Фирсов М.В. История социальной работы в России

Подождите немного. Документ загружается.

финансовые потоки приняли организованные формы. В то же время эти

министерства контролировали не все территории. Дела общественного

призрения в Тверской и Кубанской областях, в Области Войска Донского, в

казачьих войсках осуществляло с 1840 г. Военное министерство.

Министерство полиции, а затем Министерство внутренних дел

стимулировали приказы общественного призрения к увеличению и накоплению

средств. К таким мерам можно отнести, в частности, разрешение на ведение

хозяйственных и имущественных операций (сдача в наем лавок, домов, кузниц,

мельниц, садов, огородов, сенокосов и т. д.; поощрение добывания торфа,

распилки бревен, дров для продажи; разрешение продажи игральных карт;

открытие суконных фабрик).

Относительно финансовой деятельности приказов общественного

призрения решения принимались не централизованно (хотя иногда это тоже

имело место), а с учетом местных потребностей и проблем. В одних случаях

приказам разрешались финансовые операции, в других предоставлялись

определенные финансовые льготы. Так, Ревельскому приказу общественного

призрения было разрешено брать займы до 6% в пользу бедных, а Санкт-

Петербургский приказ общественного призрения был освобожден от

процентных платежей за сдачу в наем своих заведений и т. д.

Министерство внутренних дел контролировало не только финансы, но и

кредиты приказов общественного призрения. В некоторых случаях оно

вмешивалось в их деятельность, отдавая предпочтение заемщикам. Это

касалось экстремальных ситуаций — пожары, наводнения, голод, неурожай.

Тогда издавались особые распоряжения для отдельных приказов

общественного призрения. К примеру, по совместному соглашению

Министерства внутренних дел и Министерства финансов в 1856 г. жителям

города Саранска разрешалось рассрочить на 10 лет долг в 32 882 р. 48 к.,

«сложив со счетов кредиты за просрочку». Аналогичное решение было принято

и в пользу других городов, пострадавших от пожаров (Елец, Динабург,

Киликиевка).

Таким образом, приказы общественного призрения, находясь под

непосредственным контролем Министерства внутренних дел, увеличивали свои

капиталы за счет банковских операций, частных пожертвований, а также в

результате ведения самостоятельной хозяйственной деятельности. Можно

сказать, что к 1862 г. в приказах общественного призрения сложилась

определенная финансовая структура капиталов, которая состояла из следующих

разрядов: собственных капиталов, благотворительных капиталов,

апелляционных капиталов, судебных вкладов, частных и правительственных

вкладов, пересылочных сумм.

Точные сведения о капиталах приказов общественного призрения дают,

начиная с 1814 г., их отчеты, по косвенным же сведениям можно установить

динамику роста финансов приказов вплоть до их ликвидации (в 1810 г. — 5.165

410 р., в 1814 г. — 8.390 000 р., 1816 — 10.333 990 р., 1857 г. — 13.148 386 р.),

т. е. капиталы приказов общественного призрения увеличивались, несмотря на

различные события — войны, массовый голод, эпидемии — что не могло не

отражаться на их финансовом положении.

Не все приказы экономически развивались пропорционально. Одни

имели собственные капиталы на большие суммы, как, например, Санкт-

Петербургский — 1.079.308 р. 3

/4 к., другие же — Харьковский — всего 8.747

р. 71 ½ к. И это несмотря на то, что первоначальная сумма вклада была

одинаковой — 15 тыс.р.

В рассматриваемый период оформляется не только финансовая, но и

организационная структура приказов общественного призрения, хотя говорить

о единой административной структуре еще рано. Приказы общественного

призрения управлялись коллегиально, но председательствовал непосредственно

губернатор. В состав правления входили заседатели совместного суда, по

одному от каждого сословия: дворянства, купечества, селян, при этом ведение

дел возлагалось на одного из членов правления. Система ежедневных

заседаний, составление прошений и разрешений, согласование их с

Министерством внутренних дел создали достаточно громоздкую и

неоперативную систему помощи и поддержки, что отмечалось

современниками.

С 1818 г. в приказы вводятся должностные лица и со стороны

правительства — инспекторы врачебных управ. Однако каждая губерния имела

свои особенности в управлении приказами. Так, в Киевском, Белорусском,

Польском и других приказах под управлением губернаторов «членами были

губернские маршалы или предводители дворянства и инспекторы врачебных

управ», но это не означало, что такая же система управления характерна и для

других губерний.

Можно констатировать, что к 1862 г. сложилась определенная структура

институтов помощи: лечебные заведения (больницы, дома для умалишенных);

заведения призрения (богадельни, инвалидные дома, дома для неизлечимых

больных); учебно-воспитательные заведения (воспитательные дома, сиротские

дома, училища для детей канцелярских служащих); институт пансионеров,

местные благотворительные общества.

Общественное призрение получило развитие благодаря трем основным

принципам: самостоятельности местных благотворительных организаций,

привлечению к управлению местного населения и обеспечению населения

более или менее достаточными денежными средствами.

Институты социальной поддержки в губерниях не имели четких

принципов организации, хотя предпринимались отдельные попытки их

реорганизации и структурирования. Так, в 1823 г. Министр внутренних дел гр.

Кочубей разделил заведения приказов общественного призрения на четыре

разряда. В зависимости от разряда в заверении содержалось определенное

число нуждающихся в помощи:

1 разряд 2 разряд 3 разряд 4 разряд

Больницы 120 80 40 30

Дома для неизлечимых 20 15 10 5

Дома для умалишенных 60 40 20 10

Богадельни 200 150 100 25

Сиротские дома 20 20 15 10

Работные дома 100 50 25 25

Смирительные дома 40 40 20 15

Несмотря на принимаемые усилия, все же эта система имела большие

недостатки — приказы развивали деятельность по своему усмотрению и на

свои собственные средства, призрение не являлось обязательным для всех

нуждающихся, а было только выборочным. Отсюда такие различия в средствах,

формах помощи и количестве оказываемых услуг (см. диаграмму 3).

Из диаграммы видно, что рост показателей как субъектов призрения, так

и институтов призрения мало связаны с финансовым положением приказов

(возможно, здесь лежали иные причины — отсутствие программы деятельности

или развития общественного призрения на местах).

Приказы общественного призрения хотя и вели работу по оказанию

поддержки нуждающимся, но все-таки не могли удовлетворить потребности

населения, и не только потому, что средств было недостаточно и

административно-хозяйственная система была несовершенна. Этому

способствовала и «плохая слава дореформенных заведений общественного

призрения». К тому же деятельность приказов не была постоянной в течение

всего года.

Диаграмма 3

Динамика роста институтов призрения

Динамика роста призреваемых

Согласно ст. 393 уложения о губерниях, они функционировали около

трех месяцев в году — «с 8 января до страстной недели». Поэтому не случайно

параллельно с государственными структурами помощи еще в XVIII в.

начинают развиваться институты частной благотворительности, ведомственные

институты поддержки и защиты, благотворительные общества.

Основные направления развития общественного призрения и частной

благотворительности

Вопросы оказания помощи нуждающимся на первых этапах данного

периода решались в соответствии с традиционной практикой, сформированной

христианской культурой милосердия — пожертвованиями. Но далее приказы

общественного призрения столкнулись с некоторыми проблемами: часто

пожертвования были недостаточными или единовременными, что не позволяло

открыть какой-либо тип заведения. Это вызвало необходимость создания

обществ, организаций, которые бы позволяли объединять ресурсы

благотворителей и направлять их на наиболее актуальные нужды. Так

появляется Совет Императорского Человеколюбивого Общества (1816),

который аккумулирует средства отдельных жертвователей. Объединенные

таким образом финансовые средства позволяли решать актуальные задачи:

направлять их в уже существующие институты поддержки либо, если

позволяли средства, открывать новые учреждения.

Истоки Совета Императорского Человеколюбивого Общества можно

найти в деятельности «Благодетельного общества», основанного в 1802 г.

императором Александром I. Программа общества, утвержденная в 1804 г.,

определяла следующие направления деятельности; «I) домовое призрение

бедных больных; 2) диспенсарии в разных частях города; 3) вспоможение

подвергнувшимся нечаянно какому-либо несчастному случаю на улицах; 4)

особенные больницы для страждущих прилипчивыми болезнями; 5) призрение

искаженных природою или случаем, воспитание глухонемых и т. п.»

Совет из 11 членов руководил деятельностью Общества, которая со

временем меняла свои принципы и направленность. Помощь, которую

оказывало Общество, носило как постоянный, так и временный характер; в

зависимости от этого организовывались особые институты поддержки. К

учреждениям, которые оказывали постоянное призрение, можно также отнести:

учебно-воспитательные, богадельни, заведения бесплатных и дешевых квартир,

к учреждениям временной помощи — медицинские, благотворительные

общества, ночлежные приюты, столовые. С годами растет не только число

заведений, но и капитал Общества. Если в 1816 г. он составлял 642 533 р. 78

к., то к 1855 г. в его распоряжении уже 1 221 300 р. 29

/^к. (в недвижимости

капитал составлял 1 947 900 р.). И хотя общественное призрение в России в

данный период только оформляло свои организационные принципы, формы

управления, оно не ограничивалось только вспомоществованием, а было тесно

связано с просвещением и воспитанием. В этой связи характерна

благотворительная деятельность различных воспитательных обществ. Одно из

первых — «Воспитательное общество благородных девиц» учреждено в 1764 г.

В 1796 г. императрица Мария Федоровна берет на себя непосредственное

руководство его отделениями, что стало новым этапом в его развитии. За время

ее правления Общество разрасталось, у него появляются филиалы, целая сеть

институтов воспитания. В качестве полноправных членов в него входили

различные попечительства и более мелкие благотворительные общества. Среди

них: Императорское женское патриотическое общество, Московское

благотворительное общество (183 7 г.). Московское дамское попечительство о

бедных и др. В 1854 г. различные учреждения объединились в Ведомство

учреждений Императрицы Марии Александровны. К этому времени

учреждения осуществляли деятельность по следующим направлениям:

призрение младенцев, с организацией яслей во многих городах; призрение

взрослых, детей; призрение слепых и глухонемых; учреждения женского

воспитания и образования; учреждения воспитания и призрения мальчиков,

юношей; учреждения призрения взрослых; учреждения врачебно-медицинской

помощи.

Но не только монаршие особы становились основателями обществ.

Одним из основателей организованного в 1847 г. «Общества посещения

бедных» был кн. В. Ф. Одоевский. Основу деятельности Общества составляли

следующие направления помощи: поддержка престарелых увечных и больных,

не могущих содержать себя собственными трудами, сирот и детей бедных

родителей; вспоможение деньгами, одеждою, дровами и т. п.;

помощь больным, лечение, отпуск лекарств. Однако просуществовало

оно не долго. В Общество входила значительная часть офицеров, а, как

известно, революционные события в Западной Европе своеобразным образом

отразились и на русской действительности. В 1852 г. вышел приказ о запрете

военным входить в Общество. Тем самым оно лишилось сразу 103 членов,

среди которых были распорядители, благотворители и посетители. Как писал

один из участников общества, «давление сверху на наше Общество началось с

того, что в одно прекрасное утро найдено неудобным, чтобы военные люди

занимались делами Общества, вследствие чего оно разом потеряло половину

своих членов, принадлежавших к военному званию». Просуществовав два года,

оно затем растворилось в Императорском Человеколюбивом обществе.

Филантропической деятельностью занимались и представители

масонских лож. Благотворительность входила в число важнейших

добродетелей «вольных каменщиков». Они имели своих пансионеров, которым

выплачивали пособия за два месяца, сумма выплат составляла либо 5, либо 10

р. на одного человека. Пансионная форма помощи была одной из важнейших

их благотворительной деятельности, она распространялась на вдов, девиц,

студентов.

Активно развивавшаяся частная благотворительность имела самые

разнообразные формы и направления, что затрудняет показ всей гаммы ее

деятельности. Однако можно отчетливо указать на три основные тенденции:

частные благотворители либо организовывали и финансировали институты

помощи и поддержки, либо оказывали единовременную или постоянную

помощь в виде материальных и денежных вспомоществований, либо

осуществляли социальный патронаж над той или иной категорией

нуждающихся. Так, в 1810 г. гр. Шереметьев открыл в Москве

Странноприимный дом с начальным капиталом в сумме 2 млн. р., в 1808 г.

Коллежский советник Злобин пожертвовал 40 000 р. на открытие в разных

местах больниц для бурлаков, доктор Ф. П. Гааз внес 11 000 р. для

пересыльных тюрем на улучшения питания осужденных. Примеров можно

привести множество. Но одно ясно, что данная тенденция начинает обретать

свою идеологию.

Сторонников частной благотворительности условно можно разделить на

две группы. Сторонники первой благотворительность считали

добродетельностью, которая предоставлялась всем, кто ее просит. Известный

сенатор XVIII в. И. В. Лопухин так сформулировал эту идею: «Кстати о

милостыне. Странно, как очень многие против ея умствуют, главная причина,

кажется желание оправдать свое нехотение подавать ее... Помощь ближнему,

при старании делать ее из искреннего к нему сострадания, и для Бога особливо

воспитывать дух в чистой любви...». Идеолог другой группы, сторонники

которой считали, что благотворительность должна быть выборочной, В. Ф.

Одоевский писал: «Помогайте... не наудачу, но умом и сердцем рассмотрите

истинную нужду просящего и удовлетворите именно той нужде, сколько

можете. Разумеется, это совсем нелегко, соединено с некоторыми

затруднениями, заботами... Кинуть грош или рубль и отвернуться —

несравненно покойнее и удобнее, но такого рода благотворительность похожа

на философию калмыка, который помажет своего деревянного болванчика

жиром и спокоен, — думает, что сделал истинное доброе дело».

В общественной практике складываются государственные подходы к

проблемам инвалидности, материнства и детства, а также социальной

патологии: профессиональному нищенству, алкоголизму, детской

безнадзорности. Государственное участие в решении проблем, связанных с

инвалидностью участников войн, поначалу связано с организацией приютов

для увечных воинов. Помощь раненым оказывалась в основном материальная

либо — индивидуально — медицинская, когда по особому распоряжению для

родовитых людей назначался специально выделенный лекарь.

В правление Петра I создание регулярной массовой армии, военные

действия, связанные с большими людскими потерями, с более тяжелыми

формами инвалидности, потребовали поиска соответствующих форм помощи и

поддержки.

Так, принимается решение использовать монастыри для призрения

офицеров и рядовых, не имеющих своего дома, где бы отставные военные

призревались, приняв постриг. С этой целью принимаются Указы от 15 марта

1722 г. Для того чтобы закрепить вакансии монахов за отставными и увечными

военными, Указом от 28 января 1723 г. Петр I запретил постригать в монахи из

других сословий. Хлебное и денежное довольствие для отставных военных

производилось из монастырских доходов, которые назначались на содержание

монахов. Размер окладов мог колебаться в зависимости от чина (к примеру,

жалование полковника московского гарнизона в 1712 г. — 892 р. 73 1/4 к., а

рядового прочих полков — 20 р. 38 1/4 к.).

Екатерина II Указом от 26 февраля 1764 г. освободила монастыри от

призрения в их стенах военных, однако из церковных и монастырских доходов

взимается 125 тыс. р. на содержание инвалидов войны, их жен и детей. В

период правления Александра I расширилась сеть инвалидных домов для

отставных военных (были открыты в Москве и Санкт-Петербурге еще при

правлении Екатерины II).

Если до XIX в. благотворительность связана с организацией медицинской

помощи, то в XIX в. — с попечением о больных и раненых воинах. П. П.

Помиан-Пезавориус из прибыли, получаемой от издания газеты «Русский

Инвалид», выдавал постоянные пособия 1 200 инвалидам войны 1812 г.,

благотворительной целью сестер милосердия Крестовоздвиженской общины

«являлось позднее служение во время войны раненым воинам».

18 августа 1814 г. были созданы Патриотическое общество, в задачи

которого входило попечение о больных и раненых защитниках отечества, и

специальный Комитет, который занимался попечением о раненых генералах,

офицерах (и их семейств). Если они были в состоянии нести гражданскую

службу, то им предоставлялись места полицмейстеров, городничих,

смотрителей богоугодных заведений, комиссаров при пограничных карантинах,

земских исправников. При определении к должности офицеры не лишались

пенсии. Увечным штаб-офицерам и обер-офицерам разрешалось бесплатно из

аптек отпускать лекарство. Нижним чинам «по смерть» клался оклад

жалованья, «который получали в своих полках по мирному положению». Таким

образом, государство ищет самостоятельные формы и способы помощи и

поддержки не за счет разрушения монастырской системы призрения, а на

основе законодательных, правовых регламентации.

Примечателен и другой факт: предпринимаются попытки на основе

военной системы управления использовать частичный труд призреваемых

военных инвалидов. В 1796 г. сделаны первые попытки создания инвалидных

рот. При сохранении воинского регламента инвалидные роты предполагалось

использовать на посыльных работах, но «военные трудовые формирования»

такого образца оказались неэффективными, и в 1823 г. их расформировали.

Проблемы инвалидности касались не только военных. Их спектр более

широк и разнообразен. Еще в правление Петра Великого организуются дома

для душевнобольных, входящие в период правления Екатерины II в качестве

обязательных в институт призрения в губерниях (тем самым происходит

разрушение древнейшего православного института юродивых). В начале XIX в.

положено начало призрению слепых и глухонемых.

В 1806 г. Александр I пригласил в Санкт-Петербург французского

исследователя, автора методики обучения слепых В. Гаюи, который основал в

том же году первый институт слепых. В 1819 г. институт перешел в ведение

Императорского Человеколюбивого Общества, а в 1846 г. в Москве была

открыта богадельня для незрячих женщин. Призревать глухонемых стали с

1806 г. (первоначально по инициативе ограниченного круга людей работа

велась самостоятельно). Только к концу XIX в. эта деятельность приобретает

систему и оформляется в определенное направление общественного призрения.

Не менее злободневными для общественного призрения были проблемы,

детства. Они стали актуалными еще в конце XVII в., в период правления царя

Федора Алексеевича. Целенаправленная деятельность начинает осуществляться

при Петре I. Им издается серия Указов о запрете детоубийства

незаконнорожденных. Указы от 31 января 1712 г., от 4 ноября 1715 г. были

направлены на то, чтобы защитить ребенка и дать ему не только право на

жизнь, но на прокормление и воспитание. Решение последнего Указа

предусматривало определенное финансирование не только на ребенка, но и на

его воспитателя : « приставленным на год денег по три рубли, да хлеба по

полуосьмине на месяц, а младенцам на день по три деньги». Проект, который

предоставил Петру Великому в 1714 г. Федор Салтыков, отражал и другую

сторону призрения детства. Он был направлен на искоренение детского

бродяжничества, в котором видели истоки профессионального нищенства.

Согласно проекту, детей следовало отдавать в церковные приходы, где бы они

под надзором церковных старост прошли курс «наук» словесных у

причетников, научились читать и писать. Затем предполагалось, что они

перейдут в «госпитали» и там получат профессиональное образование.

Сведений о претворении данных проектов в жизнь нет, но активизация

призрения наметилась в период правления Екатерины II (в основном благодаря

деятельности И. Бецкого).

Оставались открытыми и вопросы инфатицида. В российском

законодательстве вновь обращаются к нему и в XIX в. (в уложениях от 1813 г.,

1845 г.) Теперь виновники в содеянном уже не подлежат смертной казни, но

приговариваются к различным срокам каторжных работ.

В XVIII в. складывается определенная государственная политика в

отношении профессионального нищенства. Указом от 21 января 1712г., как уже

говорилось выше, запрещалось работоспособным нищим заниматься этим

промыслом. Более того, учреждаются смирительные дома для мужчин и

прядильные дома для женщин, где они могли бы работать и приносить пользу.

Причем наказание несли не только те, кто просил милостыню, но и те, кто ее

подавал. По свидетельству К. де Бруина, посетившего Россию в XVIII в., Петр I

«запретил всем без исключения подавать милостыню, под опасением

взыскивания пени в пять рублей, или двадцать пять гульденов. В то же время,

чтобы обеспечить существование бедных, заведены близ каждой церкви — как

внутри, так и вне Москвы — богадельни, на содержание которых царь приказал

отпускать ежемесячно жалование».

В период правления Екатерины II прокормлением нищих занимались

смирительные дома, в которых они получали пищу, кров, одежду, пристанище.

Однако смирительные дома приниали не только профессиональных нищих, но

и других клиентов: «рабы непотребные», «рабы ленивые», «сыновья и дочери,

кои родителям своим непослушны», людей «неиставого и соблазнительного

жития». В смирительные дома принимались клиенты либо на время, либо

навсегда по решению Губернского правления или суда.

Социального контроля и общественного призрения потребовали

внимания проблемы такой социальной болезни, как проституция. В 20-х годах

XVIII столетия появляются первые дома терпимости в Петербурге. Помимо

этого существовали своднические квартиры, а также процветала одиночная

проституция. И как следствие — появляется множество незаконнорожденных

детей, детоубийство, а также массовый сифилис. В период правления

Екатерины II делаются первые шаги по контролю данного явления.

Домовладельцам запрещено отдавать помещения под «промысел разврата», при

нарушениях их штрафовали и сажали в смирительные дома. Правда, было

принято решение всех заболевших венерическими болезнями лечить бесплатно.

В период правления Павла I и Александра I проститутки подвергались

жестоким гонениям, публичных женщин высылали в Иркутск на фабрики.

Таким образом, постепенно складываются новые институты, формы

помощи и поддержки нуждающегося населения. Россия стремится перенять

европейский опыт системы призрения и воспитания различных категорий

нуждающихся. Формирование новых институтов призрения осуществляется за

счет разрушения прежних: приходской и монастырской систем помощи.

Отмечается рост частной и общественной благотворительности. В России

общественная благотворительность имела свои специфические свойства.

Некоторые общества действовали самостоятельно и по своей программе, такие,

как Императорское Человеколюбивое Общество, Ведомство учреждений

Императрицы Марии (связанные с членами императорской семьи) входили в

разряд заведений «на особом положении». Их специфика в том, что они имели

особые привилегии со стороны государства, от частного финансирования до

предоставления различных льгот и индивидуальных поощрений. Общественное

призрение начинает складываться в определенную систему со своими

светскими институтами, специальным законодательством, регулирующим

деятельность не только приказов общественного призрения, но и

благотворительную деятельность в обществе среди призреваемых — инвалиды,

беспризорные дети, увечные воины, слепые, глухие и т. д.

Намечаются меры по решению проблем социальной патологии.

Усиливается борьба с проституцией, профессиональным нищенством, детской

безнадзорностью. Этот пласт проблем становится неотъемлемой частью

общественного призрения, что, в свою очередь, расширяет практику помощи и

поддержки, вносит в нее элементы профессионально-деятельных подходов.

2. Оформление теоретических подходов к общественному и частному

призрению

Становление государственной системы помощи и поддержки

нуждающихся со второй половины XVII — первой половины XIX вв. связано с

основными геополитическими и общественными тенденциями: образованием

империи, секуляризацией монастырских земель, оформлением гражданского

общества. Российская империя складывалась как многонациональное

государство с различными этнонациональными культурами, с определенным

экономическим и военным потенциалом. Секуляризация в XVII-XVIII вв.

привела к развитию самостоятельной общественной мысли, светской науки, а

само церковное сознание уходит в более напряженное искание чисто церковной

«правды». Отказ от теологических смыслов в общественном призрении как

критерия истинности и справедливости происходит в период правления Петра

I. Процесс помощи, институты помощи, субъекты и объекты помощи начинают

рассматриваться в рамках указов и постановлений, которые являются

официальными нормативными критериями жизнедеятельности, ценностями,

«правилами общественного поведения». Нуждающийся в поддержке соотнесен

с одним из государственных институтов помощи. При этом он лишен свободы

выбора и поступка. Не он определяет институт помощи, а институт помощи

определяет его дальнейшую судьбу. И здесь намечаются как позитивные, так и

негативные черты данной системы помощи.

Впервые в России на государственном уровне начинает осуждаться

инфатицид. Детоубийство считается преступлением, а ребенок становится

субъектом права: ему предоставляются ясные жизненные гарантии и тем самым

обозначается его место в системе социальных связей. Его субъектность

соотносят не с божественным началом, а с государственными нормами,

принципами жизни. Отсюда жесткая детерминация социально-необходимого

поведения и жизненного сценария личности. Помощь предстается не как

система нравственных императивов, а как система тех или иных смыслов и

задач. «Зазорные» младенцы мужского пола, рожденные вне института брака и

семьи и попавшие в детский приют до десятилетнего возраста, готовятся в

матросы. По отношению к детям помощь выступает как волюнтаристско-