Но чтобы выяснить место и роль иррационального в научном познании, рассмотрим
феномены незнания и неведения в науке. Современный отечественный философ М, А. Розов
называет незнанием то, что может быть выражено в виде вопроса или утверждения типа: "Я
не знаю того-то". Такая ситуация, когда мы знаем, что мы чего-то не знаем, возможна в том
случае, если речь идет об уже известном предмете. Например, мы знаем о том, что
существуют химические свойства металлов, но мы не знаем полного химического состава
одного из них. Иногда мы формулируем суждение: "Я не знаю", которое и задает программу
нашего дальнейшего познавательного действия. Ученый в таком случае знает, что он будет
исследовать, что искать, какую исследовательскую программу следует построить. Незнание
- это область преимущественно рационального планирования познавательной деятельности,
т.е. рационального познания. В актах незнания иррациональное, конечно, присутствует, но
его доля в познании минимальна.
В отличие от незнания неведение можно зафиксировать в форме такого суждения: "Я не
знаю, чего я не знаю". В такой ситуации не существует рационального планирования
познавательной деятельности. Например, когда Дирак открыл позитрон, то он не мог
вначале сформулировать вопрос "Что такое позитрон?" или утверждение типа "Я не знаю,
что такое позитрон". Последний был для науки в сфере небытия и еще предстояло дать ему
бытие, а затем задавать вопросы о его строении, свойствах и т.д. Информация из небытия
часто приходит в форме неожиданных
403
побочных результатов экспериментов причем, зачастую не совсем понятных. Если
обратиться к тому же примеру с позитроном, то во время эксперимента в камере Вильсона
был обнаружен след в виде двух линий, расходящихся под определенным углом из одной
точки. Одна линия принадлежала электрону, а вторая была загадкой. И только после
открытия позитрона стало ясно, что она есть "след" позитрона.
Никто никогда целенаправленно не делал открытий. Трудно представить себе ученого,
который бы запланировал открытие того, о чем никто и ничего до сих пор не знал. В
противном случае это напоминало бы ситуацию полнейшей неопределенности типа "пойди
туда, не знаю куда", "принеси то, не знаю что". Сами ученые только "задним числом"
объясняют с помощью логического мышления, как они сделали открытие. Коренные
новации в развитии науки нельзя представить в виде результатов рациональной
деятельности. Подлинное открытие в науке - это то, чего еще не было в арсенале научного
знания, о чем даже не догадывались, что нельзя логически вывести из уже существующего
знания. Например, наука открыла явление электризации трением, радиоактивность и т.д.
Открытия подобного рода знаменуют переворот в науке, но на них "нельзя выйти
рационально, т.е. путем целенаправленного поиска". До своего открытия эти явления лежали
в сфере неведения, куда нет "рационального пути", ибо еще неизвестен сам объект поиска.
Сфера неведения - это сфера научных открытий, которые нельзя представить в виде
рациональной деятельности, с четкой логической программой, методом и т.д. Здесь
рациональное в познании обретает свою границу и начинает доминировать иррациональное,
например, интуиция, т.е. форма непосредственного интеллектуального знания или
созерцания, внезапного сверхчувственного озарения. Интуиция в науке, как правило,
предполагает предварительную мощную и длительную работу логического мышления.
Поэтому часто она рассматривается как "свернутая, спрессованная" логика. Но в любом
случае интуиция представляет собой особый тип мышления, в котором сам мыслительный
процесс совершается на бессознательном уровне, а предельно ясно осознается только
результат - открытие.