Якобсон В.А. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 1. Восток в древности
Подождите немного. Документ загружается.
Неустойчивость экономического положения порождала постоянную борьбу за власть, которая
принимает порой самые ожесточенные формы:
560
примером может служить длительная борьба Птолемея VIII со своей сестрой и женой Клеопатрой
II, вдовой его брата, на которой он женился, предварительно убив ее сына, своего племянника. По
прошествии времени Птолемей VIII отстранил ее от власти и взял в жены ее дочь от первого брака
Клеопатру III. Клеопатра Старшая начала упорную борьбу, используя недовольство различных
слоев населения, в том числе и торгово-ремес-ленных слоев Александрии. В конце концов под их
давлением произошло примирение, обе Клеопатры были признаны царицами и от имени царя и
цариц были изданы так называемые декреты человеколюбия (в 118 г. до х.э.). В них объявлялась
амнистия всем участникам политической борьбы и провозглашались репрессии по отношению к
чиновникам, допускавшим злоупотребления. Само перечисление этих злоупотреблений наводит
на мысль об очень широком их распространении. Прежде всего, запрещалось собирать что-либо с
земледельцев, «царских ремесленников» и кого бы то ни было «в пользу стратегов, или
начальников филакитов (полицейских), или архифилакитов, или экономов, или их подчиненных,
или других чиновников». Затем, запрещалось лицам, занимавшим официальные должности, и их
подчиненным (а также любым другим людям) «отнимать обманным образом у земледельцев
царскую землю и обрабатывать ее по своему произволу». Запрещалось стратегам и другим
служащим «привлекать кого-либо из жителей страны к работе на их собственные нужды...
принуждать их работать даром». Итак, те самые люди, которые призваны были охранять интересы
верховной власти, захватывали царскую землю и присваивали себе подати с «царских
земледельцев». В «декретах человеколюбия» прощались недоимки по податям; утверждалось
право владения землями, купленными у казны; воины-эллины, жрецы, «царские земледельцы и ре-
месленники», у которых был только один дом, освобождались от постоев.
Однако эта попытка наладить нормальную жизнь в стране не увенчалась успехом. Птолемеи
боролись с засильем чиновников бюрократическими же методами. Существование громоздкой
машины управления приводило к перенапряжению экономики. В I в. до х.э. продолжалось падение
сельскохозяйственного производства; почвы заболачивались; земледельцы бросали свои участки;
происходило обесценение денег, и, как естественное следствие, усиливались злоупотребления
местного аппарата управления. С начала I в. до х.э. снова вспыхнуло восстание в Фиваиде. При
Птолемее XII Авлете («Флейтисте») восстания происходили одновременно в трех номах:
Гераклеопольском, Арсиноитском, Оксиринхском.
Во внешней политике Египет постепенно теряет свою самостоятельность. Фактически он
становится покорным слугой Рима. История последних лет существования Египетского царства
связана с именем знаменитой царицы Клеопатры. Клеопатра вела борьбу за престол со своим
братом Птолемеем XIII. Ее поддержал римский полководец Юлий Цезарь, находившийся в это
время в Египте. Население Александрии, выступавшее против подчинения Риму, подняло
восстание; во время него пожар уничтожил часть замечательной александрийской библиотеки.
Всю зиму 48/47 г. до х.э. римский отряд во главе с Цезарем выдерживал осаду александрийцев в
резиденции египетских царей. Когда прибыли подкрепления, Цезарь разбил восставших и армию
Птолемея XIII. Клеопатра была объявлена царицей.
После гибели Цезаря Клеопатра попыталась укрепить положение Египта с помощью одного из
сподвижников Цезаря — римского полководца и правителя восточных провинций Марка Антония.
Марк Антоний даже
561
женился на Клеопатре; он раздавал ей и их общим детям земли в римских владениях. Но Антоний
потерпел поражение в борьбе за власть в Римской державе с Октавианом — будущим
императором Августом — и покончил жизнь самоубийством. Попытка Клеопатры договориться с
победителем кончилась неудачей. Тогда она, узнав, что Октавиан хочет провести ее как рабыню в
цепях за своей триумфальной колесницей, тоже покончила жизнь самоубийством (в 30 г.).
Существует легенда, что по ее распоряжению слуга передал ей во дворец (где она жила под
строжайшим надзором римлян) корзину с инжиром. В ней была спрятана маленькая ядовитая
змея, и Клеопатра подставила ей руку под укус. Так погибла последняя царица Египта. Египет
перешел под власть Рима.
Присоединение Египта к Риму явилось прежде всего следствием внутреннего ослабления этой
некогда сильнейшей державы, ослабления, вызванного экономическим кризисом, народными
волнениями, междоусобной борьбой за власть.
Глава XXXII
ВОСТОЧНЫЕ ПРОВИНЦИИ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ
1. ПАЛЕСТИНА В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКО-РИМСКИЙ ПЕРИОД
Палестинская гражданско-храмовая община, руководимая иерусалимскими первосвященниками,
окончательно сформировалась ко второй половине IV в. до х.э. и получила значительную степень
автономии, обособившись от окружающего населения на царской земле. Эта община весьма
индифферентно отнеслась к гибели Ахеменидской державы и вполне благожелательно встретила в
332 г. до х.э. Александра Македонского, который разрешил ей сохранять свои старые законы, т.е.
полную автономию и «ограждение» себя от внешнего мира. После битвы при Ипсе в 301 г. до х.э.,
которой завершилась борьба преемников Александра — диадохов, Палестину захватил правитель
Египта Птолемей Лаг, однако в 200 г. до х.э. Антиох III включил страну в состав державы
Селевкидов.
В период правления Птолемеев и Селевкидов в Палестине, в сатрапии, называвшейся тогда
«Келесирия и Финикия» и включавшей Самарию, Иудею, Эдом, Заиорданье и Финикию,
происходила интенсивная эллинистическая урбанизация. В основном она развертывалась в
прибрежной полосе, Северной Палестине и в Заиорданье. Эллинистические полисы с трех сторон
окружали гражданско-храмовую общину в Иудее, не затронутую эллинистическим
градостроительством. Хотя надежных данных о количестве жителей эллинистическо-римской
Палестины нет, все исследователи признают, что неиудеи составляли от половины до двух третей
жителей страны, а среди них беспрерывно возрастал удельный вес эллинов или эллинизированных
представителей местного населения. Это значительно усиливало степень воздействия эллинизма
на остальное население Палестины, вовлеченной к тому же в эллинистическую систему хозяйства.
Через Палестину проходили важные торговые пути эллинистического мира, что содействовало
развитию внешней, особенно транзитной, торговли. Исследователи насчитывают около 240
названий товаров палестинской внешней торговли, из коих около 130 были предметами импорта:
благовония, драгоценные камни и золото из Аравии, ткани из Двуречья, хлеб и полотно из Египта,
специи из Индии и т.д. Постоянные контакты с эллинистическим миром способствовали
внедрению более передовой агротехники, содействовали развитию ремесла и товарно-денежного
хозяйства в Палестине. Все эти явления в меньшей степени затрагивали Иудею, однако
приобщение всей страны к эллинистическому миру породило сдвиги также в структуре иудейской
гражданско-храмовой общины.
Она имела самоуправление, возглавляемое наследственным первосвященником и «герусией
(советом старейшин) всего народа», на самом деле состоявшей из знати. Первосвященник был не
только руководителем общины, но и представителем центральной власти, ответственным за сбор
налогов и внесение их в царскую казну. Завоевав Палестину, Антиох III предоставил общине
налоговые льготы: члены герусии, священники и хра-
563
мовые служители были полностью освобождены от всех налогов, а остальные получили
освобождение на три года с последующим уменьшением налогов на одну треть.
Эдикт Антиоха III подтверждает, что в начале II в. до х.э. сохранялось характерное для
гражданско-храмовой общины деление ее на священников, левитов и нежрецов. Но источники
также указывают на ряд новых явлений в обществе. Если в VI—IV вв. до х.э. бет-абот был
всеобъемлющей структурной единицей, общей для всех членов общины, то ныне возрастает число
семей, не принадлежащих к этим широким агнатическим группам. Наряду с сохранившейся
земельной собственностью бет-абот, отчуждаемой только внутри его и находящейся во владении
семей этой группы, увеличивается удельный вес крупной и мелкой частной земельной собствен-
ности.
Уже и раньше шла борьба между сторонниками универсализма и партикуляризма. Несравнимо
большей была напряженность в III—II вв. до х.э. перед лицом территориально близкого и
наступающего эллинизма. Для иудейской общины — структуры, по своей функции близкой к
эллинистическим полисам, — возможны были два «ответа»: сохранить свою замкнутость или
открыть себя для восприятия эллинизма. Выбор ответа определялся для каждого социального слоя
и группы переплетением не только •экономических, социальных и религиозных мотивов и
побуждений, но также традиционной ориентацией влиятельных родов (бет-абот), например
Тобиадов. Этот знатный род, обитавший в Палестине и Заиорданье по крайней мере с VIII в. до
х.э. и при Ахеменидах всячески противившийся созданию автономной гражданско-храмовой
общины в Палестине, в конкретной политической ситуации III—II вв. до х.э. возглавил
эллинизатор-ское движение. Тобиадов поддержали не только близкие им группы жреческой и
нежреческой верхушки общины, но также представители других слоев, особенно часть торговцев
и ремесленников Иерусалима, для которых эллинизация означала бы расширение их
хозяйственной деятельности. В 175 г. до х.э. близкий к Тобиадам первосвященник Ясон добился
от Антиоха IV Эпифана разрешения на организацию в Иерусалиме полиса с эфебией, гимнасием и
прочими полисными институтами. Этот полис включал только сторонников эллинизаторского
движения, которые именовали себя «антиохийцами в Иерусалиме». Эллинизаторы не считали свои
действия отказом от иудаизма, напротив, по их мнению, отграничение от других народов было не
только причиной бедствий, постигших евреев, но и нарушением завета Моисея, учившего, что
бога Яхве могут и должны почитать все люди.
Охвативший иудейское общество конфликт, выражая социально-экономические противоречия,
развертывался в религиозно-идеологической плоскости. На первых порах разногласия не
выходили за рамки общины, вопрос о политической независимости не выдвигался. Однако
зависимость «антио-хийцев» от поддержки Селевкидов, равно как и действия сирийских
правителей, неизбежно подводила к выбору: оставаться или не оставаться Иудее под властью
«язычников»?
Эдикт Антиоха IV (167 г. до х.э.) под угрозой смертной казни запретил выполнять предписания
яхвизма — соблюдение субботы, обрезание, жертвоприношение Яхве, пищевые установления и
др. Иерусалимский храм был превращен в храм Зевса Олимпийского, свитки священного писания
сожжены и т.д. Столь непривычная для эллинистических царей практика религиозных гонений
вытекает из самой сущности конфликта в Иудее: по-
564
скольку главным в нем была борьба за и против «ограждения» от внешнего мира, то реакцией
Антиоха IV стала попытка уничтожения этого «ограждения».
Характером развернувшейся в Иудее борьбы объясняется также зарождение тогда мученичества за
веру: многие погибли, пассивно сопротивляясь проведению в жизнь эдикта Антиоха IV. Другие
откликнулись на призыв Маттафии из священнического рода Хасмонеев активно бороться. Это
положило начало восстанию (167—142 гг. до х.э.), известному как Маккавей-ская война (по
прозвищу старшего из пяти сынов Маттафии — Иуды Маккавея) .
Действия повстанцев, основной базой которых явилась Иудея, были настолько успешными, что в
164 г. до х.э. Антиох IV обратился к ним с посланием, в котором потребовал прекращения
вооруженных выступлений, обещав, что «тем, которые вернутся домой», будет гарантирована
безнаказанность и что иудеи смогут употреблять свою пищу и хранить свои законы, как и прежде.
Послание явилось официальным отказом от религиозных гонений и обещанием восстановить
автономию иудейской общины. Однако повстанцы отвергли предложение царя.
Осуществлению цели Хасмонеев — достижению полной независимости — способствовали два
обстоятельства. Первое — поддержка повстанцев Римом, заключившим в 161 г. до х.э. договор с
Иудой Маккавеем о взаимной помощи в случае войны, что явилось признанием повстанцев
самостоятельной политической силой. Второе — начавшаяся после смерти Антиоха IV борьба в
державе Селевкидов за престол, в ходе которой претенденты искали у них поддержки,
предоставляя им взамен весьма существенные привилегии — в рамках сохранения Иудеи в
составе Селевкидской державы. Однако эта держава на глазах распадалась, и Хасмонеи, особенно
Симон, возглавивший борьбу после гибели Иуды и его брата Ионатана, все настойчивее
добивались полной независимости. В 142 г. до х.э. сирийский царь Деметрий II в послании
«первосвященнику Симону и другу царей (т.е. Селевкидов), старейшинам и народу иудейскому»
освободил Иудею от уплаты всех налогов и предложил заключить мир с ней — фактически как с
равной стороной.
Стремление укрепить свою власть толкнуло первых хасмонейских правителей — Симона (142—
134 гг. до х.э.), Иоанна Гиркана I (134—104 гг. до х.э.) и Александра Янная (103—76 гг. до х.э.) —
на путь завоеваний. Они включили в состав своего государства Эдом, всю Палестину (включая
побережье), части Заиорданья и Южной Финикии. Вследствие этого население Хасмонейского
государства становилось в этническом и религиозном отношении все более многообразным.
Понимая опасность этого, Хасмонеи пытались разрешить эту проблему при помощи
насильственной иудизации страны, что вызывало сопротивление.
Расширявшееся государство Хасмонеев не могло уже быть гражданско-храмовой общиной,
непреложными предпосылками существования которой (как и существования эллинистических
полисов) являлись относительное социально-экономическое равенство и этнорелигиозная
однородность ее полноправных членов, небольшой численный состав и ограниченная территория.
Государство же Хасмонеев постепенно превращалось в эллинистическую монархию. Когда в 140
г. до х.э. «Великое собрание» утвердило Симона в наследственном звании первосвященника,
стратега и этнарха («главы народа»), а с конца II в. до х.э. его преемники присоединили к сану
первосвященника царский титул, это явилось нарушением религи-
565
озно-политической доктрины иудаизма, согласно которой первосвященниками должны были быть
только Садокиды, а царями — только Давид иды, и то лишь в отдаленном будущем.
Эволюция Хасмонейского государства в эллинистическую монархию внешне проявилась в
создании разветвленного администравно-бюрократи-чсского аппарата, замене гражданского
ополчения иноземными наемниками, образовании пышного двора, возведении дворцов и
крепостей и т.д. Все это требовало больших средств и влекло за собой возрастание налогового
бремени, что сводило на нет действенность того хозяйственного подъема, который наступил в
стране после завершения Маккавейской войны.
Восторженная поддержка Хасмонеев народными массами постепенно сменялась растущим
недовольством, которое при Александре Яннае приняло характер открытой и ожесточенной
борьбы. В течение шести лет (90—84 гг. до х.э.) происходило руководимое так называемыми
фарисеями (ортодоксальное течение в иудаизме) народное восстание, которое царь жестоко
подавил. В антихасмонейском движении I в. до х.э. социально-экономические мотивы были
неразрывно связаны с религиозными. Это движение по своему характеру было аналогично более
раннему антиселевкид-скому.
Победоносное завершение Маккавейской войны и создание независимого государства укрепляли
веру в действенность Договора с Яхве, в избранность народа Яхве, т.е. партикуляристскую
тенденцию. Вместе с тем сдвиги в социально-экономической и политической жизни страны насто-
ятельно требовали обновления и расширения самой религиозной общины, основанной на
ветхозаветном законодательстве совсем иной эпохи. Такая универсалистская тенденция была
особенно сильна среди евреев диаспоры (изгнания) (в Месопотамии и Египте, Малой Азии,
Греции и других странах), непосредственно контактировавших с эллинистическим окружением,
которое проявляло растущий интерес к иудаистическому монотеизму. Для осуществления диалога
между иудаизмом и эллинистической культурой произведения первого должны были быть не
только переведены на греческий язык, но и приближены к системе эллинистических идей и
образов. Это отчетливо проявилось в греческом переводе Ветхого завета, так называемом
«Переводе 70 толковников», или «Септуагинте». Осуществленный в Александрии в III—II вв. до
х.э. перевод и явился адаптацией Ветхого завета к миру эллинистических идей и образов.
2. ПАДЕНИЕ НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ В ПАЛЕСТИНЕ
В 63 г. до х.э. римский полководец Помпеи включил Иудею в состав римской провинции Сирия на
правах автономной области, однако сильно урезал ее территорию. Один из последних Хасмонеев,
Гиркан II, был назначен первосвященником и этнархом, но фактическая власть находилась в руках
иудаизированного эдомитянина Антипатра и его сыновей. Умело использовав сложную
обстановку гражданских войн в Риме, самый энергичный и коварный из сыновей Антипатра —
Ирод стал правителем Иудеи в качестве «союзника и друга римского народа» (37— 4 гг. до х.э.).
Во внешней политике Ирод был ограничен указаниями и контролем
566
Рима, но во внутренней ему была предоставлена почти полная свобода, которой он воспользовался
для превращения граждан в безмолвных и безропотных подданных. Ирод отменил наследственное
первосвященство, истребил Хасмонеев и другие знатные роды, а конфискацией их имущества по-
полнил казну. Эти мероприятия сопровождались перераспределением земли: большую часть
земель Ирод сконцентрировал в собственных руках, наделяя ею своих родственников и
приближенных, что создавало новую, зависимую от царя и угодливо служившую ему верхушку.
Ирод вошел в историю как один из крупнейших градостроителей. При нем были построены новые
города-полисы (Себастия, Кесария и др.), крепости и многочисленные дворцы. Города украшались
цирками, термами (античными банями), театрами и иными общественными сооружениями.
Особенно прославился Ирод начатой им реставрацией Иерусалимского храма, который по иронии
судьбы стал впоследствии важным очагом борьбы против Рима. Ирод часто посылал щедрые дары
Афинам, Спарте, другим эллинистическим городам. Постоянно нуждаясь в больших средствах,
царь резко увеличил налоговое обложение населения. Даже при преемниках Ирода, правивших
значительно урезанной территорией, ежегодные поступления в казну достигали 1000—1200
талантов. Многочисленные налоги и поборы крайне обременяли страну и вызывали массовое
недовольство, усиленное несовместимыми с иудаизмом нововведениями царя. Так, например, все
подданные должны были присягать римскому императору и лично Ироду. При всем том Ирод
продолжал считать себя приверженцем иудейской религии.
На беспрерывные народные выступления и восстания Ирод отвечал массовыми кровавыми
репрессиями, не щадя даже членов собственной семьи. Болезненно недоверчивый и мстительный
тиран казнил жену, шурина, троих сыновей, что побудило римского императора Августа сказать,
что «лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном». Смерть Ирода в 4 г. до х.э. послужила сигналом
для новых массовых выступлений, которые нарастали после преобразования Иудеи в 6 г. до х.э. в
императорскую провинцию и подводили страну к трагическому взрыву — Иудейской войне с Ри-
мом 66—73 гг.
3. ВОСТОЧНОЕ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ В СОСТАВЕ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ
После присоединения Сирии и Египта практически все Восточное Средиземноморье оказалось
под властью Рима. В 74 г. до х.э. Вифиния была сделана римской провинцией: так же как в свое
время от Аттала III Пер-гамского, римляне добились от вифинского царя Никомеда IV завещания
в пользу Рима. На южном берегу Черного моря продолжало существовать небольшое
полузависимое от Рима государство Понт. В I в. до х.э. его царь Митридат VI начал длительную,
ожесточенную и безнадежную борьбу с Римской республикой. Ему удалось подготовить
восстание в провинциях Азии и Греции; три войны вел Митридат с римлянами, но в конце концов,
разгромленный римскими войсками, он кончил жизнь самоубийством в Пантикапее (совр. Керчь).
В 63 г. до х.э. Понт был объявлен провинцией и присоединен к Вифинии. В I в. х.э. другие
малоазийские области, зависимые от Рима, также стали провинциями: Ликия и Памфилия;
Галатия; Киликия.
567
На рубеже христианской эры в особом положении находилась Иудея: после смерти Ирода Иудея
управлялась императорскими чиновниками — прокураторами, стремившимися полностью
подчинить страну римской власти. Окраинные области Палестины римляне оставили в управлении
сыновей Ирода. Так, Галилея и Перея находились под властью Ирода Антипы вплоть до 40 г.,
когда император Калигула сместил его.
II—I века до х.э. были временем, когда положение в провинциях было весьма неустойчивым.
Наместники проявляли полный произвол в управлении провинциями. Сбор податей с провинций
сдавался на откуп римским откупщикам, и они собирали эти подати во много раз больше
положенного, а неплательщиков продавали в рабство. В I в. до х.э. разгорелась борьба за власть в
Риме; в этой борьбе особенно пострадали малоазийские провинции: так, убийцы Юлия Цезаря,
готовясь к борьбе с его преемниками, взыскали с этих провинций подать за десять лет вперед. Те
города, которые отказались выполнить их требования, были сурово наказаны; полностью
разрушен был ликийский город Ксанф. Сторонники республики были разбиты, но новый этап
борьбы за власть — между бывшими союзниками Антонием и Октавианом — также отразился на
восточных провинциях: на этот раз подать вперед с них собирал Антоний. Наконец, в 30 г. до х.э.,
после гибели Антония и Клеопатры, единоличным правителем огромной державы стал Октавиан,
получивший почетное имя Август. Кончился столетний период гражданских войн в Римской
республике, стоивший многих тысяч жизней всем слоям населения. Провинции, особенно
восточные, были разорены. Начала складываться новая форма правления — империя во главе с
единоличным правителем. Императоры стремились опереться на верхи провинциального
населения: был отменен откуп податей; в провинциях были созданы налоговые округа, и сами
провинциалы собирали подати в римскую казну.
Первые века существования империи были временем экономического развития провинций.
Провинциалы постепенно приходили в себя от грабежей и разрушений предшествующего
столетия. В I в. х.э. отстраиваются города, устанавливаются общеимперские торговые связи.
Второй век был временем расцвета крупных городских центров: Эфеса, Милета, Смирны в Малой
Азии, Антиохии Сирийской; снова возросло значение городов финикийского побережья,
славившихся своими ремесленными изделиями. Египет стал главным поставщиком хлеба и
папируса; египтяне изготовляли тончайшую льняную ткань — виссон, который пользовался
спросом по всей империи. Через александрийский порт, крупнейший во всем Средиземноморье,
шла торговля с Аравией, Индией и Китаем.
Основой сельского хозяйства восточных провинций продолжал оставаться труд мелких
земледельцев, большинство которых жило общинами. В императорских поместьях (доменах),
возникших в провинциях благодаря скупке и конфискации земель, существовали многочисленные
общины, пользовавшиеся самоуправлением. Общины засвидетельствованы и на городской земле,
и в имениях частных лиц (наиболее крупными владельцами были римляне). Никаких правовых
различий между земледельцами, работавшими на землях разных категорий, не прослеживается: в
отличие от эллинистического времени никакой особой группы «императорских людей» не
существовало: основным обозначением сельскохозяйственных работников было кометы (члены
деревенской общины или — более общее — земледельцы, сельские жители). Кроме общинников
на земле работали арендаторы, переселенцы (пареки), также получавшие участки на условиях
568
длительной аренды, в отдельных случаях применялся труд наемных работников. Рабы и
вольноотпущенники применялись по большей части в аппарате управления имениями, а также
наделялись участками земли.
Характерной чертой периода империи было возникновение новых общин, т.е. объединений
земледельцев, живших в одном имении (в том числе и переселенцев) или просто соседей,
поселившихся рядом на частной или городской земле. Дошли совместные посвящения и
постановления «живущих по соседству», «соседей» и т.п. об оказании почестей; в одной мало-
азийской надписи упоминается «фамилия» (т.е. группа рабов одного владельца) рабов, жившая в
деревне, которая тоже приняла «совместное» постановление, копирующее почетные декреты
деревень.
Общинные организации играли большую роль в сохранении крестьянства восточных провинций:
как ни быстро шел процесс разорения земледельцев в связи с усилением налогового гнета и
злоупотреблениями императорских чиновников, община тормозила этот процесс — общинники
производили общие работы, способствовавшие улучшению земледелия, в том числе и
ирригационные, обрабатывали пустующие земли, совместно выступали на защиту общинников от
злоупотреблений чиновников (жалобы деревень из восточных провинций дошли до нашего
времени). В ряде провинций сохранялся общинный фонд земель — это были прежде всего земли
деревенских святилищ, которые могли сдаваться в аренду.
Для римских властей община была основной податной единицей — поэтому они признавали
общинное самоуправление, что, в свою очередь, должно было способствовать укреплению
общины.
Однако нельзя представлять идиллической жизнь земледельцев восточных провинций: денежная
форма податей приводила к имущественному расслоению среди земледельцев; часть крестьян в 1-
Й вв. бросала свои общины и уходила в город или становилась арендаторами у крупных зем-
левладельцев (они затем и образовывали новые общины). Злоупотребления чиновников, особенно
на государственной земле, были постоянны. В постановлениях наместников Египта второй
половины I в. х.э. говорится о жалобах земледельцев на незаконно введенные новые налоги, на
незаконное заключение в долговые тюрьмы, на обогащение сборщиков налогов. В I в. центральная
власть боролась с подобными злоупотреблениями, но при малейшем ослаблении этой власти
вымогательства местных представителей аппарата управления возобновлялись с новой силой...
Городское население восточных провинций было достаточно пестрым по этническому и
социальному составу. Для первых веков империи характерна мобильность населения, особенно
городского; посвятительные и надгробные надписи говорят о таких переселениях: в Македонии
могли жить ремесленники и торговцы из Малой Азии, в Эфесе — скульпторы с островов
Эгейского моря и из Карфагена; ремесленник из Карфагена оказался похороненным в Лионе.
Иногда переселялись целыми семьями и оседали в новом месте надолго; иногда постоянно
переезжали из города в город... На дорогах империи можно было встретить разных людей, идущих
пешком в одном и в другом направлении: ремесленники, купцы, площадные актеры, прорицатели,
бродячие нищие философы-киники, которых особенно много появилось в первые века
христианской эры.
В городском ремесле применялся труд рабов, но преобладающим был труд свободных
ремесленников. Разоряющиеся земледельцы, ремесленники, переезжавшие из города в город в
поисках более благоприятных условий работы, постоянно пополняли число свободных работников
в
569
крупных городских центрах. Начиная с I в. х.э., под влиянием знакомства с римскими коллегиями
ремесленников, в городах восточных провинций начинают появляться объединения
ремесленников по профессиям. Ремесленные коллегии не занимались регулированием
производства: они организовывали совместные празднества, у них были общие места для захоро-
нений; известны случаи, когда ремесленные коллегии организовывали выступления в защиту
своих интересов: наиболее известно выступление во II в. пекарей Эфеса, по поводу которого было
принято специальное постановление римских властей — хлебопекам запрещалось собираться
вместе, но в то же время предписывалось обязательно обеспечивать город хлебом... Беспорядки
устраивали и строители Пергама, и обработчики льна в киликийском городе Таре...
Кроме забастовок ремесленников, которые, по-видимому, выступали с конкретными
требованиями, в городах восточных провинций время от времени вспыхивали стихийные бунты,
вызванные прежде всего нехваткой в городах хлеба. Эти бунты были направлены против богатых
людей, которых обвиняли в утайке зерна в целях спекуляции.
Труд рабов использовался в самых различных отраслях, вплоть до городского аппарата
управления, но наиболее массовым было использование рабского труда в рудниках и на
каменоломнях. Это была самая тяжелая работа: господа отправляли туда в качестве наказания
непокорных рабов, государственные власти — повстанцев и людей, виновных в самых тяжелых
преступлениях. Большое число рабов находилось в домах богатых людей в качестве слуг: обилие
рабской прислуги было своего рода внешним показателем богатства. Положение рабов зависело от
воли господина; восточные провинции дают нам примеры, когда рабы имели семьи, имущество и
даже рабов (такие разбогатевшие рабы иногда приобретали семейные склепы для себя, своих
потомков и рабов). Но, разумеется, таких рабов было меньшинство.
Для времени империи характерен рост богатства отдельных людей (по большей части связанных с
имперским аппаратом управления). Различие между огромным богатством единиц и бедностью
многих было еще более резким, чем в период эллинизма. Богатые люди часть своих средств жерт-
вовали на «благодеяния» городу; размеры этих благодеяний позволяют судить о степени богатства
того или иного лица. Так, например, житель г. Антиохии в Сирии некий Сосибий в I в. х.э. завещал
своему родному городу сумму денег, на которую в течение пяти лет в городе должны были
справляться массовые празднества, включавшие театральные представления и различные
спортивные состязания. Многие богачи на свои средства устраивали празднества в честь
императоров.
Среди богатых людей, выделявшихся из провинциалов, особое положение занимали и особую
ненависть вызывали императорские вольноотпущенники, перед которыми трепетали не только
бедные, но и богатые провинциалы. В I в. х.э. многие из этих вольноотпущенников составили себе
состояние на доносах. Показательна история императорского вольноотпущенника Флавия
Архиппа, действовавшего в малоазийском городе Пруса: он составил себе немалое богатство на
доносах, а напуганные сограждане воздавали ему официальные почести... Даже когда он совершил
подлог и был осужден по суду, то избежал наказания, обратившись к императору, и продолжал
благоденствовать. В Египте в I в. доносчиков было так много, что наместник издал постановление
об ответственности за ложные доносы, правда, только после третьего недоказанного обвинения.
570
Таким образом, если в деревне происходило укрепление общинных связей, то в городе в это же
время шел процесс разрушения традиционных социальных различий и связей. Рядом жили и
работали люди разного этнического происхождения, между бедными и богатыми гражданами
одного города пропасть была больше, чем между людьми различных народностей. Свободным
беднякам приходилось заниматься трудом, которым раньше занимались только рабы, а некоторые
рабы и вольноотпущенники оказывались выше свободных граждан. Однако, невзирая на этот
распад, городская общность, прежде всего в форме полиса, продолжала сохраняться в системе
империи.
В течение I в. х.э. происходило постепенное включение полисов восточных провинций в систему
Римской империи. Римляне не уничтожили полисного строя, наоборот, они опирались на
самоуправляющиеся гражданские общины и даровали статус полиса множеству мелких поселений
и объединений общин, которые в эллинистический период этого статуса не имели. Так, во II в. ряд
малоазийских деревенских поселений был преобразован в полисы, много маленьких городков
начало чеканить в I—II вв. свою монету. Разумеется, самоуправление полисов было ограничено—
и прямым контролем со стороны римских наместников, и изменениями внутри городского
самоуправления. Во многих городах был введен римский принцип пополнения городского совета
путем кооптации его членов, которая проводилась особыми должностными лицами. Даже там, где
сохранялась демократическая традиция и должностные лица формально выбирались на народном
собрании, список кандидатов представлялся советом по одному на каждое место. Должности
занимались людьми из ограниченного круга семей. В течение II в. складывается наследственное
сословие булевтов, т.е. людей, которые могли (или должны были) занимать места в городском
совете.
Большую роль в городах восточных провинций играли поселившиеся там римляне. Они не
входили в число граждан данного города, но могли иметь землю на его территории, образовывали
землячества, которые (если считали нужным) могли принимать участие в полисных
постановлениях (в этом случае в надписях сказано, что декреты приняты от имени демоса, совета
и живущих в городе римлян). Римляне не считались и метеками (поселенцами) — они были
просто римлянами, «господами римлянами», как сказано в одной надписи из малоазийского
города Стратоникеи. Само существование подобной группы «неграждан», занимавшей по
существу более привилегированное положение, чем граждане, наносило удар по правовым
различиям среди свободного населения города, сохранявшимся и в классический, и в
эллинистический период.
Появление в городах римлян, раздачи римского гражданства полисной верхушке, переселения из
города в город способствовали разрушению замкнутости гражданского коллектива. Уже в
эллинистическое время практиковалось дарование гражданских прав жителям других городов в
индивидуальном или даже общем порядке (когда граждане одного города становились
потенциальными гражданами другого). В римский период эта практика была расширена:
встречались люди, которые могли быть гражданами одновременно нескольких городов и даже
занимать в них должность бу-левта — члена Совета. В надписях упомянуты люди, которые были
одновременно булевтами в трех, четырех и даже шести городах: вряд ли они могли реально
выполнять свои обязанности, они были, скорее, своего рода «почетными» членами. Характерно,
что такие люди, как правило, являлись
571
и римскими гражданами (т.е. они, или их предки, получили за особые заслуги от римлян право
гражданства).
Ко II в. х.э. большинство представителей городской верхушки имело римское гражданство —
например, богатейшая семья Юлия Полемиана, происходившая из Сард, но жившая в Эфесе,
главном городе провинции Азия, Луций Эмилий Юнк, «благодетель» и гражданин финикийского
города Триполиса, Авидии из сирийского города Карры, Юлии Квадраты из Пергама и многие
другие. Во II в. х.э. выходцы из восточных провинций заседают в римском сенате и занимают
важные посты в центральном аппарате управления, например Луций Юлий Юлиан из Пальмиры
стал префектом претория при императоре Коммоде, а Авидии Кассий даже пытался (правда,
неудачно) в конце II в. захватить императорский престол.
Однако получившие римское гражданство провинциалы продолжали быть связанными со своим
городом: они занимали там разные почетные должности, жертвовали средства на украшение
городов. Даже если они и не жили у себя на родине, то продолжали держать с ней связь через
членов семей.
Помощь городам со стороны их граждан, занимавших важные посты в имперском управлении, не
только обеспечивала им политическую поддержку на местах, эта помощь была связана с
сохранением античной идеологии, все еще ориентированной на мировосприятие гражданина
полиса. Даже став римскими сенаторами, эти люди — во всяком случае, в I—II вв. — ощущали
связь со своей гражданской общиной, где находились могилы их предков, где жили их
родственники и сограждане. Вне общинных корней человек древнего мира не мог чувствовать
себя полноценным. Слава родного города придавала авторитет и им самим. Но поле деятельности
даже этих влиятельных людей было ограничено. Все сколько-нибудь важные решения, касавшиеся
внутригородской жизни, вплоть до разрешения на строительство бани или гимнасия,
согласовывались с провинциальными властями, а порой и с самим императором. Практически
полностью лишившись независимости, полисы стремились сохранить свою обособленность там,
где это было возможно, — в области культуры. На рубеже I—II вв. происходит своеобразное
возрождение греческой культуры, а городское население становится почти полностью
грекоязычным. Великая эллинская культура, которую почитали и сами властители римляне, позво-
ляла грекоязычным подданным империи сохранять чувство собственного достоинства, ощущение
своей общности. Это возрождение проявлялось достаточно широко в культурной жизни городов
— в произведениях литературы, в архитектуре отдельных зданий, в культе греческих героев и
философов, статуи которых украшали площади городов, в копировании прославленных мастеров
прошлого, в использовании сюжетов греческих мифов и трагедий в росписях и мозаиках во всех
восточных провинциях, в возрождении местных празднеств. Можно сказать, что ориентация на
культурное прошлое стало во II в. основным содержанием полисной идеологии, своего рода
духовным противодействием нивелирующему давлению империи.
Однако если вглядеться внимательно в эти формы проявления увлечения греческой культурой, то
станет ясна их декоративность. В театрах все реже ставились великие греческие трагедии: их
заменяли музыкально-танцевальные представления с использованием мифологических сюжетов.
Сцены из греческих трагедий украшали саркофаги, но сюжеты эти часто никакого отношения к
смерти и посмертному существованию не имели:
572
они как бы подчеркивали принадлежность семьи умершего к кругу образованной элиты. Греческая
мифология не имела уже для жителей восточных провинций религиозного смысла: сцены из
мифов на рельефах и мозаиках в домах Финикии, Сирии, Северной Аравии были лишь деко-
рациями: индивидуальные посвящения с просьбами и благодарениями ставились в этих районах
местным восточным божествам.
Стремление сохранить полисные традиции при фактическом их умирании сказалось и в
установлении в ряде городов культа персонифицированных органов власти: Демоса, Совета,
которые часто чтились наряду с императором и Римским Сенатом, которому тоже ставились
персонифицированные статуи. Подобные статуи не изображали конкретное народное собрание
или конкретный совет, они являли собой некий символ, за которым уже не стояло реального
содержания.
Гораздо более жизненными оказались в восточных провинциях те формы общественной и
культурной жизни, которые позволяли воспринимать римское влияние. Во всех городах
восточных провинций был установлен культ императора; ко II в. происходит объединение культа
императора в большинстве городов с местными культами божеств-покровителей: в Эфесе
император почитался вместе с Артемидой, в Милете — вместе с Аполлоном. Большую роль во
внутренней жизни городов играли объединения, обслуживавшие культ императора: если
императоры настороженно относились к профессиональным коллегиям (так, Траян запретил в
одном из малоазийских городов создание коллегии пожарных), то полуофициальные союзы
«молодых», «старцев», которые организовывали праздники в честь императоров и одновременно
устраивали местные состязания и празднества (обычно у таких союзов были свои гимнасии),
властями поощрялись. Центром общественной жизни городов становятся гимнасии, которые, как
правило, включали в себя бани римского типа и зал императорского культа.
Для всех городов римских провинций характерно включение римских элементов в их
архитектурный облик: римская арка появляется и в финикийском Тире, и в сирийской Антиохии, и
в греческом Коринфе. Распространяются многоквартирные дома римского типа (они
засвидетельствованы и в Малой Азии, и в Сирии, и в Палестине).
Римское влияние на уровне массовой культуры проявилось и в организации зрелищ. Как некогда
после завоеваний Александра Македонского в городах Востока возводились театры (вплоть до
Вавилона), так теперь повсюду строятся амфитеатры, распространяется увлечение гладиаторскими
боями, травлей зверей, конными состязаниями. Чаще всего бои гладиаторов и травли зверей
организовывали жрецы императорского культа, которые тем самым являлись как бы
проводниками римского образа жизни, но для строительства амфитеатров привлекались и частные
средства: известно, например, что в конце I в. богач Никерат дал средства на строительство
амфитеатра в Лаодикее Фригийской.
Под римским влиянием менялось положение женщин в семье и обществе; распад коллективных
полисных связей сопровождался распадом связей семейных. Знатные женщины стремятся занять
почетные должности (например, руководителей гимнасиев) и даже административные посты в
городе. Увеличивается число разводов; в некрополях римского времени появляется много
могильных памятников, поставленных «самому себе при жизни» (или «самой себе»), — по-
видимому, эти люди потеряли связь со всеми родственниками. А в надписи на надгробии из
малоазийского города
573
Афродисий,, поставленном при жизни владельца склепа, сказано, что в склепе может быть
похоронена и его жена, если только она останется его женой... Женщины из низших слоев
населения вынуждены были кормиться трудом своих рук: появляются упоминания одиноких
женщин, занимающихся различной торговлей.
Итак, ни гражданская, ни семейная жизнь уже не соответствовала древним полисным традициям.
Стремление восполнить разрушающуюся гражданскую солидарность, общность по родству
приводило к распространению различных религиозных сообществ. В восточных провинциях воз-
рождаются древние местные культы малоазийских и финикийских божеств, огромной
популярностью пользуются различные маги, знахари, почитатели подземных божеств, связанных с
колдовством. Среди архаических храмов и статуй греческих философов, рядом с людьми,
проводившими время в банях и амфитеатрах, жили люди, искавшие иных богов, иную мораль,
иные формы объединений.
Если в провинциях с древними городскими центрами процесс включения в имперскую систему
означал постепенное сведение на нет городского самоуправления, то в Египте дело обстояло
несколько иначе. Разрушение централизованного бюрократического аппарата Птолемеев
римлянами привело к развитию местного самоуправления деревень и центров округов —
метрокомий. Уже в I в. х.э. в отдельных деревнях возникают объединения, корпорации со своими
выборными должностными лицами. Правда, процесс этот был достаточно медленным. Чтобы
египтянину в начале II в. можно было получить римское гражданство, он сначала должен был
стать гражданином Александрии, притом что в этот период среди высших римских сановников
были уже выходцы из Малой Азии, Сирии, Мавритании (один из крупных военачальников
императора Траяна был темнокожим). Только в 202 г. все метрокомий Египта получили права му-
ниципиев — самоуправляющихся городов, а через десять лет свободным жителям Египта, как и
всей империи, было предоставлено право римского гражданства, т.е. все они были уравнены в
правах по отношению к государству.
Однако муниципализация Египта шла параллельно с ростом нового бюрократического аппарата —
имперского — и не могла не оказать решающее влияние на социальную жизнь этой провинции,
хотя, безусловно, способствовала изживанию изоляции Египта.
Процесс включения восточных областей в общеимперскую систему далеко не всегда был мирным.
Наиболее остро реагировала на него Иудея.
Злоупотребления императорских наместников, пренебрежение местными религиозными
традициями вызывали в Палестине постоянное недовольство. В 66 г. х.э. вспыхнуло восстание в
Иерусалиме, руководителями которого были зелоты, т.е. «ревнители» — наиболее радикальная
группировка, выступавшая против эллинизации и социальной несправедливости. Восставшие
перебили римский гарнизон Иерусалима, восстание распространилось по стране. Борьба с
восставшими стоила римлянам огромных усилий. Римскую армию возглавил опытный
полководец, впоследствии ставший императором, Веспасиан, а затем его сын Тит. В 70 г. римская
армия начала осаду Иерусалима, которая длилась шесть месяцев. Невзирая на голод, население
героически сопротивлялось. Римлянам приходилось брать штурмом каждую линию укреплений. В
августе был взят храм, а через месяц — последние укрепления Иерусалима. Храм и город были
разрушены, масса народа захвачена в плен и продана в рабство. На террито-
574
рии Иерусалима разместился римский гарнизон. Во время этой войны попал в плен к римлянам и
перешел на их сторону иудейский писатель Иосиф Флавий, написавший затем — в Риме — целый
ряд произведений, среди них — «Иудейскую войну» и «Иудейские древности», которые служат
для нас важнейшим источником по истории Палестины...
Полвека спустя римский император Адриан, стремившийся к насаждению по всей империи
единой — античной — культуры, решил покончить с обособленностью иудеев. Им было
запрещено совершать обрезание, а на месте Иерусалима император решил возвести римский город
Элию Капито-лину. В ответ на это решение вспыхнула Вторая Иудейская война. Во главе
восстания встал Симон бен Косеба, который объявил себя мессией и принял имя Бар-Кохба —
«Сын звезды». Бар-Кохбу в основном поддерживала палестинская беднота. Восставшие
развернули настоящую партизанскую борьбу; ими был захвачен Иерусалим. Отборные римские
легионы, стянутые из разных провинций, были брошены на подавление восстания. Сам император
приезжал наблюдать за военными действиями. В 135 г. римляне взяли Иерусалим, Бар-Кохба был
убит. По приказу римлян иудеи были выселены из Иерусалима и его окрестностей. Им было
запрещено приближаться к городу под страхом смерти чаще чем один раз в год. В Иерусалиме
была основана римская колония — Элиа Капитолина, а на месте разрушенного еще Титом храма
был воздвигнут храм Юпитеру Капитолийскому. Фактически это означало довершение рассеяния
еврейского народа по всей империи; в течение нескольких лет продолжалось преследование
иудеев: им не разрешалось совершать их религиозные обряды. Только в IV в., после официального
признания императором Константином христианства, Элиа Капитолина была снова
переименована в Иерусалим, который был священным городом не только для иудеев, но и для