Щетнев В.Е. История Кубани с древнейших времён до конца ХХ века
Подождите немного. Документ загружается.
ГЛАВА 10
Кубанцы в условиях сталинской «революции сверху»
241
некоторое время даже поощрялось. К концу 1920-х годов, в связи со сломом нэпа,
отношение к зажиточным крестьянам стало враждебным. Линия на ликвидацию
кулачества как класса была официально закреплена в постановлении ЦК ВКП(б)
и СНК СССР от 5 января 1930 г. «О темпе коллективизации и мерах помощи
государства колхозному строительству».
Детали проведения раскулачивания были разработаны в постановлении По
литбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в райо
нах сплошной коллективизации». Кулаков разделили на три категории. В первую
попал так называемый кулацкий актив - организаторы террористических актов.
Их следовало заключать в концлагеря, «не останавливаясь ... перед применением
высшей меры репрессии». Ко второй категории были отнесены «остальные эле
менты кулацкого актива», подлежавшие высылке в отдаленные местности СССР;
к третьей - кулаки, которых переселяли в границах района на участки «за предела
ми колхозных хозяйств».
Постановление ориентировало регионы на «среднюю» цифру подлежащих «лик
видации» кулаков - 3 -5 % (это больше, чем количество кулаков даже по офици
альным данным - 2,3 %). В процесс раскулачивания вовлекались партийные ра
ботники, увеличивалась численность войск ОГПУ, широко применялись меры
репрессивного характера.
16 января 1930 г. секретарь Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) А.А. Андреев
телеграфировал И.В. Сталину: «Мы приступаем к практическому переселению
кулаков за пределы края. Нужна санкция ЦК:
а) выселить около 20 тыс. наиболее махрового элемента, из них 2 тыс. национа
лов; переселение желательно провести на Север (колонизация); выселение одной
четверти кулаков из края лучше всего подействует на оставшихся;
б) необходимо отбор подлежащих выселению произвести постановлением сель
совета и собранием колхозников;
в) уже теперь дать указание ОГПУ наметить отбор;
г) желательно ускорить переселение...»
Из 20 тыс. человек, намеченных к выселению по Северному Кавказу, около 8 тыс.
составляли кубанцы. Но этим числом дело не ограничилось. Предписывалось про
должить выявление кулаков, в том числе в городах Черноморского побережья.
В специальном постановлении бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) от
8 января 1930 г. содержались указания, как проводить раскулачивание. В хозяй
ствах, подлежащих ликвидации, конфисковались жилье и хозяйственные пост
ройки, сложный сельскохозяйственный инвентарь, крупный и мелкий рабочий и
продуктивный скот (оставляли одну лошадь и одну корову на хозяйство), посевы,
фураж, запасы хлеба, денежные средства, превышающие 3 тыс. рублей.
Для проведения раскулачивания в округах и районах создавались «тройки» из
председателя исполкома, секретаря окружкома или райкома и председателя мест
ного органа ОГПУ. В работе «троек» участвовали и представители прокуратуры.
Все осуществлялось в сжатые сроки: учет «кулацких» хозяйств необходимо
было завершить к 5 февраля 1930 г.; 10 февраля - начать операцию, предоставив
раскулачиваемой семье семь суток на продажу оставшегося имущества; 20 февра
ля начать и 1 марта завершить эвакуацию выселяемых. Контроль за процедурой
выселения осуществляли органы ОГПУ.
Нельзя без содрогания читать составленные наскоро предельно жесткие инст
рукции, но когда обращаешься к свидетельствам очевидцев, то убеждаешься, что
16 Заказ 0119
2 4 2
РАЗДЕЛ III
КУБАНЬ СОВЕТСКАЯ
жизнь была еще ужасней. Эшелоны с раскулаченными шли на север и восток. В
дороге люди болели, нередко умирали.
До осени 1930 г. в четырех округах Кубани (Кубанском, Армавирском, Майкопс
ком и Черноморском) было раскулачено около 13 тыс. хозяйств. По данным властей,
кулацких хозяйств в четырех округах на начало 1930 года было около 19,5 тыс. (циф
ра преувеличена не менее чем на треть). Раскулачили большую часть хозяйств.
Остальные кулаки, по мнению властей, «распылились», т. е. уехали в город, рас
продав свое имущество, перебрались в другие села. По отношению к ним употреб
лялось и другое слово - «самораскулачивание». Репрессировав, выселив «кула
ков», власть не прекратила борьбу с ними. В течение 1931 - 1933 гг. кулаков про
должали «выявлять», разоблачать, уничтожать. Если верить документам, то полу
чается, что количество кулаков в станицах и селах Кубани не уменьшалось, а даже
росло. В ноябре 1932 г. постановлением ЦК с Кубани необходимо было выселить
2000 семей «кулацко-зажиточных, злостно срывающих сев». Вскоре из станиц
Полтавской, Тимашевской, Тихорецкой отправили на север и в Казахстан пять
эшелонов, в которые «загрузили» 6926 человек. Ответственные за отправку посето
вали, что не смогли обеспечить нужной одеждой детей, но выразили удовлетворе
ние в связи с отсутствием провожающих.
14 июня 1935 г. председатель ОГПУ Г.Г. Ягода издал директиву о выселении из
края 1500 кулаков с семьями, «продолжающих вести в колхозах антисоветскую,
антиколхозную и вредительскую работу». В начале 1941 г. в станицах Кубани
было арестовано свыше тысячи человек, часть из них приговорены к расстрелу.
Обратимся к документу - отчету о работе политотделов МТС Северо-Кавказс
кого края за 1933 г.: «Кулацкие контрреволюционные элементы, своевременно сма
неврировав при проведении сплошной коллективизации на Северном Кавказе, су
мели попасть в колхозы, пробрались не только в ряды учетчиков, счетоводов, зав
хозов, кладовщиков, сторожей, бухгалтеров, механиков, трактористов, ремонтных
рабочих, но и сплошь и рядом на командные посты в руководство колхозов, МТС,
кооперации, сельсоветы и др. организации». Невольно возникает вопрос: кто-ни
будь, кроме кулаков, в колхозах работал? Обратим внимание на то, что документ
ориентирован на перспективу. «Охота на ведьм» прекратится только со смертью
«вождя народов».
В 1932 г. Кубань не справилась с планом хлебозаготовок. Причины были раз
ные, но руководство увидело одну - кулацкий саботаж. Отсюда - репрессивные
меры, запугивание людей, натравливание их друг на друга. Так, в Ейском районе
сформировали «рабочий» полк из 500 колхозников и бросили на борьбу с разбега
ющимися. Такой же «трудовой» полк создали в Лабинском районе.
«Черные доски». Насильственная коллективизация привела к дезорганиза
ции сельского хозяйства страны. В засекреченных документах появляется термин
«продзатруднения». Люди выходят из колхозов (в Лабинском районе - 1300 хо
зяйств, в Краснодарском - 2900 и т. д.), отправляются на заработки (из Лабинско-
го района - 16 770 человек, из Краснодарского - 3800, из Кущевского - 4100 чело
век и т. д.). В колхозах идет падеж скота (в Славянском районе - 110 лошадей, в
Лабинском - 305, в Краснодарском - 300 и т. д.). Имеют место массовые протесты
крестьян.
Для наведения «порядка» в Северо-Кавказский край в 1932 г. направляется
комиссия во главе с Л.М. Кагановичем. Один из результатов ее деятельности -
постановление бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) «О ходе хлебозагото-
ж ж' и сева по районам Кубани». На содержание этого документа стоит обратить
пнимание.
И преамбуле констатировался «позорный провал» хлебозаготовок и озимого
сева и тут же формулировалась задача - «сломить саботаж», организованный
- кулацким контрреволюционным элементом, уничтожить сопротивление части
• едьских коммунистов, ставших фактическими проводниками саботажа». На пос-
мед нее стоит обратить особое внимание: проводниками саботажа стали сельские
коммунисты.
Далее речь шла о наказаниях. Три станицы (Ново-Рождественская, Медведов-
ская и Темиргоевская) заносились на «черную доску».
В отношении станиц, занесенных на «черную доску», применялись следующие
меры:
а) немедленное прекращение подвоза товаров и полное прекращение коопера-
iивной и государственной торговли на месте, вывоз из кооперативных лавок всех
маличных товаров;
б) полное запрещение колхозной торговли, как для колхозов, колхозников, так
м для единоличников;
в) прекращение всякого рода кредитования и досрочное взыскание кредитов и
других финансовых обязательств;
г) очистка органами РКИ колхозного, кооперативного и государственного ап
парата от всякого рода чуждых и враждебных элементов;
д) изъятие органами ОГПУ контрреволюционных элементов, организаторов
саботажа хлебозаготовок и сева.
Жители «провинившихся» станиц предупреждались, что в случае продолже
ния саботажа они будут выселены из пределов края, а сюда привезут «добросовес
тных» колхозников.
Прокуратуре и суду предписывалось «в ускоренном порядке» рассматривать
дела о расхищении колхозного и государственного имущества. При этом задавался
(>собый темп, «чтобы в 5-дневный срок было рассмотрено не менее 20 дел с опубли
кованием приговоров в печати». В особом дополнении к постановлению - «не для
печати» - предлагалось в «пятидневный срок заслушать 5 - 1 0 дел о коммунистах,
организаторах воровства и хищений хлеба». В связи с этим, в частности, было
рекомендовано пересмотреть дело Котова и «применить высшую меру».
Н.В. Котов был секретарем партячейки станицы Отрадной. В колхозе им. Пер
вой Конной армии по инициативе Котова колхозникам было выдано на трудодень
до 1 килограмма зерна вместо установленной в крае нормы в 491 грамм. Суд приго
ворил Котова вместе с председателем колхоза М.А. Цыбровым, тремя членами
правления и кладовщиком к 10 годам тюремного заключения. Позднее Котова,
11,ыброва и кладовщика П.А. Гиталова расстреляли. Всем не исполнилось еще и
тридцати лет.
Количество станиц, заносившихся на «черную доску», росло. Не миновала эта
участь и станицу Полтавскую, которую ОГПУ квалифицировало как одну «из
наиболее контрреволюционно активных» на протяжении «всех лет существования
Советской власти». Репрессии в Полтавской проводились в течение 1928 - 1931 гг.
В 1932 г. из станицы выселили почти всех жителей. Их дома передали досрочно
демобилизованным красноармейцам, вслед за которыми были выписаны их се
мьи. Часть из них попытались уехать, но сделать это было нелегко, так как они
находились под постоянным присмотром.
Кубанцы в условиях сталинской «революции сверху»
___________________
2 4 3
16*
2 4 4
РАЗДЕЛ III
КУБАНЬ СОВЕТСКАЯ
Голод. Открытая и скрытая война с народом, каковой фактически была на
сильственная коллективизация, не могла пройти без последствий. Самым трагич
ным результатом стал голод 1932 - 1933 гг., охвативший районы Кубани, Украи
ны, Поволжья, Казахстана. Кубанская земля, поставлявшая огромное количество
хлеба и продуктов на европейский и российский рынки, стала полем голодомора.
Первые признаки наступающего голода стали проявляться в 1930 - 1931 гг., но
их игнорировали, называя «продзатруднениями». Развалу сельского хозяйства
удивляться не приходится. Спешная организация колхозов, утрата всяких стиму
лов к работе, «выкачка» хлеба, массовые репрессии, раскулачивание наиболее тру
доспособных хозяев - все это не могло пройти бесследно. Урожаи снижались, а
планы государственных заготовок росли. Голод не заставил себя ждать.
Но руководство страны, вместо того чтобы трезво взглянуть на вещи, продол
жало проводить прежнюю линию. В январе 1933 г. в директиве ЦК ВКП(б) и СНК
СССР массовый выезд крестьян за продуктами в другие районы называется «кон
трреволюционной затеей», организованной врагами советской власти (это - эсеры
и агенты Польши). Бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) принимает сроч
ные постановления. В них - запрет на выдачу билетов, распоряжение об организа
ции вооруженных заслонов и о создании фильтрационных пунктов. В конце янва
ря 1933 г. Л.М. Каганович делает запись (со слов первого секретаря Северо-Кавказ
ского крайкома партии Б.П. Шеболдаева) о 100 случаях смерти от голода; из бояз
ни открыто сказать о голоде он именует их «этими случаями».
Лишь в марте 1933 г. секретно-политический отдел ОГПУ информирует руко
водство о голоде в ряде районов Северо-Кавказского края (более 2000 умерших),
констатируя случаи людоедства и трупоедства.
Об ужасном случае рассказала 3. Петрова, жительница станицы Некрасовс
кой: «В 1932 - 1933 году люди поели кошек, крыс, мышей, лягушек... В станице
Тенгинской жила одна семья - женщина с тремя детьми. Эта женщина, доведен
ная голодом до безумия, убила свою маленькую дочь и питалась ее мясом. Бродя
чая собака вытащила голову девочки и с головой побежала по станице. Вот так
жители узнали, что случилось с этой девочкой. Женщина эта умерла...» Количе
ство трагических примеров можно множить и множить.
Всего по стране от голода умерли 7 - 8 млн человек (это примерно соответству
ет другой цифре: население СССР с осени 1932 по апрель 1933 г. сократилось на
7,7 млн человек). Число жертв голодомора на Кубани историкам еще предстоит
установить.
Таков был результат антикрестьянской политики большевистской партии.
Руководство всячески скрывало факты и практически ничего не делало для борьбы
с голодом. При этом оно несло прямую ответственность за происходящее. Закон от
7 августа 1932 г. (закон о «пяти колосках»), по которому граждане за расхищение
колхозного имущества приговаривались к смертной казни (инициатор и автор -
И.В. Сталин); постановление о паспортной системе от 27 декабря 1932 г.; директи
ва вождя от 22 января 1933 г.; ряд выступлений Сталина с обоснованием репрессий
против крестьянства - все это «законодательная основа» народной трагедии.
Вождь болезненно реагировал на все, что могло привести к разглашению фак
тов голода. Так, 19 февраля 1933 г. он писал Молотову и Кагановичу: «Не знаете
ли, кто разрешил американским корреспондентам в Москве поехать на Кубань?
Они состряпали гнусность о положении дел на Кубани. Надо положить этому
конец и воспретить этим господам разъезжать по СССР. Шпионов и так много в
1МЛВА10
Кубанцы в условиях сталинской «революции сверху»
2 4 5
( < ( 1\ И. Сталин». В правом верхнем углу записки есть угодническая резолюция:
>то безобразное дело. Надо обсудить в ЦК. Молотов, Каганович».
Пиррова победа. Сталин и советское руководство добились своего: в стране
установился колхозный строй - с невысокими урожаями, слабой сельской инфра-
• I руктурой, покорными колхозниками, получающими нищенскую натуроплату по
фудодням.
Гак, по данным полномочного представительства ОГПУ, обследовавшего в
м'кабре 1933 г. 2032 колхоза в Северо-Кавказском крае, размеры оплаты оказались
следующими: ничего не платили на трудодень в 159 колхозах; до 1 кг зерна - в
МЯ колхозе; до 2 кг - в 347 колхозах; от 2 до 5 кг - в 663 колхозах; свыше 5 кг - в
(Ш колхозах. Проверяющий заключил, что в трети учтенных колхозов либо совсем
не платят хлебом и другими зернопродуктами, либо выдают зерно в счет натура-
iw ii c o b , которые к зиме оказываются уже израсходованными колхозниками.
О «победе» надо было оповестить мир. 23 июня 1932 г. Сталин поручает Кага-
поиичу опубликовать в «Правде» статью (передовую) о победе колхозного строя.
11 ри этом в телеграмме, отправленной из Сочи, даются конкретные указания, какой
должна быть статья: «... в статье надо обругать грубо и резко всех лакеев капита
лизма, меньшевиков, эсеров и троцкистов, а также правоуклонистов, сказав, что
попытки врагов трудящихся вернуть СССР на капиталистический путь опреде
ленно разбиты и развеяны в прах, что СССР окончательно утвердился на новом,
(•< >циалистическом пути, что решительную победу социализма в СССР можно счи
тать уже завершенной». Так фабриковались идеологические стереотипы.
Что же касается колхозников, то они по-крестьянски честно трудились на кол
хозном поле и вдвойне старательно - на приусадебных участках, которые в 30-х
годах давали, по подсчетам экономистов, больше половины продукции, спасая
семьи колхозников и горожан.
§ 45. «Большой террор» на Кубани
Причины террора. Политические репрессии - метод, который начиная с 1917 г.
большевики активно использовали для реализации своих целей. В 1930-х годах
репрессии приняли массовый характер, стали подлинной национальной трагеди
ей. Очередной виток гражданской войны, начатой партийно-государственной но
менклатурой против населения страны, был связан с фабрикацией сотен тысяч
дел в отношении «врагов народа». В репрессивных органах, получивших в середи
не 30-х годов чрезвычайные полномочия, шло настоящее соревнование по «досроч
ному» выполнению заданий по обезвреживанию «шпионов», «контрреволюционе
ров», «террористов». Кровавый маховик быстро набирал обороты. В 1937 - 1938 гг.
жизнь страны определялась репрессивной политикой органов НКВД, вершивших
«правосудие» от имени и в интересах ВКП(б).
Политические репрессии в годы коллективизации. Даже простое перечисле
ние некоторых дел, сфальсифицированных репрессивными органами на Кубани,
наставляет задуматься о масштабах и последствиях «большого террора».
Так, в 1929 - 1930 гг. органами ОГПУ была «раскрыта» «контрреволюционная
повстанческая организация» в Мостовском районе. 105 хлеборобов-единолични-
ков были приговорены к расстрелу, различным срокам лишения свободы, подле
жали высылке.
В январе - феврале 1930 г. Армавирским окружным отделом ОГПУ была арес
тована группа казаков-единоличников, которых обвиняли в причастности к «кон
2 4 6
РАЗДЕЛ III
КУБАНЬ СОВЕТСКАЯ
трреволюционной повстанческой организации «Самозащита казачества». По 58-й
статье было осуждено 35 человек, из которых восемь были приговорены к расстре
лу, а остальные - к различным срокам лишения свободы.
В 1930 - 1931 гг. по обвинению в причастности к так называемой «казачьей
контрреволюционной повстанческой организации «Вызволение» был репрессиро
ван 331 человек из шести районов Кубани. Все они являлись крестьянами-едино-
личниками и никакой опасности для сталинского режима не представляли. Сфаб
рикованные дела в отношении крестьян-единоличников были тесно связаны с на
чалом широкомасштабного ограбления деревни, названного большевиками «сплош
ной коллективизацией».
В декабре 1930 - январе 1931 г. Кубанским оперсектором ОГПУ была «вскры
та» и «ликвидирована» «контрреволюционная повстанческая организация «Лига
освобождения казачества», якобы возникшая в станице Елизаветинской и имев
шая филиалы в Краснодаре, других населенных пунктах. Члены организации (их
к моменту «ликвидации» насчитывалось 48 человек) обвинялись в подготовке во
оруженного восстания против советской власти, свергнуть которую намеревались
при помощи иностранных государств. 23 июня 1931 г. члены «Лиги» были приго
ворены к различным срокам лишения свободы.
В ноябре - декабре 1932 г. органами ОГПУ было сфабриковано дело о так
называемой «повстанческо-вредительской организации». Оно явилось еще одной
преступной акцией большевистского режима, направленной против сельских тру
жеников. Всего было арестовано 83 человека (подавляющее большинство из них -
крестьяне), в основном из шести станиц: Курганной, Староджерелиевской, Пол
тавской, Анастасиевской, Таманской, Ивановской. Все они были приговорены к
расстрелу. Приговор приведен в исполнение в Ростове-на-Дону.
В январе 1933 г. сотрудниками ОГПУ Северо-Кавказского края в ряде районов
Кубани, Дона, Ставрополья, Черноморья, Терека и Дагестана была «вскрыта» и
«ликвидирована» «монархическая церковно-повстанческая организация», руковод
ство которой осуществлялось нелегальным «Южно-Русским Синодом». После
дний якобы являлся преемником «Временного Высшего Церковного Управления
на Юге России», созданного по инициативе А.И. Деникина. Только на Кубани из
привлеченных по этому делу были расстреляны 19 человек.
В январе 1934 г. сотрудниками ОГПУ Азово-Черноморского края был «обезвре
жен» и «ликвидирован» Северо-Кавказский филиал «контрреволюционной орга
низации «Российская национальная партия». Руководство Северо-Кавказского
филиала якобы состояло из профессоров Краснодарского пединститута. Обвине
ние инкриминировало им «создание руководящих пропагандистских кадров из
националистически настроенных преподавателей и учащейся молодежи; массо
вую пропаганду и индивидуальную агитацию «идеи национального освобождения
большевистской России»; широкое использование в интересах организации ле
гальных возможностей в борьбе за распространение национал-фашистского влия
ния; формирование повстанческих ячеек из кулацко-белогвардейского казацкого
элемента». Эти обвинения не были подкреплены никакими доказательствами. В
уголовном деле отсутствуют какие-либо материалы о конкретной подрывной дея
тельности «контрреволюционной» организации. Всего по делу о «филиале» было
арестовано 7 человек, в их числе - профессора Краснодарского пединститута
Р.К. Войцик, Г.Г. Григор, доцент Е.Н. Егоров, профессор истории М.В. Клочков,
работавший до ареста консультантом в хозяйственных органах. Пятеро были при
IIIABA 10
Кубанцы в условиях сталинской «революции сверху»
2 4 7
шпорены к заключению сроком на три года, двое - к ссылке в Среднюю Азию и
Казахстан на тот же срок.
«Конвейер» репрессий. Характерной особенностью ведения следствия в цен-
I ре и на местах в 1937 - 1938 гг. являлось применение методов физического воздей
ствия на подследственных. По свидетельству А.И. Солженицына, управление
11КВД по Краснодарскому краю1 считалось одним из самых жестоких в СССР.
! )то объяснялось тем, что, по мнению властей, на Кубани со времен Гражданской
войны тлел очаг контрреволюции. Фактически массовые аресты в крае стали сво
еобразным продолжением политики большевиков периода Гражданской войны.
Вот как, например, пытали летом 1938 г. секретаря Сталинского райкома
НКП(б) г. Краснодара М.С. Галанова. Следствие по его делу вел начальник 4-го
отдела управления госбезопасности УНКВД М.Г. Бироста.
«Бироста, вызвав меня... предложил вызвать арестованного Галанова, - свиде
тельствовал старший оперуполномоченный того же отдела Н.И. Кладко на допро
се по делу своего бывшего начальника, арестованного в 1939 г. - Мы пришли в
кабинет Бироста, который предложил Галанову сознаваться, но так как последний
отказался, то Бироста предложил мне все время держать Галанова на «стойке»2 до
тех пор, пока не сознается. Я и тов. Аношкин дней 5 - 6 дежурили около Галанова».
11о арестованный отказывался оговаривать себя. «Через несколько дней, - сооб
щал Кладко, - Бироста снова потребовал, чтобы я ему вызвал Галанова на допрос,
;>то было в час или в два ночи ... Бироста забрал его у меня и куда-то повел, откуда
его приволокли.... Впоследствии я узнал, что Галанова водили в кабинет Сербино-
иа\ Вызвав меня, Бироста заявил: «Вот, смотрите, как нужно допрашивать». При
;>том он начал опрашивать Галанова, когда и кем он был завербован. Галанов зая
вил, что он завербован в троцкистскую организацию в 1936 году, при этом он еле
шевелил губами.
После этого Бироста предложил мне не отпускать Галанова в камеру до тех пор,
пока он не закончит давать показания».
В арсенале следствия был также прием «корректировки». Суть его в том, что
следователь, ведущий допрос, интерпретировал слова допрашиваемого при зане
сении в протокол таким образом, что показания приобретали нужный следствию
характер. Так, вместо «критика отдельных недостатков управления» могло быть
записано «клевета на партию» и так далее. Зачастую протоколы переписыва
лись уже после допросов. Так, начальник 1-го отделения 8-го отдела У ГБ УНКВД
края М.А. Беликов приносил печатать «откорректированные протоколы того или
другого следователя... Написанное следователем все было перечеркнуто». Маши
нистка Королева на партийном собрании осенью 1939 г. свидетельствовала о
том, что при проведении очной ставки Беликов, «не задавая вопросов арестован
ным, диктовал мне вопросы и ответы, а арестованные в это время между собой
ругались».
1 Образовано приказом по НКВД СССР 29 сентября 1937г. на базе Кубанского опера
тивного сектора IIКВД н связи с выделением Краснодарского края из состава Азово-
Черноморского края в сентябре того же года. Начальником УНКВД был назначен майор
госбезопасности И.Г1. Малкин.
2 Метод пытки, когда подследственному не разрешалось сидеть, около него выставля
лись сменяющиеся часовые.
3 В то время заместитель начальника УНКВД по Краснодарскому краю, капитан
госбезопасности.
2 4 8
РАЗДЕЛ III
КУБАНЬ СОВЕТСКАЯ
Важным направлением в деятельности управления НКВД по Краснодарскому
краю была борьба с «вредительством» в народном хозяйстве. Все неудачи и просче
ты в хозяйственной деятельности теперь связывались с конкретными виновника
ми. На I краевой партийной конференции в июне 1938 г. начальник управления
НКВД по Краснодарскому краю И.П. Малкин, характеризуя обстановку в крае,
указал, что «враги народа» пробрались в партийные, советские и хозяйственные
органы, пытались уничтожить Хадыженские нефтепромыслы, организовали круп
ное вредительство в цементной и маргариновой промышленности края, заражали
скот, портили зерно, выводили из строя сельхозтехнику.
Выявлением фактов явного или скрытого вредительства и саботажа были за
няты все структуры и звенья партийных и советских органов. Некоторые частные
случаи разбирались даже крайкомом партии. Например, 14 октября 1937 г. бюро
крайкома ВКП(б) рассмотрело вопрос «О диверсионном выведении из строя трак
тора ЧТЗ по Порошинской МТС». Было установлено, что в тракторной бригаде
№ 14 Порошинской МТС произошло возгорание трактора ЧТЗ, в результате чего
машина вышла из строя. Бюро крайкома поручило И.П. Малкину и прокурору
края Л.А. Востокову провести срочное расследование и «виновных в осуществле
нии этого вражеского диверсионного акта привлечь к строжайшей уголовной от
ветственности».
В период подготовки к посевной кампании 1938 г. прокурор Краснодарского
края Л.А. Востоков направил в крайком ВКП(б) ряд донесений о фактах умыш
ленной порчи колхозниками казенного имущества. Так, 5 апреля 1938 года он сооб
щал, что на Кореновской МТС была арестована группа из четырех человек, кото
рые «систематически проводили подрывную работу, направленную на развал трак
торного парка и срыв производственных планов».
В донесениях Востокова содержались соображения, связанные с тем, как, по
его мнению, должны действовать прокуроры, НКВД, партийные и советские орга
ны в период весеннего сева. Поощрялось создание так называемых групп содей
ствия и сигнальных постов. К примеру, прокурор Спокойненского района Кривче-
ня сформировал актив прокуратуры из двадцати шести стахановцев и закрепил их
за бригадами в колхозах и МТС.
Бдительность работников юстиции распространялась на всех и вся. Так, в
Тимашевском районе прокурор Дубовский установил, что на Медведовской МТС
были «небрежно завинчены болты на тракторах, в результате чего при пробе трак
тора болт выпал со своего места и попал между шестернями и выдавил крышку
заднего моста. Предпринятыми мерами со стороны прокурора эти дефекты были
ликвидированы».
Некоторые работники партийных органов и сотрудники НКВД пытались про
тестовать, осознавая абсурдность мелочного вмешательства в производство. Так,
начальник Ладожского РО НКВД Волгин, выступая на пленуме райкома в январе
1937 г., заявил, что работников НКВД обязывали «привлекать» директоров МТС
за малейшие недостатки в работе машинно-тракторных станций. «Это характери
зовало беспомощность в руководстве и говорило о том, что люди не знают практи
ческих методов ликвидации тех или иных недостатков. НКВД борется с контрре
волюцией, а секретари старались использовать НКВД для воздействия на дирек
торов МТС и других руководителей-коммунистов. Методы запугивания - это не
руководство...» Подобные мнения были не единичны, но, к сожалению, оставля
лись без внимания (в лучшем случае), так как превыше всего было выполнение
I ПАВА 10
Кубанцы в условиях сталинской «революции сверху]
2 4 9
указаний сталинского руководства, старавшегося списать на происки оппозиции
нес трудности и неудачи в народном хозяйстве. Подобную точку зрения выразил
секретарь Кагановичского РК ВКП(б) г.Краснодара Кацнельсон в своем выступ
лении на горпартактиве 24 июня 1937 г.: «...вредитель, которого посадили органы
11 КВД, не сразу скажет, где он вредил... Нам надо посмотреть то место: где больше
не.его неполадок, значит, там и вредили».
В октябре 1938 г. в станице Гулькевичи на комбикормовом заводе произошли
изрыв и пожар, в результате пострадали люди. Практически сразу же руководите
ли завода были арестованы как «активные участники антисоветской вредительс
ко-диверсионной организации». Через два месяца добавилось обвинение в подго
товке к покушению на товарища Сталина. Был арестован секретарь Гулькевичско-
к) РК ВКП(б) В.Л. Фищев. Процесс состоялся 7-11 мая 1939 г. Он был откры
тым и проходил по стандартному сценарию, отшлифованному во время московс
ких «показательных» процессов 1936 - 1938 гг. Семь человек были приговорены к
расстрелу, двое - к 25 годам лишения свободы. Суровость приговора объяснялась
тем, что согласно постановлению ЦИК СССР о порядке ведения дел о террористи
ческих актах против работников советской власти (от 1 декабря 1934 г.) до 10 дней
сокращались сроки следствия, на суде дело рассматривалось без прокурора и адво
ката, обжалование и подача ходатайств о помиловании не допускались, приговор
к высшей мере наказания должен был приводиться в исполнение немедленно, мак
симальный срок лишения свободы по делам о государственных преступлениях
увеличивался с 10 до 25 лет.
17 ноября 1938 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли совместное постановле
ние «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». Многое в деятельно
сти НКВД формально подвергалось критике: «упрощенное ведение следствия и
суда», установление «лимитов [заданий] для производства массовых арестов»,
фабрикация допросов и др. Постановление, однако, не стало препятствием для
массового произвола и насилия, не изменило существа советского тоталитарного
режима.
В октябре 1940 г. управлением НКВД по Краснодарскому краю была «вскрыта»
и «ликвидирована» «контрреволюционная повстанческая организация», якобы су
ществовавшая в станице Пашковской. По делу были арестованы семеро. Они обви
нялись в том, что группами по два - три человека обменивались «мнениями и обсуж
дали все вопросы, связанные с задачей организации по подготовке вооруженного
восстания против советской власти. Оружие планировалось получить от интервен
тов непосредственно в момент восстания». Его, как следует из материалов дела, они
готовы были поднять после нападения капиталистических государств на СССР.
Пятерых обвиняемых приговорили к различным срокам лишения свободы, двоих -
к расстрелу, который затем был заменен 10-летним сроком заключения с поражени
ем в избирательных правах на 5 лет после отбытия наказания.
Анализ данного и других дел показывает, что фабриковались они по заданию
центральных и местных партийных комитетов, в том числе и для того, чтобы
оправдать наличие жестокой командной системы, репрессивных органов, необхо
димость борьбы с «врагами народа», «вредителями», «шпионами». «Показатель
ные процессы» в Москве, других городах вызывали цепную реакцию на местах.
Аварии, пожары, взрывы, являвшиеся в большинстве случаев следствием техно
логических просчетов, а также неурожаи, сбои в хлебозаготовках списывались на
якобы существовавшие заговоры и деятельность контрреволюционных организа
2 5 0
РАЗДЕЛ III
КУБАНЬ СОВЕТСКАЯ
ций. «Членов» этих «организаций» обвиняли в том, что они вели контрреволюци
онную агитацию, готовили вооруженные восстания, террористические акты. Лю
бой заржавленный пистолет, «воспроизведенный» под нажимом следователя раз
говор с «соучастником» могли служить доказательством преступлений, которые
не совершались.
Все упомянутые дела, а также сотни тысяч подобных базируются на подлогах,
лжесвидетельствах, клевете, всевозможных фабрикациях и фальсификациях, опи
раются на необъективные, тенденциозные допросы и подбор свидетелей. Как уже
говорилось, большинство подследственных испытали не только психологическое
и моральное давление, но и побои, пытки, издевательства. Вот что писал из заклю
чения своим родителям тридцатичетырехлетний бывший заместитель директора
Гулькевичского комбикормового завода М. Яцук, осужденный на 25 лет лишения
свободы за участие в «антисоветской вредительско-диверсионной организации» (в
периодике тех лет она также именовалась «антисоветской право-троцкистской»):
«Если бы вы увидели мое тело и ногти, то вы бы убедились, какой я враг. Пройдет
время, и вы узнаете, что я не виноват, и прошу вас, не отказывайтесь от меня...»
Масштабы репрессий ярко иллюстрирует следующий факт. 30 июля 1937 г.
приказом НКВД СССР в республиках, краях и областях были созданы «тройки»
для рассмотрения дел в отношении ряда антисоветских категорий граждан - от
«членов антисоветских партий» до «уголовников-рецидивистов». Только за один
день - 20 ноября 1937 г. - «тройкой» У НКВД по Краснодарскому краю было рас
смотрено 1252 уголовных дела.
По состоянию на конец января 1938 г. в крае было репрессировано более
20 тысяч человек.
Репрессии прежде всего были направлены против тех, кто представлял явную
или скрытую опасность для режима. Именно поэтому истреблялись зажиточные,
работящие крестьяне-единоличники, способные прокормить себя и не желавшие идти
в колхоз. Были уничтожены или изгнаны за границу представители старой творчес
кой и научно-технической интеллигенции, духовенства, те, кто мог самостоятельно
мыслить и критически оценивать происходившее в стране после 1917 г.
Репрессии против интеллигенции. На Кубани в годы «большого террора» реп
рессиям подверглись десятки тысяч человек - от первых секретарей крайкома
ВКП(б) до колхозного конюха. Назовем некоторые имена. Это ученые Ю. Кондра
тюк, В. Зайцев, В. Пустовойт; партийные, советские и комсомольские работники
О. Р ы б к и н , М. Марчук, И. Кривцов, С. Барчо, Г. Схакумидов, К. Боракай,
М. Хуажев. Уже после смерти был объявлен «врагом народа» первый секретарь
Адыгейского обкома партии Шахан-Гирей Хакурате. Были репрессированы жур
налисты. Особенно пострадала редакция газеты «Красное знамя». Отсюда «взя
ли» П. Соколова, В. Гуровича, В. Ермакова, И. Жарского, И. Тамбовцева, Л. Коло
менского, Д. Мазура (двое последних остались, к счастью, в живых). Фактически
были уничтожены украинская секция Краснодарской ассоциации пролетарских
писателей, Краснодарская коммуна бывших политкаторжан и ссыльнопоселен
цев, уцелевших на царской каторге. Погибло множество хозяйственных руководи
телей. Только на заводе имени Г.М. Седина были репрессированы директора Ще
локов и Мишелевич, начальники цехов Зюбак, Сенкевич, Сойбель, главный инже
нер Чирков, инженер-конструктор Деменков, инженер-технолог Адамуля, началь
ник ОТК Кожухарь и другие. В 1920 - 1930-х годах была учинена расправа над
большой группой священнослужителей: в застенках погибли архиепископ Крас-