Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь
Подождите немного. Документ загружается.
Иногда жители Оркнейских островов моют больного, а воду выплескивают на
ворота в уверенности, что болезнь оставит больного и перейдет к первому
человеку, который пройдет через ворота. А вот баварское средство против
лихорадки. Напишите на листке бумаги: «Лихорадка, убирайся восвояси, меня
нет дома» – и засуньте листок в чей-нибудь карман. В результате больной
выздоровеет, а лихорадка перейдет к владельцу кармана. Вот какое лекарство
прописывают от той же болезни жители Богемин: возьмите пустой горшок,
выйдите с ним на перекресток, бросьте его на землю и бегите прочь. Вашу
лихорадку схватит тот, кто первым наступит на горшок.
Подобно первобытным народам, европейцы предпринимают попытки
перенести боль или заболевание с человека на животное. Солидные древние
авторы рекомендовали человеку, которого ужалил скорпион, сесть верхом на
осла, повернувшись лицом к хвосту, или прошептать ему на ухо: «Меня укусил
скорпион». В любом случае боль от укуса, по их мнению, перейдет от человека
к ослу. Несколько средств такого рода описывает и Марцелл из Бордо. Вот, к
примеру, средство от зубной боли. Обувшись, встаньте на землю под открытым
небом, схватите за голову лягушку, плюньте ей в рот, попросите унести с собой
зубную боль и выпустите на волю. Для совершения этой церемонии следует
выбрать благоприятный день и час. К весьма сходному методу лечения
прибегают жители графства Чешир, когда кто-нибудь из новорожденных
заболевает афтозным стоматитом, или молочницей, (болезнь ротовой полости
или горла). В рот больного они на несколько секунд засовывают голову
лягушонка, который якобы принимает болезнь на себя, после чего больной
чувствует облегчение. «Уверяю вас, -рассказывала пожилая женщина, которая
многократно руководила этим лечебным процессом, – мы своими ушами
слышали, как после этого несчастный лягушонок, заболев смертельной
болезнью, целыми днями судорожно кашлял. У вас бы сердце кровью
облилось, если бы вы услышали, как заходилось кашлем в саду это несчастное
создание». Жители Нортгемптоншира, Девоншира и Уэльса лечат кашель тем,
что кладут между двумя ломтиками намазанного маслом хлеба волосы
больного и дают этот бутерброд собаке. Съев его, животное заболевает
простудой, а больной излечивается. В других случаях для того, чтобы перенести
болезнь на животное, люди едят с ним из одной посуды. Так, если бы вы
заболели лихорадкой в Ольденбурге, вам следовало бы поставить перед
собакой миску со сладким молоком и сказать: «Удачи тебе, псина, бери
болезнь, а я здоровье выну». После того как собака вылакала часть молока,
наступает ваша очередь отхлебнуть глоток из миски. Потом собака снова
принимается лакать, а вы отхлебываете из миски еще глоток молока. На третий
раз лихорадка покидает вас и переходит к собаке.
Жители Богемии считают, что, если вы хотите излечиться от лихорадки, вам
нужно отправиться в лес до восхода солнца и поискать гнездо бекаса. Найдя
гнездо, выньте из него одного из птенцов и держите его рядом с собой в
течение трех дней. После этого возвратитесь в лес и выпустите птенца на волю.
Лихорадка тотчас же выйдет из вас и перейдет к бекасу. Точно так же древние
индусы в ведические времена отгоняли от себя чахотку с помощью голубой
сойки. «О, чахотка, – говорили они, – лети домой, лети вместе с сойкой
голубой. О, исчезни под ярость вихря и бури вой!» В селении Ландегла в Уэльсе
есть церковь, посвященная святой деве великомученице Фекле (St. Tekla). В ней
лечат – или лечили – падучую тем, что переносили ее на домашнюю птицу.
Сначала больной омывал свои члены в близлежащем священном колодце,
трижды повторив при этом «Отче наш». Затем в корзине приносили домашнюю
птицу – петуха или курицу в зависимости от пола больного. Ее обносили
сначала вокруг колодца, потом вокруг церкви. Больной входил в церковь и до
рассвета лежал под престолом господним, после чего подавал шесть пенсов и
уходил, оставляя птицу в церкви. Если птица умирала, считалось, что она
приняла болезнь на себя и что больной выздоровел. Еще в 1855 году старый
деревенский причетник уверял, что припоминает птиц, которые содрогались от
эпилептических припадков, перешедших к ним от людей.
Больной нередко старается перенести бремя болезни или другого несчастья на
какой-нибудь неодушевленный предмет. В Афинах имеется небольшая часовня
святого Иоанна Крестителя, построенная как раз напротив античной колонны. К
ней стекаются больные лихорадкой: прикрепив к колонне навощенную нить,
они уверяют себя, что перенесли на нее свою болезнь. Жители
Бранденбургской Марки
125
утверждают, что, если вы страдаете
головокружением, вам нужно раздеться догола и после захода солнца трижды
обежать вокруг засеянного льном поля. Лен примет ваше головокружение на
себя, и вы поправитесь.
125
Бранденбургская Марка (маркграфство) по средней Эльбе была основана в XII веке на месте славянского
княжества Бранибор. Позже стала ядром Прусского королевства (с 1701 г.)
Чаще всего, однако, болезни и другие напасти переносятся в Европе на деревья
и кустарники. По мнению болгар, чтобы вылечить лихорадку, нужно на восходе
солнца трижды обежать вокруг ивы, приговаривая: «Тебя будет трясти озноб, а
меня будет греть солнце». На греческом острове Карпатос жрец обвязывает
вокруг шеи больного красную нить. На следующее утро друзья снимают нить с
его шеи, отправляются на склон горы и там привязывают нить к дереву, веря,
что переносят болезнь на дерево. Итальянцы также избавляются от лихорадки,
«привязывая» ее к дереву. Ночью больной обвязывает нить вокруг своего
левого запястья, а на следующее утро подвешивает нить на дерево. Считается,
что вместе с нитью к дереву привязывается и лихорадка. С этих пор больному
запрещается проходить мимо этого дереза, а не то лихорадка разорвет свои
оковы и вновь нападет на него. Фламандцы лечат малярию тем, что рано утром
направляются к старой иве и завязывают на одной из ее ветвей три узла со
словами: «Здорово, старуха, я отдаю тебе свой озноб, здорово, старуха», –
после чего поворачиваются и, не оглядываясь, пускаются наутек. Если, будучи
жителем Зоннеберга, вы хотите избавиться от подагры, вам следует подойти к
молодой елке и завязать на одной из ее ветвей узел, приговаривая:
«Благослови тебя бог, благодарная ель. Я приношу тебе свою подагру, Здесь
вот завяжу я узел и затяну в него подагру».
И вот еще один способ перенести подагру с человеке на дерево. Подстригите
ногти больного и состригите с его ног немного волос. Просверлите в дубе
дырку, набейте ее волосами и обрезками ногтей, заделайте ее и обмажьте
коровьим пометом. Будьте уверены, что в течение трех месяцев с этого
момента больной подагрой вылечится, а дуб заболеет. Если чеширец хочет
избавиться от бородавок, ему достаточно потереть себя куском копченой
свиной грудинки, прорезать щель в коре ясеня и засунуть в нее грудинку. В
скором времени бородавки на его руке исчезнут, превратившись в грубые
наросты и шишки на коре дерева. В Беркгемпстеде в графстве Хартфортшир
когда-то были дубы, за которыми издавна шла слава исцелителей от малярии.
Процедура передачи болезни дереву была простой, но болезненной. Прядь
волос человека, больного малярией, защемляли в стволе дуба. Он делал
резкое движение и вместе с прядью оставлял в дубе свою болезнь.
Глава LVI
ПУБЛИЧНОЕ ИЗГНАНИЕ ЗЛЫХ СИЛ
Вездесущность злых духов. В предыдущей главе мы проиллюстрировали на
примерах первобытный принцип перенесения болезней на отдельных людей,
животных и неодушевленные предметы. К тем же самым средствам, впрочем,
прибегали и для того, чтобы избавить от различных напастей общество в
целом. Попытки одним махом избавить народ от всех бедствий не так уж
редки. Напротив, они предпринимались во многих странах и проявляли
тенденцию из эпизодических становиться периодическими и ежегодными.
Нам требуется сделать усилие над собой для того, чтобы представить себе
умонастроение, вызывающее к жизни такого рода попытки. Нам трудно
поставить себя на место первобытного человека, перед которым восприятия
действительности предстают в обличье духов или продуктов их деятельности.
Эта когда-то победоносная армия духов веками сдавала одну позицию за
другой: магический жезл науки сгонял ее с родного пепелища, изгонял из
древних руин и увитых плющом башен, из долины, посещаемой
привидениями, и одинокого озера, из мрачного облака, изрыгающего молнию,
и из светлых облаков, которые окутывают серебряную луну или украшают
всполохами заката золотой вечер. Покинули духи даже свой последний оплот –
небо, чей голубой купол разве что для детей еще сходит за шатер, который
скрывает от глаз смертных великолепие занебесного мира. Только в
поэтических грезах да во взлетах пылкого воображения доходит до нас отблеск
знамен отступающей армии, взмахи невидимых крыльев, глухие раскаты смеха
или всплеск замирающей вдалеке небесной музыки. Совершенно иначе
смотрит на мир первобытный человек. Мир предстает его воображению
кишащим разношерстными существами, над ним во сне и наяву еще парят феи
и домовые, привидения и демоны. Эти существа следуют за ним по пятам,
ослепляют его чувства, входят в него, злонамеренно тревожат, обманывают и
мучают его на тысячу ладов. Приключившиеся с ним несчастья, понесенные
утраты и перенесенные мучения первобытный человек, как правило,
приписывает магии врагов или злобе, гневу или капризу духов. Неотвязное
присутствие этих духов утомляет, а их неусыпная злоба раздражает его.
Первобытный человек испытывает невыразимое желание раз и навсегда
отделаться от них и время от времени, будучи доведен до крайности,
совершенно выходит из себя, со злобой набрасывается на своих
преследователей и предпринимает отчаянные усилия скопом выдворить их из
страны, очистить воздух от их неисчислимых сонмов, чтобы получить
возможность хотя бы некоторое время вольней дышать и безбоязненно ступать
по земле.
Стремление первобытных народов окончательно избавиться от осаждающих их
бедствий, как правило, принимает форму великой охоты или великого
изгнания чертей и привидений. Участникам этих обрядов кажется, что стоит им
стряхнуть с себя своих проклятых мучителей, как у них начнется новая жизнь,
счастливая и безмятежная, жизнь, в которой вновь сбудутся мифы об Эдеме и о
воспетом поэтами древнем Золотом веке.
Эпизодическое изгнание злых духов. Понятно, почему общие очищения от
всякой скверны, к которым время от времени прибегает первобытный человек,
как правило, принимают форму насильственного изгнания демонов – в этих
злых духах дикарь видит причину многих, если не большинства, своих
напастей; стоит ему освободиться от них, воображает он, и его дела пойдут
лучше. Попытки изгнать всю совокупность осаждающих общество напастей
можно подразделить на две категории. К первому разряду следует отнести
прямое или неопосредованное изгнание злых сил, а ко второму – их косвенное
изгнание, то есть их изгнание с помощью материального носителя или «козла
отпущения». Приведем для начала примеры изгнания первого типа.
Когда какое-нибудь несчастье случается на острове Рук, расположенном между
Новой Гвинеей и Новой Британией, туземцы всем скопом бегают, визжат,
сыплют проклятиями, воют и колотят палками по воздуху, чтобы отогнать
демона предполагаемую причину несчастья. От места происшествия
островитяне шаг за шагом отгоняют его к морю; достигнув берега, они
начинают кричать и бить с удвоенной силой, чтобы прогнать демона с острова.
Последний, как правило, «удаляется» в море или на остров Лоттин. Туземцы
Новой Британии приписывают все свои несчастья – болезни, засухи, неурожаи
и т.д. – влиянию злых духов. Поэтому в то время года, когда многие из местных
жителей заболевают и умирают, например в начале сезона дождей, все
обитатели этого района, вооружившись ветками и дубинками, при свете луны
выходят в поля, где до утра с дикими завываниями колотят своим оружием по
земле и топают ногами, веря, что таким образом изгоняют чертей. С этой же
целью они с горящими факелами в руках стремительно проносятся по деревне.
Что до туземных обитателей Новой Каледонии, то, по их мнению, причиной
всех зол является некий могущественный и злокозненный дух. Для того чтобы
избавиться от него, они время от времени вырывают глубокую яму, вокруг
которой собирается все племя. Осыпав злого духа проклятиями, они засыпают
яму землей и с громкими криками притаптывают бугор. Эту церемонию они
называют погребением злого духа. Когда в племени диери из Центральной
Австралии вспыхивает эпидемия какой-нибудь тяжелой болезни, знахари
изгоняют Кутчи, то есть дьявола, нанося удары по земле на месте стойбища и
вне его хвостом кенгуру, набитым чем-нибудь тяжелым, до тех пор, пока, как
им представляется, не удается отогнать злого духа на некоторое расстояние от
стойбища.
Если ряд бедствий или эпидемия тяжелой болезни обрушились на то или иное
селение в Минагасской области на Целебесе, его обитатели возлагают
ответственность за это на злых духов, которые наводнили селения и которых
нужно изгнать. Однажды утром все жители селения-мужчины, женщины и дети
– оставляют свои дома, вынося на себе свой скарб, и поселяются во временных
хижинах, построенных за пределами селения. Там, принося жертвы и готовясь
к заключительному обряду, они проводят несколько дней. Наконец мужчины –
часть из них в масках, а другая с вычерненными лицами, – вооружившись
мечами, ружьями, пиками и метлами, осторожно, крадучись возвращаются в
покинутое селение. Прокравшись, они по знаку жреца начинают метаться по
улицам, врываться в дома и пробегать под ними (их дома строятся на сваях),
пронзительно крича и нанося удары по стенам, дверям и окнам, чтобы
прогнать злых духов. После этого в селение со священным огнем вступают
жрецы и остальные жители. Держа в руках этот огонь, они по девять раз
обходят вокруг каждого дома и три раза вокруг лестницы, которая к нему
ведет. Затем они вносят огонь в кухню, где он должен непрерывно гореть в
течение трех дней. Теперь, когда демоны изгнаны, воцаряется всеобщее
веселье.
Альфуры Гальмагеры приписывают эпидемии козням беса, который приходит к
ним из других деревень. Поэтому, чтобы избавить деревню от болезни,
местный колдун изгоняет этого беса. Получив от всех жителей деревни богатые
одеяния, он раскладывает их на четырех сосудах, которые затем уносит в лес и
ставит на место, где предположительно обитает бес. С издевкой в голосе
колдун приказывает бесу покинуть это место. На островах Кей к юго-западу от
Новой Гвинеи злые духи образуют могучие полчища, которые местные жители
четко отличают от душ умерших. Чуть ли не каждое дерево, чуть ли не каждая
пещера служат обиталищем одного из таких злых духов, являющихся, кроме
того, существами крайне раздражительными, способными вспылить по
малейшему поводу. Свое неудовольствие они выражают насыпкой болезней и
других напастей. Поэтому во времена общественных бедствий, например
эпидемий (если все другие средства не дали результатов), жители селения во
главе со жрецом отправляются на место, расположенное в некотором
отдалении от деревни. Там на закате солнца они устанавливают пару столбов,
соединенных поперечиной, к которой привешивают мешки с рисом,
деревянные макеты ружей (pivot-guns), гонги, браслеты и т.д. Когда все
занимают свои места рядом со столбами и воцаряется гробовое молчание,
жрец возвышает голос и обращается к духам на их собственном языке. Звучит
это приблизительно так: «Хо, хо, хо Вы, злые духи, обитающие в деревьях, мы
даем вам эти ружья, эти гонги и пр. Положите конец болезни, пусть от нее не
умирает столько людей». После этого все присутствующие со всех ног
пускаются домой.
На острове Ниас, когда кто-то из жителей серьезно заболел и все другие
средства оказались бессильны ему помочь, колдун приступает к заклинанию
духа, являющегося причиной болезни. Перед домом устанавливается шест,
вершина которого соединена с крышей дома веревкой из пальмовых листьев.
Колдун вместе со свиньей взбирается на крышу и там закалывает животное,
которое скатывается с крыши на землю. Горя желанием отведать свинины, бес
спешно спускается с крыши по веревке из пальмовых листьев, а вызванный
колдуном добрый дух преграждает ему обратный путь наверх. Если это
средство не срабатывает, считается, что в доме скрываются другие бесы* Тогда
на них организуют облаву. В доме затворяются все двери и окна, за
исключением одного-единственного слухового окошка в крыше. Запершись в
доме, под удары гонгов и бара банный бой мужчины начинают сплеча рубить и
колоть мечами направо и налево. Это нападение приводит бесов в такой ужас,
что они спасаются бегством через слуховое окно и, соскользнув по веревке из
пальмовых листьев, кидаются прочь. А так как, кроме слухового окна на крыше,
все другие окна закрыты, бесы не могут проникнуть обратно в дом. К сходному
образу действий островитяне прибегают и в случае эпидемии. В деревне
оставляют открытыми одни-единственные ворота, и все жители что есть мочи
кричат, бьют в гонги и барабаны и размахивают мечами. После того как все
бесы покинули пределы селения, за ними затворяют последние ворота. После
этого деревня восемь дней находится на осадном положении, и никому не
разрешается входить в нее.
Когда в одной бирманской деревне разразилась эпидемия холеры, мужчины,
которые покрепче, вскарабкались на крыши и направо и налево колотили по
ним бамбуковыми палками и поленьями, в то время как остальная часть
населения от мала до велика стояла внизу и била в барабаны, дула в трубы,
пронзительно кричала, колотила по полам, стенам, оловянным кастрюлям,
чтобы поднять как можно более сильный гвалт. Считается, что, если устраивать
этот кошачий концерт три ночи подряд, очень вероятно, что демоны холеры
будут изгнаны. Когда эпидемия оспы впервые посетила народность куми в
Юго-Восточной Индии, те приняли ее за дьявола, пришедшего из Аракана.
Местные селения были переведены на осадное положение; выезд из них и
въезд были запрещены. Сильным ударом о землю размозжили голову
обезьяне, а ее тело повесили на ворота селения. Дома обрызгали обезьяньей
кровью, смешанной с мелкой речной галькой; порог каждого дома подмели
обезьяньим хвостом, заклиная злого духа удалиться.
Когда на Золотом Береге (Западная Африка) свирепствует эпидемия
какой-нибудь болезни, люди, иногда вооружившись дубинками и факелами,
выходят наружу для того, чтобы прогнать злых духов. По условному сигналу все
население с ужасными воплями начинает наносить удары по всему дому, после
чего люди, как безумные, бросаются прочь из домов, размахивая факелами и
бешено колотя палками по воздуху. Гвалт этот продолжается до тех пор, пока
кто-нибудь не приносит весть, что демоны в страхе бежали через ворота города
или селения. Народ бросается за ними в погоню, некоторое время преследует
их по лесу и угрозами предупреждает не возвращаться. За изгнанием злых
духов следует повальное истребление деревенских или городских петухов.
Делается это для того, чтобы своим криком петухи не привлекли изгнанных
духов обратно в их старые жилища. Когда эпидемия болезни распространялась
по селению гуронов и все испробованные средства не давали результата, эти
индейцы совершали обряд под названием лонуиройа, «являющийся самым
верным средством (и это его главная цель) изгнания из города или деревни
бесов и злых духов, которые вызывают и распространяют все заболевания и
недомогания, причиняющие страдания телу и духу». Однажды вечером люди,
как безумные, начинали метаться по деревне, ломая и переворачивая в
вигвамах все, что попадалось под руку. Они разбрасывали по улицам горящие
головни и всю ночь напролет непрерывно бегали с завываниями и пением. Под
утро они засыпали в надежде увидеть во сне какой-нибудь предмет (нож,
собаку, шкуру и т.д.). Утром каждый из них ходил от вигвама к вигваму, собирая
подарки. Их полагалось принимать в молчании, которое длилось до тех пор,
пока наконец кто-нибудь не дарил данному человеку вещь, которая
привиделась ему во сне. Принимая ее, он издавал радостные крики и под
поздравительные возгласы присутствующих метался по хижине. Считалось, что
людям, получившим в подарок вещь, которая им приснилась, гарантировано
здоровье; тем же, кому в этом отношении не повезло, грозит беда.
В других случаях, вместо того чтобы прогонять из своих жилищ демона
болезни, первобытные люди предпочитают не причинять ему излишнего
беспокойства и обращаются в бегство сами, делая все возможное, чтобы
удержать его от преследования. Когда эпидемия оспы надвигалась на
патагонцев, которые приписывали эту болезнь козням злого духа, они, оставив
больных в селении, убегали. При этом, чтобы не подпускать к себе ужасного
преследователя, они секли саблями воздух и разбрызгивали вокруг себя воду.
Когда после нескольких переходов патагонцы достигали такого места, где дух,
как им казалось, не может их настигнуть, они обычно зарывали оружие
остриями в направлении того места, откуда пришли. Когда эпидемия болезни
разражалась у пуле или тонокотов Гран-Чако, они также пускались в бегство,
избирая не прямой, а извилистый путь отступления. Поступая так, они
рассуждали следующим образом: когда демон болезни бросится за ними в
погоню, извилистый, запутанный путь настолько-де утомит его, что он будет не
в силах их настичь. Когда селения индейцев штата Нью-Мексико опустошала
эпидемия оспы или другой инфекционной болезни, в обычае у них было
каждый день менять местожительство, отступая в самые труднодоступные
горные районы и в самые глухие чащобы, заросшие колючим кустарником, в
надежде, что оспа побоится поцарапаться, продираясь через кусты. Когда у
чинов, находившихся с визитом в Рангуне, вспыхнула холера, они, чтобы
отпугнуть демона, расхаживали с обнаженными мечами и целые дни
проводили в укрытии из кустов, чтобы демон не сумел их найти.
Периодическое изгнание злых духов. Спорадическое изгнание духов
проявляет тенденцию переходить в систематическое. Постепенно возникает
потребность в том, чтобы в установленное время года – как правило, раз в год –
устраивать общее избавление от злых духов, чтобы, освободившись от
пагубных влияний, скопившихся вокруг них за долгое время, люди могли
почерпнуть новый заряд жизненной энергии. Некоторые племена
австралийских аборигенов каждый год изгоняли со своей территории призраки
умерших. На такого рода церемонии на берегах реки Барван присутствовал
преподобный У.Ридли. «Отбивая ритм бумерангами, пел хор из двадцати
человек, молодых и старых... Вдруг из-за укрытия из коры пулей выскочил
человек с телом, вымазанным белой гончарной глиной, с полосами красного и
желтого цвета на лице и голове и с пучком перьев, прикрепленным при
помощи палки длиной в два фута над макушкой. Минут двадцать он, устремив
взор вверх, стоял в полном молчании. Мой сосед-абориген пояснил мне, что
это он высматривал души умерших людей. Наконец он начал двигаться,
сначала очень медленно, но вскоре он что было сил метался повсюду,
размахивая веткой и как бы прогоняя невидимых для нас врагов. Когда мне
показалось, что пантомима подходит к концу, из-за деревьев неожиданно
появился еще десяток людей в таком же наряде. Все они незамедлительно
приняли участие в яростной потасовке с таинственными противниками...
Наконец после целой серии быстрых выпадов, в которые они вложили все свои
силы, люди дали себе отдых от этого утомительного занятия, которое
продолжалось всю ночь и несколько часов после рассвета. Они, казалось,
испытывали удовлетворение от того, что прогнали привидения на двенадцать
месяцев. Тот же обряд совершался на всех стоянках по течению реки. По моим
сведениям, этот обряд справляется ежегодно».
Некоторые времена года представляются особенно подходящими для общего
изгнания духов. Такое время наступает, например, в конце полярной зимы,
когда после многонедельной или многомесячной ночи на горизонте опять
появляется солнце. Эскимосы с мыса Барроу, самой северной оконечности
Аляски и одной из самых северных точек Америки, во время появления солнца
прогоняли из своих домов коварного духа Тунью, Свидетелями этого обряда
были участники полярной экспедиции Соединенных Штатов, зимовавшие на
мысе Барроу. Перед домом совета был разложен огонь, и у входа в каждый
дом на стражу встала старуха. Мужчины окружили дом совета, пока женщины и
девушки ножами прогоняли духа из каждого дома, со злобой вонзая их в койки
и оленьи шкуры и заклиная Тунью убраться. Изгнав Тунью из всех углов,
эскимосы проталкивали его в проделанную в полу дыру и с громкими криками
и неистовыми жестами выгоняли его на улицу. Одновременно с этим старуха,
стоя у входа в дом, чтобы помешать возвращению Тунью, делала выпады
длинным ножом. Женщины подгоняли духа к огню и предлагали ему броситься
в него. Тут вперед выступили двое мужчин с винтовками, заряженными
холостыми патронами, а третий поднес сосуд с мочой и вылил его содержимое