Белов В.А. Занимательная цивилистика. Выпуск 2
Подождите немного. Документ загружается.
«автомобильное» законодательство предусматривает возложение целого ряда административно-
правовых обязанностей как на собственников автомобилей, так и на лиц, управлявших ими, а
также —на лиц, обслуживающих автомобили.
Итак, те нормы «автомобильного» законодательства, которые возлагают на определённых
законом лиц обязанности, исполнение которых имеет целью обеспечить охрану частных прав и
законных гражданско-правовых интересов государства и частных лиц, иначе говоря — нормы,
которые определяют юридическое бремя содержания автомобиля как источника
повышенной опасности для окружающих, — должны быть признаны по общему правилу
необходимыми и обоснованными. Оценивать какие-то отдельные подобные нормы можно
только применительно к конкретным способам их толкования и применения.
К сожалению, «автомобильное» законодательство пытаются приспособить и к достижению ряда
других, отличных от перечисленных в Законе целей. Государство, порою забывает о том, откуда
и зачем оно взялось, кто и для чего его создал. Назначение государства только лишь в том,
чтобы обеспечивать процветание и благо определённого общества. Идеальное государство
должно само жить впроголодь, а его чиновники ходить в лаптях, при том, что само общество,
управляемое этим государством, должно купаться в роскоши. Государство же, которое само
процветает за счёт общества, является паразитом. А чтобы спрогнозировать скорую судьбу
подобного государства не нужно иметь специального юридического образования.
Увы, существующая в сегодняшней России государственная структура относится не просто
ко второму типу государств, a, Mat'бы сказали, является «крайним правым» представителем
этого типа. В «автомобильном» законодательстве это проявляется в том, что существующие в
нем институты и конструкции Российская Федерация и её субъекты используют для охраны
собственных интересов, интересов отдельных его чиновников, их групп и структур, а также —
для облегчения исполнения ряда собственных публично-правовых обязанностей. К сказанному
надо заметить ещё и то, что интересы, для отстаивания которых прибегают к нормам «автомо-
бильного» законодательства, далеко не всегда являются законными. Подобные нормы
необходимо изменять или просто беспощадно с ними расставаться, а до того момента, пока за-
конодательный механизм сработает — решительно бороться с порочной практикой применения
данных норм.
Можно указать несколько основных направлений подобного «нецелевого» использования норм
«автомобильного» законодательства. Во-первых, автомобиль является достаточно
капиталоёмким (по меркам доходов граждан) объектом вложения денежных средств. Вместе с
тем, капиталоёмкость эта не перевешивает тех преимуществ, которые приносит автомобиль, т. е.
не столь велика, чтобы затруднить все более широкое распространение автомобилей среди
населения. Сочетание двух этих обстоятельств делает автомобиль и все, что с ним связано,
благоприятным объектом для налогообложения. Современной российской практике известны (1)
налог на реализацию горюче-смазочных материалов, (2) налог на пользователей автомобильных
до рог, (3) налог с владельцев транспортных средств, (4) налог на приобретение
автотранспортных средств, а на территории некоторых субъектов федерации, в частности — на
территории г. Москвы, также и (5) налог на перепродажу автотранспортных средств
69
. Во-
вторых, несмотря на все усилия российского Правительства, направленные на поддержку
отечественных производителей автомобилей, российские граждане продолжают предпочитать
приобретать автомобили импортные. Это обстоятельство делает, автомобиль весьма удобным
объектом манипулировацид нормами таможенного законодательства, в частности — нормами о
понятии таможенных режимов и ставках таможенных пошлин (см. об этом далее). И, наконец, в-
третьих, процедуры технической регистрации и технического осмотра автомобилей пытаются
приспособить для облегчения работы компетентных государственных органов по выявлению и
раскрытию преступлений, предметами которых являются автомобили. Спору нет, работа по
раскрытию преступлений весьма и весьма важна, но её нельзя осуществлять за счёт частных лиц,
не имеющих никакого отношения к этим преступлениям.
3. Вопросы применения отдельных публично-правовых норм «автомобильного»
законодательства
3.1. Нормы о регистрации (учете) автомобилей в органах ГАИ
Обязательность государственной регистрации в органах ГАИ
70
автомототранспортных средств
вообще и автомобилей в частности установлена Постановлением Правительства РФ от 12 августа
1994 г. № 938 «О государственной регистрации автомототранспортных средств и других видов
самоходной техники на территории Российской Федерации»
71
. Как мы помним из
предшествующего изложения случи регистрации прав на движимое имущество могут быть
предусмотрены только Федеральным законом. Но та ли регистрация — регистрация ли
субъективных гражданских прав на автомобили — имеется в виду в данном Постановлении?
Нормой абз. 1 п. 3 Постановления установлено, что «Собственники транспортных средств, либо
лица, от имени собственников владеющие, пользующиеся или распоряжающиеся на законных
основаниях указанными транспортными средствами (далее — владельцы транспортных
средств
72
), обязаны в установленном порядке зарегистрировать их или изменить
регистрационные данные в Госавтоинспекции или органах гостехнадзора в течение срока
действия регистрационного знака «Транзит» или в течение 5 суток после приобретения,
таможенного оформления, снятия с учета транспортных средств, замены номерных агрегатов
или возникновения иных обстоятельств, потребовавших изменения регистрационных данных».
Аналогичная обязанность, но противоположного содержания — обязанность
зарегистрированных владельцев транспортных средств снять таковые с учета при прекращении
вещных прав на них — установлена абз. 2 указанного пункта. Нако нец, в его же абз. 3 сделано
исключение для предприятий-изготовителей транспортных средств, торговых предприятий и
граждан-предпринимателей, осуществляющих законную торговлю транспортными средствами
— они не регистрируют транспортные средства, предназначенные для продажи.
Как можно увидеть, Постановление не связывает мо-' мент возникновения или прекращения
права собственности на автомобиль с регистрацией факта его принадлежности в ГАИ.
Регистрации подлежит не потенциальный, а уже существующий собственник автомобиля.
Автомобили же, предназначенные для продажи, вообще не регистрируются продавцом на свое
имя. Если встать на точку зрения о том, что регистрация в ГАИ, предусмотренная
Постановлением, есть регистрация прав на движимость в смысле п. 2 ст. 130 ГК, то получится,
что Постановление узаконивает распоряжение автомобилями лицами, не являющимися их соб-
ственниками. И хотя ничего невозможного в этом нет, все-таки нужно помнить, что подобные
случаи исчерпывающим образом оговорены в законе. Случай, описанный в Постановлении, не
подпадает ни под один из них. Но это свидетельствует только о неправильности нашего
предположения о гражданско-правовом значении регистрации принадлежности автомобиля в
органах ГАИ — никакого гражданско-правового значения такая регистрация не несет
73
.
Итак, право собственности на автомобили возникает и прекращается независимо от
наличия или отсутствия регистрации данного обстоятельства в органах ГАИ. Однако,
изданный в развитие данного Постановления подзаконный акт — Правила регистрации
автомототранспортных средств и прицепов к ним в Государственной инспекции безопасности
дорожного движения МВД РФ, утвержденные Приказом МВД РФ от 27 января 2003 г. № 59
74
— составлен далеко не в полном соответствии с этим правильным принципом. Именно: в
соответствии с его положениями между административно-правовой регистрацией факта
принадлежности автомобиля в органах ГАИ и документами, удостоверяющими право на
автомобиль появляется своеобразный «документ-посредник», так называемый паспорт
транспортного средства (в обиходе он именуется аббревиатурой — «ПТС», как будем его в
дальнейшем именовать и мы).
«Честь» введения системы ПТС принадлежит Постановлению Совета Министров Российской
Федерации от 18 мая 1993 г. № 477
75
, ч. 2 п. 1 которого было установлено, что «...наличие
указанных паспортов является обязательным условием для регистрации транспортных
средств и допуска их к участию в дорожном движении» (выделено мной.— В. Б.).
Идентичное предписание содержится и в п. 1.8 Положения о паспортах транспортных средств
и шасси транспортных средств, утвержденного Приказом МВД РФ, ГТК РФ, Госстандарта РФ
от 30 июня 1997 г. № 399/388/195
76
. Получается, что для прохождения одной
административной процедуры (регистрации) необходимо предварительно пройти другую
административную же процедуру (получение ПТС), причем, без прохождения этой последней
собственнику автомобиля (1) не дадут возможности не только пройти первую
(регистрационную) процедуру, но и (2) не разрешат пользоваться автомобилем, т. е. в
административном порядке запретят осуществлять субъективные гражданские права, в
том числе и лицам, имеющим соответствующую правоспособность, подкрепленную
водительскими правами. Законно ли такое ограничение?
Для ответа на вопрос о законности введения системы ПТС нужно понять смысл её
введения. В преамбуле изучаемого Постановления Совмина сказано, что система ПТС вводится
«В целях упорядочения допуска транспортных средств к эксплуатации на территории Российской
Федерации, усиления борьбы с их хищениями и другими правонарушениями на автомобильном
транспорте» (выделено мной.—В. Б.). Мы приходим к выводу, что перед нами — третий, самый
неприятный случай проявления государственного злоупотребления своими властными
полномочиями: с хищениями Ваших автомобилей я, государство, конечно, обязано бороться, но
буду это делать за Ваш счёт. Если это называется правом, то я не юрист. Если это считать соглас-
ным со здравым смыслом, то я сумасшедший. Потому, что исполнение обязанностей — как
частных, так и публично-правовых— всегда составляет бремя того, на кого эти обязанности
возложены. Если обязанность борьбы с преступлениями — общественно опасными уголовно-
наказуемьши деяниями — общество возложило на государство, то государство и должно эту
обязанность исполнять. Привлекать к её исполнению членов общества государство может толь-
ко при желании и с согласия последних. Обязывать членов общества содействовать в борьбе с
преступностью можно только тогда, когда это связывание подкреплено эффективной системой
государственных поощрений и гарантий таким членам общества. Но уж во всяком случае нельзя
наказывать за нарушение публично-правовой обязанности умалением частных прав, в том числе
и такого из них, как права собственности — права неприкосновенного и даже «священного».
Совершенно неправильное толкование на практике вызвала формулировка п. 1.3 Правил
регистрации о том, что «Транспортные средства регистрируются только за юридическими или
физическими лицами, указанными в паспорте транспортного средства... ». Сотрудники органов ГАИ
вос приняли её как руководство на все случаи жизни, хотя последующий текст п. 1.3 дает ясно
понять, что данное правило применяется только в случаях, когда иными документами,
удостоверяющими право собственности на автомобиль
77
, не установлено иного. Если установлено
иное или ПТС просто отсутствует то транспортное средство должно регистрироваться за лицом,
указанным в документах о праве собственности. Запись в имеющемся ПТС должна исправляться.
Наконец, получение ПТС, регистрационного свидетельства и регистрационных знаков, подлежит
оплате, размеры которой определяются самостоятельно органами исполнительной власти республик
в составе Российской Федерации, краев, областей, автономных образований, городов Москвы и
Санкт-Петербурга. В оплату выданных документов и знаков включаются свободная отпускная цена
изготовителя продукции (с налогом на добавленную стоимость), затраты по её транспортировке и
хранению, а также специальный сбор, связанный с осуществлением этой деятельности органами
внутренних дел, величина которого не должна превышать одного процента минимального годового
размера оплаты труда. Доходы от оплаты за выдачу и замену специальной продукции, прием
экзаменов и проведение технических осмотров автомототранспорта зачисляются в соответствующие
бюджеты и используются по целевому назначению на осуществление указанной деятельности
органов внутренних дел, а также на совершенствование деятельности местных подразделений
государственной автомобильной инспекции и приобретение ими технических средств и оборудования
78
.
Говоря иными словами, перед нами случай установления налогоподобного платежа, причем,
осуществленного в обход закона. Несомненно, взимание подобных «плат» и «сборов» должно быть
прекращено. За всякие вещи платит тот, кого эти вещи интересуют. Думается, что
немного
владельцев автомобилей согласились бы добровольно оплачивать выдаваемые им документы и знаки,
если бы существовала возможность пользоваться автомобилем и без таковых. Но если собственников
автомобилей предлагаемые им документы и знаки, по большому счёту, не интересуют, то какие
существуют основания для того, чтобы заставлять их оплачивать эти документы и знаки? Почему же
никто из владельцев автомобилей не пытается отказаться от прохождения экзекуционной
процедуры регистрации? Вроде бы на гражданские права она не влияет и влиять не должна, а
мазохистов среди российских граждан пока ещё немного, гораздо меньше, чем автовладельцев.
Все
дело в том, что незарегистрированные в органах ГАИ автотранспортные средства не
допускаются к дорожному дви
жению (пп. «з» п. 12 Положения о Государственной инспекции
безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Российской Федерации,
утвержденного Указом Президента РФ от 15 июня 1998 г. № 711
79
). Получается, что наличие-
отсутствие регистрации хотя и не влияет на моменты возникновения и прекращения права
собственности на автомобиль, но, тем не менее, может оказать существенное влияние на
состав правомочий собственника автомобиля, или, по крайней мере, на условия их
осуществления. Законно или незаконно такое влияние? На наш взгляд, нет, и вот почему.
Установив, что без ПТС и (или) без государственной регистрации принадлежности автомобиля
собственник последнего не может пользоваться автомобилем, названные выше акты затронули
сферу юридических отношений, регламентированную цитированным выше п. 3 ст. 212 ГК.
Согласно этой норме особенности владения, пользования и распоряжения имуществом в
зависимости от того, в чьей собственности оно находится, могут устанавливаться лишь законом.
Ни постановление Правительства, ни Указ Президента РФ законами не являются, а потому
установленные ими «ПЭТЭЭСные» и «регистрационные» особенности пользования и
распоряжения автомобилями, принадлежащими гражданам и организациям, не
могут быть
признаны законными.
Нам пока неизвестно случаев, когда автовладельцы пытались бы доказать возможность
владения, пользования и распоряжения своими автомобилями безотносительно к факту их
государственной регистрации в ГАИ. Однако, стремление избежать регистрационной мороки и
налогообложения сформировало весьма странную практику обхода норм законодательства о
передаче права собственности на автомобиль по договору куп ли-продажи. К её рассмотрению мы
и переходим.
3.2. Нормы о «доверенности на право управления автомобилем»
В современной российской юридической практике существует целый ряд феноменов,
наименования которых не имеют ничего общего с их сущностью. К числу таких феноменов,
несомненно, принадлежит так называемая доверенность на право управления автомобилем.
Следует сказать, что до недавнего времени возможность существования этого института и его
законность не подвергалась никаким сомнениям. Да и сегодня юристы, пытающиеся
анализировать эту категорию, оказываются бессильными перед широчайшей и, более того,
«одобренной» государством (см. упоминание о такой «доверенности» в абз. 2 п. 1 ст. 1079 ГК),
практикой распространения феномена, обозначаемого ей. Именно такое впечатление осталось у
нас, в част ности, от статьи по данному вопросу, опубликованной недавно
в «Законодательстве»
80
.
Вообще же и в настоящее время наиболее частыми являются публикации, авторы которых
даже не допускают мысли о том, что институт «доверенности на право управления
автомобилем» — институт, которым сегодня пользуются более половины российских
автолюбителей — может быть подвергнут сомнению. Типичным примером восприятия данных
«доверенностей» является следующий текст: «Если вы водите чужую машину по
доверенности, то это доверительное управление. Если вы можете и продать её по доверенности,
то это почти траст. Если доверенность делает вас собственником машины, это уже траст»
81
.
Специалисты имеют возможность оценить каждое из этих трех «если», размноженных в 30
тысячах экземпляров.
Между тем, поводов для сомнения в законности и правомерности подобной конструкции
имеется немало. Самый главный повод — это конструкция доверенности, что подчеркнуто в
упомянутой нами статье А. Г. Барсегяна. Действительно, если доверенность, как устанавливает
ст. 185 ГК, это полномочие представительства, а целью представительства является совершение
сделки представителем от имени представляемого (ст. 182 ГК)
82
, то доверенности на право
управления существовать просто не может, ибо управление автомобилем не является
сделкой.
А. Г. Барсегян называет доверенность на право управления «односторонним предоставлением
права пользования» (автомобилем), соглашаясь при этом с тем, что к доверенности на право
управления автомобилем применяются все нормы ГК, относящиеся к доверенности. Против
такой квалификации нельзя было бы ничего возразить, если бы не её внутренняя
противоречивость и не противоречие её потребностям реальной жизни. А. Г. Барсегян считает, что
выдача такой доверенности преследует целью оформление отношений по предоставлению
автомобиля в платное, либо бесплатное пользование. Но мало того, что это утверждение редко
соответствует действительности, ибо выдача доверенностей только на право управления почти не
встречается
83
, так ведь ещё и заменить доверенностью документ ни правоотношениях аренды
транспортного средства (см. раздел 2 § 3 гл. 34 ГК
84
) или о его передаче в ссуду
85
просто невоз-
можно!
Практика показывает, что «доверенность на право управления» ценна только лишь в
отношениях между «липовым» поверенным и третьими лицами (например, инспекторами
ГАИ). Для последних такая доверенность доказывает наличие у лица, управляющего
автомобилем, разрешения собственника на такое управление. А уже на основании чего выдано
та кое разрешение — это третьих лиц уже не волнует (и правильно — волновать не должно). Все
равно в отношениях, ставших основанием выдачи доверенности эти лица не участвуют, а значит
ссылаться на существо этих отношений и «копаться» в них они не имеют права. Получается,
что практически доверенность на право управления играет роль своего рода «охранной грамоты»
фактического владельца автомобиля. Это документ, легитимирующий указанное в нем лицо, в
качестве управомоченного заместителя собственника в части осуществления правомочий
фактического владения и пользования автомобилем
86
. Доверенность на право управления
говорит ГАИшникам: все нормально, не волнуйтесь, Иванов мою машину не угонял, я сам
позволил ему на ней ездить. Юридической необходимости в таком документе нет, ибо соб-
ственником движимого имущества предполагается всякий его фактический владелец.
Поэтому действия сотрудников ГАИ по «задержанию» автомобилей, водители которых не
могут подтвердить свое право на автомобиль, являются незаконными.
С тем же успехом сотрудники милиции могут начать снимать одежду с граждан, которые не
смогли доказать, что они собственники одежды или что они носят её с разрешения собственника.
Почему этого не делается? А потому что с одеждой всем понятно: раз ты её носишь, то предпо-
лагается, что она твоя; раз держишь в кармане (в квартире, письменном столе, в машине, гараже и
т. д.) кошелек с деньгами — предполагается, что деньги твои. Если автомобиль — движимость (а
выше мы установили, что это именно так), то и с ним рассуждения должны быть идентичными:
сидишь в автомобиле —предполагается, что автомобиль твой. А те, кто думает иначе, пусть
доказывают это «иначе» и надлежащим образом совершают процессуальные действия,
приводящие к изъятию автомобилей у лиц, не являющихся их собственниками. Порядок
совершения этих действий замечательно расписан в уголовно-процессуальном законодательстве и
законодательстве об исполнительном производстве.
Но может быть было бы возможно квалифицировать как доверенность документ,
содержащий уполномочие не только на право управления, но и на право распоряжения
автомобилем? Тоже нет, поскольку целью выдачи таких доверенностей является прикрытие
сделки возмездного отчуждения автомобиля по договору купли-продажи или мены. Как в
случае с арендой и ссудой одно несовместимо с другим: документ об односторонней сделке
87
никак не может заменить собою договора, что называется, по определению. Нужно выбирать:
либо данный документ — это документ о возмездном одностороннем отказе от права
собственности в пользу определённого лица, либо — это действительно доверенность, упол-
номочивающая только на отчуждение автомобиля по сделке, совершенной поверенным от имени
и за счёт доверителя
88
. В первом случае выдача доверенности должна быть квалифицирована как
притворная сделка, во втором — нужно помнить, что доверенность может быть во всякое время
отозвана доверителем, а поверенный вправе отказаться от полученных им полномочий во
всякое время.
Что же получается? А получается все очень просто и понятно: нельзя документом о лично-
доверительных, фидуциарных отношениях прикрывать сделки, в основе которых лежит чистая
коммерция. Нужно руководствоваться не формальными признаками документа, а существом от
ношений, оформленных этим документом. Доверенность не потому «доверенность», что она так
названа, а потому, что это документ, выданный одним лицом, безусловно доверяющим другому,
этому последнему лицу с тем, чтобы последнее изменило правовое положение его, доверителя.
Сторонами отношений классического представительства по доверенности являются, обычно,
родственники, знакомые, либо лица, состоящие в трудовых отношениях, но уж никак не первые
встречные лица, один из которых желает купить, а второй продать автомобиль. И уж тем более
полномочие по доверенности в принципе не может быть куплено; нельзя получить доверенность,
уплатив за это деньги. «Доверенности» же на право управления и распоряжения выдаются именно
продавцами автомобилей всякому, кто пожелает приобрести автомобиль в собственность, и
выдаются именно за деньги или иное имущество.
Право распоряжения нужно в этой доверенности не для того, чтобы в последующем
«представитель» совершил сделку по отчуждению автомобиля за счёт и в интересах
представляемого (доверителя). Практика показывает, что понятие «продажи автомобиля по
доверенности» означает совершение сделки купли-продажи поверенным с третьим лицом в
отношении себя лично, в собственных интересах и за свой счёт. Деньги, которые «представитель»
получает от совершения такой сделки, он никогда не передает «представляемому»; права и
обязанности, возникшие у «представителя» от совершения такой сделки, на «представляемого» не
переходят, а остаются на «представителе». Где же представительство? Нет его. Где доверенность?
Её тоже нет.
Почему же нормальному заключению нормальной сделки купли-продажи народ предпочитает
возмездную выдачу-получение доверенности «на право управления и распоряжения», которая
доверенностью не является? Только потому, что заключение договора купли-продажи
автомобиля потребует уплаты налога или даже нескольких налогов, прохождения
регистрационной процедуры, уплаты сборов за выдачу новых знаков, а в ряде случаев — и
документов на автомобиль и т. д. Для того, чтобы не связываться с огра ничениями прав
пользования и распоряжения автомобилем, налагаемыми в административном порядке, люди
предпочитают совершать то, что в гражданском праве именуется притворными сделками —
сделками, совершенными с намерением прикрыть другую сделку (п. 2 ст. 170 ГК). Если наша
квалификация правильна, то к такой сделке (доверенности) применимы правила о сделке,
которую стороны действительно имели в виду, т. е. о сделке купли-продажи автомобиля. Такие
сделки между гражданами должны заключаться, как справедливо отмечено в статье А. Г. Барсе-
гянца, в письменной форме, т. е. в форме, установленной для договора купли-продажи. Договор
купли-продажи, состоящий лишь из одностороннего акта (доверенности), хотя и можно считать
заключенным, но при этом сторонам его в случае возникновения спора, нельзя ссылаться в
подтверждение сделки и её условий на свидетельские показания (п. 1 ст. 162 ГК). Но самое
главное, при такой вот купле-продаже, оформленной «липовой» доверенностью, должны
применяться все те же правовые последствия, которые падали бы на сторон обычной
стандартной купли-продажи — уплата налогов, регистрация в ГАИ и т. д., т. е. оформление
купли-продажи автомобиля возмездной выдачей доверенности на право управления и
распоряжения не достигает, с точки зрения гражданского законодательства, тех целей, к
достижению которых стремится.
3.3. Нормы о гражданско-правовых последствиях
попыток обнаружения и предупреждения публичных
правонарушений автовладельцев
Составы публичных правонарушений, совершенных автовладельцами и влекущих
гражданско-правовые последствия, описаны, главным образом, в Кодексе РФ об администра-
тивных правонарушениях содержит описание многочисленных составов публичных
правонарушений, которые могут быть совершены автовладельцами
89
:
а) эксплуатация механических транспортных средств с превышением нормативов
содержания загрязняющих веществ в выбросах или превышением установленного норматива
уровня шума (ст. 8.23);
б) административные правонарушения в области дорожного движения (глава 12 Кодекса)
90
;
в) административные правонарушения в области таможенного дела (глава 16 Кодекса).
Любое из правонарушений, относящихся к п. «а» и «б», может быть наказано
административным штрафом;'отдельные правонарушения (ст. 12.1-12.6, 12.9 и др.) могут
наказываться предупреждением. Отдельные деяния (из числа перечисленных в ст. 12.8-12.10,
12.15, 12.17, 12.21, 12.24, 12.26, 12.27, могут наказываться лишением права управления
транспортным средством на определённый срок. Как видим, влияние на имущественные
интересы оказывает только одно наказание — наложение административного штрафа, которое
должно осуществляться в строгом соответствии с правилами производства по делам об
административных правонарушениях, определённых тем же Кодексом (см. его раздел IV).
Однако, наряду с перечисленными выше административными взысканиями, ст. 27.1 Кодекса
об административных правонарушениях устанавливается возможность применения ряда мер,
направленных на пресечение административных правонарушений водителей и обеспечение
производства по делу об административном правонарушении. Среди этих мер — (1) досмотр
транспортного средства, (2) отстранение води
теля от управления транспортным средством
и (3) задержание транспортного средства (подпункты 3, 5 и 7 п. 1). Досмотр транспортного
средства нас в данном случае не интересует, ибо он осуществляется вне связи с эксплуатацией
автомобиля (п. 1 ст. 27.9 Кодекса); отстранение от управления осуществляется при наличии
достаточных оснований полагать, что водитель находится в состоянии опьянения (п. 1 ст. 27.12);
задержание же транспортного средства связывается с его принудительным помещением на
специальную стоянку впредь до устранения причины задержания и может быть сопряжено с
запрещением его эксплуатации
91
(ст. 27.13). Задержание транспортного средства может быть
применено в случаях, исчерпывающий перечень которых прямо предусмотрен Кодексом об
административных правонарушениях, а именно — при совершении деяний, предусмотренных
нормами ст. 11.9
92
, ч. 1 ст. 12.3 (управление без документов), ч. 2 ст. 12.5 (управление ТС с
заведомо неисправными тормозами), ч. 1 и 2 ст. 12.7 (управление лицом, не имеющим или
лишенным права управления), ч. 1 ст. 12.8 (управление в состоянии опьянения), ч. 4 ст. 12.19
(незаконная остановка или стоянка, создавшая препятствия движению других ТС
93
), ст. 12.26
(невыполнение требования о прохождении медицин
ского освидетельствования) названного
Кодекса. Задержание может быть сопряжено с запрещением эксплуатации транспортного
средства в случаях, также прямо и исчерпывающим образом перечисленных в п. 2 ст. 27.13 КоАП
РФ.
Очевидно, что последствиями применения таких мер, как отстранение и задержание, является
нарушение права собственности гражданина на автомобиль, выражающееся как в лишении
гражданина владения, так и в чинений ему препятствий в пользовании и распоряжении
автомобилем. Законно ли административное применение подобных мер и следующее за ним
умаление права собственности, или нет?
Наиболее часто встречающийся сегодня ответ — нет, незаконно. Ссылаются при этом на п. 3 ст.
35 Конституции РФ, согласно которой «никто не может быть лишен своего имущества иначе как
по решению суда». Однако при этом зачастую забывают, что применение этого принципа
ограничивается ной нормой той же Конституции — п. 3 ст. 55: «Права и свободы человека и
гражданина могут быть ограничены федеральным законом (но! внимание!—В. Б.) только в той
ме
ре, в какой это необходимо в целях (1) защиты основ конституционного строя, (2)
нравственности, (3) здоровья, (4) прав и законных интересов других лиц, обеспечения (5) обороны
страны и (6) безопасности государства». Идентичное предпи
сание содержится также в части 2 п.
2 статьи 1 ГК. Подчеркиваем, что практика такого «ограничительного» применения принципа п.
3 ст. 35 Конституции, уже получила достаточно широкое распространение и признание
94
. Значит,
ответ на вопрос о законности административного отстранения водителя от управления
транспортным средством, задержания транспортного средства и запрещения его эксплуатации,
зависит от тех целей, которых административный Кодекс пытается достичь с помощью
применения перечисленных мер.
Как мы уже говорили ранее, публично-правовые начала в регламентации отношений с
участием автовладельцев имеют единственную, цель — ограждение от нарушений путем их
предупреждения субъективных гражданских прав и охраняемых гражданским законом
интересов частных
лиц. Данный вывод вполне согласуется со ст. 55 Конституции РФ. Этой
цели несомненно отвечают случаи задержания, предусмотренные:
— ч. 2 ст. 12.5 КоАП (управление ТС с заведомо неисправными тормозами) — чем это
чревато, думается, объяснять не нужно;
— ч. 1 и 2 ст. 12.7 (управление лицом, не имеющим или лишенным права управления) —
особые комментарии вряд ли нужны;
— ч. 1 ст. 12.8 (управление в состоянии опьянения) — что может натворить на улице пьяный
за рулем также всем прекрасно известно;
— ч. 4 ст. 12.19 (незаконная остановка или стоянка, создавшая препятствия движению других ТС) —
остановка или стоянка, совершенные в месте, не предназначенном для
этой цели, могут быть замечены
другими водителями слишком поздно, что может привести к ДТП;
— ст. 12.26 (невыполнение требования о прохождении медицинского освидетельствования) — без
исполнения требования данной статьи невозможно применение нормы ч. 1 ст. 12.8, достаточная
обоснованность и конституционность которой несомненна.
Остается сомнительным лишь случай, предусмотренный ч. 1 ст. 12.3 КоАП — езда без документов. Его
конституционность не подлежит сомнению, если лицо, управляющее ТС, не имеет при себе документов
о праве управления (водительских прав). В этом случае основательной и очень сильной является
презумпция отсутствия у лица такого права; впредь до разрешения данного сомнения ТС и вправду це-
лесообразно задержать, дабы не создавать угрозы жизни другим лицам. Что же касается езды без
документов, подтверждающих гражданское право на автомобиль и, тем более, исполнение обязанности
по страхованию автогражданской ответственности, то она явно не подпадает ни под один из шести
возможных по Конституции случаев ограничения частных прав граждан.
Хотелось бы обратить внимание законодателя также и на состав правонарушения,
предусмотренного ст. 12.1 КоАП — управление не зарегистрированным ТС или ТС, не
прошедшим технического осмотра. О цели регистрации ТС было сказано выше; езда на не
прошедшем государственной регистрации автомобиле явно не может рассматриваться как
основание для применения норм Конституции об основаниях ограничения субъективных частных
прав (ею не нарушаются ни основы конституционного строя, ни основы нравственности и т. д.)
95
.
Техосмотр же имеет следующие гражданско-правовые цели — (1) проконтролировать, ис-
полняет ли собственник автомобиля требования ст. 210 ГК; (б) при выявлении нарушения
обязанности — принудить к её исполнению. Почему в случае с автомобилем сделано исключение
из общего правила о презумпции соблюдения собственниками ст. 210 ГК и каковы гражданско-
правовые основания такого исключения? Ясно, что разница тут, прежде всего, состоит в круге
субъектов, на которых могут лечь эти неблагоприятные последствия. Технические неисправ-
ности автомобиля могут быть такими, что для собственника больше ущерба принесет их
устранение, нежели езда с этими неисправностями, но, в то же время почти любые технические
неисправности автомобиля могут сказаться на имущественном состоянии и состоянии
здоровья третьих лиц. Коль скоро технические неисправности автомобиля могут стать причиной
вредоносного воздействия на состояние имущества и здоровья как конкретных людей, так и их
неопределённого количества (населения), а вероятность такого вредоносного воздействия
оказывается более высокой, круг лиц — более широким, а последствия — более тяжкими, чем в
общем случае, то, следовательно, законным основанием для ограничения права собственности на
автомобили, выражающегося в установлении для их собственников обязанности периодического
прохождения государственного технического осмотра под угрозой задержания ТС, является норма
п. 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации: гражданские права могут ограничиваться
законом в той мере, в какой это необходимо, в частности, для охраны здоровья, прав и законных
интересов других лиц.
В заключение рассмотрим административные таможенные правонарушения, предметом
которых могут быть не только перемещаемые через границу товары, но и транспортные
средства (глава 16 Административного кодекса).
Отличительными особенностями административных правонарушений в области таможенного
дела является широкий спектр составов правонарушений, за совершение которых закон
предусматривает возможность применения конфискации не только предметов, с помощью
которых совершалось правонарушение (например, автомобилей со специально оборудованными
тайниками для перевозки контрабанды, или ав томобилей без таких тайников, но
использованных для перевозки контрабанды), но также и транспортных средств,
являющихся предметом правонарушения. Понятие и общие условия применения конфискации
имущества определены статьей 243 ГК: «В случаях, предусмотренных законом, имущество может
быть безвозмездно изъято у собственника по решению суда в виде санкции за совершение
преступления или иного правонарушения (конфискация). В случаях, предусмотренных законом,
конфискация может быть произведена в административном порядке. Решение о конфискации,
принятое в административном порядке, может быть обжаловано в суд». Подпункт 4 п. 1 ст. 3.2 и
ст. 3.7 Кодекса об административных правонарушениях уточняют, что предметом конфискации
как санкции за совершение административного правонарушения могут быть как предметы,
явившиеся орудием совершения административного правонарушения, так и предметы, явля-
ющиеся непосредственным объектом этого правонарушения. Сопрягаются ли приведенные
нормы ГК и КоАП о возможности административной конфискации с правилами пп. 3 ст. 35 и 55
Конституции России?
В отношении правила п. 3 ст. 35 Конституции должен быть дан, несомненно, отрицательный
ответ, ибо «никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда». Что же
касается соответствия норм ГК и КоАП об административном порядке конфискации объектов
административных правонарушений, то тут сложно дать однозначный ответ. Совершенно
очевидно, по крайней мере, лишь то, что таможенные правонарушения не посягают на (1) основы
конституционного строя, (2) нравственности, (3) здоровья, (4) прав и законных интересов других
лиц и (5) обеспечения обороны страны. Конституционный суд Российской Федерации в
постановлении от 20 мая 1997 г. № 8-П
96
указал, что таможенные правонарушения посягают на
основы экономической безопасности государства, сочтя это обсто ятельство достаточным для
того, чтобы признать основательным ограничение права собственности граждан в виде
административной конфискации. Явно видно, что Конституционный суд применил чрезвычайно
широкое толкование понятия «безопасность», к чему, по нашему мнению, не было решительно
никаких оснований. Термин «безопасность» является четко определённым статьей 1 Закона Рос-
сийской Федерации от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности»
97
. Безопасность определена как
«состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от
внутренних и внешних угроз». Под жизненно важными интересами понимается «совокупность
потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности
прогрессивного развития личности, общества и государства». Наконец, к основным объектам
безопасности относятся: (1) личность — её права и свободы; (2) общество — его материальные и
духовные ценности; (3) государство — его конституционный строй, суверенитет и территориальная
целостность. Экономическая система не отнесена к числу основных объектов безопасности, а
потому понятие «экономическая безопасность» никак не может входить в понятие «безопасность».
Таким образом, отличительной чертой административных таможенных правонарушений,
объектом которых выступают транспортные средства, является законодательно обеспеченная
возможность применения такой санкции к правонарушителям, как конфискация транспортных
средств, осуществляемая в административном порядке.
Обращаем особое внимание на то, что к ответственности за таможенные и иные административные
правонарушения могут привлекаться только лица, виновные в их совершении. Норма п. 1 ст. 2.1 10
КоАП РФ определяет административное правонарушение как противоправное виновное (умышленное
или неосторожное) действие либо бездей cmeue, за которое или самим КоАПом или законами субъектов
РФ предусмотрена административная ответственность. Понятие виновности в праве
административном совпадает с понятием виновности в праве уголовном. Выделяются две формы
вины — умышленная и неосторожная. Административное правонарушение признается совершенным
умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия или
бездействия, предвидело его вредные последствия и желало их или сознательно допускало наступление
этих последствий (п. 1 ст. 2.2 КоАП) . Административное правонарушение признается совершенным по
неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления вредных
последствий своего действия либо бездействия, но легкомысленно рассчитывало на их
предотвращение либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было
и могло их предвидеть (п. 2 ст. 2.2 КоАП).
В свете сказанного следует признать порочной практику применения, скажем, норм ст. 280
действовавшего ранее Таможенного кодекса РФ 1993 г.
98
к лицам, являющимся добросовестными
приобретателями транспортных средств, ввезённых на таможенную территорию Российской Федера-
ции с нарушениями таможенных правил, осуществляющим пользование или распоряжение ими.
Виновность таких лиц может быть доказана, но, как правило, это не будет более, чем форма
небрежности (например, приобретатель попросил у продавца автомобиля таможенную декларацию с
отметкой об уплате ввозных пошлин, а продавец отказался её представить). Вообще же на лиц,
приобретающих автомобили импортного производства, не возлагается обязанности проверять
законность приобретения автомобиля его отчуждателем. Данное правило выводится из того уже
многократно повторенного обстоятельства, что автомобиль суть движимое имущество. Коль скоро
это так, то приобретателя должно интересовать лишь наличие имущества (автомобиля) в
фактическом владении отчуждателя. Применение конфискации транспортных средств хотя бы и
незаконно ввезённых на таможенную территорию Российской Федерации, но к лицам, которые не
знали и не должны были знать об этом (добросовестным приобретателям), должно расцениваться
как незаконное лишение собственника его имущества. Статья 301 ГК позволяет собственнику
истребовать такое имущество из незаконного владения всякого лица, в том числе и незаконно
завладевшего им государства.
Три круга суда или Дело о «как бы векселях»
99
Изложение гражданско-правовых пертурбаций любой практической ситуации всегда
сопряжено с известными затруднениями, имеющими, в общем единообразный характер. Дело в
том, что подавляющее большинство практических проблем гражданско-правового характера
имеют обычно весьма длинные и разветвленные корни. Редкая проблема возникает немедленно
и по совершении какого-либо одного гражданско-правового действия; как правило, последствия
заставляют себя ждать довольно долго и оказываются следствием стечения множества самых
разнообразных обстоятельств, в том числе и таких, которые, на первый взгляд, лишены
всякого вообще смысла, тем более — юридического. И это вполне объяснимо, больше того —
закономерно, если учесть, что большинство юридических решений принимается людьми, весьма
далекими от юриспруденции. В их представлении факторами, имеющими юридическое
значение, нередко становятся самая направленность профессиональной деятельности
участников казуса, её масштабы, личность руководителей и даже общий дух времени, в котором
происходит действо. Не писать об этих корнях вовсе — значит в значительной мере лишить казус
его практической почвы; писать подробно — значит уйти далеко в сторону от юриспруденции и
заняться почти что беллетристикой. Необходимо разумное сочетание того и другого — юрис-
пруденции и дилетантизма, т. е. то самое, что мы назвали залогом успеха жанра, в котором
написана настоящая книга.
1.«Вексельные» требования и возражения
Юридически все началось 1 августа 2001 г., когда ООО «Логос Груп» обратилось в один из
областных арбитражных судов с иском к одному из провинциальных автомобильных заводов о
взыскании 9.000.000 рублей, составляющих часть вексельного долга, а также процентов за
пользование чужими денежными средствами в размере 1.000.000 рублей. В основание требований
были положены 14 документов, в свое время выданных Автозаводом, каждый из них (1) имел
заголовок «Товарный простой вексель» и (2) содержал после основного текста указание «Оплата
исключительно продукцией Автозавода». По существу же, понятное дело, все началось гораздо
раньше; на предыстории этого «вексельного» требования стоит остановиться подробнее. Как
же такие (мягко говоря, нестандартные, с юридической точки зрения) документы оказались в
обороте?
Несколько лет назад Автозавод решил погасить свой долг перед местным отделением Пенсионного
фонда РФ. Способствовать ему в этом вызвалось некое ООО «Вектра-Капитал К». 18 сентября 1998
г. его снабдили средствами для такого погашения, выдав пресловутые «векселя»: «Век-тра»
намеревалась то ли продать их контрагентам Автозавода, то ли обменять их на иные, более
ликвидные ценные бумаги, а за счёт полученных денег погасить задолженность. Через некоторое
время что-то не связалось и Пенсионный фонд выставил Автозаводу инкассовое распоряжение о
взыскании суммы задолженности, каковую Завод считал уже погашенной. Возникло дело о
признании не подлежащим исполнению инкассового распоряжения, которое Автозавод с треском
проиграл. Ссылки на его соглашение с «Вектрой» суд просто-таки высмеял: разве можно заключать
соглашения об уплате налогов?! Основанием уплаты налогов является наступление обстоятельств,
указанных в законе, а вовсе не какие-то там соглашения. Изменять же императивные нормы
публичного законодательства частны ми соглашениями — это, извините, даже в современной России,
считается недопустимым. Что тут возразить!
В течение двух последующих лет Автозавод постепенно расплачивался с Пенсионным
фондом и, в конце концов, расплатился, параллельно пытаясь добиться от «Век-тры» возврата
своих «векселей». А с «Вектрой» творилось что-то неладное — она существовала в
стадии'временного управления. Временный управляющий векселя возвратить не смог,
сославшись на то, что «Вектра» уже успела их продать некоему Торговому дому «Эдельвейс».
Бывший же директор «Вектры», напротив, утверждал, что он ничего не продавал, а якобы его
подписи под договорами с «Эдельвейсом» выполнены на самом деле, вовсе не им, а неизвестным
лицом; на векселях же он никаких надписей и подписей не ставил. Через некоторое время у