Новосельцев В.И. Системный анализ: современные концепции

Подождите немного. Документ загружается.

311

Вместо послесловия: системный взгляд на

современную отечественную философию

Корр. Раньше, когда у нас была одна философия, все было просто. Освоив

краткий курс марксизма-ленинизма, мы были «вооружены» необходимыми зна-

ниями и передовым мировоззрением. В наше время ситуация изменилось: катаст-

рофически падает интерес к философским знаниям, многие преподаватели не мо-

гут толком ответить на вопрос, какую философию они преподают. Доллар фор-

мирует мировоззрение современной молодежи. Чем может привлекать филосо-

фия современного человека?

В.Н. Во все времена философские знания – это музыка для души,

гармония разума, идущего свыше. Наше время не является исключени-

ем. Любой образованный человек, обращаясь к мыслям великих фило-

софов, может получить наслаждение, подобное тому, которое испыты-

ваешь, слушая божественные творения Баха, Вивальди, Чайковского. В

философии, как в жизни, есть все: трагичное и смешное, вечное и пре-

ходящее. Надо только научиться понимать музыку философии – тогда

жизнь станет другой, профессиональные и житейские проблемы будут

разрешаться совсем иным образом.

Философские знания учат человека особому системному стилю

мышления, стабилизируя и облагораживая его поведение. На все пере-

стройки, на всякого рода «измы», на бесконечную суету собственного

бытия вы посмотрите просветленными глазами, а системный принцип

«не навреди себе и другому», вытеснит примитивное «долларовое

мышление» и станет критерием повседневной жизни.

Корр. Перестроечные деформации нашего общества коснулись и философии.

Марксизм-ленинизм ушел в историю. Что изменилось в системе философских

знаний?

В.Н. В современной отечественной философии наблюдается глубо-

кий структурный кризис. Она стала скорее исторической дисциплиной,

повествующей о борьбе различных философских школ, течений и на-

правлений за овладение умами человечества, нежели стройной миро-

воззренческой системой, концентрирующей в себе последние научные

достижения и позволяющей непротиворечивым образом объяснять

реалии нашей жизни, а также предвосхищать основные тенденции раз-

вития природы и общества. После краха идей марксизма-ленинизма

философия потеряла свой познавательный операционный сегмент, или

теорию философии. Плохо или хорошо, но марксистская философия

пыталась ответить на интересующие людей вопросы, направляла раз-

Интервью корреспонденту журнала «Человек и наука» (июль 2003 года).

312

витие научной мысли, была властителем дум ученого и обывателя.

Нынешняя же отечественная философия лишь повествует об историко-

философском процессе, а также комментирует мнения отдельных уче-

ных по тем или иным вопросам. Из флагмана, формирующего научное

мировоззрение, она превратилась в аутсайдера, не способного коорди-

нировать научные исследования, определять магистральные пути раз-

вития творческой мысли. Новые открытия в науке становятся неожи-

данными для философов, буквально «падая им на голову». Современ-

ные философские труды, включая учебники по философии, не пред-

ставляют собой практически никакого интереса для специалистов по

физике, математике, биологии, экономике, кибернетике. В них содер-

жится история философии, но нет методологии философствования.

Корр. Можно возразить: написаны сотни монографий и философских ста-

тей, в которых обсуждаются проблемы современной науки. В рамках философии

существует даже такая дисциплина как «Концепции современного естествозна-

ния», в которой как раз и рассматриваются проблемы современной науки.

В.Н. Конечно, научные открытия не проходят мимо философских

кругов и привлекают внимание философов. Но обсуждение, внимание

и рассмотрение – это всего лишь начальный этап познания. За ним

должны следовать системные обобщения и структурное осмысление

места нового явления в модели миропонимания. Философия вообще

должна идти впереди наук, освещая определенным образом пути их

развития. Пока подобного представления, позволяющего анализиро-

вать состояние науки и прогнозировать магистральные направления ее

развития, в теории философии не существует. Вместе с тем, еще в 70-

80 годы прошлого столетия философская мысль активно продвигалась

именно в этом направлении. Достаточно упомянуть блестящие работы

И.А. Акчурина, В.Н. Садовского, В.Г. Афанасьева, А.И. Уемова. Сего-

дня можно по-разному относиться к этим ученым и их теориям, но

нельзя отрицать существенного влияния их работ на формирование

системного научного мировоззрения.

Для того чтобы корректно обсуждать и конструктивно рассматри-

вать научные проблемы, теория философии должна опираться на не-

кую модель миропонимания, с высоты которой становятся понятными

частные проблемы. Иначе все превращается в бесконечное славословие

и околонаучную «тусовку», обрамленную философско-научной терми-

нологией. Так, например, концепции теории нечетких множеств вот

уже тридцать лет не могут найти сколько-нибудь вразумительных

обоснований и объяснений с философской точки зрения. Феномены

таких научных направлений, как искусственный интеллект, теория

313

конфликта, теория физического вакуума остаются без глубокого фило-

софского осмысления.

Что касается дисциплины «Концепции современного естествозна-

ния», то возникает вопрос: почему именно естествознания, а не вообще

концепции науки. Чем, например, психологические, социологические,

культурологические или математические концепции «хуже», чем кон-

цепции естествознания? Получается, что философия сама дробит науку

на части, продолжая порочную традицию изучать все по частям. В ре-

зультате вместо целостного взгляда на структуру мироздания мы полу-

чаем фрагментарную картину мира, состоящую из множества разроз-

ненных мозаик, не связанных друг с другом.

Корр. Следует ли из сказанного, что философия должна в какой-то мере под-

менять естественные науки, заниматься объектами их изучения и даже стро-

ить какие-то модели?

В.Н. Если философия будет подменять традиционные науки, то тем

самым она сама подпишет себе смертный приговор. Ее объектом изу-

чения было и должно оставаться миропонимание в самом широком

смысле этого термина. Современному философскому миропониманию

надлежит отражаться в виде высоко агрегированных моделей, в кото-

рых достижения частных наук (естественных и гуманитарных) высту-

пают блоками и элементами. Тогда главная задача философии будет

заключаться в установлении связей и отношений между частными мо-

делями миропонимания, то есть в построении целого из разрозненных,

неполных и противоречивых частей. Причем в эти модели следует

включать достижения не только естественных и гуманитарных наук, но

также знания, содержащиеся в религиозных учениях. Собственно, так

всегда и было, только термин «модель» философами не использовался.

А зря – именно моделирование, в его широком, а не в узком математи-

ческом понимании, составляет основной инструмент теории филосо-

фии. Речь идет, прежде всего, о вербальном моделировании, однако и

другие методы моделирования должны стать рабочим инструментом

современных философов. Не так уж далек тот период, когда теория

философии будет оперировать системными компьютерными моделя-

ми, а такие понятия как «база знаний» и «системная модель» станут

привычными в философском лексиконе.

Корр. Мы подошли к одному из центральных вопросов, который непременно

возникает у любого человека, пытающегося вникнуть в смысл философии как

«любви к мудрости»: в чем же заключается ее предназначенность?

В.Н. Кто-то из великих сказал, что мудрость начинается там, где воз-

никают сомнения. А в чем и где, собственно, должны возникать сомне-

314

ния? Сомнения возникают тогда, когда человек принимает политиче-

ское, экономическое, техническое, юридическое, бытовое или какое-

либо другое решение на совершение действия. Если в процессе приня-

тия решения перед ним возникают альтернативы, то он начинает заду-

мываться о том, каким образом ему следует поступить в сложившейся

проблемной ситуации, какую из альтернатив выбрать и затем вопло-

тить в реальное действие. Естественной опорой ему служат инстинкты,

знания, логика, интуиция и вера. Однако трудность состоит в том, что

они могут подсказывать различные, а то и прямо противоположные ва-

рианты решений. Так, например, инстинкт и логика зачастую опреде-

ляют полярные линии поведения, а опираясь только на знания и игно-

рируя интуицию, можно совершить непоправимую ошибку, разрешая

слабо структурированную проблему. Как быть в такой конфликтной

ситуации, какую альтернативу считать хорошей, а какую – плохой, че-

му следовать, принимая решение: зову инстинкта, уверенности в зна-

ниях, логике здравого смысла, интуитивным предчувствиям или не-

укоснительной вере в божье провидение? Ответ не прост, но в то же

время хорошо известно, что наиболее надежной опорой может служить

всестороннее системное восприятие проблемной ситуации, ее целост-

ное осмысление и выбор линии поведения сообразно своему мировоз-

зрению и уровню цивилизованного развития.

Следовательно, любовь к мудрости, или философия, существует не

сама для себя, а выступает неотъемлемым компонентом процесса при-

нятия решения, за которым следует действие, то есть целевое переме-

щение вещества, энергии или информации, преобразующее действи-

тельность в ту или иную сторону. Иными словами, предназначенность,

или основная функция философии, заключается в формировании у че-

ловека определенного мировоззрения, которое он использует (зачастую

сам того не замечая) при принятии решений и воплощении их в реаль-

ные целевые действия в процессе своей профессиональной, общест-

венной и бытовой деятельности.

Корр. Вряд ли кто сомневается в том, что наша отечественная философская

мысль развивается каким-то своим особым путем. Но, как известно, «свой путь»

связан с определенными издержками и заблуждениями.

В.Н. Можно выделить пять основных особенностей нашей доморо-

щенной философии. Во-первых, она культуризирована. Культура как

бы поглотила философию, внеся философское мышление в свою

структуру, придав ей национальную окраску. В результате появились

выражения типа «русская философия», «немецкая философия», «вос-

315

точная философия» и т.д. Эти выражения (если они понимаются бук-

вально, вне исторического контекста) – нонсенс в устах философа,

прежде всего потому, что философствование – это способность к абст-

рактному универсальному мышлению вне зависимости от националь-

ных особенностей и традиций. Так же, как не существует националь-

ной математики или физики, нет и не может быть философии, привя-

занной к культуре нации. Добытая философией истина потому и исти-

на, что она справедлива в любом месте и для любого народа.

Во-вторых, у нас философия зачастую отождествляется с идеологи-

ей. Это идет от марксизма, который превратил философию в «служан-

ку» политики, в инструмент борьбы определенных общественных

группировок за захват и удержание власти. Идеология может заимст-

вовать философские концепции, но философия не должна опираться на

какие бы то ни было идеологические установки. Когда философия на-

чинает изменять свои концепции, сообразуясь с текущей политической

обстановкой, порождается одно из самых опасных и необыкновенно

живучих явлений – конформизм, или приспособленчество. Примеров

тому среди отечественных философов несть числа.

В-третьих. Наше общество несет колоссальные гуманитарные поте-

ри, связанные с утратой философских оснований не только естествен-

ных наук, но и наук, обращенных к человеку и обществу. Характерная

примета этого – засилье текущей литературы по оккультным вопросам,

паранормальным явлениям, сомнительным методам исцеления болез-

ней, астрологии, экстрасенсорики и т.п. Разного рода шарлатаны при-

ковывают внимание многомиллионной армии телезрителей, а астроло-

гические прогнозы стали атрибутом периодической печати. Возврат в

«средневековье» во многом объясняется тем, что философия фактиче-

ски ушла от ответов на вопросы, волнующих обывателя, заняв удоб-

ную для себя созерцательную позицию. Она предоставила ему воз-

можность самостоятельно искать истину в невообразимо сложном по-

токе научных открытий, в условиях массированного нашествия псев-

довосточных религиозных течений сектантского толка и расцвета За-

падных псевдонаучных учений типа саентологии. Такой способ фор-

мирования мировоззрения ведет к кризису личности, превращает об-

щество в стадо зомби, неспособных к самостоятельному мышлению и

социальному развитию. Происходит деморализация общественных от-

ношений, а социум превращается в послушный лекторат, готовый вру-

чить бразды правления любому, кто сулит «рай земной».

316

В-четвертых. Отечественная философия с катастрофической скоро-

стью теряет своих потребителей еще и потому, что она, исходя из

идеологических и политических соображений, совершенно неоправ-

данно отмежевалась от традиционных религиозных учений – христи-

анства, буддизма, ислама и других. Разделившись на материалистов и

идеалистов, философы направили свои основные усилия на решение

надуманного, научно некорректного вопроса: «Что первично – бытие

или сознание?», поддержка которого потребовалась сторонникам мар-

ксизма для разрешения не научных, а своих политических проблем.

В-пятых. Существенный ущерб философской мысли наносит тради-

ционный для отечественной философии консерватизм в развитии ме-

тодологии философского познания действительности, приверженность

к неукоснительному следованию «авторитетам». А что такое автори-

тет? Это сила, в которую верят, а главная сила – обладание значимой

информацией. Или – чаще – иллюзия обладания. Еще не так давно лю-

бая логическая цепочка доказательств начиналась и заканчивалась

ссылками на высказывания классиков марксизма-ленинизма или реше-

ния ближайшего партийного съезда, принимаемыми за истину в по-

следней инстанции. Сегодня такая «методология» ушла в прошлое, но

традиция осталась.

С упорством, достойным иного применения, отече-

ственные философы признают эмпиризм, логику здравого смысла и

историзм основой методологии философского познания бытия. Такая

позиция – глубокое и весьма опасное заблуждение.

Корр. Отрицание ведущей роли исторического подхода к анализу явлений, эф-

фективности логики здравого смысла в познании социальных процессов и значе-

ния опыта как основного критерия истины подрывает основы методологии ма-

териалистической или, точнее, рационалистической философии. В этом отри-

цании многие философы усмотрят движение к примитивному идеализму, к тому,

что, в конце концов, мы будем вынуждены признать фатальный, предопределен-

ный свыше характер развития природы и общества.

В.Н. Каким бы непривычным это ни казалось, но действительная

роль этих подходов ограничивается не более чем получением «пищи

для размышлений», но не надежной методологической основой для

принятия ответственных решений, влияющих на наше будущее.

Начнем с исторического подхода. Изучая прошлое, мы видим его че-

рез призму сегодняшних концепций, с места своего исторического на-

блюдения. Поэтому то, что было – это не более того, что мы хотим и

можем увидеть в прошлом. Любой достоверно установленный истори-

ческий факт (например, подтвержденный археологическими раскопка-

ми или архивными материалами) может быть истолкован различным

317

образом, в зависимости от того, с какой позиции будет производиться

это истолкование. Недаром каждый учебник истории – это не объек-

тивное, а глубоко персонифицированное произведение, отражающее

личную позицию автора (например, Ключевского, Соловьева, Неру)

или коллективное мнение группы авторов-единомышленников (в част-

ности, известная история ВКП(б), написанная под непосредственным

руководством Сталина). К этому следует добавить, что исторические

аналогии и параллели правомочны только при устойчивости социаль-

ной среды. Но такой среды не существует – любая социальная среда

конфликтна по своей сути. Поэтому, когда эти методы пытаются при-

менить для познания и прогнозирования развития конфликтных обще-

ственных процессов, получаются абсурдные по своей сути выводы.

Уже простой капиталистический кризис ставит историзм в тупик, а пе-

ред такими явлениями как революции, контрреволюции и войны он и

вовсе бессилен в своих объяснительных возможностях.

Необходимо понимать, что без знания истории философии невоз-

можно развитие философской мысли и вообще формирование культу-

ры мышления. Вместе с тем, мысли философов прошлого и настояще-

го нельзя понять, если самому не занять определенную позицию, не

пройти определенный жизненный путь, не «набить шишек» при раз-

решении бытовых и профессиональных проблем. В дидактическом ас-

пекте получается замкнутый круг, выход из которого видится в неод-

нократном и систематическом обращении к сокровищнице восточной,

античной, новой и новейшей философии. Однако на этом пути нас

подстерегает реальная опасность – человек может многое знать, но ни-

чего не уметь. В этом случае мысли великих так и останутся мыслями,

если человек не владеет методологией философствования и не облада-

ет способностью воплощать знания и философскую методологию в ре-

альные поступки. Поэтому утверждается, что философия – это не толь-

ко история философской мысли, но и теория философствования. С по-

следним компонентом как раз и возникает загвоздка – в современной

философии его попросту нет. Вместо него предлагается конгломерат

всевозможных мнений о философских категориях, например, таких как

«человек», «общество», «природа», «техника», «этика» и других, взя-

тых произвольно и безо всякой систематизации.

Корр. Следует согласиться с ограниченностью исторического подхода к ана-

лизу явлений и известным риском при его использовании для обоснования важных

решений, которые будут воплощаться в действия в конфликтных условиях. Но

что может быть более надежным, чем логические умозаключения и выводы, ос-

нованные на здравом смысле?

318

В.Н. Когда мы говорим: «эти рассуждения не противоречат логике

здравого смысла», то полагаем, что они правильны. А что значит «пра-

вильны»? «Правильность» означает только то, что: а) логика говоряще-

го соответствует логике воспринимающего; б) конечный результат рас-

суждений говорящего совпадает с мнением оценивающего лица; в) вы-

вод, вытекающий из рассуждений, не противоречат наблюдаемым фак-

там. О пункте в), как тесно связанном с эмпиризмом, поговорим от-

дельно. Сейчас же отметим, что логика здравого смысла обладает тем

очевидным недостатком, что любой логический вывод опирается на

исходную аксиоматику – утверждения, истинность которых априори

принимается на веру, без доказательств. После принятия аксиом с ними

можно производить любые непротиворечивые сами по себе логические

преобразования и получать новые утверждения, истинность которых

будет соответствовать истинности исходной аксиоматики. Таким обра-

зом, логика здравого смысла позволяет получать новые знания, истин-

ность которых не превосходит истинности изначально принятых акси-

ом. Об этом, собственно, и говорит известная теорема Курта Геделя,

утверждающая, что в любой непротиворечивой аксиоматической сис-

теме всегда находятся утверждения, которые не выводятся из аксиом.

При логичных рассуждениях происходит лавинообразный рост ко-

личества возможных вариантов, по которым можно двигаться, не на-

рушая законов логики и обеспечивая полный охват возможных случаев

(возникает так называемое «проклятие размерности»). Чтобы избежать

этого, приходится вводить дополнительную логику, которая отсеивает

наименее пригодные варианты. А это уже произвол: какие правила

введешь – такой получишь и результат. Однако если договориться о

единообразном понимании дополнительной логики, то она будет об-

щая или концессуальная, но следует понимать, что истинность выводов

от этого не изменится. Апелляция к общепризнанному мнению не мо-

жет служить доказательной базой для установления истины.

Корр. Получается, что, пользуясь логикой здравого смысла, можно доказать:

белое есть черное, а черное – белое.

В.Н. В этом-то, собственно, и заключается слабость логики здравого

смысла: она не устанавливает истину, а учит, как спорить и при этом

выигрывать. Об этом говорил еще Сократ, критикуя софистику: если

вы знаете, как спорить, то не имеет значения, о чем спорить, если же вы

не знаете, как спорить, тогда тоже не имеет значения, о чем спорить. В

споре надо научиться не побеждать противника, а устанавливать исти-

ну, поскольку известно, что любая победа, в конце концов, оборачива-

319

ется поражением. Но мы часто об этом забываем и путаем логику здра-

вого смысла (или логичность) с формальной логикой, выигрыш в споре

– с истиной.

Корр. Логика, по-видимому, требует специального более обстоятельного рас-

смотрения. Давайте обратимся к последнему «столпу» теоретической филосо-

фии – эмпиризму.

В.Н. Эмпиризм основывается на буквальном понимании известного

утверждения: «опыт – критерий истины». Это утверждение в принципе

правильное. Но его следует рассматривать как один из возможных спо-

собов поиска истины, а не как основу методологии познания действи-

тельности. Для того чтобы подтвердить или опровергнуть какое-либо

положение, недостаточно обнаружить опытно наблюдаемый факт и

положить его в основу аргументации «за» или «против». Сам результат

опыта, без глубокого понимания причин, его породивших, отражает не

более чем образ мышления наблюдателя, его стереотипы или началь-

ные идеологические установки, но не объективное положение дел.

В последнее время эмпиризм подкрепляется статистикой и тестиро-

ванием. При этом упускается из вида, что эти методы применимы для

познания неконфликтных процессов, в которых будущее можно узреть

через призму текущего или прошлого. Мы живем в конфликтующем

мире, в котором периоды стабильного развития перемежаются кризи-

сами – точками ветвления и выбора дальнейшего пути. Однозначно

предсказать этот выбор невозможно, поскольку он определяется не

случаем или сторонними силами, а теми, кто создал кризис.

Корр. Какие же методы нужно применять для познания такого конфлик-

тующего мира?

В.Н. Конфликтующий мир – это мы с вами и почти все, что нас ок-

ружает, живое и неживое. Многие глубоко ошибаются, считая кон-

фликты временным негативным явлением, которое можно и нужно ис-

коренить из нашей жизни. Тысячелетиями люди боялись конфликтов,

боролись с ними, но так и не смогли избавиться от них, всякий раз раз-

жигая новые, еще более разрушительные конфликты. Человеческое со-

общество, желает ли оно того или нет, постоянно пребывает в ситуаци-

ях внешней и внутренней конфликтности. Поэтому проблема заключа-

ется не в уничтожении конфликтов как таковых (это утопия), а в поис-

ке способов бескризисного существования и процветания в конфликт-

ных условиях. Но как это сделать? Альберт Эйнштейн говорил: «

Гос-

подь бог изощрен, но не злонамерен

», что в нашем случае означает –

конфликты представляются опасными, когда о них ничего не знают, но

становятся безопасными и даже полезными, когда постигается их глу-

320

бинная сущность. Для того чтобы воплотить эту идею в жизнь, надо не

бороться с конфликтами и не пугаться их. Необходимо познать их

функции, свойства, закономерности динамики, фундаментальные при-

чины возникновения, научиться моделировать конфликты и управлять

ими. Следует, наконец-то, уйти от умозрительности и эмпиризма, отка-

заться от «метода проб и ошибок» и перейти к научному изучению

конфликтов. Ведь не боимся же мы такого очень опасного явления, как

электричество. А стало это возможным благодаря тому, что ученые по-

знали его свойства и закономерности, научились строить модели этого

явления. Не случись этого, мы бы до сих пор крестились при виде раз-

рядов молнии и жили бы при свете лучин.

Изучением конфликтующих систем, как и любых других, занимается

наука, которая называется системным анализом, совместно с ее состав-

ной частью – системной конфликтологией. Системный анализ и кон-

фликтологию следует рассматривать, с одной стороны, как методоло-

гию познания действительности, позволяющую проектировать, модер-

низировать и совершенствовать различные системы, а с другой – как

составную неотъемлемую операционную часть современной филосо-

фии, воплощающую на практике системное мировоззрение на структу-

ру бытия. Эту часть философии следовало бы назвать системной фило-

софией, и именно она должна выступать методологической базой тео-

рии современной философии. Конечно, философия значительно шире

любой теории, но системный анализ можно справедливо считать ал-

геброй конструктивного философствования.

Корр. Действительно, в последнее время тема конфликтов занимает ведущее

место в прессе, на телевидении, да и в нашей повседневной жизни. Но что такое

конфликт в его философском понимании?

В.Н. Конфликт представляет собой не только и не столько негатив-

ное противоборство социальных и природных сил, сколько многогран-

ное системное явление, имеющее бесконечное число форм своего про-

явления. Обобщая знания о конфликтах различной природы, суть этого

явления можно отразить следующими гранями.

Конфликт – это специфический способ взаимодействия двух и более

систем или компонентов одной системы в ходе их совместного функ-

ционирования, который порождается ресурсно-коммуникационными

противоречиями между ними, развивает эти противоречия до уровня

противоборства, разрешает возникшие противоречия кризисным или

бескризисным путем и порождает новые противоречия. В таком пони-

мании конфликт есть не что иное, как новая система или, как говорят,