Кузьмина Е.Е. Откуда пришли индоарии

Подождите немного. Документ загружается.

3. Керамика ираноязычных носителей сакской и савромато-сарматской куль

тур сохраняет алакульскую и срубную традиции гончарства, что позволяет счи

тать ираноязычных савромат—сармат, а также саков прямыми потомками ала-

кульцев и срубников.

4. Алакульские традиции гончарства фиксируются у современных ирано

язычных групп населения Таджикистана, что, учитывая традиционность и на

следственный характер женского гончарного ремесла, служит серьезным аргу

ментом в пользу признания ираноязычности самих создателей этих традиций —

алакульцев и срубников.

Памятники дандыбаевского типа датируются самым концом эпохи брон-

Зы - ХI(Х)-IХ в. до н.э. — и распространены только на территории Централь-

ного Казахстана. Но отдельные дандыбаевские горшки встречены в Киргизии

(Каинда, Джаильма, Воронцовское погребение), Хорезме (Тагискен), в Семи-

речье (Биен), Северном Казахстане (Саргары), в Северном Прикаспии в сборах

В.Д.Белецкого и А.Н.Мелентьева [1972] и И.Б.Васильева [Васильев и др., 1986]

на развеянных стоянках и в Ильевском могильнике Волгоградской области

[Мамонтов, 1980, с. 158]. Были изучены коллекции могильников Бегазы, Дан-

дыбай, Тас-Булак, Энбек-Суйгуш, Бугулы II (поздняя группа), Воронцово, ма-

териалы поселения Джаильма в Киргизии и стоянок Прикаспия.

Таблица 3

Соотношение типов памятников

Зона

мог

пoc

Пет-

ровка

Алахулъ

Сме-

шанные

типы

Федо-

рово

Сруб-

ные

Всего

Лесостепь

Челябинск

Уй-Увелька 7 4 6 2 3 22

Верхний Тобол 7 1 2 10

Магнитогорск

—

Степь

Западный

Казахстан и

Соль-Илецк

20 1 6 31 2 60

Северный

Казахстан

22 4

4 9 44

Центральный

Казахстан

18 14 22 10 64

Киргизия 1 8 3 11

Восточный

Казахстан и

Иртыш

9 16

Лесостепь Обь 11 24

Енисей 6 21

В таблице подсчитаны только те памятники, керамика которых была подвергнута ана-

лизу.

Сосуды имеют шарообразное тулово с очень маленьким уплощенным дном

и цилиндрическим горлом, иногда с отогнутым наружу венчиком. Черепок плот-

127

У/'/'/А

Петровка v

/У/'-Л

Алексеевна I - ■ч--ч N За мара (во

Схема III. Хронологическое соотношение типов андроновских памятников

(схема ША и ШБ).

128

129

ный, в тесте примесь толченого гранита. Наружная поверхность черного, ярко-

желтого и темно-красного цвета обычно прекрасно залощена. Орнамент выпол-

нен тонким, глубоко вдавленным гладким или зубчатым штампом, широко ис-

пользуются различные фигурные штампы, ногтевые вдавления, налепы, встре-

чается роспись черной и бурой краской. Декор нанесен по всему тулову, горло

не орнаментировано или украшено иным элементом узора, чем тулово.

Характерны композиции из расположенных в шахматном порядке косых

ромбов, вытянутых противолежащих треугольников, вписанных углов и лома-

ных заштрихованных лент, а также треугольники и ромбы, заштрихованные

решеткой. Ни по форме, ни по мотивам декора, ни по технике посуда не имеет

ничего общего ни с алакульской, ни с федоровской. М.П.Грязновым [1952, с.

147] установлено, что дандыбаевская посуда изготовлялась техникой выкола-

чивания из цельного комка глины при помощи наковальни и лопаточки. Этот

прием гончарства был распространен также в карасукской культуре, как и

аналогичные дандыбаевским типы сосудов с подобными же орнаментами, что

дало основание М.П.Грязнову отнести памятники дандыбаевского типа к кара-

сукской культуре. Против этого выступил А.Х.Маргулан [1979, с. 327—333],

подчеркивающий своеобразие казахстанской посуды и полагающий, что памят-

ники выделяемой им бегазы-дандыбаевской культуры являются прямым про-

должением андроновских и прототипом сакских. С этим выводом трудно согла-

ситься. Учитывая специфику технологии, формы и орнаментику дандыбаевской

посуды и ее родство с карасукской, дандыбаевский керамический комплекс

следует, видимо, отнести к особой культуре, генетически не связанной с анд-

роновской.

Аналогичная дандыбаевской техника гончарства до сих пор применяется

тюркоязычными народами Сибири якутами и шорцами. Мастерица делает из

глины шар, протыкает в нем углубление и затем выколачивает тулово, пользу-

ясь лопаточкой или деревянной ложкой [Воеводский, 1930, с. 60—61]. Эта

техника своеобразна и, кроме тюркоязычных народов, не известна ни у одной

другой народности Сибири, что позволяет считать технику выколачивания важ-

ным этническим признаком, указывающим на принадлежность дандыбаевцев к

тюркской языковой семье и их вероятную миграцию из Сибири или Централь-

ной Азии.

Однако в комплексах Центрального Казахстана в эпоху поздней бронзы,

наряду с дандыбаевской, представлена посуда, сохраняющая андроновские тра-

диции (табл. III А,Б). А.Х.Маргулан [1979, с. 327-328] справедливо подчер-

кивает сосуществование двух способов гончарства. Ко второй группе относятся

сделанные техникой кольцевого налепа горшки позднефедоровского и алексе-

евского типов, последние часто украшены налепным валиком. Они безусловно

синхронны дандыбаевским, поскольку встречаются в единых закрытых комп-

лексах с дандыбаевскими, например, в мавзолеях Сангру III и Бегазы, присут-

ствуют в могильниках Айдарлы, Бола-Кулболды [Маргулан и др., 1966, с. 183—

186, рис. 60, 93, табл. XVIII, XIX; 1979, рис. 29, 234, табл. 7] и абсолютно

господствуют на центрально-казахстанских поселениях эпохи финальной брон-

зы, в частности, в Кенте [Варфоломеев, 1991]. Исходя из этого, можно полагать,

130

что в Центральном Казахстане в XI—IX в. до н.э. преобладало коренное анд-

роновское население, производившее алексеевскую и позднефедоровскую посу-

ду, но в его среду внедрилась небольшая тюркоязычная группа, мигрировавшая

с востока и занявшая на некоторое время господствующее положение в андро-

новской среде. Отмечаемая на европеоидных сакских черепах незначительная

монголоидная примесь [Гинзбург, 1970, с. 119], вероятно, обусловлена

участием в этногенезе саков Центрального Казахстана и Киргизии

незначительной группы тюрок-дандыбаевцев. Для представителей этой группы

сооружались огромные мавзолеи бегазинского типа, куда помещалась парадная

дандыбаевская посуда, малочисленная на поселениях. Вскоре пришельцы были

поглощены анд-роновцами (табл. III). На позднеандроновской основе

сформировалась сакская культура.

Традиции сакского, а в конечном счете — андроновского гончарства сохра-

няются в глухих горных районах. Ленточная техника кольцевого налепа изве-

стна у таджиков Каратегина и Дарваза, в Хуфе, на Зеравшане, Ягнобе, Вахше

и Кафирнигане [Семенов, 1903, с. 39; Зеленин, 1927, с. 99—100; Пещерева,

1929, с. 27—28; 1959, с. 25—39]. Керамику, изготовленную этим способом, мне

довелось видеть на Вахше; на Зеравшане я наблюдала процесс создания горшка

кольцевым налепом на подставке. В Дарвазе, в Файзабадском районе в селении

Гумбулак, на Вахше в районах Кангурта и Бальджуана сосуд изготавливают на

перевернутом вверх дном горшке или на специально сделанной из кизяка с

глиной высушенной болванке. Сосуд или болванку покрывают мокрой тряпкой

и мастерица формует нижнюю часть горшка, облепляя болванку глиной. После

просушки она снимает заготовку с шаблона, ставит на подставку в виде дере-

вянного блюда и завершает формовку, подлепляя венчик [Ершов, 1956, с. 7;

Пещерева, 1959, с. 28—29]

(эта техника совершенно аналогична петровской

и западноалакульской). В других случаях, например, в долине Хуфа, стенки

сосуда налепляют на широкое выступающее снаружи дно, находящееся на ка-

менной подставке [Пещерева, 1959, с. 251], иногда, например, на Ягнобе, Вах-

ше, Сурхобе, Хингоу, станки прикрепляют к небольшим закраинам, сформован-

ным из одного куска глины вместе с дном [Пещерева, 1959, с. 27, 32, 35] (эти

приемы встречались на памятниках алакульского и смешанных типов и приме-

нялись сарматами и саками).

Сосуд, как и андроновский, делается в три приема, нижняя часть горшка с

дном называется бунук, заготовка с плечиком — лона, а лента венчика — мо-

рук. Про баночный сосуд говорится, что он сделан «в одну стенку», про ост-

рореберный — «в две стенки», про горшок из трех лент с венчиком — «в три

стенки» [Пещерева, 1959, с. 33, 35]. Описан костровой обжиг у горных таджи-

ков [Григорьев, 1931, с. 3; Пещерева, 1959, с. 40—43, рис. 10]. Женщины на

земле огораживают камнями круглую площадку — хумб, складывают в центре

несколько рядов коровьего кизяка - пур диаметром 1,5—3 м, на который боком

или вверх дном помещают компактной кучей сосуды и поджигают щепками

костер, сверху плотно покрыв его кизяком, и эта куча горит всю ночь. В

Тавиль-Даре костер устраивают в специальной ямке; мелкие сосуды иногда

обжигают в домашнем очаге.

131

Близкие традиции гончарства распространены в Северо-Западном Пакиста-

не и афганском Бадахшане в родовых поселках, населенных малыми народами,

говорящими на реликтовых индоиранских языках. Население Северо-Западного

Пакистана составляют потомки первых индоиранцев, пришедших с прародины

в Индостан частично еще до разделения на индийскую и иранскую ветви и

сохранивших архаичные черты в своих языках и в мифологии [Morgenstierhe,

1978; Jettmar, 1975; Fussman, 1977]. Гончарство этих народов также имеет очень

древние традиции. Керамика изготавливается вручную. Глину, смешанную с

речным кварцем, песком и пухом, толкут камнем в сделанной в земле ямке,

заливают водой и размешивают; на плоский деревянный кружок, выпуклый

снизу для вращения [Rye, Evans, 1976, табл. 1,3], реже на деревянное блюдо

кладут глиняную лепешку, из которой формуют дно, иногда с невысоким бор-

тиком [Rye, Evans, 1976, табл. 34], затем делают колбаску, разминают ее в виде

ленты и прилепляют ко дну, на нее накладывают следующую ленту со скосом

внутрь, затем следующую, давая заготовке подсохнуть. Стенки равняют ребром

или лопаточкой снаружи и круглой галькой изнутри [Rye, Evans, 1976, табл.

20, 21], затем поверхность замывают и лощат галькой или яйцевидным комком

обожженной глины. Для обжига [Rye, Evans, 1976, табл. 5, 10, 17, 21, 63]

выкапывают специальную очажную яму диаметром 1 м и больше, стенки и дно

ее обкладывают каменными плитками, иногда обмазывают глиной; в других

случаях круглый очаг обкладывают необожженными неправильной формы

плитками-кирпичиками и сверху выводят купол, получая подобие печи. Види-

мо, подобную конструкцию имела печь из кирпичиков на андроновском посе-

лении Кипель. Все другие типы очагов Пакистана аналогичны андроновским.

В Читрале, как и в Таджикистане, посуду обжигают в открытых кострах. В

костер или очаг кладут кизяк и боком или вверх дном ставят сосуды, плотно

перекрыв их слоем топлива.

Можно полагать, что сходные приемы керамического производства сущест-

вовали и у пришедших в Индию ариев. Э.А.Грантовский первым рассмотрел

вопрос о характере гончарства в связи с проблемой происхождения индоиран-

цев. Основываясь на ведийских текстах, он показал, что арийцы на прародине

не знали гончарного круга и, следовательно, отстаиваемая многими учеными

гипотеза о связи ариев с культурой серой керамики и локализации их праро-

дины в Иране, несостоятельна [Грантовский, 1981, с. 270].

Сведения о гончарстве в ведической литературе были собраны Ш.Синхой,

в брахманической - М.Панди и изданы Б.П.Синхой [Sinha, 1969, с. 155-160,

301-313]. В.Рау [Rau, 1972; 1974] были опубликованы и проанализированы

все данные о гончарстве в ведийской Индии. В Упанишадах и Брахманах про-

тивопоставляется угодная богам посуда, сделанная самим жертвователем-арием

без помощи гончарного круга, как делали отцы и деды питары и прародитель

людей Ангирас, и посуда, сделанная на гончарном круге гончаром куллала-

шудрой, не входящим в арийскую общину и не участвующим в жертвоприно-

шении. Сделанный на круге горшок непригоден для жертвоприношения и при-

надлежит асурам (так называли и враждебные ариям аборигенные племена, и

демонических злых божеств) «Асуровский сосуд выходит из рук гончара, асу-

132

ровский сосуд делает гончар на круге» (Майтраяни самхита, 1, 8, 2-3; 2, 9, 5);

«Одни сосуды сделаны на круге, другие без круга. Что скручено на круге,

принадлежит асурам, что сделано без круга принадлежит богам». Поэтому для

жертвоприношения агнигхотра надо сделать горшок без круга (Катха-чакха

самхита, 6, 3; 17, 13; Капистхала-катха самхита, 4,2; 27, 3; Тайтирья самхита

4, 5, 4).

Шатапатха Брахмана (6, 5, 1, 1-6, 5, 4, 17; 14, 1, 2, 9-25), четыре самхиты

Черной Яджурведы, Майтраяни самхита (3, 1, 6-8), Катха-чакха самхита (6,

17-9, 2), Капистхала-катха самхита (163, 13-165, 24), Тайтирия самхита (4,1,

5, 6), а также Тайтирия Араньяка (5, 2, 8-5, 3, 9), Катхака Брахмана (93,

13-96, 13) и Белая Яджурведа содержат сходные описания процесса изготов

ления арием лепных сосудов для жертвоприношений. Это - укха, махавира,

кумбха, стхали и др. На земле, иногда на круглой огороженной площадке

праваргия на круглом земляном возвышении, посыпанном песком, формуют

сосуд. Выкопанную глину поливают водой и смешивают с пятью веществами,

так как «из пяти веществ первоначально была создана земля»: толченым изве

стняком, галькой, шамотом, козьим пухом, частями каких-то растений, по Ша

тапатха Брахмане — также с козьим молоком и смолой растения. Затем жена

ария делает руками глиняную плитку — подставку под дно сосуда — величиной

в ступню. Далее сам арий делает глиняные плитки, украшенные тремя знаками,

и формует сосуд. Согласно Шатапатха Брахмане, он делает плоское дно сосуда

укха, «затем загибает край вверх. Потом кладет первую глиняную ленту... после

того, как он как следует прижмет эту ленту и хорошо ее смочит, он сажает

следующую по высоте ленту», «он формует укху трехленточной с помощью

божественных мер пядь в высоту, пядь в ширину», «он формует укху внутри

и снаружи» и «заглаживает ее пучком травы». Перед нами — подробное опи

сание техники кольцевого налепа из трех лент с донным начином. Майтраяни

самхита (3,1) и Катха-чакха самхита (19, 5—7) также предписывают: «Из

трех лент надо делать укху". Из трех кольцевых лент арии формовали и

сосуды кумбха, махавира, котел триюддхи (в переводе — «сделанный из

трех лент»).

Ни в одном ведийском тексте не упоминается ни ангобирование, ни роспись

сосудов. В Тайтирия Араньяка фигурирует бамбуковая палочка (штамп), кото-

рой наносился штампованный декор [Rau, 1972, с. 1, 14]. В Шатапатха Брах-

мане и других текстах говорится об орнаментации укхи налепными шишечками

(сосками) и налепным валиком [Rau, 1972, с. 1, 46].

Сформованный сосуд подсушивают на солнце и окуривают дымом конского

навоза. Далее арий роет яму, ориентируя ее по четырем сторонам света, кладет

в нее глиняные плитки и топливо, ставит укху вверх дном и сверху кладет

топливо, прибавляя травы. Огонь в костре зажигают днем и сосуд вынимают

лишь на следующий день, затем горшок очищают от золы и наполняют козьим

молоком для охлаждения. Перед нами описание низкотемпературного восста-

новительного обжига.

Несомненно, что обычай изготовлять культовые сосуды вручную и

обжигать их без горна могло возникнуть только у народа, у которого

первоначально вся

133

посуда делалась без круга и в ритуале сохранилась реминисценция древней

традиции. Все детали производственного процесса, применявшегося ведически-

ми ариями при изготовлении ритуальных сосудов, — рецептура составления

глиняной массы, использование глиняных плиток, формовка методом кольце-

вого налепа, сушка и окуривание навозом, окислительный обжиг в яме — пол-

ностью совпадают с технологией гончарства у индоиранских реликтовых групп

в северозападном Пакистане и у ираноязычных племен горного Таджикистана

Эта техника восходит к гончарству евразийских степей и Средней Азии эпохи

бронзы. Она столь специфична, что не могла возникнуть конвергентно.

Однако у андроновцев и таджиков сосуды изготовляли женщины, а в веди-

ческой Индии — мужчины. Но, по-видимому, у предков ариев гончарством

занимались тоже женщины. В пользу этого свидетельствует то, что в изготов-

лении культового сосуда участвует жена жертвователя, арию помогают мать-

земля, прародительница всего сущего - богиня Адити и другие женские боже-

ства. «Адити — это земля. С помощью Адити копает он землю, чтобы не по-

вредить Землю, с помощью Адити формуют укху"; «Дхишана — это знание,

богиня... должна тебя в доме земли зажечь»; «женщины-богини должны тебя

обжечь»; «Варутри — это день и ночь... Варутри — обе богини должны обжечь

тебя, укха. Денно и нощно они его обжигают»; «жены богов сперва сделали

укху" (Майтраяни самхита, 3, 1, 6—8; сходны тексты Катха-чакха самхита 19, 5

—7; Тайтирия самхита, 5, 1, 6—5, 1, 7). В Яджурведе (IV, 1, 5, 3) и в Шата-

патха Брахмане (6, 5, 1—6, 5, 4) говорится: «Великая Адити с силой, обеими

руками, ловко формует укху".

Ведические данные важны для реконструкции сложных идеологических

представлений, сопровождающих производственный процесс. В Атхарваведе

(XVIII, 4, 30) сосуд отождествляется с Адити. В Шатапатха Брахмана (14, 1,

2, 9) говорится: «Глина — это земля, вода — это небо. Из глины и воды делают

махавиру". Укха сопоставляется с Землей (Шатапатха Брахмана, 6, 5, 1—6, 5,

4): «Делает он укху столь большой, как эта Земля вначале была сделана...»,

«Ты - Земля, дно укхи (и придонная часть. - Е.К) - это земное жизненное

пространство» (оно связано с божествами Васу), вторая лента сосуда — «это

воздушное пространство» (оно связано с Рудрами), верхняя лента - «это небо»

(оно связано с верховными божествами Адитьями), стенки сосуда — это страны

света, соотносимые «с богами, благосклонными к людям». Отождествление трех

поясов сосуда с тремя сферами мироздания подчеркивают Яджурведа (Майт-

раяни самхита, 3, 1, 6—8; Капистхала самхита, 19, 5—7), Катха самхита (30, 3

—5) и Тайтирия самхита (5, 1, 6—7). Это представление важно для интерпре-

тации семантики памятников скифского искусства, в том числе - Чертомлыц-

кой вазы, где изображены три сферы мироздания [Кузьмина, 1976в]. Формовка

горшка сопоставляется с актом творения, изготовление каждой ленты сопро-

вождается заклинанием: «Поднимись! Стань крепким! Будь большим! Встань

прямо! Ты устойчив, ты стоишь на прочном основании». По Шатапатха Брах-

мана (6, 5, 4, 17) и Шукла Яджурведа самхита (11, 59) налепной валик — это

пояс Адити, это шнур, врученный Варуной для жертвоприношения, налепляют

этот шнур в верхней трети кругом укхи, — «это страны света», от него спуска-

134

ются вертикально вниз четыре глиняных валика, заканчивающиеся налепными

шишечками — «боги, сформовав укосу — эти жизненные пространства — этими

сосками надоили себе все желания... укха с четырьмя сосками - это корова с

четырьмя сосками». Сосуд — это Макха (жертва), это жертвенная корова, это

голова жертвы. Жертвенный сосуд посвящается Митре — «владыке народов»,

«охранителю жизненных пространств». Жертвователь «получает потомство,

благосостояние, обладание коровами, хорошую мужскую силу, сородичей» (Ша-

тапатха Брахмана, 8, 5, 1—6, 5, 4). При замешивании глины, зажжении огня,

установке сосуда поются молитвы. Кроме Митры, упоминаются Варуна, Агни,

Вайю, Савитар — древние, частично общие индоиранские божества, что отра-

жает глубокую древность сложения самой традиции. В горном Таджикистане

изготовление горшков также сопровождается сложными ритуалами и произне-

сением заклинаний; покровительница мастериц называлась «мать» — момо (ср.

Адити [Григорьев, 1931, с. 2-4; Пещерева, 1959, с. 116-129]).

Об индоиранских истоках ведического гончарства свидетельствуют и линг-

вистические данные: санскритское название сосуда кумбха точно соответствует

авестийскому хумб, таджикскому хум, а также ягнобскому хумб, что означает

и «сосуд», и «огороженная площадка для обжига керамики»; санскритское кул-

лала — «горшечник» соответствует таджикскому капал — «горшечник»; кул-

ла - «миска», близко согдийскому калла - «глина, кувшин», ягнобскому кал-

ла — «глина, сосуд»; таджикское бунук — нижняя часть заготовки сосуда с

дном — восходит к авестийскому буна — «низ», «основание» и соответствует

санскритскому бундхъя — нижний мир. Таким образом, сопоставление лингви-

стических и этнографических материалов со свидетельствами ведической лите-

ратуры и археологическими данными позволяет установить, с одной стороны, —

родство ведической технологии керамического производства с современной се-

веропакистанской и горнотаджикистанской, с другой стороны — выявить гене-

тическую связь с более древним гончарством пастушеских племен Средней

Азии и Казахстана.

В технологическом процессе, описанном в ведической литературе, совпадают

с археологически реконструируемой технологией андроновского гончарства та-

кие важнейшие детали как состав глиняного теста и применяемые примеси

(кварц, шамот, растения, пух), формовка сосуда на подставке — плитке, донный

начин, техника кольцевого налепа, заглаживание травой, орнаментация налеп-

ными валиками, обжиг в вымощенной плитками костровой яме, добавка к топ-

ливу трав. Наиболее важными моментами, позволяющими сопоставлять ведий-

ское гончарство не вообще с евразийским степным, а именно с андроновским,

являются специфическая техника кольцевого налепа и трехчастность сосуда по

вертикали.

На андроновской посуде встречается орнаментация налепными вертикаль-

ными валиками и шишечками; разные варианты ее присутствуют на посуде

новокумакского этапа, родственной посуде культуры многоваликовой керамики

Украины [Смирнов, Кузьмина, 1977, рис. 9] и на керамике XII—IX вв. до н.э.,

украшенной налепными валиками с опущенными усами. Очень интересны упо-

минаемые в ведической литературе многогранные сосуды: в Катха-чакха самхи-

135

та (19, 5-7), в Капистхала-катха самхита (30, 3-5), Тайтирия самхита (5, 1, 6-

5, 1, 7) говорится, что укху надо делать четырех-, шести-, восьми- или

девятигранной в магических целях «против колдовства". Такие квадратные

сосуды известны только на андроновских памятниках федоровского типа [Мак-

сименков, 1978, табл. XLV, 14-16, XLVIII, 9, 2, 3]. Эти специфические схож-

дения вряд ли можно признать случайными

. Этнографами установлено, что

освещенные традицией способы изготовления керамики длительно сохраняются

в общине и передаются от матери к дочери [Пещерева, 1959, с. 20; Сайко, 1982,

с. 15]. Таким образом, технология гончарства является надежным этническим

показателем. Следовательно, прослеженная преемственность производственных

традиций гончарства от современных индоиранцев Пакистана и ираноязычных

таджиков к ираноязычным усуням, сакам и сарматам, и, наконец, к андроновцам

является важнейшим аргументом в пользу признания их индоиранской принад-

лежности. А коль скоро алакульская технология близка к срубной, а петровская

связана с полтавкинской и истоки их обеих восходят к энеолиту восточноев-

ропейских степей, то анализ столь специфически археологической категории,

как керамика, оказывается весьма существенным для рассмотрения индоевро-

пейской проблемы. Т.В.Гамкрелидзе и В.В.Иванов [1984] выдвигают гипотезу

о приходе из Передней Азии через Среднюю Азию различных групп индоевро-

пейцев во второй половине II тыс. до н.э., а ираноязычных племен - лишь в

начале I в. до н.э. Анализ гончарства не подтверждает этой гипотезы.

В эпоху энеолита и бронзы в пределах Евразии выделилось два больших

региона: зона земледельческих культур Передней и Средней Азии и зона ско-

товодческих культур евразийских степей, а также Центральной Европы. В куль-

туре древних земледельцев Передней Азии, Ирана, Индии и юга Средней Азии

гончарство развивалось принципиально иными путями, чем в центральноевро-

пейской зоне (табл. 7). В Месопотамии, Иране, Белуджистане уже к середине

IV тыс. до н.э. в керамическом производстве был достигнут большой прогресс -

появился гончарный круг, выделилось специализированное мужское гончарное

ремесло, работающее на рынок [Сайко, 1982, с. 92, 166]. На юге Средней Азии

в культуре Анау эта инновация относится к концу III - началу II тыс. до н.э. -

ко времени перехода от Намазга IV к Намазга V [Массой, 1956, с. 295-309;

Сайко, 1971, с. 85-90; 1982, с. 91], в Индии - ко времени сложения харапп-

ской цивилизации. Напротив, в зоне скотоводческих культур евразийских сте-

пей на протяжении всей эпохи энеолита и бронзы сохранялось женское домаш-

нее производство посуды без круга.

В последнее время большое внимание уделяется температурному потенциалу

общества, т.е. установлению максимальных температур, использовавшихся в

производственных процессах носителями данной культуры [Иванов, 1979].

Температурный потенциал степных племен Евразии, производивших обжиг ке-

рамики и отливку бронзы в кострах и очажных ямах, не превышал 700-950° С

Наоборот, носители древнеземледельческих культур Передней и юга Средней

Азии уже в эпоху энеолита научились сооружать специальные горны для обжига

посуды, в которых может быть достигнута высокая температура. В эпоху бронзы

конструкция горнов была совершенна [Сарианиди, 1958, 1963; Масимов, 1972;

136