Большая энциклопедия. Масоны. Том 2

Подождите немного. Документ загружается.

103

Масонские принадлежности

104

Вильям Гутчинсон так объясняет значение символов: «Мно

гие Каменщики, яко работники в должностях нравственных и

яко служители Великого Строителя мира, сами представили очам

нашим символы, долженствующие беспрестанно напоминать

нам, что мы есть и что от нас требуется». Великое значение об

рядов и символов подтверждается всеми выдающимися масо

нами, особенно графом М.Ю. Виельгорским, поучавшим брать

ев: «Каменщик должен всячески вникать в таинственные обря

ды наших лож, где каждый предмет, каждое слово имеет про

странный круг значений, и сие поле расширяется подобно, как

всходя на высоту, по мере того как возвышаешься, то видимый

нами горизонт распространяется».

Сами Вольные Каменщики не почитали свершение обрядов

пустым времяпрепровождением; символические знаки ими по

читались «Клейнодами», малейшее отступление в обрядовых

одеждах от устава строго преследовалось. Для масонов камзолы

и епанчи, запоны и ленты, далматики и латы, все имело симво

лическое значение и не было пестрым маскарадом. Вот почему

для понимания масонства, для проникновения в его сокровен

ные глубины необходимо изучать обряды и язык символов. Если

бы мы знали все знаки иероглифического языка Вольных Ка

менщиков, эти безгласные теперь знаки поведали бы нам не

сравненно больше тайн, нежели подробнейшие обрядники, будь

они трижды три раза прошиты яркими шелками и скреплены

красивыми печатями в прочных кустодиях.

IIII

Обрядность трех низших степеней, то есть иоанновского масон

ства, была несравнимо проще обрядности всех остальных степеней.

В степенях иоанновского ученика, товарища и мастера преобладала

символика этических начал Вольного Каменщичества

, начал ра

венства, братства, всечеловеческой любви и непротивления злу.

Обрядность высоких степеней, то есть андреевского, или

шотландского, масонства, символизировала борьбу за идеал си

лой, славу мученичества за идею, беспощадную жестокость к

врагам и предателям.

105

Иоанновское масонство называлось голубым. Члены иоан

новских лож были мечтательными проповедниками, надеющи

мися путем совершенствования каждой отдельной личности до

стичь рая на земле. «Сейте семена царствия света» — был их па

роль.

Анреевское, или шотландское, масонство называлось крас

ным. Члены красных лож должны были быть неустрашимыми

борцами за идеи с девизом: «Vincere aut mori».

Патрономпокровителем всего Ордена Свободных Каменщи

ков почитался Иоанн Креститель. Ему посвящены были три пер

вые степени символических лож, в которых все обряды и сим

волы знаменовали страстный призыв к покаянию, самосовер

шенствованию. Более высокие степени, в которых масоны клят

венно обязывались выходить на брань со злом, не щадя жизни,

посвящены были святому апостолу Андрею Первозванному. Не

которые ложи особенно почитали святого ИоаннаЕвангели

ста. Орденскими праздниками считались 24 июня, 30 ноября и

27 января.

Для отмечания всех трех праздников существовал ритуал, раз

работанный до мельчайших подробностей. Особой торжествен

ностью отличалось празднование Иоаннова дня, в течение ко

торого все члены Ордена, к каким бы системам они ни принад

лежали, должны были находиться вместе «для вящего процвета

ния Ордена». В России масонские праздники отмечались с боль

шой пышностью. Сохранились обряды для Иоаннова дня пос

ледней четверти XVIII в. и первых тридцати лет XIX столетия.

Убранство лож было неодинаково.

В иоанновской ложе первой, ученической, степени лазурь

ткани и золото символических украшений ласкали взор. Стены

затягивались голубыми тканями, висящими на золотом шнуре,

связанном большим кафинским узлом, как раз посередине сте

ны, обращенной к востоку. Тут же, на востоке, на возвышении

из трех ступеней был престол, масонский жертвенник, а за ним —

кресло Управляющего ложей. На престоле лазурное шелковое

покрывало с густой золотой бахромой. Балдахин, осеняющий

престол и кресло Великого мастера, также из голубого шелка,

испещренного золотыми звездами, среди которых, в сиянии яр

ких золотых лучей, сверкает треугольник со священным именем

106

Великого Зодчего Вселенной. На престоле — Библия, раскры

тая на первой главе от Иоанна. Обнаженный меч, золотой цир

куль и наугольник резко выделяются на потемневших листах свя

той книги; меч лежит первым. Он словно не позволяет страни

цам перевернуться или закрыться.

Деревянные кресла и стулья покрыты белым лаком, обиты ла

зурным бархатом для Великих мастеров и белым атласом — для

прочей братии. В ложах с очень ограниченными денежными сред

ствами ткани были проще или даже вовсе заменялись окраской

дерева в соответствующие цвета. Столы должностных лиц покра

шены голубой краской и имеют треугольную форму. На полу по

среди ложи разостлан расписанный символическими знаками

ковер. В золоченых треугольных трехсвечниках зажжены девять

Масонский ковер. T.C.

107

желтых восковых свечей. Светильники озаряют мягким светом

восток, юг и запад; северная часть залы — в полутьме. Большая

шестиконечная звезда спускается с потолка над ковром; она сде

лана из золоченой бронзы, и цепь, на которой она подвешена,

также позолоченная, матовая, с блестящими острыми гранями

ромбовидных звеньев. На братьях голубые камзолы и белые ко

жаные запоны, крошечные масонские железные мастерки под

вешены на белых ремешках к третьей петле камзола, у всех на ру

ках белые перчатки. Управляющего мастера отличает голубая шля

па, украшенная золотым солнцем или белым пером. Запон его

подбит и обшит голубым шелком, на нем нашиты три большие

голубые розетки. В петлице камзола на голубой ленточке золотой

мастерок; на шее, в знак власти, ключик из слоновой кости, а в

знак подчинения орденским законам — золотой наугольник. В

правой руке его — круглый молот белой кости.

Каким же образом совершался прием профана в ученики

иоанновского масонства?

«Возымевший настоятельное желание сделаться вольным ка

менщиком», как объясняют масонские уставы, должен был за

ручиться рекомендацией коголибо из членов той ложи, в кото

рую он желал быть принятым, и через его посредничество по

дать просьбу Управляющему ложей. Просьба вручалась рекомен

дующим не с глазу на глаз Мастеру стула, а в присутствии брать

ев, когда, после окончания работы ложи, по кругу проходила так

называемая кружкапредлагательница, куда опускалась просьба.

При открытии предлагательницы все просьбы и заявления чи

тались секретарем вслух, и если попадалось заявление о жела

нии профана быть посвященным в таинства масонства, то имя

профана выставлялось в зале ложи, где и оставалось на виду две

недели. В течение этих двух недель в обязанность всех членов

ложи вменялось расследование о нравственности, характере,

гражданских и семейных «добродетелях» предложенного к при

ему. Поручитель же, которым в большинстве случаев являлся

предложивший профана, «долженствовал прилежать» изменить

нрав кандидата, если на то будет необходимость, «дабы не оста

вить его еще погрязшим в какиенибудь склонности, против

ные всему тому, что он будет слышать при своем принятии». По

истечении обязательного срока следовала баллотировка, если не

108

имелось никаких порочащих сведений. Даже один черный шар

мог отдалить прием и вызвать новое расследование, если только

названная Мастеру стула причина не оказывалась настолько не

значительной, что он мог своей властью заменить черный шар

на белый. При наличии трех черных шаров в приеме обычно от

казывалось, и лишь через некоторое время, иногда через не

сколько лет, профан мог возобновить свое ходатайство. О забал

лотировании профана тотчас ставилось в известность все брат

ство Вольных Каменщиков, а в случае благоприятного исхода

все члены этой, а иногда и дружественных лож приглашались на

прием профана в Орден, то есть присутствовать на торжествен

ном посвящении в первую степень иоанновского ученика.

Масонский ковер. T.C.

109

Обрядов посвящения было несколько видов, но все они были

весьма торжественными. Приведу обряд посвящения, каким он

был в России в XVIII в. в союзе Великой Национальной ложи и

во многих ложах начала XIX в.

В назначенный день и час поручитель, завязав профану гла

за, вез его в помещение ложи, где уже были в сборе все пригла

шенные Вольные Каменщики. По приезде он отводил его в так

называемую «черную храмину», где и оставлял его одного, пре

дупредив, что он имеет право снять с глаз повязку только тогда,

когда станет совершенно тихо, не будет слышен даже малый от

звук удаляющихся шагов.

Черная храмина, или храмина размышления, была невелика

и лишена окон; дверей, через которые был введен испытуемый

и в которые вышел поручитель, не было видно, так искусно они

были замаскированы. Высота потолка едва позволяла стоять,

выпрямившись, человеку среднего роста. Покрашенная или за

тянутая тканями храмина была однотонно черная, чем скрывался

ее реальный размер, тем более что она была едва освещена. С

потолка свешивалась треугольная лампада, в которой три тон

ких свечи давали «свет трисиянный». В одном углу — черный

стол и два стула. На столе — берцовые человеческие кости и че

реп, через глазные впадины которого было видно сияние горев

шего внутри спирта. Тут же — Библия и песочные часы. В про

тивоположном углу находился человеческий скелет с надписью

над ним: «Ты сам таков будешь». В двух других углах стояло по

гробу; в одном из них — искусно сделанный мертвец с призна

ками тления, второй гроб — пустой.

Тьму, смерть, тление, слабый свет, часы и открытую Библию —

вот что видел каждый посвящаемый, когда впервые снимал со

своих глаз повязку, находясь в масонском братстве. Проходило

около четверти часа, и в помещение входил проводящий обряд.

Изумленному, испуганному или равнодушно взиравшему про

фану он объяснял значение черной храмины более или менее

витиевато, нередко в следующих выражениях: «Вы посажены

были в мрачную храмину, освещенную слабым светом, блиста

ющим сквозь печальные остатки тленного человеческого суще

ства, помощью сего малого сияния вы не более увидели, как толь

ко находящуюся вокруг вас мрачность, и в мрачности сей раз

110

верстой Слово Божие. Может статься, вы вспомнили тут слова

Священного Писания: “Свет во тьме светится и тьма его не

объят”. Человек наружный — тленен и мрачен, но внутри его есть

некая искра нетленная, принадлежащая Тому Великому, Всеце

лому Существу, Которое есть источник жизни и нетления, Ко

торым содержится вселенная. Вступя к нам в намерении про

светиться, при первом шаге получили вы некое весьма изобра

зительное поучение, что желающий света должен прежде узреть

тьму, окружающую его, и, отличив ее от истинного света, обра

тить к нему все внимание. Повязка, наложенная тогда на ваши

глаза, загородила то чувство, которое едва ли не более прочих

развлекает наше внимание, дабы вы, устраняясь от наружных

вещей, сильно действующих на наши чувства, всего себя обра

тили внутрь себя, к источнику вашей жизни и блаженства». Цель

Ордена троякая: сохранение и передача потомству таинства (тай

ного знания); исправление членов Ордена; исправление соб

ственным примером и людей, вне общества находящихся, а так

же всего рода человеческого.

Орден требует исполнения

семи должностей

: повино

вение, познание самого себя,

отказ от гордыни, любовь к

человечеству, щедрость к лю

дям, скромность, любовь к

смерти. Ритор подробно

разъясняет важность этих

обязанностей, их неразрыв

ность, а затем сразу же тре

бует доказательства первой,

третьей и пятой; в знак по

слушания испытуемый дол

жен позволить завязать себе

глаза, в знак отвержения гор

дыни — снять верхнюю

одежду, эти отличия земной

жизни, в знак щедрости, —

отдать все деньги и драгоцен

ности. Приставив к обнажен

План приемной ложи

. T.C.

111

ной груди острие меча, ритор выводит посвящаемого из черной

храмины.

«Труден путь добродетели» — такими словами почти неизмен

но начинал ритор свои наставления во время шествия в ложу.

Необычное зрелище представляло собой это шествие: вели ра

зутого, полураздетого человека, неуверенно ступавшего, невзи

рая на дружески направлявшую руку сопровождающего, одето

го вычурно, украшенного различными знаками и лентами, в

круглой шляпе и с накинутой на плечи епанчой; длинный свер

кающий меч держал сопровождающий в вытянутой свободной

руке и острием его слегка касался обнаженной груди посвящае

мого. Один неверный шаг, неосторожность — и ранение неиз

бежно. А между тем путь неровен, — то «каменные крутизны»,

то кудато «в неизвестные глубины нисходящие скользкие сту

пени». «Елико возможно должно теснить путь испытуемого, —

гласят уставы, — вести его против всех свирепствующих стихий

на испытание духа и воли его».

Но кончается трудный путь, слышно пение:

«От нас, злодеи, удаляйтесь,

Которы ближнего теснят;

Во храмы наши не являйтесь,

Которы правды не хранят!»

«Вход воспрещен злому вольнодумцу, рабу пороков и страс

тей, для злобных сердцем властолюбцев, сынов неги, сластолюб

цев не растворятся врата масонской ложи».

Другая песнь сменяет первую, — это не угроза приближаю

щемуся профану, а ободрение посвященным.

«Мужайтесь, братья избранны,

Небесной мудрости сыны,

Помыслите, к чему вы званы,

Что были, есть, и быть должны».

Тремя ударами в дверь ритор просит доступа в ложу. Песнь

смолкает.

Приоткрыв дверь, брат стерегущий спрашивает: «Кто нару

шает покой наш?», и сопровождающий, от имени ищущего, го

ворит: «Свободный муж, который желает быть принят в почтен

ный Орден Свободных Каменщиков».

112

Тогда Великий мастер предлагает целый ряд вопросов, кото

рые так же, как и ответы на них, передаются через сопровожда

ющего и стерегущего брата.

«Как зовут? Сколько лет от роду? Где родился? Какого зако

на? Где жительство имеет? Какого звания в гражданском обще

стве?» Еще не отзвучал последний ответ, как Великий мастер вос

клицает: «Впустите его!»

Тогда сопровождающий отступает от посвящаемого, и спустя

немного времени второй надзиратель вкладывает в его правую

руку свою обнаженную шпагу, направив ее острие к сердцу. Так

он доводит испытуемого до ковра, у которого его останавливает,

придав ногам положение прямого угла. Посвящаемый должен

ответить на шесть вопросов: «Первейшим ли вы признаете дол

гом, чтобы Высочайшее Существо, Источник всякого порядка и

согласия, почитать, страшиться и любить? Признаете ли вы на

чертанное в Откровении Слова Его за истинное к высочайшему

совершенству путеводство? Согласны все сие вами тако призна

ваемое в самых деяниях ваших с крайней верностью наблюдать и

исполнению всецелую жизнь посвятить? Признаете ли всех лю

дей вообще за братию свою? Думаете ли, что служить и благотвор

ствовать им есть дело волею Божиею, взыскуемое и собственное

блаженство ваше составляющее? Первейшею целью исполнения

сих должностей почитать согласны ли? Данное вами слово свято

ли для вас?» После утвердительных ответов Великий мастер воз

глашает: «Слышите, любезные братья, что этот свободный чело

век в своих намерениях тверд. Добровольно соглашается он по

святить себя должностям нашим, подчинению. Согласны ли вы

на то, чтобы он был принят в общество наше?» Выражается со

гласие, заканчивающееся троекратным: «Ей, тако!»

Великий мастер велит второму надзирателю совершить с ис

пытуемым три символических круга по ложе: первый круг — от

запада через север. Восток и юг снова на запад; второй — через

юг, восток и север, а третий — как первый. На каждом круге во

дящий тихим голосом наставляет испытуемого о трудности пути

к добродетели и премудрости, о необходимой отваге и стойкос

ти в следовании избранному пути, по которому нельзя вернуть

ся, сохранив честь. Затем посвящаемый подводится к Великому

мастеру, который берет с него обязательство скромности и вер