Янчук В.А. Методология и методы научного исследования в психологии и социальных науках
Подождите немного. Документ загружается.
151
Приводится по: Gergen, K.J., & Gergen, M. M. Explaining Human Conduct:
Form and Functions. In Explaining Human Behavior:
Consciousness, Human Action, and Social Structure, T. l. P.F.
Secord. Beverly Hills, Calif.: Sage, 1982, pp. 127-154.
В зависимости от ведущего метода интерпретации
традиционно различаются три типа теорий: теории, основанные на
законах, проясняющих универсальные причинные отношения
между переменными; теории, основанные на правилах,
предполагающие возможность выбора и изменения правил;
теории, основанные на системном подходе, концентрирующиеся
на выявлении логических отношений между элементами и
утверждает наличие взаимосвязанности между событиями.
Традиционный идеал теории
В социальных науках традиционно используются подходы и
методы исследований, сформированные в естествознании, а
именно: 1) изучении проблемы; 2) формулировании гипотез; 3)
проверка гипотез; 4) формулирование теории. То есть применяется
гипотетико-дедуктивный метод исследования феноменов при
четком определении их составляющих (См. схему Х).
Схема Х. Классический идеал науки.
(Индукция) (Дедукция)
(Метод и измерение) (Операционализация)
Наблюдение
Теории
Генерализации
Гипотезы
152
Приводится по: Walter L. Wallace, (ed.) Sociological Theory, An Introduction.
New York: Aldine de Gruiter, 1969.
В основе гипотетико-дедуктивного метода лежат гипотеза,
операционализация, контроль и манипуляция, открытый закон, и
предсказание.
Гипотеза представляет четко сформулированное
предположение о взаимоотношениях между переменными. Она
может основываться на интуиции, личном опыте, результатах
предыдущих исследований и теориях. Фактически, проверке
гипотез часто предшествует процесс рассмотрения обобщений.
Все гипотезы должны быть проверяемыми или, другими
словами, анализируемые переменные должны быть определены
так, чтобы любой исследователь мог показывать их подобным же
образом, или при случае опровергнуть их. В реальности процесс
проверки гипотез идет методом исключений (См. схему № 2).
Операционализация предполагает установление всех
переменных, содержащихся в гипотезе таким образом, чтобы дать
ориентиры, как должно рассматриваться исследуемое понятие.
Операциональность основывается на измерении, в котором
выводятся точные, обычно количественные, индексы
наблюдаемого. Измерения, позволяющие выявлять различия между
наблюдаемыми переменными, оцениваются по двум критериям:
валидности и надежности.
Валидность характеризует степень измерения того, что
должно быть измерено, и насколько полученные показатели
характеризуют изучаемое нами явление. В исследовательском
арсенале имеется целый ряд методов оценки валидности. Чем
валиднее исследование, тем ярче выражается в нем то качество,
ради которого проводилось исследование.
Надежность характеризует степень точности
психологических измерений. Чем надежнее измерение, тем
свободнее оно от погрешностей. Иногда надежность
рассматривается как устойчивость (стабильность) результатов при
повторном исследовании; иногда как проявление степени
эквивалентности двух одинаковых по форме и цели исследований.
153
Валидность и надежность взаимосвязаны друг с другом. Последняя
является необходимым, но недостаточным условием валидности.
Контроль и манипуляция в наблюдении представляют
единственный путь установления причинности. Если один ряд
переменных фигурирует как постоянный (контроль), а другой как
изменяемый (манипуляция), исследователь должен выявить
влияние манипулируемой переменной, не обращая внимания на
другие переменные как скрывающие причину. Контроль и
манипуляцию можно проводить непосредственно в эксперименте,
или опосредованно – путем статистической обработки данных.
Открытый закон – теоретическое утверждение о
причинности и следствиях конкретного ряда переменных в
различных ситуациях. В традиционной науке это важнейший
элемент в силу его способности прогнозировать события. В этом
контексте все классические теории представляют собой
утверждения об открытых или точнее гипотетических законах.
Предсказание – является важнейшим результатом
исследования. Как результат оно вооружает людей знаниями о
закономерностях и особенностях реального мира, путях его
преобразования. Часто гипотезы представлены в форме: если x и y,
то z. Применительно к социальной психологии проблема
предсказания приобретает дополнительные сложности, связанные с
бесконечностью личностных и ситуативных переменных, могущих
оказать решающее влияние на социальное поведение людей.
Представленный классический подход к теории и
исследованиям, по мнению Литтлджона (Littlejohn), находится в
традиции познания как открытия. Однако эта традиция в науке не
является единственной. Более того, она подвергается обоснованной
критике со стороны представителей интерпретационной и
критической традиций. Классическая традиция определяется как
«старая парадигма» социальных наук, на смену которой приходит
«новая парадигма» (1994, с. 27). Менее претенциозным, по всей
видимости, является дифференциация на «традиционную» и
«альтернативную» парадигмы. В рамках традиционной парадигмы
социальных наук К. Левин вычленял «аристотелевскую» и
«галилеевскую» парадигмы. Называя предшествующую
психологию преднаучной, а ее подход аристотелевским, он подверг
критическому рассмотрению характерную для неѐ жесткую
категоризацию, статистическое определение закономерности,
фенотипический подход к психологии, описательную методологию.
154
В качестве альтернативы он предложил конструктивный метод,
опирающийся на положения о: 1) критериях закономерности, не
зависимых от повторяемости; 2) приоритетной роли
интерпретаций, основанных на взаимоотношениях событий по
отношению к классификационным; 3) определении феномена, как
существующего в континууме; и 4) методологии, утверждающей
контролируемый эксперимент и количественные измерения.
По отношению к конструктивному методу, названному им
галилеевским, Левин утверждал, что доказательство
закономерности зависит от «чистоты случая», а не от частоты
повторяемости, подчеркивая важность индивидуального случая. В
отличие от аристотелевского подхода к структуре науки,
подчеркивавшего необходимость классификации событий в
дискретные группы, Левин выдвигает необходимость исследования
функциональных отношений между событиями, считая, что
наиболее важным является понимание основополагающих
отношений и выявление функций, нежели структуры и содержания
феномена. Репрезентация феномена в континууме будет более
адекватно показывать их сходства и различия по сравнению с
дискретной категоризацией. Именно этот подход позволил
разработать систему, ставшую известной, как направление теории
поля (Lewin, 1951).
Понятие парадигмы в последние годы получило весьма
широкое распространение в науке. Более подробный его анализ
будет дан ниже, а пока приведем классическую его трактовку,
сделанную Т. Куном: парадигма – это коллективно установленный
ряд аттитюдов, ценностей, процедур, техник и т.д. разделяемых
научным сообществом в рамках конкретной проблемной области в
определенный временной момент. Представители альтернативной
парадигмы подвергают критике два следующих основных
положения традиционной: 1) реальность не обладает единственно
установленной и статичной структурой, открытой и
представленной в теории; она изменяется, может быть
представлена многообразными путями, что является ключевым для
проверки гипотез и валидности теории; 2) человеческое поведение
нельзя свести к ряду отдельных переменных, детерминируемых
причинными силами, в силу чего не всегда возможны открытый
закон и предсказание.
155
Развитие и изменение теории.
Теория представляет собой абстракцию, имеющую под
собой некоторые основания в реальной жизни. Практика оказывает
такое же влияние на теорию, как и теория на практику.
Одной из фундаментальных работ в области разработки
теории является работа Куна «Структура научных революций»
(1970). Начав с занятий теоретической физикой, он в последующем
сконцентрировался на истории и теории науки. Для понимания
специфики развития научного знания он считал необходимым
включить в плоскость анализа историю развития структур научного
сообщества, которое обладает своим интеллектуальным
потенциалом, стандартными источниками ссылок, учебниками,
способами решения проблем, ценностями, влиянием на
формирование мировоззрения исследователя.
Особый интерес для него представлял процесс развития
науки во времени. Кун утверждал, что на ранней, преднаучной
стадии существует конкуренция различных школ и систем
мышления. Они разрабатывают свои определения, методы и
основоположения; одни в силу тех или иных обстоятельств
становятся более предпочтительными, другие добиваются
определенных достижений в области актуальной проблематики и
задают направления дальнейших исследований, определяя
приоритеты, переходя к стадии нормальной науки.
Нормальная наука, систематизирует прошлые достижения,
определяет проблемные области и методы, т.е. создает традицию, в
рамках которой работает большинство ученых. Для определения
нормальной науки Кун вводит понятие парадигмы – общей плеяды
представлений, ценностей, техник и т.п., разделяемых членами
данного сообщества (1970, с. 175). Этот термин также применяется
и к конвенциальным подходам к разрешению проблем.
Экономичность использования парадигм определяется тем, что они
помогают определить рамки работы ученого, установить
легитимные методы анализа и способы рассмотрения проблем
Непосредственная практика, как и исследования, создает
базу для формулирования теории, ее верификации, выдвижения
новых гипотез и уточнений. Для «традиционалистов» это есть
процесс развития гипотез о реальном мире. Для
«альтернативистов» - научно организованный процесс
156
интерпретации фактов, поступающих из бесконечного потока
бытия.
Развития теории предполагает проведение: 1) специального
исследования фактов, заслуживающих внимания; 2) проверку
предсказательных возможностей теории или ее интерпретационной
полезности; 3) дальнейшее развитие и артикуляцию теории (Kuhn,
1970, с. 25-27).
Можно выделить три потенциальных способа изменения
теорий: 1) через ее расширение, предполагающее накопление
знаний, продвижение от одного бита информации к другому
посредством добавления новых понятий к старым; 2) через
интенсификацию, т.е. разработку и уточнение понимания
отдельных понятий и аспектов; 3) через научную революцию когда
научная интерпретация фактов вступает в противоречие с
традиционными взглядами и требует их коренного пересмотра.
Примером такого рода в психологической науке является
антагонизм ортодоксального бихевиоризма с необихевиоризмом,
или когнитивизмом, смысл которого заключается в осознании
необходимости включения в анализ поведения элементов
внутренней активности человека, которая игнорировалась
основателями классического подхода.
В научной революции понятия и операции начинают
концептуализироваться радикально отличным образом, требуя
переопределения всей области знания. По меткому замечанию
Куна, исследователь, окунувшийся в мир науки после научной
революции, по новому начинает относиться к предшествующему ее
состоянию, и тогда становится понятным, почему критики
традиционных научных подходов называют свой подход «новой
парадигмой», в то время как консерваторы относятся к термину
«парадигма» с некоторой настороженностью.
Однако начиная с 1960-х годов в естествознании все чаще
подвергается сомнению факт единственного объективного метода
исследований. Химик Дж. Хильдебранд (Hildebrand), физик П.
Бриджмен (P.W. Bridgman), лауреат Нобелевской премии, зоолог П.
Мидавар (P.B. Medawar) вообще отрицают необходимость такой
вещи как научный метод, поскольку ученые используют огромное
количество стратегем, ни одна из процедур открытия не может
быть логически предписана (Medawar, 1985: 51).
Критические отношения к существованию единственного
научного метода людьми, добившимися существенных успехов в
157
науке, свидетельствует о том, что на сегодняшний день нет каких-
либо особых оснований для утверждения абсолютной точности,
строгости, связности и объективности науки.
П. Фейерабенд (P.K. Feyerabend) в своей книге «Против
метода» (1975) даже подчеркивает, что он определяет
философскую науку как анархическую теорию знания, отрицая
какой-либо анархизм в истории политических наук, он считает
возможным использование понятия анархизма в эпистемологии.
«Идея и метод, содержащие строгие, неизменные и абсолютно
обязательные принципы, обусловливающие деятельность науки
встречают значительные сложности, когда сталкиваются с
результатами исторических исследований – нет отдельного
правила, каким бы гибким оно ни было и в то же время строго
обоснованным в эпистемологии, которое не имело бы
несовершенств в том или ином. Становится очевидным, что эти
несовершенства не являются случайными; они не являются
следствием недостаточности знаний или невнимательности,
которую можно избежать. Наоборот, мы видим, что они являются
необходимыми для прогресса» – пишет ученый (1975, с. 23).
Продуктивный и творческий ученый отрицает правила,
преобразует их, поддерживает интуитивно формируемые гипотезы,
работает индуктивно и дедуктивно иногда во имя единства, а
иногда во имя плюрализма. «Одним из замечательных достижений
недавних дискуссий в области истории и философии науки – пишет
он далее, – является осознание того факта, что такие события и
достижения, как атомизм в античности, коперниканская
революция, современный атомизм (кинетическая теория, теория
дисперсии, стереохимия, квантовая теория), волновая теория света,
оказались возможными лишь потому, что некоторые мыслители
либо сознательно решили разорвать путы «очевидных»
методологических правил, либо непроизвольно нарушали их»
(1986: 153).
Позиция Фейерабенда заключается в необходимости более
внимательного исследования истории научных открытий, более
детального эмпирического анализа того, что делается в мире науки.
Возможно ли использование одного и того же метода ученым
химиком и астрономом? Является ли метод абстракций алгебраиста
таким же, как метод биолога? Существует ли возможность
изобретения метода, адаптируемого к различным областям
научного знания или многообразия методов , пригодных лишь для
158
специфических областей? Если не существует одного
единственного метода, то существуют ли общие для них черты? От
ответов на эти и другие вопросы во многом зависит дальнейшее
развитие научной теории – будет ли это превращение процесса
развития науки в диалогику (Библер), диатропику (Чайковский),
анархию (Фейерабенд) и т.п. перейдем к более детальному
рассмотрению функций научной теории.
Функции научной теории.
Для понимания специфики и роли научной теории полезно
знакомство с ее функциями. В существующем многообразии
подходов к данному вопросу выделим систематизацию,
предложенную С. Литтлджоном (S. Littlejohn, 1994, с. 28-29). Он
акцентирует внимание на функциях научной теории.
Функция организации и обобщения знаний. В нашем
восприятии мир не представлен как некий набор единиц
информации. Существующее многообразие данных о нем
обусловливает необходимость их систематизации, организации,
синтеза построения различных моделей, установления связей
между событиями и фактами, объяснения происходящего. Один из
возможных путей подобного рода организации представляет собою
теория. Другим полезным аспектом ее конструирования является
аккумуляция знания. Студент, практик или исследователь при
наличии разработанной теории легче ориентируются в объеме
полученных данных, могут внести в них, при необходимости,
коррективы, увидеть те пробелы, ликвидация которых порою
составляет целую исследовательскую область.
Функция фокусирования позволяет сосредоточить внимание
на значимых переменных и взаимоотношениях между ними
подобно географической карте, ориентирующей на местности,
позволяющей более точно отыскать цели, выбрать ту ―местность‖
науки, которая в данном случае дает теория дает и теория.
Функция прояснения наблюдаемого помогает
исследователю разобраться в анализируемых проблемах и в этом
смысле психологические теории представляют собою
своеобразный путеводитель для интерпретации, объяснения и
понимания сложности человеческих взаимоотношений.
Функция организации наблюдения дает возможность не
только сориентироваться в том, что следует наблюдать при
159
изучении интересующего нас явления, но и делать это. Особенно
это характерно особенно для тех теорий, которые выдвигают
операциональные определения, как наиболее точные индикаторы
содержания понятий, помогая исследователю выявлять детали,
тщательно прорисованные в теории.
Функция предсказания – одна из наиболее дискутируемых в
последние годы в науке. Предсказательные возможности теории
особенно значимы в прикладных науках и конкретных областях.
Вместе с тем предсказательные возможности теории объективно
ограничены. В психологии они ограничены в силу целого спектра
ситуативных и личностных детерминант человеческого поведения,
которые зачастую не осознаются и самим субъектом.
Эвристическая функция в теории обладает высоким
потенциалом генерирования исследований, являя собой
своеобразное руководство в том или ином направлении
исследований, в аспектах, требующих уточнения и развития, и тем
самым в совершении открытий, столь необходимых для
обогащения знаний.
Коммуникативная функция позволяет исследователю
сделать теорию достоянием других ученых, создает
дополнительные возможности для развития и самой теории и
исследователя. Через коммуникацию различных теоретических
моделей исследуемого феномена становится возможным изучение,
сравнение данных, дальнейшее углубление познания.
Функция контроля связана с ценностными ориентирами
исследователя в этической сфере определенного теоретического
подхода. Такие функции часто обозначаются как нормативные, т.к.
придерживаются определенных норм исполнения. Однако
большинство остаются на чисто описательном уровне.
Генеративная функция относится в основном к
интерпретационной и критической традициям так называемой
альтернативной парадигмы. По определению К. Гергена, эта
функция есть «способность изменять руководящие
основоположения культуры, ставить фундаментальные вопросы
рассмотрения современной социальной жизни, ускорения
пересмотра того, что имеется, и на этой основе генерировать новые
альтернативы социальных действий» (Gergen, 1982, с. 109).
Представленный перечень функций, выполняемых теорией,
наглядно демонстрирует ее потенциал. Тем не менее, понимание
160
сущности теории невозможно без анализа положений на уровне
метатеории, как объекта философии.
Анализируя различные теоретические подходы, можно, при
всем их многообразии, говорить о критериях оценки с позиций
идеальной теории.
Теоретические возможности определяются ее
современностью и содержательностью, способностью теории к
широкой генерализации, которая устанавливает необходимость
объективных, выходящих за рамки исследуемых феноменов, а не
просто спекулятивный подход, т.е. чисто теоретический.
Литтлджон различает два типа генерализованности (1994, c.
35). Первый предполагает освещение широкой области знаний
целого ряда феноменов. Примером тому являются системные
теории. Однако далеко не все теории касаются широкого круга
вопросов. Многие из них имеют дело с рассмотрением узкой сферы
– это второй тип теории, который, тем не менее, может давать
интерпретацию довольно большому количеству ситуаций. В науке
данное типологическое разграничение именуется метатеориями и
теориями среднего уровня.
Соответствие. Это понятие связано с проблемой уяснения
насколько эпистемологические, онтологические и аксиологические
выводы соответствуют содержанию и методам, используемым
теорией. Если исследователь придерживается той точки зрения, что
люди обладают свободой выбора в совершении собственных
действий, это будет находиться в противоречии с догмами
детерминистской обусловленности, провозглашаемой
бихевиористами. Если же он придерживается тезиса о том, что
регулирующие поведение структуры до конца не осознаются
индивидом, вряд ли корректно будет использовать в качестве
научных фактов оценочные критерии испытуемых.
Одним из условий соответствия теории является ее
логическая непротиворечивость предположениям и выводам.
Например, многие представители когнитивной традиции в
психологии придерживаются взгляда об активном характере
процесса переработки человеком поступающей к нему информации
и, следовательно, целенаправленности его действий по достижению
преследуемых целей. В то же время такая позиция находится в
полном противоречии с их стремлением к установлению
универсальных законов поведения, которые вряд ли могут
ассоциироваться с целенаправленностью действий.