Карьяхярм Т., Адамсон А. (сост.). Поворотные моменты истории Эстонии

Подождите немного. Документ загружается.

101

6.19 О русификации начальных школ

Из распоряжения попечителя Дерптского учебного округа

о введении преподавания на русском языке в правитель-

ственных начальных (элементарных) училищах

7 июня 1887 г.

Предписываю начать с предстоящего учебного года, в нижепоимено-

ванных правительственных начальных училищах преподавание на

русском языке всех предметов за исключением Закона Божия люте-

ранского вероисповедания и церковного пения, которые могут быть

преподаваемы как на русском, так и на латышском, немецком и эстон-

ском языках, сообразно племенному происхождению учащихся. При-

родный язык учеников из латышей, немцев и эстов допускается также

как вспомогательное средство на первых порах обучения.

Начальные училища, в которых должно быть введено преподава-

ние на русском языке в августе сего года, следующие:

В Эстляндской губернии: Балтийско-портское, Везенбергское, Вей-

сенштейнское, Гапсальское и Леальское.[...]

В Лифляндской губернии: Шлокское, Оберпаленское, Аренсбург-

ское, Вольмарское, Валкское, Лемзальское, Дерптское 1-е, а также

состоящее при 1-й Дерптской учительской семинарии.

В Курляндской губернии: Фридрихштадтское, Туккумское, Газен-

потское, Пильтенское, Бауское и Якобштадтское.

Курс учения во всех означенных училищах должен соответство-

вать курсу первого класса городских по положению 1872 г. училищ

так, чтобы воспитанники по окончании обучения в начальном учи-

лище могли поступать во второй класс или по крайней мере в стар-

шее отделение первого класса городского училища.

Исполнение настоящего распоряжения возлагаю на ответствен-

ного директора и инспекторов народных училищ.

Циркуляры по Дерптскому учебному округу. 10 июня 1887 г., № 6. C. 269–270.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

102

6.20 Строительство православных церквей

Из обращения Эстляндского губернатора С. B. Шаховского

к православным христианам

1888 г.

Православные!

Братья ваши по вере, живущие на Балтийском поморье, в городе

Ревеле, шлют вам с этой окраины земли русской свой привет и про-

сят у вас братской помощи. Помогите нам совершить святое дело –

по строить в городе Ревеле Соборный Храм во имя Святого Благовер-

ного князя Александра Невского.

Вы, православные братья, не знаете той скудости, которою отлича-

ются наши Ревельские церкви. Во всяком русском городе, и большом,

и малом, отведено Храму Божию должное место. За несколько верст

можно узнать русский город по многочисленным куполам церквей и

монастырей, увенчанным святыми крестами; далеко вокруг разносится

торжественный благовест. Кто же создал эта храмы? Одни построены

благочестивыми царями и боярами, другие основаны святыми угодни-

ками, иные неизвестными храмосозидателями, и все они стоят во

славу Божию, радуют православное сердце, украшаются, поддержи-

ваются и созидаются усердием православного народа. Не то у нас в

Ревеле. С моря ли, с суши ли, откуда ни подъедете, вы не узнаете

русского города: стоять высокие башни, много островерхих краси-

вых колоколен, но это все иноверские лютеранские кирхи. Не видать

креста православного, не слыхать звона воскресного. Наши церкви

тесны, бедны убранством и так построены среди обывательских

домов, как будто существуют только из милости, и места для них

пожалели. […]

Возвеличившееся ныне после долгого утеснения положение здесь

церкви православной налагает на нас обязанность озаботиться и о

внешнем устроении дома Божия. Надо, чтобы исчезли и внешние следы

принижения, надо, чтобы над городом Ревелем, как благодатное знаме-

ние торжества православия и как памятник доблестным исповедникам,

и с моря, и с суши высоко воссиял крест русского Соборного Храма.

Ревельский Александро-Невский собор на Вышгороде. Ревель, 1900. C. 13–15.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

103

6.21 Реформы Александра III в Прибалтике

Из книги E. B. Чешихина

Рига, 1894 г.

При ныне царствующем Государе Императоре Александре III в конце

1880-х гг. совершился в Прибалтийском крае целый ряд коренных

реформ, давно уже назревавших. Закон 9 июля 1888 г. о преобразо-

вании полицейского устройства предшествовал еще более важному

закону от 9 июля 1889 г. В силу первого правительственная поли-

ция заменила собою прежнюю вотчинную полицию, в крестьянском

быту ставившую крестьянина в тесную зависимость от помещичьей

власти. Освобождение крестьян от сословной опеки помещиков

началось еще в силу положения 19 февраля 1866 г. об общественном

волостном крестьянском управлении. Закон от 9 июля 1889 г. – о при-

менении к Прибалтийскому краю судебных уставов 20 ноября 1864 г.

и о преобразовании местных крестьянских учреждений – завершил

упомянутое освобождение; преобразование состояло в том, что крес-

тьянский волостной суд и управление получили строго правитель-

ственный характер, уже совершенно чуждый влияния помещика. На

правительственных комиссаров по крестьянским делам возложен

законом 9 июля 1889 г. надзор за волостным общественным управле-

нием крестьян и за правильным применением законов, обеспечива-

ющих поземельное устройство крестьян и определяющих отношение

их к помещику и т.д. Судебные уставы 1864 г., согласно закону 9 июля

1889 г., дали населению гласное устное судопроизводство на госу-

дарственном языке взамен прежнего судопроизводства на немецком

языке, основанного на формальном канцелярском и негласном ходе

дела.

В то же время происходила в Прибалтийском крае и учебная

реформа. В 1884 г. учреждается и преобразовывается из немецких

училищ целый ряд городских училищ с русским преподавательским

языком. Законами от 23 мая 1889 г. и 17 апреля 1890 г. введено обяза-

тельное обучение всем предметам, кроме Закона Божия евангеличес-

ко-лютеранского исповедания, на русском языке во всех мужских и

женских частных учебных заведениях, причем допущено последова-

тельное применение этой основной и решительной меры в течение

пяти лет так, чтобы к началу 1895 г. все преподавание во всех час-

тных училищах велось на русском языке. 19 февраля 1886 г. после-

довал Именной указ о передаче в ведение Министерства народного

просвещения всех сельских евангелическо-лютеранских школ и

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

104

учительских семинарий. В то же время совершалось и преобразова-

ние средних учебных заведений, в которых законом 10 апреля 1887 г.

вводился повсеместно русский преподавательский язык.

Также и высшие учебные заведения не остались вне реформы. В

ветеринарном институте Юрьева преподавание на русском языке

введено еще в 1883 г.; в Юрьевском университете, в котором введен

общий университетский устав 1884 г., обязательное чтение всех лек-

ций на русском языке (кроме богословского факультета) предполо-

жено с 1895 г.; преподавание в Рижском политехническом училище

на русском языке уже предложено осуществить в 1898 г. Вообще,

повсеместное введение русского языка (например, в городских

управлениях и проч.) – до переименования Дерпта в Юрьев и Дина-

минда в Усть-Двинск включительно – было наиболее ярким выраже-

нием общего обрусения края.

Е. В.Чешихин. Краткая история Прибалтийского края. Изд. 2-е. Рига, 1894. C. 72 –73.

6.22 Русские студенты в Тарту

Из воспоминаний В. Э. Грабаря

Студенчество разных национальностей, отличаясь друг от друга по

своему воспитанию, по правам, привычкам и средствам, жило обо-

собленной жизнью, редко сближаясь между собою.

Наиболее обособленно жило немецкое студенчество, располагав-

шее и наибольшими средствами. Оно жило замкнуто, распределяясь

по традиционным для немецкого студенчества «корпорациям». […]

Кроме пяти немецких корпораций, существовала еще корпорация

латвийская – «Lettonia», объединявшая более состоятельное латвий-

ское студенчество. Многие из студентов этой корпорации заняли

впоследствии, с образованием латвийской буржуазной республики,

посты министров.

Две прежних корпорации: русская, «Ruthenia», и польская,

«Polonia», – ко времени моего приезда в Юрьев уже прекратили свое

существование: корпоративная дисциплина не соответствовала

вольнолюбивой славянской природе. […]

Студенты-эсты тоже пожелали иметь свою корпорацию, и они

получили разрешение на нее одновременно с поляками. Она полу-

чила название «Fraternitas Estica». В нее входили наиболее состоя-

тельные студенты. […]

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

105

Большинство студентов в корпорации не входило; русские и

евреи стояли совсем в стороне. Эта часть студенчества носила назва-

ние «диких»: она вела борьбу с корпорациями и в свое время сумела

отвоевать свою независимость от их центрального представитель-

ного органа (Chargierten-Konvent).

Русское студенчество старого времени, до реформы универ-

ситета, начавшейся в конце восьмидесятых годов прошлого века,

состояло почти исключительно из «беспокойных элементов», «поли-

тически неблагонадежных», уволенных из других университетов и

даже побывавших «в отдаленных местах России». […]

«Нигде в России, – вспоминает Пирогов, – не жилось так при-

вольно, как в Дерпте. Главным начальством города был ректор.

Полицмейстер слушался его, а жандармский полковник показывался

только за карточным столом». […]

Облик русского студенчества сильно изменился, когда последо-

вало разрешение принимать в университет воспитанников право-

славных семинарий после окончания ими четырех классов. Вопрос о

приеме семинаристов был возбужден попечителем Рижского округа

Лавровским еще в 1894 году. Цель его была пополнить убыль уча-

щихся, происшедшую вследствие отлива немецких студентов; в то

же время прилив русских студентов из внутренних губерний России

подкреплял и ускорял преобразование университета. Прием семи-

наристов был разрешен правительством в 1897 году.

Наплыв был огромный, и русское студенчество вскоре заняло

преобладающее место в университете. […]

«Общество русских студентов» и вообще все русское студен-

чество в университете имело, помимо общестуденческого гимна

«Gaudeamus», свой русский студенческий гимн; им стала застольная

песня бывшего студента Тартуского университета поэта Языкова:

Из страны, страны далекой,

С Волги-матушки широкой,

Ради вольности, труда,

Собралися мы сюда и т. п.

Ни одно собрание русского студенчества не обходилось без того,

чтобы не раздавались звуки этого гимна.

Отношения между студенчеством и профессурой были самые

лучшие. Не было той отчужденности, которая была характерна для

столичных университетов, где профессор был для студентов недося-

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

106

гаем. Я не помню, чтобы кто-либо из профессоров – я имею в виду

профессоров прогрессивной группы – когда-либо отказывал сту-

денту в приеме его на дому. Приемы эти были для студентов очень

доступны, притом в любое время.

В. Э. Грабарь. Четверть века в Тартуском (Дерптском-Юрьевском) университете. –

Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 35. Таллин, 1954.

С. 65–68.

6.23 Прибалтийские особенности

Из путевых заметок Г. Белинского

1902 г.

Неподалеку от русской императорской резиденции, уединенная в

своей обособленности, приютилась серенькая страна, полная вос-

поминаний прошлого, как бы застывшая в своем нынешнем сплине.

Этот мирный, холодный северный уголок, столь близкий к главной

артерии государственной нашей жизни и вместе с тем столь далекий

от всего русского, как по своему прошлому, так и по настоящему: по

языку жителей, их культуре и народности, – это старая Эстляндия,

населенная преимущественно чухнами, или чухонцами, которых

более благозвучно зовут эстами. Внешний вид отличает их от при-

родных русских людей; язык и нравы их столь же древни, как язык,

народность и обычаи коренных аборигенов континента. [...]

Удивительно то фантастическое упрямство, с которым эстонцы

привязаны к своему языку, кроме него не признавая ни немецкого,

ни русского языков, на которых изъясняется более или менее сво-

бодно только образованный класс населения. Таким образом, почти

в двух шагах от столичного Петербурга совершенно игнорируется

русский государственный язык, который, между тем, хорошо пони-

мают значительно дальше, даже в губерниях бывшего Царства Поль-

ского, несмотря на коренное различие польской и русской народ-

ности. Те представители русского наплывного элемента, которых я

имел случай наблюдать, а их немало, – поразили меня своей слабой

национальной устойчивостью и странным тяготением ко всему мес-

тному. Эстонцев у нас почему-то принято считать народом весьма

образованным, культурным и развитым и ставить его всегда выше

русского населения в этом отношении, тогда как такое мнение ни на

чем ровно не основано и просто является отголоском нашей извест-

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

107

ной национальной скромности, сделавшейся легендарной под назва-

нием пресловутого «самобичевания», видящего у чужих все хоро-

шие качества, а у своих одни лишь недостатки.

Г. Белинский. В Эстляндской губернии. – От Лифляндии – к Латвии. Прибалтика рус-

скими глазами. Москва, 1993. C. 69–77.

6.24 Рост городов в Эстонии

Из книги T. Карьяхярма и В. Сирка

Эстония времен эпохи национального пробуждения была преиму-

щественно аграрной: в начале 1860-х годов в городах проживало

менее 10% населения, из которых эстонцы составляли менее поло-

вины. По данным всероссийской переписи 1897 года, в городах про-

живало 19,2% населения, причем эстонцев среди них было чуть более

двух третей. Согласно той же переписи, доля сельскохозяйственного

населения упала до 64,2%, и такая тенденция продолжалась. Хотя

по уровню урбанизации Эстония заметно уступала промышленным

странам Западной Европы (крупные города отсутствовали), а на селе

все еще проживало 80% населения, значение городов все больше воз-

растало. В городах концентрировалась национальная элита, в том

числе академическая интеллигенция и политические лидеры. Кроме

того, в них начали формироваться основы современного общества,

и наиболее ярко проявился новый культурный и политический плю-

рализм, а также протекали процессы национальной консолидации

и интеграции. Город предлагал эстонцам больше возможностей для

социального подъема, чем сельская местность. Резкая политизация

национального движения и охват им массового сознания в начале ХХ

века связаны, прежде всего, с городами. Однако город не вытеснил

деревню, и большинству народа по-прежнему были близки жизнен-

ный уклад и мировоззрение, характерные для крестьян.

T. Karjahärm, V. Sirk. Eesti haritlaskonna kujunemine ja ideed 1850–1917. Tallinn, 1997.

Lk. 219–220.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

108

6.25 Русские старожилы в Причудье

Из книги Е. В. Рихтер

Население деревень западного Причудья: 1 – старообрядческое; 2 – православное;

3 – православное и старообрядческое.

Е. Рихтер. Кто и как жил на земле Эстонии. Этнографические очерки. Таллинн, 1996.

С. 73.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

109

6.26 Местная русская печать

Из статьи С. Г. Исакова

Русские газеты и журналы, выходившие в XIX веке в городах Эсто-

нии, являются частью здешней культуры, местной культурной жизни,

которая никогда не была мононациональной. Вместе с тем они состав-

ляют и часть истории русской журналистики. Чаще всего они обслу-

живали местных русских читателей, которых к концу столетия было

не так уж мало; некоторые же журналы были рассчитаны, скорее, на

общероссийского читателя. Конечно, в истории русской журналистики

местные издания занимают скромное место в ряду других многочис-

ленных провинциальных изданий, но это не умаляет их роли, напри-

мер, в деле ознакомления русских читателей с эстонской культурой

и литературой. Достойно, в частности, внимания, что некоторые

опубликованные на страницах местных газет переводы из эстонской

литературы позже вошли в состав первой русскоязычной антологии

эстонской поэзии «Поэты Финляндии и Эстляндии» (1898). Более

скромна их роль в деле знакомства эстонских читателей с русской

культурой, поскольку читателей-эстонцев у здешних русских газет

было немного. Все же и эту их роль не следует совсем сбрасывать со

счетов. В эстонской печати появлялись перепечатки из местных рус-

ских газет. Русская журналистика в Эстонии продолжала развиваться

и в XX веке, причем периодические издания начала столетия явились

прямым продолжением изданий конца XIX века.

С. Г. Исаков. Русская периодическая печать в Эстонии в XIX в. –

Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике. I. Таллинн. C. 53.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.

110

6.27 Уровень грамотности в Эстляндской губернии по данным

переписи 1897 года по национальностям (%)

Национальность Мужчины Женщины

Эстонцы

Русские

Немцы

Шведы

Евреи

Поляки

79,89

69,24

84,81

72,92

59,84

71,66

81,57

52,89

87,57

74,01

55,40

70,89

T. Karjahärm, V. Sirk. Eesti haritlaskonna kujunemine ja ideed 1850–1917. Tallinn, 1997. Lk.

150.

6.28 Разделение населения по вероисповеданиям в

Прибалтийских губерниях по данным переписи

1897 года (%)

Лифляндия Курляндия Эстляндия

Протестантов 79,6 76,2 89,7

Православных 14,5 3,7 9,1

Католиков 2,3 11,1 0,5

Иудеев 2,3 7,6 0,3

Эсты и латыши, их история и быт. Москва, 1916. С. 284.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ, 1800–1900 ГГ.