Литвина А.Ф., Успенский Ф.Б.(составит.) Из истории русской культуры. Том II. Книга 1. (Киевская и Московская Русь)

Подождите немного. Документ загружается.

возможности.

В статье Г. А. Ильинского в разряд «еврейских» этимологии Еацратоц отнесено предположение А. Н.

Веселовского о том, что с этим названием Киева связано название былинной Сафат-реки. А. Н. Веселовский

сам проделал разбор некото-

Krauss S. Griechische und lateinische Lehnworter in Talmud, Midrasch und Targum. Bd. II.

Berlin, 1899. S. 115

Еврейская эни

Там же. Т. 6. С

Коковцов П. К. Указ. соч. С. 74. Ср. Бытие, 10 : 3: Сыны Гомера: Ашкеназ, Рифат и Фогарма.

Еврейская энциклопедия. Т. 14. СПб., 1913. С. 766—767.

Там же. Т. 6. СПб., 1910. С. 666.

рых гипотез происхождения Константинова названия Киева и отметил неизбежную гадательность и

даже фантастичность связанных с этой проблемой предположений. «И так как одна фантазия вызывает

другую, — пишет А. Н. Веселов-ский, — я почти вправе спросить: не связана ли с Самватом наша

былинная Са-фат—или Салфа-река, на которой Илья бьется с сыном, Алеша Попович поражает

Тугарина и погибают русские богатыри? В Сафате иные видели искажение Евфрата, другие —

созвучие с Иосафатовой долиной Св. Писания. Созвучие или осмысление, в основе могло лежать

какое-нибудь местное название, давшее повод

ее

к приноровлению» .

Помимо того что русские богатыри бьются на берегу Сафат-реки, с ней связаны еще некоторые

интересные подробности. Об Илье Муромце, например, сообщается, что

Он пошёл гулять по Салфе реке, По салфецкому крутому бережку; Выезжал Илья на высок бугор, На высок бугор, на

раскатистый, Расставлял шатер — полы белыя; Расставлял шатер, стал огонь сечи

Расхлебав кашу, стал почив держать, Богатырский сон на двенадцать ден, На двенадцать ден, на двое суточки.

(Киреевский, 1,3)

На спящего Илью нападает «татарчонок», которому Илья затем сносит голову. Интересно, что мотив

сна в композиции цитированной былины оказывается, по существу, центральным. При этом

продолжительность сна Ильи оказывается равной двум неделям: «двенадцать ден и двое суточки», т. е.

река Сафат—Салфа связывается в былине с недельным циклом, в котором особо отмечены одни «су-

точки», что позволяет сравнить ее с Самбатионом. Неважно, какой день выделен, суббота или какой-

нибудь другой. Если «Самват» действительно связан с Самбатионом, то в исходном варианте таким

днем, несомненно, были субботы, и мотив сна богатыря может быть связан с тем, что река

останавливается по субботам и покоится, а также с тем, что и этимологически Самбатион восходит к

еврейскому глаголу ПЭЕ7 «покоиться, останавливаться». В других вариантах былины мотив сна также

подчеркнут.

В былине об Алеше Поповиче Сафат-река также упоминается в связи со сном героя перед боем с

Тугарином, причем река Сафат связана здесь с Киевом:

И поехали оне к городу ко Киеву, Не доехавши оне до Сафат-реки, Становились на лугах на зеленыех,

Расставили тут два бела шатра,

Веселовский А. Н. Киев — град Днепра// Журнал Министерства Народного Просвещения. 1887. CCLI. С. 300.

Здесь и далее цитируются по изданию: Собрание народных песен П. В. Киреевского. Т. 1. Л., 1977.

Что изволил Алёша опочив держать,

X..............'„'.............. 37

Сам ложился в свой шатер опочив держать .

В Сафат-реке Добрыня Никитич борется со Змеем-Горынчищем. В начале былины Добрыня просит

благословения у своей матери:

Пусти меня, матушка, купатися, Купатися на Сафат-реку.

Добрынина мать, «многоразумная вдова», предупреждает богатыря:

Пойдешь ты, Добрыня, на Израй на реку,

В Израе-реке станешь купатися —

Израй-река быстрая,

А быстрая он, сердитая:

Не плавай, Добрыня, за перву струю,

Не плавай ты, Никитич, за другу струю .

Богатырь, конечно, заплывает за вторую «струю», «а третья струя подхватила молодца, унесла в пещеры

белокаменны». Здесь Добрыня побеждает Горынчи-ща и после этого спокойно плывет по реке, тогда как

поначалу входит в нее довольно опасливо. Река Сафат—Израй по этой былине—также расположена вблизи

Киева. В вариантах былины она выступает под именем Пучай

, что может быть связано с киевской

Почайной. В былине «Илья ездил с Добрынею» имеется другое синонимическое название реки — Черега

на Череге (= «матушке Сафат-реке») Добрыня убивает бабу Горынинку, что как будто лишний раз указывает

на родство Череги и Израй-реки. С другой стороны, Черега-река находится опять-таки неподалеку от Киева,

на «государевом займище» князя Владимира (былина «Чурила Пленкович», в других вариантах былины

реки называются Почай-река или Сарога

); «сорок калик со каликою» встречаются с князем Владимиром на

берегу Череги на пути в Иерусалим:

Подходят уже они под Киев-град, Сверх тое реки Череги

Можно указать еще на одну реку —тоже эпическую, которая могла быть связана с рекой Самбатион. Это

река Смородина (Сомородина). Как и Сафат-река, Смородина — место богатырского поединка, на ней царь

Саул Леванидович бьется со своим сыном

, а Илья Муромец пленяет Соловья-Разбойника

. В других

текстах

Смородина — коварная и непроходимая река, она человече-

Древнейшие российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М., 1977. С. 99.

Там же. С. 182—183.

Там же. С. 453 (комментарий Б. Н. Путилова).

Там же. С. 189.

Там же. С. 87, 440.

Там же. С. 121.

Там же. С. 137.

Собрание народных песен П. В. Киреевского. С. 43.

Там же. С. 183—185.

ским голосом предупреждает богатыря, что через нее нет ни мостов, ни бродов. Когда богатырь

(Добрыня или просто «добрый молодец») просит реку переправить его, она соглашается сделать это за

его «поклоны низкие». Богатырь переходит через реку и, пораженный легкостью переправы, начинает

насмехаться над рекой:

Сказали про речушку, Сказали про быструю, , Что эта речушка

Широким широкая, А глубоким глубокая — АН эта речушка Хуже озера стоячего, Как дождева калужнина! (или: Хуже озера

стоячего, Поганой калужнины!)

Обиженная река обманом заставляет доброго молодца вернуться обратно и топит его в своих водах

Иначе говоря, Смородина — это быстрая, непроходимая река, которая при определенных

обстоятельствах останавливает свое течение, делается как дождевая лужа. Смородина также

локализуется рядом с Киевом, хотя в одной и той же былине она может быть связана и с Киевом, и с

Черниговым, причем эпическая первостепенность этой реки подчеркивается тем рядом, в котором она

стоит:

И поехал добрый молодец на Чернигин град, На леса на Брынские, Через горы Сионские, Через те грязи черные На тоё реку

Смородину

Аргументы в пользу сближения реки Самбатион с какой-нибудь реальной или эпической рекой

(реками) дает и гидронимика Днепровского бассейна. Здесь имеется несколько рек, протекающих в

пределах нынешней Киевской области, носящих названия: Субот, Субодь, Субодъ, Соботъ, Соботь,

Суботь, Собгг. Любопытно, что эти реки имеют вариативное название Нетеча

. Слово нетеча в каче-

стве Географического термина зафиксировано в украинских, польских и сербохорватских диалектах

(ср. укр. нетеч, нетеча, польск. nieciecza, серб.-хорв. нете-ка) и имеет значение «стоячая вода,

болото»

. Возможно, что и гидроним Почай-на надо сближать с диалектным поча со значением

«стоячая вода, топь, болото»

. Точно так же эпический гидроним Смородина связан со значением

смрадного, зловонного болота. Таким образом, перед нами реки, которые (так же как и в описании

Плиния) по временам перестают течь.

Там же (ср. Древнейшие российские стихотворения. С. 158—159).

Там же. С. 42.

Словник пдрошм!в Украши / Ред. коллегия А. М. Неподкупный, О. С. Стрижак, К. К. Ци-луйко (голова). Ктв, 1979. С. 538.

Толстой Н. И. Славянская географическая терминология. Семасиологические этюды. М., 1969. С. 181.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1—4. М., 1964—1973. Т. 3. С. 347.

Названия рек типа Суббота объясняют обычно тем, что рядом с этими реками располагались субботние

торги

. Такое истолкование можно было бы предположить и для Еацратсц. В этом случае император

Константин (или его информатор) должен был легко понять внутреннюю форму слова Еацратсц (т. е.

суббота). Однако странно, почему если он ее понял, то воздержался даже от самого краткого комментария

на этот счет, равно как и от указания на предполагаемые субботние торги. Да и сама форма Еацратси;, с

типичным для заимствования окончанием, нарочито расподобленная по отношению к греч. аарратоу

«суббота», показывает, что Константин не видел здесь ясной связи с субботой. Характерно, что и в

еврейской традиции связь реки Самбатион с субботой отразилась только в легенде; что касается написания

гидронима "[ТОЛПО, то он на первый взгляд не давал основания для сближения его с ЛЭЕ7, суббота. Это

побудило, между прочим, Эльдада Данита объяснять уГОПОО из О13

D3C7, т. е. колено-беглец

Объяснять, как из ЛЭС7 произошло '['ПОЛОС (при том, что их связь несомненна), представляется скорее

проблемой гебраистики, однако в качестве предварительного решения можно выдвинуть такое

предположение: легенда о реке Самбатион несомненно еврейского происхождения, и в названии реки ее

связь с субботой сказывалась первоначально с большей ясностью, однако письменное закрепление эта

легенда и название реки получили на греческом языке, возможно в сочинении Иосифа Флавия. Позднее, в

эпоху письменной фиксации Талмуда, название реки было перенесено в еврейские письменные памятники,

причем соблюдались правила транслитерации греческих слов, согласно которым о передавалась через букву

«самех», а т через букву «тет». Что касается перехода греческого -РР- в Еаррсткоу, lappcmov в евр. -mb-, -nb-

вместо ожидаемого -Ь- (хотя и такой вариант существует), то это явление как довольно типичное отмечено

С. Краусом

То, что название Еацратои; относилось не к субботним торгам (и не мотивировалось наличием таких

торгов), следует еще и из того, что объект, к которому относится этот топоним, назван у Константина то

кштсроу, т. е. военная крепость.

Суммируя все сказанное, можно утверждать, что Киев получил название Sanpaicxq по имени реки, на

которой он был расположен или которая протекала поблизости от города. Такой рекой могла быть,

например, Почайна или даже Днепр. Наименование города по имени реки, на которой он стоит, широко рас-

пространено, ср. одно из древнегерманских названий Киева Danparstad

, явно происходящее от имени

Днепра. В свою очередь, река получила такое название по связи с легендарной рекой Самбатион. Эта связь

состояла как в том, что Киев находился на границе расселения иудействующих хазар (соответственно и

евреев), так и в том, что предполагаемая река по временам останавливала свое течение.

К хорошо известным летописным свидетельствам о пребывании хазар в древнейшем Киеве (топоним

«Козар», «козарские ворота», «жидовские ворота»

Г)

) можно добавить, что Почайна вытекает из озера

Иорданского

, и если название последнего было мотивировано крещением в Почайне киевлян при

Владимире

См., например: Никонов В. А. Краткий топонимический словарь. М., 1966. С. 396.

MarquartJ. Op. cit. S. 197.

Krauis S. Op. cit.

Bd. II. S. 141.

См.: Дашкевич Н. П. Приднепровье и Киев по некоторым памятникам древнесеверной литературы // Киевские университетские

известия. 1886. № 11. С. 288 и ел.

См.:ЛященкоА. И. Указ. соч. С. 72.

См.: Сементовский Н. М. Киев, его святыни и древности. Киев, 1881. С. 14.

Святом, то сам выбор этой реки для крещения был не случаен: у Владимира, очевидно, были основания

усматривать связь Почайны с Иорданом.

«История географии, — писал некогда А. Шлёцер, — наука, неизвестная древним, — дала

бесчисленное множество примеров того, как складываются и изменяются легенды вокруг

географических понятий»

. Случай со второстепенным и забытым названием Киева как раз из числа

этих примеров.

Гипотетичность предложенного объяснения заставляет исследовать более широкий контекст

функционирования слов типа Хацратй; / £ацраЭ(а>у. Предварительная работа в этом направлении

проделана А. Чериковером в связи с изучением распространения в египетских папирусах I — II вв.

еврейского имени ЕацраЭСсоу (м. р.) / ХацраЭюу (ж. р.)

, восходящего к евр. ТОЮ (Шабтай, Шабба-

тай, Саббатай), в эллинизированной форме — 2а.рра9шо<;

. В определенный момент (приблизительно

с эпохи Августа) это имя становится популярным в «коренной» египетской среде, причем настолько,

что автор рассматривает это как важный демографический феномен и посвящает Самбатионам целый

раздел своей книги

. Интересно, что при традиционно отрицательном отношении неевреев к

заимствованию еврейских имен — тезис, неоднократно повторяемый Чериковером, — и при том, что

египтяне в указанный период явно следовали этому правилу, как раз имена типа SajxpaSicov

оказывались исключением, и, как можно заключить из материалов, собранных Чериковером, они

служили знаком квазипрозелитизма, сочувствия иудаизму, а их владельцы могли бы быть причислены

к разряду «боящихся (чтущих) Бога» — сроройцеуо! (aepojievoi) TOY &eov, metuen-tes, ГПГР

ХТ.

Чериковер попытался осмыслить данные папирусов на фоне функционирования имен этого типа в

Средиземноморье I — IV вв. Свои наблюдения он свел в следующие восемь групп.

1. В рассматриваемое время в Танаисе существовала община поклонников «синкретического» культа

«Бога Высочайшего» ©есх; Тх|/юто<;, среди которых были носители имен типа Еацра&шу, и в то же

время в общине были люди с достоверно еврейскими именами, например 'A^apioov (евр. ГР1ТХ7).

2. Имена типа ЕацраЭшу встречаются в европейской, в частности в римской, пиграфике, причем

иногда в контекстах, исключающих принадлежность их владельцев к иудаизму.

3. В египетских папирусах упоминается фригийская рабыня по имени

4. В лидийской Фиатире отмечен топоним ХацраЭеюу, который в действительности обозначает

синагогу, ср. aappaSetov у Иосифа Флавия (antt. 16, 164).

5. В надписях из Киликии упоминается культ бога Zappcrucrrriq'a с некоторыми чертами иудаизма.

6. В надписи из Лидии встречается имя божества ЕсфаЭисск;.

7. На Мичиганском остраконе имя ZAMBA0IE открывает список божеств.

Schtizer A. L. Allgemeine Weltgeschichte. Bd. 31. Riga, 1785—1789. S. 5.

Варианты многочисленны: Ia(3a&(<;, ЕсфаЭюк;, 1ар<хта(<;, ЕсфраЭшсх;, SappdSiov, ЕофраЭСсоу,

EappdScx;, Еофратш, ЕсфратаТсх;, £офрата{<;, lappdtiov, Zappa-cieov, la^Satoq, Еацра&айх;, Ianpd9iov, ЕбрцаЭа;,

Еацрайх;, ЕацратаТос;, 1ацяа»шо<;, Savpdtux;.

Corpus papyrorum Judaicarum / Ed. by A. Tcherikover in collaboration with A. Fuks. V. 1—3. Cambridge, published for the

Magnes Press, Hebrew University [by] Harvard University Press, 1957— 1964.

Ibid., v. 3, p. 43—87

8. В Навкратии времен Августа упоминается auvoSog ЕацраЭисг), при том что египетские auvoSoi

назывались обычно именами божеств.

Все эти факты осторожно истолковываются Чериковером как свидетельства распространения культа

субботы в языческой среде (ср. свидетельства Иосифа Флавия, с. Ар. 2.282, Филона, vita Mosis 2.17,

Ювенала, Sat. 14.96 слл., Горация, Sat. 1.9.68 слл., Тертуллиана, ad. nat. 1.13) как культа особенного дня, дня

отдыха. Особая роль в сложении этого культа отводится сивилле Самбате (1ацрсх9т| / £ацрт|9г|, конечно, из

Zappd9r|) «еврейской» (или «халдейской», называемой, впрочем, также персидской, египетской,

вавилонской и эритрейской), сивилле, соединившей в себе черты своих предшественниц, более древних,

более «классически» почитаемых сивилл, и специфически еврейскому пониманию субботы

Большая часть изложенных фактов допускает иную интерпретацию.

1. Эпитеты Бога Высочайшего в неясном «синтетическом» культе Северного Причерноморья находят

убедительное объяснение именно как кальки традиционно иудейских терминов. Так, собственно

«Высочайший» иуюто<; явно калькирует евр. "["рЬх? (pluralis majestatis — j"OVbS7

), «Вышний»

лаутократсор — евр. "НЮ

, euXoyntoq — евр. "["ГО

. В боспорских манумиссиях неоднократно упоми-

нается auvaycoyn TCOV TouSaicov, а также молитвенное собрание — яростеи^, что, как и в Новом Завете,

безусловно, обозначает здесь синагогу. Кроме имен типа , встречающегося часто и в разных

орфографических вариантах, и , в боспорских надписях обнаруживаются еще 'laaaKioi;, Mapia, Za-., т. е.

имена отчетливо еврейского происхождения. Весьма возможно, что к этому же кругу имен относятся также

Bdp8avoq (если оно от евр. |~1 13), 'НАл'ас;, , Iip-ov, Ескраток;

. В III—IV вв. здесь начинают появляться

надписи, в ча-

Ibid., р. 47—52.

По модели ГПЬК — DTlbx, что только подтверждает идею калькирования в данном случае еврейской сакральной терминологии.

Любопытно, что в Септуагинте (Числ. 24:4) "НЕ? переводится как laxupoq «крепкий» (ср. "Ауоц 'la/opoi; «Святый Крепкий» из

«Трисвятого»), тогда как в Вульгате, чей перевод — равно как и текст, ибо в данном случае она текстуально расходится с

Септуагинтой, — отражает более позднее и более синхронное с северопричерноморским культом истолкование культового понятия,

соответствие более точное — Omnipotens. Известно, что создатель Вульгаты, Исроиим Стридонский, в процессе перевода

консультировался с еврейскими учеными, и вполне допустимо, что и в данном случае консультации повлияли на перевод. Иначе

говоря, смысловая разница междду северопричерноморским гахутократсор'ом и словарно правильным io"xup6<; отражает эволюцию

экзетерического сознания в религии евреев от времени возникновения греческого «таргума» до времени создания латинского.

В этом смысле показательно соседство надписей 6 debt; 6 бцпсггос; и KupiE 6 rcavia ёфкрйу кш ot avyy^o

ЭеоО (Господи, всяческая

смотряй, и ангели Божий) в синагоге в Делосе (Kraabel А. Т. The Diaspora Synagogue: Archeological and Epigraphic Evidence since Sukenik

//ANRW, 19.1 (1979), p. 493). Вторая надпись своим отчетливо «септуагинтским» языком и стилем, а главное, смыслом проясняет

контекст первой.

Все примеры см. в: Inscripdones antiquae orae septentrionalis Ponti Euxini graecae et latinae / Ed. B. Latyschev. Vol. 1—3. Hildesheim,

Georg Olms, 1965; Корпус боспорских надписей: Полное собрание всех до сих пор известных эпиграфических текстов, найденных за

последние полтораста лет / Отв. ред. В. В. Струве. Л., 1965. Некоторые из них заслуживают особого замечания. Так, скажем, Чаааких;

появляется на греко-еврейской билингве (Inscriptiones..., v. I, №404), SanooiiX — на надписи с фрагментом изображения меноры (Ibid.,

v. 2), небессомненные по отдельности Чсобои; и BdpSavoc, встречаются только вместе как 'IcoSou; BapSdvoo, и в этом сочетании едва

ли можно сомневаться, что второе имя — это патроним, и, значит, Вар — есть "О 'сын' (Ibid., № 29b). Некоторые этимологически

безусловно нееврейские имена настойчиво выступа-

стности греко-еврейские билингвы, с именем

ПЗВ7 (Шаббатай — Саббатай). И если «субботние»

имена могут свидетельствовать о почитании субботы, то в сочетании с Богом Высочайшим это

почитание становится похожим на культовый элемент иудаизма, хотя бы и синкретического. Иудаизм в

Боспорском царстве, судя по надписям, несомненно, имел черты «синкретизма»: так, в надписях, на-

ряду с синагогой, могут упоминаться и греческие боги (если, конечно, такие упоминания не суть

«ложные друзья» интерпретатора). Впрочем, чистый, «нормативный» иудаизм для I—II вв. является,

конечно, анахронизмом

2. В силу этого последнего замечания и «нееврейский» контекст в римских надписях, в частности там,

где они отражают нееврейский с «нормативной» точки зрения характер погребения, не может, вопреки

Чериковеру, рассматриваться в качестве критерия этнической и религиозной принадлежности римских

£ацра&{а>у'ов. Ни кремация (lunia Sabatis

), ни начертание D. М., то есть Dis Manibus, вопиюще

противоречащие иудейскому монотеизму (Aurelia Sabbatia, Claudia Sabbathis

), не могут однозначно

отрицать какую-либо связь усопшего с иудаизмом. Достаточно вспомнить, без преувеличения сказать,

знаменитый саркофаг «четырех времен года с менорой» из римского Museo delle Tei-me — «the best

known of the remnants of Jewish sarcofagi from Ancient Rome»

. Саркофаг декорирован типичнейшим

(по крайней мере для I—II вв.

) трафаретом римской погребальной утвари — сюжетом четырех

времен года, то есть символами круга Прозерпины. Из четырех фигур сезонов хорошо сохранилась

только одна, Осень, однако сюжетный тип абсолютно узнаваем. В центре композиции clipeus, на кото-

ром по обычаю высекался портрет усопшего, но здесь вместо портрета вырезан семисвечник (менора)

из Моисеевой скинии завета—наиболее адекватный и узнаваемый символ иудаизма. Изображение

меноры настолько символически значимо и настолько типично для еврейских погребений, что

принадлежность саркофага еврею, несмотря на чисто языческий entourage

, просто вне сомнений.

ют в «еврейском» контексте: так, на камне с изображением меноры фигурирует некая yovf) XpT|o~u{cov(cx;) (Ibid., №304), а в

двух манумиссиях с упоминанием Jtpoaeoxii— женщины с именами Хр1^сттт| и Христа (Ibid., № 52,400). Наконец, имя Хр

отт|

встречается в сочетании с именем типа EaupaSicov (Ibid., № 108). Не значит ли это, что имена с корнями ХРЛ.

-" / ХР

ист

* могли

быть греческими именами, которые получили особое предпочтение у евреев — возможно, как кальки с евр. — ЗПТ 'золото',

греч. хриабс, (ср. евр. ПЗПТ, ГРЗПТ, восточноевропейские еврейские женские имена Голда, Злата) или с евр. слов со

значением 'хороший' (греч. ХРТ

^). напр. 310 (ср. евр. ГР310,1ГР31СЭ, 7X30, восточноевропейские еврейские женские имена

Гута, Тойбл)? Если это наблюдение верно, небессомценный 1а<ратск; сильно подкрепляется своим патронимом— IcupUTOu;

Xptio-rfcovoq (Корпус боспорских надписей..., № 1179).

См., например, NeusnerJ. Early Rabbinic Judaism: Historical Studies in Religion, Literature and Art. Leiden, Brill, 1975.

FreyJ.-B. Corpus Inscriptionem Judaicarum: Recueil des inscriptions juives qui vont du III' siecle avant Jesus-Christ au VII

siecle de

notre ere <...>. Vol. I: Europe. Citta del Vaticano, Roma, Pontifi-cio istituto di archeologia crisdana, 1936, № 68.

Ibid., №83, 71.

KonikoffA. Sarcofagi from the Jewish Catacombs of Ancient Rome: A Catalogue Raisonne. Stuttgart. Fr. Steiner Verlag, 1986, p. 41.

Hanfmann G. M. A. The Season sarcophagus in Dumbarton Oaks. Vol. 2. Cambridge, Mass., Harvard University Press, 1951, p. 179.

Кроме Осени и полуразрушенной Зимы на саркофаге еще присутствуют две фигуры Викторий, несущих clipeus, и пять фигурок

amarini: три из них топчут виноград в точиле со львиными мордами на стенках, а две оседлали животных: одна — зайца, другая

— собаку. В свою оче-

3. Фригийское происхождение (yevei (рриу(а) рабыни Хацратц ничего не говорит о ее религиозной

принадлежности. Скорее, наоборот, ее имя, если оно действительно связано с евр. ПЭЙ, может

рассматриваться как знак связи с иудаизмом

редь, заяц и собака вводят в композицию мотив охоты или выступают как его реликт. Этот глубоко типичный для символики

римских саркофагов мотив метафорически представлял похищение души смертью. С другой стороны, нельзя не отметить, что

символика четырех времен года, так же как и символика зодиака, довольно активно проникала в декор древних синагог, ср. их

изображения в синагогах в Бет Альфа, Хаммат Тверии, На'ране, Хусейфе (Hac.hlili R. Ancient Jewish Art and Archaeology in the

Land of Israel. Leiden, Brill, 1988, p. 301—309, tab. 71—82 [зодиак с «солнечным богом»], 83—84 [времена года], ср. еще Strange

J. F. Archaeology and the Religion of Judaism in Palestine // ANRW, 19.1 (1979), p. 670—671, где мотив зодиака сопоставляется с

широким распространением отнюдь не вполне ортодоксальных астрологических представлений: так, астрологические тексты

обнаружены в «фанатически консервативном» Кумране, а одобрительные замечания по поводу астрологии встречаются в

Мишне, Тосефте и Талмуде). Попытки представить такую символику как дружественную иудаизму (эсхатологическая — зна-

чит, сближающая с иудаизмом — ее трактовка — Cumont F. V. М. Recherches sur Ie symbolisme fu-neraires des Romains. P., Paul

Geuthner, 1942, p. 484—492, ср. еще Cumont F. V. M. Catacombcs juives de Rome // Syria, 1921, v. 2; Goodenough E. R. Jewish

Symbols in the Greco-Roman Period. Pantheon Books. Bollingen series, 37 [Vol. I—XIII]. N. Y., 1953—1968, во множестве мест)

или как неконтрастную ему (Leon H.J. The Jews of ancient Rome. Philadelphia, Jewish Publication Society of America, 1960, p. 212)

не вызывают удовлетворения уже тем, что исходят из дистиллированных представлений об иудаизме, паганизме и

христианстве.

Остается только недоумевать, каким образом этот замечательный памятник, описанный уже во второй трети XIX века (Garrucci

R. Cimitero degli antichi ebrei scoperto recentemente in vigni Randanini. Roma, Civilta Cattolica, 1862, p. 17; Idem. Storia della arte

cristiana nei primi otto secoli della chiesa. V. 1—6. Prato, G. Guasti, 1872—1881, v. 1, p. 12, v. 6, p. 166), остался вне поля зрения

Чериковера.

Продажа этой двенадцатилетней фригиянки содержит любопытную подробность: девочку переименовывают в Атенаис

(£аи(3ат{8а ir\v UBtovouaaSsiav 'ASrjvaiSa, Corpus papyrorum Judai-carum, № 491). Йути обратил внимание на то, что и новое, и

старое имена девочки — это имена сивилл (Yutie H. S. Sambathis // Harvard Theological Review. Vol. XXXVII (1944), p. 209—218,

cp. 'A9r)vaVs, у Страбона 14, 667), на что Чериковер заметил: «It is, indeed, а curious coincidence, since we cannot find any

plausible reason why the maid should de named only after sybils. It is more likely that the maid, called by her parents (or her previous

masters) Sambatis because they were observers of Sabbath, got a new name from her new masters because they had nothing to do with

the Sabbath and Sabbath-observance» (Corpus papyrorum Judaicarum, v. 3, p. 73, № 491). В этом замечании содержится по крайней

мере три подробности, работающие против аргументации Чериковера. 1. Девочка могла получить новое имя в честь сивиллы

именно потому, что и прежде называлась по сивилле — только по другой, так что это могла быть просто «смена сивилл». Как

уже упоминалось, сивилла £ацраг|Эг| называлась, между прочим, Эритрейской, но про Эритреи Ионийские Страбон (14.645)

сообщает, что «есть Сивилла из Эритреи, жена из древних, бого-вдохновенная и пророчественная (£v9oui; ка1 ЦСХУТИСТ)); при

Александре же была другая, такого же рода пророчица, называемая Атенаис, из того же города». Так что Еацрсшс; и 'ASnvai'i;

выступают как своего рода синонимы. 2. Девочка, которая yevet действительно была фригиянка, могла получить свое

«субботнее» имя от своих иудейских или иудействующих прежних хозяев, так что ее имя могло свидетельствовать об их связи

с иудаизмом. 3. Если, действительно, новый хозяин дал девочке новое имя потому именно, что «не имел ничего общего ни с

субботой, ни с соблюдением суббот», то на самом деле это означает, что он не хотел, чтобы имя рабыни ассоциировало его с

соблюдением суббот. Если бы речь шла о чем-то обычном для египетского («языческого») религиозного спектра, едва ли

«субботнее» имя вызвало ту реакцию, которую предполагает Чериковер. Итак, глухо и неоднозначно, но документ о продаже и

переименовании Самбатис скорее указывает на то, что ее имя есть знак связи, пусть отдаленной и не непосредственной, с

иудаизмом.

4. Zanpa9eiov в Фиатире, то есть то же, что асфраЭеюу у Иосифа, — это чистый случай синагоги в

малоазийской диаспоре

5. Культ неведомого килкийского бога 5лхррат{<тгг|<;'а использовал отчетливо иудейскую и, стало быть,

калькированную с еврейского терминологию. Так, etatpcx; 'член конгрегации' в точности соответствует евр.

""13 П, арам. "~ОП, сти-vaycoysuq 'служитель в синагоге', 'распорядитель по синагоге' значит ровно то же,

что евр. ]ТП, а lepeuq 'священник'—то же, что ]ПЭ. В связи с последним нелишне отметить, что в синагоге

рассматриваемого времени существовал обычай, по которому мужчина из рода первосвященника, то есть

как бы 1-ТП по праву рождения, преподавал народу благословение'

. Другие подобные случаи — vacx;

'храм' = евр. ЬэТ1 'чертог', 'храм', особенно внутренняя часть храма, и аусхЭтща 'жертвоприношение' = евр.

ГП>Ш, арам. пЬХ7. Само имя ЕарратСотцс; мотивировано, вероятно, тем, что его точный еврейский

коррелят

ПЭС? (Шаббатай) мог служить субститутом непроизносимого имени ПТР (ср. ""ЭТПК, Адонай, в

этой же функции). Интересно, что как раз в надписях, которые, несомненно, принадлежали синагогам,

встречаются культовые термины, гораздо менее прозрачные, чем только что перечисленные ср.

aoipoSiSdcjKaXoq из синагоги в Сардисе

6. Аналогичное решение приемлемо и для лидийского ZapaSiicoq.

7. Нет достаточных оснований толковать надпись на мичиганском осграконе как список имен божеств, и,

значит, имя SAMBA0IE могло принадлежать человеку

''.

8. Навкратийский auvoSoq £<хцра&1кт| допускает трактовку, изложенную в пунктах 5 и 6.

Из приведенных соображений следует, что появление имен типа Zanpa9icov в средиземноморских (в

широком смысле) текстах I—IV вв. в качестве топонимов, антропонимов, культовых терминов и т. д. можно

понимать не только как знак сочувствия иудаизму. В этих случаях, по-видимому, вполне можно говорить и

о прозелитизме и, далее, собственно об иудаизме, главным образом, в аспекте распространения еврейской

диаспоры на нетрадиционных территориях. «Догмат

Сам Чериковер убедительно показал, что этот Самбатейон, вероятнее всего, был синагогой. Фиатирская надпись гласит, что

некий Фабий Зосим воздвиг «гроб» (aop6v) перед Самба-тейоном в халдейском квартале (£v тф ХсЛбсиои JtEpi(56X(p —

Krauss S. Griechische und lateinische Lehnworter im Talmud, Midrasch und Targym. Mil Bemerkungen von J. Low. Berlin. S. Calvary,

1898—1899, S. 26). Обычно возражения против того, что этот Самбатейон есть синагога, опирались на то, что синагога не

может стоять вблизи места погребения. Чериковер обратил внимание на то, что не синагога была построена вблизи могилы, а

могила вблизи синагоги, евреи же не могли препятствовать строительству чего-либо за пределами участка синагоги. Кроме

того, он напомнил, что нечистота не распространяется далее четырех футов (Сота 44а, Берахот 18а вавилонск. Талмуда —

Corpus papyrorumjudaicarum, v. 3, p. 46).

Moore G. F. Judaism in the First Centuries of the Christian Era. The Age of the Tannaim. Cambridge, Harvard University Press,

1927—1930.

KraabelA. T. Op. cit., p. 486.

™ Текст осгракона собственно таков; IAMBA0E // APTEMI|O?](;, // КОГРА, // ДЮМГЩ, // ДНМ. [//. Йути (Op. cit., p. 209—211)

предложил читать его как список божеств, из которых два имени принадлежат сивиллам: Самбатис и Демо (имя Кумской

сивиллы). Чериковер добавил, что Ар-темис — это имя сивиллы Фригийской (Corpus papyrorumjudaicarum, v. 3, p. 82). Однако

эта изящная идея едва ли работает: форма 'Артёцюс,, а таково наиболее вероятное чтение второй строчки, не является какой-

либо формой от 'Артецц. Имя Демо читается только гипотетически, причем все тем же сивиллоодержимым Йути. С вескими

возражениями против догадок Йути выступил К. Латте (Latte К. Zwei Gotternamen // Festschrift fur Friedrich Zucker zum 70.

Geburts-tage / Hrsg. von W. Miiller. Berlin, Akademie-Verlag, 1954, S. 245—250).

субботы» (соблюдение субботы — это единственная ритуальная обязанность, упомянутая в Декалоге) и то

новое значение, которое синагога-осфраЭеюу получила после разрушения иерусалимского Храма в 70 г.,

объясняют актуализацию этих имен в рассматриваемый период и далее. С другой стороны, согласно ис-

ключительно интересным наблюдениям С. Хенига, в период до падения Храма синагога (bet-haknesset) как

культовое учреждение, как дом молитвы зафиксирована только в Галилее и городах диаспоры. Это связано с

тем, что в Иудее нормальным местом молитвы был либо иерусалимский Храм, где совершался "1QE7Q,

мишмар, «блюдение», священническая служба, культивируемая священническо-саддукей-скими кругами,

либо ГП"ГОХ70, маамадот, «стояния», совершавшиеся собранием «мужей стояния», то есть лаически-

демократическим населением городов Иудеи. «Стояния» были богослужебной формой, практиковавшейся

фарисеями, и происходили на «городской площади» ~Р!7 ЗГП, традиционном месте сбора горожан,

приобретшем священный характер задолго до того, как иерусалимский Храм в результате борьбы

локалистских и централистских тенденций в религии Израиля стал единственным официальным

святилищем (собственно, сочетание мишмара и маамодота было формой компромисса между централизмом

и локализмом). Таких мест, естественно, не могло быть в новооснованных городах Иудеи и в городах за ее

пределами, то есть именно в Галилее и в диаспоре, и функции места для молитвенного собрания взял на

себя bet-haknesset, получавший в языках мало-азийских, египетских, италийских, балканских и прочих

«средиземноморских» евреев названия типа cjuvayoyn, npoaeuxjj, асфраЭсюу и, возможно, другие .

Еацратои; — Киев ко времени Константина Багрянородного находился в сфере политического и

культурного влияния иудаизированной Хазарии. В нем имелось еврейское поселение и еврейская

религиозная община—З^р Ьс? Ьпр, как называет ее «Киевское письмо» (до 920 г.

). В общину среди прочих

входили люди с нееврейскими именами (MNS, MNR), с именами еврейского происхождения, но не из

нормального еврейского именослова (Hanukkah, Sinai), с нееврейскими именами, но в сочетании с титулами,

предполагающими еврейское происхождение (KYBR Kohen), с нееврейскими именами, но с еврейскими

«отчествами» (QWFYN bar Yosef), с еврейскими именами, но нееврейскими прозвищами («Yehuda, назы-

ваемый SWRTH»

). В хазарско-еврейском именослове встречаются имена Песах (ПОЭ) и Ханукка (ПЭЗП),

то есть именования по названиям праздников Пасхи и Ханукки соответственно. Будучи образованы от

названия праздничного дня, эти имена типологически тождественны Самбатиону / Шаббатаю, ср. еще имена

Хаг-гай от ЗП 'праздник' (греч. калька 'Еортшхх;), Jomtof (от ITiD D1"

'добрый день'), Пурим (женское

татское имя от праздника Пурима

). Неестественно поэтому было бы рассматривать Еацратси; в кругу

средиземноморских ЕацраЭ(сву'ов и видеть в этом топониме знак распространения иудаизма в западных

пределах Хазарии, какое бы из двух объяснений Еацратсц'а ни подтвердилось в дальнейшем — связь с

Самбатионом-рекой или связь с Самбатионом-синагогой.

Hoenig S. В. The Ancient City-Square: The Forerunner of the Synagogue // ANRW, 19.1 (1979), p. 448—455.

7Я

Golb N., Pritsak O. Khazarian Hebrew Documents of the Tenth Century. Cornell Univ. Press. Ithaca and London, 1982, p. 12.

Ibid., p. 13,21—29,35—40.

Wexler P. The Ashkenazic Jews: A Slavo-Turkic People in Search of a Jewish Identity. Columbus, Ohio-Slavica Publishers, 1993, p.

138.

В. А. Машин

РУСЬ И ХАЗАРИЯ ПРИ СВЯТОСЛАВЕ'

Вопрос об отношениях Руси на заре ее исторического существования с Востоком в последнее время все

сильнее привлекает внимание историков русской культуры. В этом вопросе приходится прежде всего

считаться с той ролью, которую играла в жизни древней Руси ее юго-восточная соседка, Хазария, носи-

тельница еще очень слабо изученной, но, несомненно, весьма любопытной цивилизации, возникшей из

соединения элементов кочевнической—тюркской — культуры с традициями византийскими,

иранскими, арабскими и, особенно, еврейскими. Нужно признаться, что в области изучения русско-

хазарских отношений мы ходим еще в потемках: внешнеполитической стороной этих отношений

ученые интересовались мало, а для исследования культурного взаимодействия Руси и хазар почти

совсем ничего не сделано, если не считать лишь нескольких догадок

Однако нельзя спорить против того, что именно Хазария положила первые основы государственности

среди восточных славян в южной России. Вспомним, что уже первые страницы начальной летописи

относят начало хазарской власти над Киевом к легендарной древности (по смерти основателей

города—Кия, Щека и Хорива); что исторический рассказ летописи о начале русской земли под первым

своим, 859 годом начинается с упоминания о разделении Восточной Европы на две политические

области: северную, платящую дань варягам, и южную, подчиненную хазарам; что одно из древнейших

произведений русской письмен-

Печатается по изд.: Seminarium Kondakovianum. Recueil d'etudes. Archeologie. Histoire de Part. Etudes byzantines. VI. Praha,

1933. C. 187—208.

Как пример такой, ничем не аргументированной, гипотезы позволю себе привести утверждение В. Пархоменко, якобы

ролью хазарского капитала «в значительной мере обусловливался весь строй Киевского государства с его

ростовщичеством, рабовладением, беспощадным отношением власти и верхов социальной лестницы к народным массам

— смердам и эксплуатацией их, с отчужденностью власти от населения и т. п. Этот капитал, интернациональный по

существу и испытывавший время от времени национальную модификацию, не мог создать национального государства, и

неудивительно, что Киевская держава была так плохо спаяна, так непрочно стояла и так легко пала под ударами татар,

литовцев и поляков» (В. Пархоменко, Киевская Русь и Хазария. Slavia VI, 1927—28, с. 387). С одинаковым правом, т. е.

столь же бездоказательно, можно было бы высказать это утверждение о роли, скажем, печенежского, а, во всяком

случае, с большим правом о значении греческого или варяжского капитала. При отсутствии достаточных

предварительных знаний об экономической конструкции хазарского быта, во-первых, и о внешней стороне русско-

хазарских связей, во-вторых, высказывание утверждений вроде приведенного нужно считать еще преждевременным.

ности наделяет киевского князя Владимира титулом кагана; что в середине X века Киев еще был

известен в Византии под своим хазарским именем «Самбат» (т. е. город-крепость, Вышгород); что в

самом Киеве существовала часть города, называвшаяся «Козаре», где, по-видимому, находилась

усадьба хазарского наместника «пашенга» (Пасынге)

; что свидетельствуют о хазарском культурном

влиянии на Русь (хотя бы только об одной стороне этого влияния) и древняя религиозно-полемическая

литература, и проникновение в среду киевского монашества ветхозаветно-исторической идеи, и,

наконец, следы влияний агадических и талмудических легенд на нашу письменность.

Однако сведения наши в этой области до сих пор остаются чрезвычайно туманными. Прежде всего

потому, что и сама Хазария, а в особенности ее культура, представляет еще почти нерешенную загадку:

археология еще только-только набрела на некоторые хазарские древности; литературных

произведений, возникших в Хазарии, кроме известной так называемой «хазарской переписки», до сих

пор не найдено, хотя нет ничего невероятного в предположении, что среди еврейских рукописей

каирской генизы или персидских библиотек может находиться немало таких, которые могли

возникнуть в Итиле. Во-вторых, источники не дают нам почти никаких данных для восстановления

картины внешних отношений Хазарии с Русью. Кое-что сообщают об этом восточные писатели, но эти

сообщения очень трудно использовать, так как совершенно неизвестно, к какой Руси относится каждое

данное свидетельство: ведь русью называли себя и те северные витязи-торговцы, которые в IX веке

шли на Волгу прямо из Скандинавии, а также и дружинники тех немалочисленных «русских» —

варяжских центров, которые образовывались на территории Восточной Европы в широком процессе

норманской колонизации IX—X веков

Наша же летопись, как это ни странно, очень мало говорит о киево-хазарских отношениях.

Упомянув о том, что вскоре после смерти Кия, Щека и Хорива Киев попал под власть Хазарии и что в

859 году «Козари имаху (дань) на Полянех, и на Северех и на Вятичех, имаху по белей веверице от

дыма», летописец говорит, что Ас-кольд и Дир, придя к Киеву и узнав, что поляне платят дань хазарам,

«остасга вь граде семь». О каком бы то ни было столкновении с хазарами не упоминается. Еще

любопытнее отношения при Олеге. После завоевания Киева и наложения дани на древлян «иде Олег на

северяне, и победи Северяны и изложи на нь дань легку, и не даст им Козаром дани платити, рек: "азь

им противен, а вамь нечему"». В следующем году то же повторяется с радимичами. «Посла к

Радимичем, рька: "кому дань даете?" Они же реша: "Козаромь". И рече им Олег: "не дайте Козаром, но

мне дайте", и въдаша Ольгови по шьлягу, якоже и Козаром даяху. И бе обладая Олег Поляны и

Деревляны и Суверены и Радимичи, а с Уличи и Те-верцы имаше рать». Далее рассказывается о походе

угров, о войнах с греками, о бунтах славянских племен при Игоре, приходе печенегов, черноморских

походах Игоря; потом о мести Ольги древлянам, о ее путешествии в Царьград. До принятия власти

Святославом, в течение всей первой половины X века хазары совсем

Упомянуто в Ипат. летоп. под 6553 (945) годом. См. Бруцкус, Письмо хазарского еврея от X века. Берлин, 1924, с. 20. Ср.

соображения Младенова о слове «пашенога» (Vestiges de la langue des Protobulgares touraniens... в Revue des etudes slaves I, 1921, f.

1—2, p. 50).

См. мою статью «Норманны в Восточной Европе» в Byzantinoslavica, HI, 1931.

не упоминаются: ни Олег, ни Игорь, ни Ольга с ними не воюют

. Правда, можно догадываться, что

после несчастий, постигших Игоря, восточные племена отложились из-под власти киевского князя и

снова подпали под власть хазар, так как Святослав в начале своего правления должен был отвоевывать

их от хазар. Однако до него летопись не упоминает о каких бы то ни было столкновениях с хазарами,

как будто хазары, до середины IX века владевшие южной Россией, начиная со второй половины этого

столетия не имели возможности бороться с Киевом за господство над восточными племенами славян.

Предположение это покажется совсем естественным, если вспомнить, что как раз в IX веке для южной

России начинается бурный период угорских и печенежских передвижений, которые широкой и

труднопроходимой полосой отделили Киевское княжество от Приазовья. И в связи с этим в высшей

степени любопытно, что политические отношения Киева с Хазарией возобновляются лишь при

Святославе, который сам, перейдя южные степи, вошел в хазарские пределы: до него, по-видимому,

Киевская Русь в течение всей первой половины X века, действительно, была отделена от Хазарии.

Но в таком случае к какой же «Руси» относятся показания восточных источников, рассказывающих о

больших военных экспедициях руссов в Каспийское море? Откуда были родом те руссы, которые

подолгу жили в Итиле, имея там свою постоянную колонию и даже особого хазарского судью?

В настоящей статье я хотел обратить внимание на то, что и вопрос об отношениях Руси к Хазарии при

Святославе заключает в себе очень много темного и загадочного и нуждается в основательном

пересмотре всего материала. Позволю себе начать исследование разбором тех данных, которые

сохранила летопись о войне этого князя с хазарами.

Летопись следующим образом описывает эти события:

«В лето 6472 (964)... И иде (Святослав) на Оку реку и на Волгу, и налезе Вятичи и рече Вятичем: "кому

дань даете?" Они же реша: "Козаром по шьлягу от рала даем"».

«В лето 6473 (96). Иде Святослав на Козары; слышавше же Козари, изидоша противу с князем своим

каганом, и съступишася битися, и бывши брани, одоле Святослав Козаром и град их Белу Вежю взя. И

Ясы победи и Касогы».

«В лето 6474 (966). Вятичи победи Святослав и дань на них възложи»

В настоящее время можно считать доказанным, что в связи с этими походами Святослава стоят

события, описанные в так называемой «Записке готского то-парха». В ней какой-то неизвестный

сановник, управлявший крымской областью Готией, рассказывает, что какие-то варвары,

отличавшиеся ранее мягкостью и справедливостью, в его время стали уничтожать подвластные города,

так что в областях, соседних с Готией, опустело более десяти городов и не менее 500 селений. Когда

варвары приблизились к области топарха, крымские готы сами ре-

Если не видеть указания на войну с хазарами в словах Олега: «аз им противен» и не считать похода былинного Вольги

на Индийское царство хазарской войной Олега, как думает Л. Лавровский, «Олег и Хельгу Хазарского документу...»

(КиУвсьюй 361рник исгори и архологи I, Кшв, 1931).

Повесть временных лет по Лавр, списку. СПб., 1910, с. 63—64. 4 — 2050

шили начать войну, дабы предупредить неприятелей. Варварская конница и пехота опустошили

область топарха и разрушили стены главного города, но топар-ху удалось отбить неприятелей и до

некоторой степени восстановить укрепления. Пользуясь наступившим перерывом, он стал деятельно

готовиться к войне и, отправив вестников к своим «сторонникам», собрал их «лучших людей» на со-

вет, чтобы решить, у каких государей искать помощи против варваров. Собравшиеся лучшие люди

«либо потому, что никогда не были причастны к царскому благорасположению и пренебрегали более

греческими порядками, а более всего домогались автономии; либо потому, что они были соседями с

государем, царствующим на севере от Истра, могучим многочисленным войском и гордым боевою

силою, а от тамошних нравов они не были отличны в своем образе жизни, — они постановили

заключить с ними договор и передаться, причем все сообща подали голос, чтобы и я совершил

таковое». Топарх отправился к северному государю и легко убедил его оказать готам помощь. Владыка

севера, сочтя этот вопрос очень важным, вернул топарху власть над «климатами», подарил еще целую

сатрапию и определил ему большие доходы в своей земле. С большими опасностями, через

неприятельскую землю пустился топарх в обратный путь. На этом документ обрывается. При описании

бури, застигшей посольство на возвратном пути, записка упоминает, что в то время «Сатурн как раз

находился в начале своего прохождения через Водолея, в то время, как солнце пробегало зимние

знаки». Благодаря этому астрономическому указанию удалось точно установить, что описанный случай

имел место около начала января 962 года

Во всем источнике ни разу не упоминаются имена тех племен, которые участвуют в описанных

событиях. Кроме крымских готов, здесь выступают еще четыре народа. В «варварах», нападавших на

крымские «климаты», почти все исследователи соглашаются видеть хазар. Государь, «царствующий на

север от Истра (Дуная), могучий многочисленным войском и гордый боевою силою», для посещения

которого нужно переправляться через Днепр, — Святослав. Третьи участники событий — не

симпатизирующие грекам, независимые соседи крымских готов, родственные обычаями и образом

жизни с подданными Святослава, — могут быть только какими-то русскими, не входившими в состав

Киевской Руси. Наконец, последних «неприятелей», через землю которых топарх должен был возвра-

щаться из Киева в Крым, по-видимому, нужно считать печенегами.

Таким образом, по наиболее правдоподобному толкованию А. А. Васильева, описанные события

представляются в следующем виде. В 962 году хазары, желая восстановить свое преобладание в

Крыму, стали опустошать крымские области и лишь с большим трудом были выгнаны из крымской

Готии. Не надеясь более на помощь прежней покровительницы готов, Византии, занятой в то время

делами на востоке, правитель Готии обратился к соседним дружественным русским, также терпевшим

от хазар. Эти руссы советовали искать помощи у могущественного киевского князя, к которому топарх

и отправился в начале зимы 962 года. Заручившись обещанием русского князя помочь готам, топарх в

начале января 963 года отправился в обратный путь, терпя лишения от стужи и бурь и с трудом

уклоняясь от столкновений с враждебными печенегами

. Какова была

См. Вестберг в Визант. Временнике, XV (1908), 73 — 84.

См. А. Васильев, Готы в Крыму (Изв. Рос. Акад. Матер. Культуры, V, 1927, с. 235—249). О записке готского топарха

существует большая литература, разобранная Вестбергом в Mem. de

причина такого благоволения Святослава к готскому топарху? Приведенное выше известие летописи о

восточных походах Святослава дает на это ясный ответ.

По-видимому, в момент прибытия к нему крымского посольства Святослав уже думал о борьбе с

хазарами за господство над вятичами; предлагаемая помощь непосредственных соседей Хазарии —

крымских готов и их таинственных союзников (вероятно, черноморской руси) была ему очень полезна.

И, действительно, вскоре после этого Святослав идет на вятичей, а затем на хазар и побеждает их. При

этом А. А. Васильев, учитывая неточность летописной хронологии и исходя из даты возвращения

топарха из Киева в Крым в январе 963 года, считает возможным отнести хазарский поход Святослава к

тому же 963 году (вместо летописного 965-го). Мне это исправление хронологии не представляется

необходимым. Вспомним, что Святослав только что перед этим принял власть в свои руки; что

хазарское государство должно было представляться ему сильным и опасным противником; что в

указанное время Хазария далеко отстояла от Киевской Руси, отделенной от нее бесконечною,

населенной печенегами степью; что перед началом войны следовало заранее убедиться в отношениях к

Хазарии подвластных ей славянских племен, из-за обладания которыми Святослав и готовился к

борьбе, — и нам не покажутся странными его долгие приготовления к походу на восток.

Обычно с летописным известием о хазарской войне Святослава ставится в связь рассказ арабского

писателя второй половины X века Абуль-Касима-Мухам-меда, прозванного Ибн-Хаукалем. В

сочинении, написанном около 976 — 977 годов, он сообщает:

«Река Итиль выходит восточною стороною из окрестностей Хирхиза, течет между Каймакией и

Гуззией, затем идет к западу по верхней части Булгара, возвращается вспять к востоку и проходит по

Русу, затем по Булгару, потом по Буртасу, пока не впадает в Хазарское море

Буртас есть имя страны, так же точно как Рус и Хазар...»

I'Acad. de S. Pb. VIII serie, V и в Визант. Временнике XV (1908). О новых трудах см. Пархоменко, Новые толкования

записки готского топарха (Извест. Таврич. общ. истории, археологии и этнографии, II, 1928).

Как видно из этого описания, Ибн-Хаукаль считает рекой Итилем нижнюю Волгу от устья до впадения Камы, Каму и

Белую. Любопытно упоминание здесь "Руси» на Каме (между верхней и нижней частями Булгара). Очень важно, что и

Ибн-Фадлан (в начале X века) также говорит, что река Итиль течет к Хазарам «из Руса и Булгара». Очевидно, что под

этой «Русью» на Каме следует разуметь какую-то особую «Русь», не находившуюся в связи с Новгородско-Киевским

княжеством, вероятнее всего, какую-нибудь норманскую колонию в области между Волгой и Уралом. Тот же Ибн-

Фадлан в другом месте ясно различает эту «Русь» и Киевскую, говоря, что пища хазар привозится к ним из Руса,

Булгара и Куяби (Киева). Обычно при толковании данного места не принимается во внимание вопрос: что разумел автор

под рекой Итилем? (См. Соболевский, Записка Ибн-Фадлана. Доклады Ак. Наук СССР. 1929, № 12; ср. А. Погодин,

Варяги и Русь. Зап. Русск. Научи. Инст. в Белграде, вып. VII, 1932, с. 119). М. б. упомянутая здесь Камская Русь и есть

та привлекавшая скандинавов Биармия, которую обычно отождествляют с Пермской областью. (Впрочем, недавно Л.

Таяяьгрен очень убедительно доказывала, что якобы под Биармией следует разуметь Приладожье. См. Eurasia

Septentrionalis Antiqua, VI, Helsinki, 19S1).

«Между внутренними булгарами находятся христиане и мусульмане. В настоящее же время не

осталось и следа ни из булгар, ни из буртасов, ни из хазар, ибо русы истребили всех их, отняли у них

все эти области и присвоили их себе. Те же, которые спаслись от их рук, рассеяны по ближайшим

местам из желания остаться вблизи своих стран и надеясь заключить с ними мир и подчиниться им.

Булгар есть небольшой город, не имеющий многих владений; известен же был он потому, что был

гаванью этих государств. Но руссы ограбили его, Хазран, Итиль и Самандар в 358 (969) году и

отправились тотчас в Рум и Андалус...

Что касается Хазара, то это имя этих людей, столица же есть город, называемый Итиль, по имени реки,

протекающей через него в Хазарское море. Город этот не имеет ни многих селений, ни пространного

владения. Страна эта находится между Хазарским морем, Сериром, Русом и Гуззией.

Хазары имеют также город, называемый Самандаром, который находится между ним (Итилем) и Баб-

аль-Абвабом (Дербендом). В этом городе было много садов, говорят, что он содержал около 40 000

виноградников. Я расспрашивал о нем в Джурджане по свежести памяти о нем. Его населяли

мусульмане и другие; они (мусульмане) имели в нем мечети, христиане — церкви и евреи — синагоги.

Но руссы напали на все это, разрушили все, что было по реке Итиль, принадлежавшее хазарам,

булгарам и буртасам, и овладели им. Жители же Итиля убежали на остров Баб-аль Абваб, а часть их

живет на острове Сиа-Ку в страхе»

Кроме того, Ибн-Хаукаль сообщает и некоторые данные о русских: о разделении Руси на три племени

— Киевскую область, Славию и Артанию; о том, что русские торгуют с Хазарией и с Византией и что

из их страны вывозятся лучшие меха, которые до 969 года продавались в Булгаре и Хазеране; о

«русской реке», известной под именем Итиль, единственной, которая соединяет Хазарское море

(Каспийское) с другими морями (вероятно, имея в данном случае в виду речной путь по нижней Волге,

волжско-донскому волоку и нижнему Дону в Азовское море); об одежде и некоторых обычаях руссов.

На первый же взгляд бросаются в глаза серьезные расхождения в рассказах Ибн-Хаукаля и русского

летописца.

Во-первых — в содержании известия. Ибн-Хаукаль рассказывает о появлении руссов на Волге, где они

опустошили все нижнее Поволжье (земли болгар, буртасов и хазар), и о походе их в Каспийское море,

где они разрушили Самандар — второй по величине город и прежнюю столицу Хазарии,

находившуюся на северо-западном берегу Каспия. Это, следовательно, был морской грабительский по-

ход на кораблях: во внутренние области Хазарии руссы не заходили и от воды не удалялись, ибо Ибн-

Хаукаль прямо указывает, что жители скрылись в соседних краях, где руссы не могли их преследовать.

Летопись свидетельствует о совершенно ином факте. Как известно, первые русские князья, начав

объединение славянских племен, ранее всего подчинили племена, жившие в бассейне волховско-

днепровского пути. Обеспечив этот центральный район, Рюриковичи обращают внимание на юго-

западные племена тиверцев и уличей, живших в придунайских и подкарпатских землях—важной

транзитной зоне для русской торговли с Царьградом и Придунайской Болгарией. Долее всего

сохраняли свою независимость восточные племена. Колонизуя необозримые финские леса центральной

России и будучи достаточно удалены от

Гаркави, Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, с. 218—220.

главных водных торговых артерий Восточной Европы, эти славяне в то время еще не играли в ее

экономической жизни столь важной роли, как их западные (приднепровские) и восточные

(приволжские) соседи. Закончить объединение Руси присоединением этих, наиболее отдаленных,

восточных славян составляло задачу, оставленную Святославу его предками. Действительно, он,

приняв власть от матери, прежде всего обращается на восток. В 964 году, вероятно зимою (когда

вообще князья путешествовали по Руси, собирая дань с подчиненных племен), Святослав идет в

приокские леса и, «найдя там» вятичей, требует от них дани. Там узнает, что вятичи признают власть

хазар и что ему придется освободить вятичей от хазарской зависимости. В следующем году Святослав

предпринимает экспедицию в Хазарию, по всей вероятности, отправившись туда тем прямым путем,

который вел из Киева к Дону и по нему к Азовскому морю, где при впадении в него Дона стояла

хазарская крепость Саркел—по-славянски Белая Вежа

. Разбив хазарское войско и взяв Саркел,

Святослав поворачивает на юг в области осетин и черкесов, а не идет во внутренние хазарские области,

может быть, отправив туда только вспомогательный отряд печенегов или торков, которых он мог

встретить по пути в верховьях Дона, где они обитали". Почему Святослав не пошел на восток по

направлению к хазарской столице—трудно угадывать, но во всяком случае поход в степи Северного

Кавказа с несомненностью доказывает, что русское войско состояло главным образом из пехоты и

конницы и не было привязано к кораблям.

Таким образом, хазарская война Святослава и поход руси в Каспийское море совершенно различны и

по своим целям, и по выполнению, и по результатам. Святослав предпринимает войну против хазар с

целью освободить вятичей от их зависимости. Поэтому он разрушает Саркел — главную

стратегическую базу хазар на западной границе, обходит с восточной стороны Азовское море и, оттес-

нив таким образом хазар от Дона и Азовского побережья, возвращается домой в Киев. В следующем