Адамчик Н.В. Самый полный курс русского языка

Подождите немного. Документ загружается.

ность понимания делает речь эффективной, и поэтому далеко

не всякую несомненно творческую, оригинальную речь мож

но назвать хорошей.

ЯЗЫКОВЫЕ НОРМЫ

Сначала вкратце поговорим о коммуникативной норме.

Анализ коммуникативной нормы предварим кратким объяс

нением понятий «коммуникативная ситуация» и «коммуни

кативные постулаты».

Коммуникативный акт (коммуникативная ситуация) —

это отдельное речевое действие, фрагмент коммуникации,

например реплика одного из собеседников в диалоге.

Отправитель информации (говорящий), имея определен

ный мотив высказывания, «выстраивает» коммуникат во

внутренней речи, затем при переводе во внешнюю речь коди

рует в звуки. Получатель (слушающий), воспринимая посту

пающий сигнал, декодирует его и распознает смысл выска

зывания. У него также возникает мотив высказывания, про

исходит обмен репликами, т. е. осуществляется обратная

связь. Таким образом, отправитель и получатель меняются

ролями, но схема коммуникативного акта остается прежней.

Рассмотрим подробнее.

Речевая деятельность представляет собой подготовку и осу

ществление процесса говорения, реализуемого в трех фор

мах — монологе, диалоге и полилоге (речи нескольких чело

век). Она характеризуется целенаправленностью и состоит из

нескольких последовательных фаз: ориентировки, планирова

ния (в форме внутреннего программирования), реализации

и контроля. В соответствии с ними осуществляется каждое от

дельное речевое действие. Исходным моментом любого речево

го действия и является коммуникативная ситуация, т. е. та

кое стечение обстоятельств, которое побуждает человека к ре

чевому действию. Коммуникативная ситуация рождает мотив

высказывания, который в отдельных случаях перерастает

в потребность совершения речевого действия.

Коммуникативными постулатами (постулатами речевого

общения) называют систему основных положений, которые

нужно учитывать при организации дискурсов разных типов.

Ориентирами могут служить постулаты Г. Грайса, на кото

рых основано кооперативное общение.

Грайс разделил постулаты на четыре категории, которые,

вслед за Кантом, назвал категориями Количества, Качества,

Отношения и Способа.

Категория Количества, по Грайсу, связана с тем количест

вом информации, которое необходимо передать, и представ

лена двумя постулатами: «Твое высказывание не должно со

держать меньше информации, чем требуется» и «Твое выска

зывание не должно содержать больше информации, чем

требуется».

Категория Качества раскрывается в постулате «Старайся,

чтобы твое высказывание было истинным» и конкретизиру

ется в двух частных постулатах: «Не говори того, что ты

считаешь ложным» и «Не говори того, для чего у тебя нет

достаточных оснований».

С категорией Отношения связан лишь один постулат —

«Не отклоняйся от темы».

Категория Способа соотнесена не с тем, что говорится,

а с тем, как говорится.

Общее требование — «Выражайся ясно» — конкретизиру

ется в постулатах «Избегай непонятных выражений» и «Из

бегай неоднозначности». Существуют постулаты речевого об

щения и другой природы — эстетические, социальные, мо

ральные (например, «Будь вежлив»).

Все эти постулаты не являются универсалиями общения,

так как в реальном процессе коммуникации возможен не

только кооперативный, но и конфронтационный дискурс,

а в разных типах общения существуют специфические, при

сущие только данному типу коммуникативные нормы.

Таким образом, коммуникативной нормой мы будем счи

тать адекватность коммуникативного процесса ситуации об

щения, а также его соответствие ценностям и стандартам,

существующим в данной культуре. Коммуникативная норма

включает в себя нормы более низких уровней — языковые

и стилистические.

Нарушения коммуникативной нормы — немотивирован

ные отступления от коммуникативных стандартов и правил

общения как в текстообразовании, так и в поведении. Напри

мер, гипертрофированная книжность разговорной речи, сни-

женность и фамильярность делового дискурса, отсутствие

коммуникативной реакции на приветствие, публичное оскор

бление, ложь ради собственной выгоды, вмешательство в раз

говор других людей без извинения и т. д.

При коммуникации следует учитывать психологические

особенности слушающего, уклоняться от спора с ним, прояв

лять уважение к его мнению. Не следует говорить человеку

прямо, что он не прав, необходимо объяснить, в чем он за

блуждается, сначала поговорить о собственных ошибках,

а затем критиковать слушающего. При необходимости быст

ро и решительно признавать собственную неправоту, выра

жать дружелюбно все формулы речевого этикета, давать до

статочно времени собеседнику для высказывания, давать ему

возможность спасти свой престиж, выражать одобрение пр

поводу его удач и т. п. В идеале говорящий не должен гово

рить того, чего не желал бы услышать сам. Часто ошибки

в общении связаны с неправильным слушанием одного из

коммуникантов.

К нарушениям коммуникативной нормы относятся и не

ясные по содержанию и форме высказывания, и отсутствие

внимания у слушающего, и восприятие им намеков как

конкретных высказываний, и дополнение их домыслами,

и правильное восприятие, но ложная интерпретация, и лож

ное восприятие рационального или эмоционального содер

жания информации.

Под языковой нормой понимается совокупность устойчи

вых, традиционных реализаций языковой системы в резуль

тате социально-исторического отбора языковых элементов из

числа сосуществующих, образуемых вновь или извлекаемых

из пассивного запаса прошлого и возводимых в процессе об

щественной коммуникации в ранг правильных, пригодных

и общеупотребительных.

Норма литературного языка в сознании говорящих облада

ет качествами особой правильности, общеобязательности,

она культивируется в определенных передачах радио и теле

видения, в массовой печати, академических театрах и явля

ется предметом и целью обучения родному языку.

Норма — это шкала переходов от того, что за пределами дан

ной формы, к тому, что допустимо, но нежелательно (не реко

мендовано), и далее к тому, что единственно возможно. Это пока

затель формы языка и характеристика говорящего как носителя

диалекта, просторечия, жаргона, литературной речи, и это сис

темное явление, проявляющееся на всех речевых и языковых

уровнях и отраженное в своих графических экспликациях.

Соответственно можно говорить об орфоэпической, фонети

ческой, словообразовательной, лексической, морфологичес

кой, синтаксической, интонационной, графической, орфо

графической, пунктуационной норме.

Нарушение языковой нормы не всегда показатель неосве

домленности носителя (его безграмотности) либо невладения

ею. Нарушение нормы может быть стилистическим средст

вом (например, при создании речевого портрета персонажа),

может свидетельствовать о состоянии говорящего (нервоз

ность, аффектация, невладение собой, утомление, подавлен

ность) или может быть симптомом нервного, психического

или соматического расстройства.

Важнейшим признаком литературного языка считается

его нормативность, которая проявляется как в его письмен

ной, так и в устной форме.

Характерными особенностями нормы литературного язы

ка считаются следующие:

1) относительная устойчивость. Норма подвижна (ср. со

временное произношение слов офицер, афера, тема со ста

рым петербургским [афыцэр], [афэръ], [тэмъ]);

2) распространенность;

3) общеупотребительность — этот признак также часто на

рушается, сейчас редко говорят п[0]эт , [ж ’у]ри, рак[У]рс,

ф[О]лъга, [ И]зыск;

4) общеобязательность, точнее, общеобязательность для

государственных средств речевой коммуникации, для систе

мы образования, для науки и т. п., поскольку невозможно

убедить моряка говорить компас, а не компас, тренера олим

пийцев — не пасов, а пйсов;

5) соответствие употреблению, обычаю и возможностям

языковой системы. Этот признак нарушают сами кодифи

каторы, поскольку, например, слова «[ж ’у]ри» и «пОэт»

выбиваются из реестра возможностей русского языка. Нор

ма существует там, где есть выбор, где есть возможность

использования таких оценок, как «допустимо — недопусти

мо», «понятно — непонятно», «общедоступно — недоступ

но», «достаточно — недостаточно», «коммуникативно —

некоммуникативно».

В целом норма не делит средства языка на хорошие и пло

хие, а указывает на их коммуникативную целесообраз

ность.

Орфоэпические нормы -— нормы, связанные со звуковым

оформлением значимых единиц: морфем, слов, предложений.

Среди орфоэпических норм различают произносительные

нормы (состав фонем, их реализация в разных позициях, фо

немный состав отдельных морфем: в[и е]сна — в[еи]сна, бу

л очн а я — було[ш]ная, умыл[са] — умыл[с']я — на письме

такие варианты обычно не обозначаются; однако варьирование

фонемного состава корня может отражаться и на письме: брил

лиант — брильянт, калоши — галоши, кринка — крынка,

матрас — матрац, ноль — нуль) и акцентологические нор

мы (ударение и интонация: сравните Искристый — ис

кристый, твордг— творог, вкусны — вкусны и др.).

Фонетические варианты — варианты, различающиеся

произношением звуков, составом фонем, местом ударения

или комбинацией этих признаков. Разновидности произно

шения составляют круг орфоэпических вариантов ([т ’е]ра-

пия — [тэ]рапия, аг[р’е]ссия — аг[рэ]ссия, до[ж’ж’]и —

dofMd’Ju). Разновидности слов по месту ударения относятся

к акцентным вариантам (стенам — стенам, кулинария —

кулинарйя). Варианты, различающиеся по составу фонем,

называются фонематическими (галоша — калоша, тон

нель — туннель, ноль — нуль).

Орфоэпические варианты — разновидности одного и того

же слова, характеризующиеся, как правило, социально зна

чимыми различиями звукового состава. Орфоэпические ва

рианты могут характеризовать:

1) «младшую» и «старшую» нормы (новое произношение

постепенно вытесняет старое, но на определенном этапе раз

вития литературного языка обе нормы сосуществуют; напри

мер, для некоторых сочетаний согласных традиционно про

изношение мягкого согласного перед мягким: [з ’в’]еръ,

е[с’л’]и ; по новой норме первый согласный — твердый:

[зв’]еръ, е[сл’]и);

2) общенародную и профессиональную сферу употребле

ния (так называемые профессиональные варианты норм:

добыча — дббыча, искра — искра, минералог — ми

нералог);

3) мужскую и женскую речь (например, удлинение соглас

ных в мужской эмоциональной речи и удлинение гласных

в женской);

4) территориальные разновидности литературного языка.

Орфографическая норма — строгое соответствие использо

ванных букв системе правил, устанавливающих единообраз

ную передачу звукового языка на письме. Орфография — соци

альное установление; нормы орфографии являются общеобяза

тельными, поэтому орфографические правила утверждаются

не только соответствующими научными, но и государственны

ми органами.

Пунктуационная норма — соответствие использованных

знаков препинания в определенных синтаксических структу

рах общим кодифицированным правилам функционирова

ния единиц пунктуационной системы.

Основной принцип организации пунктуации как функ

циональной системы строится на разграничении трех об

щих функций пунктуационных средств: 1) отграничение

в тексте одной синтаксической структуры (или ее элемен

та) от другой (или от другого), графическая фиксация пра

вой границы первой и левой — второй (разделение или от

деление); 2) двойное отграничение синтаксической струк

туры (или ее элемента) от соседствующих — левой и

правой, графическая фиксация левой и правой границ

структуры в тексте (выделение); 3) объединение в тексте

нескольких синтаксических структур в одно целое, графи

ческая фиксация внешних границ последнего и внутрен

них его частей (распределение как функция комплексов

пунктуационных знаков).

Соотношение общих функций иерархично: выделение

включает в себя разделение, обе они включаются в распреде

ление. Центр пунктуационной системы составляет корпус

знаков препинания, обеспечивающий графическую организа

цию текста предложения. Пунктуационная система предо

ставляет пишущему некоторую свободу в выборе знака. На

пример, у пишущего нет сомнений в необходимости поста

новки разделительного знака середины предложения между

частями сложного бессоюзного предложения. Но решение во

проса о выборе конкретного знака предоставлено самому пи

шущему — в зависимости от того, как он понимает семанти-

ко-синтаксические отношения между частями бессоюзного

сложного: в качестве перечисления, простой последователь

ности событий (Колокольчик зазвенел, лошади помчались

(Н. Карамзин)) или усиленной (Татьяна в лес; медведь за

нею (А. Пушкин)), пояснения, причины или следствия (ср.

возможное и тире, и двоеточие в примере Молодежь ушла —

на вечере стало скучно и Молодежь ушла: на вечере стало

скучно). Свобода выбора связана с характером избыточности

пунктуационной системы, с синонимическими рядами зна

ков препинания. Так, часты случаи взаимозамен членов гра

дуального синонимического ряда в классе «парные запя

тые — тире — скобки». Хотя скобки считаются более силь

ным выключающим знаком, чем тире, для выделения

одинаковых по типу вставных конструкций могут на равных

основаниях употребляться оба знака (ср. Солдаты ( их било

трое) ели, не обращая внимания на Пьера (JI. Толстой)

и Каждый раз, когда я думал об этом словаре, мне хотелось

сбросить со счета лет двадцать, чтобы, конечно, не само

му составлять такой словарь — для этого у меня не было

необходимых познаний, — но хотя бы участвовать в рабо

те над ним (К. Паустовский)).

Морфологические нормы рассматривают правильное упо

требление грамматических форм различных частей речи. На

пример, предлоги благодаря, согласно, вопреки, наперекор,

наперерез употребляются с существительными в дательном

падеже. Предлог благодаря не следует употреблять, когда

речь идет о причинах, вызывающих нежелательные послед

ствия. Нельзя сказать Благодаря наводнению люди остались

без крыши над головой. Морфологические нормы рассматри

вают образование и употребление падежных форм имен су

ществительных, колебания в роде имен существительных,

образование и употребление имен прилагательных, сочета

ние числительных с существительными, употребление место

имений, глагольных форм, предлогов. Рассмотрим несколько

примеров, вызывающих наибольшие трудности. Самая распро

страненная ошибка — в употреблении окончаний именитель

ного падежа множественного числа имен существительных

мужского рода. Поэтому приведем несколько форм с норма

тивными окончаниями на -а(-я) и -ы(-и). Мы говорим дирек

тора, доктора, жемчуга, катера, края, номера, округа, орде

ра, паспорта, поезда, профессора, холода, черепа, шелка,

штемпеля, якоря, но аптекари, архитекторы, бухгалтеры,

векторы, ветры, договоры, инженеры, инспекторы, коррек

торы, кузовы, лекторы, лекари, порты (гавань), отпуски,

редакторы, ректоры, слоги, столяры, торты, цехи, штор

мы, ярусы. Возникают вопросы и при определении рода

имен существительных. Правильно: ботфорт (а не ботфор

та), гренок (а не гренка), корректив (а не корректива), рельс

(а не рельса), плацкарта (а не плацкарт). Существительные

рояль, тюль, толь, шампунь — мужского рода; существи

тельные вуаль, мозоль, вермишель — женского рода.

Синтаксические нормы регулируют правильность грамма

тической структуры синтаксических единиц — словосочета

ний и предложений.

Самым сложным типом синтаксической связи слов являет

ся управление, поэтому нормы управления часто нарушают

ся. Следует помнить, что при управлении зависимое слово

ставится в том падеже, которого требует главное слово.

Обычно неправильный выбор падежа вызван смешением уп

равляющего слова с близким к нему по смыслу или одноко

ренным словом. Так, не следует смешивать выражения: бес

покоиться о ком — тревожиться за кого; удивляться это

му — удивлен этим; вера во что-то — уверенность

в чем-то; обращать внимание на что — уделять внимание

чему; превосходство над чем — преимущество перед чем;

уплатить, заплатить за что-либо — оплатить что-либо;

отчитаться в чем-либо — сделать отчет о чем-либо; упре

кать в чем — порицать за что.

В русском языке действует закон соответствия предлогов

глагольным приставкам: входить в дом, добежать до фини

ша, извлечь из архива, сбить с ног.

Синтаксические нормы рассматривают также варианты со

гласования главных членов предложения, согласование оп

ределения и приложения с определяемым словом, способы

передачи чужой речи и т. п.

ТОЧНОСТЬ РЕЧИ

Точность речи (достоверность) — это строгое соответствие

слов тем предметам и явлениям действительности, которые

они обозначают. По мнению К. А. Федина, «точность слова

является не только требованием здорового вкуса, но прежде

всего — требованием смысла».

За каждым словом история языка закрепила особое значе

ние или несколько значений. Точной можно назвать такую

речь, в которой употребление слов вполне соответствует их

языковым значениям. Неточность речи может возникнуть

вследствие плохого знания языка или плохого знания пред

мета. Например, в русском литературном языке есть слова,

которые объединяются сходством, близостью или тождеством

своих значений. Так, слова бородатый и бородастый имеют

общий корень бород- и сходные суффиксы -am- и -аст-. Эти

слова очень напоминают друг друга по смыслу. Однако не

большая разница в их значениях все-таки есть. В толковых

словарях отмечено: бородатый — ‘имеющий бороду’, а боро

дастый означает ‘имеющий большую бороду’. Следовательно,

нельзя производить взаимозамену этих слов.

Правильность определяется отношением высказывания

к литературной норме и рассматривается главным образом

на ярусах произношения и грамматики, а точность опреде

ляется отношением высказывания к явлениям действитель-

ности и рассматривается главным образом на ярусе лексики.

Таким образом, точность словесного выражения есть макси

мальное соответствие употребляемых слов называемым пред

метам и явлениям действительности и раскрываемым поня

тиям. Но мало знать то, о чем ты говоришь или пишешь, на

до еще хорошо знать точные значения слов, которые

употребляешь, и уметь безошибочно соотнести слово и пред

мет, слово и понятие. Эти условия уже относятся к знанию

языка и умению им пользоваться. Точность словесного выра

жения достигается соблюдением ряда частных правил, из

которых выделим следующие:

— точный выбор слова (или устройство словосочетания)

из ряда синонимов;

— точный, исключающий двусмысленность, выбор значе

ния многозначного слова;

— исключающий двусмысленность выбор омонима;

— четкое разграничение паронимов.

При нарушении этих правил часто возникают нелепые,

вызывающие смех выражения. Например:

— Чичиков покупал земли, чтоб на них разводить кре

стьян (не говоря о прочем, «разводить» нельзя сказать

о людях);

— на Бородинском поле в русской армии был такой дух,

что неприятель не мог устоять (не разграничиваются зна

чения слова дух — внутреннее состояние, моральная сила

и дух — запах);

Ионыч — лекарь, у которого отъеденный кучер (отъеден

ный вместо отъевшийся).

При выборе слова надо иметь в виду, что семантическая

и стилистическая характеристика лексических единиц со

временем может изменяться. Так, слово дипломант, упо

треблявшееся в 30—40-е гг. XX (в. для обозначения учащего

ся или студента, выполняющего или защищающего диплом

ную работу, в 50—60-е гг. стало употребляться в значении

‘лицо, удостоенное диплома’: дипломант Международного

конкурса по бальным танцам. В значении же ‘студент, вы

полняющий дипломную работу’ в литературном языке закре

пилось ранее разговорное слово дипломник.