Сивачёв Н.В., Язьков В.Ф. Новейшая история США. 1917-1972

Подождите немного. Документ загружается.

которые составляют менее 25% рабочей силы США, распылена

между 150 тыс. договорных единиц. Большинство из них слиш-

ком малы для постановки крупных социальных проблем. Руко-

водство профсоюзных центров в последнее время стало прибе-

гать к тактике «координированных переговоров», чтобы напра-

вить усилия различных организаций по более единому руслу.

Но и это не решает многих проблем, которые не подлежат ком-

петенции коллективных договоров, будучи общеклассовыми или

общеполитическими.

Поэтому Коммунистическая партия США старается вывести

рабочее движение за узкие рамки коллективнодоговорного про-

цесса, вооружив его демократическими и социалистическими це-

лями. С самого начала 60-х годов партия, несмотря на действие

всего антикоммунистического законодательства, постепенно, но

уверенно пробивает барьер, которым буржуазия, ее государство

и пропаганда отгородили ее от трудящихся после второй мировой

войны. С середины десятилетия партия особое внимание уделяет

программно-политическим вопросам, которые были главными на

ее XVIII съезде в 1966 г., на специальном предвыборном съезде

в 1968 г. и на XIX съезде в 1969 г.

На XIX съезде коммунистической партии, после четырехлет-

ней дискуссии, была принята программа, центральное место в

которой занимают проблемы антимонополистической коалиции

и независимых политических действий трудящихся. Программа

выдвигает задачу создания «новой народной партии». «Будущая

народная партия, ведущая борьбу за коренные реформы, — гово-

рится в ней, — должна быть отнюдь не просто избирательной

машиной. Тем более не должно иметь этой направленности анти-

монополистическое движение, которое она представляет. Они

должны быть орудиями массовых выступлений — на улицах, в

цехах или в любом другом месте, где может возникнуть в этом

нужда, а не только на избирательных участках».

В программе коммунистической партии показана порочность

лозунга «Чем хуже, тем лучше», согласно которому обострение

нищеты в условиях капитализма желательно, потому что оно

поднимает народ на восстание. «Наша борьба за социализм, —

подчеркивается в программе, — основывается отнюдь не на таких

мрачных пораженческих взглядах». Ухудшение положения наро-

да «при обстоятельствах, когда борьба недостаточно активна,

порождает не революционный энтузиазм, а безнадежность и тен-

денцию подчиниться фашистской демагогии». «Ни одно серьезное

движение в борьбе за социальные изменения не может принять

поистине массового размаха, если оно не будет проявлять оза-

боченности насущными потребностями народа, его повседневны-

ми нуждами. Люди проявляют глубокую мудрость, скептически

относясь к радикалу, обещающему разрешить коренные пробле-

мы общества единым революционным ударом и в то же время

не находящему в себе достаточной силы воли и умения для раз-

281,

решения трудового конфликта или какой-то местной проблемы в

одном из кварталов». Призыв к конкретно-политическому реализ-

му сочетается в программе с глубокой теоретической разработ-

кой путей перехода американского общества к социализму через

социалистическую революцию.

В 1968 г., впервые за 28 лет, коммунистическая партия выдви-

нула своих собственных кандидатов на высшие выборные долж-

ности в государстве. Партия предпочитала выступить единым

фронтом со всеми левыми организациями, но состоявшаяся в

сентябре 1967 г. конференция новых политических сил оказалась

не в состоянии предложить единый список кандидатов в прези-

денты и вице-президенты. Важным событием в истории Комму-

нистической партии США было возобновление издания ежеднев-

ной газеты, которая начала выходить летом 1968 г. под назва-

нием «Дейли уорлд».

Демократический подъем 60-х годов существенно подорвал

позиции консервативного руководства АФТ—КПП, возглавляв-

шегося кликой Д. Мини — Д. Ловстона. Оно продемонстрировало

свою неспособность противопоставить внутри- и внешнеполитиче-

скому наступлению монополий самостоятельную линию, которая

бы отвечала интересам членов профсоюзов, рабочему классу и

всей нации. В декабре 1965 г. Д. Мини навязал 6 съезду АФТ—

КПП резолюцию «о полной поддержке политики президента

США во Вьетнаме». Этот позорный документ дал дополнитель-

ные основания для буржуазных и мелкобуржуазных радикаль-

ных идеологов в их кампании «списывания» профсоюзов и рабо-

чего класса в пассив истории. Однако в рядах профдвижения

уже давно зрело недовольство реакционной политикой Д. Мини.

Оно получило мощную опору в профсоюзе рабочих автомобиль-

ной и авиационной промышленности, председатель которого

У. Рейтер возглавил оппозицию Д. Мини — Д. Ловстону.

У. Рейтер выступил с программой расширения социальных

целей профдвижения, которая предусматривала более смелые

антимонополистические шаги. Еще решительнее он и его сторон-

ники повели себя по отношению к войне во Вьетнаме. Они не

ограничивались только резолюциями осуждения агрессии.

В ноябре 1967 г. в Чикаго была созвана Ассамблея профсоюзов

за мир, в которой участвовали делегаты 50 общенациональных

союзов, включая независимые профсоюзы, в том числе и левого

направления. На ассамблее с антивоенными речами выступили

М. Кинг, сенатор-демократ от Миннесоты Ю. Маккарти, лидер

организации «Американцы — сторонники демократических дейст-

вий» профессор Д. Гэлбрейт, что придало собранию еще больший

политический авторитет. Либеральная газета «Нью-Йорк пост»

расценила ассамблею как «первый крупный бунт ответственных

профсоюзных руководителей против роста участия американцев

в войне во Вьетнаме». Положение еще больше обострилось, когда

члены профсоюзов стали массами выходить на уличные демонст-

282,

эации против вьетнамской войны, а У. Рейтер — их в этом под-

держивать.

В мае 1968 г. профсоюз У. Рейтера был исключен из АФТ—

КПП. Через два месяца, 22 июля 1968 г., в Чикаго было объяв-

лено, что профсоюзы рабочих авто- и авиапромышленности и

водителей грузового транспорта (союз был исключен из АФТ—

КПП еще в 1957 г.), насчитывавшие в своих рядах 3,6 млн. чле-

нов, создают Союз профсоюзных действий (СПД). При этом

лидеры обоих профсоюзов предупредили, что СПД не является

особой федерацией, что его двери открыты всем организациям,

независимо от их профсоюзной принадлежности, которые при

вступлении в него не обязаны порывать связей с традиционными

центрами. В мае 1969 г. СПД провел свою первую учредительную

конференцию, где намеченные в 1968 г. задачи были уточнены

и расширены. Устав и специальные резолюции съездов 1968 и

1969 гг. предусматривают действия (отсюда и название проф-

объединения), направленные на организацию неорганизованных

в профсоюзы масс, для чего создан постоянный организационный

комитет; координацию борьбы за коллективные переговоры, в

которых бы ставились широкие социальные цели; прогрессивную

реформу в социальном обеспечении и налоговом деле; радикаль-

ное расширение жилищного строительства и переустройство

городских гетто; объединение усилий профсоюзов с расширяю-

щимся движением за гражданские права; преодоление разногла-

сий с либеральными и радикальными группами, все еще враж-

дебно относящимися к идее совместных выступлений с проф-

союзами.

Руководство СПД, конечно, не выходит за пределы рефор-

мистской идеологии. Оно не освободилось от антикоммунизма и

от духа подчиненности руководству либеральной буржуазии,

чего, собственно говоря, и трудно ожидать от людей типа

У. Рейтера, вся предыдущая деятельность которых прошла под

знаком антикоммунизма и поддержки правительства монополи-

стической буржуазии. Коммунистическая партия трезво смотрит

на все сильные и слабые стороны СПД, не преувеличивая и не

преуменьшая их. Главное в отношении коммунистов к СПД

заключается в поддержке всего прогрессивного в его борьбе.

Коммунистическая печать приветствует эти новые явления, счи-

тая, что они опровергают взгляды тех, кто поспешил поставить

под сомнение прогрессивную и революционную роль рабочего

класса. Своими действиями пятимиллионный СПД уже успел

вдохнуть новые силы в профдвижение США. Он принял актив-

ное участие в осенних протестах против вьетнамской войны в

1969 г. и резко осудил милитаристскую политику Пентагона.

Союз профсоюзных действий поднял авторитет профсоюзов в

глазах всех борцов против американского империализма и во

внутриполитическом и внешнеполитическом аспектах.

Это звучит крайне актуально, ибо демократический подъем

283,

60-х годов начался не в профсоюзах, а в широких кругах моло-

дежи, особенно студенчества, принадлежащей к различным клас-

сам, социальным слоям и этническим группам населения. На сме-

ну «молчаливому поколению» 50-х годов пришло бунтующее

поколение 60-х годов. Протест молодежи находил различные

формы. Немало людей, главным образом из состоятельных семей,

выразило недовольство строем, порождающим дух наживы, ко-

рысти, давящим личность своим бездушием, грозящим развязать

всемирную бойню, в форме демонстративного отчуждения от

родительского крова, публичных институтов и самого буржуаз-

ного общества. Но не эти босые, оборванные, обросшие, пропи-

танные наркотиками, ведущие аморальный образ жизни

«хиппи» определяют лицо борющейся молодежи США.

Бунтующая молодежь 60-х годов — это студенты, рабочие,

белые и негры, протестующие против фундаментальных социаль-

ных язв: войны во Вьетнаме, расизма, неспособности «техноло-

гического общества» обеспечить не только всестороннее развитие

личности, но даже работой подрастающее поколение, дегумани-

зации образования и т. д. Это — не абстрактный «конфликт поко-

лений», как бы хотела представить бунт молодежи буржуазная

пропаганда, изображающая действия студентов и рабочих, на-

правленные против весьма реальных, материальных пороков

буржуазного строя, как «культуристские» выходки кучки юнцов,

«не понимающих» образа жизни и мысли старшего поколения и

создающих «собственную культуру». Это можно отнести лишь к

части «хиппи», где тон задавали бездельники из буржуазных

семей и агенты ФБР.

Радикальному молодежному движению свойственны совсем

иные черты.

Оно по сути дела отрицает основы существующего строя,

хотя и имеет смутное представление о том, чем его заменить;

отличается действиями («сидячие демонстрации», марши проте-

ста, захваты университетских помещений и т. д.) и притом мас-

совыми; несет в себе заряд неиссякаемой боевитости, пугающей

капитал и власть имущих; выделяется важной роль в нем

негритянской молодежи, непримиримой, готовой на самые край-

ние формы борьбы; характеризуется ярко выраженным недове-

рием и даже презрением к традиционному либерализму, опозо-

рившемуся в эпоху маккартизма; концентрируется в высших

учебных заведениях, поскольку в других вероятных центрах ему

было невозможно развиться — в профсоюзах передовую мысль

душили сверху, компартия находилась в жесточайших тисках

преследований; открыто отказывается от антикоммунизма как

обязательного атрибута «порядочности» в послевоенных США.

Массовые радикальные действия молодежи 60-х годов и со-

ставляют основу движения, получившего название «новые

левые». «Новые левые» отличают себя от «старых левых» (ком-

мунистов и социалистов) в основном по двум критериям — они

284,

считают «своими» тех, кто участвует в радикальных действиях

против пороков существующего строя, но не следует строгим

«доктринам» и вообще «идеологии». В первой части, что касается

радикальных действий, различия «новых левых» с коммунистами

не носят принципиального характера. Более того, здесь нет их,

ибо «старые левые», особенно коммунисты, всегда стояли за

действия и дали выдающиеся примеры проведения таковых.

Коммунисты оказались вне действий после второй мировой войны

не потому, что выбросили их из своего арсенала, а в силу того,

что им было запрещено в них участвовать.

Новая программа коммунистической партии посвящает спе-

циальный раздел взаимоотношению с левыми силами. В нем, в

частности, указывается: «Мы, коммунисты, приветствуем новый

рост левых сил, мы приветствуем тот вызов, который они все

более смело бросают существующему положению вещей, сущест-

вующему общественному строю. Это совершенно необходимо для

создания движения борьбы за социализм». О том, что в плане

действий «старые» и «новые» левые не отгорожены друг от друга

непреодолимой стеной, говорят их совместные мероприятия в

борьбе с расизмом, агрессией и всеми видами угнетения. «Новые

левые» здесь идут в авангарде, ибо «старые», в силу конкрет-

ных условий, не имеют таких широких возможностей. В этом

главная сила «новых левых».

В вопросах идеологии различия и разногласия «новых» со

«старыми» левыми более глубокие и принципиальные. «Новые

левые» отвергают капиталистический строй, что является силь-

нейшей стороной их идеологии. Но антимонополистические и

антиимпериалистические по своему содержанию, идеология и

программные установки «новых левых» страдают теоретической

путаницей. В них преобладает эмоциональное осуждение капита-

листической системы, достаточно убедительное, чтобы привлечь

сотни тысяч и миллионы недовольных, но недостаточно строй-

ное, чтобы наметить реальные пути для создания нового обще-

ства. В программном документе организации «Студенты за демо-

кратическое общество» (СДО), принятом в 1962 г. в Порт-Гуроне

(Мичиган), говорится о замене «власти, опирающейся на собст-

венность», властью, «опирающейся на любовь, мысль, разум и

творчество». СДО — главная организация «новых левых», офор-

мившаяся в 1960 г. В 1969 г. она насчитывала в своих рядах

100 тыс. членов. Кроме нее в 60-е годы появилось множество

других студенческих и молодежных организаций, по своим

взглядам мало отличавшихся от СДО. В тех из них, где преоб-

ладает негритянская молодежь, лишь сильнее выражен элемент

протеста.

Теоретической слабостью радикального молодежного движе-

ния воспользовались мелкобуржуазные идеологи. Активизирова-

лась троцкистская Социалистическая рабочая партия, появилась

маоистская Прогрессивная рабочая партия, главным в арсенале

285,

которых является клевета на социалистические страны и комму-

нистические партии, а также проповедь мелкобуржуазного бун-

тарства. Большее влияние, однако, имеют не эти группы, а

отдельные авторы, такие, как Р. Миллс, Г. Маркузе, М. Харринг-

тон н множество других. Не меньшую популярность приобрели

всевозможные радикальные журналы, количество и тираж кото-

рых с каждым годом увеличиваются.

Буржуазная пропаганда особенно бы хотела, чтобы бунтую-

щая молодежь США считала своим теоретическим вождем

Г. Маркузе, ибо он больше других радикальных идеологов раз-

венчивает положительный идеал, закономерно вытекающий из

кризиса капитализма, — социализм. Степень его популярности в

среде «новых левых» сознательно раздута, чего иногда не заме-

чают авторы, критикующие Г. Маркузе с марксистских позиций.

Г. Маркузе и другие напрашивающиеся в теоретики «новых ле-

вых» проявляют научную несостоятельность при трактовке мно-

гих философских категорий. Абсолютизируя отрицательное в

категории отрицания, они не видят, что отрицание — в сущности

весьма положительное, творческое понятие. Они останавливают-

ся только на отрицательном в отрицании и не прослеживают

логику его развития до формулирования новой, положительной

субстанции. В равной мере уязвимы и экономические, социоло-

гические и политические аспекты построений и формул, угото-

ванных ими для движения «новых левых».

Ни Г. Маркузе, ни М. Харрингтон, ни даже Р. Миллс, реши-

тельнее других выступавший против «властвующей «элиты», не

представили научно точной анатомии современного буржуазного

строя. Не показав объективного положения монополий з государ-

ственно-монополистической структуре США, они скрыли главный

объект для удара со стороны «новых левых» сил, стремясь

таким образом выхолостить социальное и экономическое содер-

жание из той борьбы, которую ведет революционно настроенная

молодежь. Вот как себе представляет стержень борьбы «новых

левых» молодой преподаватель одного из нью-йоркских коллед-

жей в опубликованной в 1969 г. статье: «Реальная политическая

борьба будущего будет вестись не из-за нищеты и экономиче-

ского угнетения. Как предполагает Маркузе, эти болезни могут

быть преодолены без фундаментальных перемен в политической

и социальной жизни. Настоящая борьба будет идти из-за того

качества человеческой жизни, которое достигается и предостав-

ляется обществом. И в этой борьбе, которая будет проходить

целиком внутри среднего класса, нынешние радикальные студен-

ты и их последователи будут главным фактором в ближайшие

годы».

Эта цитата показательна во многих отношениях. Она харак-

теризует Г. Маркузе и его сторонников как теоретиков, не только

подвешивающих социально-политические конфликты в безвоз-

душном, нематериальном пространстве (что их не очень тревожит),

286,

ю и придерживающихся консервативных, нереволюционных

зз г л ядов, что 'бьет уже не в бровь, а в глаз. «Разрушители»

капитализма ратуют в сущности за сохранение статус-кво, пере-

кликаясь с Р. Никсоном, который выступил с формулой дости-

жения «нового качества жизни». Любой либерал и консерватор

согласится на изменения «без фундаментальных перемен в поли-

тической и социальной жизни».

Особого критического разбора заслуживает тезис о том, что

борьба за «качество» идет «целиком внутри среднего класса».

Если считать, что немарксистские идеологи «новых левых» при-

знают необходимость ликвидации капитализма, то движущей

силой этого процесса они называют только «средний класс».

Г. Маркузе утверждает, что рабочий класс «интегрирован в су-

ществующий режим» и «перестал быть ферментом революции».

Другой представитель той же школы Д. Шенкар, которому ком-

мунисты в порядке дискуссии предоставили страницы своего

теоретического журнала, видит движущую силу революции в

«технологическом классе», который опять-таки есть не что иное,

как «средний класс». Великая Октябрьская социалистическая

революция, совершившаяся не по его рецепту, объяснена Д. Шен-

каром как преждевременная акция, осуществленная «прототех-

нологами». Возражая ему, журнал «Политикал афферс» разъяс-

нял, что он «путает классовые различия с разделением труда»,

что «технологи — это часть рабочего класса». Непонимание суще-

ства социальных последствий научно-технической революции

приводит к произвольным конструкциям, перекосам в изображе-

нии структуры современного буржуазного общества.

Коммунистическая партия США ведет активную разъясни-

тельную работу в «новом левом» движении, указывая на опас-

ность идеологической путаницы в его рядах, которой пользуются

власти и буржуазные идеологи в своих беспрестанных нападках

на радикальные силы. Коммунисты осуждают «мелкобуржуаз-

ный реформизм» и «мелкобуржуазный радикализм», свойствен-

ные многим течениям «новых левых». Но, борясь против идеоло-

гических ошибок «новых левых», коммунистическая партия вы-

ражает уверенность в возможности их исправления в процессе

массовых политических действий и в ходе «дружеского обсужде-

ния наших разногласий». Именно таким путем левое движение

усвоит основы научного социализма.

Движение «новых левых» нельзя квалифицировать как рабо-

чее движение, но в такой же степени неверно противопоставлять

одно другому, не видеть в первом элементов той же самой соци-

альной основы, что и во втором. В среде американского студен-

чества, в виду большей доступности среднего и высшего образо-

вания детям рабочих в США, чем в других капиталистических

странах, в 3—5 раз больше выходцев из рабочих, чем в буржу-

азной Европе. Важнее, однако, другое — выпускники средних

специализированных и высших учебных заведений ныне не так

287,

далеко отстоят от рабочего класса, как было десятки лет тому

назад. Студенчество и молодежь в целом, а также демократиче-

ская интеллигенция не случайно оказались главной силой движе-

ния «новых левых», ибо традиционные слои рабочего класса

имеют сильные профсоюзные организации, приспособленные к

защите хотя бы экономических позиций своих членов. Этого

нельзя сказать о новых слоях пролетариата и близких к ним

группах интеллигенции. Поэтому здесь бунт выступает так отчет-

ливо. Но фактически причины, порождающие стачки, проводимые

профсоюзами, и протесты, в которых участвуют студенты, имеют

сходные корни. То же можно сказать и о целях тех и других.

Это не значит, что интеллигенция и средние слои как особые

социальные группы должны быть сброшены со счетов, но это зна-

чит, что, во-первых, движение «новых левых» нельзя считать борь-

бой внутри средних слоев, а, во-вторых, интересы средних слоев и

рабочего класса сейчас стоят ближе, нежели в XIX в. или в на-

чале XX в.

Это всячески подчеркивают коммунисты, впервые получившие

известный доступ в студенческие и рабочие аудитории. Компар-

тия разъясняет лидерам бунтующей молодежи, что интересы

студенчества и рабочих в принципе не противоречат друг другу,

что студенческое движение без союза с рабочим классом, без

ясной революционной теории и программы обречено на бессилие

и изоляцию. Политическая борьба многому научила студенческие

организации. В принятом на конференции СДО в декабре 1968 г.

воззвании «К революционному молодежному движению» содер-

жится прямой призыв к классовой борьбе, к союзу с рабочими:

«одни студенты не могут и не в состоянии привести к свержению

капитализма».

В феврале 1970 г. на базе клубов Дюбуа, действовавших с

1964 г., в США был воссоздан комсомол — «Союз борьбы моло-

дых рабочих за освобождение». Это, несомненно, будет содейст-

вовать дальнейшему укреплению позиций научного коммунизма

в молодежном движении США и укреплению связей последнего

с рабочим классом.

Американская интеллигенция проявила в 60-е годы наиболь-

ший после 30-х годов интерес к марксизму. Руководители комму-

нистической партии стали частыми гостями студентов и препо-

давателей. В рамках традиционных академических организаций

созданы общества по изучению научного коммунизма. Передо-

вые идеи проникли и в историческую науку. Сейчас можно гово-

рить о направлении «новых левых» в историографии, представ-

ленном такими историками, как У. Уильяме, Н. Поллак, У. Ла-

фебер, К. Лэш, Г. Колко, Г. Зин, Р. Джинджер, Г. Алпровиц и

многие другие. Они в некоторой степени подорвали мифы о бес-

конфликтном развитии США и официальные взгляды на проис-

хождение «холодной войны», за что подвергаются нападкам бур-

жуазных ученых — «ак консерваторов, так и либералов.

288,

6. Новый этап борьбы за равноправие негров

США — это страна, в которой дискриминация процветает во

множестве форм и проявлений. Здесь ущемлены права расовых,

этнических и религиозных меньшинств, права недавних выходцев

из других стран, права престарелых и молодых, женщин и детей.

Но первая жертва дискриминационной идеологии и политики —

«цветные» американцы, а среди них — прежде всего негры.

«Цветные» составляют внушительную часть рабочей силы США.

Подавляющее большинство 25-миллионной негритянской общи-

ны— рабочие с их семьями. Процент безработных среди них был

всегда намного выше среднего по стране. В 1968 г. безработные

в целом составляли 3,6% рабочей силы, а среди негров — 7,4%.

Доля безработной молодежи (до 20 лет) у небелого населения

приближалась к 25%, а в девяти гетто крупнейших городов до-

ходила до 33%, превышая в 8,8 раза общенациональный уровень

безработицы. О степени эксплуатации занятых негров говорят

такие данные: заработная плата негра в 1958 г. в среднем состав-

ляла 58% от заработка белого рабочего. В 1964 г., по официаль-

ным данным, в этом соотношении был зарегистрирован даже

регресс: 56,7%. Нищета, охватившая в 1966 г. 15% населения

США (28,8 млн. человек), была уделом 40% негров (9,3 млн.) и

11,5% белых (19,5 млн.).

Негритянский вопрос имеет тенденцию приближения к проб-

леме рабочего класса. В 1964—1970 гг. 20% роста рабочей силы

США произошло за счет негров, хотя они тогда составляли

не более 12% населения страны. По прогнозам специалистов к

1980 г. белая рабочая сила увеличится на 28%, а черная —

на 41%. Но негритянский вопрос никогда не превратится в

чистую проблему рабочего класса, так как дискриминации под-

вергается вся негритянская община, безотносительно к социаль-

ному положению отдельных ее групп, включая маловлиятельную

прослойку деловых людей. Неграм принадлежит около 3% аме-

риканских предприятий, а в обрабатывающей промышленности—

менее 1%. А если вес негритянской буржуазии определять по

капиталу, что более показательно, то он будет совершенно нич-

тожным. Условия жизни верхов негритянской общины, разумеет-

ся, существенно отличаются от ужасного положения обитателей

гетто. Но и тех и других объединяет дискриминационное отно-

шение к негру как таковому.

В трактовке негритянской проблемы прогрессивно-революци-

онными силами могут быть, и нередко встречаются на практике,

две в равной мере теоретически ошибочные и политически опас-

ные крайние точки зрения. Одна из них растворяет негритянский

вопрос в других, на первых взгляд, более широких проблемах —

сначала в фермерской, а затем — в пролетарской. Это имеет

своим следствием забвение специфики положения негров и всегда

отталкивало негритянскую общину, которая никогда не была

289,

целиком фермерской или пролетарской, от социалистической

партии. Американские социалисты, начиная с Д. Де Леона,

Ю. Дебса и до наших дней, не выдвинули приемлемой программы

решения негритянской проблемы, считая, что она сама по себе

разрешится с установлением социализма в США. Эту ошибку

в самые первые годы существования коммунистической партии

можно было встретить и в программных документах коммуни-

стов. Другая крайность заключается в стремлении к изоляции и

сепаратизму, к отрыву движения негров от всех других демокра-

тических течений и от классовой борьбы пролетарских масс.

Согласно этому взгляду, белые выглядят единой массой, незави-

симо от того, к каким классам и прослойкам они принадлежат.

Политическая опасность такого подхода к негритянской пробле-

ме еще более очевидна. Она разъединяет негров и белых, ведет

к противопоставлению, враждебности и прямым кровавым столк-

новениям белых и черных трудящихся. Этой, второй, крайностью

страдают, как правило, сами негритянские организации. История

знала и движение «Назад в Африку», и агитацию за самоопре-

деление несуществующей «негритянской нации», и черный

шовинизм как реакцию на расизм белых. Обе указанные ошибки

имеют в сущности один и тот же источник — отчаяние, неверие

в возможность организовать массовую борьбу за достижение

равноправия негров. Поэтому одни предлагали ждать прихода

социализма, другие — как-то изолироваться, создав свое, особое

«общество черных». В первом случае негры исключались из рядов

борцов за социализм, ибо сторонники социалистического пере-

устройства общества не давали им никакой ближайшей перспек-

тивы, что в корне ослабляло возможности достижения как социа-

лизма, так и равенства гражданских прав. Во втором — они

обрекались на авантюры, которые кончались дальнейшим углуб-

лением пессимизма и неверия в силы тех же самых негров.

Для господствующей буржуазной идеологии (в данном слу-

чае исключаются воззрения негритянской буржуазной интелли-

генции по исследуемому вопросу) определяющим, характерным

моментом при подходе к негритянской проблеме является расизм.

Речь здесь идет уже не об ошибках, но о стройной системе

взглядов. Степень расизма сильнее всего выражена у реакцион-

ных индивидуалистов, которые предсказывают конец света в

случае предоставления неграм равных с белыми прав. Расизм

и реакционный индивидуализм не случайно концентрированно

представлены на Юге. Расизм в городах Севера выглядит не так

«традиционно», что делает его идеологию и политику более

модернизированной, рафинированной, но не менее жестокой по

своему существу.

Для буржуазных взглядов на негритянский вопрос характерно

выхолащивание социально-экономического существа данной

проблемы. Это ведет к отказу от выявления тех сил, которые по

своему объективному положению в буржуазном американском

290,