Абушенко Д.Б. Гребенцов А.М. Дегтярев С.Л. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации

Подождите немного. Документ загружается.

2. По признаку наличия юридической заинтересованности к лицам, участвующим в деле,

следовало бы также относить взыскателя и должника. В частности, данная терминология

используется в рамках приказного производства (гл. 11 ГПК), при индексации присужденных

денежных сумм (ст. 208 ГПК), а также в рамках производства по делам о признании и исполнении

решений иностранных судов и иностранных третейских судов (гл. 45 ГПК) и производства,

связанного с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов (разд. VII ГПК).

3. Органы и должностные лица, составившие протокол об административном

правонарушении, не являются участниками производства по делам об административных

правонарушениях. Однако отсутствие статуса лица, участвующего в деле, не препятствует

возможности их вызова в суд для выяснения возникших вопросов <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. N 5 "О

некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об

административных правонарушениях" (БВС РФ. 2005. N 6).

4. Потерпевшие участвуют в деле об административном правонарушении независимо от

того, является ли наступление последствий признаком состава административного

правонарушения <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О некоторых вопросах,

возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных

правонарушениях".

5. Статус лица, участвующего в деле, возникает либо с момента подачи соответствующего

заявления (например, искового заявления), либо с момента привлечения лица судом к участию в

деле.

Статья 35. Права и обязанности лиц, участвующих в деле

Комментарий к статье 35

1. Комментируемая статья определяет общие для всех лиц, участвующих в деле, права.

Перечень процессуальных прав не носит исчерпывающий характер: в зависимости от стадии

судопроизводства, а также специфики соответствующего процессуального института лица,

участвующие в деле, наделяются процессуальным законодательством дополнительными правами.

Например, в процедуре заочного производства ответчик имеет специфическое правомочие: он

вправе подать в суд, принявший заочное решение, заявление об отмене этого решения (ч. 1 ст.

237 ГПК).

В ч. 1 комментируемой статьи закреплены следующие права лиц, участвующих в деле:

1) право знакомиться с материалами дела, делать выписки из них и снимать копии, что

обеспечивает лицам, участвующим в деле, информированность относительно имеющихся в деле

письменных доказательств, а также актов суда, принятых в ходе рассмотрения дела. По

материалам дела лицо, участвующее в деле, может судить о ходе процесса в тех случаях, когда

само оно не присутствовало в судебном заседании. Фактическое ознакомление с материалами

дела может происходить как в ходе судебного разбирательства, так и вне его.

Пунктом 12.1 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде <1> установлено,

что судебные дела выдаются для ознакомления в помещении суда. Стороны и третьи лица для

ознакомления должны предъявить документ, удостоверяющий личность. Также при предъявлении

документа, удостоверяющего личность, должны знакомиться с материалами дела заявители,

заинтересованные лица, взыскатели и должники (подп. "в" п. 12.1 названной Инструкции содержит

редакционную неточность: упоминаемая в нем доверенность на ведение дела должна

предъявляться исключительно представителями). Прокурор знакомится с материалами дела при

предъявлении удостоверения личности.

--------------------------------

<1> Утверждена Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29 апреля

2003 г. N 36.

Ознакомление с делами должно проходить в специально оборудованном для этой цели

помещении в присутствии и под контролем уполномоченного на то работника суда в условиях,

которые исключают возможность изъятия, повреждения или уничтожения материалов дел (п. 12.2

названной Инструкции). Однако на практике указанные требования соблюдаются далеко не

всегда: в тех судах, где отсутствуют специально оборудованные помещения, ознакомление

происходит либо под присмотром секретаря судебного заседания, либо вовсе без присмотра (в

последнем случае лицо, знакомящееся с материалами дела, на время ознакомления оставляет

секретарю документ, удостоверяющий личность). Копии снимаются лицом, участвующим в деле,

своими силами и за свой счет. Об ознакомлении с материалами дела делается отметка в

справочном листе - лицо, участвующее в деле (либо его представитель), ставит дату

ознакомления и свою подпись;

2) право заявлять отводы (см. комментарий к ст. 19 ГПК);

3) право представлять доказательства и участвовать в их исследовании (см. комментарий к

ст. ст. 57, 58, 71, 75, 77, 156, 181 - 185, 187 ГПК);

4) право задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям, экспертам и

специалистам. Право задавать вопросы весьма важно в состязательном процессе: его грамотное

использование позволяет обнаружить противоречия в объяснениях, устранить неясности и т.п.

Однако реализация этого права должна происходить в пределах обстоятельств, входящих в

предмет доказывания (либо в пределах того процессуального вопроса, который исследуется в

данный момент судом);

5) право заявлять ходатайства, что позволяет лицу, участвующему в деле, доводить до суда

в установленной процессуальной форме свои процессуальные требования. При разбирательстве

дела ходатайства лиц, участвующих в деле, разрешаются на основании определений суда после

заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле (см. комментарий к ст. 166 ГПК).

Ходатайства, заявленные вне судебного разбирательства, также должны быть рассмотрены судом

в порядке, установленном процессуальным законом;

6) право давать объяснения суду в устной и письменной форме. Обращаем внимание, что

объяснения сторон и третьих лиц являются средствами доказывания (см. комментарий к ст. 55

ГПК);

7) право приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного разбирательства

вопросам, возражать относительно ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле, что

обеспечивает оперативное реагирование лица, участвующего в деле, на любые возникающие в

ходе судебного разбирательства вопросы, ходатайства и доводы других лиц, участвующих в деле;

8) право обжаловать судебные постановления. Данное право не носит абсолютный характер,

поскольку не любое судебное постановление может быть объектом самостоятельного

обжалования (см. комментарий к ст. ст. 104, 145, 152, 201, 209, 218, 237, 319 ГПК и др.).

Ограничения в процессуальных правах лица, участвующего в деле, по общему правилу не

допускаются. В то же время необходимо учитывать наличие процессуальных норм, которые

устанавливают конкретные правовые санкции при нарушении лицом, участвующим в деле,

процессуального регламента. Например, при повторном нарушении порядка лицо, участвующее в

деле, может быть удалено из зала судебного заседания на основании определения суда на все

время судебного заседания или часть его. Однако даже такое существенное ограничение

процессуальных прав законодатель компенсирует указанием на то, что председательствующий

знакомит лицо, вновь допущенное в зал заседания, с процессуальными действиями,

совершенными в его отсутствие (ч. 2 ст. 159 ГПК).

2. Часть 2 комментируемой статьи формально содержит новеллу, однако правило,

изложенное в ней, носит отсылочный характер, поэтому де-юре оно действовало и при

применении ГПК РСФСР. Процессуальные обязанности носят самый различный характер:

например, ч. 1 ст. 56 ГПК устанавливает для стороны обязанность доказать те обстоятельства, на

которые она ссылается как на основания своих требований и возражений; лицо, представляющее

аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их

истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (ст. 77 ГПК).

К процессуальным санкциям можно отнести институт процессуальных штрафов (гл. 8 ГПК),

возможность рассмотрения дела в отсутствие лиц, участвующих в деле (ч. ч. 3 и 4 ст. 167 ГПК), и

т.д.

Статья 36. Гражданская процессуальная правоспособность

Комментарий к статье 36

1. Гражданская процессуальная правоспособность - способность иметь гражданские

процессуальные права и нести процессуальные обязанности. Комментируемая статья содержит

традиционное указание на то, что процессуальная правоспособность признается в равной мере за

всеми гражданами и организациями.

В качестве условия существования процессуальной правоспособности законодатель

указывает на то, что сам субъект должен обладать, согласно законодательству РФ, правом на

судебную защиту прав, свобод и законных интересов. Полагаем, что наличие права на судебную

защиту не может и не должно определять наличие процессуальной правоспособности. В

противном случае субъект, в отношении которого суд констатировал отсутствие права на

судебную защиту, был бы лишен всех процессуальных прав, включая право на обжалование

судебного акта. Однако в ГПК нет никаких ограничений на обжалование судебного акта, которые

были бы связаны либо вытекали из факта отсутствия у апеллятора (кассатора) процессуальной

правоспособности (см., например, ч. 1 ст. 320, ч. 1 ст. 331, ст. 336, ч. 1 ст. 371 ГПК). Иначе говоря,

даже лицо, не обладающее правом на судебную защиту, процессуально правоспособно и потому

вправе обжаловать определение, которым было отказано в принятии искового заявления

(прекращено производство по делу).

Указание в комментируемой норме на наличие права на судебную защиту как на условие

существования процессуальной правоспособности некорректно и с точки зрения юридической

техники: сам институт права на судебную защиту распространяется исключительно на стороны,

заявителей, заинтересованных лиц и третьих лиц. Поэтому при буквальном толковании

комментируемой статьи получается, что лишь указанные субъекты процессуально правоспособны.

Очевидно, что такое толкование недопустимо, поскольку оно исключает возможность участия в

процессе иных субъектов гражданского процесса.

Процессуальную правоспособность следует отличать от гражданской правоспособности (ст.

ст. 17, 49 ГК), которая является институтом материального права. В отличие от гражданской

правоспособности, ограничение которой допускается на основании федерального закона (п. 1 ст.

22, п. 2 ст. 49 ГК), процессуальная правоспособность не может быть ограничена в принципе, что

гарантируется, в частности, специальным правилом о недействительности отказа от права на

обращение в суд (ч. 2 ст. 3 ГПК).

2. Процессуальной правоспособностью обладают:

1) юридические лица (как созданные по законодательству РФ, так и иностранные),

процессуальная правоспособность (так же как и гражданская) которых возникает со дня внесения

записи о создании в Единый государственный реестр юридических лиц (п. 2 ст. 51 ГК) и

прекращается с момента внесения записи о ликвидации юридического лица в Единый

государственный реестр юридических лиц (п. 8 ст. 63 ГК). О процессуальной правоспособности

иностранных и международных организаций см. комментарий к ст. 400 ГПК.

В случаях, когда юридическое лицо обладает специальной гражданской правоспособностью,

его процессуальная правоспособность остается неизменной. В практическом плане это означает,

что при оспаривании сделки, совершенной юридическим лицом в противоречии с целями

деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, либо юридическим

лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью (ст. 174 ГК), такое

юридическое лицо, будучи истцом либо ответчиком, обладает всеми процессуальными правами и

несет все процессуальные обязанности, как и обычный истец или ответчик. Филиалы и

представительства юридического лица, являясь его обособленными подразделениями,

процессуальной правоспособностью не обладают (участником процесса всегда будет само

юридическое лицо), хотя это не исключает наличие специальных правил, придающих юридическое

значение месту нахождения филиала (представительства) (см., например, правила о подсудности

(ч. 2 ст. 29 ГПК), о судебных извещениях (ч. 5 ст. 113 ГПК)). В гражданском процессе наличие

процессуальной правоспособности у юридического лица подтверждается теми же документами,

которые подтверждают правоспособность гражданскую: учредительными документами,

свидетельством о государственной регистрации либо выпиской из государственного реестра

юридических лиц;

2) физические лица (как граждане, так и иностранцы и лица без гражданства),

процессуальная правоспособность которых возникает с момента рождения и прекращается со

смертью. Объявление гражданина умершим или признание его безвестно отсутствующим на его

процессуальную правоспособность не влияет (в практическом плане это означает, что такое лицо

может быть участником процессуальных отношений, независимо от того, отменено или нет

решение суда, которым гражданин признан безвестно отсутствующим или объявлен умершим).

Гражданская процессуальная правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства

определяется их личным законом (ч. 1 ст. 399 ГПК);

3) Российская Федерация, субъекты РФ, муниципальные образования. Несмотря на то что

указанные субъекты формально под действие комментируемой статьи не подпадают, наличие у

них процессуальной правоспособности сомнений не вызывает. Процессуальная правоспособность

Российской Федерации и субъектов РФ вытекает из Конституции РФ (ч. 1 ст. 65) и

соответствующих конституций (уставов) субъектов. Муниципальные образования при

необходимости подтверждения их процессуальной правоспособности должны представить

соответствующий устав;

4) прокурор, органы государственной власти, органы местного самоуправления, иные

органы, должностные лица, а также организации, не имеющие статуса юридического лица.

Указанные субъекты обладают процессуальной правоспособностью в случаях, когда их участие в

гражданском процессе предусмотрено ГПК либо иным федеральным законом.

Наличие процессуальной правоспособности у организаций, не имеющих статуса

юридического лица, является новеллой, поскольку ранее в ст. 31 ГПК РСФСР законодатель

специально подчеркивал, что гражданская процессуальная правоспособность признается за

организациями, пользующимися правами юридического лица. В качестве примера участия в

гражданском процессе организаций, не имеющих статуса юридического лица, в действующем ГПК

следует привести ч. 1 ст. 259, которая в числе заявителей по делам о защите избирательных прав

и права на участие в референдуме указывает инициативные группы по проведению референдума;

5) суд (мировой судья), секретарь судебного заседания, представители, эксперты,

специалисты, свидетели, переводчики. Отсутствие в комментируемой норме указания на

процессуальную правоспособность названных субъектов обусловлено тем, что институт

процессуальной правоспособности в рамках гл. 4 ГПК рассматривается применительно к истцу,

ответчику, третьим лицам, а также к заявителю и заинтересованным лицам по делам особого

производства и делам, возникающим из публичных правоотношений.

Статья 37. Гражданская процессуальная дееспособность

Комментарий к статье 37

1. В ч. 1 комментируемой статьи дается понятие процессуальной дееспособности как

способности своими действиями осуществлять процессуальные права, выполнять

процессуальные обязанности и поручать ведение дела в суде представителю.

В отличие от ч. 1 ст. 32 ГПК РСФСР в содержание дееспособности вполне логично включена

способность выполнять процессуальные обязанности. В то же время упоминание способности

поручать ведение дела в суде представителю, на наш взгляд, излишне, поскольку данное

правомочие (наряду с другими) охватывается способностью своими действиями осуществлять

процессуальные права. Кроме того, необходимо учитывать, что правом поручать ведение дела в

суде представителю наделены лишь стороны, заявители, заинтересованные лица и третьи лица.

Поэтому при буквальном толковании ч. 1 комментируемой статьи получается, что лишь указанные

субъекты процессуально дееспособны. Очевидно, что такое толкование недопустимо, поскольку

ставило бы под сомнение возможность личного участия в процессе иных субъектов гражданского

процесса <1>.

--------------------------------

<1> На эту законодательную неточность указывалось и при анализе ч. 1 ст. 32 ГПК РСФСР

(см., например: Курс советского гражданского процессуального права. Т. 1: Теоретические основы

правосудия по гражданским делам. М., 1981. С. 224).

Новеллой является указание на то, что процессуальные права (обязанности) должны

осуществляться (выполняться) "своими действиями". Данное положение не следует понимать как

некую фактическую способность физического лица лично осуществлять процессуальные права и

выполнять процессуальные обязанности. Например, лицо, находящееся в коме, процессуально

дееспособно так же, как и абсолютно здоровый человек (хотя это не означает, что процессуальный

закон вообще не придает никакого значения состоянию здоровья, см., например, ч. 1 ст. 45, абз. 2

ст. 216 ГПК). Таким образом, указание в комментируемой норме на "свои действия" следует

толковать как абстрактную (гипотетическую) возможность физического лица осуществлять

процессуальные права и выполнять процессуальные обязанности.

Применительно к организациям данное указание также не следует понимать буквально:

поскольку все организации представляют собой юридические фикции, их фактическое участие в

процессе происходит через органы либо через представителей (см. ч. 2 ст. 48 ГПК).

2. В полном объеме гражданской процессуальной дееспособностью обладают:

1) граждане, достигшие возраста 18 лет. В практическом плане следует учитывать, что, если

к моменту судебного разбирательства физическое лицо приобрело гражданскую процессуальную

дееспособность в полном объеме, суд обязан не только привлечь его к участию в деле, но и

разрешить вопрос об участии в деле законных представителей, которые с момента приобретения

представляемым полной дееспособности статус законных представителей утрачивают <1>.

Вместе с тем достижение несовершеннолетним восемнадцатилетнего возраста не оказывает

влияния на юридическую действительность тех процессуальных действий, которые были

совершены до этого момента его законным представителем;

--------------------------------

<1> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 1

июля 1993 г. N XXII-10 // БВС РФ. 1994. N 1.

2) организации - с момента возникновения процессуальной правоспособности (см.

комментарий к ст. 36 ГПК). Процессуальная дееспособность организаций не может быть

ограничена. Хронологически существование процессуальной дееспособности для организаций

совпадает с существованием процессуальной правоспособности;

3) несовершеннолетние - со времени вступления в брак или объявления полностью

дееспособными (эмансипации).

Процессуальная дееспособность, хотя и является самостоятельным правовым институтом,

теснейшим образом связана с дееспособностью материальной. По этой причине в ГПК

установлено корреспондирующее с нормами материального права (абз. 1 п. 2 ст. 21, абз. 1 п. 1 ст.

27 ГК) положение: несовершеннолетний может лично осуществлять свои процессуальные права и

выполнять процессуальные обязанности в суде со времени вступления в брак или объявления его

полностью дееспособным (эмансипации).

Использование в ч. 2 комментируемой статьи управомочивающего глагола "может" не

должно истолковываться как наличие у несовершеннолетнего некой альтернативы: со времени

вступления в брак или объявления его полностью дееспособным (эмансипации)

несовершеннолетний приобретает полную процессуальную дееспособность, и потому

представление его интересов законными представителями в принципе невозможно.

При объявлении несовершеннолетнего полностью дееспособным в судебном порядке лицо

считается эмансипированным со дня вступления в законную силу решения суда об эмансипации

(ч. 2 ст. 289 ГПК).

Приобретенная в результате заключения брака дееспособность сохраняется в полном

объеме и в случае расторжения брака до достижения 18 лет (абз. 2 п. 2 ст. 21 ГК). Правило о

сохранении материальной дееспособности применимо и к дееспособности процессуальной.

При признании брака недействительным (абз. 3 п. 2 ст. 21 ГК) суд может принять решение об

утрате несовершеннолетним супругом полной дееспособности с момента, определяемого судом.

Если этот момент суд определит ретроспективно (например, с момента заключения брака), то

возникает вопрос: могут ли быть на основании такого решения опровергнуты судебные акты по

делам, в которых несовершеннолетний участвовал как полностью дееспособное лицо? В практике

Верховного Суда РФ ответа на подобный вопрос не содержится.

Полагаем, что решение об утрате несовершеннолетним супругом полной дееспособности в

принципе не должно оказывать влияние на судебные акты по делам, в которых

несовершеннолетний участвовал как полностью дееспособное лицо, поскольку комментируемая

статья не устанавливает процессуально-правовых последствий признания брака

недействительным, и, следовательно, режим полной процессуальной дееспособности сохраняется

и при наличии судебного решения, которым ретроспективно признана утрата несовершеннолетним

супругом полной материальной дееспособности. В то же время подобный подход не должен

распространяться на те процессуальные действия несовершеннолетнего, которые были

сопряжены с гражданско-правовыми сделками (имеется в виду прежде всего мировое соглашение,

которое, как правило, влечет возникновение, изменение либо прекращение гражданских прав).

Данное изъятие объясняется тем, что при ином подходе возникали бы разные материально-

правовые последствия для одних и тех же сделок (сделок, совершенных в рамках процедуры

мирового соглашения, и сделок, совершенных вне такой процедуры).

3. Часть 3 комментируемой статьи почти дословно воспроизводит положения ч. 2 ст. 32 ГПК

РСФСР. Единственная корректировка коснулась нижней границы возраста несовершеннолетнего,

что соответствует положениям материального законодательства (ст. 26 ГК).

Действующий ГПК сохранил императивное требование об обязательности привлечения к

участию в деле самих несовершеннолетних, а также граждан, ограниченных в дееспособности.

Одновременное участие в деле законного представителя и несовершеннолетнего (гражданина,

ограниченного в дееспособности) не исключает случаев совершения ими противоположных по

правовым последствиям процессуальных действий. Вправе ли суд при наличии такого

противоречия отдавать приоритет наиболее выгодному для интересов представляемого

процессуальному действию?

Ответа на данный вопрос комментируемая норма не содержит. Полагаем, что в подобных

ситуациях необходимо исходить из следующего. Смысл одновременного участия в процессе

законных представителей и несовершеннолетних (граждан, ограниченных в дееспособности)

состоит в обеспечении реальной защиты прав несовершеннолетних (граждан, ограниченных в

дееспособности). Однако в состязательном процессе суд не может и не должен решать за сторону

вопросы о процессуальной целесообразности тех или иных действий и уж тем более

высказываться о том, какие процессуальные действия являются более выгодными для интересов

конкретной стороны. Поэтому на суд в принципе не должна возлагаться обязанность выбирать

наиболее предпочтительный для интересов несовершеннолетнего (гражданина, ограниченного в

дееспособности) вариант поведения.

Чьему же волеизъявлению должен отдаваться приоритет? На наш взгляд, здесь необходим

дифференцированный подход. Если противоречие обнаруживается в распорядительных

действиях (изменение основания или предмета иска, увеличение или уменьшение размера

исковых требований, отказ от иска, признание иска, заключение мирового соглашения), а равно в

иных процессуальных действиях, не связанных с установлением фактических обстоятельств по

делу, то приоритет, безусловно, должен отдаваться процессуальным действиям, совершенным

законным представителем.

Если же противоречие обнаруживается в объяснениях законного представителя и

несовершеннолетнего (гражданина, ограниченного в дееспособности) по поводу фактических

обстоятельств дела, то последние следует устанавливать, оценивая данные ими объяснения в

совокупности с другими доказательствами по делу.

Может ли процессуальная дееспособность несовершеннолетних (граждан, ограниченных в

дееспособности) расшириться до полной в случае, если в рамках гражданского дела

рассматриваются требования, вытекающие либо связанные со сделками, которые по закону могут

быть совершены несовершеннолетним (гражданином, ограниченным в дееспособности)

самостоятельно? Полагаем, что соответствующие положения материально-правовых норм (п. п. 2,

3 ст. 26, абз. 2, 3 п. 1 ст. 30 ГК) не влекут автоматического расширения процессуальной

правоспособности. Это следует из ч. 3 комментируемой статьи, которая не содержит отсылочных

положений к материальному законодательству и правовых оснований для расширения

процессуальной дееспособности не дает.

4. Часть 4 комментируемой статьи содержит положения, схожие с содержавшимися ранее в

ч. 3 ст. 32 ГПК РСФСР, отсылочно определяя случаи, когда несовершеннолетние вправе

защищать в суде свои права, свободы и законные интересы лично. В то же время при сравнении

указанных норм можно выявить и некоторые смысловые отличия.

Во-первых, ч. 4 комментируемой статьи оставляет открытым перечень случаев, когда

федеральным законом допускается для несовершеннолетних лично защищать свои права (в ч. 3

ст. 32 ГПК РСФСР указанный перечень был сформулирован исчерпывающим образом).

Во-вторых, в ч. 4 комментируемой статьи содержится указание о возрасте

несовершеннолетних - от 14 до 18 лет. Следовательно, учитывая также положения ч. 5 ст. 37 ГПК,

несовершеннолетние до 14 лет ни при каких условиях не вправе лично защищать свои права.

Что следует понимать под используемым в ч. 4 комментируемой статьи выражением "в

случаях, предусмотренных федеральным законом"? Должны ли соответствующие нормы прямо

указывать на процессуальную дееспособность или же достаточно указания каких-либо

специальных материально-правовых правомочий, которые несовершеннолетний может

осуществлять самостоятельно?

Комментируя ч. 3 ст. 32 ГПК РСФСР, большинство авторов толковало возможность

вступления в материально-правовые отношения как основание для личной защиты

несовершеннолетними своих прав, из этих отношений вытекающих <1>. Полагаем, что

систематическое толкование действующего законодательства оснований к этому не дает.

Законодатель четко разграничивает дееспособность материальную и процессуальную.

Подтверждением этого выступает наличие ч. 2 ст. 37 ГПК, которая, используя схожие основания из

материального законодательства (абз. 1 п. 2 ст. 21 и абз. 1 п. 1 ст. 27 ГК), специально указывает о

возникновении на основе этих же оснований дееспособности процессуальной. Если бы

отсылочная диспозиция ч. 4 комментируемой статьи охватывала абз. 1 п. 2 ст. 21 и абз. 1 п. 1 ст.

27 ГК, то никакой необходимости во включении в закон ч. 2 ст. 37 ГПК не было бы. Следовательно,

"случаи, предусмотренные федеральным законом", в смысле ч. 4 комментируемой статьи не могут

быть истолкованы как указания в законодательстве на специальные материально-правовые

правомочия. Под данными случаями следует понимать исключительно нормы, прямо

указывающие на процессуальную дееспособность. С точки зрения юридической техники эти нормы

обычно содержат прямое указание на право несовершеннолетних на судебную защиту. Иногда

законодатель, подчеркивая личную возможность несовершеннолетнего обратиться в суд,

использует слово "самостоятельно" (см., например, абз. 2 п. 2 ст. 56 СК), однако право

несовершеннолетнего на личное обращение в суд может выявляться и без упомянутого слова

либо его синонимов (см., например, п. 3 ст. 62 СК).

--------------------------------

<1> См., например: Гражданское процессуальное законодательство: Комментарий / Под ред.

М.К. Юкова. М., 1991. С. 92; Гражданский процесс: Учебник / Отв. ред. В.В. Ярков. 4-е изд. М.,

2001. С. 64.

Привлечение к участию в деле законных представителей зависит от усмотрения суда. Каково

процессуально-правовое значение действий, совершаемых в таких делах законным

представителем? Чьему волеизъявлению должен отдаваться приоритет при противоречии в

процессуальных действиях несовершеннолетнего и законного представителя?

Полагаем, что участие несовершеннолетнего в процессе по основаниям ч. 4

комментируемой статьи в контексте поставленных вопросов мало чем отличается от участия в

процессе "обычного" дееспособного физического лица и его договорного представителя.

Безусловно, процессуальные действия, совершенные в таких делах законным представителем,

имеют юридическое значение (в противном случае положение ч. 4 комментируемой статьи об

участии законного представителя вообще теряло бы правовой смысл). Однако в отличие от ч. 3 ст.

37 ГПК здесь приоритет должен отдаваться волеизъявлению несовершеннолетнего. Единственная

оговорка (она применима и к ч. 3 ст. 37 ГПК) касается случая обнаружения противоречий в

объяснениях несовершеннолетнего и законного представителя по поводу фактических

обстоятельств дела: последние следует устанавливать, оценивая данные ими объяснения в

совокупности с другими доказательствами по делу.

5. Часть 5 комментируемой статьи содержит традиционную для процессуального

законодательства норму об отсутствии процессуальной дееспособности у несовершеннолетних,

не достигших возраста 14 лет (по ч. 4 ст. 32 ГПК РСФСР - 15 лет), и у граждан, признанных

недееспособными.

Все процессуальные действия в интересах указанных субъектов совершают законные

представители. Верховный Суд РФ, в частности, указал, что при распространении не

соответствующих действительности порочащих сведений в отношении несовершеннолетних или

недееспособных иски о защите их чести и достоинства в соответствии с ч. ч. 1 и 3 ст. 52 ГПК могут

предъявить их законные представители <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О

судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации

граждан и юридических лиц" (БВС РФ. 2005. N 4).

В то же время императивное правило ч. 5 комментируемой статьи не препятствует

несовершеннолетнему, не достигшему возраста 14 лет (гражданину, признанному

недееспособным), давать объяснения по фактическим обстоятельствам дела. Если суд признает

необходимым заслушать несовершеннолетнего, не достигшего возраста 14 лет, последний вправе

дать объяснения по делу с соблюдением процессуального регламента, установленного для

допроса несовершеннолетнего свидетеля (ст. 179 ГПК).

В отличие от ч. 4 ст. 32 ГПК РСФСР комментируемая норма содержит открытый перечень

законных представителей, что в общем-то правильно, поскольку в вопросах определения

конкретного лица, которое наделено правами законного представителя, процессуальный закон

должен следовать материальному. Однако упоминание в ч. 5 комментируемой статьи попечителей

является законодательным недочетом, поскольку в материальном праве институт попечительства

применяется в отношении несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, а также граждан,

ограниченных судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или

наркотическими средствами (п. 1 ст. 33 ГК).

6. Как поступать суду при отсутствии у лиц, участвующих в деле, процессуальной право- и

дееспособности?

При отсутствии у истца (заявителя) или ответчика процессуальной правоспособности на

момент предъявления иска суд должен отказать в принятии искового заявления со ссылкой на п. 1

ч. 1 ст. 134 ГПК (см. комментарий к этой статье) либо, если заявление было принято к

производству, прекратить производство по делу по основаниям абз. 2 ст. 220 ГПК.

Если правоспособность у истца (заявителя) или ответчика была утрачена после

возбуждения дела (например, в случае смерти гражданина), вопрос решается следующим

образом: а) если спорное отношение не допускает правопреемства, производство по делу

подлежит прекращению по основаниям абз. 7 ст. 220 ГПК; б) если правопреемство допустимо, суд

допускает замену выбывшей стороны ее правопреемником (ч. 1 ст. 44 ГПК).

Сформулированный выше подход применим и в случае предъявления иска третьим лицом,

заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора. Однако в случае

прекращения производства по делу следует учитывать, что прекращается лишь дело,

возбужденное на основании иска самого третьего лица (дело, возбужденное по иску истца,

рассматривается в обычном порядке).

Отсутствие процессуальной правоспособности у третьего лица, не заявляющего

самостоятельных требований относительно предмета спора, должно повлечь отказ суда в

удовлетворении ходатайства о вступлении (привлечении) этого лица в дело.

При отсутствии у истца (заявителя) или третьего лица, заявляющего самостоятельные

требования относительно предмета спора, процессуальной дееспособности на момент подачи

искового заявления последнее возвращается (п. 3 ч. 1 ст. 135 ГПК) либо оставляется без

рассмотрения (п. 3 ст. 222 ГПК).

Если дееспособность истца, ответчика, заявителя, заинтересованного лица либо третьего

лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, была утрачена

уже после возбуждения дела, производство по делу подлежит обязательному приостановлению

(абз. 3 ст. 215 ГПК).

Наконец, отсутствие (утрата) процессуальной дееспособности третьим лицом, не

заявляющим самостоятельных требований относительно предмета спора, правовых последствий

для движения дела не влечет.

Статья 38. Стороны

Комментарий к статье 38

1. Комментируемая статья содержит традиционное указание на то, что сторонами в

гражданском судопроизводстве являются истец и ответчик. Стороны в гражданском

судопроизводстве - лица, материально-правовой спор которых становится предметом судебного

разбирательства.

Можно выделить следующие обязательные признаки стороны:

1) стороной может быть лишь субъект права. Однако действующему законодательству

известны и исключения: в соответствии с п. 3 ст. 1175 ГК до момента принятия наследства

кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования в том числе и к наследственному

имуществу. Если истец не может установить субъекта, нарушившего его права, то

соответствующее материально-правовое требование не подлежит рассмотрению в порядке

искового производства. В частности, Верховный Суд РФ указал, что в случае, когда невозможно

установить лицо, распространившее не соответствующие действительности порочащие сведения

(например, при направлении анонимных писем в адрес граждан и организаций либо

распространении сведений в сети Интернет лицом, которое невозможно идентифицировать),

заявление о признании распространенных сведений не соответствующими действительности

рассматривается в порядке особого производства <1>;

--------------------------------

<1> См. п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о

защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц".

2) наличие у субъекта процессуальной правоспособности (см. комментарий к ст. 36 ГПК).

Процессуальная дееспособность признаком стороны не является (стороной может быть и

малолетний ребенок, и любое иное недееспособное лицо);

3) субъект должен защищать свой материально-правовой интерес, т.е. должен быть

заинтересован в предмете материально-правового спора. По этому критерию от истцов отличают

лиц, обратившихся за защитой чужих интересов: например, если прокурор подал иск о взыскании

заработной платы в пользу работника, то истцом будет сам работник.

Истец - лицо, обращающееся в суд за защитой своего материального права, а также лицо,

материальные права которого защищаются по суду в других случаях, предусмотренных законом.

Ответчик - лицо, привлекаемое судом к ответу по требованию, заявленному истцом. Обычно

ответчик тот, кто указан таковым в исковом заявлении, однако абз. 2 ч. 3 ст. 40 ГПК установлено,

что в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи

с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей

инициативе.

2. Часть 2 комментируемой статьи почти дословно воспроизводит содержание ч. 2 ст. 33 ГПК

РСФСР: лицо, в интересах которого дело начато по заявлению лиц, обращающихся в суд за

защитой прав, свобод и законных интересов других лиц, извещается судом о возникшем процессе

и участвует в нем в качестве истца. Законодатель подчеркивает, что сама по себе инициатива в

возбуждении гражданского дела не влечет автоматического признания обратившегося в суд лица

истцом. Истец всегда тот, чьи материальные права защищаются. Однако на практике имеют место

случаи, которые не укладываются в классическое понятие истца. Например, прокурор вправе

заявить требование о признании недействительной ничтожной сделки, когда в признании сделки

недействительной не будет заинтересована ни одна из ее сторон. В таком случае, хотя это и

противоречит буквальному толкованию ст. 45 ГПК, полагаем, что истцом следует считать самого

прокурора.

3. Часть 3 комментируемой статьи конкретизирует принцип равноправия, закрепленный в ч. 1

ст. 12 ГПК. Равноправие сторон является необходимым условием состязательного процесса. В то

же время равноправие, понимаемое как наличие идентичных прав, не может носить абсолютного

характера в силу правовой природы конкретных процессуальных институтов. Например, такие

распорядительные полномочия, как изменение основания или предмета иска, увеличение или

уменьшение размера исковых требований, а также отказ от иска, могут принадлежать только

истцу. Напротив, признание иска - исключительная прерогатива ответчика. Такое же

специфическое полномочие, как право на заключение мирового соглашения, вообще может быть

реализовано при наличии встречного волеизъявления истца и ответчика.

По сравнению с ГПК РСФСР ч. 3 комментируемой статьи содержит одно важное уточнение:

стороны несут и равные процессуальные обязанности. Подход законодателя представляется

принципиально верным, однако и здесь необходимо учитывать правовую природу конкретных

процессуальных институтов. Например, обязанность по уплате государственной пошлины может

лежать только на истце.

4. О правах и обязанностях истца и ответчика как лиц, участвующих в деле, см. комментарий

к ст. 35 ГПК.

Статья 39. Изменение иска, отказ от иска, признание иска, мировое соглашение

Комментарий к статье 39

1. Комментируемая статья посвящена так называемым распорядительным действиям

сторон. Учитывая содержание ч. 1 ст. 42, ч. 2 ст. 45, ч. 2 ст. 46 ГПК, положения комментируемой

статьи в части распорядительных действий истца распространяются также на третьих лиц,

заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, и - с определенными

изъятиями - на прокурора, а также на органы государственной власти, органы местного

самоуправления, организации и граждан, обращающихся в суд в порядке ст. 46 ГПК.

Право на совершение распорядительных действий принадлежит исключительно

вышеупомянутым лицам. На недопустимость вторжения в данные диспозитивные правомочия со

стороны других субъектов (в том числе суда) указывал, в частности, Верховный Суд РФ <1>.

--------------------------------

<1> См., например, п. 15 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ от 1 августа 1998 г.

"Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам" (БВС РФ. 1998. N 9); Определение

Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20 апреля 2004 г. N 48-В03-6.

2. Изменение предмета иска представляет собой изменение материально-правовых

требований, которое возможно в двух формах:

1) изменение способа защиты субъективного права. Например, при взыскании по

гражданско-правовому обязательству истец может потребовать вместо возмещения убытков

взыскания неустойки. Несмотря на то что и в том и в другом случае взыскиваются денежные

средства, даже при совпадении суммы убытков и суммы неустойки все равно будет иметь место

изменение предмета иска;

2) изменение предмета спора (качественная замена предмета спора). Например, истец

вместо одного объекта недвижимости виндицирует другой (способ защиты субъективного права

может при этом измениться либо остаться прежним). Качественная замена предмета спора не

может подменяться количественным увеличением (уменьшением), поскольку такое увеличение

(уменьшение) регламентируется законодателем отдельно и именуется увеличением

(уменьшением) размера исковых требований.

Учитывая право истца соединить в одном заявлении несколько связанных требований (ч. 1

ст. 151 ГПК), вполне допустимо, если в результате изменения предмета иска увеличится

количество материально-правовых требований. Например, истец вместо взыскания убытков может

потребовать взыскания суммы основного долга и процентов по ст. 395 ГК. Вместе с тем нельзя

признать изменением предмета иска случай, когда к одному материально-правовому требованию

истец, по сути, лишь добавляет другое: предъявление дополнительных требований должно

производиться по общим правилам предъявления исков.

Возможна и обратная ситуация, когда в результате изменения предмета иска количество

материально-правовых требований уменьшится: например, истец вместо требований о признании

сделки недействительной и применения последствий ее недействительности (ничтожности)

требует лишь расторгнуть договор. Важно отметить, что такое изменение предмета иска не

является отказом от иска.

В юридической практике весьма распространенными являются выражения "уточнение

предмета иска", "уточнение требований". Более того, по ряду дел, рассмотренных в порядке

надзора, Верховный Суд РФ предписывает нижестоящим судам "уточнить требования" <1>.

Формально-юридически такое процессуальное действие не было предусмотрено ГПК РСФСР,

отсутствует оно и в действующем ГПК. Как правило, подобные "уточнения" представляют собой

обычное изменение предмета иска. Иногда подобным способом истцы, дабы избежать

соблюдения правил ст. ст. 131, 132 ГПК, маскируют предъявление дополнительных требований.

--------------------------------

<1> См., например: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного

Суда РФ от 10 сентября 2002 г. N 64-Г02-14; Постановление Президиума Верховного Суда РФ от

31 июля 2002 г. N 31пв02; Определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 8 ноября 2001 г.

N 2Н-408/2001.

3. Основанием иска являются обстоятельства, на которые истец ссылается, обосновывая

свои материальные требования. Указанные обстоятельства не следует смешивать с конкретными

доказательствами.

В ч. 1 комментируемой статьи указано, что истец вправе изменить основание или предмет

иска. Альтернативный союз предполагает, что одновременное изменение основания и предмета

иска невозможно. Поэтому суд, установив, что ходатайство (заявление) истца направлено к

одновременному изменению предмета и основания иска, должен отказать в его удовлетворении.

Аналогичным образом следует поступить и в том случае, когда истец уже после изменения

основания иска заявляет об изменении его предмета (или наоборот). Может ли быть отменено

судебное решение, если суд в нарушение ч. 1 комментируемой статьи допустил одновременное

изменение предмета и основания иска? Полагаем, что нет, поскольку такие нарушения сами по

себе не могут привести к неправильному материально-правовому разрешению спора.

Увеличение и уменьшение размера исковых требований допускается только в отношении

имущества, определенного родовыми признаками (обычно это имеет место применительно к

денежным требованиям).

Увеличение размера исковых требований не может быть связано с предъявлением

дополнительных исковых требований, которые не были истцом заявлены в исковом заявлении.

Так, например, требование о применении имущественных санкций не может расцениваться как

увеличение размера требований по иску о взыскании основной задолженности.

В то же время в рамках одного дела допускается изменение основания (или предмета) иска

и увеличение (уменьшение) размера исковых требований.

Хронологически возможность для истца изменить основание или предмет иска, увеличить

или уменьшить размер исковых требований ограничена рамками рассмотрения дела в первой

инстанции. Между тем указанные полномочия могут быть им реализованы при новом

рассмотрении дела в первой инстанции после отмены судебного акта кассационной или надзорной

инстанциями и передачи дела на новое рассмотрение суду первой инстанции.

4. Отказ от иска представляет собой заявленное истцом в суде безусловное отречение от

судебной защиты конкретного субъективного права. Поэтому отказ от иска, сделанный истцом с

условием совершения ответчиком или каким-либо иным лицом разного рода юридических и (или)

фактических действий, ничтожен <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 14 Обзора судебной практики Судебной коллегии по гражданским делам

Верховного Суда РФ от 1 января 2001 г. "Некоторые вопросы судебной практики по гражданским

делам" (БВС РФ. 2001. N 1, 2).

Отказ от иска не следует смешивать с отказом от материального права: последнее

продолжает существовать и после отказа от иска (субъективное право прекращается только по

основаниям, установленным материальным законодательством, - см., например, гл. 26 ГК).

Устное или письменное заявление об отказе от иска должно быть доведено до суда по

правилам ч. 1 ст. 173 ГПК. Однако в практике Верховного Суда РФ отказ от иска принимался и при

наличии "телеграфного сообщения-ходатайства" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Верховного Суда РФ от 27 сентября 2002 г. N ГКПИ2002-302.

При подписании заявления об отказе от иска представителем истца следует проверить его

полномочия, имея в виду, что отказ от исковых требований относится к специальным полномочиям

(см. ст. 54 ГПК).

Отказ от иска допускается при рассмотрении дела как в первой инстанции, так и в суде

кассационной инстанции (см. ст. 346 ГПК). Полагаем также, что указание в ч. 2 ст. 327 ГПК на то,

что рассмотрение дела судом апелляционной инстанции проводится по правилам производства в

суде первой инстанции, допускает отказ от иска и в апелляционном производстве.

Сфера действия отказа от иска (равно как и иных распорядительных действий) как

процессуального института не ограничивается исковым производством. На возможность

реализации данного полномочия в том числе и при рассмотрении дел, возникающих из публичных

правоотношений, прямо указывает Верховный Суд РФ: "Процессуальный закон не содержит

нормы, запрещающей лицу, обратившемуся в суд с заявлением об оспаривании нормативного

правового акта, отказаться от своего требования" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 9

августа 2006 г. N 54-Г06-5.