Быкова Н.Н., Курышов А.М., Яковлева Т.А. Отечественная история

Подождите немного. Документ загружается.

151

ми действиями нашего фронта, направляем все силы для того, чтобы орга-

низовать продовольствие страны, напрягаем все силы для того, чтобы до-

быть новые финансовые источники доходов государства, — если в этот мо-

мент начинается распад государства, начинается по всей России в разных

концах то, что недавно происходило в Кронштадте, т.е. отказ от признания

единой революционной власти, объявление себя самочинной верховной

организацией, если это начинается, и если власть не сможет с этим спра-

виться, тогда она должна отложить все законопроекты и мероприятия в об-

ласти политики, ибо она должна считать, что если она не справится с этими

затруднениями, то все остальные будут сметены гражданской войной и

развалом революции... Мы знаем, что в настоящий момент в России проис-

ходит упорная ожесточенная борьба за власть. В настоящий момент в

России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши

руки власть, уйдите, мы займем ваше место. Такой партии в России

нет. (Ленин с места: «Есть»).

...Справа говорят: пусть возьмут власть левые, и затем страна и мы

сделаем соответствующий выбор. Слева говорят: пусть возьмут власть

правые, и затем страна и мы сделаем соответствующий вывод... Мы... по-

нимаем, товарищи, что не время стране получать такие уроки, от которых

ей пришлось бы шарахнуться вправо или влево, мы понимаем, что только

при такой политике, которую мы ведем, — политике, сплачивающей все

живые силы страны в поступательном развитии революции, — спасение

страны.

(Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских

депутатов: Стеногр. отчет. М.; Л., 1930. С. 54-67.)

«...Почему своей жизнью должен жертвовать я…»

1917, июнь

Товарищи! Мы кровью наших братьев завоевали свободу слова и

что же видим теперь? Нам зажимают рот и не дают говорить. Говорят

только люди образованные и богатые, которые кричат о войне до полной

победы. Когда же я спрашиваю их, почему они не идут на фронт, если им так

нужна война, почему своей жизнью должен жертвовать я, а не они, в ответ

мне кричат: «Ты ленинец, тебя надо арестовать». Я вовсе не ленинец и не

знаю Ленина, а только высказываю свое мнение.

Товарищи! Вспомните дни 27-28 февраля, когда мы шли добывать

желанную свободу. Неужели теперь, когда мы ее завоевали, отдадим ее в

руки наших врагов — буржуев.

Товарищи! Не бойтесь ареста, высказывайте везде свое мнение, не да-

вайте одурманивать себя буржуазии красноречивыми словами!

Солдат II-ой роты 2-го пулеметного Петербургского полка. К.К.

152

(Солдатская правда. 1917. 2 июля.)

А.М. Каледин о власти

Из выступления на Государственном совещании

1917 г., 14 августа

...Служа верой и правдой новому строю, кровью запечатлев пре-

данность порядку, спасению Родины и армии, с полным презрением

отбрасывая провокационные наветы на него, обвинения в реакционности

и контрреволюции, казачество заявляет, что в минуту смертельной

опасности для Родины, когда многие войсковые части, покрыв себя

позором, забыли о России, оно не сойдет со своего исторического

пути служения Родине с оружием в руках на поле битвы и внутри в

борьбе с изменой и предательством. Вместе с тем казачество отмечает,

что это обвинение в контрреволюционности было брошено именно по-

сле того, как казачьи полки, спасая революционное правительство, по

приказу министров-социалистов 3 июля вышли решительно, как всегда,

с оружием в руках для защиты государства от анархии и предательства.

(Возгласы: «Правильно», аплодисменты справа.) Понимая революци-

онность не в смысле братания с врагом, не в смысле самовольного ос-

тавления назначаемых постов, неисполнения приказов, предъявления к

правительству неисполнимых требований, преступного расхищения на-

родного богатства, не в смысле полной необеспеченности личности и

имущества граждан, негрубого нарушения свободы слова, печати и со-

браний, казачество отбрасывает упреки в контрреволюционности. Каза-

чество не знает ни трусов, ни измены и стремится установить действи-

тельные гарантии свободы и порядка. С глубокой скорбью отмечая

общее расстройство народного организма, расстройство в тылу и на

фронте, развал дисциплины в войсках и отсутствие власти на местах,

преступное разжигание вражды между классами, попустительство в де-

ле расхищения государственной власти безответственными организа-

циями как в центре, так и внутри на местах, отмечая центробежное

стремление групп и национальностей, грозное падение производитель-

ности труда, потрясение финансов, промышленности и транспорта,

казачество призывает все живые силы страны к объединению, труду

и самопожертвованию во имя спасения Родины и укрепления демокра-

тического республиканского строя. (Аплодисменты на всех скамьях,

возгласы: «Браво!») В глубоком убеждении, что в дни смертельной

опасности для существования Родины все должно быть принесено в

жертву, казачество полагает, что сохранение Родины требует прежде

всего доведения войны до победного конца (возгласы: «Браво!», апло-

153

дисменты справа) в полном единении с нашими союзниками. (Возгласы:

«Браво», аплодисменты справа.) Этому основному условию следует

подчинить всю жизнь страны и, следовательно, всю деятельность Вре-

менного правительства. Только при этом условии правительство встре-

тит полную поддержку казачества. (Аплодисменты справа, возгласы:

«Правильно».) Пораженцам не должно быть места в правительстве.

(Бурные аплодисменты справа, возгласы: «Верно», «Браво». Шиканье

слева. Все взгляды устремлены на Чернова, низко склонившегося над

столом.) [В.М. Чернов, лидер эсеров, был обвинен прессой в сотруд-

ничестве с немцами]. Для спасения Родины мы намечаем следующие

главнейшие меры:

1) армия должна быть вне политики (аплодисменты справа, возгласы:

«Браво»), полное запрещение митингов, собраний (возгласы справа:

«Правильно») с их партийной борьбой и распрями;

2) все Советы и комитеты должны быть упразднены (шум слева, апло-

дисменты справа, возгласы: «Правильно», «Это контрреволюция»; зво-

нок председателя) как в армии, так и в тылу (возгласы справа: «Пра-

вильно», «Браво», шум слева), кроме полковых, ротных, сотенных и ба-

тарейных, при строгом ограничении их прав и обязанностей областью

хозяйственных распорядков (аплодисменты справа, возгласы: «Пра-

вильно», «Браво»);

3) декларация прав солдата должна быть пересмотрена (аплодисменты

справа, возгласы: «Правильно», шум слева) и дополнена декларацией его

обязанностей (возгласы: «Браво», «Верно», аплодисменты);

4) дисциплина в армии должна быть поднята и укреплена самыми реши-

тельными мерами (шум, возгласы справа: «Правильно»);

5) тыл и фронт — единое целое, обеспечивающее боеспособность армии,

и все меры, необходимые для укрепления дисциплины на фронте, должны

быть применены и в тылу (возгласы: «Правильно», «Браво»);

6) дисциплинарные права начальствующих лиц должны быть восстанов-

лены (возгласы справа: «Браво», «Правильно», бурные аплодисменты,

шум и свист слева), вождям армии должна быть предоставлена пол-

ная мощь. (Возгласы справа: «Правильно», аплодисменты.)

В грозный час тяжких испытаний на фронте и полного развала от внут-

ренней политической и экономической разрухи страну может спасти от

окончательной гибели только действительно твердая власть, находящаяся в

опытных и умелых руках (возгласы справа: «Браво, браво») лиц, не свя-

занных узкопартийными групповыми программами (возгласы справа:

«Правильно», аплодисменты), свободных от необходимости после каж-

дого шага оглядываться на всевозможные комитеты и Советы (аплодис-

менты справа, возгласы: «Правильно»), отдающих себе ясный отчет в

154

том, что источником суверенной государственной власти является воля на-

рода, а не отдельных партий и групп (возгласы справа: «Браво», бурные

аплодисменты). Власть должна быть едина в центре и на местах. Расхище-

нию государственной власти центральными и местными комитетами и Со-

ветами должен быть немедленно и резко поставлен предел. (Бурные про-

тесты на левой. Слышны возгласы: «Долой», «Контрреволюционер!» Шум-

ные аплодисменты справа. Возгласы: «Правильно».) Россия должна быть

единой. Всяким сепаратным стремлениям должен быть поставлен предел в

самом зародыше. В области государственного хозяйства необходима стро-

жайшая экономия, во всех областях государственной жизни планомерно,

строго и неумолимо проведенная до конца. Должно быть немедленно при-

ступлено к разработке и проведению в жизнь закона о трудовой повин-

ности, безотлагательно ввести нормировку заработной платы и прибыли

предпринимателей, безотлагательно привести в соответствие цены на сель-

скохозяйственную и фабрично-заводскую промышленность, принять са-

мые строгие и самые действенные меры к прекращению подрыва произ-

водства сельскохозяйственной промышленности, чрезвычайно страдающей

от самочинных действий отдельных лиц и всевозможных комитетов, нару-

шающих твердый порядок землепользования и в арендных отношениях...

Время слов прошло, терпение народа истощается. Нужно делать великое

дело спасения Родины.

Генерал Каледин покидает трибуну при неслыханном волнении в

зале. Правая и часть центра бурно рукоплещут. На левой возгласы

протеста и возмущения.

Волнение долго не утихает. Поднимается А. Ф. Керенский. Левая вста-

ет как один человек и устраивает министру-председателю бурную ова-

цию.

(Государственное совещание: Стеногр. отчет. М., 1930. С. 73-76.)

«...Власть возьмет в руки тот,

кто не боится стать жестоким и грубым…»

Из протокола заседания Центрального комитета кадетской партии

1917, 20 августа

Присутствовали: В.И. Вернадский, Г.В. Вернадский, С.В. Востро-

тин, Д.Д. Гримм, Н.Н. Глибов, А.А. Кауфман, А.В. Карташев, Ф.Ф. Ко-

кошкин, Ю.М. Лебедев, А.И. Макушин, В.Д. Набоков, С.Ф. Оль-

денбург, П.Н. Милюков, гр. С.В. Панина, А.В. Тыркова, Тимофеев, 3.Г.

Френкель, А.И. Шингарев, П.П. Юренев.

...А. В. Карташев, министр исповедания... До сих пор в лечении

всех государственных болезней власть применяла только методы терапии,

а когда их оказалось недостаточно, она новых путей не искала. И вот,

155

по-видимому, в результате в стране начинается... распад, т.к. страна не

получила от власти ответа на свои вопросы и требования. В войске идет

распад, проявляются рабские и бунтовские инстинкты. То же и везде...

Каковы могут быть результаты бездействия власти, этого исторического

преступления? Запоздание даже и со стороны тех, кто хотел бы помочь

власти. Скоро никто уже не будет и способен на это, и власть возь-

мет в руки тот, кто не побоится стать жестоким и грубым... И сам

оратор стал ощущать в себе эту нашу интеллигентскую неспособность

к власти. А вот в старых боевых генералах было это знание, и только они,

может быть, сейчас и могут еще справиться с развалом. Сейчас прави-

тельство должно вернуться к восстановлению элементарной дисциплины

на фронте, несмотря на то, что могут быть и бунты, в тылу же оно

пусть хранит и проводит свою революционную программу. Этим только

оно может оправдать свое существование. Иначе мы только дождемся

диктатуры. Левые пока бурлят, но и они рабски покорятся и будут

раздавлены...

А.А. Кауфман сообщил, что в Министерстве земледелия, от г.

Вихляева, он слышал, что в правительстве уже считаются с возможно-

стью применения военных экспедиций для получения хлеба от кресть-

ян...

А.И. Шингарев: Когда приходится встречаться с улицей, что там

можно наблюдать? Милюкову вчера в Новой Деревне просто не дали го-

ворить. Ему самому, Шингареву, с трудом удалось довести митинг на Горя-

чем Поле, в здании Биржи труда, где сошлись только кадеты и больше-

вики да немного любопытствующей публики. Отыскивая общие понятия,

общие слова, оратор упомянул о родине, и рабочий с дикой фигурой

злобно закричал: «У рабочего нет родины, у него есть кулак!» При

упоминании, что во Франции взаимное ожесточение привело к тому, что

друг другу стали рубить головы, матрос кричал: «И вам надо рубить го-

ловы!» На митинге в цирке Чинизелли солдат провозглашал, что «надо

равенство кошельков, а буржуям надо свернуть головы!». Темные озлоб-

ленные люди, отбросив недавнего вождя Церетели, идут в бунтарство.

Дело идет к расстрелу, т.к. слова бессильны... В перспективе уже пока-

зывается диктатор. А.В. Карташев задается вопросом, не приходится ли

уже партии конституционных демократов оставаться не у дел? Этот во-

прос мучает и Шингарева. Если бы даже диктатура после кровавых рас-

стрелов захотела опереться на умеренные слои и обратилась к кадетам с

предложением спасать отечество, в каком положении очутилась бы пар-

тия, принявши эту историческую миссию? Если бы ей и удалось спасти

отечество, происхождение ее власти надолго было бы для нее политиче-

ским самоубийством...

156

А.В. Тыркова: В обострении вражды к конституционным демокра-

там, может быть, сыграло роль то, что они не дали почувствовать массам,

что для них идеалы социальной справедливости так же дороги, как и блага

политической свободы. Мы вписали эти идеалы в нашей программе, но не

в сердце своем, и это печально. В низах живет инстинктивное, но ог-

ромное чувство справедливости, и во многих своих социальных требова-

ниях они совершенно правы. Мы знали, что в благах политической

свободы мы получили самое ценное, а они еще это должны понять.

Вспышки социального бунтарства на окраинах будут не столько ре-

зультатом подстрекательства дурных пастырей и разных негодяев,

сколько следствием разрухи и взаимного непонимания. Получим борьбу

в рукопашную. Как это ни тяжело, но диктатору нам придется отдать

еще больше, чем Керенскому. Другого выхода нет — только через

кровь. И это будет не столько следствием военных неудач и разгро-

ма, сколько продовольственной неурядицы… возвращавшийся после

Московского совещания в одном вагоне с крестьянскими и солдат-

скими депутатами, из разговоров убедился, что депутаты думали най-

ти в Москве растерянную буржуазию и ехали с презрением к ней, а

из Москвы увезли еще и страшную злобу против «буржуев» (не-

сколько выделяя из них интеллигенцию), и во всем чувствовалась

близость взрыва...

3.Г. Френкель: Здесь говорили с ужасом о военных экспедициях

для реквизиции хлеба, но в прифронтовых губерниях это все время де-

лалось каждой воинской частью, когда ей грозила нехватка. А теперь в

тылу более войск, чем на фронте. Надо только делать с умом: немцы,

например, никогда не реквизируют стельной коровы. Пугают терро-

ром, но для него также нужны подходящие люди, а их еще не видно...

Н.Н. Глибов: Если будут собирать хлеб силой, будет грабиловка, а

затем пугачевщина...

П.Н. Милюков находит, что на назревающие в стране события

нельзя смотреть, как на какой-то объективный, физиологический про-

цесс; огромная роль принадлежит психологии, которая может прибли-

зить или отдалить момент хирургического вмешательства. Выбор мо-

мента не от Конституционных демократов зависит; если бы столь мно-

гое могло от них зависеть, Конституционные демократы вышли бы из

создавшегося положения не путем хирургии. Но ход вещей зависит от

чего-то другого, во всяком случае, не от правительства в его нынешнем

составе. Главный его представитель, по-видимому, уже засиделся у

власти, он грозил кому-то, что недешево отдаст свою власть и пр.

Около него уже начинает кристаллизоваться среда, обычно ок-

ружающая власть и имеющая свои интересы. ...Будут ли поводом го-

157

лодные бунты или выступления большевиков, но жизнь толкнет общест-

во и население к мысли о неизбежности хирургической операции.

Процесс этот совершится без нас, но мы по отношению к нему

не в нейтральном положении: мы признаем его и сочувствуем ему в из-

вестной мере... Если бы... удалось отделаться от Чернова и Авксенть-

ева, правительство могло бы сделаться более жизнеспособным. Собст-

венно, и для партии выгоднее, чтобы жизнь нынешнего правительства

продлилась дольше, чтобы неизбежные репрессии были предприняты

по инициативе и решению самого социалистического правительства.

Новым важным фактором является сейчас сведение на нет прежнего

значения Советов солдатских и рабочих депутатов. Раз они бросились в

большевизм, тем самым они предрешили свою судьбу... Средняя

группа социализма сыграла свою роль и уходит, на смену является

большевизм, а за ним и призрак неизбежного хирургического вмеша-

тельства. Как учтет это новое явление правительство? У Керенского

нет выбора: возможность опереться на Церетели и Чхеидзе уже отре-

зана; Савинков добивается своего, и вся картина невольно меняется в

предусмотренном нами направлении. Положение форсируют происки в

армии. Офицерский союз в Ставке обвиняется в демагогической аги-

тации против правительства, Санкт-Петербургское телеграфное

агентство взволновало казаков слухами о том, что правительство соби-

рается нарушить привилегии казачества, причем казаки поговаривают,

что если так будет продолжаться, то они и из Тобольска царя привезут.

И личная популярность в стране Керенского как будто несколько по-

тускнела после того, как к нему ближе присмотрелись в Москве...

В.Д. Набоков: ...Опору для буржуазного правительства найти в

стране сейчас было бы чрезвычайно трудно.

А.И. Шингарев считал продление существования нынешнего пра-

вительства более выгодным и для партии и для страны, чем крутые

повороты в политике.

П.Н. Милюков возразил, что если оно могло быть выгодно для

партии, то для страны неопределенная, шаткая политика власти может

быть только вредна.

Ф.Ф. Кокошкин после частных встреч и споров с Керенским вынес

впечатление о крайней неопределенности и неустойчивости его на-

строений и поведения в самых важных вопросах. Он в психологическом

состоянии Николая II: также недоверчив и нерешителен, не имея как

будто собственной линии поведения. А между тем влияние его на ре-

шения правительства могло быть громадно, т.к. противодействия в

составе правительства он не встречал, и Советы пошли бы за ним до-

вольно охотно. Недостаток воли у Керенского мог бы восполнить Са-

158

винков, но Керенский, по-видимому, боится всяких воздействий. Эти

психологические данные приходится учитывать при оценке общего по-

ложения власти.

М.Ю. Лебедев, характеризуя недоверчивость власти к своим бли-

жайшим сотрудникам, сообщил, со слов крестьянских депутатов, что в

Москве, на случай «контрреволюции» со стороны генерала Корнилова и

т.д., правительством заготовлены были войска с пулеметами; привлечены

были к делу даже большевики, ходившие по казармам. После обмена

мнениями о текущем политическом положении заседание Центрального

комитета было закрыто без формулировки каких-либо выводов и ре-

шений.

(ГАРФ. Ф.523. Оп.2. Д.20. Л.1-4.)

Л.Г. Корнилов об установлении диктатуры

Приказ Верховного Главнокомандующего № 897

1917, 28 августа

Галицинский разгром армии Юго-Западного фронта определенно ука-

зал, до какой степени разложения дошла наша армия. Как Главнокоман-

дующий фронтом я считал своим долгом выступить с требованием о введе-

нии смертной казни для изменников и трусов. Требование это было удовле-

творено, но не в полной мере, так как не распространялось на тыл, наибо-

лее зараженный преступной пропагандой.

Вступая на пост Верховного Главнокомандующего, я предъявил Вре-

менному правительству те условия, которые я считал необходимыми

провести в жизнь для спасения армии и для ее оздоровления. Среди этих

мероприятий было и введение смертной казни в тылу. Временное пра-

вительство принципиально мои предложения одобрило, и я вновь подтвер-

дил их 14 августа на Государственном Совещании в Москве.

Время было дорого, каждый потерянный день грозил роковыми послед-

ствиями, а между тем Временное правительство, с одной стороны, не реша-

лось осуществить мои предложения, а с другой — допускало даже опре-

деленную критику их газетами и различными организациями. Одновремен-

но с целью окончательного разложения армии была начата травля высше-

го командного состава. В то же время, по самым достоверным сведени-

ям, в Петрограде готовилось вооруженное выступление большевиков.

Имелись определенные указания на то, что они намерены захватить

власть в свои руки хотя на несколько дней и объявить перемирие, сде-

лать решительный и непоправимый шаг к заключению позорного сепарат-

ного мира, а следовательно, погубить Россию. Что подобное намерение со

стороны большевиков и некоторых безответственных организаций являлось

вполне вероятным, подтверждается тем, что в составе их, как-то с несо-

159

мненностью доказано, имеется большое число предателей и шпионов, ра-

ботающих в пользу Германии на немецкие же деньги.

Видя бессилие Временного правительства и отсутствие у него реши-

мости принять энергичные меры против лиц и организаций, определен-

но ведущих к гибели России, и дабы предотвратить катастрофу, я ре-

шил подтянуть к Петрограду 4 кавалерийских дивизии с тем, что если

выступление большевиков действительно последует, то оно будет подав-

лено самыми решительными и крутыми мерами. С преступной работой

изменников тыла необходимо покончить раз и навсегда.

Решаясь на это, я лично не преследовал никаких честолюбивых замы-

слов. Я хотел в согласии с целым рядом лиц, пользующихся общественным

доверием, и с целым рядом общественных организаций, стремящихся к

спасению России, дать при помощи этих же видных общественных деяте-

лей сильную власть России, способную спасти ее от гибели и позора. Я

лишь считал необходимым вступление мое как Верховного Главнокоман-

дующего в состав Нового Правительства.

Выступление большевиков в Петрограде намечалось на 28-29 авгу-

ста, а к 24-му числу в Пскове, Великих Луках и на ст. Дно уже было со-

средоточено 3 кавалерийских дивизии. 24-го августа ко мне в Ставку при-

был Управляющий Военным Министерством г. Савинков, который привез

проект мероприятий Временного правительства, составленный на основа-

нии предъявленных мною требований, и заявил мне, что хотя эти мероприя-

тия правительство и намеревается провести в ближайшие дни, но вместе

с тем оно сильно опасается, что это вызовет выступление в Петрограде и

сильное противодействие со стороны безответственных организаций. Од-

новременно г. Савинков сообщил мне, что Временное правительство, в

ожидании выступления большевиков, не уверено в своих силах и просит

меня предоставить в его распоряжение кавалерийский корпус, который

надлежит подвести к Петрограду. Правительство же, со своей стороны,

предполагало, по получении сведений о сосредоточении вышеуказанного

корпуса, немедленно объявить Петроград на военном положении.

Пожелание Временного правительства, переданное мне через г. Савин-

кова, вполне соответствовало принятому уже мною решению, а потому я

отдал в тот же день распоряжение, необходимое для подавления возмож-

ного восстания в Петрограде.

25 августа ко мне в Ставку прибыл член Государственной думы, быв-

ший Обер-Прокурор Св. Синода Владимир Львов, который от имени ми-

нистра-председателя Керенского предложил мне высказать ему свой

взгляд на 3 варианта организации власти, намеченных Керенским:

1) уход А. Ф. Керенского из состава правительства;

2) участие А. Ф. Керенского в составе правительства;

160

3) предложение мне принять диктатуру с объявлением таковой нынеш-

ним Временным правительством.

Я ответил, что единственным исходом считаю установление диктатуры

и объявление всей страны на военном положении. Под диктатурой я под-

разумевал диктатуру не единоличную, так как указывал на необходимость

участия в правительстве Керенского и Савинкова. Принимая это решение,

я во всеуслышание заявлял, что определенно считал и считаю полную не-

возможность возврата к старому и задача Нового Правительства должна

сводиться единственно к спасению России и гражданских свобод, завое-

ванных переворотом 27 февраля. 26 августа вечером я вновь обменялся те-

леграммами с министром-председателем Керенским, который спросил ме-

ня, подтверждаю ли я то, что со мною сказано Львовым. Не допуская мыс-

ли, что посланец Временного правительства мог исказить смысл моего с

ним разговора, я ответил, что вполне подтверждаю и вновь прошу Керен-

ского и Савинкова прибыть в Ставку, так как при оставлении их в Петро-

граде я не в силах буду отвечать за их безопасность. Министр-

председатель на это мне ответил, что выехать в Ставку 26-го он не может,

а выезжает 27-го. Таким образом, до вечера 26-го, как видно из всего вы-

шеизложенного, мои действия и решения шли в полном согласии с Вре-

менным правительством, и я имел полное основание считать, что министр-

председатель и Управляющий Военным Министерством не ведут двойной

игры. Утро 27-го показало обратное. Я получил телеграмму министра-

председателя, коей указывалось, что я должен немедленно сдать долж-

ность Верховного Главнокомандующего моему начальнику штаба, а сам

немедленно выехать в Петроград. Начальник штаба от принятия должно-

сти отказался. Я также счел невозможным сдать ее до полного вы-

яснения обстановки. В течение дня 27-го я беспрерывно вел перего-

воры по телеграфу с Управляющим Военным Министерством Савинко-

вым, из которых выяснил, что министр-председатель и сам Савинков

не только отказываются от сделанных мне предложений, но даже от-

рицают самый факт таковых.

Принимая во внимание, что при создавшейся обстановке дальней-

шие колебания смертельно опасны и что предварительно отданные рас-

поряжения отменить уже поздно, я, сознавая всю ответственность, ре-

шил не сдавать должность Верховного Главнокомандующего с тем, что-

бы спасти Родину от неминуемой гибели, а русский народ от немецкого

рабства. В этом моем решении меня поддерживали Главнокомандующие

фронтами, и я убежден, что вместе со мною пойдут также все чест-

ные защитники нашей многострадальной Родины.

Правда и справедливость на нашей стороне.

Я твердо верю, что русская армия, восстав от одра болезни, помо-