Карасик В.И. Язык социального статуса

Подождите немного. Документ загружается.

обращаясь с просьбой к партнеру противоположного пола.

Обращение с просьбой к людям, старшим по возрасту, обычно

включает развернутое обоснование просьбы, уважительную

формулу вокатива, например, sir, уважительную форму начала

разговора (обычно в виде извинения) и вежливое оформление

просьбы о просьбе (Could you do me a favour and / receive

the package for my mother ?). Обращение старших к младшим

характеризуется вежливостью, но в меньшей степени,

обращение младших к младшим обычно содержит минимум

дополнительных компонентов просьбы.

В ином исследовательском ракурсе речевой акт просьбы

разворачивается как трехчастное образование: 1) привлечение

внимания, 2) вспомогательные ходы и 3) собственно просьба.

Вспомогательные ходы включают поддержание контакта ("Вы

сейчас очень заняты ?"), просьбу о просьбе ("Не могли бы Вы

мне помочь ?"), обоснование просьбы ("Я пропустил занятия

вчера, нельзя ли мне взять у Вас до завтра текст лекции ?

"), обещания или угрозы ("Я завтра же верну разработку" или

"Иначе мне придется обратиться к другому преподавателю")

[Blum-Kulka et al.,1989:17].

Речевой акт извинения интересен тем, пишет Э.Гоффман,

что человек, совершивший проступок и признающийся в своей

вине, как бы играет две роли одновременно: виноватого и

осуждающего самого себя. В речевом акте извинения

выделяются пять типовых компонентов: 1) выражение

огорчения, 2) признание своей вины, 3) самоосуждение, 4)

обещание исправиться, 5) предложение компенсировать ущерб

[Goffman, 1972:144]. В иной трактовке компоненты извинения

выглядят как 1) собственно извинение, 2) объяснение

причины, 3) признание ответственности, 4) предложение

компенсировать ущерб, 5) обещание исправиться [Cohen et

al.,1986:52]. Чем больше дистанция между участниками

общения, тем более вероятно использование развернутой схемы

извинения с приведением причин, признанием ответственности

и - в определенных обстоятельствах - обещанием вести себя

лучше. Предложение компенсировать ущерб, однако,

нейтрализует статусное различие.

Интересен речевой акт совета: тот, кто советует,

ситуативно наделен статусом вышестоящего; тот, кому дается

совет, находится в затруднительном положении; советующий

выражает положительное отношение к тому, кто нуждается в

совете [Hudson,1990:286]. Пересечение названных условий

речевого акта совета заставляет говорящего избегать

категоричности в суждениях, подчеркивать свою субъективную,

личную точку зрения и общаться с партнером как бы на

равных, намеренно игнорируя статусное различие. Тот, к кому

обращен совет, вынужден примириться с ролью нижестоящего,

обязан согласиться с констатирующей частью совета (т.е.

признать долю своей вины или неумения справиться с

141

обстоятельствами) и должен прореагировать на

рекомендательную часть совета.

Совокупность конвенций, относящихся к социальному

лицу, самоуважению человека, определяется взаимодействием

трех параметров: 1) социальной дистанцией между участниками

общения, 2) отношениями социального доминирования между

ними в контексте высказывания (например, просьба врача к

полицейскому будет оформлена иначе в кабинете приема и на

перекрестке), 3) относительным рангом того или иного

коммуникативного акта в высказывании (например, просьба

одолжить автомобиль в чрезвычайной или обычной ситуации)

[Allan,1986:58]. Чрезвычайные обстоятельства общения или

перевод общения в экстремальный эмоциональный режим

нейтрализуют статусные различия [Grayshon,1977:73; Почепцов

(мл.),1987:50]. В чрезвычайных обстоятельствах

устанавливается нестандартная иерархия участников общения.

Интересное исследование выполнила Ш.Линде, которая

проследила динамику статусных отношений в диаде

приблизительно равных по статусу людей - полицейских,

несущих патрульную службу на вертолете. Оба полицейских

являются "начальниками": один выступает в функции

ответственного за дежурство, другой - в функции пилота,

т.е. командира экипажа. Установлено, что статус пилота

несколько выше, общение поддерживается на дружеской,

персональной дистанции, и в качестве немногих показателей

статусного неравенства выступают шутливое поддразнивание и

начало новых тем в диалоге. Как правило, инициатором в

обоих случаях выступает человек с более высоким статусом

[Linde, 1988:147].

Речевые акты имеют полевое строение, существуют

прототипные речевые акты приказа, просьбы, извинения и

более сложные "размытые" речевые акты, которые с известными

оговорками можно отнести к той или иной группе. Так, ядро

императивов составляют приказы (волюнтативные императивы),

основанные на узаконенной социальной власти. Следующий слой

императивов составляют неволюнтативные императивы - советы,

инструкции, рецепты, предупреждения. Еще дальше от

системообразующего ядра императивов находятся предложения,

в которых оговариваются условия осуществления действия, и,

наконец, выделяются параимперативы, включающие обещания и

клятвы, планы и схемы, намерения и желания [Hamblin,

1984:84]. В лингвистической литературе, впрочем, высказано

аргументированное суждение о том, что приказание не может

затрагивать сферу интеллектуальной деятельности человека

[Adler,1980:46].

Социальный статус человека непосредственно связан с

использованием языка как средства воздействия. Речь идет о

перлокутивном аспекте статусных отношений в языке. Механика

перлокутивного акта очень сложна и включает а) агента, б)

142

объект, в) способ совершения, г) орудие совершения, д)

факторы совершения. "В роли факторов превращения аспектов

речевого акта в орудие совершения перлокутивного акта

выступают культурные универсалии" [О.Г.Почепцов,1986:59].

Воздействие распространяется на ценностную сферу личности,

а статус человека является ценностной категорией.

Выделяются три типа речевого воздействия: 1) изменение

отношения субъекта к объекту, изменение коннотативного

значения объекта для субъекта; выражается в призывах,

лозунгах, рекламе, 2) формирование общего эмоционального

настроя, мироощущения реципиента воздействия; выражается в

лирике, гипнотическом воздействии, политическом воззвании;

3) перестройка категориальной структуры индивидуального

сознания, введение в нее новых категорий, проявляющихся в

классификации, формах упорядочивания объектов, событий

окружающей предметной и социальной действительности;

выражается в научных и методологических текстах

[Петренко,1990:19-26]. Отметим, что приведенная типология в

полной мере применима к изменению статусного самосознания

человека как объекта воздействия. Вместе с тем в

рассматриваемой типологии не вполне четко определена

перестройка категориальной структуры на уровне обыденного

сознания: такое воздействие происходит не только

посредством научных и методологических текстов, но и в

результате изменения стиля жизни определенных общественных

групп.

Воздействие на человека прямо и косвенно связано с

контролем поведения человека. Контроль - центральное

понятие социологии в интерпретации Дж.Гиббса - определяется

как поведение человека, влияющее на желательные изменения в

объекте, одушевленном и неодушевленном, наблюдаемом и

ненаблюдаемом. Контроль над человеческим поведением может

быть внутренним (самоконтроль) и внешним, внешний контроль

бывает непосредственным (приказ и просьба),

последовательным (цепочка команд в армии) и социальным

(включающим третье лицо); социальный контроль в свою

очередь подразделяется на подтипы, различающиеся по степени

вовлеченности третьего лица, по способу воздействия на

него, а также по способности самого контролирующего

выполнить контролируемое действие [Gibbs,1989:52-59].

Воздействие может быть намеренным (интенциональным) и

ненамеренным (неинтенциональным). Интенциональное

воздействие осуществляется четырьмя способами: 1)

посредством авторитета, законной власти, носителя

институционального более высокого статуса, 2) посредством

манипуляции, т.е. маскируемой власти, 3) посредством

убеждения, аргументации, 4) посредством силы, физической и

психической [Kramarae et al.,1984:11].

143

Манипуляция как способ воздействия активно

используется в политике и направлена на сохранение или

изменение статусно-ролевых норм. Анализируя семиотику

фашизма, К.Элих отмечает, что в условиях третьего рейха

адресат как объект пропаганды постоянно вовлекался в

активную фатическую коммуникацию. Это давало адресату

иллюзию активного участия в общественной жизни, а

государство получало возможность постоянного действенного

контроля над людьми. Кроме того, активное участие в делах

рейха приводило людей к мысли о росте своего статуса и вело

к изменению ценностной системы [Ehlich,1989:21]. В этой

измененной системе ценностей возникли такие образования,

как "простой" мир - die einfache Welt, приказ - der Befehl

и т.д. В основе такой манипуляции лежала идея полного

растворения индивида в массе: "Du bist nichts, dein Volk

ist alles" - "Ты - ничто, твой народ - все". Эта идея

закрепляет жесткую статусную иерархию: вождь как выразитель

интересов народа обладает абсолютным статусом, а рядовой

член общества - нулевым статусом. Отсюда и

сверхсимволизация понятия "приказ". Жизнь в условиях

тоталитарного государства требует актерской экзальтации в

проявлении верности режиму. Не случайно вся языковая

политика "Третьего рейха" отмечена "проклятием

суперлатива": превосходная форма прилагательного - типичная

грамматическая форма в речах фашистских лидеров и

агитаторов. Слова gross, welt ("великий", "мировой")

приобретают характер гиперболизирующего префикса. Например

- большевики - Weltfeinde, встречи фюрера и дуче -

welthistorische Stunden, всякое новое наступление -

Grossoffensive [Комарова, 1990:77].

Тоталитарное мышление, пишет Ю.В.Манн, неизбежно

закрепляется в языке - в виде пропагандистских кавычек и их

эквивалентов ("гуманизм" = так называемый или пресловутый

гуманизм), в виде иерархичности, которая пропитывает весь

быт ("главная площадь страны", "главная елка", "главный

пионерлагерь"), в виде непременного двоемыслия (у нас -

"нравственность", у них - "нравы"), при этом "язык

тоталитарного режима предпочитает только две краски -

черную и белую, не терпит полутонов, самые разнообразные

явления приводит к одному знаменателю, чаще всего -

воинского толка ("битвы за урожай", "идеологические

диверсанты")", а также в виде речевой компенсации унижений,

которым подвергаются люди (повышенная чувствительность к

словам типа "последний")17. 17Ю.Манн. Говорим, как думаем.

Заметки о языке, истории и о нас самих. // Известия. - 19

января 1991. Тоталитарный стиль жизни характеризуется тем,

что социальный статус человека, во-первых, становится

единственным релевантным признаком личности, и, во-вторых,

144

стремится к схематичному упрощению. Чем проще схема, тем

глубже она внедряется в массовое сознание.

Различные типы речевых манипуляций находят применение

в пропаганде и в обыденном общении. К числу таких

манипуляций как приемов воздействия относятся амфиболия

(намеренная двусмысленность, например, ответ дельфийского

оракула царю Крезу перед войной с персами: "Если начнешь

войну, разрушишь могучее царство"; Крез начал войну и

потерпел поражение, разрушив тем самым могучее царство -

свое собственное), персонификация (так, в знаменитом

высказывании Джона Кеннеди "Не спрашивайте, что может ваша

страна сделать для вас, спрашивайте, что можете вы сделать

для вашей страны" словом "страна" фактически обозначается

"руководство страны"), эквивокация (уклончивый перевод в

другую область, например, интеллектуализация эмоций в

психотерапии: вместо фразы "Меня раздражает твой крик !"

лучше сказать "Зачем кричать ? Цивилизованные люди не

кричат"), контрастирование (например, в рекламе: "Вольво -

автомобиль для людей, которые мыслят"), подстановка ("Я

богат, потому что у меня много денег"), наклеивание ярлыков

(сравните: "Этот преступник виновен в убийстве" и "Этот

человек обвиняется в совершении тяжкого преступления") и

др. [Engel,1984:22,31,70]. В основе манипуляций лежит

интенция понижения статуса либо адресата, либо третьего

лица, сравниваемого с адресатом.

Критически анализируя язык средств массовой

коммуникации, британский лингвист и политолог П.Чилтон

замечает, что "новояз" Дж.Оруэлла поразительно похож на

ограниченный код Б.Бернстайна: упрощение, минимум

абстракций, отсутствие самообозначения для того, чтобы не

возникла мысль о возможной самокритики. Вводится понятие

"институциональный голос" (institutional voice), который

отстранен от личных характеристик носителя этого голоса и

связан с должностью или ролью. Давая определения событиям и

людям, институциональный голос приписывает им моральную

ценность. Есть две ключевых темы общения в названном

определении ценностей, а именно: что представляет угрозу и

что составляет безопасность [Chilton,1988:37-38]. Политики,

манипулируя общественным сознанием, часто прибегают к

двусмысленным формулировкам, поскольку речь политиков

обращена к противоборствующим группам людей. В условиях

кризиса ошибочная интерпретация обычной для политика

двусмысленности может привести к незапланированным

последствиям, поскольку в кризисной обстановке нарушен

баланс рационального и иррационального в массовом сознании

- в сторону иррационального [Chilton,1990:203].

Соответственно, происходит редукция четырех способов

интенционального воздействия к двум: авторитет замещается

силой, а аргументация - манипуляцией. Следующая ступень

145

редукции состоит в замещении манипуляции силой. В этой

связи представляют интерес основные компоненты

риторического понятия убеждения, выводимые из "Риторики"

Аристотеля - технические способы убеждения: а) этические

(связанные с говорящим) - добродетельность,

доброжелательность, здравомыслие, б) патетические

(связанные со слушающим) - эмоции, типы аудитории, в)

логические (связанные с предметом речи) - примеры

(индукция), энтимемы (дедукция) и топы (способы

аргументации - определение, перечисление, сопоставление,

контрастирование и др.) и нетехнические способы убеждения:

пытка, клятвы, законы, договоры, свидетели

[Kinneavy,1987:49]. Аргументация как способ убеждения

противопоставляется ссылкам на авторитетное лицо или на

всеобщее мнение [Gnamus,1987:103].

В целях направленного воздействия на адресата

общественная власть использует в политическом дискурсе

различные экспрессивные возможности языка: 1) выбор слов и

выражений, референциально одинаковых, но прагматически

относящихся к различным мировосприятиям и системам

ценностей (так, если убийство называется "трагедией", а не

"преступлением", значит с преступников снимается вина), 2)

создание новых слов и выражений, например, luxurious bomb

shelter - "роскошное бомбоубежище", 3) выбор грамматических

форм - использование грамматической пассивной конструкции с

целью маскировки агенса, 4) выбор последовательностей в

характеристике (сравните: "дорогое, хоть и эффективное

средство" и "эффективное, хоть и дорогое средство"), 5)

использование супрасегментных средств - эмфаза, тон

(серьезный, ироничный, безучастный и т.д.), 6) выбор

имплицитных оснований (сравните: Everything is politics - I

refuse to discuss it because it is politics - "Все есть

политика" и "Я отказываюсь это обсуждать, потому что это -

политика") [Blakar,1979:147-154]. Сюда же можно отнести

стилистически окрашенную комбинаторику слов, например, в

газетной статье, посвященной теневой экономике, называются

три "основных, стабильно действующих канала черного рынка:

несуны, везуны и госторговля" [Трошина,1990:68]. Слово

"госторговля" приобретает отрицательную коннотацию, будучи

употреблено в одном понятийном ряду со словами "несуны" и

"везуны". К сказанному выше примыкают пять типов

дискурсивных стратегий: 1) стратегии установления фона для

обсуждаемой проблемы (создание презумпций), 2) стратегии

введения (установление темы), эти стратегии могут быть

прямыми и косвенными, 3) стратегии разработки темы

(обобщение, сужение, морализирование, резюмирование и

т.д.), 4) стратегии фокусирования (сужение фокуса), 5)

стратегии отвлечения внимания (переключение внимания,

придание сообщению иной тональности) [Zammuner,1981:34].

146

В терапевтическом воздействии на первый план выступает

устранение конфликтов, т.е. противоречий между партнерами

по общению.Эти противоречия могут иметь различный характер:

двусмысленность, различное понимание природы вещей,

различное отношение к достоверности сообщаемого, различная

оценка явлений. Выделяются несколько речевых средств

терапевтического воздействия, в частности, 1) использование

вводных слов и выражений: парантеза-контакт (обращения,

согласия, выражения внимания и солидарности, междометия) и

парантеза-комментарий (формулировка, членение текста,

использование тех или иных выражений), 2) использование

средств референции: обобщение ("Руками есть не принято"

вместо "Не ешь руками !"), коллективное замещение ("Как мы

сегодня себя чувствуем ?"), уклонение ("Возникает вопрос"

вместо "Я вас спрашиваю"), 3) использование смягчающих

частиц ("только", "лишь" и др.), 4) управление тематикой

беседы [Cremer,1989:63-70]. Стратегии терапевтического

воздействия направлены на нейтрализацию статусных различий

между участниками общения и создание тональности дружеского

общения, атмосферы солидарности, способствующей

восстановлению психического равновесия пациента.

Многие характеристики политического и рекламного

воздействия совпадают. Так, в коммерческой рекламе

выбираются слова с положительной оценкой и вытесняются

слова с отрицательной оценкой, либо нейтральные слова.

Д.Болинджер приводит список наиболее частотных

прилагательных в американских телерекламах - new, better,

extra, fresh, clean, beautiful, free, good, great, light

[Bolinger, 1980].

Воздействие на человека представляет собой комплексное

влияние на его эмоциональную и рациональную сферу, на сферу

знания и поведения. Можно выделить три типа воздействия -

на культурологическом, социальном и психологическом уровне.

Воздействие на культурологическом уровне осуществляется

всем контекстом культуры, в котором находится человек, в

том числе - системой значений слов в языке. Воздействие на

социальном уровне представляет собой влияние на человека

как представителя той или иной общности, группы и

осуществляется целенаправленным выбором средств воздействия

- авторитетом, манипуляциями, аргументацией, силой.

Воздействие на психологическом уровне представляет собой

личностное, индивидуальное влияние на человека и

осуществляется как эмпатия и переход в область личностных

смыслов. Типы воздействия не являются рядоположенными,

предметом воздействия всегда является личность, речь идет о

социально-психологическом воздействии, которое реализуется

только в контексте культуры. Выделение типов или аспектов

воздействия представляет собой исследовательский прием,

целью которого является установление специфики различных

147

средств воздействия. Прослеживается определенная аналогия

между типами воздействия и стилем мышления эпохи.

Е.И.Кукушкина моделирует стиль мышления эпохи как

четырехуровневое образование, включающее 1) логический

строй, ведущие тенденции рационального осмысления

действительности, 2) совокупность специфических для каждой

эпохи особенностей духовной стилистики (эстетические вкусы,

научные идеи и т.д.), 3) совокупность черт стиля,

формируемых на основе общественной психологии (ценности,

определяющие социальную, этническую, профессиональную

дифференциацию общества), 4) стиль мышления индивида,

который всегда есть сплав личностного и надличностного

[Кукушкина,1984:124-125]. На наш взгляд, воздействие на

социальном уровне соответствует стилю мышления на уровне

общественной психологии. Именно на этом уровне

актуализируются статусные характеристики человека.

Прагмалингвистика в широком понимании как теория

общения предполагает изучение параметров общения. В данном

аспекте прагмалингвистика тесно смыкается с

социолингвистикой. Прагматические характеристики речи

выделены в десяти параметрах коммуникации: 1) виды речи:

естественная речь (спонтанная либо подготовленная) и

"неестественная" речь (фиктивная, либо вымышленная, либо

инсценированная), 2) ситуационные (пространственно-

временные) характеристики речи: контактная речь (беседа

лицом к лицу) и дистантная речь (беседа по телефону), 3)

количественные характеристики партнеров речи: межличностное

общение в диаде и в группе (малой и большой группе), 4)

степень открытости: приватное, относительно открытое и

полностью открытое для других общение, 5) социальные

отношения между партнерами общения: симметричные и

асимметричные (неравенство обусловлено либо

антропологическими, либо социокультурными, либо предметно-

ситуативными факторами), 6) жанровые характеристики речи:

директив, нарратив, дискурсив, 7) степень знакомства

партнеров: близость, дружеское знакомство, поверхностное

знакомство, отсутствие знакомства, 8) степень

подготовленности партнеров к беседе: неподготовленная,

незначительно подготовленная, специально подготовленная

беседа, 9) степень определенности темы беседы: отсутствие

определенной темы, общее направление темы, специализация

темы, 10) отношение между общением и условиями общения: в

большей и меньшей мере обусловленное обстоятельствами

общения [Henne, Rehbock,1979:32-33]. Схема Х.Хенне и

Х.Ребока уточняется в других исследованиях, в частности,

выделяются такие параметры, как число речевых ходов,

148

меняющих тему беседы (большее или меньшее), способ

изменения темы (намеренное либо естественное, исходящее из

содержания беседы изменение темы), соотношение между

участниками и активными участниками общения (совпадение или

несовпадение коммуникативной роли участника и говорящего)

[Cremer, 1989:42].

Параметры коммуникации, по мнению Й.Крауса, отражены в

трех типах стилеобразующих факторов - объективных,

субъективных и внешних. Объективные стилеобразующие факторы

связаны с компонентами речевой ситуации и проявляются в

следующих показателях стиля: 1) речевая функция как цель

общения (поэтический стиль - эстетическая функция,

разговорный стиль - фатическая функция, ораторский стиль -

функция воздействия и т.д.), 2) форма речи (устная или

письменная речь, чтение вслух или про себя и т.д.), 3)

степень спонтанности и подготовленности речи, 4) показатели

приватности или официальности общения, 5) число и

взаиморасположение участников общения, действительных и

потенциальных, 6) непрерывность и прерывность речевого акта

(диалог или монолог, возможность мены коммуникативных ролей

между участниками общения), 7) прямой контакт или

опосредованное общение, например, с использованием

телефона, микрофона и т.д., 8) отражение обстановки общения

в тексте (общение за круглым столом переговоров, на

театральной сцене, с трибуны и т.д.). Субъективные

стилеобразующие факторы отражают персональные

характеристики коммуникантов и проявляются в следующих

показателях стиля: 1) социальный статус, роль, пол и

возраст коммуникантов, 2) их жизненный опыт, образование,

3) их психологические характеристики, темперамент,

способности, языковые и коммуникативные умения, вежливость,

4) авторские интенции и реализация этих интенций в

интерпретации адресата, 5) отношение участников общения к

теме разговора (серьезное, юмористическое, ироничное,

презрительное и т.д.), 6) восприятие коммуникантами мира

сквозь призму идеологии (реальный или ожидаемый мир).

Внешние стилеобразующие факторы включают, с одной стороны,

культурный уровень общества, традицию жанровых форм,

социальный, идеологический и культурный аспект общения и, с

другой стороны, технические возможности общения (частное

письмо, массовая коммуникация, телевизионная передача)

[Kraus,1987:86-87]. Ценность приведенной модели

заключается, на наш взгляд, в оригинальной трактовке

стандартного социолингвистического понимания ситуации

(участники общения + обстоятельства).

К.А.Долинин выделяет четыре группы признаков, с

помощью которых можно охарактеризовать как содержание и

структуру любого сообщения, так и основные параметры

коммуникативной ситуации, определяющие его свойства: 1)

149

признаки, связанные с адресантом: а) конкретное лицо /

группа, б) личность / носитель роли, 2) признаки, связанные

с адресатом и характером восприятия сообщения: а)

определенная / неопределенная адресованность, б) установка

на актуальное / долговременное использование сообщения, в)

практическая направленность сообщения / отсутствие такой

направленности, г) предписывающий / непредписывающий

характер сообщения, 3) признаки, связанные с каналом связи

и внешними условиями общения: а) устная / письменная форма

реализации, б) диалогичность / монологичность, в)

контактность / дистантность общения, г) многоканальность /

одноканальность общения, д) одновременность /

разновременность отправления и восприятия сообщения, 4)

признаки, связанные с самим сообщением: а) конкретность /

абстрактность содержания, б) представляющий /

аргументативный характер сообщения, в) предметно-

пространственный / событийно-темпоральный характер

содержания, г) реальность / фиктивность референтного

пространства, д) отсутствие / наличие фиксированной

тематики и жесткой схемы построения, е) отсутствие /

наличие внутренней содержательной структуры, ж)

незаданность / заданность по объему, з) спонтанность /

неспонтанность порождения, и) эмоциональность /

неэмоциональность сообщения, к) фигуративность /

нефигуративность сообщения [Долинин,1989:25-26].

С иных позиций определяются параметры речи, выделяемые

по признаку "официальная/ разговорная речь" (Таблица 7).

Таблица 7.

Параметры официальной и разговорной речи

Определяющий фактор Официальная речь Разговорная речь

1) форма речи преимущественно почти исключите-

письменная льно устная

2) партнер а) неопределенный конкретный

(читатель), б) оп-

ределенный (в офи-

циальной беседе)

3) круг носителей ограниченный неограниченный

4) отношения собесед- часто нивелирова- дифференцированы

ников ны, усреднены

5) субъективность необязательная ярко выраженная

6) подготовленность достаточная минимальная

речи

7) реакция слушателя не решающая решающая

8) сфера применения официальная неофициальная

9) этикетная скован- сильная слабая

ность

10) тематика преимущественно преимущественно

150