Принятый конференцией ООН документ «Повестка дня на XXI век» предусматривает
программы «борьбы с нищетой и изменения структур потребления, используемых в
промышленно развитых странах; усиление внимания к решению демографических и
миграционных проблем; охраны и укрепления здоровья человека; содействия устойчивому
развитию населенных пунктов, особенно поощрению развития городов средних размеров;
обязательный учет вопросов окружающей среды в процессе принятия решений в
управлении; защиты атмосферы; рационального использования земельных ресурсов;
борьбы с обезлесением; рационального использования уязвимых экосистем, к которым
относятся прежде всего пустыни; борьбы с опустыниванием и засухой; устойчивого
развития горных районов; устойчивого ведения сельского хозяйства и развития сельских
районов; сохранения биологического разнообразия; экологически безопасного
использования биотехнологии; защиты океанов и всех видов морей и прибрежных
районов; сохранения качества ресурсов пресной воды и снабжения ею, экологически
безопасного использования токсических химических веществ и удаления опасных
отходов; усиления роли отдельных групп населения (женщин, детей и молодежи,
коренных народов); усиления роли местных общин и местных властей, местного
самоуправления, неправительственных организаций, трудящихся и их профсоюзов;
усиление роли деловой деятельности».
Экология возникла в конце XIX в. как естественная наука. К концу же XX в. она
превратилась в разветвленную систему примерно из 70-ти дисциплин, изучающих
процессы в геосфере, гидросфере, атмосфере и т.п. Особенно знаменательно перемещение
центра внимания экологии к человеку, к социально-антропологической, социокультурной
тематике, к отношениям «человек—природа», «человек—общество», «общество-
природа», «естественное—искусственное» и т.п. Социальные, экономические,
политические, идеологические, этические и другие подобные аспекты экологических
проблем становятся предметом специальных исследований.
Заслуживают поддержки те авторы, которые требуют подходить к решению
экологических проблем не с односторонних экономических, политических,
идеологических позиций, не с точки зрения уже сложившихся традиций производства и
потребления, а прежде всего с учетом гуманистических целей, с точки зрения создания
условий для сохранения и дальнейшего процветания именно человечества, а не чистой,
т.е. безлюдной природы. Природу действительно надо спасать, но для людей, и вместе с
людьми, а не вместо их, не избавляясь от них. Некоторые же авторы (например, доктор
биологических наук В.Г. Горшков из Новосибирска) разрабатывают биосферные модели
земной природы, устанавливая предельно допустимую (с их точки зрения) величину
мирового населения в 1 млрд человек и фактически выражая удовлетворение вымиранием
российских людей (в частности, в Сибири), так как, дескать, это будет способствовать
сохранению первозданной природы.
Здравомыслящие же люди резонно отвечают на подобное «глубокомыслие» помимо
прочего также и замечанием, что природа не терпит пустоты и место русских в той же
Сибири уже сейчас все больше занимают китайцы, японцы, корейцы, а там, глядишь,
объявятся и американцы, тоже живущие недалеко от Сибири. Правильно пишет Б.C.
Хорев: «получается так, что об устойчивом биологическом разнообразии говорим, а
этносы вымирают и вырождаются, как сейчас в России. А это уже точно не меньшая
ценность, чем те, что занесены в "Красную книгу". Иначе в какую книгу придется
заносить теперь русский народ, больше других пострадавший сначала от войн и
революций, а теперь от бесчеловечных "реформ"?»
Биологизаторская трактовка экологических проблем смыкается с неомальтузианством,
социальным дарвинизмом, расизмом, откровенными предложениями искусственно
сокращать население Земли с помощью стерилизации «неполноценных в генетическом
отношении», регулирования рождаемости при помощи «разрешительных удостоверений»
и т.п. Наряду с этим все более активно выступают и биоэтики, абстрактно рассуждающие