Щетнев В.Е. История Кубани с древнейших времён до конца ХХ века

Подождите немного. Документ загружается.

ГЛАВА 5

Кубань в пореформенной России 111

Несколько иной была структура землевладения в Черноморском округе. Здесь

из 672,2 тыс. десятин земельной площади более 66 % принадлежало казне, 20,2 % -

крестьянам, 12,2 % - частным собственникам и 1,2 % - удельному имению Абрау-

Дюрсо. На побережье казенные земли постепенно передавались в руки переселен

цев, а в Кубанской области структура землевладения почти не менялась до уста

новления советской власти. Однако естественный прирост населения, увеличение

его за счет пришлых крестьян и социально-экономические процессы, происходив

шие в казачьей станице и горском ауле, оказали существенное влияние на земле-

обеспеченность различных категорий сельского населения края.

Так, согласно законоположению 1869 г. на каждого казака, достигшего семнад

цатилетнего возраста, полагалось в зависимости от месторасположения и каче

ства земли от 16 до 30 десятин земли. Горцы наделялись землей по 9 - 14 десятин

на одного мужчину вне зависимости от возраста. Еще меньше был надел у корен

ных русских крестьян - от 3 до 7 десятин. По своей площади он приближался к

средней величине душевого надела русского крестьянства Европейской России.

Практически безземельными были большинство иногородних крестьян, если не

считать 0,1 десятины усадебной земли, которую, как правило, имели те из них, кто

обладал правом оседлости.

С естественным ростом населения и периодическими переделами станичных и

аульных земель наделы общинников постепенно сокращались. Так, если в 1870-х

годах на казака приходилось в среднем по 23 десятины паевого надела, то в 1896 г. -

уже по 13,6 десятины (намного меньше, чем в десяти остальных казачьих войсках

России). Такие же процессы происходили и в горском ауле. Несколько по-иному

обстояло дело на Черноморском побережье. Здесь в силу особенностей заселения и

природно-географических условий преобладающими формами владения землей

стали хуторская и подворная. К концу XIX в. средний надел на мужчину в Ново

российском округе составлял 12,4 десятины, в Туапсинском - 9,8, в Сочинском -

10,8. Большинство заселявшихся крестьянами участков выделялось в Сочинском

округе - наиболее благоприятном для сельскохозяйственного производства (выра

щивание табака, чая, цитрусовых и др.).

Частное землевладение на Кубани стало юридически оформляться лишь в

1860-х годах. 10 мая 1862 г. было издано «Положение о заселении предгорий запад

ной части Кавказского хребта кубанскими и другими поселенцами из России».

Согласно этому документу для добровольных переселенцев («охотников») выделя

лись в потомственную собственность участки земли по 25 - 50 десятин каждому

офицерскому семейству и по 10 - 50 десятин урядникам, казакам и лицам других

сословий. Однако право собственности на эти так называемые «охотничьи» учас

тки было ограничено «впредь до особого распоряжения отчуждать эти земли ли

цам, не принадлежащим к войсковому сословию». К концу XIX в. «охотникам»

было отмежевано 80,5 тыс. десятин земли. Это был слой мелкопоместных, глав

ным образом казачьих, собственников.

Дальнейший рост частного землевладения происходил за счет появления

более крупных земельных собственников. Реализуя замыслы царского прави

тельства, областное правление стремилось «создать местный, служилый, об

ладающий земельной собственностью класс, который соответствовал бы дво

рянству центральных губерний». В 1870 - 1880-х годах на Кубани формируется

крупное помещичье землевладение. Царское правительство щедро награждало

земельными участками командный состав бывшей Кавказской армии, крупных

112

РАЗДЕЛ II

КУБАНЬ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

дворян-чиновников, горскую знать. Только русским дворянам было «пожалова

но» на Кубани 213,9 тыс. десятин превосходной по качеству земли. Среди полу

чивших землю были представители известных дворянских фамилий России:

князья Голицын, Лобанов-Ростовский, Урусов, Щербатов, графы Сумароков-

Эльстон, Шереметев, Лорис-Меликов, Коцебу, бароны Меллер-Закомельский,

Розен, Врангель, фон Сталь и др. В Черноморском округе великому князю Ми

хаилу Николаевичу (брату царя) было пожаловано в 1871 г. 8 тыс. десятин

земли.

Не оставило без внимания правительство и горскую знать, распорядившись

наделить ее «на полном помещичьем праве, в вечное и потомственное владение

большим или меньшим участком земли от 1 тыс. до 5 тыс. десятин, смотря по

степени значения и оказанных каждым услуг правительству». К 1876 г. 28 наи

более известных ее представителей, отнесенных к лицам первой категории, по

лучили в Закубанье в личную собственность 55,9 тыс. десятин земли. Так, се

мья Султана Адиль-Гирея получила 13 тыс. десятин, князья Магомет-Гирей

Лоов и Мусса Туганов - по 5 тыс. десятин и т. д. Меньшими участками наделя

лись горцы, отнесенные ко второй категории владельцев, т. е. дворяне или узде

ни, жившие под покровительством владельческих фамилий, а также «потомки

княжеских фамилий, утративших в народе всякое значение». В 1880-х годах вся

площадь «пожалованных» земель составила в Кубанской области 516,7 тыс.

десятин.

В Черноморском округе земельные пожалования практиковались относитель

но редко, однако с 1870 г. проводилось наделение землей (по 20 десятин на мужчи

ну) казаков упраздненного Шапсугского пешего батальона. С 1872 г. была разре

шена продажа казенных земель (не свыше 3 тыс. десятин в одни руки) с льготной

рассрочкой на 10 лет. В результате этого к середине 1890-х годов площадь частных

земельных владений в губернии, включая и удельное имение Абрау-Дюрсо

(6,9 тыс. десятин), выросло до 90 тыс. десятин.

Всего же частное землевладение Кубани к 1890-м годам насчитывало 1,1 млн

десятин земли, что составляло около десятой части всего земельного фонда Кубан

ской области и Черноморского округа. Первоначально более половины этих земель

принадлежало дворянам. Однако большинство из них, получив землю на Кубани,

стремились сразу же от нее избавиться. Увеличивавшийся спрос на землю в связи

с крестьянской колонизацией края, недостаток на первых порах рабочих рук для

обработки имений, отсутствие путей сообщения, необходимых для товарного обра

щения, отдаленность новых владений от родовых имений в центре страны - все

это способствовало быстрому сокращению дворянского землевладения на Кубани,

особенно крупнопоместной собственности.

Формы землепользования. Еще в большей степени, нежели землевладение,

изменялись условия, порядок и формы землепользования. Главной причиной это

го явилось развитие капитализма, подчинявшего земельные отношения механиз

му товарного производства.

В первые десятилетия пореформенного периода в связи с относительно низким

уровнем развития производительных сил и многоземельем в кубанских станицах

господствовала вольнозахватная форма землепользования. Ее суть хорошо изло

жена современником: «В толоке, равно как и за полем [за толокой], пахотная земля

не делится, но каждый домохозяин знает свои загоны [пашни, нивы], и никто не

имеет права вспахать чужого загона. Если же чей-либо загон по какой бы то ни

ГЛАВА 5

Кубань в пореформенной России

113

было причине останется невспаханным, то он уже делается ничей и его на следую

щий раз может пахать кто вздумает, кто первый поспеет».

Массовое крестьянское заселение края, смена профилирующих отраслей сель

ского хозяйства (животноводства - зерновым земледелием) и, как следствие этого,

возрастание спроса на землю привели станичные общества к необходимости уни

фицировать землепользование. Беднота, не имевшая тягловой силы и сельскохо

зяйственного инвентаря, требовала раздела юртовых (станичных) земель, чтобы

получить возможность отдавать свои наделы в аренду. Средние слои сельских

хозяев в большинстве своем были также недовольны вольнозахватным способом

землепользования, так как ограждать свои земли от растущих аппетитов более

зажиточных станичников становилось все труднее. Поэтому на Кубани с 1880-х

годов и до конца столетия шел процесс перехода к передельно-паевой системе ис

пользования земли. Причем первоначально под паевые наделы использовали только

пахотную землю, позже надельному перераспределению стали подвергать и сено

косные участки. Сокращались и сроки переделов.

В горских аулах, где земли было меньше, чем в станицах, переход к уравнитель

но-передельной общине произошел хотя и позже, но быстрее. При этом у адыгов

паевые наделы давались на мужскую душу, а у карачаевцев - подворно, «по ды

мам», без учета количественного состава семьи (дыма). В последнем случае рас

пределение земли было наиболее неравномерным и создавало немало лазеек для

злоупотреблений со стороны местной верхушки.

В эволюции аграрных отношений на Кубани особая роль принадлежала зе

мельной аренде, т. к. она являлась наиболее удобной формой перераспределения

земли в условиях капитализма и при неотчуждаемости надельных земель.

Основными арендаторами были иногородние. В конце XIX в. только у станич

ных обществ и казаков они арендовали свыше 616 тыс. десятин земли (не считая

аренды общевойсковых, казенных и частных земель).

С развитием товарно-капиталистического производства и выделением слоя

зажиточных казаков последние все чаще арендовали землю у обедневших станич

ников (в конце XIX в. - свыше 100 тыс. десятин).

Все большее распространение получала земельная аренда в горских аулах края.

В 1897 г. атаман Майкопского отдела сообщал начальнику Кубанской области,

что «между горским населением стало обнаруживаться стремление сдавать свои

земельные паи в аренду». К причинам этого явления атаман относит появление

безземельных иногородних крестьян. В выигрыше были горские богачи и ростов

щики. В одном из документов говорилось: «Снабжая деньгами бедняков из одно

сельчан, эти кулаки-скупщики выговаривали себе гарантию в виде отдачи им паев!»

Арен лопанные таким способом земли использовались как для ведения расширен

ного :и‘млсвладельческого или скотоводческого хозяйства, так и для пересдачи по

поммиичшым ценам иногородним. Так, в селении Хатажукаевском местные зажи-

iii.it* горцы - среди них князь Хатажук Болотоков, сын кадия (духовного судьи),

ТемГют 111овгенов - арендовали за год до раздела земли на десятилетний период

1,2 тыс. десятин горских наделов, оставив четвертую часть односельчан без земли.

Аршдопаиные у бедноты по одному рублю за десятину земли были затем «пере-

арсп/юианы» иногородним крестьянам за плату, увеличенную в 6 - 8 раз. Широко

ирам и копалась в горских аулах и испольная форма аренды, когда арендатор брал

и :км к пользование пахотный участок, обрабатывал его, а часть урожая отдавал

хозяину участка.

8 :1.U... .ним

114

РАЗДЕЛ II

КУБАНЬ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Не в меньшей степени, чем общинные, эксплуатировались на условиях аренды

частновладельческие земли. Так, только в одном Ейском отделе из 562 так называ

емых офицерских владений в 90-х годах XIX в. было отдано в аренду 243, т. е.

более 43 %.

Основная часть арендованного земельного фонда Кубани находилась в степ

ных районах края. Однако и в предгорных районах, где пригодной для сельскохо

зяйственного освоения земли было меньше, аренда получила достаточно широкое

распространение, с тем лишь отличием, что, например, в горских аулах чаще прак

тиковались кабальные формы аренды: отработочная и испольная.

§ 23. Развитие сельского хозяйства

Животноводство. В первые десятилетия пореформенного периода ведущей от

раслью сельскохозяйственного производства на Кубани оставалось скотоводство.

Для его нужд использовалась большая часть пригодных для сельскохозяйствен

ных нужд площадей. Это было нагульно-экстенсивное животноводство: скот ос

новную часть года содержался на подножном корме.

Одной из важных отраслей продолжало оставаться коневодство. Казак, как и

горец, не мыслил себя без лошади. Распространенные на Кубани лошади черно

морской породы отличались особой статью, силой и выносливостью и закупались

как для Кубанского войска, так и для ряда военных округов России. Но если в

начале XIX в. развивалось главным образом табунное коневодство и выращива

лись верховые лошади, то с 1870-х годов, по мере роста посевных площадей, стали

все больше разводить лошадей упряжных, рабочих, для хозяйственных надобнос

тей. Рост распашек в степном Прикубанье оттеснял коневодство в предгорья, со

кращая табуны некогда известных черноморских конезаводчиков. Правда, за это

время возросло поголовье лошадей в табунах невойскового сословия, особенно у

горцев. Здесь преобладали лошади кабардинской породы, хорошо приспособлен

ные к условиям горной местности. На Кубани были и конные заводы, где разводи

ли очень редкую растопчинскую породу верховых лошадей (завод Пеховского),

донскую породу (завод Николенко), чистокровных английских скакунов (конные

заводы Штейнгеля, Туганова).

В целом, несмотря на сокращение табунного коневодства, поголовье лошадей

на Кубани постепенно возрастало. Так, в 1875 г. на Кубани было 112 тыс. лошадей,

а через четверть века их поголовье увеличилось почти в 3,5 раза. Это было связано

в первую очередь с ростом населения, занимавшегося сельским хозяйством.

Несколько по-иному шло воспроизводство поголовья крупного рогатого скота.

В начале 1860-х годов его было чуть более 200 тыс. голов, в 1890 г. - 1720,1 тыс.

Затем началось сокращение. Относительное же сокращение поголовья крупного

рогатого скота началось, видимо, раньше - с середины 1880-х годов. Еще в 1883 г.

на 100 жителей приходилось по 125 голов крупного рогатого скота, в 1893 г. -

только 88.

Нагульно-мясное скотоводство сокращалось в еще большей степени, нежели

коневодство, капитулируя перед наступавшим зерновым земледелием. При этом

разведению крупного рогатого скота отводилась значительная роль в сельскохо

зяйственном производстве Кубани.

Первенство здесь принадлежало серой украинской («черноморской») породе, ее

представители отличались «крупным ростом и могучим дородством», хорошими

мясными и рабочими качествами, так необходимыми для районов Юга России, где

ГЛАВА 5

Кубань в пореформенной России 115

скот выращивали не только на мясо, но и для использования в качестве тягловой

силы. Заметный вклад в совершенствование и разведение различных пород круп

ных рогатых животных вносили животноводческие «заводы» Н. Кулешова,

Ч\ Мазаева, братьев Пеховских, Н. Меснянкина и др.

Заметную роль в сельском хозяйстве Кубанской области 1860 - 1890-х годов

играло овцеводство. Издавна многие казаки и горцы разводили грубошерстных

овец, поголовье которых возрастало вплоть до конца 1870-х годов. К этому времени

только у казаков их насчитывалось почти 1,9 млн голов.

С 1870-х годов на Кубани начинает бурно развиваться мериносовое овцевод

ство, более известное тогда как тонкорунное. Основателями этого направления на

Кубани были овцеводы-тавричане - выходцы из Таврической и других южных

губерний России. Наступление пашни на пастбища и рост цен на землю вынужда

ли их перегонять свои отары на Кубань, где степь была в основном не распахана и

имелись прекрасные пастбища. Среди переселившихся на Кубань были такие из

вестные предприниматели-овцеводы, как Мазаевы, Петрики, Николенко и др., по

купавшие и арендовавшие у частных владельцев и войска десятки тысяч десятин

земли под свои многотысячные отары. Вместе с «тавричанами» этим выгодным

направлением овцеводства стали успешно заниматься и некоторые местные по

мещики. Так, в имении барона Р. Штейнгеля «Хуторок» было около 40 тыс. мерино

совых овец. Славились своими отарами М. Заболотний, у которого было до 12 тыс.

мериносовых овец, купец Н. Меснянкин, имевший около 22 тыс. овец, предприни

матель Я. Пеховский - владелец 35 тыс. овец. В хозяйстве последнего разводился

особый тип овец, полученный путем скрещивания немецкой, мазаевской, француз

ской и других пород. Полученная здесь камвольная шерсть шла на фабрики Рос

сии, а также во Францию и Англию. К 1890 г. поголовье мериносовых овец на

Кубани уже превышало поголовье грубошерстных.

Разводили на Кубани также свиней и коз. Это являлось важным подспорьем в

хозяйствах крестьян и казаков, тем более что численность этих животных почти не

зависела от роста распаханных площадей.

Земледелию в пореформенное время на Кубани стали уделять больше внима

ния. О его уровне на рубеже 1870 - 1880-х годов можно судить по свидетельству

современника: «Способ возделывания земли самый патриархальный: кто где и чем

хочет, тот и пашет, и все основано на ничем не сообразной рутине». Ведущей сис

темой земледелия была переложная. Малая заселенность края и обилие незанятых

плодородных земель позволяли земледельцам засевать свои участки несколько

лет подряд, а затем, по мере их истощения, переходить на новые, «свежие» земли.

Экстенсивная в своей основе переложная система земледелия в то время давала

возможность при минимальных затратах капитала производить (главным обра

зом для собственного потребления) необходимое количество сельскохозяйствен

ной продукции. Естественно, урожайность зерновых была невысокой (по ведущей

культуре - пшенице - даже ниже, чем в губерниях Европейской России), а по

чистому сбору зерна на душу населения (т. е. за вычетом семян) Кубань в 1860-х

годах находилась на одном из последних мест в стране.

С быстрым ростом населения и увеличением распашки земель стала изменять

ся и система сохранения почвенного плодородия. Уже в последней четверти XIX в.

на Кубани можно было встретить хозяйства с паровой системой земледелия, с

грехпольным, четырехпольным и многопольным севооборотами, с искусственным

травосеянием, применением удобрений и поливкой полей. Хлебная нива Кубани в

116

РАЗДЕЛ II

КУБАНЬ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

это время стремительно росла: если в начале 1870-х под злаками было занято 0,5 млн

десятин, то к концу 1890-х - около 2 млн десятин. Половина этой площади прихо

дилась на пшеницу - ведущую зерновую культуру Кубани, на втором месте был

ячмень (0,3 млн десятин). Посевы других зерновых культур (ржи, проса, овса и пр.)

были незначительными.

Помимо зерна на Кубани высевались табак, подсолнечник, лен, конопля, карто

фель, клещевина, горчица. Однако значение их было неодинаково. Лен, конопля,

картофель занимали небольшую площадь и выращивались в основном с потреби

тельскими целями. В то же время табак и подсолнечник предназначались главным

образом для рынка и играли довольно заметную роль в сельском хозяйстве Кубани.

Первые табачные посевы появились на Кубани в 1860-х годах в районе Анапы.

Пионерами в выращивании новой для края культуры были турецкоподданные гре

ки, с разрешения правительства переселившиеся на Черноморское побережье Ку

бани. Высокая доходность новой отрасли вскоре привлекла к ее освоению казаков,

армянских и русских переселенцев. Территория распространения табачных план

таций значительно расширилась. В 1890-х кубанское табаководство заняло одно

из ведущих мест в России. На долю Кубани приходилось более половины всего

общероссийского сбора табака высших сортов.

Подсолнечник завезли на Кубань в 1870 - 1880-х годах переселенцы из Воро

нежской, Саратовской и других губерний страны, где посевы его занимали доволь

но большие площади. Увеличение числа переселенцев, осознание местным населе

нием перспективности нового направления, стремление улучшить земледельчес

кую культуру путем введения в севообороты пропашных растений привели к стре

мительному росту посевов подсолнечника. Например, в 1891 г. они занимали

32 тыс. десятин, а буквально через 5 лет - уже 146 тыс. (третье место после пшени

цы и ячменя b структуре кубанских посевов).

Из клубнеплодов наибольшее распространение получил картофель (посевы

занимали около 40 тыс. десятин), однако по его урожайности Кубанская область

значительно уступала многим губерниям страны. Кубанский картофель выращи

вался для собственного потребления и шел на местный рынок.

Помимо полевого земледелия и скотоводства сельское население области за

нималось огородничеством и бахчеводством, разведением виноградников и садов.

Из огородных продуктов наибольшее распространение получили помидоры, капу

ста, огурцы и лук. Они выращивались земледельцами для себя, но возле городов и

железнодорожных станций - нередко и на продажу. В 1898 г. огороды занимали на

Кубани 45,4 тыс. десятин. Центром огородничества являлся Лабинский отдел. Под

арбузами, дынями, тыквами в это время было занято 49,3 тыс. десятин. Бахчевые

культуры, в отличие от огородных, в основном выращивались для продажи. Наи

большего развития бахчеводство достигло в Ейском отделе.

Садоводство на Кубани зародилось давно. Знаменитые горские сады Черно

морского побережья Кавказа славились изобилием фруктов, но в результате мно

голетней Кавказской войны они пришли в запустение и упадок. Их возрождение

началось лишь в 1880-х годах, когда крестьянам стали бесплатно раздавать сажен

цы фруктовых деревьев, а наместник царя на Кавказе разрешил сельским обще

ствам Черноморского побережья раздавать за небольшую арендную плату в потом

ственное пользование участки земли под сады и виноградники. В других районах

Кубанской области садоводство к этому времени уже получило широкое распрост

ранение. Особенно славился обширными садами Лабинский отдел.

ГЛАВА 5

Кубань в пореформенной России

117

Виноградарство, также давно известное на Кубани, лишь на рубеже 1870 -

1880-х годов заняло важное место в сельскохозяйственном производстве, преж

де всего на Тамани и Черноморском побережье края. Увидев, что развивающая

ся отрасль является экономически выгодной, правительство открыло кредиты

для желающих заниматься виноградарством. Это стимулировало увеличение

площадей виноградных плантаций и рост их количества. Так, за 20 лет (1875 -

1894) число владельцев виноградных плантаций в Кубанской области выросло

с 257 до 2736 человек, а площадь виноградников - с 218 до 2500 десятин, т. е.

более чем в 10 раз. В последнее десятилетие XIX в. ежегодный сбор винограда

составлял в Кубанской области в среднем 526 тыс. пудов, в Черноморской гу

бернии - 84 тыс. Постепенно выделились районы, специализировавшиеся на

нозделывании винограда. Особое место занимал Темрюкский отдел с центром в

г. Анапе: 60 % всех посадок винограда в Кубанской области. В Черноморской

губернии крупнейшими очагами виноградарства были Новороссийский округ и

удельное имение Абрау-Дюрсо (более 70 % всех виноградников), отчасти - при

городные районы Сочи (свыше 16 % виноградников). Виноград все больше и

больше шел на продажу и на производство вина. В конце XIX в. только Черно

морская губерния ежегодно производила до 100 тыс. ведер виноградного вина.

Многие виноградные вина Черноморья по своим качествам не уступали извес

тным рейнским винам.

Таким образом, в 1860 - 1890-х годах по мере роста численности производи

тельного населения происходило дальнейшее сельскохозяйственное освоение тер

ритории Кубани, шло развитие традиционных направлений в скотоводстве, зем

леделие становилось приоритетной отраслью сельского хозяйства.

§ 24. Промышленность и транспорт Кубани

в пореформенный период

Создание транспортной инфраструктуры. Окончание Кавказской войны и

закрепление за Россией огромной и богатой природными ресурсами территории

Северного Кавказа поставили вопросы хозяйственного освоения и широкого вов

лечения региона во всероссийский рынок. Для решения этих задач было необходи

мо создать развитую транспортную инфраструктуру. Ведь Северный Кавказ был

удален от центра империи, и без хороших дорог нельзя было ни доставить в регион

необходимые товары, ни вывезти отсюда местную продукцию. Мощности портов

Черного, Азовского и Каспийского морей не позволяли осуществлять крупные

транспортные перевозки. Решить проблему могло только сооружение магистраль

ной железной дороги.

Но строительство протяженных железных дорог требовало капиталовложений,

которые были не под силу казне. По этой причине железные дороги, как правило,

отдавались в концессию частным лицам, а правительство гарантировало им опре

деленный доход по акциям даже в случае бездоходности дороги. Это являлось де

лом весьма выгодным. Поэтому в борьбу за получение концессии на сооружение

Ростово-Владикавказской дороги включились весьма влиятельные лица, среди

которых были не только крупные «железнодорожные тузы», но и персоны, близкие

к императору. В итоге она была предоставлена барону Р. Штейнгелю, до этого

нходившему в руководство ряда железнодорожных обществ. Уже в 1875 г. по новой

дороге, прорезавшей северо-восточные районы Кубанской области, открылось

сквозное движение.

118

РАЗДЕЛ II

КУБАНЬ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

В первые годы своего существования дорога была убыточной, что во многом

объяснялось тем, что в стороне остались такие важные торговые центры, как

Екатеринодар и Ставрополь. В связи с этим руководство Владикавказской же

лезной дороги получает разрешение на строительство новой ветки - Тихорецкая

- Екатеринодар - Новороссийск. Строительство началось в 1885 г., в 1887 г.

было открыто движение по первому участку, а в 1888 г. начала действовать пол

ностью вся линия. Уже в 1890 г. во «всеподданнейшей записке главноначаль

ствующего гражданской частью на Кавказе» А. Дондукова-Корсакова отмеча

лось, что «движение грузов по Новороссийской ветке превзошло всякие ожида

ния и продолжает с каждым годом увеличиваться». Постепенно Владикавказс

кая железная дорога становится одной из самых доходных в России. Этому спо

собствовало и сооружение нового Новороссийского порта, к середине 1890-х став

шего одним из крупнейших на Черноморском побережье России. В свою очередь,

расширение возможностей хлебного экспорта через Новороссийский порт стиму

лировало дальнейшее развитие сети железных дорог региона. В 1897 г. была пу

щена ветка Кавказская - Ставрополь, а в 1899 г. началась эксплуатация линии

Тихорецкая - Царицын.

В то же время сохранял определенное значение и гужевой транспорт, особенно

в районах, тяготеющих к Ейскому и Ростовскому портам. Состояние грунтовых

дорог было удовлетворительным только в летний период, с осени по весну многие

из них становились просто непроезжими.

В Черноморском округе (губернии) железные дороги отсутствовали, и в 1890-х

годах с целью решения транспортной проблемы было развернуто грандиозное стро

ительство шоссейной Береговой черноморской дороги (Новороссийск - Сухуми)

протяженностью в 521 версту. Среди тысяч ее строителей был и будущий великий

русский писатель М. Горький.

Что касается водного транспорта, то многочисленные попытки наладить паро

ходное сообщение по Кубани в этот период не увенчались успехом. Одной из основ

ных причин являлась несудоходность реки на значительном протяжении из-за

карчей1 и неудачно построенных мостов. В этих условиях более конкурентоспособ

ным оказался малотоннажный флот на конной тяге2, действовавший на Кубани

до 1920-х годов. К 1885 г. число таких судов достигает пятидесяти единиц общей

грузоподъемностью 350 тыс. пудов. Но по объемам перевозок вне конкуренции

оставался железнодорожный транспорт.

Развитие промышленности. В аграрной Кубанской области наибольшее раз

витие получили отрасли промышленности, связанные с переработкой сельскохо

зяйственного сырья: мукомольная, маслобойная, пивоваренная, винокуренная,

консервная, кожевенная и др.

Особое место занимали мукомольная и маслобойная промышленность. Цен

тром мукомольного производства стал Екатеринодар. В 1883 г. в нем работали

53 мельницы. По области же насчитывались тысячи мелких мельниц (паро

вые, водяные, ветряные, на конной тяге). Уже к концу XIX в. некоторые паровые

мукомольные предприятия Кубани вошли в число крупнейших в России. Мука

этих мельниц распространялась во все концы России и даже отправлялась за

границу. В 1894 г. из Екатеринодара по железной дороге было вывезено более

1 Затонувшие или полузатонувшие древесные остатки.

2 Суда тянули шедшие по берегу лошади.

ГЛАВА 5

Кубань в пореформенной России 119

1 млн пудов пшеничной муки. Более половины этого вывоза составила про

дукция Екатеринодарской мельницы товарищества А. Ерошова - 545 тыс. пу

дов. Муку с нее отправляли в Витебск, Рославль, Полоцк, Вильно, Рязань,

Ригу, Петербург. Крупными мукомольными паровыми предприятиями владели

также торговые дома братьев Паласовых и братьев Дицманов.

Маслобойная промышленность начинает развиваться на Кубани с 1880-х

годов, когда крестьяне-переселенцы из Воронежской губернии принесли на Ку

бань культуру подсолнечника. До этого растительное масло получали в основ

ном из семян льна и конопли. Выработка его была невелика, и для крупного

промышленного производства просто не хватило бы сырья. Масло преимуще

ственно вырабатывалось на кустарных маслобойных прессах с годовой произво

дительностью 20 - 40 пудов. Работа таких предприятий носила ярко выражен

ный сезонный характер, а хозяева их не порывали своей связи с земледелием.

Распространение подсолнечника побудило предпринимателей к устройству круп

ных маслобойных заводов. Сосредоточены они были главным образом в Екате-

ринодаре, Армавире и Майкопе и уже с 1890-х годов стали вырабатывать боль

шую часть кубанского масла.

Заводы были оборудованы паровыми машинами, механическими прессами

иностранного и отечественного производства. Первым таким предприятием стал

основанный в 1892 г. завод Я. Попова в Армавире, на котором в сутки производи

лось до 500 - 600 пудов масла.

После перехода к братьям С. и И. Аведовым в 1894 г. завод был реконструиро

ван, и производительность значительно возрасла. В 1895 г. в Екатеринодаре начи

нает действовать наиболее технически оснащенный на тот период маслобойный

завод, принадлежавший барону Л. Штейнгелю. В сутки завод был способен пере

работать десятки тысяч пудов подсолнечника, а годовой его доход составлял

1,3 млн рублей. В 1899 г. в Екатеринодаре был пущен крупный маслобойный завод

братьев Аведовых, производивший до 20 тонн масла в сутки.

Крупному капиталу не удалось вытеснить полностью мелкие и средние пред

приятия ни в мукомольной, ни в маслобойной отраслях. Особенно успешно они

продолжали работать в районах, удаленных от промышленных центров.

Развитие промышленности, рост городов требовали увеличения количества

строительных материалов. Если в 1862 г. в Кубанской области действовало

всего около 20 кирпичных заводов, то в 1895 г. их было уже 256.

Огромное значение не только для Кубани, но и для всей России имело созда

ние в 1880 - 1890-х годах цементного производства. Его зарождение относится

к 1879 г., когда ассистент Пражского университета О. Кучера провел исследо

вание новороссийских мергелей, доказав, что они являются прекрасным сырь

ем для производства качественного портландцемента. Открытие Кучеры при

шлось как нельзя более кстати: развитие российской экономики вызвало быст

рый рост спроса на цемент. Уже в 1881 г. учреждается акционерное «Общество

Черноморского цементного производства», а в 1882 г. начал действовать пост

роенный обществом первый цементный гигант Кубани. Среди учредителей и

акционеров общества были представители российского и иностранного капи

тала, крупнейшие коммерческие банки России - «Азово-Донской» и «Волжско-

Камский».

К 1890 г. на заводе работало уже около тысячи человек. Российский цемент

пользовался спросом на международном рынке. Английское правительство для

120

РАЗДЕЛ II

КУБАНЬ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

особо важных целей (например, строительство крепости в Гибралтаре) закупа

ло только российский цемент.

Во второй половине 1890-х годов вводятся в строй новые цементные гиганты:

завод «Геленджик» и завод «Цепь» в Новороссийске.

В металлообрабатывающей промышленности региона преобладали небольшие

предприятия, кузницы и слесарно-механические мастерские. Среди первых на Ку

бани металлообрабатывающих заводов можно отметить чугунолитейные заводы

фирмы «Гаммер и Шмидт» в Армавире (основан в 1877 г.) и Карла Гусника в

Екатеринодаре (основан в 1886 г.). В основном они занимались ремонтом (и час

тично производством) земледельческих машин и выпуском оборудования для не

больших мельниц и маслобоен. Предприятие К. Гусника славилось также изготов

лением ковани для горожан (на нем действовали кузнечные мастерские для выпол

нения общественных и частных заказов).

Зарождение кубанской (и одновременно - российской) нефтяной промышлен

ности относится к 1864 г., когда на арендованных А. Новосильцевым у Кубанского

казачьего войска нефтяных промыслах была пробурена первая скважина с ис

пользованием обсадных труб. Буровые скважины выдалбливались в земле боль

шим и тяжелым долотом, приводимым в движение машиной. 3 февраля 1866 г. в

долине реки Кудако забил первый в России нефтяной фонтан, выбрасывавший от

1500 до 2000 ведер нефти в сутки.

Успехи Новосильцева вызвали огромный интерес как в стране, так и за рубе

жом. Говорили, что кубанская нефть по своим запасам может сравниться с бакин

ской. Судьба же первого российского нефтепромышленника оказалась драматич

ной. В 1868 г. он строит на правительственную ссуду Фанагорийский нефтеочис

тительный завод, выпускавший керосин, масло, мазут.

Но финансовые дела Новосильцева к этому времени обстояли уже неважно.

Пожар на кудакинском промысле, сложности с вывозом продукции Фанагорийс-

кого завода из-за трений с местными жителями усугубили дело. Над его нефтяны

ми промыслами было установлено попечительство, а после смерти Новосильцева

в 1878 г. все его кубанские предприятия были отданы в аренду американцу Г. Твед-

длю. Деятельность последнего не привела к успеху. В начале 1880-х годов он зак

лючает соглашение с французским акционерным обществом «Русский стандарт»,

которому передаются все права на разработку бывших новосильцевских промыс

лов. Так начался «стандартовский» период в истории кубанской нефтепромыш

ленности. В 1890-х годах общество почти не вело новых разведок нефти на Кубани.

Годовая производительность Кубанского нефтяного района к концу XIX в. состав

ляла всего около 2 млн пудов. Нефтяное производство на Кубани было объявлено

бесперспективным и вступило в полосу длительного спада.

§ 25. Участие кубанцев в общественном движении

и событиях на Балканах

Кубань в народническом движении. Кубанская область - аграрная окраина

огромной империи - не была в эпицентре выступлений революционеров 60 - 80-х

годов XIX в., но на ее территории действовали отдельные лица и группы, связан

ные с народническим движением. Немало кубанцев из числа обучавшихся в столи

це и в других городах вовлекались в деятельность организаций народников.

Еще в начале 60-х годов учитель Екатеринодарской гимназии Николай Ивано

вич Воронов установил связи с редакцией лондонского «Колокола» и стал коррес-