122
123
вновь вернуться на свои позиции, было невозможно. Думаю, возрожде
ние рыночного фундаментализма связано уж никак не с его научной обо
снованностью, а исключительно с верой в его магическую силу. Прези
дент Рейган говорил о «магии рынка»; «невидимую руку», действитель
но, иначе, как магическим инструментом, не назовешь. Фундаментализм –
это всегда чернобелая картина мира, его суждения строятся по принци
пу «илиили». Если некий экономический тезис признается ошибочным,
противоположный ему не может не быть верным. На этом логическом
non sequitur построен как марксизм, так и рыночный фундаментализм».
40
Далее, Сорос противопоставляет марксизм и фундаментализм по ос
новному показателю: отрицание частной собственности марксизмом со
ответствует отрицанию государственного вмешательства в экономику.
Однако в столь примитивной форме ни марксизм, ни фундаментализм не
существуют. Так, Сорос описывает сложнейшие построения М. Фридмана,
тонкие математические методы и огромный фактический материал, в ко
торых простым смертным трудно разобраться. Все сложные модели фун
даменталистов ориентированы на определение условий равновесия, что
явно напоминает, шутит Сорос, средневековые богословские диспуты на
тему: сколько ангелов может поместиться на булавочной головке. Одна
ко полное и безоговорочное отрицание марксизма выдает Сороса с голо
вой – он считает, что после краха советской системы влияние марксизма
«практически сошло на нет», сам же марксизм дискредитировал себя еще
раньше – в ходе эксцессов сталинского режима. Здесь Сорос либо ошиба
ется, либо выдает желаемое за действительное. Относительно деграда
ции рыночного фундаментализма с Соросом следует согласиться – это
вопрос конкретный. Еще Ленин подчеркивал, что буржуазным ученым
можно полностью верить в конкретных вопросах, однако их следует кри
тиковать за идеологическую слепоту и политическую ангажированность в
общих вопросах.
Так, Сорос совершенно верно оценивает феномен глобального капита
лизма как продукт идеологии фундаментализма: «Рыночный фундамен
тализм играет определяющую роль в глобальной капиталистической сис
теме. Он направляет действия наиболее успешных ее членов, а его вли
яние на политику трудно переоценить. Без рыночного фундаментализма
о самом существовании глобальной капиталистической системы вряд ли
можно было бы говорить. Рыночный фундаментализм стал доминировать
в экономике примерно с 1980 г., когда к власти в своих странах пришли Р.
Рейган и М. Тэтчер. Доминирующая тенденция, связанная с международ
ной конкуренцией за капитал, сложилась раньше – благодаря двум не
фтяным кризисам и развитию оффшорного рынка евровалют, – однако
Нечто подобное происходило в Европе и в эпоху религиозных войн – с
1511 г. (победы Венеции над Камбрейской лигой) до Вестфальского мира
1648 г. Гниющая капиталистическая система находится в последних кон
вульсиях глобализации и уже нельзя подобно советским диссидентам
70 гг. с усмешкой говорить – «загнивает капитализм, а пахнет хорошо!» –
сегодня от постсовременности идет отвратительный смрад! На молодеж
ном сленге это звучит так: «Сильный пахарь!» Иначе говоря, капитализм
не трудится, а стрижет купоны – он не пахарь, но пахнет!
47. Рыночный фундаментализм как идеология глобального капи/
тализма: 150 лет актуальности «Коммунистического манифеста»!
Глобальный капитализм ХIХ в. был первым периодом свободного дви
жения капитала и этот капитализм был более стабильным. Сорос отмеча
ет, что тогда была единая валюта (золото), ныне три ключевые валюты
сталкиваются между собой подобно тектоническим плитам. Если прежде
Великобритания проводила свободно свою «политику канонерок» для
взыскания долгов и наведения порядка в самых удаленных уголках пла
неты, то полицейская миссия США в конце ХХ в. столкнулась с многими
трудностями в своей реализации. Новая глобальная капиталистическая
система, возникшая со второй попытки в 1980 г. (первая рухнула в крахе
1929 г.), опирается на идеологию совершенной конкуренции. Предпола
гается, что рынки имеют тенденцию к достижению равновесия и этой точ
ке равновесия соответствует наиболее эффективное распределение эко
номических ресурсов. Всякое ограничение конкуренции снижает эффек
тивность рынков, а потому вводится абсолютное табу на вмешательство в
рыночную игру. Такая идеология в ХIХ в. называлась laissezfaire. В ХХ в.
возник боле удачный термин – рыночный фундаментализм. Смысл тер
мина в том, что всякий фундаментализм есть фанатизм или вера, дове
денная до крайности, которая предполагает универсальное знание и от
вет на все вопросы. В Новое время место религиозного фундаментализ
ма занял научный фундаментализм.
В ХIХ в. на статус такой фундаментальной теории претендовал марк
сизм, в ХХ в. в период постсовременности нового глобального капитализ
ма это место занял рыночный фундаментализм. Свято место пусто не бы
вает! Однако идеология laissezfaire уже себя дискредитировала, отказ от
этой идеологии был результатом Великой депрессии и продуктом появ
ления кейнсианства. Забавно, но Сорос пишет на сей счет нечто совер
шенно неприемлемое для либераловрыночников: «В начале пятидеся
тых, в мои студенческие годы, к идеологии laissezfaire отношение было
еще более отрицательное, чем сегодня к государственному вмешатель
ству в экономику. Представить тогда, что идеология laissezfaire может