Меликсетов А.В. (ред.). История Китая

Подождите немного. Документ загружается.

пивала себя как наиболее полную и законченную форму учения

Будды.

Со временем проповедников буддизма из Индии и «Западно-

го края» сменили китайские. На Севере деятельность кучарского

монаха Кумарадживы (прибыл в Чанъань в 402 г.) по переводу

сутр проходила под знаком усвоения канона в его индийском

варианте.

Ученик Кумарадживы Дао-шэн (умер в 434 г.), опираясь на

махаянистскую нирвану-сутру, выдвинул тезис о природе Будды

во всем живом и отстаивал возможность внезапного просветле-

ния и спасения для каждого.

Большой вклад в китаизацию буддизма внес первый китайский

патриарх буддизма и первый переводчик сутр Дао-ань (312—384),

основатель монастыря в пров. Хубэй. Он разработал также образ-

цовый монастырский устав и ввел единый фамильный знак Ши

(от рода Шакья, из которого происходил Будда). С его именем

связано также утверждение культа Будды грядущего — Майтрейи,

ставшего самым популярным божеством на всем Дальнем Востоке.

Изображение Майтрейи в виде толстобрюхого монаха с глуповатой

улыбкой, до срока скрывающей мудрость Будды, символизиро-

вало ожидание эры всеобщего благоденствия. Вожди крестьянских

движений нередко объявляли себя возродившимся Майтреей, а

культ его занимал центральное место в идеологии тайных обществ.

Вторым китайским патриархом буддизма, его блестящим по-

пуляризатором был ученик Дао-аня — Хуэй Юань (334-417),

основатель монастыря в пров. Цзянси. Он положил начало южно-

китайскому амидизму, в основе которого был культ Будды —

Владыки Западного рая — Амитабы, связанный с мечтой о возрож-

дении после смерти и райском будущем в царстве «чистой земли».

Предполагалось, что молитвы Амитабе и Даже одно лишь произне-

сение его имени способны даровать вечную жизнь в этом обето-

ванном рае. Сторонники амидизма, разделявшие тезис о равен-

стве мужчин и женщин, питали и стимулировали деятельность

других тайных обществ и многочисленных крестьянских восстаний.

Внедрение в китайское сознание буддизма привело к расши-

рению культурного горизонта страны. Рост контактов с народами

Индокитая и Индии стимулировался паломничеством ученых

монахов к святым местам. Так, в 399—415 гг. Фа Сянь описал свое

путешествие в Индию в «Записках о буддийских царствах». Вмес-

те с ответными религиозными миссиями в Китай прибывали

иностранные купцы. Внешние связи способствовали развитию

мореплавания и судостроения, расширяли знания о дальних,

незнакомых странах.

161

Успешное распространение буддизма объяснялось рядом важ-

ных причин. Прежде всего конфуцианство как официальная иде-

ологическая доктрина империи в годы ее глубокого кризиса ушло

на второй план. Создавшийся своеобразный духовный вакуум за-

полнили буддизм и даосизм. Даосизм, пережив поражение, свя-

занное с восстанием «желтых повязок» в конце Хань, в III—VI вв.

вновь обрел прежние позиции и наряду с буддизмом стал попу-

лярной религией. Своеобразное государство даосских патриархов

из рода Чжан, сформировавшееся на окраинах развалившейся

Ханьской империи, на протяжении веков снабжало страну обра-

зованными и хорошо подготовленными для выполнения повсе-

дневных обязанностей даосскими проповедниками, гадателями,

врачевателями, алхимиками, геомантами и т.п. К их услугам охотно

прибегали едва ли не все китайцы как в северных, так и в южных

царствах. По буддийскому образцу даосы создали монастыри, став-

шие очагами культуры. Именно там писали трактаты даосские

ученые монахи, заложившие основу «Дао-цзана», аналога буд-

дийской Трипитаки (компендиум текстов). Наиболее интересным

из даосских трудов этого времени стал трактат Гэ Хуна «Баопу-

цзы», в котором наряду с алхимическими изысканиями и рас-

суждениями о бессмертии ощутимы и попытки сближения дао-

сизма с конфуцианством.

Что касается конфуцианства, то его влияние в годы кризиса

было более ощутимо на уровне образованной элиты, причем не

только и не столько при дворах правителей (вначале лишь на

Юге, позже, по мере китаизации северных варваров, и на Севе-

ре, особенно в государстве тобийцев Северное Вэй), сколько в

китайской деревне, оставшейся со времен Хань под влиянием

сильных домов. Последние издревле были склонны к усвоению

конфуцианских добродетелей, что создавало в деревне устойчи-

вый фундамент для признания их патерналистской позиции. Вы-

ходцы из образованных представителей сильных домов воспри-

нимались всеми как старшие и требовали к себе должного уваже-

ния. Утвердившись в рамках своих и соседних деревень, эти

ревнители конфуцианства возрождали на массовом уровне древ-

нее учение. Из числа этой элиты по мере стабилизации политичес-

кой обстановки выдвигались и чиновники, постепенно составля-

ющие остов привычной для Китая бюрократической структуры.

Расширение культурного горизонта привело к качественному

сдвигу в самом способе мышления, обретавшем целостность и

универсальность древней мудрости. Неповторимым колоритом

отличалась противоречивая интеллектуальная жизнь образованной

элиты. В своем кругу они обратились к практике свободных дис-

куссий, так называемых «чистых бесед». Их темой становились

162

как традиционно конфуцианские, так и вызванные к жизни но-

выми веяниями метафизические проблемы, в том числе рассуж-

дения о бессмертии либо о буддийской нирване, о высшем пред-

назначении человека, его отношениях с природой, обществом и

государством.

При этом ученые конфуцианцы отнюдь не гнушались верова-

ниями народного, т.е. широко распространившегося среди ки-

тайского народа, даосизма. Об этом, в частности, свидетельству-

ет появление в IV в. знаменитой книги конфуцианца (чиновника

при цзиньском дворе) Гань Бао «Coy шэнь цзи» («Записки о поис-

ках духов»), в которой были собраны даосские истории о нео-

бычном и удивительном.

Наглядным выражением глубокого духовного перелома стал

стиль жизни, отраженный в сборнике «О мире новые рассказы»

(«Ши шо синыой»). «Знаменитые мужи», духовные лидеры той

поры, своим поведением отрицали омертвевшую форму офици-

ального ритуала, все более перестававшего выполнять (как это было

в древности) роль социального" регулятива в обществе. Вошло в

моду демонстративное манкирование служебными обязанностями.

Прямой вызов конфуцианской добропорядочности (вплоть до пре-

небрежения погребальным ритуалом) выражался в подчеркнутой

неряшливости, в изъявлении антипатии к сильным мира сего.

Провозглашенный знаменитым поэтом Цзи Каном принцип

«переступить ритуал и утвердить естественность» стал реакцией

на схоластику ханьского конфуцианства. Раскованная жизнь «зна-

менитых мужей», запечатленная в метафоре «стиль ветра и пото-

ка», ярко выражала экологичность китайской культуры. Ведь при-

рода как фундаментальное начало всей жизни, включая человека,

выступала его учителем (по-китайски — «прежде рожденным»).

К познанию истины, природной по своей сути, была обращена

личность художника-творца, вторящего целостности Неба и Земли.

Восторг от познанного изливался в стихе, выплескивался на

свиток белого шелка. На стыке живописи и поэзии рождалось

искусство каллиграфии, выявляя живописность китайского

иероглифа, несущего зримые черты пиктограммы, картины,

символа. Вершиной устремленности к познанию природы и мира

человека стало непревзойденное искусство каллиграфа Ван Сич-

жи (307—365). Равняясь на древних мудрецов, постигавших в ма-

лом целое, он утверждал, что «почерк выдает злодея».

Продолжая традиции древнего династийного историописания,

Фань Е составил «Историю Позднеханьской династии» («Хоу-

ханьшу»). Проникнутая гражданским пафосом история противо-

стояния трех государств «Сань го чжи» (III в.) была посвящена

теме ответственности человека за содеянное им. Показательно,

163

что династийный труд запечатлел взаимодействие фольклорной

и летописной традиций. В то время как бродячие сказители —

«толкователи книг» — вели свое повествование по канве динас-

тийной истории, последняя впитывала в себя дух народных пре-

даний, буддийских сутр и даосских трактатов. В традиционной куль-

туре целостно взаимодействовали все ее жанры, и недаром на

основе «Сань го чжи» в XIV в. был создан роман «Троецарствие».

Социальные конфликты и нашествия кочевников, происхо-

дившие в III—V вв., не нарушили преемственности китайской

культуры, хотя и вызвали некоторый ее упадок. Однако вскоре

пульс интеллектуальной жизни был восстановлен.

В Цзянькане — столице Восточной Цзинь — жили видные

ученые и писатели. В области математических знаний просла-

вился ученый Цзу Чунчжи. Мыслитель Фань Чжэнь в трактате

«О смертности духа» (507) опровергал тезис о бессмертии души.

Свои имена прославили поэты. Наиболее ярким талантом выде-

лялся Тао Юаньмин (365—427) — автор утопии «Персиковый

источник».

В общении ханьцев — носителей древней оседлой культуры —

с молодыми народами степи на бытийном уровне не всегда лег-

ко было выявить минусы и плюсы. Ведь нередко и мелкие конф-

ликты, и войны в масштабе крупных временных циклов в конеч-

ном счете неожиданно оборачивались взаимокультурными при-

обретениями двух сторон. Особое место в этом общении занял

буддизм, ставший духовной скрепой культурного взаимодействия

ханьцев с их кочевыми соседями.

Именно с III—V вв. в плавильном котле этносов шло интен-

сивное и плодотворное взаимообогащение культур. Достаточно

сказать, что кроме буддизма, пришедшего в Китай через степь,

ханьцы заимствовали многое у кочевых соседей (и превратили в

свое): седло, короткие куртки и штаны, отдельные виды голов-

ных уборов и мебели, различные продукты скотоводства, музы-

кальные инструменты и мотивы, танцы. Усвоение достижений

степняков во многом способствовало сложению уникальной ки-

тайской этнокультуры, впитавшей эти инокультурные элементы

на своей собственной основе.

Глава VI

ВОССТАНОВЛЕНИЕ И РАСЦВЕТ ИМПЕРИИ:

ДИНАСТИИ СУЙ И ТАН

1. ПРАВЛЕНИЕ ДИНАСТИИ СУЙ (581-618)

Во второй половине VI в. культурные, экономические и поли-

тические различия между Севером и Югом страны значительно

смягчились. Варвары Севера постепенно ассимилировались с ме-

стным населением, а боеспособная тобийская конница — опора

степняков — перестала существовать. Кочевники Центральной

Азии, создав мощный союз — Тюркский каганат, — угрожали

очередным вторжением. Опасность подчинения новым завоевате-

лям стала реальной Неудивительно, что в этих условиях инициа-

тива возрождения единства страны принадлежала северянам

В одном из многочисленных северных государств — Чжоу — к

власти пришла военная группировка китайско-варварской знати

Северо-Западного Китая, ставшая центром консолидации сил. В

противоборстве с сепаратистскими устремлениями сильных до-

мов она добилась воссоединения страны под властью китайцев,

и в 581 г. военачальник Севера Ян Цзянь (Вэнь-ди) был провоз-

глашен императором новой династии, получившей название Суй.

Сравнительно быстрое воссоединение огромной страны объяс-

нялось следующими причинами. Культурные, экономические и

политические интересы Китая требовали прекращения внутрен-

них войн и объединения нестойких царств в единую империю.

Мелкие и слабые царства не могли защитить огромную сухопут-

ную границу земледельческих районов Китая от набегов кочевни-

ков-соседей. Затянувшиеся изнурительные междоусобицы подры-

вали сельское хозяйство, ремесло, торговлю, затрудняли исполь-

зование огромной ирригационной системы, а сложившаяся еще в

древности культура земледелия была немыслимой без искусствен-

ного орошения. Необходимость ликвидации последствий губитель-

ных разливов рек и опустошительных засух требовала единения

средств и рабочих рук и была не под силу отдельным властителям.

Расчленение Китая, отсутствие сильного и прочного обще-

государственного аппарата затрудняли возможность наладить

жизнь в стране. В то же время ее объединению способствовали

интенсивные культурные контакты, издавна существовавшие между

Югом и Севером. Дальнейшее заселение северянами юга страны

стимулировало тяготение жителей этих районов друг к другу.

165

Образование новой династии круто изменило течение китай-

ской истории. На смену четырехвековой эпохе раскола и проти-

воборства пришло время единения и централизации. Прекраще-

ние междоусобицы вызвало мощный экономический и культур-

ный подъем в стране. Расширилась площадь посевов, выросло

население.

Во время внутренних войн и нашествий кочевников в IV—V вв.

почти все города Китая были разграблены или сожжены. Древние

столицы Чанъань и Лоян превратились в руины. На юге Китая

жизнь сохранившихся городов мало чем отличалась от деревенс-

кой. Однако уже в VI в. возродилось градостроительство. И на юге

и на севере стали появляться новые города — как пограничные

города-крепости, торгово-ремесленные центры на больших ре-

ках и в местах добычи сырья или как морские порты. Заново от-

страивались поражавшие воображение современников столицы —

центры культуры и ремесла, зримое средоточие функций госу-

дарственного управления.

Ремесленники одной специальности селились на одной улице

или в одном квартале, а на рынках лавки торговцев, лепясь друг

к другу, составляли ряды. В VI в. на их основе сложились торгово-

ремесленные объединения, получившие название туанъ и хан.

Этими терминами обозначались и торговые ряды, и ремесленни-

ки одной профессии, и собственно ремесленные корпорации.

Деятельность цехов регламентировалась обычным правом.

Император Ян Цзянь выдвинул, в согласии с конфуцианской

доктриной, курс на упорядочение отношений в стране, стабиль-

ность и процветание. Новые власти снизили налоги, отменили

соляную и винную монополии казны, выпустили новую монету.

Будучи приверженцем конфуцианства, Вэнь-ди стал приглашать

на службу ученых, заложил основы института экзаменов, успеш-

ная сдача которых открывала перспективу получения должности

чиновника для каждого жителя Поднебесной.

Суйский двор заимствовал бюрократическую систему ханьс-

кого образца, было упорядочено административное деление, зна-

чительно сокращен штат государственных служащих.

Ян Цзянь настойчиво добивался укрепления власти центра и

беспощадно расправлялся с местной знатью. Но в 604т. он был

убит своим сыном Ян Гуаном, который и вступил на престол.

Основу политики Ян Гуана (Ян-ди) составляли мероприятия,

направленные на обогащение казны, экономическую и полити-

ческую централизацию.

Ян Гуан учредил экзамен на степень цзинъши («продвинутого

мужа»), ставший позднее одним из главных каналов выдвижения

на службу, подчеркнув тем самым приоритет гуманитарного,

166

гражданского начала в стране. Что касается военных, то их

перевели в разряд податного люда, в подчинение провинциаль-

ным гражданским властям.

Новый император перенес столицу в Лоян, переселив в него

до 10 тыс. богатых семей. Великолепный дворцовый ансамбль,

громадный парк с редкостными растениями, диковинными зверя-

ми, прудами и каналами поражали современников сказочной

роскошью.

Для усиления связи центра с периферией был сооружен вод-

ный путь, соединивший долины рек Хуанхэ и Янцзы. Великий

канал, созданный на базе старых и новых каналов, рек и озер,

имел множество шлюзов. Внутренний водный путь, проходив-

ший с Юга на Север, способствовал развитию торговли, укреп-

лению контактов столицы с провинцией, регулярности перево-

зок продуктов с Юга — рисовой житницы страны. Кроме того,

он обеспечивал большую маневренность в случае необходимости

переброски войск.

Другим крупным мероприятием того времени стало укрепле-

ние и реконструкция Великой стены (607—608). Строительство

казенных сооружений, возрастающие расходы знати и двора тре-

бовали все больше средств. И власти произвели переучет населе-

ния, увеличили налогообложение и сроки повинности. Труд на

отработках, особенно на сооружении казенных объектов, был

сродни рабскому. Строители кораблей, перевозчики зерна, заня-

тые подневольной работой, жили в тяжелейших условиях.

Грандиозное строительство, поражавшее современников своей

пышностью, непомерные траты, обеспечивающие роскошь импе-

раторского двора, — все это стало возможным благодаря исполь-

зованию властями традиционного средства — надельной системы,

позволяющей, как это уже не раз случалось в китайской ис-

тории, молодым восходящим династиям, возродив «коренное»,

главное занятие — земледелие, наладить и все другие ветви древа

государственности.

Длительные войны и междоусобицы начала VII в. привели к

опустошению многих районов, к запустению полей и массовой

гибели людей. Уже во время войн, развязанных Ян Цзянем, мно-

гие земли, ранее принадлежавшие знати и чиновникам, стали го-

сударственными, а надельная система распространилась по всей

империи. Прекращение распрей способствовало обработке забро-

шенных и целинных земель и восстановлению ирригационной сис-

темы в широких масштабах. Установление единой власти в стра-

не дало возможность упорядочить учет населения. При Ян Цзя-

не власти выявили более 1,5 млн крестьян, не внесенных ранее в

167

податные списки, официально сократили размер надела, налог

же с двух с лишним даней зерна возрос до трех даней с четы, а

трудовая повинность достигла 30 дней в году. Впервые на рабов

предоставляли такой же надел, какой давался свободному земле-

дельцу. При этом была сделана уступка хозяевам рабов: подать с

их надела была вдвое меньше. Большая часть налога, собранного

с крестьян, поступала в казну, а меньшая — в местные склады.

Во время правления Ян Гуана еще более возросли трудовые

повинности. Источники свидетельствуют о привлечении на строи-

тельство Лояна 2 млн человек, на сооружение Великого канала и

Великой стены — 1 млн.

В империи Суй в рамках надельной системы были восстанов-

лены так называемые «должностные земли (гуань-тянь)», дохо-

ды с которых шли в кормление чиновникам. Кроме того, из ка-

зенного фонда членам императорской фамилии, носившим ти-

тул вана, выделялись владения до 10 тыс. му земли. Ян Гуан,

сократив ранги титулованной знати с девяти до трех, тем самым

стремился ограничить эти владения.

На примере династии Суй отчетливо видна классическая ди-

намика восходящей и нисходящей линий развития династии и

государства в целом: сначала упрочение императорской власти,

культурный взлет, уступки основным производителям, а затем —

усиление агрессивной внешней политики, рост разорительных

налогов и крупного землевладения и, наконец, развал страны.

Правители Суй вели затяжные, но малоуспешные войны на

всем протяжении границ империи. Стабилизация внешнего по-

ложения рассматривалась как средство упрочения их позиций

внутри страны. Тем же целям служила и гибкая дипломатия: на-

травливание одних племен на другие, разжигание внутриплемен-

ной розни, задабривание титулами и подарками, династические

браки, приглашение членов правящих родов почетными залож-

никами ко двору императоров. Эти методы наиболее ярко про-

явились в отношениях с Тюркским каганатом, распавшимся вско-

ре на Восточный и Западный. В борьбе за объединение страны в

конце VI в. суйские власти иногда признавали свою зависимость

от тюрок.

Действия китайцев на северо-востоке были направлены на

овладение Ляонином и морскими путями в Желтом море. Так,

объектом захватнической политики империи Суй стали государ-

ства Когуре и Пэкче (в северной и юго-западной частях Корейс-

кого полуострова). Силла (на юго-востоке полуострова) выступа-

ла союзником Суйской империи. В ожесточенной войне 612—614 гг.

китайцы трижды совершали неудачные походы в Корею. Тяготы

168

военных походов и особенно неудача корейских войн послужили

одним из толчков к широкому народному выступлению против

правящей династии. Особенно упорными и массовыми были вос-

стания в Шаньдуне и Хэнани, где прошел с военными походами

Ян Гуан и скопились беглые воины и возчики. Именно там в 610 г.

повстанцы образовали самостоятельное царство, провозгласив его

главой Доу Цзяньдэ, бывшего сельского старосту и воина.

Одновременно начались раздоры в правящем стане. В возник-

шей смуте сильнейшим оказался родственник Ян Гуана по жен- '

ской линии Ли Юань. В 617 г. в Тайюане он поднял мятеж и

вскоре с войском, усиленным конницей союзных тюркских пле-

мен, захватил Чанъань. После неудачи корейского похода Ян Гуан,

спасаясь от мятежников, бежал на юг. В 618 г. в г. Цзянду он был

убит дворцовой стражей, а Ли Юань провозгласил основание

династии Тан.

2. ВОЦАРЕНИЕ ДИНАСТИИ ТАН (618-907)

Танский период стал эпохой расцвета средневекового Китая.

Объединению страны под властью танского дома во многом спо-

собствовала политика Ли Юаня, сумевшего добиться поддержки

различных групп населения. Он отменил податную задолженность

за прошлые годы и ограничил сроки государственной барщины,

освободил крестьян, проданных в рабство. Новые власти объяви-

ли о помощи голодающим, вели борьбу с последствиями навод-

нений. Политическим противникам было обещано помилование

в случае изъявления покорности. Государство покровительство-

вало купцам и торговле.

Хотя Ли Юань обещал амнистию восставшим, он уничтожил

повстанческие центры, а руководителя восстания Доу Цзяньдэ

приговорил к казни. Вооруженная борьба за объединение страны

и гибкая политика дома Тан обеспечили им к 628 г. полную побе-

ду. Важным этапом на пути к ней стало возвращение Ли Юаня к

традиционной надельной системе в 624 г. Впервые в истории об

этой аграрной системе можно судить не только по государствен-

ному законодательству, но и на основе данных подворных реест-

ров (обнаруженных во время экспедиций в 1907—1914 гг. на севе-

ро-западе Китая — в Дуньхуане и Турфане), свидетельствующих

о претворении указа в жизнь на всей территории огромной стра-

ны вплоть до самых ее окраин.

Длительные войны и междоусобия начала VII в. привели к опу-

стошению страны —запустению полей, массовой гибели населе-

ния. Ведя борьбу с могущественными соперниками, Танский двор

169

вновь обратился к надельной системе. По эдикту 624 г. каждый

взрослый трудоспособный мужчина получал право на садово-ого-

родный надел и пахотное поле в 80 му, подлежащее ежегодному

переделу с учетом изменения возрастного и семейного состава

хозяйств.

Вначале трудоспособным считали каждого, достигшего 18-лет-

него возраста (при нехватке рабочих рук), а впоследствии, когда

все пустоши были распаханы, — 21 года. Размеры наделов зави-

сели от качества почвы, от степени заселенности данной мест-

ности. На садово-огородном наделе следовало сажать тутовые и

другие деревья. При некоторых ограничениях это наследственное

владение семьи можно было покупать, продавать и закладывать.

Распоряжаться подобным же образом с пахотным участком, кроме

исключительных случаев, не разрешалось. Однако эти оговорки —

лишнее свидетельство того, что купля-продажа и заклады всех

видов земель практиковались. Новым при Тан явилось лишение

женщин (кроме вдов) права на надел. В отличие от частных госу-

дарственные рабы получали полный или половинный надел, что

фактически превращало их в обыкновенных крестьян.

И чтобы ни один из податных не смог ускользнуть от налого-

обложения, над ними был усилен контроль. Учет населения по

возрасту велся по пяти категориям: от рождения до 4 лет, от 4 до

16, от 16 до 21 года, от 21 до 60 и, наконец, после 60. Трудовая

повинность была сокращена с 30 до 20 дней в году. В местах, где

ткани не производились, взималось серебро, а у скотоводов —

бараны. Если крестьянин отрабатывал больше положенного вре-

мени, его освобождали от части уплаты зерном и тканями. На

время освобождались от податей поднявшие целину и перешед-

шие в малонаселенные районы. В танский период в половинном

размере надел могли получить также купцы и ремесленники. В

условиях надельной системы непосредственные производители

становились вместе с наделами единым объектом собственности

государства, облагаемым рентой-налогом.

Необходимые для проведения надельной системы детальный

учет населения, фиксация повинностей, бесперебойное поступ-

ление налогов в казну обеспечивались принципом круговой по-

руки. Низшей административной единицей была общинная де-

ревня, чьи традиционные органы самоуправления все более ста-

новились звеньями фискального аппарата государства. Вместе с

тем анализ реестров показывает, что казна нередко шла на ком-

промисс и община продолжала играть определенную роль в ре-

гулировании землепользованием крестьян на основе норм обыч-

ного права.

170