Буйчик А.Г., Зайнагабдинова Э.Ч., Сорокина Е.В. История социума и демократии
Подождите немного. Документ загружается.
размер, сложность социального устройства и высокая степень гетерогенности населения,
которые рассматриваются теорией демократии как серьёзные барьеры на пути развития
народовластия, почти не влияли на возможности афинских граждан принимать активное
участие в управлении маленьким аттическим обществом.
3.2. Институциональная структура полисной демократии
Впервые демократическое устройство зародилось на некоторых островах Эгейского
моря и полисах Ионии в Малой Азии ещё в VI в. до н.э. Однако подлинного расцвета эта
форма правления получила в Афинах в V в. до н.э. – городе-государстве с населением
около 400 тыс. чел., где гражданскими правами обладали 30-45 тыс. жителей – взрослых
свободных граждан мужского пола. Демократическая революция произошла в Афинах
вскоре после устранения тирании Писистратидов в 510 г. до н.э.
Освободиться от тирании афинянам помогли их враги спартанцы. Согласно легенде,
Дельфийский оракул внушал спартанскому царю Клеомену мысль о том, что он должен
помочь афинянам избавиться от правившего в их городе сына Писистрата Гиппия.
Повинуясь пророчеству пифии, спартанское сухопутное войско двинулось в Аттику и
вместе с афинскими повстанцами осадило акрополь. С третьей попытки они добились
своей цели. Гиппий бежал, а его враги Алкмеониды вернулись домой из ссылки.
После изгнания тирана в Афинах было восстановлено старое государственное
устройство, существовавшее при Солоне, а потом было проведено его радикальное
реформирование, что позволило в 507 г. до н.э перейти к прямому народному правлению –
демократии. Оно просуществовало почти два столетия, до тех пор, пока Афины не были
покорены более могущественной Македонией. После 321 г. до н.э. афинский полис на
несколько поколений освободился от македонского господства, но затем город был
покорен вновь – на сей раз римлянами.
Важнейшее значение для утверждения демократии имела административно-
территориальная реформа Клисфена, положившая конец древнему делению Аттики на 4
филы, в которых доминировала родовая знать. Новое деление территории на 10 фил,
состоящих из 10 демов, содействовало укреплению демократической партии. Она
получила перевес над приверженцами олигархии в Народном собрании, новом Совете и
судебных органах. Было осуществлено и ещё одно крупное нововведение: архонтов стали
замещать не по выборам, а по жребию, между теми, кто добивался этого звания и имел на
него право. Чтобы пресечь даже малейшую угрозу реставрации тирании, был введён суд
остракизма.
Политическими правами в Древних Афинах обладали только граждане мужского
пола по достижении ими 20-летнего возраста, в случае, если родители были уроженцами
Аттики. Граждане должны были платить подати и служить в войске. Внутри этого
ограниченного круга политические права были равными. Каждый гражданин обладал
исономией, то есть равенством прав перед законом, и исегорией – равенством прав в
Народном собрании.
Каждый гражданин обладал правом участвовать в работе Народного собрания –
Экклесии – высшего органа самоуправления. На этом уровне не существовало никакого
представительства и поэтому афинская демократия по праву считается прямой и
непосредственной. Сессии проводились четыре раза в месяц на агоре, в театре Диониса
или в Пирее. Граждане сидели на скамьях под открытым небом. Заседания начинались на
рассвете.
Обычно в работе собрания принимало участие 2-3 тыс. чел. Кворум для
чрезвычайных сессий, на которых обсуждались очень важные вопросы, составлял 6 тыс.
чел. Жители Афин, или Пирея, имели преимущество над другими жителями Аттики,
потому что им было ближе и проще добираться до места проведения заседания. Поэтому
демократическая партия, состоящая из горожан, зачастую брала вверх над
олигархической, представленной сельскими поселенцами.
На каждой первой сессии нового месяца Народное собрание заслушивало новые
законопроекты. Тот человек, который вносил их на рассмотрение, брал на себя
ответственность за их эффективность. В течение года против него могли возбудить дело о
беззаконии. Провинившегося «законодателя» могли подвергнуть штрафу, лишить права
голоса или казнить. Во времена Перикла законопроекты первоначально должен был
рассмотреть Совет Пятисот или один из судов.
Желающим выступить на Народном собрании давали это право в порядке
старшинства. Права обращаться к афинскому народу мог быть лишён всякий,
относительно кого было доказано, что он:
не является собственником земли;
не состоит в законном браке;
пренебрегает сыновним долгом;
нанёс ущерб общественной нравственности;
уклоняется от военных обязанностей;
бросил в бою щит;
имеет налоговые или иные задолженности перед государством.
Как правило, правом выступать на Народном собрании пользовались только
подготовленные ораторы – демагоги, потому что его аудитория могла громко
протестовать против уклонения от темы выступления, выражать своё одобрение или
неодобрение криками, свистом и хлопаньем в ладоши. Каждому оратору отводилось
определённое время для выступления, которое измерялось водяными часами. Народное
собрание было в праве рассматривать различные вопросы:
взимание налогов;
остракизм;
объявление войны;
заключение мира.
Решения принимались большинством голосов или консенсусом. Голосование
проводилось поднятием рук, но в том случае, если дело касалось лично одного из
граждан, проводилось тайное голосование. Например, суд остракизма против человека,
которого подозревали в диктаторских поползновениях, проводился путём написания
имени подозреваемого на остроках – черепках от глиняной посуды. В случае вынесения
положительного решения, обвиняемый подвергался конфискации имущества и должен
был на 10 лет покинуть Аттику. Решение Народного собрания было окончательным, его
можно было обжаловать либо отменить через новое решение Народного собрания по
этому вопросу.
Совет Пятисот (Буле) – это превосходящая Народное собрание ран-гом, но
уступающая ему своими властными полномочиями, структура. Первоначально Совет
представлял собой верхнюю палату собрания, но при Перикле стал простым
законодательным комитетом Экклесии. В первую очередь он отвечал за предварительное
обсуждение законопроектов и иных вопросов, которые затем включались в повестку дня
Народного собрания. Кроме того, члены Совета обязаны были следить за поведением и
заслушивать отчёты религиозных и административных должностных лиц, контролировать
городские финансы и строительные работы, заниматься внешнеполитической
деятельностью. За всё это они отчитывались Народному собранию. Члены Совета Пятисот
избирались по жребию из списка граждан – по 50 чел. от 10 фил Аттики. Срок их
полномочий ограничивался одним годом.
Совет Пятисот разделялся на 10 пританий по 50 чел. Каждой из них предоставлялось
право в течение одного месяца председательствовать в Совете и Народном собрании.
Ежедневно председательствующая притания избирала на один день своего представителя
главой Совета – своеобразным президентом Афинского полиса. Быстрая ротация
должностных лиц – важный признак непосредственной демократии – был в полной мере
присущ Древним Афинам.
Поскольку членам Совета Пятисот выплачивалось жалование равное среднему
заработку рядового афинянина, даже бедняки могли себе позволить управлять
государством. Таким образом, афинская демократия не была социально ограниченной для
членов гражданского сообщества. При нормальном ходе событий каждый гражданин
города-государства за время своей жизни мог минимум один раз стать членом
правительства. Поэтому в Древних Афинах существенным образом стиралась разница
между управляющими и управляемыми.
Эфиальт, один из лидеров народной партии, и Перикл добились передачи судебных
полномочий от ареопага и архонтов Народным судам, или гелиее. По мнению
американского историка В. Дюранта, эта мера принесла Афинам ту же пользу, которой
современная Европа обязана суду присяжных.
Гелиея состояла из 5000 присяжных, или дикастов, ежегодно избиравшихся по
жребию из списка граждан. Они распределялись между 10 жюри, или дикастериями.
Маловажные и частные дела рассматривались тридцатью судьями, периодически
навещавшими аттические округа – демы. Важные дела, подобные делу Сократа, могли
слушаться в присутствии 1200 дикастов. Чтобы свести к минимуму подкуп судей, жюри,
на рассмотрение которого выносилось дело, определялось в последний момент с
помощью жребия, а так как большинство процессов длилось всего один день, мздоимство
в афинских судах было очень редким.
За работу в суде присяжных афинский гражданин получал жалование в 2-3 обола,
равное среднему полудневному заработку. Так как ни один из судей не мог оставаться в
своей должности больше года, а дикастов избирали в порядке очередности, каждый
гражданин становился присяжным в среднем один раз в три года.
Если дело принималось к судебному рассмотрению, судьи рассматривали
официальные заявления сторон, выслушивали свидетелей и выносили решение.
Свидетельства женщин и несовершеннолетних принимались только в процессах об
убийстве. Свидетельства рабов – только если они добыты под пыткой. Считалось само
собой разумеющимся, что без пытки они обязательно солгут.
В Древних Афинах не существовало должности государственного обвинителя.
Частные граждане обвиняли других частных граждан в преступлениях против
государства, религии и общественной морали. В результате такого положения,
сформировался целый класс «сикофантов», сделавших такие обвинения своим
регулярным занятием. Они неплохо зарабатывали тем, что шантажировали состоятельных
граждан, справедливо полагая, что Народный суд не пожелает оправдать тех, кто может
заплатить большие штрафы. Правда, если истец не мог подкрепить свои обвинения
вескими доказательствами и получал голосов меньше, чем пятая часть присяжных, он
подвергался штрафу или публичной порке. Наказания были в виде порки, штрафов,
лишения гражданских прав, клеймения, конфискации имущества, изгнания и смертной
казни. Очень редко применялась такая кара как тюремное заключение.
Основным недостатком судебной системы Древних Афин была её ограниченность,
предоставление юридических прав только свободным мужчинам. Даже свободно
рождённые афинянки исключались из исономии. Метеки, чужеземцы и рабы могли
предъявлять иски только через граждан-покровителей. Шпионаж сикофантов, частые
пытки Рабов, смертная казнь за мелкие правонарушения, восприимчивость судей к
красноречию платных ораторов – это тоже пороки данной системы, которой, из-за её
относительной мягкости и непродажности, завидовала остальная Греция.
Как отмечалось выше, реформы Клисфена привели к тому, что должность архонта
стала замещаться не путём выборов, а через жеребьёвку. Чтобы не допустить к этой
должности случайных и своекорыстных людей, все на кого выпадал жребий, прежде чем
приступить к исполнению обязанностей, должны были пройти процедуру докимасии, или
проверки правоспособности. Её осуществлял Совет Пятисот или суды. Кандидат должен
был доказать афинское происхождение обоих родителей, отсутствие физических
недостатков или пороков, благочестие по отношению к предкам, прохождение воинской
службы и полную выплату податей. Пройдя это испытание, архонт приносил клятву
исполнять свои обязанности должным образом и посвятить богам золотую статую в
натуральную величину, если будет брать взятки.
Всего избиралось 10 архонтов, сроком на один год. В V в. до н.э. эта должность уже
не была связана с осуществлением значительных властных полномочий, как это было во
времена Солона. При Перикле архонты были заняты повседневной административной
работой. Архонт-басилей, в чьём звании слышался отзвук царского титула, при
демократии являлся всего лишь главным религиозным чиновником города. Девять раз в
год он должен был получать вотум доверия от Народного собрания. Его действия и
решения могли быть обжалованы перед Буле и Гелиеей; любой гражданин был вправе
обвинить его в должностном преступлении. В конце срока полномочий все официальные
акты, счета и другие документы архонта проверялись специальной комиссией логистов,
подотчётной Совету Пятисот. Карой за нарушения могли быть штрафные санкции, и даже
смертная казнь. Если архонту удавалось ускользнуть от этих демонов демократии, по
истечении года службы он становился членом ареопага. Однако в V в. это была пустая
почесть, так как данное учреждение утратило едва ли не всю свою власть.
Административными делами в Афинах занимались не только архонты, но и ряд
других комитетов и комиссий под руководством и надзором Народного собрания, Совета
Пятисот и судов. Аристотель насчитал 25 таких учреждений, в которых трудилось около
700 чиновников. Почти все они избирались по жребию сроком на один год. Так как
действовало правило, в соответствии с которым, никому не дозволялось занимать одну и
ту же должность дважды, каждый гражданин Афин мог поработать государственным
сановником в течение года своей жизни. Другими словами, афинский демос не верил в
принцип правления профессионалов.
Правда, существовало одно важное исключение из этого правила. Оно касалось
должности стратегов. Несмотря на то, что 10 стратегов или военачальников назначались
сроком на один год и в любой момент могли быть подвергнуты проверке и смещению, они
избирались не по жребию, а открытым голосованием в Народном собрании. Один и тот же
человек мог переизбираться на эту должность несколько раз. Его карьера зависела не от
популярности, а от профессиональных качеств. Во главе коллегии военачальников стоял
стратег-автократ. В течение почти тридцати лет с 467 по 428 гг. до н.э. афиняне избирали
на эту должность Перикла. Это дало некоторым историкам основание утверждать, что
Перикл на целое поколение превратил Афина в демократическую монархию.
Функции стратегов существенно расширились в связи с развитием международных
отношений города-государства. В конце V в. они не только руководили армией, но и вели
переговоры с иностранными государствами, а также контролировали государственные
доходы и расходы. Стратег-автократ превратился в фигуру, олицетворявшую собой
единство государственных целей и интересов.
Что касается военного флота, то им руководили 400 ежегодно избираемых
триерархов, людей со средствами, чьей привилегией было осуществлять набор судовых
команд, обеспечивать триеры необходимыми материалами, оплачивать постройку боевых
кораблей, их спуск на воду и поддержание боеспособности.
Армия и флот были тождественны гражданскому сообществу. Каждый гражданин
был обязан пройти военную службу и до шестидесяти лет подлежал призыву на любую
войну. Но афинская жизнь не была слишком милитаризирована. После прохождения
военной подготовки в юношеском возрасте, мужчин обычно не перенапрягали военными
упражнениями, а войско не вмешивалось в дела гражданского населения.
Содержание армии и флота составляло главную расходную статью государственного
бюджета Древних Афин. Его доходы состояли из транспортных сборов, портовых
пошлин, двухпроцентного налога на ввоз и вывоз товаров, подушного налога с метеков,
налога на вольноотпущенников и рабов, проституционного налога, налога с оборота,
лицензий, штрафов, конфискаций и дани с союзников. Налог на сельскохозяйственную
продукцию, бывший основой финансовой стабильности города-государства при
писистрате, был отменён демократами, как унижающий достоинство земледельца.
Большинство налогов сдавались откупщикам, которые собирали их для государства и
были вправе оставлять определённый процент для себя. Значительную прибыль
государству приносили серебряные рудники. Богатых граждан привлекали к несению
некоторых литургий, или общественных повинностей, таких как снаряжение посольств,
оснащение кораблей, расходы на театральные постановки или спортивные игры.
Примечательно, что гражданин, на которого выпадала литургия, был вправе заставить
любого другого взять её на себя, если способен был доказать, что другой человек
располагает большими средствами, чем он сам, или обменяться с ним состояниями. По
мере усиления бремени литургий росло недовольство зажиточных граждан полиса,
которые стремились утаивать свои истинные доходы и оказывать политическую
поддержку олигархической партии.
3.3. Политические идеи и цели демократии
Развитие демократической формы правления в Афинах сформировало определённый
набор принципов, которые до сих пор остаются источником вдохновения для
политической мысли. Её политические идеалы:
равенство граждан;
свобода;
уважение к закону и справедливости.
Они оказали и продолжают оказывать огромное влияние на политическое сознание
стран Запада и его политические институты. Хотя это можно сказать и не про все идеи.
Например, современная либеральная концепция прав человека вряд ли непосредственно
возникла из осмысления теории и практики античной демократии.
В то же время, духовное и политическое наследие Афин оценивалось многими
выдающимися древнегреческими мыслителями – современниками демократического
эксперимента весьма неоднозначно.
Идеалы и цели афинской демократии наиболее ярко и последовательно защищал
Перикл, политический деятель, при котором Афины достигли пика экономической и
политической мощи. В своей знаменитой речи, посвящённой памяти воинов, погибших в
первый год Пелопонесской войны (её фрагменты приводит древнегреческий историк
Фукидид) Перикл указывал, что именно благодаря своему демократическому устройству,
Афинский полис опередил все другие города-государства Эллады: «У нас городом
управляет не горсть людей, а большинство народа… В частных делах все пользуются
одинаковыми правами по законам. Что же до дел государственных, то на почётные
государственные должности выдвигают каждого по достоинству, поскольку он чем-
нибудь отличается не в силу принадлежности к определенному сословию, но из-за личной
доблести. Бедность и тёмное происхождение или низкое общественное положение не
мешают человеку занять почётную должность, если он способен оказать услуги
государству».
Демократия предполагает свободу, неизмеримо большую, чем могли себе позволить
граждане недемократических полисов Эллады, не говоря уже о подданных варварских
империй. Перикл подчёркивал в этой связи: «В нашем государстве мы живём свободно и в
повседневной жизни избегаем взаимных подозрений… Терпимые в своих частных
взаимоотношениях, в общественной жизни не нарушаем законов, главным образом, из
уважения к ним, и повинуемся властям и законам, в особенности установленным в защиту
обижаемых, а также неписным законам, нарушение которых все считают постыдным».
Следствием этого стало богатство и процветание Афин, открытый и дружелюбный по
отношению к чужеземцам образ жизни, развитие науки и искусств, добрососедство и
отзывчивость граждан. «Одним словом, я утверждаю, – подытожил Перикл, – что город
наш – школа всей Эллады… И то, что моё утверждение – не пустая похвальба, а
подлинная правда, доказывается самим могуществом нашего города, достигнутым
благодаря нашему жизненному укладу». Перикл описывал сообщество, в котором все
граждане могут и в действительности обязаны участвовать в формировании и
осуществлении общественной жизнедеятельности. У граждан Афин отсутствовали какие-
либо препятствия для их активного участия в общественных делах, связанные с сословной
принадлежностью или богатством. В этом городе-государстве демос действительно
обладал суверенной властью, то есть высшим правом на реализацию законодательной,
исполнительной и судебной функции. Сама идея гражданства предполагала участие в
осуществлении этих функций. Перикл уточнял: «Ведь только мы одни признаём человека,
не занимающегося политической деятельностью, не благонамеренным гражданином, а
бесполезным обывателем».
На основании анализа афинской демократии, проделанного Периклом, можно
сделать вывод, что данное политическое устройство характеризуется всеобщей
приверженностью принципу гражданской добродетели: преданности городу-государству
и подчинению частной жизни общественным делам и общему благу.
Частная и общественная сферы были теснейшим образом взаимосвязаны и
проникали друг в друга. Несмотря на то, что Перикл подчёркивал значимость
толерантности для того, чтобы люди могли самостоятельно строить свою жизнь и
радоваться ей каждый по-своему, в действительности добродетели людей приравнивались
к добродетелям граждан. Люди могли реализовать свой потенциал и пользоваться
почётом и уважением, только в полисе и через полис. В афинской городской общине
граждане обладали правами и имели обязанности. Однако права не рассматривались в
качестве чего-то, что изначально присуще человеку как частному лицу, а обязанности –
как то, что установлено государством ради защиты и обеспечения частных целей и
интересов граждан. Напротив, гражданские права и обязанности зависели от статуса
человека. Они вытекали из его принадлежности к сообществу граждан города-
государства, то есть были общественными правами и обязанностями.
В противоположность позднейшим либеральным идеям, политика в Древних
Афинах рассматривалась как важнейшее дело людей. Это не только не воспринималось
как нарушение их автономии но, наоборот, как утверждение их способности к ней.
Политический порядок выступал важнейшим средством реализации человеческой
природы. Полноценная и добропорядочная жизнь была возможна только в полисе. Таким
образом, этика и политика сливались в понимании афинян в некое единое и неразрывное
целое.
Специфичное современности разграничение между государством и обществом,
официальными лицами и гражданами, «народом» и «правительством», на которое
первыми обратили внимание Н. Макиавелли и Т. Гоббс, не было частью политической
ментальности Афинского города-государства. Поскольку в демократическом полисе
акцент делался на активном, включённом в процесс самоуправления гражданине,
управляющие были одновременно и управляемыми. Граждане совместно обсуждали,
принимали решения и вводили в силу законодательство. Принципом правления и
важнейшим принципом жизни было прямое участие. Сам процесс правления опирался на
то, что Перикл называл «надлежащим обсуждением»: «Мы не думаем, что открытое
обсуждение может повредить ходу государственных дел. Напротив, мы считаем
неправильным принимать нужное решение без предварительной подготовки при помощи
выступлений с речами «за» и «против». Следовательно, античный демократический полис
предоставлял реальные возможности людям разного происхождения не только выражать
свои мнения по поводу идеи блага, но и претворять их в жизнь с помощью политического
механизма.
Решения и законы опирались в их городе, как полагали афинские демократы, на силу
убеждения граждан, а не простую привычку, обычай, или грубое принуждение. Законы
государства были одновременно и законами граждан. Поскольку все граждане были
равны перед законом, они стремились строго его выполнять. Законы служили гарантией
их свободы от тирании. Афиняне не представляли себе существования вне рамок
принуждения, но они всегда проводили чёткое разграничение между принуждением со
стороны произвольной силы другого человека и принуждением, вытекающим из
законодательства. Последнее воспринималось как совокупность правил, имеющих
основание требовать уважения к себе. Так как законы создавались и действовали через
совместную жизнедеятельность людей, они автоматически предполагали легитимное
подчинение себе. Поэтому их можно назвать самонавязанными ограничениями. На
основании этого, некоторые исследователи считают, что идеи правления права получили
своё первое воплощение в процедурах и политической практике Афинского города-
государства.
Афиняне гордились свободным и открытым характером своей политической жизни,
в рамках которой граждане могли развивать и совершенствовать свои навыки и
способности. Открыто признавалось, что не каждый может, например, командовать
армией или флотом. Различия способностей и заслуг людей считались само собой
разумеющимися. Но когда Перикл провозгласил Афины «школой всей Эллады», он имел
в виду образ жизни, при котором «каждый гражданин может с лёгкостью и изяществом
проявить свою личность в самых различных жизненных условиях». Благодаря
независимости, статусу, образованию, искусству, религии и, прежде всего, благодаря
участию в совместной жизни города-государства, каждый индивид мог реализовать свою
материальную силу и «telos» (цели и задачи), вытекающие из идеи общего блага.
Исторические документы дают мало сведений о том, как функционировала полисная
демократия. Наиболее яркое описание, акцентирующее внимание на деятельности
демократических институтов власти Древних Афин, есть в книге «Греческая история»
Ксенофонта. Эта работа была посвящена изложению событий заключительного этапа
Пелопонесской войны. В 406 г. до н.э. произошло важное морское сражение между
флотом афинян и спартанцев. Победа в нём досталась афинянам. Однако по той причине,
что победители из-за бури не смогли оказать помощи всем своим матросам, оказавшимся
в открытом море, народ Афин приговорил стратегов полиса к смертной казни.
На родине все стратеги, кроме Конона, были отстранены Народным собранием от
занимаемых ими должностей, а в помощь Конону избрали стратегами Адиманта и
Филокла. Из участвовавших в сражении стратегов Протомах и Аристоген не вернулись в
Афины. Когда же прочие шесть стратегов – Перикл Младший, Диомедонт, Лисий,
Аристократ, Фрасилл и Эрасинид приплыли на родину, Архедем, бывший тогда народным
вождём и заведовавший диобелией, фондом на ведение войны, наложил предварительный
штраф на Эрасинида и выступил с обвинением перед судом… Суд постановил
подвергнуть Эрасинида тюремному заключению. После этого стратеги сделали доклад в
Совете о морской битве и о том, как сильна была буря. Тогда Тимократ внёс предложение,
чтобы и прочих стратегов арестовать и представить на суд Народного собрания.
После этого состоялось Народное собрание, в котором стратегов обвинял целый ряд
лиц, а в особенности же Ферамен. Говорили, что справедливо было бы, чтобы они
подверглись ответственности за то, что не подобрали пострадавших в морском бою…
После этого каждый из стратегов произнёс краткую защитительную речь; они рассказали
о том, что произошло: что они плыли на врагов, а подобрать пострадавших в морском бою
поручили нескольким из триерархов, людям, подходящим для этого дела и занимавшим
уже должность стратега… И если уж хотеть во что бы то ни стало кого-нибудь обвинить
за то, что жертвы морского боя не были подобраны, то в качестве обвиняемых могут
предстать только те, кому это было поручено сделать. «Но, – добавили стратеги, – хотя
они и обвиняют нас, мы не солжём и не скажем, что с их стороны есть в этом какая-либо
вина: ужасная буря была единственной причиной того, что пострадавших в бою не
удалось подобрать». Свидетелями сказанного они выставили кормчих и многих других из
числа плывших с ними. Такими словами они склонили Народное собрание к
снисхождению; кроме того, многие частные лица поднялись и заявили, что готовы взять
их на поруки. Было решено отложить разбор до следующего собрания, так как было уже
поздно, и, в случае голосования, нельзя было бы заметить числа поднятых рук
(голосование должно было проводиться хиротонией – поднятием рук). Совету же было
предложено внести, на предварительном обсуждении, предложение в Народное собрание
по вопросу о том, каким способом произвести суд над обвиняемыми. Затем наступил
праздник Апатурий, в который отцы и сородичи семейств сходятся вместе. На этом
празднике пособники Ферамена убедили большую массу людей, одетых в чёрную
траурную одежду и остриженных в знак траура наголо, чтобы они предстали перед
Народным собранием как сородичи убитых, а также склонили Калликсена к тому, чтобы
он выступил в Совете с обвинением против стратегов. Затем было созвано Народное
собрание, в котором Совет представил на обсуждение следующее предложение, внесённое
Каликсеном.
Выслушав на предыдущем собрании выставленные против стратегов обвинения и их
защитительные речи, народ постановил:
1) произвести голосование между всеми афинянами по филам;
2) поставить в присутственном месте каждой филы две урны для голосования;
3) пусть глашатай в каждом из сих присутственных мест громогласно приглашает тех,
кто полагает, что стратеги виновны в том, что не подобрали победителей в морском
бою, бросать свои камешки в первую урну, а тех, кто держится обратного мнения –
во вторую.
Если стратеги будут признаны виновными, то тем самым они будут считаться
присуждёнными к смертной казни; они будут переданы в распоряжение коллегии
одиннадцати, а имущество их будет конфисковано в казну… Затем выступил перед
Народным собранием человек, заявивший, что он спасся на барже с хлебом; по его
словам, погибшие поручили ему, если он спасётся, передать Народному собранию, что
стратеги не приняли мер к спасению тех, кто совершил блестящие подвиги во славу
отечества. Евриптолем, Писианакт и несколько других лиц выступили против Калликсена
с обвинением во внесении противозаконного предложения. Но их выступление встретило
в Народном собрании одобрение лишь немногих; толпа же кричала и возмущалась тем,
что суверенному народу не дают возможности поступать, как ему угодно. Вслед затем
Ликиск предложил, чтобы приговор относительно стратегов распространялся и на тех,
которые подняли вопрос о законности предложения Калликсена, если они не примут назад
своих протестов; толпа подняла сочувственный шум и протестовавшие должны были
отказаться от своих возражений.
Когда же и некоторые из членов Притании заявили, что они не могут предлагать
народу противозаконное голосование, Калликсен, взойдя на кафедру, предложил
включить их в число обвиняемых. Народ громко закричал, чтобы отказывающиеся
ставить на голосование были тоже привлечены к суду, и тогда все члены Притании,
устрашённые этим, согласились поставить предложение на голосование, – все кроме
Сократа, сына Софрониксова. Последний заявил, что он во всём будет поступать только
по закону. После этого Евриптолем взошёл на кафедру и сказал в защиту стратегов…
Произнеся речь, Евриптолем внёс письменное предложение судить на основании
постановления Каннонова, каждого порознь; по предложению же, одобренному Советом,
всем им предстояло быть осуждёнными одним голосованием. Сперва большинство
поднятых рук было за предложение Евриптолема; когда же Менекл принёс
установленную клятву, было произведено новое голосование, и верх взяло предложение
Совета. Затем произошло голосование по существу дела; все восемь сражавшихся
стратегов были осуждены и шестеро из них, находившиеся в Афинах, подверглись
смертной казни.
Прошло немного времени, и афиняне раскаялись. Было принято предложение, что
те, которые обманули народ, должны быть привлечены к ответственности, и предстать
перед Народным собранием, а до явки на суд они должны представить поручителей. В
числе привлечённых к ответственности пяти лиц был и Калликсен. Все они были
арестованы своими поручителями. Однако им удалось ещё до суда бежать из Афин во
время мятежа… Калликсен впоследствии получил возможность вернуться в Афины
вместе с афинянами, запершимися в Пирее, но он умер от голода ненавидимый всеми.
Отрывок из Ксенофонта позволяет нам сделать вывод о подотчётности официальных
лиц и рядовых граждан Народному собранию, жёстком контроле граждан над
магистратами, влиянии открытых дебатов на принимаемые народом решения, наличии
разнообразных процедур принятия решений. Данный отрывок показывает также, в какой
степени хорошо развитое демократическое правление в Афинах оказалось в зависимости
от:
полноты политического участия граждан;
степени их ораторского искусства;
борьбы между группировками лидеров;
наличия неформальной сети коммуникации и интриг;
присутствия оппозиционных фракций, готовых к предприятию быстрых и
решительных действий;
влияния сиюминутных эмоций на результаты голосования Народного собрания.
Афинская политика представляла собой в высшей степени интенсивное и
соревновательное явление. Те люди, которые оказывали влияние на Народное собрание,
были выходцами из высших слоёв общества, представителями богатой и знатной элиты.
Поскольку же власть их не была структурирована с помощью некой институциональной
системы, политическая борьба здесь приобретала форму личностного соперничества и
зачастую завершалась удалением проигравших из города (изгнанием через остракизм) или
их смертной казнью.
Таким образом, Древние Афины в течение длительного времени демонстрировали
относительную устойчивость и стабильность демократических политических институтов.
Это можно объяснить не столько внутренними, сколько внешними факторами и
способностью этого города-государства канализировать внутреннюю энергию на внешние
цели, достижение которых приносило пользу всей гражданской общине.
3.4. Школа софистов: развитие демократических учений
Рабовладельческая демократия достигла расцвета во второй половине V в. до н.э.,
когда экономическим и политическим центром древнегреческого общества стали Афины.
В исторической литературе за этим периодом закрепилось название «золотой век»
афинской демократии, или, по имени одного из её вождей, «век Перикла», характеристику
которого мы дали выше.
Политическая мысль рабовладельческой демократии получила обоснование в
произведениях софистов.
Возникновение школы софистов как общественного движения было вызвано
укреплением демократического строя Афин во второй половине V в. до н.э. Софистами
(от греческого «софос» – мудрый) называли тогда философов, которые обучали искусству
спорить, доказывать, выступать в суде и народном собрании. В этом отношении софисты
реализовывали практически одну из программных идей демократии – идею обучения
мудрости, распространения знаний.
В центре внимания софистов находились вопросы права и политики, морали,
приёмы доказательств и ораторского искусства. Интерес к этим проблемам во многом был
обусловлен идеологическими установками демократии: поскольку знаниям отводилась
роль критерия при отборе кандидатов на государственные должности, постольку главное
место в обучении должна была занять подготовка слушателя к политической
деятельности, к выступлениям в народном собрании и суде.
По утвердившейся традиции различают старших и младших софистов. К видным
представителям старшего поколения софистов принадлежали Протагор, Горгий, Гиппий и
Антифонт. Старшие софисты придерживались в целом прогрессивных, демократических
воззрений.
Одним из основателей этого направления был Протагор. Согласно знаменитому
мифу Протагора, где рассказывается о возникновении общества, человек первоначально
отличался от животных только умением обращаться с огнём. Этому искусству его научил
Прометей, выкравший огонь у богов. Постепенно люди овладели ремеслами, но
продолжали жить разбросанно, у них не было оружия, и они погибали от нападения диких
зверей. Людям неизвестно было умение жить в сообществе. Как только они собирались
вместе, так сейчас же начинались раздоры. Тогда боги ввели стыд и правду, наделив ими
всех людей, так что каждый стал причастен к справедливости и политическому искусству.
Никакое государство не устоит, заключал Протагор, если политическим искусством будут
владеть немногие.
Миф Протагора лишь внешне напоминал религиозные предания Создание этого
мифа было нацелено как раз на то, чтобы опровергнуть традиционные мифологические
представления о «золотом веке» в прошлом, о необходимости возврата к старине.
Протагор рисовал в своем мифе беспомощное существование человека до образования
государства, проводил идеи восходящего развития культуры и совершенствования
общественной жизни по мере накопления знаний. Протагор доказывал, что законы
относятся к произведениям искусства и что, подобно любому другому ремеслу,
справедливости в общественных делах можно научиться Добродетель, замечал он, дело
наживное. Идея одинаковой причастности людей к справедливости приводилась в
обоснование того, что в управлении государством должны участвовать все граждане.
Протагор и другие старшие софисты подчёркивали изменчивый характер
представлений человека. Об одном и том же предмете, учил Протагор, может быть
высказано два противоположных мнения, и ни одно из них не будет более истинным, чем
другое. Например, больному человеку еда покажется горькой, а здоровому – сладкой и
вкусной. Они оба будут по-своему правы. Общепризнанной истины и единого блага
просто не бывает. Носителем знаний и справедливости является не только мудрец, но и
каждый отдельный человек. Эту мысль Протагор выразил в формуле, которая
воспринималась современниками как своеобразный лозунг софистов: «Мера всех вещей –
человек, существующих, что они существуют, а не существующих, что не существуют».
Развивая представления об относительности и условности морали, Горгий выделял
добродетель для мужчины и женщины, свободного и раба, добродетель для каждого
возраста, рода занятий и конкретного дела. Софисты старшего поколения наполнили
учение о морали индивидуалистическим содержанием. Справедливость поступков
предлаглось оценивать в зависимости от условий места и времени, состояния человека.
Подобного рода концепции, отрицающие существование абсолютного единого блага,
получили позднее название этического релятивизма.
В духе требований окрепшей рабовладельческой демократии старшие софисты
развивали учение о законе. Они утверждали, что законы, по сути дела, являются той
высшей справедливостью, на которую не может претендовать ни один человек, каким бы
мудрым и добродетельным он ни был. Закон есть выражение согласованной, «взаимной
справедливости» (Протагор), нечто вроде суммы индивидуальных добродетелей. Исходя
из этого, старшие софисты пополнили политическую теорию определением закона как