Кин Морис. Рыцарство

Подождите немного. Документ загружается.

Глава II

ствовал отцу Рамона. В юности восхищенный достоинствами рыца-

рей Рамон писал песни, подражая трубадурам, и вел, по слухам, весьма

распутную жизнь. Он женился, но жене своей верен не был: «О Боже,

женская краса была чумою для меня и страшным искушеньем,» -

пришлось ему признаться много лет спустя.

Но однажды, сражаясь с

рифмами очередного лэ, которое писал для тогдашней своей любовни-

цы, Рамон поднял голову и увидел справа от себя «на кресте висящего

Иисуса».

Он оставил занятия поэзией и отправился отдыхать; од-

нако неделю спустя, когда он снова бился над той же поэмой, видение

Иисуса повторилось. Оно повторилось и еще три раза, и тогда он

наконец сдался, уступил тем требованиям, которые предъявлял ему

настойчивый призрак, и оставил прежнюю жизнь. Произошло это в

1263 Г. А призван он был, как оказалось, заняться обращением му-

сульман в христианство - не больше и не меньше. Рамон погрузился

в изучение латинского и арабского языков, а с 1276 г. стал препода-

вать в Школе францисканцев в Мирамаре, основанной (несомненно,

по его собственному предложению) старинным другом Рамона коро-

лем Майорки Хайме II. Далее жизнеописание Рамона Луллия пред-

ставляет собой серию необычайных историй о его бесчисленных путе-

шествиях: о пребывании среди ученых Парижа и Монпелье, а также в

других местах, о весьма плодотворном литературном сочинительстве и

о тех книгах, где он предпринял попытку изложить свои не слишком

ясные философские воззрения. Жизнь его оборвалась в 1316 г. в

Северной Африке, на площади городка Бужи, где его насмерть забили

камнями те самые мусульмане, которых он явился обращать в свою

веру. Тогда ему было уже за восемьдесят.

«Libre del ordre de cavayleria» явно написана Луллием уже после

его отречения от своей прежней, веселой и распутной, жизни, однако до

основания Школы в Мирамаре, чему в книге имеется немало свиде-

тельств.

Это книга о путешествиях, в пространных описаниях кото-

рых автору удалось сказать куда больше, чем если бы он излагал свои

мысли в более сжатой, компактной форме. Как и «Ordene de chevalerie»,

книга Рамона Луллия имеет форму занимательной истории о благо-

Введение: понятие рыцарства

родном оруженосце (т.е. юноше, еще не посвященном в рыцари), кото-

рый, пробираясь по лесу к королевскому дворцу, где он (вместе со

многими другими) и должен пройти обряд посвящения, теряет дорогу и,

заблудившись, обнаруживает одинокую хижину престарелого отшель-

ника. Как выясняется, отшельник этот в течение многих лет носил

рыцарские доспехи, но впоследствии удалился в леса, желая провести

остаток жизни в молитвах и размышлениях. Узнав, куда и зачем на-

правляется молодой путник, отшельник обнаруживает, что тот на удив-

ление несведущ в плане своих будущих обязанностей рыцаря, и начи-

нает читать ему разные отрывки из маленькой книжки, разъясняющей

само понятие рыцарства. Эту книжечку он затем и дарит юноше, дабы

тот мог отвезти ее в королевский дворец и показать всем тем, кому

предстоит пройти обряд посвящения в рыцари. Разумеется, заветная

книжечка и есть сочинение самого Рамона Луллия.

Начинается она рассказом о происхождении института рыцар-

ства. Когда, после изгнания человека из Рая, войны и прочие «мерзо-

сти» («misprision»), постепенно проникая в наш мир, стали разрушать

его, и было создано рыцарство, имевшее целью защищать людей и

обуздывать людские страсти. Лишь один человек из каждой тысячи

(ex mille electus), «самый верный, самый сильный, самый благородный

и мужественный», избирался, чтобы стать рыцарем (miles).

Он имел

коня, «самое благородное из животных», и наилучшие доспехи, какие

только мог достать. Ему также должен был служить оруженосец, а под

начало его поступали простолюдины, которым вменялось в обязан-

ность возделывать его земли и содержать самого рыцаря и его скот.

С этого, по мнению Луллия, и началось рыцарство и просуществовало

в таком виде до тех времен, когда появился на свет и жил он сам, и

долг каждого рыцаря с детства воспитывать своих сыновей так, чтобы

они могли выполнять те функции, ради которых и было изначально

создано рыцарство. Однако это не только постоянные упражнения в

искусстве верховой езды и различных военных искусствах: нет, поня-

тие «рыцарство» имело куда более глубокий смысл. На самом деле,

пишет Луллий, этику рыцарства и рыцарскую премудрость следовало

Глава II

бы подробно изложить в книгах, а самих рыцарей обучать в специаль-

ных школах подобно тому, как обучают основам христианского учения

клириков.

Таковы первые наметки по созданию обладающих чрез-

вычайно широкими возможностями военных школ, которые явились

бы основой для обучения военным наукам и искусствам - не правда

ли, весьма достойный вклад со стороны такого активного пропаганди-

ста миссионерских школ, вроде Школы в Мирамаре, как Луллий?

Однако эти важные предложения так и не были реализованы вплоть

до начала эпохи Возрождения - то есть, об идеях Луллия забыли еще

на целых два с половиной столетия.

Однако в отсутствие учебных заведений наилучшие советчики -

книги, и Луллий продолжает во всех подробностях обсуждать со сво-

ими читателями обязанности рыцаря. Его наипервейший долг - за-

щищать веру Христову от неверных, за что его будут чтить не только в

нашем мире, но и после смерти: это, безусловно, речь истинного сына

крестоносца! Рыцарь обязан также защищать своего светского сеньо-

ра, заботиться о слабых, женщинах, вдовах и сиротах, и постоянно тре-

нировать свое тело, охотясь на диких зверей - оленей, диких кабанов и

волков - и участвуя в поединках и турнирах. Под руководством сво-

его короля он должен вершить суд среди подчиненных ему людей и

руководить ими в трудах праведных. Именно из числа рыцарей коро-

лям следует выбирать своих прево, бальи и прочих высших должност-

ных лиц. Рыцарь, в свою очередь, должен быть всегда готов незамед-

лительно покинуть свой замок и отправиться защищать дороги или

преследовать разбойников и злоумышленников.

Ему также нужно:

получить определенные знания о добродетелях, необходимых для вы-

полнения всех вышеперечисленных обязанностей; постараться на-

браться мудрости; воспитать в себе милосердие и верность. Однако

же в рыцаре важнее всего воинская доблесть, «ибо более всего рыцар-

ство славится именно благородством мужества (noblesse de courage)»

(т.е. доблестью).

А превыше всего для него честь. Ну а гордыни

рыцарь должен бежать, как и лжесвидетельства, лени, разврата и -

особенно! - предательства (следует отметить в концепции Ауллия весьма

Введение: понятие рыцарства

архаичный привкус - особенно в том, что касается особо тяжких видов

предательства: убийства своего сеньора, сожительства с его женой,

сдачи его замка неприятелю).

В конце своей книги Луллий делает

вывод о том, каким человеком в результате должен стать рыцарь.

Во-первых, ему следует обладать учтивыми и благородными манерами,

хорошо одеваться и проявлять гостеприимство - разумеется, в преде-

лах своих финансовых возможностей.

Верность и правдивость, отва-

га и великодушие (largesse), а также скромность - вот основные черты

характера, которых нам следует ожидать в рыцаре.

Отдельная глава книги посвящена описанию того испытания, ко-

торому каждый оруженосец, который мечтает стать рыцарем, должен

быть подвергнут, дабы все убедились, что он обладает всеми необходи-

мыми качествами.

Соискатель должен быть ловким и здоровым, а

также достаточно взрослым, дабы иметь возможность выполнять те

задачи, которые обычно ставятся перед рыцарями. Обязательно также

благородное происхождение и наличие достаточных средств, дабы со-

ответствовать своему высокому положению в обществе. Рыцарь, при-

нимающий у соискателя экзамен, также должен непременно поинтере-

соваться, как тот живет, стараясь выявить в нем признаки доблести и

благородства, совершенно необходимые будущему рыцарю, и убедиться,

что соискатель не обладает никакими видимыми «недостатками» и

действительно может стать рыцарем «без страха и упрека». Экзамену-

ющий должен также поинтересоваться у соискателя, что побудило того

искать свое место в рядах рыцарей: стать рыцарем по недостойным

причинам, ради приключений, славы или чинов, столь же плохо, как для

клирика совершить грех симонии. В книге приведен в высшей степе-

ни разумно составленный список вопросов, который — после неболь-

ших лексических поправок - и в наши дни сделал бы честь любой

отборочной комиссии в любом бронетанковом полку. Итак, если соис-

катель удовлетворял всем требованиям и успешно проходил испыта-

ние, ему разрешалось далее вступить в сословие рыцарей (чаще всего

во время одного из крупных церковных праздников - на Пятидесят-

ницу, на Рождество или на Пасху). Накануне посвящения он должен

Глава II

был исповедаться и провести ночь в бдениях и молитвах, а на следу-

ющий день пойти к мессе вместе с остальными соискателями, которых

посвятят в рыцари одновременно с ним, и прослушать проповедь, в

которой священник разъяснит им значение таких понятий, как символ

веры, десять заповедей Господних и семь святых таинств. Затем перед

алтарем состоится обряд посвящения, который будет отправлять тот,

кто уже давно является рыцарем. Далее Луллий весьма подробно

разъясняет символику каждого из видов вооружения рыцаря, его доспе-

хов и снаряжения и т. д. (символика меча и шпор в точности та же, что

и в «Ordene de chevalerie»). Завершается книга перечислением раз-

личных пороков и добродетелей применительно к жизни рыцаря и

кратким рассказом о том, почему рыцарей все должны почитать.

Книга Луллия «Libre del ordre de cavalayria» пользовалась необы-

чайным успехом. Она была переведена на французский и кастиль-

ский языки, на средневековый шотландский (сэром Гилбертом из Га-

аги) и на английский (Уильямом Кэкстоном, английским первопечат-

ником); три издания французской версии книги были опубликованы в

самом начале XVI века.

Таким образом, она считается классиче-

ским трудом, посвященным рыцарству в Европе (за исключением Гер-

мании), а потому нам с особым вниманием следует отнестись к тем

наиболее ярким характеристикам рыцарства, которые в данном произ-

ведении предлагаются. Книга, разумеется - как того и следовало ожи-

дать от Луллия - имеет несколько большую, чем «Ordene de chevalerie»,

религиозную направленность. У Луллия рыцарь-неофит непременно

проходит обряд посвящения в церкви, и автору книги нужно обязатель-

но показать, что неофиту полагается быть достаточно осведомленным

об основах своей веры и о природе христианских добродетелей. Нема-

ло страниц там имеют ярко выраженный привкус идеологии кресто-

носцев. Однако мы постараемся ни в коем случае не заострять своего

внимания на этом аспекте работы Луллия. Главное, как он считает,

заключается в существовании гармоничных отношений между рыцар-

ским сословием и духовенством, однако он, похоже, считает каждое из

этих сословий вполне независимым и имеющим свою сферу влияния.

Введение: понятие рыцарства

Рассказ Луллия об истоках рыцарства ведется с позиций исключи-

тельно светских. Он настаивает на том, что рыцарям необходимо тре-

нироваться, участвуя в поединках и турнирах, которые были запреще-

ны церковью. Более того, рыцарство - и это Луллию представляется

совершенно очевидным - весьма тесно связано со светской властью:

рыцарь, в его понимании, является не только воином благородного

происхождения, но и хозяином крестьян, и значительная часть его обя-

занностей подпадает под общие правила Закона и Порядка. Луллий

действительно обращает особое внимание читателя на необходимость

соблюдения рыцарем дисциплины - как тела, так и души - однако он

же неоднократно повторяет: при столь строгих дисциплинарных уста-

новках необходим и некоторый отдых в виде, например, охоты и дру-

гих видов спорта, а также рыцарю очень желательно иметь богатый

дом, хорошую одежду и достаточно денег в карманах. И снова оказы-

вается, что нам упорно предлагают все тот же «список» рыцарских

свойств и качеств, с которым мы впервые столкнулись в рыцарских

романах и который, похоже, никоим образом не связан напрямую с

церковными представлениями о рыцарских добродетелях (хотя, по

мнению Луллия, их можно, разумеется, все же как-то свести воедино):

учтивость, верность, благородство, великодушие, смелость.

Безусловно, собственные религиозные воззрения Луллия оставили

достаточно отчетливый след в его рассуждениях, однако же не менее

очевиден в них и его рыцарский опыт, и временами он даже более

очевиден, чем его миссионерские устремления. Немало мест в книге

дают основания предполагать, что романы о Ланселоте и других рыца-

рях Круглого стола послужили Луллию, по сути дела, важнейшим

источником и образцом для изложения всех своих воззрений на про-

блему рыцарства.

А то, что он в качестве примера великодушия

(largesse) описывает широту взглядов Александра Македонского, дает

основания предполагать, что ему, вероятно, известен был тот совет, ко-

торый Аристотель в «Романе об Александре»

* дает великому царю:

постарайся завоевать верность своих слуг, проявив к ним щедрость.

Рамон Луллий, без сомнения, отличался широкой начитанностью в

Глава II

области светской литературы - особенно в юные годы, когда сочинял

поэмы в духе трубадуров. Видимо, именно поэтому созданный им

портрет идеального рыцаря хотя и глубоко проникнут идеями христи-

анства, но в то же время на удивление свободен от излишней религи-

озности и чрезвычайно человечен, то есть во многих отношениях явля-

ется продуктом культуры явно светской. Вряд ли стоит сомневаться,

что такой портрет практически полностью отвечал общим настроени-

ям и воззрениям рыцарского сословия.

Итак, Рамон Луллий с юных лет знал о рыцарстве немало. Что же

касается Жоффруа де Шарни, автора третьего интересующего нас

трактата, то он всю жизнь провел в рыцарских доспехах, в них и умер.

Сеньор Пьер-Пертуи, Монфора, Савуази и Лиси, он впервые поступил

на королевскую службу в Гаскони в 1337 г. В 1340 г. он защищал

Турнэ от англичан, а в 1341 г. служил в Бретани в войсках наследника

французского престола Иоанна (Жана), герцога Нормандского. В

1347 г. де Шарни был среди участников неудачного крестового похо-

да Юмбера II, последнего независимого дофина Вьеннуа. В 1349 г.

он возглавил отряд французов, пытавшихся внезапным нападением отбить

Кале и вернуть его Франции. История отражения этого штурма си-

лами Эдуарда III и сэра Уолтера Мэнни в мельчайших подробностях

описана хронистом Фруассаром.

Когда его прежний командир, гер-

цог Нормандский, стал Иоанном II Добрым, унаследовав французский

трон, де Шарни получил очередное продвижение по службе; он также

почти наверняка был членом рыцарского ордена Звезды, который

Иоанн Добрый создал в пику Эдуарду III, учредившему орден Подвяз-

ки, а в 1355 г. Жоффруа де Шарни был назначен королевским знаме-

носцем - должен был нести боевой штандарт первых французских

королей Орифламму, чудесное красное знамя Сен-Дени (Oriflamme

de St. Denis), и охранять его, как зеницу ока. Защищая эту святыню, он

и погиб в битве при Пуатье в 1356 г.

Жоффруа де Шарни на самом деле был автором не одной, а

целых трех работ по рыцарству. Основные темы этих работ, хоть они

и представлены весьма по-разному, в целом схожи. Форма одной из

Введение: понятие рыцарства

них, «Questions» - список вопросов, посвященных узловым положени-

ям теории рыцарства; вопросы эти Жоффруа задает рыцарям ордена

Звезды. Первая из трех групп вопросов касается поединков (то есть

встреч рыцарей один на один на специальном ристалище); вторая

посвящена турнирам (где состязаются группы рыцарей); а третья -

войне. Увы, в книге не имеется ни одного ответа на эти вопросы;

возможно, ответы на них так никогда и не были получены. Две другие

работы Жоффруа де Шарни известны как «Livre» и «Livre de

chevalerie»; первая стихотворная, вторая - в прозе, однако их содержа-

ние почти идентично и включает примерно те же рассуждения по

поводу поединков, турниров, войн и так далее, что и в «Questions».

Стихотворная работа в большей степени отмечена ехидным юмором

автора - чего стоят, например, его предупреждения желающему стать

рыцарем насчет возможных падений с коня и прочих неудобств и

лишений, с которыми ему придется столкнуться на долгом пути -

включая и такие позорные неприятности, как морская болезнь, которая,

не исключено, станет сопровождать его во время очередного крестово-

го похода. Прозаическая работа длиннее, значительно лучше отделана

и, видимо, написана позднее. Если предположить, что трактат в стихах

был создан, скорее всего, после крестового похода 1347 г., во время

которого Жоффруа сам страдал от морской болезни, то прозаическое

произведение можно, наверное, отнести к началу 50-х годов XIV века,

как, по всей вероятности, и «Questions». Именно этот трактат в прозе

и будет главным образом занимать нас.

Во всех трех работах ощущается острый интерес Жоффруа де

Шарни к рыцарскому кодексу чести и градации рыцарских сверше-

ний. Им руководит принцип: «Тот, кто достигает большего, более

других ценен и достоин.»

Молодые люди с оружием в руках, отли-

чившиеся в поединках, безусловно достойны похвалы, говорит Шарни,

однако еще большей похвалы заслуживают те, кто отличился в турни-

ре (следует отметить, что говорит он обо всех воинах, а не только о

рыцарях: для него понятие «рыцарство» распространяется не только

на тех, кто официально посвящен в рыцари). Однако и отличившиеся

Глава II

в турнирах должны уступить почетное место тем, кто добился славы в

бою, ибо война - куда более суровое и достойное занятие, «превосхо-

дящее своей важностью все прочие способы использования оружия».

Честь и хвала тем, кто служил в армии и отличился в сражениях на

родной земле, но еще большего уважения достойны те, кто воевал в

«далеких чужих странах», например в Италии, и там прославился в

боях.

Самые же лучшие - те, кто постоянно поднимался в славных

деяниях своих с более низкой ступени на более высокую: те, кто еще в

детстве любили слушать истории о великих подвигах воинов, кто, едва

достигнув необходимого возраста, брались за оружие, чтобы участво-

вать в честных поединках, но при первой же возможности вступали в

ряды тех, кто занимается «великим ратным делом»; это люди, которые,

учась на собственном опыте, целеустремленно впитывали воинскую

премудрость, желая твердо знать, как добиться успеха при осаде и

штурме мощных крепостей, и, не раздумывая, отправлялись в полные

опасных приключений походы в далекие страны.

Однако же не

менее, чем сами их подвиги, важны для нас мотивы их поступков. Те

их товарищи, которых вперед позвала лишь жажда возможных воен-

ных трофеев, безусловно, тоже заслуживают похвалы, но не такой, какой

достойны те великие герои, что устремляются навстречу опасности, желая

лишь прославить свое имя.

Слава при жизни имеет для Шарни

самую большую ценность; как, впрочем, и предприимчивость, даже если

герой уже немалого достиг. Вот почему, считает он, воину так полезно

быть влюбленным - ведь тогда он станет искать еще большей славы,

желая доставить удовольствие своей даме сердца.

Представьте,

каковы будут чувства этой дамы, когда ее избранник войдет в зал и

все остальные — рыцари, благородные сеньоры и юные оруженосцы -

поспешат восторженно приветствовать его, ибо слава его (bonne

renomme) уже разнеслась по всему миру, но только ей одной, даме его

сердца, будет известно, кому принадлежит любовь этого героя! Впрочем,

весьма важно соблюдать и благоразумие: верный возлюбленный хра-

нит свою любовь в тайне и не кричит на весь свет о своих любовных

победах. Радость, которую рыцарь получает от такой любви, будет для

Введение: понятие рыцарства

него еще сильнее благодаря верности, а его решимость стать достой-

ным своей дамы ничуть при этом не уменьшится.

Представления Жоффруа де Шарни о рыцарстве именно по этой

причине кажутся нам в высшей степени человечными и привлекатель-

ными. Похоже, он считает, что танцы и пение всегда хороши для

молодых, и ему явно приятно, когда среди рыцарей царят радость и

веселье. Нельзя падать духом, какие бы удары ни обрушила на вас

судьба, утверждает он, тем более что рыцарю всегда следует ожидать

подобных ударов. Разумеется, всегда нужно содержать свое тело в

строгости, соблюдать дисциплину и боевую готовность, однако, если вас

угощают чашей доброго вина, нет необходимости отказываться, хотя и

при том условии, что вы проявите умеренность и сдержанность. По-

лезно также, советует Шарни, прислушиваться к советам старых сол-

дат и их рассказам о великих военных кампаниях, которые велись в

дальних странах. И все же, несмотря на всю человечность этого авто-

ра, нельзя не заметить, сколь сильна христианская религиозная окра-

шенность его представлений о рыцарстве. Добрые, простые и храбрые

рыцари считаются героями (preux); те, кто благодаря особому муже-

ству сумели подняться на более высокую ступень воинской доблести -

это soulverain preux («герои в высшей степени»); однако же есть и

еще одна,особая,категория героев - plus soulverainement preux («еще

более героические личности») - именно они мудро полагают, что вся

выпавшая на их долю слава дарована им милостью Господа нашего и

Пресвятой Богородицы. Тот, кто надеется только на свои силы, в

конце концов все же погибнет, считает Жоффруа, как о том свидетель-

ствуют истории Самсона, Авессалома и Юлия Цезаря. А идеальным

образцом для рыцаря может служить такой герой Ветхого Завета, как

Иуда Маккавей, которого можно назвать и героем (preu), и храбрецом

(hardi), и красавцем, но никак не гордецом; этот великий и благород-

ный воин достоин вечного почитания, ибо погиб, сражаясь за дело

Господне. Тот же из рыцарей, кого можно сравнить с ним, достигнет в

своем сословии наивысшей славы и чести еще при жизни и удостоит-

ся вечного райского блаженства после смерти.

Итак, по мнению