Выработался некий канон монтажной разработки таких диалогов,
который то в сокращенном, то в расширенном варианте встречается и
во многих современных фильмах: в начале сцены идет общий
экспозиционный план, затем — средний и расчленение на крупные
планы, которые дополняются повторением планов ансамбля, чтобы
напомнить зрителю о месте действия, его атмосфере и мизансцене в
целом, как она выглядит со стороны, а не с точки зрения самих
персонажей, видящих только по отдельности друг друга
1
.
Есть целый ряд моментов, на которые при звукозрительном
монтаже необходимо обратить самое пристальное внимание:
♦ если говорящий начал двигаться, движение будет привле-
кать больше внимания, чем слово;
♦ если после движения один из персонажей заговорил, кон-
центрация внимания будет на слове;
♦ если персонажи движутся на фоне моря, улицы, в машине,
необходимо давать интершумы;
♦ если используются два параллельных действия в одном дли-
тельном кадре, диалог персонажей, которые находятся в
центре, необходимо вынести на первый план, а все осталь-
ное должно играть роль интершума;
♦ если музыкальное сопровождение или шумы начинаются
раньше изобразительного ряда (в предыдущем эпизоде или
кадре), они объединяются в восприятии зрителя как про-
должение одного из них.
Музыка и шумы, как монологи, диалоги и закадровый ком-
ментарий, являются одними из ведущих элементов драматурги-
ческой структуры. Представим себе фильм, снятый сегодня в не-
мом варианте; каждый кадр будет гиперболизирован в нашем вос-
приятии, так как пауза воспринимается как эмоциональный удар,
как прорыв во времени и в пространстве. Традиционное использо-
вание музыки (как элемента, который разъединяет или объединяет
не только отдельные кадры, но и отдельные сюжетные линии)
изменяет эмоциональное звучание, влияет на восприятие темпо-
ритма изобразительного ряда, является неотъемлемой частью дра-
матургии фильма или телепередачи. Но наравне с этим существуют
жанры, где музыка становится ведущим началом: это рок-опе-
ры (телевариант «Сестра Керри»), мюзиклы («Вестсайдская исто-
рия», «Мелодии старого квартала») и т.д.
Когда музыка является органической частью сюжета, а не атт-
ракционом или вставным куском, она может не только иметь фун-
кциональное назначение, но и служить символом.
Очень интересное замечание по поводу полифонии современного
экрана сделал композитор Г. Гладков, написавший музыку для многих
кино- и телефильмов: «Под фонограмму снимаются иногда и
отдельные эпизоды в обычных, немузыкальных фильмах, чтобы
помочь актерам точнее прочувствовать ритм — как динамику, так и
внутренний ритм сцены. С помощью шаржирования музыкального
ритма режиссер может создать комический эффект, а внезапно
оборвав музыку, заставить «звучать» паузу, подчеркнуть трагизм
ситуации.
В будущем, мне кажется, технический прогресс откроет перед музыкой
еще более широкие перспективы. Один из путей развития —
дифференциация всех звуковых компонентов: музыки, речи, шумов.
Понимаете, что я хочу сказать? Предоставление возможности каждой
из «звуковых дорожек» по ходу фильма максимально полно выразить
себя. Сейчас в современном фильме и физическое звучание (в смысле
силы звука), и смысловое идут более или менее ровно: разговор —
шумы — музыка. Но можно ведь сделать такую запись, что или все
шумы будут выявлены до предела, от грохота землетрясения до пения
маленькой пташки, и это превратится в звукошумовую симфонию; или
речь толпы приобретет полифоническое звучание, от отдельных фраз
до выкриков; или, представьте, музыка лилась спокойно, выполняя
свою служебную роль, — и вдруг словно ворвалась в фильм и
выплескивается в полную силу: хор, оркестр — вся мощь и
богатство!»
1
Современное телевидение, так же как и кинематограф, дает
немало примеров, на стыке, слиянии жанров рождается интересное
произведение. Так, когда в фильме «Ассоль» (режиссер Б. Сте-
панцев, оператор Б. Кипарисов) изображение и звук в равной сте-
пени несут сюжетную и образную нагрузки. У каждого героя есть
своя музыкальная тема и цветовая партитура (следует отметить
использование красного цвета, его «нарастание» к финальным