тинный американец при необходимости раскрыть свое
ноу-хау. Но ведь всякий индеец столь же ревниво хранил
секрет своей личной «медицины» (снадобья, делавшиеся
для себя и носимые всегда с собой. — Примеч. пер.).
Обладание ноу-хау не может устоять перед позывом
показать себя, и поэтому грезы североамериканской куль-
туры раскрываются в игре. С игрой вводится элемент слу-
чайности или создается ситуация несерьезности, на са-
мом деле не связанная с проблемой выживания. Игра
делает людей счастливее, и о ситуациях, связанных с
борьбой за выживание, можно забыть. Игра, занятие стад-
ное по самой своей сути, дает удобный повод пренебречь
качеством в пользу количества. Американский астронавт,
который только ступив на Луну, немедленно начал иг-
рать на этом небесном теле в гольф, был бы без сомне-
ния истинным сыном своей культуры. Игра по самой
своей природе не знает времени, по крайней мере пока
она длится. Мифологически это выражается в образах бога
вечной
молодости
и трюкача-обманщика — двух цен-
тральных почитаемых фигур американской массовой
культуры. Игра порождает заблуждения. Раскрывая при-
роду Вселенной как чего-то неупорядоченного, она тол-
кает на поиски в ней потустороннего смысла. Следует
помнить, что уже индейские племена разделяли общую
систему верований, постулирующую существование Ве-
ликого Духа. Слово «дух» стало ключевым, когда требу-
ется назвать некую конечную реальность. Другим таким
словом стала «мечта». От «духа школьного выпуска 45-
го года» до «духа города Сент-Луиса» и до «Великой аме-
риканской мечты» — едва ли в Америке найдется что-
либо, лишенное духа. Многие американцы начинают ду-
мать, что все это — очковтирательство. Собственно, так
оно и есть. Очковтирательство стало оборотной сторо-
ной Великого духа. От менталитета трюкача-обманщика
никуда не деться. Сегодня очковтирательству поклоня-