Фирсов М.В. История социальной работы в России
Подождите немного. Документ загружается.
8. В чем историческое своеобразие идей социальной поддержки
нуждающихся в современный период?
9. Какие направления в области отечественной теории социальной работы
вы знаете?
10. В чем отличие и что общего в развитии идеологии помощи «в век
нынешний» и «в век минувший»?
11. Покажите историческое своеобразие социальной работы как
профессиональной деятельности в обществе.
Темы для докладов и рефератов
1. Социально-политические трансформации и проблемы защиты прав
человека в Российской Федерации в 90-е годы.
2. Региональные модели социальной защиты населения.
3. Российская благотворительность: история и современность.
4. Русская православная церковь в современных подходах к личности
нуждающегося.
5. Динамика и развитие отечественной теории социальной работы:
национальное своеобразие и зарубежное влияние.
Основные понятия
Благотворительность, государственные программы, клиент,
конфессиональная помощь. Министерство социальной защиты права человека,
социальная работа, социальное обеспечение социальное развитие, социальное
страхование, теория социальной работы, учреждения социального
обслуживания.
171
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Процесс становления социальной помощи в России — явление
длительного характера. Он пока не имеет своего исторического завершения и
оформления. Складывающаяся парадигма помощи и поддержки нуждающимся
представляет собой сложную совокупность исторических общественных форм
защиты и учений, традиций и обычаев, законов и индивидуальных
иррациональных действий и поступков. Однако в этом сложном переплетении
практики и познания можно выделить те важнейшие доминанты, которые
позволяют в цивилизационном пространстве оформиться социальной помощи в
особую сферу бытия человека. Такими доминантами являлись: Власть, Закон,
Общество, Церковь, Клиентелла, Понятия, Язык.
В парадигме социальной помощи развитие власти осуществлялось под
влиянием двух важнейших процессов реципрокации и редистрибуции.
Механизмы помощи и взаимопомощи, а также механизмы распределения
постепенно преобразовывались при формировании структур власти и
управления в определенные принципы и законы. Важнейшим среди них
становится закон эквивалента, выражающийся формулой «я — тебе, а ты —
мне». В историческом контексте времени, как это было показано, в зависимости
от существующих идеологий (христианской, государственной, имперской,
советской, постсоветской) эти важнейшие связи будут интерпретироваться по-
разному. Субъекты помощи, как-то: князь, царь, император, правящая партия
по-своему определяют понятие справедливого распределения и
перераспределения. И в этом отношении в таких социальных акциях, как
«десятина», «секуляризация», «экспроприация», «ваучеризация» на разных
этапах просматривается не только историческая эпоха, но и архаические
принципы общественного бытия. Наверное, как ни в какой другой сфере
человеческой деятельности при столкновении власти с проблемами помощи и
поддержки не проявлялись вопросы социальной справедливости, социальной
правды, законности с той особой силой, остротой и напряженностью, как в
России.
В парадигме помощи и поддержки можно наблюдать, как закон
распределения и перераспределения проходит свои определенные стадии. В
родовой общине это было связано с законами отцов и дедов, первоначально эти
традиции воспринимает и княжеская власть. Однако после принятия
христианства в Древней Руси начинают осуществляться новые подходы к
проблемам нуждающихся, которые выстраиваются на основе греческого
номоканона, но при этом традиции и обычаи предков еще много веков служат
для разрешения различных споров и тяжб. С образованием российской
государственности появляются царские указы, регламентирующие отношения
церкви и государства, отдельных категорий нуждающихся и власти. В 1551 г. в
Стоглаве, как мы видели, появляется не только статья о нищепитательстве, но и
ряд статей, регулирующих жизнедеятельность различных слоев общества:
людей церкви, странников, вдов, бельцов, нищих. Появляются законы,
172
направленные на упорядочение связей и отношений различных групп
населения в период массового голода, эпидемий. С XVIII в. окончательно
оформляется законодательная практика помощи и поддержки на
государственном уровне. В начале XIX в. появляется Устав общественного
призрения, который с теми или иными изменениями просуществует до
советского периода. В советский период не было специального
законодательства, регулирующего помощь и поддержку в обществе, оно
входило в состав различных областей права. В постсоветский период
наблюдается тенденция формирования отдельного законодательства в области
социальной поддержки, направленного на защиту прав различных групп
населения, таких, как инвалиды, семья, дети, безработные, пенсионеры и т. п. С
возрождением традиций благотворения государство берет под законодательный
контроль данный вид общественной помощи.
Общество — то социальное пространство, где происходило оформление
исторических связей помощи и поддержки. Родовая община сформировала
принципы и методы поддержки выживания отдельных субъектов в
«пандемических» обстоятельствах. Именно там вырабатывались нормы
поведения и отношения к людям, которые в силу разных причин не могли
участвовать в общественно-трудовой деятельности. Архаический
традиционализм в деле помощи и поддержки стал основой средневекового
общества. В традициях нищепитательства и рационального использования
средств нуждающимся начинает формироваться гражданское общество.
Благотворительность как Общественный феномен отражает то качественное
состояние общества, когда законы эквивалента работают на иных принципах.
Здесь принцип «я — тебе, а ты — мне» реализован частично, только как
принцип «я — тебе». Внутренняя мотивация поступка, оказывающего помощь,
связана не с идеей справедливого распределения и перераспределения, а с
идеей солидарности, с осознанием, что бедность и нищенство — объективные
факторы общества. Философия солидарности сформировала в XIX в. не только
принципы фасилитарного, альтруистического поведения по отношению к
бедным, обездоленным, падшим, но позволила применительно к проблемам
нищенства и бедности увидеть дальние и ближние перспективы.
Поэтому не случайно, что зрелость гражданского общества определяет не
только развитое законодательство, защищающее права отдельного гражданина,
но и наличие благотворительных организаций, чья деятельность направлена на
те болезни, которые в силу разных причин не может локализировать
государство. Однако в советский период, когда происходит слияние
государства и общества, благотворительность как форма помощи и поддержки
отмирает. Государство, исповедуя классовый подход в деле помощи и
поддержки, сворачивает многие виды общественной помощи: частную,
конфессиональную, сословную, благотворительную. Именно в этот период
законодательно оформляется принцип приоритетов, помощь и защита в
зависимости от заслуг, выслуги, статуса и т. д. В конце 80-90-х годах
происходит расширение парадигмы помощи, появляются тенденции
благотворительности, но в отличие от тенденций XIX в. она выступает как один
173
из путей негосударственной деятельности в социальной сфере, а не как
потребность гражданского общества. Тем не менее возвращение к видам
деятельности, не связанных с государственными институтами, позволяет
говорить о формировании самостоятельных общественных тенденций в конце
XX в.
Институт церкви сыграл свою особую роль в формировании
христианских подходов к благотворению и милосердию к ближнему. С
принятием христианства в Древней Руси начинается новый этап общественного
попечения. Помощь имеет различные стратегии поддержки: от материальных
до изменения сценариев жизни нуждающегося. Христианские каноны
милосердия расширяют парадигму помощи, выстраивают ориентиры защиты,
исходя не только из жизненных, но и духовных потребностей индивида. Уже в
древнейший период появляются больницы и странноприимницы. Оформление
ктиторской системы поддержки и перерастание ее в вотчинную приводит к
тому, что церковно-монастырская система защиты начинает распространяться
не только на людей церкви, но и на свободных землепашцев, бобылей, бельцов.
Это не могло не войти в противоречие с государством, поэтому на
определенном этапе оно стремится ограничить влияние церковных институтов,
а затем, как это мы видели в период петровских реформ, использовать их для
своих нужд. Секуляризация церковных земель не могла не пройти бесследно и
для системы призрения нуждающихся. Власть вынуждена заново тратить
средства, чтобы организовать институты призрения, восстанавливая то, что
было создано за несколько столетий. Конечно же, внутрицерковная жизнь
имела жесткие противоречия, однако традиционно в России разрушается
предшествующая система помощи и поддержки, и уже потом на ее останках
формируется новая. Такая же участь постигла систему государственного
призрения в советский период, а в постсоветский период система социального
обеспечения заменяется системой социальной защиты. Все же церковно-
монастырская система помощи в конце XIX в. и сегодня, в конце XX в.
возвращается к своим исконным традициям в деле милосердия, когда
призрение оказывается не только через монастыри, но и через приходы, где
предоставляется комплекс услуг: обучение, лечение, воспитание,
вспомоществование, приют.
Изменение форм защиты неотъемлемо от изменения паттернов клиентов:
они касались то стариков, то вдов, то сирот, то инвалидов. Постепенно к
различным формам патологии вырабатывались оперативные и превентивные
меры. Можно отметить одну устойчивую тенденцию — в культурно-
исторической перспективе клиентелла не уменьшается, с усложнением
общественных отношений общность «культивирует» новые формы социальных
болезней, а парадигма клиентов с различными проблемами увеличивается. Есть
и другая закономерность. Открытие того или иного клиента, требующего
помощи, связано с определенным качественным развитием общества. Об этом
свидетельствуют те факты, что появляется институт стариков, институт вдовы;
инфатицид считается преступлением и т. п. Возможно, гуманизация общества
174
связана с выявлением на том или ином историческом отрезке определенного
типа нуждающегося в помощи и поддержке.
Парадигма помощи и взаимопомощи складывалась не только как
совокупность видов общественной практики, но и как система определенных
смыслов и понятий. Анализ научной мысли в области социальной работы в
России позволяет сделать вывод о том, что исторически теория познания
сложилась в результате четырех понятийных взрывов в XI, XVII, XIX, XX вв.
Концепции милосердия, призрения, социальной помощи, социального
обеспечения подготовили основу для теории социальной работы. Каждая
концепция была следствием ориентации общества на восточную и западную
цивилизацию. Но преломление ее на отечественную почву позволяло находить
свои ориентиры для построения теоретических конструкций. Несмотря на то,
что проблемы инфатицида, нищенства, прав человека и т. п. носят характер
планетарный, российская действительность вносит в них свои понятийные и
смысловые коррективы.
Проблема теории социальной работы неотъемлема от проблем ее
общественной практики и мирового опыта познания. Практика общественной
помощи была лабораторией гражданской культуры, заставляющей не только
находить новые модели поддержки, но и осмысливать тенденции и
противоречия общественной жизни. Дихотомия понятийного поля —
христианского и языческого, между христианскими традициями и
рациональными началами общественного призрения, противоречия между
государственным характером призрения и частными формами
благотворительности, между общественным призрением и социальными
формами страхования и обеспечения, между социальной педагогикой и
социальной работой как феноменами понятийного пространства — вот те
основные дихотомические пары, позволившие осмыслять процесс помощи и
взаимопомощи на отечественной почве. На пересечении этих координат
формировалось предметное поле теории познания современной социальной
работы.
Для отечественной практики социальной работы характерно определение
не только границ познания, объекта, принципов, закономерностей, но и самого
научного знания, обозначение области научного познания в традиции
отечественной науки о помощи. В конце XIX в. различные ученые предлагали
назвать ее и христианской политэкономией, и социальной медициной, и
социальной благотворительностью. Находясь в традициях отечественной
школы, российские ученые предлагают теорию познания социальной работы
определить как эдологию, науку о помощи человеку в различных жизненных
ситуациях.
175
Вопросы к итоговому контролю
1. История социальной работы в России как раздел российской
истории.
2. Проблемы периодизации истории социальной работы в России.
3. Предметно-понятийные интерпретации отечественной социальной
помощи в контексте ее генезиса.
4. Отечественная и западная парадигмы помощи: сущность и
различие.
5. Архаическая идеологема поддержки и защиты.
6. Групповые нормы помощи в отношении стариков, вдов, детей и
процесс инфатицида.
7. Исторические паттерны помогающего субъекта и динамика
развития.
8. Родовые модели взаимопомощи и взаимоподдержки.
9. Парадигма помощи и поддержки в X-XIII вв.
10.Историческое значение княжеского нищелюбия.
11.Институт церкви как носитель новой государственной идеологии и
философии помощи.
12.Зарождение идей помощи поддержки и защиты в древнейший
период.
13.Социально-философское осмысление милосердия в работах
древнерусских книжников.
14.Тема милосердия и праведного суда в светской литературе.
15.Определения Владимирского собора 1274 года как первое
практическое руководство христианского социального служения.
16.Историческое значение идей древнерусских книжников для
становления отечественной теории социальной работы.
17.Парадигма помощи и поддержки в период XIV — первой половины
XVII вв.
18.Монастырская система помощи и основные этапы развития
монастырей.
19.Государство как субъект помощи и поддержки.
20.Государственные законодательные мероприятия против
профессионального нищенства, голода, эпидемий.
21.Исторические тенденции светской благотворительности.
22.Изменения в подходах к милосердию и милостыни в XIV-XVIII вв.
23.Тенденции «теории милосердия» в работах И. Волоцкого, Ермолая-
Еразма, М. Грека.
24.Законодательство и традиционные христианские догматы о
милосердии и людях церкви.
25.Историческое значение подходов Епифания Славинецкого и
составителей «Указа» для оформления «теории общественного
призрения».
176
26.Развитие системы государственного призрения со второй половины
XVIII в. — по вторую половину XIX в.
27.Реформы Петра I в области призрения и поддержки нуждающихся.
28.Приказы общественного призрения и новое административное
уложение о губерниях.
29.Историческое значение приказов для становления отечественной
модели помощи и защиты.
30.Частная и общественная благотворительность в конце XVIII в.
31.Проекты реформ общественного призрения Ф. Салтыкова и А.
Курбатова.
32.Законодательная деятельность Петра I, Екатерины II и
государственные подходы к проблемам нуждающихся.
33.Проблемы общественного призрения в социально-философском
осмыслении в пореформенный период.
34.Историческое значение теории и практики общественного
призрения пореформенного периода российской истории.
35.Отмена крепостного права и реорганизация общественного
призрения в России.
36.Земские и городские учреждения общественного призрения.
37.Приходская деятельность Русской православной церкви в селениях
и городах в 80-90-е годы.
38.Учреждения, «управляемые на особых основаниях», историческая
практика поддержки нуждающихся, динамика развития и формы
защиты.
39.Министерство государственного призрения как государственный
институт помощи и защиты.
40.Становление научной парадигмы общественного призрения на
рубеже XIX-XX вв.
41.Основные теоретические проблемы общественного призрения на
рубеже веков.
42.Теория и практика «трудовой помощи».
43.Формирование нового геополитического пространства в России и
изменение системы помощи и поддержки.
44.Политика упразднения институтов помощи и административные,
законодательные и воспитательные мероприятия по локализации
социальных болезней.
45.Создание системы социального страхования и пенсионного
обеспечения в СССР.
46.Оформление новой парадигмы знания о социальном обеспечении и
социальном страховании в социалистическом обществе.
47.Структурный кризис 90-х годов и мероприятия правительства по
социальной защите населения.
48.Министерство социальной защиты как государственный институт
поддержки населения.
49.Территориальные институты социальной работы.
177
50.Современная отечественная благотворительность и благотворители.
51.Конфессиональные модели помощи и поддержки нуждающихся.
52.Социальная работа — новый этап развития теории социальной
помощи нуждающимся.
53.Исторические основания отечественной теории социальной работы,
тенденции и направления развития.
54.Социальная работа — новая общественная профессия.
178
Литература
К Введению
Основная
Бадя Л. В. Благотворительность и меценатство в России: Краткий
исторический очерк.М., 1993.
Бадя Л. В., Демина Л. И., Егошина В. Н. и др. Исторический опыт
социальной работы в России. М., 1994.
Максимов Е. Историко-статистический очерк благотворительности и
общественного призрения в России. СПб., 1894.
Нещеретний П. И. Исторические корни и традиции развития
благотворительности в России. М., 1993.
Сорвина А. С. Инновационные идеи истории социальной работы в России
и их использование в современных условиях// Проблемы социальной работы в
России. М., 1995.
Стог А. О общественном призрении. СПб, 1818.
Холостова Е. И. Генезис социальной работы в России. М., 1995.
Дополнительная
Гуревич А. Я. О кризисе современной исторической науки// Вопросы
истории,1991.
Жуков Е. М. Очерки методологии истории. М., 1987.
Иванов Г. М., Коршунов А. М„ Петров Ю. В. Методологические
проблемы исторического познания. М., 1981.
Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб., 1994.
К главе 1
Основная
Афанасьев Г. Е. Заметки о русской религии// Православие и культура.
Берлин,1923.
Балушок В. Г. Инициации древнерусских дружинников//
Этнографическое обозрение. 1995. № 1.
Бернштам Т. А. Будни и праздники: поведение взрослых в русской
крестьянской среде (XIX — начало XX века)// Русские: семейный и
общественный быт. М., 1989.
Боровский Я. Е. Мифологический мир древних славян. Киев, 1982.
Белецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов.
М.,1978.
Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней
Руси. Т. 1. Харьков, 1913.
179
Элиаде М. Космос и история. М 1987.
Дополнительная
Котляр Н. Ф„ Смолий В.А. История в жизнеописаниях. Киев, 1990.
Деркач В. П. К вопросу о «двоеверии» в Древней Руси// Восточная
Европа в древности и средневековье. Язычество, православие, церковь.
М.,1995.
К главе 2
Основная
Бензин В. М. Церковно-приходская благотворительность на Руси//
Трудовая помощь. СПб., 1906. Май-декабрь.
Златоструй. Древняя Русь X-XIII в. М., 1990.
Изборник 1076 г. М., 1965.
Горемыкина В. И. Классовый и политический характер «нищелюбия»
древнерусских князей// Вопросы истории. Минск, 1975. Вып. № 2.
Деркач В. П. К вопросу о «двоеверии» в Древней Руси// Восточная
Европа в древности и средневековье. Язычество, православие, церковь.
М.,1995.
ЗамалеевА. Ф„ Зои В.А. Мыслители Киевской Руси. Киев, 1987.
КлибановА. И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1994.
Максимов Е. Историко-статистический очерк благотворительности и
общественного призрения в России. СПб., 1894.
Фроянов И. Я. Древняя Русь. М.-СПб., 1995.
Дополнительная
Бибанов Т. П., Бронский М. В., Гречин В. П. Предпринимательство и
благотворительность в России: история и современность. Н.-Новгород, 1994.
Щапов Я. Н. Благотворительность в дореволюционной России:
национальный опыт и вклад в цивилизацию// Россия в XX веке. Историки Мира
спорят. М., 1994.
К главе 3
Основная
Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца
XIV — начала XVI в. Т. 1. М., 1952.
Акты исторические, собранные и изданные археологическою комиссией.
Т. 1-3. СПб., 1841.
Данилова Л. В. Сельская община в средневековой Руси. М.;, 1994.
Золотухина Н. М. Иосиф Волоцкий. М., 1987.
180