Дука О.Г. Эпистемологический анализ теорий и концепций исторического развития с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах российской историографии)

Подождите немного. Документ загружается.

145

людей происходит их усложнение, совершенствование, что в свою

очередь предопределяет смену основных культурных кодов - типов

культуры.

Идеи К. Леви-Стросса легли в основу социокультурных теорий

и концепций, объясняющих характер и специфику исторического

процесса. Предметом их изучения является развитие общественных

отношений, обусловленных социокультурными факторами. Наиболее

известной в современной российской историографии

социокультурной теорией является теория А.С. Ахиезера.

Неокантианская методологическая традиция восходит к трудам

В. Виндильбанда и Г. Риккерта, противопоставивших «науки о

природе», ищущие законы, и историю, принадлежащую у «наукам о

культуре», ориентированным на постижение уникально-

неповторимого. Если для первого типа наук господствующим

методом познания является генерализирующий метод, то для второго

типа – идеографический или индивидуализирующий метод.

Специфичен не только метод, но и объект познания исторической

науки. Таким объектом, по Виндельбанду, выступают ценности

культуры.

По Риккерту, любая историко-философская теория имеет дело с

ценностью. Этот ценностный подход диктуется всей внутренней

логикой исторического знания. Отвергая самую возможность

существования всеобщей истории как дисциплины, Риккерт, тем не

менее, не отрицал значимость умозрительного конструирования

философско-исторических схем [98, c.278; 304, с.97-101]. Т.о.,

предмет теории исторического процесса в духе неокантианской

методологической традиции можно определить как изучение

уникальных по своей природе исторических явлений, обусловленных

ценностями культуры.

первичной формы абстрактного знания “произрастает” все многообразие современных форм

146

К неокантианской традиции примыкает методология М. Вебера,

которую некоторые исследователи называют позитивистско-

неокантианской. Центральной категорией этой методологии является

понятие идеального типа. Это общее понятие, приложимое как к

повторяющимся явлениям истории, так и к неповторимым

историческим индивидуумам. Это мыслительный образ, имеющий

внеэмпирическое, абстрактно-теоретическое происхождение. Он

служит определенным масштабом для познания эмпирической

реальности, средством для изображения индивидуальных

исторических образований. Основными методами исторического

анализа по Веберу выступают моделирование исторического

(генетического) идеального типа, многофакторный анализ,

целерациональное действие [304, c.123-135].Т.о., предмет изучения

теории исторического процесса по Веберу можно определить как

изучение явлений истории посредством выявления и анализа

идеальных (генетических) типов.

Неогегельянская методологическая традиция восходит к

трудам Б. Кроче и Р. Дж. Коллингвуда. Принимая гегелевский тезис

о совершенствовании в истории объективного и духовного начала,

они одновременно резко критикуют спекулятивную философию

истории с ее субстанциалистской установкой и тенденцией

схемосозидания. История понимается ими как борьба за свободу,

зачастую обреченная на поражение, а не как ее прогрессивное

триумфальное шествие. Таким образом, предмет теории

исторического процесса в духе неогегельянской методологической

традиции можно определить как развитие личности и обеспечение ее

индивидуальных свобод.

Б. Кроче сформулировал продуктивные тезисы о взаимосвязи

истории и современности, истории и философии. Они получили

общественного сознания – науки, философии, религии, искусства, права, морали [158, c.68-88].

147

развитие в трудах Коллигвуда, утверждавшего существование

априорной идеи истории, направляющей синтетические усилия

разума, адресующего непрестанно свои вопросы прошлому в свете

современной ситуации [98, c.278].

Неомарксистская методологическая традиция восходит к

многочисленным школам и направлениям, выросшим на базе

марксизма, пытающимся развивать идеи марксизма в контексте

интеллектуальных исканий времени

. Усилия сторонников

неомарксизма направлены на то, чтобы, с одной стороны, преодолеть

такие присущие классическому марксизму установки, как монизм,

конфронтационность и непримиримость, стремление к

преобразованию мира, стремление стать высшим достижением науки,

а с другой стороны – развить марксистскую парадигму

очеловечивания мира и преодоления отчуждения, в понимании

смысла истории человечества как развития всего богатства его

человеческой природы [304, c.181]. Изучение развития общества,

общественных отношений, связанных с процессом очеловечивания

мира и преодоления отчуждения и является, согласно

неомарксистской методологической традиции, предметом изучения

теории исторического процесса.

Неоцивилизационная методологическая традиция представлена

″новой исторической школой или ″школой ″Анналов″

, идеи которой

О.Ф. Русакова, например, упоминает в своем исследовании десять современных разновидностей

только западного марксизма. Это: экзистенциально-феноменологическое направление (Ж.П.

Сартр, М. Мерло-Понти); неогегельянское направление, представленное Франкфуртской школой

(Г. Маркузе, Т. Адорно, Ю. Хаберманс и др.); структуралистское направление (Л. Альтюссер

и др.); фрейдомарксизм (Э. Фромм, В. Райх и др.); аналитический марксизм (Л.Д. Коэн и др.);

онтологическое направление (Д. Лукач и др.); историцистское направление (А. Грамши и др.);

праксеологический марксизм (Г. Петрович и др.); логико-методологическое направление (Г. делла

Вольпе и др. );

″

философия надежды

″

(Э. Блох и др.). [304, c.176].

«Новая историческая наука» — научное направление, возникшее во Франции и

группирующееся вокруг основанного М. Блоком и Л. Февром журнала, выходившего под

названием «Анналы» (1929-1939), «Анналы социальной и экономической истории» (1939-1941),

«Анналы социальной истории» (1941-1945), непериодические «Сборники социальной истории»;

«Анналы. Экономики. Общества. Цивилизации» (1945-1994); с 1994 «Анналы. история,

социальные науки». В школе «Анналов» с момента возникновения сосуществуют два

направления. Одно из них, условно называемое «линией Блока», более направлено на изучение

148

придали новый импульс развитию цивилизационной

методологической традиции в исторической науке.

Суть нововведений Л. Февра, Ф. Броделя, М. Блока и их

последователей состоит в замене классической истории-

повествования» «историей-проблемой»; в попытке создать

«тотальную» историю – описывающую все

существующие в обществе

связи — экономические, социальные, культурные. Это потребовало

привлечения данных смежных наук — социологии, этнологии,

географии — и смены взглядов на исторические источники.

С точки зрения ″новой исторической науки″ источник сам по

себе нем, чтобы извлечь него сведения, надо предварительно

сформулировать вопросы, которые следует ему задать. Т.о.,

исследование из однозначного поиска фактов превращается в

«диалог» с прошлым. Отсюда – широкое использование в

исследовании методов исторической герменевтики

феноменологии

социальной истории, другое – «линия Февра» – связывает себя с исследованием цивилизаций [109,

c. 359].

Основоположником исторической герменевтики является В. Дильтей. Порицая Канта

за ″забвение истории и жизни″, а Гегеля за поиск находящейся в саморазвитии субстанции

социальной реальности, Дильтей полагал существующими во времени многообразные культурные

образования. Переживание и интерпретация их ″духовных миров″ понимались им как

находящиеся в компетенции исторического разума, чьи потенциальные возможности были

предметом его пристального анализа. Другой классик герменевтики – М. Хайдеггер полагал, что

история производна от бытия человека во времени, а понимание, дающее видение ее событий, –

неотъемлемая характеристика эксистенциальной активности. Темы связи истории и традиции,

круговой структуры понимания и его языковой обусловленности стали основными у Х.Г.

Гадамера, исходящего из основных положений эксистенциальной герменевтики Хайдеггера.

Перспективный вариант соединения герменевтики с аналитическими теория исторического

дискурса предлагает сегодня П. Рикер [98, c.279].

Возникшая в начале ХХ века феноменология как философское направление

рассматривалась ее основоположником Э. Гуссерлем как метод уяснения смысловых полей

сознания, усмотрения тех инвариантных характеристик, которые делают возможным восприятие

объекта и другие формы сознания. [См.: 110]. Феноменология основывается на истолковании

феномена не как явления чего-то иного (например, сущности), а как того, что само себя

обнаруживает как предмет, непосредственно явленный сознанию. Феноменология мыслится как

интуитивное усмотрение идеальных сущностей (феноменов), обладающее непосредственной

достоверностью [337, c.687-688]. Основные черты, характерные для феноменологического

подхода Э. Гуссерля, называются в «Энциклопедии феноменологии» [См. 397]. Они состоят в

следующем: 1) феноменолог скептически относится к спекулятивным построениям, к

умственному конструированию объектов, недоступных наблюдению; 2) феноменолог

противостоит натурализму и позитивизму, получившим широкое распространение начиная с

Нового времени; 3) феноменолог доверяет сознанию в том, что Э. Гуссерль называл очевидным,

т.е. познанию самого объекта в его самой чистой, отчетливой и адекватной для его рода форме; 4)

149

Исходя из идеалов «тотального» описания, школа «Анналов»

поставила проблему массовых представлений, ментальности,

историчности сознания, смены установок, системы ценностей на

протяжении веков[109, c.359]. Изучение развития общества,

общественных отношений, связанных с названными феноменами, и

является, согласно неоцивилизационной методологической традиции,

предметом теории исторического процесса.

Постмодернистская методологическая традиция представлена

″

новой интеллектуальной историей

″

. Становление этого научного

направления связано с усвоением парадигм постмодернизма

относительно представлений об исторической реальности и характере

историописания. В постмодернистском толковании объект

исторического познания выступает не как нечто внешнее познающему

субъекту, а как то, что конструируется языковой и дискурсивной

практикой. Язык рассматривается не только как средство выражения и

коммуникации, а как главный смыслообразующий фактор,

детерминирующий мышление и поведение. Сама процедура

историописания, способы историографического письма становятся

объектом особого исследования. Исторический нарратив

представляется вариативной, сложной, дискурсивной конструкцией,

реализующей одну из возможных стратегий исторического познания.

Главным своим достижением представители ″новой интеллектуальной

истории″ (Х. Уайт, Д. Лакапр, Л. Микк, С. Каплан, Р. Дарнтон и

др.) считают создание нарративной философии истории, поставившей

феноменолог считает, что не только природные и культурные объекты, но также и идеальные,

такие, как понятия числа и сознания, могут стать ясными для познания; 5) феноменолог считает,

что исследование должно сосредоточиваться на том, что называется актам интенциональности

(направленности на предмет), и, соответственно, на объектах, подвергнутых этому акту; 6) для

феноменолога предпочтительным является описание явления в универсальных, или

эйдетических(«мыслеобразных», схватывающих системные свойства предмета) терминах по

сравнению с объяснением при помощи причинно-следственных связей; 7) феноменолог стремится

в каждом случае выяснить вопрос о полезности или хотя бы возможности того, что Э. Гуссерль

обозначал термином «эпохэ» (воздержание от суждений).

150

вопрос о природе исторического знания и впервые уделившей

достойное внимание творческому акту написания историком своего

произведения [304, c.305-326]. Т.о., предметом изучения теории

исторического процесса в духе идей постмодернизма являются

тексты, отражающие элитарную интеллектуальную мысль

определенной эпохи, включая мысль историографическую[304, c.306].

В русле становящейся постнеклассической науки появились

принципиально новые методологические подходы, возникшие на

″стыках″ истории и естественных наук. К ним относятся

синергетический и коррелирующие его биосферно-ноосферный,

эволюционно-энергетический, информационный и мир-системный

подходы. Их содержание более полно будет раскрыто в главе 5.

Таким образом, в основе многообразия интерпретаций

эпистемологического образа исторического процесса лежит различное

соотношение логического и исторического методов истолкования

смыслового содержания истории, определяемое селективными

возможностями смыслового содержания той или иной философской

традиции.

Выводы

1. эпистемологические образы научной рациональности,

научной истины, исторического времени, исторического пространства

и исторического процесса играют роль априорных, матричных формы

предпонимания истории, лежащих в основе видения тем или иным

историком характера развития исторического процесса.

2. они обладают сложной, многоуровневой содержательной

структурой. Содержательные структуры, расположенные на мета- и

макроуровнях эпистемологических образов, как правило, выполняют

Главная отличительная черта постмодернизма как умонастроения западноевропейской

интеллигенции конца ХХ века – резко негативное отношение к модернизму, т.е. новоевропейской

рациональности, стилю, дискурсу, культуре, восходящим к эпохе Просвещения.

151

в процессе исторического познания роль онтологических фильтров

предпочтения, в то время как структуры мезо- и микроуровней – роль

методологических фильтров.

3. они как фильтры предпочтения в процессе исторического

познания выполняют разные функции. Эпистемологические образы

исторического времени, исторического пространства и исторческого

процесса выступают в роли конкретных операторов, придающих

переменным новые значения, а эпистемологические образы научной

рациональности и научной истины – в роли их философского,

методологического обоснования;

4. анализ содержания эпистемологических образов

показывает, что на всех его уровнях (кроме мета-уровня) содержатся

по два и более эпистемологически равнозначных оператора,

придающих интерпретации распознаваемого объекта истории

однозначный характер. Это: 1)три типа научной рациональности и

соответствующие им классическая, неклассическая и

постнеклассическая парадигмы научного исторического мышления; 2)

идеи «объективности» «правдивости» историка и модельная

гносеология с их многочисленными интерпретациями; 3)

интерпретации аксиологической характеристики понятия научной

истины в истории; 4) два философских образа времени («Время-1» и

«Время-2»); 5) два философских образа пространства

(субстанциональный и реляционный); 6) три типа историзма и четыре

версии истории; 7) многочисленные концептуальные модели истории;

8) столь же многочисленные методологические традиции.

Это обстоятельство предоставляет исследователю возможность

выбора конкретного оператора в зависимости от целей исследования и

собственных ценностных ориентаций. В этом заключается основная

причина появления вероятностных характеристик исторических

знаний.

152

Заключение по второй главе

1. понятие эпистемологического образа является

системообразующим компонентом вероятностно-смысловой

концепции процесса исторического познания;

2. с позиций вероятностно-смыслового подхода

″эпистемологический образ″ – это двухслойный термин,

объединяющий два принципиально разных начала (эпистемология

ассоциируется с логикой, а образ – с чувственным познанием). Смысл

этого термина надо рассматривать как задаваемый двухмерной

функцией распределения, раскрывающей корреляционную

связанность двух вероятностно упорядоченных смысловых структур –

оперирующую точными, атомизированными смыслами теорию

научного познания (эпистемологию) и оперирующую размытыми

смыслами (образами) вероятностную модель сознания;

3. образование двухсловного термина через возникновение

нового фильтра предпочтения – вероятностной логики – в

исторической эпистемологии привело к расширению смысла понятия

процесса исторического познания. Это в свою очередь позволило

провести корреляцию смыслового содержания этого понятия с

представлениями постнеклассической науки, опирающейся в

интерпретации процесса научного познания на достижения теории

информации, кибернетики и когнитивной психологии;

4. эпистемологические образы, являясь формой

репрезентации окружающей действительности, выполняют и роль

фильтров предпочтения в процессе интерпретации смысла

исторического процесса.

5. эпистемологические образы имеют взаимосвязанную

смысловую структуру. Так, интерпретации эпистемологического

образа научной истины предопределены селективными свойствами

смыслового содержания парадигм научного мышления, отражающих,

153

в свою очередь, логику развития научного познания. Смысловое же

содержание последних влияет на содержание эпистемологических

образов пространства, времени и процесса.

6. анализ процесса познания с позиций вероятностно-

смыслового подхода позволил нам выяснить механизм появления

вероятностного содержания исторических знаний. Познавательные

ситуации, порождающие вероятностный характер исторических

знаний и предусматривающие осуществление процедуры

вероятностного взвешивания смыслов, возникают и на имманентном,

и на оценочном уровне изучения прошлого. Но решающее значение

имеет в этом смысле процедура ценностного обоснования знания.

7. анализ содержания эпистемологических образов научной

рациональности, научной истины, исторического времени,

исторического пространства, исторического процесса подтверждает

этот вывод. Он показывает, что конкретными факторами,

обусловливающих многозначный, вероятностный характер

исторических знаний в процессе их интерпретации, являются: 1)

сосуществование в исторической науке трех парадигм научного

мышления, 2) наличие аксиологической характеристики исторической

научной истины, 3) многообразие интерпретаций исторического

процесса; 4) семантичность как свойство субъективного

исторического пространства и времени; 5) многообразие

методологических традиций в интерпретации истории.

154

Глава III. Анализ классических теорий и концепций

исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового

подхода

В третьей, четвертой и пятой главах дается анализ современных

теорий и концепций российской истории как проявлений процесса ре-

интерпретации смысла истории. Цель анализа – выяснение механизма

нового смыслообразования, создания новых теоретических систем –

теорий и концепций – в исторической науке. С позиций вероятностно-

смыслового подхода концепцией мы называем теоретическую

систему, созданную с применением одного фильтра предпочтения, а

теорией – с применением системы фильтров предпочтения.

Теории и концепции рассматриваются нами как семиотические

системы с вероятностно упорядоченным планом значения,

интерпретирующие смысл истории России.

Каждая конкретная теория или концепция исторического

процесса рассматривается как статическая семиотическая система,

ориентированная на передачу примарной информации. Их

корреляционно связанные объединения (по парадигмам научного

мышления) рассматриваются как динамические семиотические

системы, ориентированные на передачу вторичной информации. Они

составляют друг для друга внесистемное окружение, играющего роль

динамического резерва.

В качестве объектов анализа выступают теории и концепции

В.В. Алексеева и других авторов коллективной монографии «Опыт

российских модернизаций XVIII – XIX веков» (М., 2000), А.С.

Ахиезера, О.Э. Бессоновой, С.Г. Гомаюнова, Л.Е. Гринина, Л.Н.

Гумилева, Л.Е. Зильберглейта и Е.Б. Чернявского, Е.М. Ковалева, Л.В.

Милова, А.С. Панарина, Е.Д. Панова, А.И. Ракитова, Л.И.