Белокреницкий В.Я., Москаленко В.Н. История Пакистана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

Лондонская конференция и переговоры британской элиты с Неру

и Джинной ничего не изменили. Консервативная партия и лично

Черчилль оказали Джинне моральную поддержку. Лейбористы

предпочитали контакты с Неру. В ходе интенсивных консульта-

ций, в которых принимал участие вице-король Уэйвелл, между

последним и членами кабинета обнаружились расхождения во

взглядах, которые привели к его замене в феврале 1947 г. на

лорда Маунтбеттена.

Учредительное собрание тем временем начало работу, хотя

места членов Лиги оставались незанятыми. Конгресс укреплял

свои позиции в массах, выдвигая радикальные требования, нахо-

дившие у них отклик и поддержку. Осенью 1946 г. в Мируте

состоялась первая после войны его сессия, на которой было при-

нято решение добиваться создания суверенной Индийской рес-

публики (минуя статус доминиона). Аналогичную резолюцию

(резолюцию о целях) одобрило в конце января 1947 г. и учре-

дительное собрание

126

Объявляя 20 февраля 1947 г. о назначении вице-королем

Маунтбеттена, премьер Эттли заявил о том, что Британия поки-

нет Индию самое позднее в июне 1948 г. Новому представителю

метрополии отводилось несколько более года, но он справился со

своей задачей досрочно, уложившись в шесть месяцев. Либераль-

ные взгляды сближали его с лейбористами, а происхождение (он

был правнуком королевы Виктории, кузеном тогдашнего монарха

Георга VI) делало приемлемым для консерваторов. Блестящая

карьера морского офицера, командовавшего на последнем этапе

войны силами союзников в Юго-Восточной Азии, позволяла ему

не слишком дорожить положением вице-короля и стремиться к

возвращению на флот. Быстрота, с которой он действовал, при-

давала драматизм процессу выработки решения о предоставлении

Индии независимости и была, возможно, одной из причин тра-

гических событий, сопровождавших раздел.

Впрочем, межобщинные столкновения не прекращались в стра-

не с августа 1946 г., а планы образования единой Индии натал-

кивались на непреодолимые препятствия. Их подоплекой явля-

лись глубинные, бытовые и мировоззренческие различия между

представителями индуистского и исламского конфессионально-

культурных комплексов, а базовой причиной - актуализация,

использование расхождений в политических целях. Непосред-

ственно неудачу попыток сохранить единство Индии обусловила

непримиримость позиции Джинны и других руководителей

Мусульманской лиги по вопросу о ее будущем, их жесткое

неприятие того, что они называли властью индусов и индусским

империализмом

127

К решению о неизбежности раздела Индии Маунтбеттен, судя

по всему, стал склоняться спустя всего лишь несколько недель

после прибытия туда. Если осенью 1946 г. позиции сторонников

Пакистана казались существенно подорванными ввиду неудачного

старта кампании по проведению прямых действий за его создание,

вылившейся в основном лишь в кровавые разборки и меж-

общинные столкновения, а также из-за вынужденного подклю-

чения в последний момент к деятельности переходного прави-

тельства Дж. Неру, то к весне следующего года они укрепились.

Этому в немалой степени содействовали события в Панджабе.

Как отмечалось выше, в течение года после выборов там успешно

функционировало коалиционное правительство противников

Лиги и Пакистана. Но в марте 1947 г. панджабскому отделению

Лиги удалось провести массовые акции в поддержку Хилафат-е-

Пакистан (Пакистанского халифата). Репрессии местного прави-

тельства привели к межобщинным столкновениям, кризису

власти и уходу правительства в отставку. Хотя отделению Лиги

не удалось сформировать свое правительство, Панджаб, крае-

угольный камень будущего Пакистана, в конце концов занял свое

место в движении за его образование

128

. В марте-апреле 1947 г.

до предела обострились отношения между политическими орга-

низациями мусульман и сикхов, стычки их боевых отрядов стали

предзнаменованием грозы, сопровождавшей раздел

провинции

129

Лига существенно укрепила свои позиции и за счет умелых

действий Лиакат Али Хана в качестве министра финансов. Он

оказался первым индийцем, представившим на рассмотрение за-

конодательного органа бюджет страны. В сделанных им пред-

ложениях, одобренных, впрочем, ведущими членами кабинета,

предлагалось существенно увеличить налоги на сверхдоходы и

прибыль. Представленный бюджет выявил расхождение в пози-

циях правых и левых лидеров Конгресса и подвергся резкой

критике со стороны деловых кругов, материально поддержи-

вавших ИНК

130

Подготовленный ведомством Лиаката документ получил на-

звание «бюджета бедного человека» и высветил, помимо прочего,

различия в социальной базе Конгресса и Лиги. Последняя не

опиралась на городские финансовые дома в такой степени, как

первый, и не рисковала затронуть интересы большинства соци-

ально близких ей людей. Инцидент с бюджетом, который был

принят после решения о снижении ставок налогообложения,

показал немусульманской в основном по составу крупной бур-

жуазии всю затруднительность ситуации, в какой она могла бы

оказаться в случае сохранения единства Индии ценой уступок

Мусульманской лиге.

Уже к середине апреля, согласно установившемуся в литера-

туре мнению, Маунтбеттен пришел к выводу, что без создания

Пакистана решить проблему ухода англичан из Индии не удастся.

К мнению о неизбежности раскола страны склонялись и Неру, и

другой исключительно влиятельный член конгрессистского руко-

водства Сардар Валлабхаи Патель. Есть мнение, что план воз-

можного «развода» предложил вице-королю доверенное лицо

Па-

теля видный чиновник англо-индийского аппарата В.П. Менон

131

Из лидеров Конгресса только Махатма Ганди продолжал про-

тестовать против «вивисекции матери Индии». При первой встре-

че с Маунтбеттеном он посоветовал ему распустить правитель-

ство Неру и назначить премьером Джинну, но на Ганди в то

время уже не обращали большого внимания

132

Решив, что называется «про себя», вопрос о разделе, три сто-

роны - участницы процесса приступили к обсуждению конкрет-

ных его деталей. Неудивительно, что при этом выявились круп-

ные нестыковки. Джинна занял свою традиционную позицию

неприятия усеченного или «объеденного молью» Пакистана, то

есть состоящего лишь из районов с бесспорным мусульманским

большинством. Но именно на этот и только этот вариант согла-

шались лидеры Конгресса.

Дополнительную интригу придавали вопросы о сикхах и кня-

жествах. Относительно небольшая община сикхов, чьи предки

занимали до англичан господствующие позиции в Панджабе,

обеспечила себе признание колониальных властей благодаря во-

инскому духу и широкой представленности в рядах англо-индий-

ской армии. Сикхи активно участвовали в баталиях двух мировых

войн. Сформированные из них части оставались надежной

опорой англичан и в боях на субконтиненте, в том числе против

горных пуштунских (патанских) племен

133

. Благодаря службе в

армии сикхи приобрели политический вес, несопоставимый с их

численностью (около 4 млн., один процент населения страны).

Достаточно отметить, что сикхи попали в число трех религиоз-

ных общин (вместе с индусами и мусульманами), с которыми

велись переговоры о будущем Индии, и их лидер, министр обо-

роны в переходном правительстве Балдев Сингх, выступил в на-

чале июня по радио с согласием на план раздела.

Хотя принять такое решение для сикхов было нелегко, другого

выхода у них не было. Их верхушка состояла во многом из быв-

ших военных, получивших в качестве вознаграждения крупные

участки земельной собственности в западных районах Панджаба,

где англичане проводили в конце XIX - начале XX века значи-

тельные работы по ирригации. Сикхское население к 1947 г. рас-

пределялось примерно поровну между восточной, преимущест-

венно индусской, и западной, в основном мусульманской, частями

провинции. В первой из них они были как дома, во второй,

особенно после окончания войны, испытывали враждебное к себе

отношение и неслучайно поголовно все они после решения о

разделе провинции переехали (изведав много потерь и горя) из

западной в восточную ее половину. Впрочем, как экономически

сильная, исполненная воинского духа община, она и сама внесла

немалый вклад в разжигание коммуналистских

страстей

134

Вопрос о княжествах был еще сложнее, ведь на них приходи-

лась чуть ли не половина территории колонии. Нежелание князей

присоединиться к федерации явилось причиной лишь неполного

(в части, касавшейся провинций) ввода в действие Акта об

управлении Индией 1935 г.

После войны ситуация изменилась. С одной стороны, наслед-

ственные правители не могли не видеть, что страна скоро станет

независимой, и задумывались о том, в каком положении они при

этом окажутся. С другой стороны, они ощущали возраставшее

давление

снизу, со стороны местных политических сил, пользо-

вавшихся, как правило, поддержкой ИНК. Конгресс предусмот-

рительно обратил внимание на массовую борьбу, развернувшую-

ся в ряде крупнейших княжеств (в частности в Джамму и

Кашмире) под антифеодальными лозунгами, и возглавил Все-

индийскую конференцию народов княжеств

135

Князья в целом благоприятно отнеслись к плану миссии каби-

нета, по которому им отводилась четверть мест в учредительном

собрании в соответствии с их квотой в населении, и фактически

поддержали заложенную в нем идею создания единой федерации

при сохранении за ними суверенных прав и привилегий, за

исключением тех, что относились к сферам обороны, иностран-

ных дел и коммуникаций

136

. Однако воспользовавшись бойкотом

собрания со стороны Мусульманской лиги, палата князей в

декабре 1946 г., а затем и конференция правителей в январе

1947 г. объявили об отказе участвовать в работе учредительного

органа. Лишь в апреле 1947 г. князья, в большинстве своем инду-

сы, и Конгресс пошли на взаимные уступки. Конгрессисты пере-

стали настаивать на стопроцентной выборности представителей

от княжеств, согласившись на то, что половина делегатов будет

назначаться правителями, а часть князей (в частности правители

Бароды, Биканера, Патиалы) в ответ заявила о присоединении к

работе собрания

137

Вместе с тем некоторые правители крупнейших владений

(низам Хайдерабада, махараджа Траванкура, наваб Бхопала, ма-

хараджа Джамму и Кашмира) продолжали надеяться на получе-

ние особого статуса и по мере приближения развязки принялись

лоббировать свои интересы. Они нашли понимание у части пред-

ставителей британской администрации, прежде всего у консерва-

тивно настроенного руководства политическим департаментом,

ответственным за отношения с княжествами

138

. Однако боль-

шинство членов команды Маунтбеттена, как и он сам, и прави-

тельство в Лондоне четко определились в вопросе о судьбе кня-

жеств. Они не готовы были предлагать статус доминиона каким-

либо иным образованиям, кроме как либо единой Индии, либо

Индии и Пакистану.

Вместе с тем вопрос о доминиальном статусе Индии являлся

одним из важнейших для вице-короля Маунтбеттена. Как выше

отмечалось, Национальный конгресс, а вслед за ним и учреди-

тельное собрание одобрили осенью 1946 г. и в начале 1947 г.

резолюции в поддержку требования о провозглашении Индии су-

веренной республикой. В инструкции, которую дало правитель-

ство вице-королю при его назначении, на первом месте оказался

вопрос о вхождении Индии в британское Содружество и обес-

печение военной кооперации между ней и

Англией

139

В конце апреля до сведения вице-короля был доведен план

Конгресса о предоставлении Индии независимости в значительно

более сжатые сроки в обмен на согласие руководства ведущей

индийской партии на статус доминиона. Именно это, как считает

современник событий, видный политический деятель и историк

Чаудри Мухаммад Али, заставило Маунтбеттена и английское

правительство радикально сократить сроки ухода из колонии

140

Вместе с тем в середине мая выявились новые осложнения и

нестыковки. Упорство сторон, руководства Конгресса и Лиги,

англичане постарались преодолеть выдвижением заведомо не-

приемлемого для них, особенно ИНК, плана предоставления про-

винциям и княжествам значительной свободы в выборе варианта

ассоциации с будущими доминионами. Напугав оппонентов

согласием Лондона на этот план, Маунтбеттен ускорил принятие

ими уже разработанной в обших чертах программы раздела

Индии.

Суть ее состояла в скорейшем образовании двух независимых

доминионов - Индии (Индийского союза) и Пакистана - и пере-

дачи им всех властных полномочий. Одобренный английским

правительством в конце мая, он был обнародован 3 июня, полу-

чил публичную поддержку в выступлениях по радио Дж. Неру,

М.А. Джинны и Балдев Сингха, а в первой половине июня -

формальное согласие Лиги и Конгресса

141

В заявлении британского правительства от 3 июня 1947 г. кон-

статировалось нежелание навязывать решения, принимаемые

действующим Учредительным собранием регионам, чьи предста-

вители отказываются от участия в его работе, и обозначалась

возможность образования для них отдельной учредительной

ассамблеи

142

. Решающее значение в заявлении придавалось

решению законодательных собраний двух провинций Бенгалии и

Панджаба. Их депутаты от округов с мусульманским и немусуль-

манским большинством (по переписи 1941 г.) собирались отдель-

но, и если одна из этих групп простым большинством высказыва-

юсь за раздел провинции, такое решение принималось. Провин-

циальное собрание Синда тем же простым большинством решало

вопрос о присоединении к новому (пакистанскому) учредитель-

ному собранию. При принятии решения о разделе Панджаба в

заявлении

предусматривалось проведение референдума в смеж-

ной с ней СЗПП по вопросу о присоединении к тому или иному

собранию. Референдум предусматривался и для ассамского окру-

га Силхет с мусульманским большинством, который мог быть

присоединен к Восточной Бенгалии при принятии решения о

разделе бенгальской провинции

143

Выступая по радио с обращением к населению, вице-король

Маунтбеттен выразил сожаление по поводу того, что единство

Индии сохранить, вероятно, не удастся, упомянул об опасениях

по поводу раздела и выразил надежду на минимальные издержки

при его осуществлении. Одновременно он подчеркнул, что пре-

доставление независимости в статусе доминиона одному или

двум правительствам может быть осуществлено в течение бли-

жайших месяцев, что соответствует желанию основных полити-

ческих

партии

144

События в дальнейшем развивались согласно с принципом

раздела. Ожидаемое решение в пользу Пакистана приняли члены

законодательных собраний Бенгалии, Панджаба и Синда, пред-

ставлявшие Мусульманскую лигу. В первой половине июля со-

стоялся референдум в Северо-Западной пограничной провинции.

Участие в нем могли принять те, кто имел право голоса в

соответствии с актом 1935 г. по выборам в провинциальные зако-

нодательные собрания. Местное отделение Конгресса во главе с

Абдул Гаффар Ханом решило бойкотировать референдум на том

основании, что на него не выносился вопрос о самостоятельности

провинции и создании независимого государства Пуштунистан.

Из 573 тыс. избирателей в голосовании приняло участие 293 тыс.

(51 %). За присоединение к Пакистану высказалось подавляющее

большинство - 289 тыс. Учитывая, что явка на выборах в провин-

циальное собрание в начале 1946 г. составляла 65 %, можно пола-

гать, что доля голосовавших за Пакистан из числа политически

активных жителей составила 78 %

145

. По тем же правилам про-

веденный референдум в округе Силхет провинции Ассам дал

перевес в две трети голосов сторонникам присоединения округа к

Восточной Бенгалии и доминиону Пакистан. Присоединение к

последнему британского Белуджистана (провинции возглавлял

главный комиссар и они не имели выборных органов) опре-

делилось голосованием членов джирги ханов местных, главным

образом пуштунских, племен и муниципалитета столичного

города Кветты.

Не дожидаясь полного завершения этих процедур, британский

парламент 18 июля принял Акт о независимости Индии. Основ-

ное содержание документа состояло в констатации прекращения

властных полномочий правительства Его величества в отноше-

нии индийского континента и создания двух независимых доми-

нионов - Индии и Пакистана. Актом определялась и дата созда-

ния новых государств - 15 августа 1947 г. В нем перечислялись

основные составные части Пакистана как образования, выделяе-

мого из Индии, и отмечалось, что точные границы между индий-

ской и пакистанской частями провинций Бенгалия и Панджаб

будут проведены на основании решения назначаемой вице-коро-

лем соответствующей комиссии. В Акте содержались положения

о том, что полномочия и обязательства (статус сюзеренитета,

Paramountcy) британской короны в отношении княжеств прекра-

щаются с 15 августа и теряют силу все договора и соглашения,

заключенные между ней и наследственными правителями. То же

самое декларировалось в отношении любых держателей власти в

зоне племен

146

Двумя главными и отчасти взаимосвязанными проблемами,

которые предстояло решить вице-королю и его штабу за менее

чем месяц от принятия Акта о независимости до ее провозгла-

шения, были вопросы о судьбе княжеств и проведении границ. Из

почти 600 княжеств (в официальных британских заявлениях тех

лет чаще всего указывается на 562 или 565) только около

20 граничили с территорией создаваемого Пакистана, а среди

примерно 93 млн. жителей «княжеской Индии» (по данным пе-

реписи 1941 г.) подавляющее большинство составляли немусуль-

мане

147

. Таким образом, присоединение получавших формальную

независимость владений представляла главную сложность для

Индии. Ее будущее руководство, в частности Дж. Неру, хорошо

осознавало цену вопроса и заручилось весьма необходимой для

его решения поддержкой Маунтбеттена. Последний, согласно

Достигнутым с Конгрессом договоренностям, становился первым

генерал-губернатором

индийского доминиона вплоть до июня

1948 г.

С присущей ему энергией вице-король принялся уговаривать

правителей княжеств использовать свое право выбора присоеди-

ниться к одному из двух доминионов (для большинства речь шла

только

об Индии) и об условиях, на которых они вступают

в федеративные с ним отношения, в кратчайшие сроки, лучше

всего до 15 августа.

В конце июля он провел встречу в палате князей, где, выступая

в своем качестве «представителя короны», доказывал князьями

преимущества, необходимость и неизбежность вхождения в со-

став одного из доминионов. Условием вступления для значитель-

ных по размеру и во внутренних делах самостоятельных кня-

жеств оставалась передача доминиону-федерации лишь «внеш-

них» функций (иностранных дел, обороны и связи). Усилия

Маунтбеттена умело поддерживал глава созданного департамен-

та княжеств В.П. Менон и его патрон Сардар Валлабхаи Патель,

министр внутренних дел как переходного кабинета, так и бу-

дущего правительства независимой Индии. В результате абсо-

лютное большинство как крупных князей, так и иных носителей

княжеских титулов согласилось присоединиться к Индии еще до

15 августа 1947 г.

148

Мусульманская лига заняла иную позицию в вопросе о кня-

жествах. Трактуя в свою пользу букву закона от 18 июля, Джинна

настаивал на том, чтобы княжества получили полную свободу и

могли выбирать любой путь - от присоединения к одному из

доминионов до признания их независимости

149

. Он при этом

опирался на давно сложившуюся консервативную традицию как

в Индии, так и в Великобритании (главным ее выразителем в

последней на том этапе был лидер оппозиции в парламенте

У. Черчилль) и настаивал, в частности, на приоритете решения

наследственного правителя в судьбе того или иного княжества.

Стремясь ослабить единство превосходившей Пакистан Индии,

он фактически поддерживал идею ее «балканизации», то есть

раздробления на части. Отсюда его одобрение попыток мусуль-

манского правителя Хайдерабада, расположенного в самом цент-

ре Индии, на Деканском плато, обширного владения с индусским

большинством, добиться независимости в статусе отдельного

доминиона

150

. Благоприятной была также реакция руководства

Лиги на решение князя-мусульманина другого индусского по

принадлежности большинства населения княжества Джунагадх,

вместе с соседним Манавадаром, присоединиться к Пакистану,

несмотря к тому же на отсутствие общей границы между ним и

этими расположенными на полуострове Катхиавар княжествами.

Минусы позиции, занятой Джинной, проявились при решении

судьбы самого северного, крупнейшего по территории (свыше

200 тыс. кв. км) высокогорного княжества Джамму и Кашмир.

Мусульмане составляли около 80 % его жителей, в то время как

правителем был индус, махараджа Хари Сингх. Центр княжества

в живописной долине Кашмира, представлявшей его наиболее

населенную часть, имел налаженные линии связи лишь с запад-

ными районами Панджаба, отходившими к Пакистану. Велико

было символическое значение Кашмира для отцов-основателей

Пакистана, как колыбели своеобразной исламской культуры, од-

ного из любимых мест отдыха многих прославленных в истории

правителей-мусульман. Кашмир, наконец, вошел своей началь-

ной буквой в само название «Пакистан».

Остающаяся до сих пор нерешенной судьба княжества Джам-

му и Кашмир в немалой степени связана, как представляется, с

политикой Джинны на заключительном этапе ухода англичан из

колонии. Так как он поддержал принцип суверенитета наслед-

ственных правителей и значения принимаемого ими решения, то

был вынужден терпимо относиться к колебаниям махараджи,

который лелеял надежду на сохранение власти в княжестве в

полном или почти полном объеме. Более того, возглавляемое

Джинной правительство Пакистана в день провозглашения неза-

висимости заключило с ним соглашение о сохранении обо-

собленности княжества сроком на один год, заставив и индий-

скую сторону считаться с неопределенностью его статуса.

Хотя Кашмир относился к числу, бесспорно, мусульманских

областей, руководство Конгресса не теряло надежду на его под-

ключение к Индии. Оно опиралось при этом на два фактора.

Один из них - индуизм правящей династии и влияние высшего

слоя, состоявшего в значительной степени из кашмирских брах-

манов (пандитов). К этой высшей подкасте принадлежали семьи

Неру и ряд других видных индийских политических деятелей,

носящих фамилии Сапру, Кауль, Пант, Хаксар. Второй фактор

был связан с особенностями социально-политической обстановки

в княжестве. С начала 1930-х годов в княжестве развернулось

массовое оппозиционное движение. Из возглавлявшей его на

первых порах партии Мусульманская конференция выделилась

группа

радикально настроенных политиков во главе с Шейхом

Мухаммедом Абдуллой. В своих требованиях политических и