Вега Г. История государства инков. Книга 1 и 2
Подождите немного. Документ загружается.
почитали священным. Он говорил [устами] их оракулов, в храмах, в закоулках их
домов и в других местах, заявляя им, что он является Пача-камаком и всем
остальным, чему индейцы приписывали божественность; и в результате этого обмана
они преклонялись перед теми вещами, из которых с ними говорил дьявол, воображая,
что это и есть божество, о котором они думали, ибо, если бы они поняли, что это был
дьявол, они сожгли бы их так, как это делают сейчас благодаря состраданию господа,
который пожелал дать им знать о себе (соmuniсагselos).
Само собой, что индейцы не знают или не рискуют сообщать об этих вещах
подлинными по своему значению и содержанию словами, поскольку видят, что
испанские христиане питают отвращение ко всему, что касается дьявола, а испанцы
также не пытаются прямо спросить о них, заранее считая их дьявольскими
проделками (соsas), как они думают о них. И происходит это также по причине
недостаточного знания всеобщего языка инков, без чего нельзя узнать и
понятьJ[74]Jпроисхождение, и образование, и подлинное значение подобных
выражений (dicciones). А поэтому в своих историях они дают другое имя богу, а
именно Тиси Вира-коча, и я, и они тоже не знаем, что оно означает. Испанские
историки так ненавидят имя Пача-камак, потому что не понимают значения [этого]
слова. Но, с другой стороны, они правы, потому что в том богатейшем храме говорил
дьявол, самозванно выдавая себя за бога под этим именем. Что же касается меня,
являющегося благодаря бесконечному милосердию индейцем-христианином,
католиком, то если бы меня спросили сейчас: «Как зовут бога на твоем языке?», я
ответил бы:JПача-камак,Jибо на том всеобщем языке Перу нет другого имени кроме
этого, которым можно назвать бога, а все другие [имена], которые упоминают
историки, как правило, являются непригодными, так как они или не принадлежат
всеобщему языку, или искажены языком каких-нибудь отдельных провинций, или
являются новым словообразованием испанцев; и хотя некоторые из новых
словообразований могут сойти [за слова], соответствующие испанскому смыслу,
какJПача-йачачер,Jчто должно было бы означатьJсоздатель неба,хотя
означаетJучитель мираJ(еnsenador del mundo),—ибо, чтобы сказатьсоздатель,Jнужно
было бы сказатьJПача-рурак,JпосколькуJрураJобозначаетJсоздатель, —Jих плохо
воспринимает тот всеобщий язык, потому что они не являются его собственными, а
пришлыми [словами] и еще потому, что они частично принижают ту возвышенность и
величие, на которые поднимает и которыми увенчивает бога имяJПача-камак, —Jмы
говорим это ради истины, — являющееся его собственным именем, а чтобы было
понятно то, о чем мы говорим, необходимо знать, что глаголJпачаJозначаетучиться,Jа
если прибавить к нему этот слогJчи,он
означаетJобучать;JглаголJрураJозначаетJделать,J[создавать], а сJчи он
означаетJделать, чтобы делалиJилиJзаставлять, чтобы делали;Jи так происходит со
всеми глаголами, какие можно представить себе. И точно так, как те индейцы не
обращали внимание на вещи спекулятивного характера, а [лишь] на вещи
материальные, точно так эти их глаголы не обозначали изучение предметов
духовного характера, ни созидание грандиозных и божественных творений, как
сотворение мира и т. п., а только лишь изготовление и обучение низкому и
механическому искусству и ремеслу, [иными словами], делам, которые свойственны
людям, а не божествам. Всей этой материалистичности весьма чуждо [высокое]
значение имени Пача-камак, которое, как указывалось, означает:Jтот, кто делает с
миром, вселенной то, что [делает] душа с телом,Jчто означаетJдать ему существо,
жизнь, ростJ(аumento),Jподдержку,Jи т. п. Все это ясно указывает на несоответствие
новых словообразований, которые делались для именования бога (если они должны
передавать правильное значение того языка), из-за низменности их значения; однако
можно надеяться, что по мере их применения они станут приживаться и находить
лучший прием [у индейцев]. И сочинители предупреждают, что неJ[75]Jследует
менять значение имени или глагола в словообразовании, ибо очень важно, чтобы
индейцы воспринимали бы их правильно и не смеялись бы над ними, особенно при
изучении христианской доктрины, ради которой их [словообразования] необходимо
создавать, однако с величайшей осторожностью.
Глава III
У ИНКОВ БЫЛ КРЕСТ В СВЯЩЕННОМ МЕСТЕ
Был у королей инков в Коско крест (Косой («андреевский») крест был у инков
символом божества, помогавшего при родах и защищавшего от ночных привидений,
как сообщает хронист Мартин де Моруа) из ценного бело-красного мрамора, который
христиане называют яшмой; они не могут сказать, с каких времен он находится там. В
году тысяча пятьсот шестидесятом я видел его в ризнице кафедрального собора того
города, в которой он висел на гвозде с помощью шнура, проходившего через
отверстие, проделанное в самой верхушке креста. Я вспоминаю, что шнурок был из
кромки черного бархата; возможно, что во времена правления индейцев крест имел
какое-нибудь ушко из серебра или золота, а тот, кто взял его там, где он находился,
заменил его на шелк. Крест был квадратным, одинаковым в длину и в высоту; в длину
он имел примерно три четверти вары, скорее меньше, нежели больше, а ширину в три
пальца и почти такую же толщину; он был сделан целиком из одного куска, очень
хорошо отделан, с очень четко высеченными углами, все одинакового [размера],
образующими квадрат; камень был хорошо отшлифован и отполирован. Его хранили в
одном из королевских домов в задней комнате, которая называетсяJвака,Jчто
означаетJсвященное место.JОни не поклонялись ему, а лишь относились с почтением,
должно быть, из-за его красивой формы или по какой-либо другой причине, которую
не могли объяснить. Так они хранили его, пока маркиз дон Франсиско Писарро не
проник в долину Тумпис, а то, что там случилось с Педро де Кандиа, стало причиной
поклонения и отношения к нему [испанцев] с великим почтением, как мы
своевременно расскажем.
Когда испанцы захватили тот имперский город и построили храм нашему всевышнему
богу, они повесили крест в том месте, о котором я рассказал, и лишь с тем
украшением, о котором упоминалось, хотя было бы куда более справедливо поставить
его на главном алтаре, богато украсив золотом и драгоценными камнями, ибо там они
нашли столько всего этого, а индейцам внушать любовь к нашей святой религии с
помощью их же собственных предметов [культа], сравнивая их с нашими, как можно
было бы поступить с этим и другими крестами, которые занимали некое место в их
законах и правилах, весьма близких к естественному закону, и которые можно было
бы сравнить с предписаниями нашего святого закона и с добродетельными делами,
которые, как мы увидим дальше, имелись в том язычестве и отличались большой
схожестьюJ[76]J[с нашими делами]. А поскольку речь шла о кресте, то нам следует
сказать, что здесь [в Испании], как известно, практикуется клясться богом и на
кресте, чтобы подтвердить то, что говорится как на суде, так и вне его, и многие
поступают так, когда нет необходимости в клятве, а в силу дурной привычки, скажем,
чтобы внести таким путем путаницу; инки же и все народы их империи никогда не
знали, что такое клятва. Уже говорилось о том, с каким почтением и послушанием они
касались своими устами имен Пача-камака и Солнца, произнося их только для того,
чтобы выразить им поклонение. Когда же допрашивали какого-нибудь свидетеля, вне
зависимости от серьезности дела, судья говорил ему (вместо приношения клятвы):
«Обещаешь говорить правду инке?». Свидетель говорил: «Да, обещаю». Он снова
говорил ему: «Смотри, ты должен говорить ее, не смешивая с ложью, не умалчивая
чего-либо из того, что произошло, а прямо говорить то, что ты знаешь по этому делу».
Снова свидетель подтверждал, говоря: «Я действительно так обещаю». После этого
под залог его обещания [говорить правду] ему разрешали рассказать все, что он знал
по делу, не перебивая, не выговаривая его [словами]: «Мы спрашиваем тебя не это, а
другое», или иным путем. И, если рассматривалась ссора даже со смертельным
случаем, они говорили, обращаясь к поссорившемуся: «Скажи ясно, что случилось при
этой ссоре, не скрывая ничего из того, что сделал или сказал любой из
поссорившихся»; и так же говорили свидетелю, [и], таким образом, обе стороны
рассказывали то, что знали в пользу или против [провинившихся]. Свидетель не
отваживался лгать, ибо, помимо того, что те люди были очень боязливыми и
религиозными в своем идолопоклонстве, они знали, что ложь их будет проверена и
они будут очень строго наказаны, часто даже смертью, если случай был тяжелым, и
не столько за вред, который нанесли своими показаниями, сколько за то, что налгали
инке, чем нарушили его королевский указ, приказывавший им не лгать. Свидетель
знал, что, разговаривая с любым судьей, он говорил [как бы] с самим инкой, которому
поклонялся, как богу; [инка] вызывал у них, помимо прочего, высшее почтение,
которое не давало им лгать в своих показаниях (dichos).
После того как испанцы захватили ту империю, произошел тяжелый случай с
убийствами в одной из провинций [индейцев] кечва. Чтобы произвести
расследование, коррехидор Коско послал туда судью, который для снятия показаний
с одногоJкураки,Jкоторые были господами над вассалами, положил перед ним крест
от своего жезла и сказал ему, чтобы он поклялся богом на том кресте говорить
правду. Индеец сказал: «Меня еще не крестили, чтобы я клялся, как клянутся
христиане». Судья ответил ему, что тогда он должен поклясться своими богами
Солнцем и Луной и своими инками. Курака ответил: «Мы произносим эти имена только
для того, чтобы поклоняться им, и мне не дозволено клясться ими». Судья сказал:
«Чем ты можешь подтвердить правдуJ[77]Jсвоего показания, если не подтвердишь
его каким-либо доказательством?». «Достаточно моего обещания [говорить правду],—
сказал индеец, — и чтобы я знал, что лично говорю с твоим королем, поскольку ты
пришел творить правосудие от его имени, ибо так мы поступали с нашими инками;
однако, чтобы исполнить твое требование, как ты просишь, я поклянусь землей и
говорю: пусть она раскроется и проглотит меня живым, как я есть, если я солгу».
Судья принял клятву, поскольку он видел, что другого не добиться, и задал ему
вопросы относительно убийц, чтобы выяснить, кто были ими. Курака отвечал ему, а
когда он увидел, что его не спрашивают об убитых, которые были нападающей
стороной в ссоре, он сказал, чтобы ему позволили говорить все то, что он знал о том
случае, потому что, говоря об одном и умалчивая о другом, он считает, что лжет и не
говорит всю правду, как обещал. И, хотя судья сказал ему, что достаточно, если он
отвечает на то, о чем его спрашивают, он возразил, что не будет удовлетворен и не
выполнит своего обещания, если полностью не расскажет о том, что одни и что
другие сделали. Судья как сумел лучше провел свое расследование и вернулся в
Коско, где его рассказ о беседе, случившейся у него с куракой, вызвал восхищение.
Глава IV
О МНОЖЕСТВЕ БОГОВ, КОТОРЫХ ИСПАНСКИЕ ИСТОРИКИ ПО НЕТОЧНОСТИ
ПРИПИСЫВАЛИ ИНДЕЙЦАМ
Возвращаясь к идолопоклонству инков, мы поговорим более подробно о том, о чем
говорилось выше, что у них не было иных богов, кроме Солнца, которому поклонялись
с внешними проявлениями (еsteriormente); они возводили ему храмы, покрытые сверху
донизу золотыми пластинами стены, приносили в жертву многие вещи, преподносили
богатые дары в виде большого количества золота и всяких других самых ценных
вещей, которыми владели, в благодарность за то, что он дал им все это; они выделяли
ему в качестве его владения третью часть всех возделываемых земель королевств и
провинций, которые завоевывались ими, и весь их урожай, и многочисленный скот;
они строили ему дома великого затворничества и приюта для женщин,
предназначавшихся ему и хранивших вечное целомудрие.
Помимо Солнца, они (как уже говорилось) внутренне поклонялись Пача-камаку, как
неведомому богу; они почитали его больше, чем Солнце, [однако] жертвы ему не
приносили, храмы не строили, ибо говорили, что не знают его, потому что он не
позволял увидеть себя; однако они верили в его существование. В должном месте мы
расскажем о знаменитом и богатейшем храме, который находился в
долине,J[78]Jназываемой Пача-камак, и был посвящен этому неведомому богу. Таким
образом, инки не поклонялись иным богам, кроме тех, которых мы назвали: видимому
и невидимому; ибо те князья и их амауты, которые были философами и учеными
(doctores) их государства (будучи людьми, не овладевшими письмом, ибо его никогда
не было у них), пришли к заключению, что было недостойным и весьма
оскорбительным и бесчестным делом приписывать божественные могущество, имя,
честь, славу или достоинство более низким предметам, чем небо; и так они
установили закон и приказали оповестить о нем, чтобы во всей империи знали, что
запрещалось поклоняться чему-либо, кроме Пача-камака, как высшему богу и
господину, и Солнца, за то добро, которое оно дарило им, и чтобы почитали бы и
восхваляли Луну, потому что она была его женой и сестрой, и звезды, ибо они были
дамы и слуги их дома и королевского двора.
Дальше в должном месте мы расскажем о боге Вира-коче, который был призраком; он
явился одному наследному принцу инков, заявив, что был сыном Солнца. Испанцы
приписывают инкам многих других богов, поскольку не умеют отличать времена и
идолопоклонства того первоначального периода от второго, а также потому, что не
владеют знаниями языка, чтобы уметь правильно спросить и получить сообщение от
индейцев; инкам было приписано множество богов, которых породило невежество
[испанцев], или все те боги, которых они отняли силой у индейцев, присоединенных к
их империи; выше мы уже говорили, как много их было и какими странными были они.
Особенно много неправды возникло из-за незнания испанцами многих и различных
значений того словаJвака,Jкоторое, если произносить последний слог на верхушке
нёба, означает словоJидол,каковыми [являлись] Юпитер, Марс, Венера, из которого
нельзя сделать производный глагол, чтобы сказатьJидолопоклонствоватъ.JКроме
этого первого и главного значения, оно имеет множество других, которые мы сейчас
приведем в качестве примера, чтобы стало более понятно. Оно означаетJсвященный
предметJ(соsа), каковым могло быть все то, из чего с ними говорил дьявол; это —
идолы, скалы, огромные камни или деревья, внутрь которых проникал враг
человечества, чтобы заставить их поверить, что он и есть бог. Точно так
жеJвакаJназывают предметы, которые преподносятся Солнцу, как-то: фигурки людей,
птиц и животных, сделанные из золота, или серебра, или дерева, и любые другие
подношения, которые они считали священными, ибо Солнце принимало их, как
подношения, и они становились его [собственностью], и, поскольку они стали
таковыми, они их особенно сильно почитали.JВакаJназывали также любой храм,
большой или маленький, и погребения, которые находились в поле, и углы в домах,
откуда дьявол разговаривал с жрецами и другими лицами, которые по-родственному
обращались с ним; эти углы они считали священными местами и проявляли к ним
такое же уважение, как к молельне илиJ[79]Jсвятилищу. Это название они также
давали любому предмету, который своей красотой или великолепием выделялся
среди других однородных [предметов], будь то роза, яблоко, или кальвиль, или любой
другой фрукт, который был на дереве лучшим и самым красивым из всех [плодов] ;
давали это же название и деревьям, имеющим такие же преимущества перед
другими [деревьями] того же вида. В противоположность этому они называли
[словом]JвакаJчрезвычайно некрасивые и безобразные вещи, вызывавшие ужас и
удивление; так они давали это имя огромным змеям из Анд длиною в 25 и в 30
футов.JВакаJтакже называли выходящие из ряда вон случаи, как-то женщину,
рожавшую двойню из одного живота; и мать, и близнецов они называли этим именем
из-за необычности родов и их рождения; роженицу проводили по улицам с великим
праздником и ликованием и с множеством плясок и с пением па случаю ее большой
плодовитости, на нее надевали гирлянды цветов; другие народы воспринимали это
иначе: они плакали, считая такие роды дурным предзнаменованием. Это же имя дают
ламам, которые рожают двух [ягнят] из одного живота, — я говорю про скот той
земли, который, вырастая, обычно дает не больше одного приплода, как коровы или
кобылы, и в своих жертвоприношениях они предпочитали ягнят-двойняшек, если
таковые имелись, нежели других [животных], ибо они считали их великим божеством,
в связи с этим называли ихJвака.JИ по аналогии они называлиJвакойJяйцо с двумя
желтками; это же имя они давали детям, родившимся ногами [вперед], или
скорченными, или с шестью пальцами на ногах или руках, или рожденных горбатыми
и с любым другим большим или малым дефектом на теле или лице, как-то с
рассеченной [заячьей] губой, каких было много, или косоглазых, которых называли
помеченными природой. Точно так же они дают это название многоводным
источникам, которые выходят [на поверхность], словно целые реки, ибо они имеют
преимущества перед обычными [источниками], и странной формы или разноцветным
камушкам и камням, что отличало их от обычных [камней], которые находились в
реках и ручьях.
Они называлиJвакойJгигантскую горную цепь Сьерра-Невада, которая идет вдоль
всего Перу до пролива Магеллана, за ее длину и высоту; ибо она действительно
вызывает огромное восхищение у тех, кто смотрит на нее с вниманием. Они дают это
же имя очень высоким вершинам, которые выделяются среди прочих вершин, словно
высокие башни среди обыкновенных домов, и огромным горным склонам вдоль дорог,
поднимающимся отвесно ввысь, почти как стена, на три, четыре, пять и шесть лиг,
которые испанцы, коверкая их название, называлиJАпачитами,а индейцы
поклонялись им и приносили им подношения. О склонах и о том, как они им
поклонялись и кому [именно], мы скажем после. Все эти и другие предметы [и
явления] они называлиJвакаJи не потому, что считали их богами или поклонялись им,
а из-за особых преимуществ,J[80]Jкоторые они имели перед обычными [предметами];
по этой причине они относились к ним и обращались с ними с уважением и
почтением. По причине этих столь различных значений [словаJвака]испанцы, понимая
лишь первое и главное из них, означавшееJидол,Jполагают, что [индейцы] считают
богами все те предметы, которые называют [словом]Jвака,Jи что, [следовательно],
инки поклонялись им, как это имело место в первоначальном периоде времени.
Говоря имяJАпачиты,Jкоторые испанцы присвоили вершинам самых высоких горных
склонов, превратив их в богов индейцев, необходимо знать, что его следует
произноситьJАпа-чекта;Jэто дательный падеж, а в родительном падеже оно
произноситсяJАпа-чекпа;Jиз этого причастия в настоящем времениJапа-чек,Jстоящего
в именительном падеже, со слогомJтаJобразуется дательный падеж, что
означаетJкоторому несут,без указания, кто и что заставляет нести. Как мы уже
говорили и еще скажем дальше, в соответствии с манерой изложения на языке
индейцев в одно только слово они вкладывают очень много содержания; так,J[апа-
чекта]Jозначает: мы благодарим и кое-что подносим тому, кто доставляет эти грузы,
придавая нам силы и мощь, чтобы подниматься по столь крутым склонам; они
говорили это, только лишь взобравшись на самую вершину склона, и поэтому
испанские историки говорят, что они называлиJАпачитамиJвершины горных склонов,
поскольку считали, что они разговаривают с ними, ибо они видели, что индейцы
произносят там это словоJАпа-чекта,Jи, поскольку они не знают, что оно означает, они
выдают его за название горных склонов. Индейцы вполне естественно понимали, что
они должны отблагодарить и преподнести какое-нибудь подношение Пача-камаку,
неведомому богу, которому они поклонялись мысленно, за оказанную им помощь в
той работе, и тогда они, после того как поднимались на склон горы, освобождались от
груза, и, обращая свой взор к небу, и опуская его к земле, и совершая те самые
проявления поклонения, связанные с произношением имени Пача-камака, о которых
мы говорили раньше, они повторяли два-три разаJАпа-чектаJв дательном падеже, а в
качестве подношений, дернув себя за брови, и вне зависимости от того, вырвали они
или не вырвали хотя бы один волосок [из бровей], они сдували его в сторону неба и
кидали траву, называвшуюсяJкука,Jкоторую держали во рту и которую они так высоко
ценили, словно говоря, что отдают ему самое ценное, что имели с собой;
они подносили ему какую-нибудь палочку или соломинку, если такие находились там
рядом, а у них не было с собой лучшей вещи; а если они их не находили, то подносили
камень, а где их не было, то кидали горсть земли, и на вершинах горных склонов
находились целые кучи подобных подношений. Они не смотрели на Солнце, когда
совершали те церемонии, потому что то было поклонение не ему, а Пача-камаку и
приношения были скорее знаками уважения, чем подношениями, потому что они
хорошо понимали, что столь жалкие вещи не могли служитьJ[81]Jдля подношений.
Всему этому я был свидетель, ибо видел это много раз, шагая вместе с ними; и более
того, я говорю, что индейцы, шагавшие без ноши, не поступали так; это делали лишь
те, кто нес груз. Сейчас в наше время благодаря милосердию бога на вершинах тех
горных склонов стоят кресты, которые они украшают, выражая благодарность за то,
что они соединили их с Христом, нашим господином.
Глава V
О МНОГИХ ДРУГИХ ВЕЩАХ, КОТОРЫЕ ОЗНАЧАЕТ СЛОВОВАКА
[Слово]Jвака,Jпроизнесенное точно так же, [но] только последний слог должен
звучать в самой глубине горла, превращается в глагол, означающийJплакать,Jпо
причине чего два испанских историка, которые не знали об этом различии, заявили: с
плачем и стенанием входят индейцы в свои храмы для жертвоприношений, о чем
говорит нам [слово]вака.JИмевшее место столь значительное отличие данного
значенияJплакатьJот других [значений словаJвака],Jпричем в одном случае это был
глагол, а в другом — имя существительное, в действительности происходило от того,
что каждое его значение зависело лишь от характера произношения последнего
слога, не меняя при этом ни буквы, ни ударения, ибо в одном случае слог
произносился в верхней части нёба, в другом — в глубине горла. Это и все другие
[различия] в произношении, имеющиеся в том языке, совсем не учитываются
испанцами, какими бы любознательными они не были бы (хотя им было бы так важно
знать о них), поскольку их нет в испанском языке. Их невнимательность станет
очевидной из того случая, который произошел со мной [и] с одним монахом-
доминиканцем, находившимся в Перу четыре года в качестве профессора (саtredatico)
всеобщего языка той империи; узнав, что я происхожу из тех земель, он связался со
мною, и я много раз посещал его в Сан-Пабло-де-Кордова. Случилось так, что
однажды, беседуя о том языке и о многих различных значениях, которые имеют одни
и те же слова, я назвал в качестве примера это словоJпача,Jкоторое, будучи
произнесено просто, так, как звучат испанские буквы, означаетJмир-вселенная,Jи еще
оно также означает небо, и землю, и ад, и любое другое место (suelo). Тогда монах
сказал: «Оно также означает одежду, и домашнюю утварь, и мебель». Я сказал: «Это
правда, однако, ваше преосвященство, скажите мне, какая имеется разница в
произношении [этого слова], чтобы оно означало бы это?». Он сказал мне: «Я ее не
знаю». Я ответил ему: «Будучи преподавателем языка, Вы не знаете этого? Тогда
узнайте, что для того, чтобы оно означало бы домашнюю утварь или одежду, следует
первый слог произносить, разорвав воздухомJ[82]Jот голоса сжатые губы так, чтобы
разрыв этот прозвучал». И я показал ему произношение этого и других именJживым
голосом,Jибо иным способом этому обучить нельзя. Все это вызвало большое
удивление у профессора и остальных монахов, которые присутствовали при [нашем]
разговоре. В том, что сказано, ясно видно, до какой степени были незнакомы
испанцам секреты этого языка, ибо даже тот монах, будучи его преподавателем, не
знал их; от этого в их сочинениях появляются многие ошибки, неправильные
интерпретации, подобные утверждению о том, что инки и их вассалы поклонялись,
как богам, всем тем предметам, которые называютсяJвака,Jпоскольку они не знали
различные значения этого слова. И этого хватит об идолопоклонстве и богах инков. В
этом идолопоклонстве и в том, которое было до него, есть многое, вызывающее
уважение к тем индейцам как первоначального, так и второго периода времени, ибо
при таком, имевшем у них место, разнообразии и такой надуманности (burleria) богов
они не поклонялись ни усладам, ни порокам, как древние язычники Старого Света,
поклонявшиеся [даже] тем, кого они сами считали прелюбодеями, убийцами,
пьяницами, и особенно Приапу, хотя они так гордились своими письменами и своей
ученостью, а эти другие [язычники] были столь далеки от какого бы то ни было
хорошего образования.
Об идоле Тангатанга, о котором один [испанский] автор говорит, что ему поклонялись
в Чуки-сака и что индейцы говорили, будто бы он был един в трех [лицах] и три [лица]
едины в одном, я ничего не слышал, а во всеобщем языке Перу нет такого слова.
Может быть, оно относится к местному языку той провинции, расположенной в ста
восьмидесяти лигах от Коско. Сам я подозреваю, что слово просто исковеркано,
потому что испанцы коверкают все слова, когда касаются их своими устами, и что
следует говоритьJАка-танка,Jчто означаетJнавозный жук;Jслово с большой точностью
(mucha ргорiedad) составлено из имени [существительного]Jака,Jчто означаетJнавоз,Jи
из глаголатанкаJ(последний слог произносится внутри горла), что
означаетJтолкать.JТаким образом,JАка-танкаJозначаетJтот, кто толкает навоз.
Меня бы не удивило то, что в Чуки-сака в тот первоначальный период времени и
древнего язычества до империи королей инков навозному жуку поклонялись, как
богу, ибо, как было сказано, тогда поклонялись и другим подобным же низким вещам,
но только не после [прихода] инков, которые все это запретили. То, что индейцы
говорили, что [бог] един в трех [лицах] и три [лица] едины в одном, является их
новым изобретением, которое они придумали после того, как услышали о троице и
единстве подлинного нашего господина бога, чтобы польстить испанцам, сказав им,
что они также имели некоторые вещи, похожие на нашу святую религию, как та
троица, которую, как говорит тот же автор, они приписывали Солнцу и молнии, и что
у них [якобы] были духовники, и что они исповедовали свои грехи, как христиане. Все
это являетсяJ[83]Jизобретением индейцев, рассчитывавших, что хотя бы такое
сходство позволит им рассчитывать на некоторое уважение. Я утверждаю это как
индеец, ибо я знаю природный характер индейцев. И я говорю, что у них не было
идолов с именемJтроица,Jхотя всеобщему языку Перу из-за малого количества слов
свойственно одним только словом означать три и четыре различные вещи; так
словоJилъапаJозначает молнию, гром и удар молнии (гауо), а словоJмаки,Jчто
значитJрука,Jозначает и кисть руки, и предплечье, и бицепсы; точно так же
словоJчаки,Jпроизносимое правильно, согласно испанским буквам,
означаетJнога,J[одновременно] означаяJступня, голеньJиJбедро,Jи можно привести еще
много схожих слов, однако не из-за этого же они поклонялись идолам с
именемJтроица;у них в языке даже не было подобного слова, как мы увидим дальше.
Если дьявол пытался заставить их, чтобы они поклонялись ему под этим именем, я не
был бы этим потрясен, ибо он мог делать все с теми неверными язычниками, столь
далекими от христианской истины. Я рассказываю правду о том, что было у тех
язычников в их пустой религии. [В заключение] укажем еще, что одно и то же
словоJчаки,Jпервый слог которого произносится на верху нёба, превращается в глагол
и означаетJиспытывать жажду,JилиJбыть сухим,JилиJобезвоживать любую мокрую
вещь;Jздесь также три значения у одного слова.
Глава VI
ТО, ЧТО ОДИН АВТОР ГОВОРИТ О БОГАХ, КОТОРЫЕ У НИХ БЫЛИ
В рукописях (рареlеs) отца учителя Блас Валера я обнаружил то, что [далее] следует,
и, поскольку это касается того же, о чем мы говорили, а я ценю его авторитет, я счел
необходимым взять на себя труд перевести и вставить это сюда. Он говорит о
жертвоприношениях, которые были у индейцев Мексики и других районов, и о богах,
которым они поклонялись. Он говорит так: «Невозможно передать словами и без
ужаса и страха представить себе жертвоприношения, которые индейцы имели
обыкновения совершать в древности, и множество богов, которые были у них, ибо
только в городе Мехико и его окрестностях их было более двух тысяч. Своих идолов и
богов они обыкновенно называлитеутл.JКаждый из них назывался особым именем.
Однако то, что утверждают Педро Мартир, епископ Чиапа (Епископ Чиапа (совр. штат
Чиапас в Мексике) Бартоломе Лас Касас пытался отыскать у индейцев майя
верования, сходные с христианскими, в частности троицу. В виде креста у древних
майя изображалось мировое дерево. Перечислены божества майя (некоторые имена
сильно искажены); Икона (у Лас Касаса Исона написано с седильей) = Ицам-на (бог
неба), Бакаб (бог дождя), Эструак = Ек'Чууах (бог купцов), Чирипия = Иш Че-бел-йаш
(богиня растительности), Исчен = Иш Чел (богиня радуги), Эоцук = Ах Пуч (бог
смерти), и астеков: Тласолтеутл == Тласол-теотл (богиня земли), Ометочтли = Оме
Точтли (календарное имя богини плодородия и опьяняющего напитка Майавед),
Вицило-почтли (бог солнца и войны), Тлалок (бог дождя), Кецал-коатл (бог мудрости и
наук)) и другие, будто индейцы с островов Косумеля, принадлежащих провинции
Юкатан, считали [своим] богом изображение (senal) креста и поклонялись ему и будто
те [индейцы] , которые находились под властью Чиапа, знали о святой троице и
воплощении (епсаrnасion) нашего господа, было интерпретацией, которую те авторы
и другие испанцы придумали и приписали этимJ[84]Jтаинствам, как они придали
значение троицы в рассказах о Коско трем статуям: [одна] — Солнца, в храме
которого, говорят, они находились, и [другие], грома и молнии. Если сегодня, когда
[индейцев] так много обучали священники и епископы, они едва знают о
существовании святого духа, то как могли те варвары в той страшной темноте иметь
столь ясное представление о таинстве воплощения и о троице? Наши историки имели
обычай писать свои истории, спрашивая индейцев на испанском языке о том, что они
хотели узнать; информаторы (farautes) же, не располагая полными сообщениями о
древних делах и не зная их на память, сообщали им ошибочные и искаженные
[сведения], смешивая их с поэтическими легендами или сказочными историями. И
самым худшим во всем этом были краткость сообщений и многочисленность ошибок,
которые каждый из них допускал в языке другого, как в вопросах, так и в ответах. А
происходило это из-за большой трудности индейского языка и недостаточного
обучения тогда индейцев испанскому языку, что являлось причиной того, что индеец
плохо понимал, о чем его спрашивает испанец, а испанец еще хуже понимал, что ему
отвечал индеец. Таким образом, часто получалось, что в разговоре каждый из них
говорил о своих вещах; иногда они были противоположны друг другу; в других
случаях они часто говорили о схожих вещах и мало когда о тождественных. В этой,
столь великой путанице священник или светский [человек], задававший вопросы,
отбирал по своему вкусу и выбору то, что ему казалось наиболее похожим и наиболее
близким к тому, о чем он хотел знать, и что, как ему казалось, мог сообщить индеец. И
таким путем, давая по своему желанию и воображению толкование [услышанному],
они выдавали за подлинные [такие] вещи, о которых индейцам даже не могло
присниться, ибо в их подлинных историях нет никакого таинства нашей христианской
религии. И хотя нет сомнений, что дьявол, будучи столь тщеславным, всегда
пыталсяJбытьвоспринятым и почитаемым, как бог, не только в ритуалах и церемониях
язычества, но также в некоторых обычаях христианской религии, которые (словно
опьянение завистника) проникли во многие районы Индий, чтобы этим путем он смог
бы удостоиться чести и уважения этих жалких людей. И отсюда [возникли разговоры],
что в одном районе существовало устное причастие для очищения от злодеяний; в
других—мытье головы у детей [вместо крещения]; в других провинциях —
соблюдение жесточайших постов. А в других [существовал обычай] добровольного
предания себя смерти во имя их ложной религии, ибо как в Старом Свете верующие
христиане предавали себя мучениям во имя католической веры, точно так же в Новом
Свете язычники предавали себя смерти во имя злодейского дьявола. Однако разговор
о том, что Икона является богом-отцом, а Бакаб — богом-сыном, Эструак — богом
святым духом и что Чирипиа является святейшей Девой Марией, а Исчен —
благословенной святой Анной и что Бакаб, убитый Эопуком, является нашим господом
Христом, распятым Пилатом наJ[85]Jкресте,—все это и другие подобные вещи
являются изобретениями и выдумками некоторых испанцев, которые полностью
неведомы аборигенам. Действительно, всех этих мужчин и женщин аборигены той
земли почитали как богов, имена которых были здесь названы, ибо мексиканцы имели
богов и богинь, которым они поклонялись, среди которых были крайне непристойные,
и индейцы понимали, что они были богами пороков, каким был Тласолтеутл, бог
сладострастия, Ометочтли, бог пьянства, Вицилопучтли, бог коварства и убийства.
[Бог] Икона был отцом всех их богов: они говорили, что он зачал их с разными женами
и сожительницами; они считали его богом отцов семейств. Бакаб был богом детей
семейств. Эструак—богом воздуха. Чирипиа была матерью богов и самой землей.
Исчен была мачехой своих богов. Тлалок — бог воды. Других богов они почитали, как
родоначальников моральной добродетели, каким был Кецалькоатль, фантастический
бог, реформатор обычаев. Других [они считали] покровителями человеческой жизни
за их возраст (еdades). Они имели бесчисленное множество изображений и фигур
богов, придуманных для различных служб и различных дел. Многие из них были очень
непристойными. Одни из богов были общими [для всех], другие — частными. Были
[боги] на один год, ибо каждый год каждый [из индейцев] сменял и обменивал их по
своему желанию. А [когда] старые боги отвергались за подлость или потому, что они
не принесли пользу, они выбирали новых богов или домашних дьяволов. Других богов
они придумали, чтобы руководить и подчинять себе возраст детей, юношей и
стариков. Дети могли принимать по наследству или отвергать богов своих родителей,
потому что против их воли [боги] не могли царствовать. Старики почитали других,
старших [по возрасту] богов и также отвергали их и вместо них создавали по
прошествии года илиJвремени мира,Jкак говорили индейцы, других богов. Таковы
были боги, которых имели аборигены Мексики, и Чиапа, и Гуатималы, и Вера-Паса и
многие другие индейцы; они верили, что те, которых они избрали, были самыми
главными, самыми высокими и суверенными из всех богов. Все боги, которым они
поклонялись, когда испанцы пришли в те земли, были рождены, созданы и избраны
после последнего периода (еdad)Jобновления солнца,ибо, согласно утверждению
Гомара, каждоеJсолнцеJтех [индейцев] содержало восемьсот шестьдесят лет, хотя,
согласно счету самих мексиканцев, [период] был гораздо меньше. Такая манера
исчислятьJсолнцамиJвозраст мира являлась общей и была принята в Мексике и в Перу.
И, согласно их летосчислению (сuenta), годы последнегоJсолнцаисчисляются, начиная
с тысяча сорок третьего года от рождества Христова. (Древние мексиканцы
пользовались в хронологии 52-летним циклом. 52 таких цикла (2704 года) составляли
великий цикл, который подразделялся на 4 эпохи («солнца») по 676 лет. Астеки
(«ацтеки») начинали текущую эпоху («солнце») с 1143 г.) В соответствии с этим нет
сомнений, что старые боги, которым (вJсолнцеJили [период] времени,
предшествовавший последнему) поклонялись аборигены империи Мексики, — я хочу
сказать те, кто жил шестьсот или семьсот лет назад (как они сами об этом говорят), —
все они утонули в море, а вместо них изобрели многих новых богов. Из этого со всей
очевидностьюJ[86]становится видна фальшивость того толкования, согласно
которому Икона, Бакаб и Эструак являются отцом и сыном и святым духом.
Все остальные люди, обитающие в северных частях, которые соответствуют северным
районам Старого Света [и] которые являются провинциями огромной Флориды, и на
всех островах, не имели ни идолов, ни колдовских богов. Они поклонялись только
тому, что Варрон называетJприродным естеством:Jстихиям (еlementos), морю, озерам,
рекам, источникам, горам, диким зверям, змеям, пресмыкающимся и другим вещам
подобного свойства — обычай, возникший и происходящий от халдеев и
распространившийся среди многих и различных народов. Те [индейцы], которые ели
человеческое мясо и занимали всю империю Мексику, и все острова, и значительную
часть оконечностей Перу, самым скотским образом сохраняли эту дурную привычку,
пока не наступило царствование инков и испанцев». Все это из [рукописи] отца Блас
Валера. В другом месте он говорит, что инки поклонялись лишь Солнцу и планетам и
что в этом они подражали халдеям.
Глава VII
ОНИ ПОЗНАЛИ БЕССМЕРТИЕ ДУШИ И ВСЕОБЩЕЕ ВОСКРЕШЕНИЕ
Инки-амауты считали, что человек состоит из тела и души и что души были
бессмертным духом, а тело было сделано из земли, ибо они видели, как оно
превращалось в нее, и называли они егоJхалъпа-камаска,Jчто
означаетJодухотворенная земля.JИ чтобы отличить от животных (brutos), они
называли егоJруна,Jчто значитJчеловек понимающий, разумный,Jа животных вообще
они называлиJлъама,Jчто значитJзвери.JОни дали им то, что они называют душой
растительной и чувствительной, но не разумную душу, ибо они видели, что они
[только] растут и чувствуют. Они верили, что после этой существует другая жизнь —
со страданиями для плохих и покоем для хороших [людей]. Они делили вселенную на
три мира: небо они называлиJХанан Пача,Jчто означаетJвысокий мир,Jкуда, говорили
они, уходили хорошие [люди], награждаемые за свои добродетели; они
называлиJХурин ПачаJэтот мир зарождения и разложения, что означаетJнизкий
мир;Jони называлиJУку ПачаJцентр земли, что означаетJнизший мир там внизу,Jв
котором, говорили они, остаются плохие, а чтобы дать ему более крепкое имя, они
называли его по-другому, а именноJСупайпа Васин,Jчто значитJдом дьявола.JОни не
понимали что другая жизнь является духовной, а не телесной, как эта. Они говорили,
что покой в высоком мире означал жить жизнью спокойной, свободной от работы и
обид, которые имеют место здесь. А в противоположность [этому миру] жизнь
низшего мира, который мы называем адом, былаJ[87]Jполна всяких болезней и
страданий, забот и работы, которыми здесь мучаются без отдыха и какого-либо
удовлетворения. Таким образом, они делили эту самую жизнь на две части: все ее
радости, удовольствия и покой они отдавали тем, кто был хорошим, а страдания и
работу — тем, кто был плохим. Среди услад другой жизни они не упоминают телесные
наслаждения, и другие пороки, а только спокойствие души, беззаботность и покой
тела от телесных работ.
Точно так же инки признавали всеобщее воскрешение, [но] не ради славы или
страданий, а для этой же самой временной жизни, ибо их сознание не поднималось
выше этой настоящей жизни. Они проявляли величайшую заботу о сохранении волос и
ногтей, которые отрезали и стригли или вырывали расческой; они клали их в дырки
или щели в стенах, а если они со временем выпадали [оттуда], любой индеец,
который замечал это, поднимал их и клал в надежное место. Много раз (видя то, о чем
они говорили) я спрашивал разных индейцев и в различные времена, для чего они
делали это, и все они в ответ говорили мне одни и те же слова: «Знай, что все мы,
родившиеся, должны вновь жить в [этом] мире (у них не было глагола, чтобы
сказатьJвоскреснуть)Jи души должны встать из гробниц со всем тем, что
принадлежало их телам. И чтобы они не задерживались бы [в том мире] в поисках
своих волос и ногтей (в тот день обязательно будут большие беспорядки и много
спешки), мы кладем их здесь вместе, чтобы они могли побыстрее вырасти (sе
levanten); более того, если бы было возможно, то следовало бы плевать всегда в одно
место». Франсиско Лопес де Гомара, глава сто двадцать пять, рассказывая о том, как
хоронили королей и великих сеньоров в Перу, говорит эти слова, которые
воспроизводятся дословно: «Когда испанцы открывали эти гробницы и разгребали
кости, индейцы умоляли их не делать этого, чтобы они находились бы все вместе в
момент воскрешения; они также верят в воскрешение тел и бессмертие душ», и т. д.
Ясно подтверждается то, о чем мы говорим, поскольку этот автор писал в Испании, не
совершая поездку в Индии, а до него дошло это сообщение. Казначей (сопtador)
Агустин де Сарате, книга первая, глава двенадцатая, говорит об этом почти теми же
словами, и Педро де Сиеса, глава шестьдесят вторая, говорит, что те индейцы
признавали бессмертие души и воскрешение тела.
Эти подтверждения (аutoridades) и подтверждение Гомары я обнаружил при чтении
этих авторов после того, как сам написал о том, что узнал в этом частном [вопросе] у
моих родственников в их язычестве. Они очень сильно обрадовали меня, ибо вещь —
столь чуждая язычеству, как воскрешение, была похожа на мое изобретение, если бы
о ней не написал какой-нибудь испанец. Я удостоверяю, что обнаружил их после того,
как написал об этом, чтобы не думали, что я в подобных делах следую испанцам,
однако, если я нахожу [подобные цитаты], то считаю за счастье ссылаться на них в
подтверждение того, что я слышал от своихJ[88]J[сородичей] об их старых традициях.
То же самое случилось со мной в случае с законом, который имелся против
святотатствующих и прелюбодеев с женами инки или Солнца (что мы дальше
увидим), ибо после того, как я написал о нем, я случайно нашел его при чтении
истории генерального казначея Агустина де Сарате, что воспринял с большим
удовлетворением, так как столь серьезную вещь подтверждает испанский историк.
Каким путем или благодаря какой традиции инки поверили в воскрешение тел,
являющееся предметом [христианской] веры, я не знаю, и не солдату, каковым я
являюсь, исследовать это, и не верю я, что это можно с достоверностью выяснить,
пока всевышний бог не снизойдет до раскрытия этого. Я могу только с
достоверностью подтвердить, что они его признавали. Весь этот рассказ я написал в
нашейJИстории о Флориде,Jизъяв его из положенного ему места, подчинившись тем
самым почтенным отцам учителям святого ордена иезуитов Мигелю Васкесу де
Падилья, уроженцу Севильи, и Херониму де Прадо, уроженцу Убеды, которые мне так
приказали, и я, хотя и поздно, убрал его оттуда по причинам [их] тирании; сейчас я
снова возвращаю его на свое место, чтобы у здания не отсутствовал бы столь важный
камень. И мы будем так укладывать другие [камни] по мере их надобности, ибо
невозможно разом рассказать детские забавы и выдумки, в которые верили те
индейцы, одной из которых была вера [в то], что душа покидала тело во время сна,
ибо они говорили, что она не может спать, а то, что она в это время видела, являлось
тем, что мы называем сном. Из-за этой пустой веры они так следили за сновидениями
и толковали их, говоря, что они были предзнаменованиями и прогнозами, в
соответствии с которыми нужно бояться большого зла или ждать большого добра.
Глава VIII
ПРЕДМЕТЫ, ПРИНОСИВШИЕСЯ В ЖЕРТВУ СОЛНЦУ
Многие и разнообразные предметы приносились инками в жертву Солнцу, как-то:
крупные и мелкие домашние животные. Главным и наиболее ценным было
жертвоприношение ягнят [лам], а затем лам (сагnего), затем бесплодных ламиц
(machorras). В жертву приносили домашних кроликов и всех птиц, которые шли
только на еду и на сало, и все зерновые и овощи, вплоть до травыJкука,Jи самую
изысканную одежду, сжигая все это на месте восхваления Солнца и преподнося это в
знак благодарности за то, что оно создало все это для поддержания людей. Они
преподносили также в качестве жертвоприношения множество питья, которое сами
употребляли, приготовленного из воды и кукурузы, а во время обычных трапез, когда
им приносили питье после окончания еды (ибо во время еды они никогда не пили),
они окунали в первыеJ[89]Jсосуды кончик среднего пальца и, глядя на небо со
смирением, отделяли от пальца каплю приставшего к нему питья (словно давая
щелчок), преподнося ее Солнцу в знак благодарности за то, что оно давало им пить, а
губами они целовали два или три раза воздух, что, как мы говорили, среди тех
индейцев считалось знаком поклонения. Совершив это подношение из первых
сосудов, они пили [потом] без всяких церемоний столько, сколько желали.
Эту последнюю церемонию или идолопоклонство я видел у некрещеных индейцев,
ибо в мое время еще много стариков следовало крестить и по необходимости я