118
119
тое общество в реальности или является идеалом? Очевидно, это и то, и
другое, и это весьма необычный идеал – граница и безграничность.
Мир вообще не имеет границ, идет постепенная отмена искусственного
разделения мира по линии границ. Границы окрашены кровью и люди
привыкли чувствовать себя собственниками, говоря «Моя страна», «моя
машина, мой дом». Существует мобильная связь без границ, «врачи без
границ», «Информация без границ», спутниковое вещание без границ.
Когдато в немецком языке понятие иностранец совпадало с понятием
нищий. Очевидно, что интеграция возможна только при повышении уров
ня жизни. Однако западные демократии, по Соросу, не могут быть назва
ны открытыми обществами, поскольку достижение этого общества не при
знается их важнейшей целью и универсальным принципом, а в основе
международных отношений все еще лежит принцип национального суве
ренитета. В свете сказанного ключевой проблемой современности, по
Соросу, является проблема совместимости концепции открытого обще
ства с принципом национального суверенитета.
Дело в том, что открытое общество как универсальная идея, скрыто пред
полагает принципы свободы, демократии, верховенства закона, права че
ловека, социальную справедливость и социальную ответственность. Сорос
с удивлением сообщает, что «одним из препятствий на пути к принятию
открытого общества в качестве общей цели является широко распростра
ненная неприязнь к универсальным идеям. (Сорос почти что коммунист!
но это шутка – С.Н.) Я обнаружил это после того, как создал сеть моих фон
дов, и, честно говоря, меня это открытие удивило». Люди «закрытого обще
ства» поняли все с полуслова и вдохновились принципами открытого об
щества – они с энтузиазмом стали строить отделения фонда (еще бы – были
вложены большие деньги и за дело взялась малая часть народа – дисси
дентствующая апатридная интеллигенция как некий «малый народ»). И
далее Сорос вновь удивляется: «А вот на Западе я встретил меньше пони
мания. Поначалу я думал, что люди Запада недостаточно сообразительны,
чтобы распознать открывшиеся перед ними исторические возможности,
но в конце концов вынужден был прийти к заключению, что они совершен
но искренни в своем равнодушии к открытому обществу как к универсаль
ной идее и потому не желают прилагать особых усилий, чтобы помочь быв
шим коммунистическим странам в осуществлении перемен. Меня ввела в
заблуждение пропаганда времен холодной войны. Все тогдашние разгово
ры о свободе и демократии были в первую очередь пропагандой»
31
.
В ходе демократических реформ в странах бывшего реального социа
лизма идеал открытого общества и там утратил свою привлекательность,
ретение электричества и телефона – имели место в ХIХ в., который тоже
можно назвать эпохой глобального капитализма. Но ведь и в то время
технологические эпохи вызывали как подъемы, так и спады. И это было
главной ошибкой моего анализа, ошибкой, которую я не имею права ни
забывать, ни замалчивать, ибо тогда я погрешу против исторической прав
ды. Впрочем, я готов честно ее признать»
28
. На чем же настаивает Сорос
в ходе самокритики в своей последней книге? Он стремится продемонст
рировать ошибки рыночного фундаментализма и установить принципы
открытого общества.
Первый тезис Сорос доказывает тем, что демонстрирует – «социальная
справедливость находится вне пределов компетенции рыночной эконо
мики… В результате, оказывается необходимым политическое вмеша
тельство в экономику, которое позволило бы поддерживать стабильность
и уменьшить неравенство»
29
. Беда же в том, что сами политические реше
ния оказываются еще более несовершенными, чем рынок и это наблюде
ние дает самый мощный аргумент в пользу свободного рынка, которым
рыночные фундаменталисты постоянно злоупотребляют. Эти экономи
ческие фундаменталисты вообще могут быть сравнены с религиозными
ревнителямифундаменталистами (ваххабитами, например, которых нор
мальные мусульмане Дагестана и Чечни уничтожают собственноручно как
«бешеных собак»). В результате «аргументация фундаменталистов, быть
может, и хороша для совершенного мира, но для субоптимального она
непригодна»
30
.
Далее, Cорос сообщает, что он окончательно запутал читателей своим
термином «открытое общество», поскольку использовал его в трех раз
личных смыслах. Вопервых, он отождествил открытое общество с состо
янием, близким к равновесному. Вовторых, он сообщил, что открытое
общество – лишь идеал, к которому можно приблизиться, но который не
достижим в реальности. Эти утверждения противоречат друг другу и на
рушают второй закон логики (закон противоречия), а также первый закон
(закон тождества – иметь в виду в ходе рассуждения под одним и тем же
одно и то же). Далее Сорос собирается нарушить третий закон – закон
исключенного третьего, по которому «третьего не дано». Поэтому он вво
дит третье понимание, по которому открытое общество есть цель, и к ней
надо стремится. Чем это отличается от коммунизма? «Наша цель – комму
низм!», «Вперед, к коммунизму!» – такие лозунги украшали наши города
много лет. Чем это отличается от линии горизонта? Существует ли откры
28
Сорос Д. Открытое общество. Реформируя глобальный капитализм. – М. 2001. – С. 31
29
Там же. – С. 173
30
Там же. – С. 174
31
Там же. – С. 175