Нестурх М.Ф. Происхождение человека

Подождите немного. Документ загружается.

системе органов размножения, то уже довольно давно возникла мысль о возможности

успешного соединения половых клеток высших приматов в искусственных условиях.

Подобная идея высказана была семьдесят лет назад Гансом Фриденталем на основании его

опытов по сходству крови человека и обезьян. По отношению к другим млекопитающим

известны многие случаи межвидовой и более отдаленной гибридизации. Известны довольно

многочисленные случаи скрещивания приматов в неволе среди полуобезьян, среди обезьян

Нового Света, а также обезьян Старого Света, причем получались не только межвидовые, но

изредка и межродовые гибриды (Gray, 1954).

Замечательный случай получения межродового гибрида наблюдался в начале 1949 г. на Сухум-

ской медико-биологической станции: самка павиана гамадрила принесла детеныша женского

пола Приму от самца макака, бывшего в свою очередь гибридом от скрещивания свинохвостого

макака лапундера с макаком резусом. Прима наглядно совмещает в себе признаки отца и матери.

Вскоре от тех же родителей появился еще один детеныш, гибрид женского пола Маркиза.

В результате межвидовой и более отдаленной гибридизации среди обезьян на этой станции

(ныне Институт экспериментальной патологии и терапии) получаются помесные обезьяны.

Здесь изучаются не только их морфология, физиология и патология, но и наследственные

особенности.

Теоретически возможно предполагать, что гибридизация между антропоидами и гоминидами

могла бы быть осуществлена, например, с самкой шимпанзе (Rohleder, 1918; R. and D. Morris,

1966).

Однако такого рода опыты сопряжены, конечно, с

большими затруднениями. Антропология и без

этого располагает, как мы уже отчасти видели,

очень большим количеством данных,

подтверждающих учение Дарвина о естественном

происхождении человека из мира животных. К

ним присоединяются многочисленные находки

костных остатков человекообразных и низших

обезьян третичного и четвертичного периодов.

Ископаемые антропоиды

Полагают, что обезьяны Старого Света возникли

из местных полуобезьян в первую половину

третичного периода, который принято делить на

пять эпох. Из них три более древние, а именно

палеоцен, эоцен и олигоцен, длились

соответственно 10, 20 и 15 млн. лет (числа

приблизительные) и все вместе составляют так

называемый палеоген, а две более поздние эпохи

— миоцен и плиоцен, длившиеся примерно 14 и

10 млн. лет,— образуют неоген. (Bomer, 1968).

Всего, таким образом, третичный период имел

продолжительность около 70 млн. лет. За этот

огромный промежуток времени произошло развитие обезьян из полуобезьян и их дальнейшая

Рис. 21. Детеныш шимпанзе

«Джорджи» (зоологический сад в г.

Сан-Диего, США)

По Б. Дж. Бенчли, 1944

эволюция. В ходе эволюции приматов образовались многие древесные, а позже и наземные виды

человекообразных обезьян, среди которых и развились ближайт предки человека.

Об эволюции обезьян приходится судить в первую очередь по их

Рис. 22. Схема эволюции человека и приматов

По М. Ф. Нестурху и С. А. Сидорову, 1954

Рис.23. Схема эволюции человека и обезъян

По М. Ф. Нестурху и С. А. Сидорову, 1954

(Те же рисунки, но выполненные на отдельном листе несколько большего размера)

Рис. 22. Схема эволюции человека и приматов.

По М. Ф. Нестурху и С. А. Сидорову, 1954.

Рис. 23. Схема эволюции человека и обезьян.

По М. Ф. Нестурху и С. А. Сидорову, 1954.

костным остаткам, которые, к сожалению, представлены до сих пор почти исключительно

челюстями и зубами; реже попадаются черепа и отдельные кости, а тем более скелеты. Все-таки

ископаемого материала по обезьянам теперь достаточно для того, чтобы составить хотя бы

общее понятие о путях развития высших обезьян в третичном, а затем и четвертичном периодах

(рис. 22—23). Здесь большое значение имеют форма, строение и размеры коренных зубов.

Но как различить коренные зубы человекообразной обезьяны и низшей? Для этого нужно

внимательно рассмотреть их жевательную поверхность, так как имеющиеся бугорки на ней у

разных групп обезьян неодинаково связаны между собой.

Так, у низших обезьян Старого Света, например, на нижних коренных зубах четыре главных

бугорка соединены попарно (впереди — протоконид с метаконидом, а позади — гипоконид с

энтоко-нидом) высокими гребнями эмали, идущими в поперечном направлении. Этого нет у

высших обезьян, у которых рисунок здесь другой, а именно: высокие поперечные перегородки

отсутствуют и можно подметить лишь один, косо идущий невысокий валик.

По характеру расположения, или, как говорят, по узору бугорков, человек явно относится к типу

антропоидов. Однако этот узор у человека имеет и свои заметные особенности, развившиеся в

ходе его эволюции после ответвления от общего ствола верхнетретичных крупных

человекообразных обезьян. Именно на нижних коренных зубах современного человека

основные четыре бугорка почти равны друг другу по площади и поэтому ложбинки между ними,

или борозды, образуют более или менее явно выраженный крестообразный узор, иначе

называемый «плюс-узором».

Между тем иногда вместо такого рисунка можно видеть на некоторых современных

человеческих коренных зубах другой рисунок, обусловленный тем, что первый внутренний

бугорок (метаконид) занимает большую площадь, чем второй. Вследствие такого его

разрастания бороздка между упомянутым бугорком и вторым внутренним (энтоконидом)

проходит дальше к заднему концу зуба, чем бороздка между обоими главными наружными

бугорками (про-токонидом и гипоконидом).

Подобный узор свойствен современным и ископаемым антропоидам и сразу «выдает» обезьяний

подслой в строении человеческих зубов. А так как подобное отношение бугорков отмечено было

у дриопитеков, составляющих важное звено в человеческой родословной, то его назвали

«узором дриопитека». Будучи обнаружен на зубах человека, узор дриопитека является одним из

самых убедительных доказательств происхождения человека от обезьян. В новейшее время К.

Коренгоф (Korenhof, 1960), применив оригинальный метод изучения внутреннего рельефа

верхних моляров, сумел обнаружить новые следы родства человека с высшими обезьянами.

Зубная система человека и всех обезьян Старого Света состоит из 32 постоянных зубов. В

каждой

половинке челюсти сидят 2 резца, 1 клык, 2 малых коренных зуба (иначе их еще называют

предко-ренными, премолярами) и 3 больших коренных зуба, или моляра. Зубы у человека сидят

тесно, без характерных для обезьян промежутков между верхними клыками и резцами, а также

между нижними клыками и премолярами.

Отсутствие таких промежутков, или диастем, у человека объясняется, в частности, тем что

клыки у него невелики (они не выдаются из ряда зубов). Но корни у клыков длинные, очевидно,

потому, что у наших предков и коронка клыка была гораздо крупнее, вследствие чего выдавалась

из зубного ряда, как у современных антропоидов.

Последние третьи коренные зубы человека нередко сильно задерживаются в ячейках и

прорезываются поздно: их называют «зубами мудрости». Они имеют менее оформленный

характер, чем первый и второй моляры, и носят в значительной мере черты рудиментарности. У

некоторых людей один-два зуба мудрости могут совсем не появляться из десен, а в более редких

случаях остаются в ячейках и все четыре последних моляра.

Доказательства происхождения человека от обезьяны можно найти и при изучении молочных

зубов, которых у человека, как и у всех обезьян Старого Света, лишь двадцать: в каждой

половине челюстей у него прорезывается два резца, один клык и два коренных зуба. Очень

интересно отметить два обстоятельства: на молочных коренных зубах у каждого ребенка видны

мелкие бороздки между бугорками, весьма сходные с теми, какие свойственны шимпанзе, а на

первых нижних коренных зубах можно видеть особый бугорок (параконид), располагающийся

впереди всех остальных и представляющий собой наследие от очень древних предков человека,

именно от раннетретичных полуобезьян. Одной из наиболее примитивных форм ископаемых

антропоидов является маленькая обезьянка парапитек. От нее известна только нижняя челюсть с

зубами, найденная Шлоссером в 1911 г. в нижнеолигоценовых слоях близ г. Файюм (Египет),

вместе с челюстью несколько более крупной: человекообразной обезьяны проплиопитека (рис.

24—25). Если парапитек был величиной с кошку, то проплиопитека по размерам тела можно

сравнить с небольшой собакой.

Судя по форме и другим особенностям челюсти и зубов, парапитек был примитивнее, а

проплиопитек более развит. Однако узор расположения бугорков на нижних молярах у них такой

же, как и у более поздних антропоидов вплоть до современных, т. е. с узором дриопитека.

Сравнительно большая примитивность парапитека следует, в частности, из того, что клык его не

выдается из зубного ряда, так: что сам Шлоссер за клык по ошибке принял соседний резец,

выступающий своей коронкой выше соседних зубов. Шлоссер и посчитал зубную формулу так:

1.1.3.3. Он сближал в этом отношении парапитека с одним из низших приматов, а именно с

долгопятом,, с которым у парапитека есть черта сходства в виде значительного

угла (33°) между половинками челюсти. Однако позднейшие исследования челюсти парапитека,

осуществленные крупным сравнительным анатомом и антропологом Густавом Швальбе,

показали, что зубная формула этой файюмской обезьянки такая же, как у всех обезьян Старого

Света: 2.1.2.3. К числу примитивных форм высших приматов следует прибавить недавно

открытого альмогавера из эоценовых слоев Испании, южный склон Пиренеев. Фрагмент нижней

челюсти с зубами изучили и описали Крусафонт и Вильяльта (1954). Раньше был открыт еще

амфипитек: фрагмент нижней челюсти найден в эоценовых слоях в 60 км от г. Могаунга (Бирма)

в 1937 г. Эта форма тоже важна для понимания генезиса обезьян

Проплиопитек с его заметно выдающимся клыком представляет следующую ступень развития

ископаемых антропоидов. Он был несколько сходен с гиббоном, но уступал ему по размерам

тела. Некоторые считают, что проплиопитек обозначает гиббоноидную стадию в эволюции

человекообразных обезьян и человека. Другие специалисты достаточно единодушно признают

проплиопитека в качестве отдаленного общего предка современных антропоидов и человека. Из

группы, представленной парапитеком и проплиопитеком, возникли разные линии развития

ископаемых антропоидов.

На линии, ведущей от проплиопитека к современным гиббонам, находится плиопитек, челюсть

которого впервые была найдена более 130 лет назад (1837 г.) во Франции. Это была вообще

самая ранняя находка ископаемого антропоида, и честь его открытия принадлежит

французскому палеонтологу Эдуарду Ларте. Как и на челюстях других антропоидов,

подбородочный отдел у плиопитека отступает далеко назад. Клыки выдаются еще сильнее, чем у

проплиопитека. В общем челюсть обладает столь заметным сходством с челюстями гиббонов,

что, несомненно, плиопитек, известный по челюстям и зубам из Франции, Германии,

Швейцарии и Монголии, составляет одно из существенных звеньев родословной этих малых

антропоидов.

Проплиопитеки и плиопитеки населяли тропические леса, покры-

В районе Файюма в 1963 г. продолжались палеонтологические раскопки, в процессе которых были

сделаны новые находки ископаемых человекообразных обезьян олигоценовой эпохи. Упомянем здесь о

наиболее важных, описанных Э. Саймонсом (Simons, 1965). В слоях кантраниевой формации открыто

11 нижних челюстей и свыше 30

зубов примитивных узконосых

обезьян. К кругу крупных

человекообразных Саймоне

относит египтопитека

(Aegyptopithecus zeuxi), судя по

фрагменту левой ветви нижней

челюсти с премоляром и двумя

молярами. К более мелким

формам тот же автор причисляет

эолопитика (Aeolopithecus

chirobates) как гиббоноида: от

него обнаружены правая и левые

ветви челюстей с зубной

формулой 2.1.2.3.

В последнее время среди

палеонтологов появилась

тенденция к более раннему

отведению родословных

человека и антропоидов.

Человеческую линию начинают

вести чуть не от проплиопитека

через миоценового рамапитека, а

крупных человекообразных — от

египтопитека через разные

формы проконсулов, которых

сближают с дриопитеками. Для

человеческой родословной все

более выявляется значение

находки рамапитека из

миоценовой эпохи — века

расцвета человекообразных

(Рейнолдс), так что более

вероятно все-таки, что

разделение ветвей к человеку и к

крупным антропоидам

произошло где-то около

середины миоцена.

вавшие в те времена (несколько

десятков миллионов лет назад)

огромные области материков Европы,

Азии и Африки. Изобилие пищи и

сравнительно небольшое количество

хищников на деревьях

Рис. 24. Нижняя челюсть парапитека фраасова

(Parapithecus fraasi Schlosser) из

нижнеолигоценовых слоев Файюма, Египет

I и II — вид справа и сверху; 1 — протоконид; 2 —

метаконид; 3 — энтоконид; 4 — гипоконулид; 5 —

гипоконид. По О. Шлоcсеру из О. Абеля 1931, 5/4 нат.

вел. (ширина нижнего изображения 44 мм)

Рис. 25. Нижняя челюсть проплиолитека

геккелевского (Propliopithecus haeckeli Schlosser) из

нижнеолигоценовых слоев Файюма, Египет

Вид справа, частично реконструирована. Вверху

зубы от клыка до последнего моляра, вид сверху

По О. Шлоссеру из О. Абеля, 1931, 1/1, и зубы 4/3 нат.

вел. (ширина нижнего изображения 58 мм)

благоприятствовали биологическому процветанию высших и низших обезьян (в то же время

прогрессивное развитие испытывали и обезьяны Южной Америки).

Можно предполагать, что прогресс высших обезьян выразился в следующем: 1) в освоении

новых способов передвижения, или типов локомоции, например путем перелезания,

перебрасывания или перелетания с помощью рук по ветвям (брахиация) и путем хождения на

двух конечностях по более толстым ветвям (круриация); 2) в развитии тонкости органов зрения

и осязания (преимущественно на

ладонной поверхности рук); 3) в

усиленном размножении; 4) в

развитии явлений стадности; 5) в

интенсивном расселении по

обширным областям материков; 6) в

возникновении новых видов; 7) в

появлении и усовершенствовании

новых черт приспособляемости ко все

изменяющимся условиям природы. У

антропоидов, вероятно, прогресс

выразился, кроме того: 1) в усилении

изменчивости под влиянием новых

условий среды; 2) в укрупнении

размеров тела; 3) в развитии

головного мозга; 4) в развитии

высшей нервной деятельности,

большей смышлености, более

сложного и разнообразного

поведения; 5) в развитии более

сложной формы материнского

инстинкта; 6) в появлении (у крупных

антропоидов) инстинкта

строительства гнезд.

Об увеличении размеров тела в ходе

эволюции человекообразных обезьян

свидетельствуют костные остатки

антропоидов, найденные в

миоценовых слоях древностью от 27

до 12 млн. лет. Здесь в первую очередь

надо назвать дриопитеков, известных

по челюстям, зубам и фрагменту

плеча.

Впервые нижняя челюсть дриопитека

(рис. 26) была найдена в 1856 г. во

Франции и описана Эдуардом Ларте.

Она значительно крупнее, массивнее и

выше, чем у плиопитека; клыки

представляют собой грозное оружие,

Рис. 26. Нижняя челюсть дриопитека фонтанова

(Dryopithecus fontani Lartet)

l — вид слева; 2 — вид сверху. По О. Абелю, 4931, 7/8

нат. вел. (ширина изображения 56 мм)

Рис. 27. Жевательная поверхность нижних моляров

I — с «узором дриопитека» на нижнем третьем

большом коренном зубе чинджиева дриопитека

(Dryopithecus chinjiensis Pilgrim); II — с «плюс-узором»

на соответствующем зубе современного человека; 1 —

протоконид; 2 — метаконид; 3 — гипоконид; 4 —

энтоконид; 5 — гипоконулид (=мезоконид); 6 —

шестой бугорок. По В. Грегори из О. Абеля, 1931, 5/2

нат. вел. (ширина изображений 29 и 25 мм)