Латышева М.А. Эконометрическое моделирование неравенства социально-экономического развития регионов РФ
Подождите немного. Документ загружается.
151
влияние прочих факторов (помимо ВРП) на значение доходов было больше
для регионов второго кластера. Начиная с 2006 г. прочие факторы стали
оказывать большее влияние на доходы регионов более развитого третьего
кластера.
Значения временных эффектов по моделям формирования инвестиций
показывают, что в 2001 – 2002 гг. и 2007 г. влияние прочих факторов
(помимо ВРП) на значение инвестиций было больше для регионов второго
кластера. А в 2003 - 2006 гг. прочие факторы стали оказывать большее
влияние на инвестиции регионов более развитого третьего кластера.
Анализ индивидуальных фиксированных эффектов по моделям
формирования инвестиций показывает, что в третьем кластере меньше
регионов имеют отрицательный эффект (40%), чем во втором (55%).
Таким образом, у регионов третьего кластера больше возможностей для
привлечения инвестиций без увеличения ВРП.
Получили следующие модели:
для второго кластера
EYER0,
e
e
e
VRP
=
INCOME
-1,2888
,
EYER
e
e
e
VRP
=
INV
-1,8202,1
;
для третьего кластера
EYER0,
e
e
e
VRP
=
INCOME
-0,6182
,
EYER
e
e
e
VRP
=
INV
-0,692,0
.
Рост ВРП на душу населения на 1% приводит к росту инвестиций на
душу населения примерно на 1% в обоих кластерах. Рост ВРП на 1%
приводит к росту дохода на 0,81% в 3 кластере, на 0,88% во 2 кластере.
Основные выводы третьей главы
Построена эконометрическая модель, объясняющая зависимость ВРП
на душу населения от ряда макроэкономических факторов. Выявлены общие
факторы, непосредственно влияющие на формирование ВРП: стоимость
основных фондов, объем розничного товарооборота на душу населения,
152
среднемесячная зарплата, численность персонала, занятого
исследованиями и разработками.
Выявлены факторы экономического роста в однородных по социально-
экономическому развитию группах. Так, во втором кластере определяющим
фактором роста ВРП является розничный товарооборот на душу населения, а
в третьем кластере – розничный товарооборот, среднемесячная заработная
плата и стоимость основных фондов на душу населения. Таким образом, ВРП
на душу населения во втором кластере складывается в основном за счет
оборота розничной торговли, а не за счет производства. В третьем кластере
на ВРП оказывают влияние производственные факторы (эластичность ВРП
по заработной плате и фондовооруженности составляет 0,16). Однако
ведущая роль принадлежит товарообороту (эластичность ВРП по этому
показателю составляет 0,67).
Рассчитаны индивидуальные фиксированные эффекты каждого региона
и временные эффекты. Снижение или увеличение фиксированного эффекта
конкретного региона может служить индикатором качества проводимой
региональной политики. Анализ временных эффектов 2001-2007 гг.
показывает, что до 2003 года факторы, не входящие в модель,
способствовали уменьшению ВРП на душу населения, а начиная с 2004 года,
наметилась положительная динамика влияния неучтенных факторов.
Из построенных моделей формирования инвестиций и среднедушевых
доходов следует, что рост ВРП на душу населения на 1% приводит к росту
инвестиций на душу населения примерно на 1% в обоих кластерах. Рост ВРП
на 1% приводит к росту дохода на 0,81% в 3 кластере, на 0,88% во 2 кластере.
Значения временных эффектов по моделям формирования
среднедушевых денежных доходов показывают, что с 2001 г. по 2005 г.
влияние прочих факторов (помимо ВРП) на значение доходов было больше
для регионов второго кластера. Начиная с 2006 г. прочие факторы стали
оказывать большее влияние на доходы регионов более развитого третьего
кластера.
153
Значения временных эффектов по моделям формирования инвестиций
показывают, что в 2001 – 2002 гг. и 2007 г. влияние прочих факторов
(помимо ВРП) на значение инвестиций было больше для регионов второго
кластера. А в 2003 - 2006 гг. прочие факторы стали оказывать большее
влияние на инвестиции регионов более развитого третьего кластера.
Анализ индивидуальных фиксированных эффектов по моделям
формирования инвестиций показывает, что в третьем кластере меньше
регионов имеют отрицательный эффект (40%), чем во втором (55%).
Таким образом, у регионов третьего кластера больше возможностей для
привлечения инвестиций без увеличения ВРП.
Полученные результаты могут являться основой для последующей
экспертной аналитической оценки специалистами отраслевых и
функциональных департаментов Министерства экономики РФ качественных
изменений в региональном развитии.
154
Заключение
Процессы, происходившие в стране в период Советского Союза и
после его распада, привели к возникновению целого комплекса новых
экономических, социальных и политико-правовых проблем, непосредственно
отразившихся на устойчивости социально-экономической ситуации всей
региональной организации страны. Регионы, создававшиеся и развивавшиеся
в нерыночной логике, при помещении их в рыночную среду перестали
соответствовать масштабу экономических и социальных процессов
открытого рынка. Часть субъектов Российской Федерации и городов -
административных центров явно оказались не в состоянии обеспечивать
конкурентоспособность собственного хозяйства не только в глобальном, но
даже в страновом масштабе. Все это привело к нарастанию дифференциации
социально-экономического пространства российских регионов.
Для анализа социально-экономического неравенства регионов
Российской Федерации можно использовать разнообразные числовые
характеристики: соотношение максимального и минимального значений,
величина дисперсии, относительное отклонение от среднего значения,
коэффициенты вариации, Уильямсона, Джини, энтропии Тейла,
концентрации Герфиндаля, показатели асимметрии и куртозиса и др.
Все вышеперечисленные показатели неравенства имеют преимущества
и недостатки, поэтому для адекватной оценки степени неравномерности
социально-экономического развития регионов предпочтительнее
использовать данные числовые характеристики в совокупности.
Практический анализ основных индикаторов дифференциации
социально-экономического пространства регионов РФ в динамике (2001-2007
гг.) показал неоднородность развития регионов РФ практически по всем
показателям социально-экономического развития. При этом с 2001 г. по
2007 г. дифференциация в развитии регионов увеличилась по таким
показателям, как уровень безработицы, валовой региональный продукт на
155
душу населения, площадь жилья на одного жителя, объем внешнеторгового
оборота; уменьшилась по инвестициям в основной капитал, объему
розничного товарооборота на душу населения, среднедушевым денежным
доходам, среднемесячной начисленной заработной плате и практически не
изменилась по числу организаций, ведущих НИОКР, и численности
персонала, занятого исследованиями и разработками, стоимости основных
фондов на душу населения численности населения на одного врача,
численности учащихся ссузов и доли населения с доходами ниже
прожиточного минимума.
Однако помимо простых индикаторов дифференциации в развитии
регионов РФ можно использовать и комплексные (интегральные) оценки.
Наиболее часто используемыми являются методики МЭР РФ, «вологодская»,
Вологодского научного центра и коми - ИСЭПС.
Сравнение основных существующих рейтинговых методик
ранжирования 79 регионов Российской Федерации по данным за 2007 год
показало зависимость результатов оценки именно от выбора методики и
может не отражать действительную дифференциацию социально-
экономического пространства.
Предлагается авторская методика оценки уровня социально-
экономического неравенства регионов, позволяющая исследовать структуру
межрегиональных различий в динамике.
На основе факторного анализа по 14 показателям социально-
экономического развития выявлены 3 общие фактора, отражающие:
качество и количество капитальных ресурсов регионов, а также
внешнеэкономическую активность.
уровень подготовки кадров в регионе, научный потенциал региона, а
также состояние сферы розничной торговли.
социальное благополучие регионов.
При этом три главные компоненты объясняют в 2007 году примерно
74% дисперсии. Классификация 79 регионов с использованием полученных
156
общих факторов позволила выявить 5 групп существенно отличающихся по
уровню социально-экономического развития: высокоразвитые, развитые, со
средним уровнем развития, слаборазвитые (или проблемные). В отдельный
класс выделилась Тюменская область. Самыми многочисленными оказались
кластеры 2 и 3 со средним уровнем социально-экономического развития, что
составляет 91% от общего числа обследованных регионов.
Регионы равномерно распределены по уровню социального
благополучия, нет регионов с очень высоким значением этого фактора.
Однако можно отметить крайне низкий уровень социального развития
республики Ингушетия и низкий уровень республик Тыва, Кабардино-
Балкарской и Дагестан. Интересно отметить высокую степень
внешнеэкономической активности всех субъектов, а также равномерное
распределение регионов по качеству и количеству трудовых ресурсов.
Субъекты равномерно распределены по уровню подготовки кадров, научного
потенциала и объема розничного товарооборота. Высокий научный
потенциал наблюдается в г. Москва, г. Санкт-Петербург, Московской,
Нижегородской и Новосибирской областях.
Была уточнена структура неравенства во втором и третьем кластерах.
Для этого были рассчитаны доли дисперсии, объясненные первой
компонентой для регионов 2-го и 3-го кластеров. И во втором, и в третьем
кластерах наблюдается уменьшение доли дисперсии первой главной
компоненты в период с 2001 г. по 2005 г. Таким образом, в этот период
наблюдалось уменьшение однородности регионов в обоих кластерах по
уровню социально-экономического развития.
Во втором кластере наибольший вклад в основное направление
неравенства вносят инвестиции на душу населения (INV), валовой
региональный продукт на душу населения (VRP), стоимость основных
фондов на душу населения (FOND), объем розничного товарооборота на
душу населения (OT), среднедушевые денежные доходы (INCOME), доля
населения с доходами ниже прожиточного минимума (BED). Набор
157
факторов, определяющих основное направление неравенства, практически не
меняется от года к году.
В третьем кластере набор показателей, задающих основное
направление неравенства стабилен в 2002-2007 годы. Наибольший вклад в
основное направление неравенства в эти годы вносили среднедушевые
денежные доходы (INCOME), валовой региональный продукт на душу
населения (VRP), среднемесячная заработная плата (ZARPL), доля населения
с доходами ниже прожиточного минимума (BED). В 2001 году также
значительный вклад в основное направление неравенства вносили стоимость
основных фондов (FOND), инвестиции (INV), объем розничного
товарооборота (OT) (все показатели на душу населения). В то же время,
вклад в основное направление неравенства доли населения с доходами ниже
прожиточного минимума (BED) в 2001 г. был незначителен.
Построена эконометрическая модель, объясняющая зависимость ВРП
на душу населения от ряда макроэкономических факторов. Выявлены общие
факторы, непосредственно влияющие на формирование ВРП: стоимость
основных фондов, объем розничного товарооборота на душу населения,
среднемесячная зарплата, численность персонала, занятого
исследованиями и разработками.
Выявлены факторы экономического роста в однородных по социально-
экономическому развитию группах. Так, во втором кластере определяющим
фактором роста ВРП является розничный товарооборот на душу населения, а
в третьем кластере – розничный товарооборот, среднемесячная заработная
плата и стоимость основных фондов на душу населения. Таким образом, ВРП
на душу населения во втором кластере складывается в основном за счет
оборота розничной торговли, а не за счет производства. В третьем кластере
на ВРП оказывают влияние производственные факторы (эластичность ВРП
по заработной плате и фондовооруженности составляет 0,16). Однако
ведущая роль принадлежит товарообороту (эластичность ВРП по этому
показателю составляет 0,67).
158
Рассчитаны индивидуальные фиксированные эффекты каждого региона
и временные эффекты. Снижение или увеличение фиксированного эффекта
конкретного региона может служить индикатором качества проводимой
региональной политики. Анализ временных эффектов 2001-2007 гг.
показывает, что до 2003 года факторы, не входящие в модель,
способствовали уменьшению ВРП на душу населения, а начиная с 2004 года,
наметилась положительная динамика влияния неучтенных факторов.
Из построенных моделей формирования инвестиций и среднедушевых
доходов следует, что рост ВРП на душу населения на 1% приводит к росту
инвестиций на душу населения примерно на 1% в обоих кластерах. Рост ВРП
на 1% приводит к росту дохода на 0,81% в 3 кластере, на 0,88% во 2 кластере.
Значения временных эффектов по моделям формирования
среднедушевых денежных доходов показывают, что с 2001 г. по 2005 г.
влияние прочих факторов (помимо ВРП) на значение доходов было больше
для регионов второго кластера. Начиная с 2006 г. прочие факторы стали
оказывать большее влияние на доходы регионов более развитого третьего
кластера. Значения временных эффектов по моделям формирования
инвестиций показывают, что в 2001 – 2002 гг. и 2007 г. влияние прочих
факторов (помимо ВРП) на значение инвестиций было больше для регионов
второго кластера. А в 2003 - 2006 гг. прочие факторы стали оказывать
большее влияние на инвестиции регионов более развитого третьего кластера.
Анализ индивидуальных фиксированных эффектов по моделям
формирования инвестиций показывает, что в третьем кластере меньше
регионов имеют отрицательный эффект (40%), чем во втором (55%).
Таким образом, у регионов третьего кластера больше возможностей для
привлечения инвестиций без увеличения ВРП.
Полученные результаты могут являться основой для последующей
экспертной аналитической оценки специалистами отраслевых и
функциональных департаментов Министерства экономики РФ качественных
изменений в региональном развитии.
159
Список используемой литературы
1. Berloffa G., Modena F. Economic well-being in Italy: The role of
income insecurity and intergenerational inequality. ECINEQ 2010-168.
2. Cui He-rui, Zhang Run-qing. The differentiation analysis of rural
resident’s consumption in China’ four economic plates based on panel data model.
3. Easaw J., Savoia A. Inequality in developing economies: The role of
institutional development. ECINEQ 2009-121.
4. Marrero G., Rodríguez J. Inequality of opportunity in Europe:
Economic and policy facts. ECINEQ 2010-172.
5. Ruitebeek H. Distribution of ecological entitlements: implications for
economic security and population movement // Ecological Economics, 1996, №
17, PP. 49-64.
6. Seguino S. All types of inequality are not created equal: divergent
impacts of inequality on economic growth. ECINEQ 2005-10.
7. Styme S., Jackson T. Intra-generational equity and sustainable
welfare: a time series analyses for the UK and Sweden // Ecological Economics,
2000, № 33, PP. 219-236.
8. Theil H. Economics and information theory. – Amsterdam, 1967. – p.
121.
9. Адамеску А. Во главе комплексных региональных исследований /
А.Адамеску, В.Кистанов, В.Савельев // Экономист. - 1995. - N 11. - С.91-96.
10. Азгальдов Г.Г., Береза Т.Н. Об учете категории качества при
вычислении сравнительной эффективности объектов. Экономика и
математические методы. Том 32, вып.3. М., Наука, 1996.
11. Айвазян С.А. Анализ синтетических категорий качества жизни
населения субъектов Российской Федерации: их измерение, динамика,
основные тенденции (по статистическим данным за 1997-1999 гг.). М.:
ЦЭМИ РАН, 2000.
160
12. Айвазян С.А. Интегральные индикаторы качества жизни
населения: их построение и использование в социально-экономическом
управлении и межрегиональных сопоставлениях. М.: ЦЭМИ РАН, 2000.
13. Айвазян С.А. Сравнительный анализ интегральных
характеристик качества жизни населения субъектов Российской Федерации.
М: ЦЭМИ РАН, 2001.
14. Айвазян С.А., Мхитарян В.С. Прикладная статистика и основы
эконометрики. М.: «ЮНИТИ», 1998.
15. Акопов В.И., Гаджиев Ю.А. Межрегиональные различия в
социальном развитии зоны Севера // Вестник Научно-исследовательского
центра корпоративного права, управления и венчурного инвестирования
Сыктывкарского государственного университета. – 2007. – №2. – С. 31-47.
16. Актуальные социально-экономические проблемы регионов
России: сб. ст. / под ред. Макарова В.Л., Клейнера Г.Б., Татевосяна Г.М. - М.:
ЦЭМИ, 2005. - 157с.
17. Аносов С.В., Петров Г.И., Фишман Б.Е., Фрисман Е.А., Хавинсон
М.Ю. Системная динамика регионального развития: подходы к
моделированию блока экономики// Пространственная экономика. 2007. №3.
С. 134-146.
18. Барышева Г. Прогнозные модели развития региона (на примере
Томской области) / Г.Барышева, И.Черданцева // Экономист. - 2007. - N 6. -
C.88-90.
19. Безруков В. Тенденции развития регионов в 2005-2006гг. /
Безруков В., Остапкович Г. // Экономист. - 2005. - N 10. - С.31-38.
20. Бобков В. Региональное неравенство уровня жизни населения //
Экономист. - 2004. - N 12. - С.58-63.
21. Булгаков В.К. Моделирование динамики обобщающих
показателей развития региональных экономических систем России /
В.К.Булгаков, О.В.Булгакова // Экономика и матем. методы. - 2006. - Т.42,
N 1. - С.32-49.