Менделевич В.Д. (ред) Руководство по аддиктологии
Подождите немного. Документ загружается.
590 Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии
Анкеты были представлены в виде развернутых высказываний, которые, являясь «репрезентантом личности», предопределили
максимальную выраженность индивидуально-психологических особенностей испытуемых.
Жанр анкет — развернутые речевые высказывания, представляющие собой (по определению Л. Витгенштейна) «форму жизни»
(поведение людей, основанное на определенной системе представлений о мире). Эти речевые высказывания используются
человеком в качестве «правил жизни», поэтому анкеты явились носителями жизненных ориентации, в своей совокупности
выступающих как «философия жизни» личности, ее идеология, представленная в языковой форме.
Для анализа были выбраны пять качеств: подозрительность, зависть, ревность, агрессивность, любовь. Эти качества значимы
для испытуемых, поскольку особенностями эмоциональной сферы пациентов с наркоманией были такие чувства, как гневливость,
раздражительность, ревность, разочарованность, неудовлетворенность, отчужденность, запрет на близость, порождающий чувство
безнадежности и пустоты жизни, зависть к окружающим, убежденность, что другие им завидуют. Эти категории лежат в основе
девиантных форм поведения (в том числе асоциальных, противоправных форм поведения), они отражают отношение человека к миру,
к другим людям, к самому себе (Менде-левич,2001).
Таким образом, речевая продукция выступила в качестве «проективного» материала, аналогично рисуночным, цветовым и
другим используемым в клинической практике проективным методикам. В результате было создано описание каждого качества,
охватывающее все его индивидуальные дефиниции и составляющее индивидуальную семантическую концепцию понимания.
В эксперименте для исследования понимания и толкования эмоционально значимых качеств личности лицами с зависимыми
формами поведения был использован метод анализа речевого содержания Л. Готшалка и Г. Глезера (1961). Метод представляет
собой психоаналитический инструмент для диагностики осознанных и неосознанных аффектов в содержании устной и письменной
речи. Метод включает в себя несколько шкал, диагностирующих аффективные состояния и страхи. Контент-шкалы Готшалка—
Глезера позволили оценить выраженность в индивидуальных определениях таких состояний, как тревога, агрессия, депрессия,
поскольку назначение данного метода — оценка отражения в речи эмоциональных состояний.
Л. Готшалк и Г. Глейзер выделили несколько видов тревоги: тревогу по поводу смерти, тревогу по поводу увечья, тревогу
разобщения, вины, стыда и неопределенную тревогу, атакже три вида агрессии: 1) открытую, к которой относились высказывания,
касающиеся мыслей и действий, связанных с разрушением, критикой, направленными на других людей; 2) скрытую —
высказывания испытуемого, касающиеся агрессивных мыслей и действий, выражаемых одними людьми по отношению к другим; 3)
амбивалентную, отражающую разрушительные, критические мысли и действия других по отношению к говорящему. На основании этих
сведений исследователи пришли к выводу, что получаемые с помощью контент-шкал данные отражают актуальное состояние
человека.
Авторы метода считают, что в результате установления частоты появления определенных категорий в речевых высказываниях
возможно измерение величины аффекта. Другими словами, чем сильнее аффект, тем чаще по сравнению с другими будут ис-
пользоваться в речи соответствующие высказывания. Поэтому для определения, в какой степени человеку присуща, например,
тревога «социального неодобрения», в толкованиях выделялись высказывания, входящие в понятие тревоги «социального
неодобрения» (высказывания об отрицательной критике, оскорблении, осуждении, моральном
Патопсихология и психосемантика аддиктивного поведения
591
неодобрении; вине или угрозе таковых, высказывания о насмешках, неполноценности, стыде, смущении, унижении, чрезмерное
выделение недостатков или подробностей личного характера), с последующим подсчетом частоты употребления этих смысловых
единиц. Иначе говоря, речевой материал анализировался на наличие высказываний, прямо или косвенно связанных с
агрессией, тревогой, депрессией. При этом анализировалось количество высказываний в тексте, отмечалось только их наличие и
качественная их оценка.
Каждое определение оценивалось по выраженности в речевом материале: тревоги по поводу смерти и физического
неблагополучия; тревоги социального неодобрения; тревоги разобщения. Тревогу смерти и физического неблагополучия (в
данное понятие входят высказывания о смерти, угрозе смерти, опасения о состоянии здоровья и т. д.) в дефинициях
обнаруживают 34% больных наркоманией. В индивидуальных дефинициях здоровых лиц высказывания подобного рода не
встречаются. 56% больных наркоманией демонстрируют частое употребление высказываний, связанных с тревогой
разобщения (высказывания об оставлении, заброшенности, утрате поддержки). Помимо этого у испытуемых нередко
встречаются высказывания об осуждении, моральном неодобрении, о чувстве вины, о насмешках, неполноценности, стыде,
смущении, унижении, чрезмерное выделение недостатков личного характера. Проявление в толкованиях тревоги социального
неодобрения наблюдается у 60% больных наркоманией.
Полученные данные согласуются с личностными особенностями испытуемых. Чувствительность к оценке себя другими
людьми, боязнь осуждения, неумение жить в соответствии с устоями и общепринятыми нормами, плохая переносимость
трудностей повседневной жизни — эти личностные особенности больных наркоманией отражаются в индивидуальных
толкованиях в виде повышенной степени тревоги разобщения (56%).
Обнаружено, что актуализация различных типов тревоги зависит от темы определений. 34% больных наркоманией в
определениях «агрессивности», «ревности» высказываются о несчастных случаях, о телесных повреждениях (по пункту шкалы
тревоги по поводу смерти и физического неблагополучия). В группе испытуемых наблюдается разброс в проявлениях скрытой
формы агрессии в речевых высказываниях. По пункту шкалы скрытой афессии (которая включает высказывания об
отрицательной критике, брани, гневе других людей) в фуппе больных наркоманией степень проявления этого типа агрессии
значительно высока (62%). 6% испытуемых больных наркоманией в определениях «агрессивности», «зависти» отрицают у себя
наличие неприязни, гнева, жестокости. Отрицание «внутренней реальности», неспособность управлять своими аффектами,
аддиктивный паттерн, вероятно, приводят к тому, что 16% больных наркоманией высказываются о том, что «другие люди»
разочаровывают, обманывают, проявляют жестокость. Отметим, что испытуемые определяют окружающую среду как «злую,
бездушную» и т. д.
Анализ дефиниций испытуемых по шкале открытой агрессивности показывает, что половина испытуемых выражает
гнев, неприязнь по отношению к другим людям в определениях «агрессивности» и «ревности», неуважительно высказывается
об окружающей среде в толкованиях «зависти».
Об отсутствии цели в жизни высказываются 48% больных наркоманией.
24.2.4. Изучение корреляций
между индивидуально-психологическими
и психосемантическими характеристиками наркозависимых
Мы предположили, что понимание и толкование эмоционально значимых качеств личности коррелируете клиническими
психологическими и психопатологическими осо-
592
Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии
бенностями. Поэтому для изучения индивидуально-психологических характеристик испытуемых был необходим «многосторонний
портрет» человека, включающий такие структурные компоненты личности, как: самооценка, стиль межличностного поведения,
черты характера, ведущие потребности, возможный тип дезадаптации, наличие психических отклонений, фон настроения. В качестве
адекватных методов исследования личностных особенностей наркозависимых использовались СМОЛ, тест Люшера, метод
портретных выборов Сонди.
Для диагностики эмоциональной сферы, выявления функционального состояния испытуемого и устойчивых черт его личности
в качестве инструмента исследования использовался восьмицветовой тест Люшера.
Испытуемые в контрольной группе, в отличие от больных наркоманией, выбирали красный цвет на первые два места (различия
между выборками в основном касаются первых двух мест). Красный цвет в позиции явного предпочтения свидетельствовал об
активной направленности на познание жизни и деятельности, о силе волевых усилий, энергичности. Обратная картина
наблюдалась при распределении черного цвета: больные наркоманией ставили черный цвет в позицию «++». Это свидетельствовало
о весьма негативном состоянии, ощущении враждебности окружающих, желании отгородиться от среды, негативизме, агрессивно-
деструктивной импульсивности.
В группе больных наркоманией и контрольной группе различие между выборками заключается в том, что у больных наркоманией
красный цвет находился в отвергаемой позиции, респонденты же контрольной группы ставили красный цвет на первые три места. В
группе больных наркоманией предпочтение отдавался черному цвету (в этой группе он стоял на первом месте), а в контрольной
группе черный цвет находился в позиции антипатии.
Далее, чтобы получить усредненный выбор распределения цветов в каждой группе, мы перевели ранговую шкалу в шкалу
интервалов. При этом мы пользовались следующим допущением: различия между соседними рангами равны единице. Таким
образом, частоту выбора цвета, находящегося на первом месте, мы умножали на 8, находящегося на втором месте — на 7,
находящегося на третьем месте — на 6 и т. д. Затем полученные значения мы сложили. В результате были получены суммы,
отражающие усредненное распределение частот. Перевод из ранговой шкалы в интервальную имел достаточно условный
характер.
Характеристиками контрольной группы стали: оптимнеточность, эмоциональная устойчивость, легкое вживание в разные
социальные роли, потребность нравиться окружающим, зависимость от средовых воздействий, поиски признания и стремления сопри-
частности в межличностном взаимодействии. Склонность к плодотворному сотрудничеству без притязаний на лидирующую позицию.
Умение сглаживать конфликты, сдерживать собственные непосредственные реакции. Хороший самоконтроль при достаточной
активности, потребность распоряжаться своей судьбой. В то время, как у больных наркоманией на первой и второй позициях
присутствовал один из основных цветов. Однако в целом состояние характеризовалось напряженностью, типичным было ощущение
враждебности окружающих, уязвимое самолюбие, выраженный контроль в сфере чувственности приводил к изоляции. Отмечалась
потребность в необычных приключениях, волнующих событиях. Помимо этого как характерные отмечены эгоцентризм и стремление к
независимости, с одной стороны, а с другой — зависимость от окружения, стремление добиться признания, восхищения и связанное с
этим понимание необходимости контролировать себя и свои эмоциональные проявления. Индивидуальные варианты этой общей
характеристики, как показывали результаты исследования, различны.
Патопсихология и психосемантика аддиктивного поведения
593
Для выполнения поставленных задач в эксперименте использовался СМОЛ (адаптированный и модифицированный вариант
Миннессотского многопрофильного опросника личности (MMPI), т. к. он позволяет обнаружить «личностные особенности и про-
блемы человека» (Собчик, 2000).
Контрольная группа испытуемых отличалась низкими показателями (35Т), что указывало на эгоцентризм, неконформность
установок, грубоватую и жесткую манеру поведения, циничный взгляд на жизненные явления. Но, несмотря на идентичные
характерологические черты женщин и мужчин контрольной группы, в результате анализа профиля были обнаружены различия
среди испытуемых женщин и мужчин: мужчины продемонстрировали меньший уровень напряженности, большую степень
психологического комфорта, тенденцию к отрицанию психологической конфликтности. Они также проявляли большую
искренность. Результаты корреляционного анализа показали, что у здоровых лиц женского пола взаимосвязаны 4-я, 7-я, 8-я, 6-я,
2-я шкалы.
Анализ мужского профиля больных наркоманией позволил обнаружить преимущественно астенический тип реагирования с
чертами шизоидности. Он характеризовался следующими чертами: растерянностью, страхами, явлениями дереализации,
расстройствами сознания, замкнутостью, своеобразием суждений, непредсказуемостью и возможной непонятностью
высказываний, изобретательностью, сниженным уровнем побуждений. Изучение профиля показало снижение эмоционального
аспекта, уровня побуждений и общительности на фоне тревожных реакций. Показатели восьмой шкалы выявили у
испытуемых данной группы нестандартность мышления и необычность переживаний, недостаточную способность к
интуитивному пониманию причин поведения окружающих. При этом проявлялась аффилиативная потребность (пик по второй
шкале — 60Т), никогда полностью не удовлетворяемая из-за неспособности ее оценить и адекватно воспринять. По показателям
6-й шкалы в поведении испытуемых отмечены черты недостаточной гибкости, неспособность отказаться от своей точки зрения,
изменить концепцию, сочетающиеся с недостаточной волевой саморегуляцией. Показатели 3-й шкалы указали на такое
свойство, как недостаточная спонтанность в социальных контактах. Умеренно выраженная 8-я шкала отразила ощущение
разобщенности с миром и окружающими в мужской группе больных наркоманией. Значимо взаимосвязанными оказались все
шкалы, исключение составила шкала достоверности.
Женщины, больные наркоманией, обнаружили смешанный тип реагирования с выраженными чертами шизоидности,
снижением эмоционального фона, уровня побуждений и общительности. Умеренно повышенная 4-я шкала (70Т) и выраженная
8-я (75Т) выявили у испытуемых рассматриваемой группы черты нонконформизма, противопоставления своих субъективных
установок, взглядов и суждений окружающим, жесткость и эгоцентричность мнений. Так как межличностные связи в данной группе
испытуемых затруднены, нарушалась социальная адаптация, возрастали сложности усвоения социальной нормы, повышалась
вероятность недоразумений. Проблемность повседневных контактов приводила к большему увеличению изоляции, усилению
ощущения внутренней напряженности. На фоне амбивалентности в отношениях с окружающими проявлялись симбиотические
тенденции. Недостаточность социальных контактов привела к беспокойству по поводу принадлежности и значимости своей
личности, что стало основой для аутического фантазирования и формирования аффективно насыщенных идей. Показатели 8-й
шкалы обнаружили защитный механизм, проявлявшийся при трансформации тревоги: интеллектуальная переработка, уход в
мир мечты и фантазии. Повышенная восьмая шкала в профиле женщин, больных наркоманией, отразила обособленно-созер-
цательную личностную позицию, склонность к раздумьям, превалирующую над чув-
594 Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии
ствами и действенной активностью, отрыв от реальности и трудности адаптации к обыденным формам жизни. Женская часть группы
больных наркоманией характеризовалась нарушением адекватно-эмоционального реагирования, отсутствием естественной эмоцио-
нальной окраски в поведении, утратой способности к интуитивному пониманию окружающих. Пик профиля по 7-й шкале в
рассматриваемой группе отразил высокую чувствительность к средовым воздействиям, повышенную чуткость к опасности, песси-
мизм, безысходность и ощущение разобщенности с миром окружающих, тревожность.
В результате анализа профилей больных наркоманией были выделены следующие различия между испытуемыми женщинами
и мужчинами: женщины проявляли более высокий уровень аутичности, эмоциональной напряженности и астенизации в сочетании
с значительно большей импульсивностью и чертами несдержанности, ухудшавшими социальную адаптацию и ввергавшими
пациенток в сомнительные контакты. Значимо взаимосвязанными в женской подгруппе оказались шкалы 7-я, 8-я, 1-я и шкала кор-
рекции. Мужскую и женскую группу объединили следующие личностные свойства: смешанный тип реагирования с выраженными
чертами шизоидности, снижением эмоционального фона, уровня побуждений и общительности, обособленно-созерцательная
личностная позиция, аналитический склад мышления, склонность к раздумьям, превалирующая над чувствами и деятельной
активностью.
Изучив профиль данной группы, можно предположить, что испытуемые больные наркоманией испытывали трудности адаптации
к обыденным нормам жизни, возможна утрата ими способности к интуитивному пониманию окружающих и проигрыванию их ролей,
отмечены также нарушение адекватного эмоционального реагирования, черты эксцентричности, отсутствие естественной
эмоциональной окраски в поведении. Затрудненность повседневных контактов неизбежно приводила к еще большему увеличению
изоляции, к ощущению внутренней напряженности.
В связи с затруднением межличностных связей в данной группе испытуемых нарушалась социальная адаптация, возрастали
трудности усвоения социальной нормы, повышалась вероятность недоразумений, проявлялась неприспособленность к тем или
иным условиям.
Больные наркоманией в большей степени, чем остальные, склонны к проявлениям стеничности, протестным реакциям,
нонконформизму, импульсивности и суицидальным проявлениям. У них ярче выражен комплекс «неудачника» и характерная картина
химической зависимости (2^-я шкалы). Однако они демонстрировали существенно большее миролюбие, способность изменить
концепцию, гибкость поведения.
Для определения индивидуальных качеств испытуемых (характера, эмоциональной сферы, особенностей межличностного
поведения) был использован тест восьми влечений Сонди. В основе теста— принцип связи выбора портретов и индивидуальных
характеристик испытуемых. Назначение методики — выявление направленности испытуемого, возможность проанализировать
глубинный характер влечений человека.
Согласно теории влечения Сонди, факторы влечений — это ведущие жизненные радикалы. Каждый из восьми факторов влечений
обусловил определенный набор характеристических черт, позволяющий понять типологическую принадлежность испытуемого: h —
сексуальная недифференцированность; s — садизм; е — эпилептоидные тенденции; hy — истерические проявления; к—кататонные
проявления; р — паранойяльные тенденции^— депрессивно-меланхолические черты; m — маниакальные проявления.
В результате качественного и количественного анализа было выявлено, что 21 % испытуемых контрольной группы и 21,4%
больных наркоманией обнаружили тенденции к самопожертвованию, персональной любви, подверженность внешнему влиянию,
жела-
Патопсихология и психосемантика адликтивного поведения
595
ние нравиться (h+). Относительный спад деструктивных наклонностей, контроль над агрессивными проявлениями был обнаружен
у испытуемых контрольной группы (11,4%). Сочетание h+SO, составляющих вектор социальных влечений, указало на
выраженную потребность в глубокой привязанности. Спад агрессивных установок, вплоть до полной пассивности, наблюдался у
некоторых больных наркоманией (7,1%). Эти испытуемые характерологически отличались сентиментальностью, высокой
чувствительностью к средовым воздействиям, нерешительностью. Ведущим мотивом было избегание неуспеха, стремление
найти нишу и защиту в виде более сильной доброжелательной личности. Оказалось, что стиль общения характеризовался у
испытуемых этих групп кажущейся конформностью и зависимостью при бесконфликтной тяге к независимости, стремлении уйти в
мир идеальных отношений.
По фактору S (суть этого фактора — в потребности к разрушению и саморазрушению, в садизме-мазохизме): 3,5%
здоровых лиц и 10% больных наркоманией продемонстрировали пассивно-мазохистические тенденции (S-), моральный
мазохизм, проявлявшийся в самоуничижении и самоотвержении. Реакцию (S-!; S) суицидальных тенденций показали 7%
испытуемых больных наркоманией.
Эмоциональную экзальтированность, желание демонстрировать свою совестливость, порядочность, добродушие
обнаружила значительная часть испытуемых (e+hy-).
По моральному фактору (hy) часть группы больных наркоманией обнаружила повышенную тревожность (е-пу-), другая —
продемонстрировала прилив аффектов. 7% наркозависимых и 9% здоровых лиц показали среднюю позитивную реакцию (hy+),
свидетельствующую о склонности выставлять себя напоказ, о демонстративности, истерии, «мании величия», эксгибиционизме.
Сочетание факторов (к-р+) наблюдалось у больных наркоманией (10%) и здоровых лиц составило портрет социально
адаптированной личности с развитым самоконтролем. Болезненная деформация влечений наблюдалась по вектору Sch у
наркозависимых (10%), что отражалось в выраженной деструкции, утрате доверия к близким людям, негативизме, вытеснении из
сознания истинных влечений и параметре «склонности к алкоголизму и наркомании».
К классу «латентных параноиков» (р-) были отнесены 7% здоровых лиц и 15% больных наркоманией, стремящихся вырваться
из «параноидного вихря» (по Сонди) с помощью защитных механизмов по типу истерических проявлений. К классу «грезящих
наяву» с отчуждением собственного «Я» были отнесены 10% больных наркоманией, собственные действия которых временами
могли казаться им чужими.
Отмечались ипохондрия, депрессивные переживания, фобические и навязчивые явления, демонстративные
суицидальные попытки — характерные особенности испытуемых, продемонстрировавших данную реакцию (к-!).
У 21,4% испытуемых больных наркоманией в амбиэквальных и разряженных реакциях по фактору к преобладала
положительная реакция при р-, выявляющая аутистиче-ски импульсивное, детски незрелое «Я» с эгоистическими,
эгоцентрическими, нарцис-сическими склонностями. Инерция и перемены, прилипание и поиск, алчность и расточительство,
консерватизм и свободомыслие, страсть к собирательству и щедрость — все эти антитезы, по мнению Сонди, отражены в факторе
d. «Этот фактор то делает человека счастливым, то влекомым к смерти».
По фактору d= (именно этот фактор был выбран 9% больных наркоманией) обследованные характеризовались стремлением
держаться за старое и былое, застреванием в бесцельном консерватизме. Реакция d - отразила личностные особенности: 1)
инфантилизм в сфере межличностных контактов; 2) неспособность перестроиться на другой тип деятельности.
596
Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии
К классу «вечно покинутых» (т-) были отнесены 10,7% обследованных. По фактору m эти респонденты обнаружили признак
несчастливой связи, несущей характер навязчивости, неустойчивости в поисках прочного контакта, отсутствия доверия. 25,7% нарко-
зависимых и 15% испытуемых контрольной группы показали реакцию т+!, что позволило отнести их к классу «судорожно-
привязывающихся». «Для всех представителей этого класса характерно стремление к чему-либо привязаться. Сознание утраченного
идеала делает их неспособными к обретению своего объекта, нет чувства меры в их гедонических увлечениях, но при внешней
яркости их жизни внутренне он опустошены»).
Представителями класса «непризнанных гениев» (р+) стали 8% больных наркоманией и 5% здоровых лиц, у них присутствовало
ощущение собственной гениальности, жажда власти.
По вектору С значительная часть здоровых лиц (28%) и 15% больных наркоманией проявили себя как открытые,
коммуникабельные люди, с удовольствием идущие на контакт. Характерными оказались: тенденция к сотрудничеству, активная
сопричастность групповым интересам, потребность в самореализации, в выражении индивидуальности, что определяло
самостоятельность, независимость; настойчивость в достижении цели и в то же время стремление потакать своим слабостям;
поверхностность в контактах с окружающими. Личностная структура: неустойчивая мотивация, эмоциональная мобильность,
экстравертированность, гибкость и общительность в контактах с окружающими; художественное наглядно-образное восприятие,
реакция на стресс — эмоционально-яркая со склонностью к страхам; механизм защиты — психосоматический или по типу
вытеснения.
На основе приведенного выше анализа был определен профиль склонностей, отражающий личностные особенности и
болезненные симптомы при деформации влечений. У испытуемых контрольной группы были выделены следующие
преобладающие тенденции: активность, предприимчивость (s+), склонность к самопожертвованию (h-s-), оптимистичность (d+),
демонстративность и тщеславие (hy+), развитый самоконтроль, социальная адаптированность, общительность, этическая
проблема борьбы между добром и злом как базисная наклонность.
Больные наркоманией выявили следующие тенденции: обращенность в мир внутренних переживаний, отсутствие тенденции к
установлению прочных контактов (d+mO), потребность в глубокой привязанности (инфантилизм в межличностной сфере), аффек-
тивные колебания, неадекватна самооценка, «каиновы» тенденции (гнев, ярость, неприязнь, сочетающиеся с демонстративностью).
Характерной особенностью испытуемых генеральной выборки стали трудности в сфере межличностных отношений.
Большинство испытуемых и лишь 10% респондентов контрольной группы показали такие особенности поведения, как отчуждение,
уединение, избегание реальности, значительная неприступность, желание отойти от конвенционального общества, тенденции
отгораживаться от окружения. Большая часть опрошенных продемонстрировала нежелание впускать окружающих внутрь своего «Я»,
чувство несоответствия, неадекватности и нерешительности в социальных ситуациях. У наркозависимых было выражено стремление
уйти в мир идеальных отношений, в мир фантазий. Большинству испытуемых была свойственна попытка замаскировать желание быть
одиноким, сочетавшаяся с поверхностным дружелюбием. Все испытуемые показали повышенную озабоченность вопросами
самоуважения и преувеличение собственной значимости.
Другой признак, выделенный нами по результатам теста Сонди и объединивший испытуемых, — это ярко выраженные
защитные тенденции, охрана внутреннего мира,
Патопсихология и психосемантика аддиктивного поведения
597
осторожность, мнительность, скрытность поведения (в некоторых отдельных случаях наблюдалась болезненная деформация
влечений — чувство деперсонализации, агрессивность; последняя, высвобождаясь из-под контроля сознания, проявлялась
вспышками разрушительной враждебности; интроверсия могла трансформироваться в аутич-ность, пассивность — в
мазохизм, пессимистичность — в депрессию, сенситивность — в ипохондричность).
Тесно соединенной с выявленными защитными тенденциями поведения испытуемых оказалась такая характеристика, как
тревога. Она была связана прежде всего со сферой межличностных отношений. Обращал на себя внимание факт присущей
многим испытуемым тревоги из-за контроля за своими эмоциями, поведением. Мы предположили, что она соотносится (по
данным теста) как с потребностью большего контроля, так и с ощущением чрезмерной импульсивности собственных поступков.
Следует отметить такие характерные для испытуемых качества, как отсутствие уверенности в себе, в своих действиях или
убеждениях, робость, чувство малоценности. Экспериментально была доказана типичность акцентуации психопатологических
черт, трудности в социальной адаптации, тревожность, мнительность, склонность к преувеличению опасностей и неприятностей,
депрессивные переживания, враждебно-агрессивные тенденции, компульсивность.
24.2.5. Патопсихологические аспекты гемблинга
С целью выявления особенностей прогностической и эмоционально-волевой деятельности лиц, подверженных гемблингу, нами
(В. Д. Менделевич, И. В. Гаврикова) было проведено экспериментально-психологическое исследование. В исследовательской работе
были выдвинуты две гипотезы: 1) у лиц с девиантным поведением в форме гемблинга прогностическая и эмоционально-волевая
деятельность отличается от прогностической и эмоционально-волевой деятельности гемблинг-независимых личностей; 2)
прогностическая и волевая деятельность гемблеров и наркоманов сходна и не имеет существенных различий.
Исследование включило в себя три выборки. Первая выборка составила 40 человек, имевших сверхценное увлечение
азартными играми. Вторая выборка представляла собой контрольную группу из 25 человек, не имевших подобной формы
девиации. В третью выборку вошло 28 человек с наркотической зависимостью. В исследовании были использованы
следующие методики: тест антиципационной состоятельности (прогностической компетентности) В. Д. Менделевича, тест
волевой регуляции Л. О. Пережоги-на, опросник УСК (уровень субъективного контроля Роттера) и тест Кэттелла.
При включении субъектов в основную выборку гемблеров — патологических игроков мы ориентировались на критерии,
представленные в МКБ-10. Необходимо отметить, что при формировании выборки не учитывались стадии игровой зависимости
(инициальная стадия — стадия выигрышей, стадия социальной дезадаптации — стадия проигрышей и стадия полной
декомпенсации — стадия отчаяния). Предположительно, исследованные гемблеры находились на первой стадии, т. к. они не
имели субдепрессивного фона настроения в состоянии абстиненции, к тому же другие сферы жизнедеятельности игроков
(профессия, семья, друзья и т. д.) не подвергались пока негативным последствиям пристрастия к игре или подвергались, но в
малой степени. Хотя можно было говорить и о проблеме скрываемости тяжести своего расстройства, т. к., осознавая
патологич-ность собственного поведения, больные старались скрыть от окружающих интенсивность своей вовлеченности в
игру. Состав выборки по полу включал 37 лиц мужского и 3 лица женского пола. Возраст гемблеров составил в среднем 26 лет и
колебался в диапа-
598 Нейропсихологические и патопсихологические аспекты
аддиктологии
зоне от 18 до 39 лет. Длительность расстройства — от 1 года до 10 лет. Что касается социальных характеристик, то в данной группе
29 человек не состояло в браке, 10 состояло и 1 был разведенным. Профессиональный разброс оказался широк (от студента до
директора ООО).
Вторую выборку составили 25 человек, не имевших патологической склонности к азартным играм (либо не игравших вообше,
либо не возобновлявших игровую деятельность после первичной игры). Тендерный состав включил 21 лицо мужского и 4 лица
женского пола. Средний возраст контрольной группы — 23 года. В выборке были представлены лица в возрасте от 18 до 36 лет. По
социальным характеристикам выборка включала 15 человек, не состоявших в браке, 1 разведенного и 9 состоявших в браке.
Профессиональная принадлежность также была различной. В третью выборку вошли 28 человек, имевших наркотическую
зависимость (85% исследуемых — мужского пола, возраст колебался в диапазоне от 16 до 30 лет).
Анализ литературы по проблеме гемблинга показал недостаточное раскрытие роли такого компонента, как прогностическая
функция. Известно, что для гемблеров характерны когнитивные ошибки, в связи с этим представлялось интересным выявить, на-
сколько развита у данной группы лиц способность к антиципации (прогнозированию). Прошлый опыт и наличная ситуация дают
основание для создания гипотез о предстоящем будущем, причем каждой из них приписывается определенная вероятность. В соот-
ветствии с таким прогнозом осуществляется преднастройка-подготовка к действиям в предстоящей ситуации, приводящая с
наибольшей вероятностью к достижению некоторой цели. Мы считаем, что гемблеры либо не делают прогнозов относительно
последствий игрового поведения, либо делают их некорректно, совершая когнитивные ошибки.
Важным фактором для понимания механизмов формирования гемблинг-зависимо-сти, по нашему мнению, является и волевая
регуляция поведения. При теоретическом анализе литературы мы столкнулись с неопределенностью специфики волевой регуляции
деятельности лиц с девиацией в форме гемблинга. Мы предполагаем, что какие-то аспекты волевой деятельности гемблеров
изменены по сравнению с людьми, не подверженными гемблингу. На выбор теста повлияла многоаспектность волевой регуляции
деятельности, предложенная в тесте Л. О. Пережогина, т. к. чем многограннее рассматривается волевая деятельность, тем более
объективно и полно может выявиться ее специфика у исследуемых лиц.
Тест волевой регуляции включает в себя семь шкал, призванных оценить наличие или отсутствие расстройства волевой
деятельности.
1. Волевые действия (В Д)—для оценки действий, совершаемых без актуально переживаемой потребности в самом действии либо
в его результатах, но за которыми стоит решение, направленное на удовлетворение потребности в отдаленном будущем, создание
объективных ценностей на пользу общества или отдельных людей, удовлетворение требований коллектива, ближайшего окружения
(при отсутствии собственной заинтересованности), подчинение нормам морали, принятым в обществе.
2. Преодоление препятствий (ПП) — для оценки показателя преодоления физических помех, сложности действия, новизны
обстановки, т. е. выполнение социально заданных действий, преодоление внутренних состояний (болезнь, усталость), преодоление
конкурирующих мотивов и целей.
3. Преодоление конфликта (ПК) — для выявления особенностей преодоления конфликта при выборе из двух и более
несовместимых действий, целей, обусловленных разными мотивами и/или приводящих к разным последствиям; предпочтение
личным или социальным мотивам, оценка собственно цели и ее возможных последствий.
Патопсихология и психосемантика аддиктивного
поведения
599
4. Преднамеренная регуляция (ПР) — для раскрытия регуляции параметров действия (силы, скорости, темпа);
рассматривает торможение неадекватных психических процессов, особенно эмоциональных, организацию психических
процессов в соответствии с ходом деятельности, способности оказывать сопротивление рефлекторным действиям.
5. Автоматизм и навязчивости (АН) — для выявления легкости выработки навыков автоматизированных действий с утратой
контроля над ними, наличия навязчивых действий, мыслей, которые воспринимаются без отчуждения либо как чуждые
личности.
6. Мотивы и влечение (MB) — для выявления переживания первичного, ненаправленного влечения, переживания
естественного инстинктивного побуждения.
7. Прогностическая функция (ПФ) — для оценки переживания собственно волевого акта, имеющего осознанную цель и
сопровождаемого осознанным представлением о средствах и последствиях достижения цели, осознания свободы воли.
Известно, что в азартной игре люди надеются на «удачу», «фортуну», «счастливый случай». Они уверены, что везение
будет на их стороне и выигрыш будет им гарантирован, если они будут ставить на «свой» цвет, на «счастливое» число или
придерживаться других ритуальных действий. Вероятно, и в других сферах жизнедеятельности гемблеры делегируют
ответственность внешним факторам. Вследствие этого необходимым представлялось введение понятия «локус контроля» —
качества, характеризующего склонность человека приписывать ответственность за результаты своей деятельности внешним
силам и обстоятельствам или же, напротив, собственным усилиям и способностям.
Ранее в исследованиях было показано, что для лиц с экстернальной локализацией контроля характерна неуверенность в
своих способностях, неуравновешенность, стремление откладывать реализацию собственных намерений на неопределенный
срок, безответственность, тревожность, подозрительность, агрессивность, конформность. Лица с внутренней, интернальной
локализацией контроля, как правило, принимают ответственность за свои поступки на себя. Выявлено, что люди, обладающие
внутренней локализацией контроля, — увереннее в себе, последовательнее и настойчивее в достижении поставленной цели,
они склонны к самоанализу, уравновешенны, общительны, доброжелательны, независимы и т. д.
Внешняя или внутренняя локализация волевой деятельности, как считает А. В. Петровский (1986), имеет как положительные,
так и отрицательные социальные последствия, и является устойчивым качеством личности. Локализация контроля формируется
в процессе воспитания.
Для выяснения специфики эмоциональных характеристик волевой деятельности гем-блеров мы сочли необходимым изучить
их эмоциональную уравновешенность (стабильность, устойчивость), способность к подавлению собственных желаний ради
соблюдения социальных норм, а также внутренний самоконтроль, т. е. способность к торможению импульсов (неадекватных).
Для изучения интересующих параметров был выбран тест Кэттелла, с помощью которого определяется степень развития
личностных качеств испытуемого по 16 биполярным факторам. Обоснованием для выбора данного теста было то, что, кроме
интересовавших нас параметров, он дает многогранную дополнительную информацию об индивидуальности.
Список изученных показателей: 1) общая антиципационная состоятельность (ОАС); 2) личностно-ситуативная составляющая
антиципации; 3) пространственная составляющая антиципации; 4) временная составляющая антиципации; 5) волевые действия;
6) преодоление препятствий; 7) преодоление конфликта; 8) преднамеренная регуляция; 9) автоматизм, навязчивости; 10)
мотивы, влечения; 11) прогностическая функция.