чтобы супружество стало теплее. Затем, когда неверность обнаружена, огонь злости был использован
для сохранения температуры их отношений. Если бы они не были готовы к изменениям, они не
рискнули бы испытать эту боль.
Психо одного из членов семьи может быть переопределен как попытка уподобиться Христу: «Я буду
страдать, чтобы ты и отец были спасены». Отчаяние, испытываемое одним из членов семьи, может быть
переформулировано как обнадеживающий знак — знак того, что сигнал воспринят и помощь последует.
Небольшая степень неискренности психотерапевта включена в эту технику, чтобы конфронтация не
была слишком болезненной.
Если отношения установлены, и вновь объединенная команда в действии, психотерапевт может вводить
множество практических вмешательств, которые в психотерапии один-на-один показались бы
неуместными, но безопасны в контексте семьи, поскольку она способна усваивать то, что ей полезно, и
отвергать ненужное. Так, например, мужу, супруга которого страдает головной болью, может быть
сказано, что, если он отшлепает ее, головные боли пройдут. Или жене которая «лезет на стену» от
придирок и капризов детей или от равнодушия мужа, перед лицом всей семьи может быть предложена
идея отправиться к матери на недельку, и пусть оставшиеся сами готовят себе еду.
Другим техническим приемом, который работает, является моделирование фантастических альтернатив
реальному жизненному стрессу. Например: «Если бы вы собирались убить своего мужа, как бы вы это
сделали?» или: «Предположим, что у вас возникло суицидное стремление и вы решили убить себя, чем
бы вы воспользовались: револьвером, ножом, цианидом?». Это только примеры свободного
фантазирования, которое возможно с семьей и невозможно в большинстве случаев психотерапии один-
на-один. Обучение свободе фантазировать снимает эмоциональное напряжение.
Например, пациентке, совершившей суицидную попытку, может быть предложено поговорить с семьей
о том, как скоро и на ком женился бы ее муж после ее смерти, как долго горевали бы он и дети, кто бы
получил страховку, как бы чувствовала себя ее свекровь, забрал бы ее муж детей к матери и т. д. Это
переводит переживание из воображения в рамки реального взаимодействия и помогает про-
анализировать фантазию, что позволяет семье обрести новую свободу, так как выясняется, что никакие
пугающие слова не означают конца света.
Можно использовать также технику усиления отчаяния семьи таким образом, чтобы семья
объединялась. Эта техника обычно наиболее эффективна с «козлами отпущения». Например, я говорю
сыну-шизофренику: «Ты действительно думаешь, что, если ты сдашься, станешь никем и проведешь
остаток своей жизни в госпитале штата, мама и папа будут счастливы друг с другом 20 лет? Или они по-
прежнему будут наступать друг другу на горло, а ты выбросишь свою жизнь напрасно?»
Очень мощная техника — поддержать семейную революцию. Например, в одной семье сын, который
отсутствовал год, путешествуя автостопом, возвратись, обнаружил, что его сестра очень обеспокоена, и
решил остаться дома. В интервью мать была очень близка с сыном, и мы предложили, чтобы он с
сестрой сделал мать своей союзницей, и тогда они втроем будут способны одержать победу над
четырьмя остальными разобщенными членами семьи.
Членов семьи можно научить рассказывать друг другу свои сны. Это обычно делает психотерапевт,
рассказывая о своих снах и прося помощи в их интерпретации; таким же образом семья может быть
обучена методу свободных ассоциаций.
Одну из техник мы называем «аффективный переворот». Психотерапевт делится своим внезапным
чувством абсурдности всего происходящего или желанием позволить своему чувству любви или злости
выражаться импульсивно, без предосторожностей, соблюдаемых обычно во время сессий. В основе этой
техники лежит стремление психотерапевта развивать и эффективно использовать дразнящую игру с
семьей или с ее отдельными членами. Можно использовать анекдоты, шутки, притчи и метафоры,
содержащие двойной смысл. Также возможно дать полную свободу своему чувству юмора, и, хотя
некоторые импульсивные шутки могут быть нерелевантны, психотерапевт обнаружит, что они содержат
что-то существенное для семьи и что их ценность много больше, чем можно было бы ожидать.
Я думаю, очень важно для психотерапевта культивировать дружелюбное участие, чтобы не становиться
техничным, скучным или враждебным. Если психотерапевт нравится сам себе, пациент будет расти.
Очень полезно, работая с семьями, использовать некоторые примитивные приемы, обычно не
применяемые в работе один-на-один: касание тела, использование вульгаризмов, необычное поведение.
Здесь уместно вспомнить опыт детских психоаналитиков, которые предупреждают о том, что
прикосновение психотерапевта к детям во время психотерапевтической сессии может быть воспринято
родителями неоднозначно: одни могут подумать о том, что у них крадут ребенка, другие —