Дэвис Д., Трани Ю. Первая холодная война

Подождите немного. Документ загружается.

нии

. Бахметев и Хауз понимали значение примирения,

способного отвратить народ от Ленина и не допустить пере-

хода России под контроль Германии. Оба требовали прими-

рения с уставшим от войны народом России, но не с боль-

шевистским правительством, которое они считали времен-

ной проблемой.

В противоположность таким точкам зрения министр бри-

танского военного кабинета лорд Роберт Сесил телеграфиро-

вал лорду Берти, послу Великобритании в Париже, что вести

переговоры с умеренными социалистами в России столь же

бесполезно, как с большевиками, и какую-то надежду сулит

лишь военная власть. Возможно, какой-нибудь контррево-

люционный генерал старой императорской армии возьмет на

себя руководство, восстановит Восточный фронт и сбросит

большевиков

Бэзил Майлс из Русского отдела Государственного депар-

тамента видел в созыве 5/18 января Учредительного собра-

ния, избранного ровно через 18 дней после большевистского

переворота, возможность прямо обратиться к русскому наро-

ду и предложить помощь, даже если большевистское прави-

тельство прекратит военные действия. В конце памятной за-

писки Майлса Лэнсинг небрежно написал: «По мнению пре-

зидента, это было бы неразумно»

. Это означало — ничего не

предпринимать, наблюдать, ждать.

Фрэнсис советовал президенту предложить союзным

державам созвать конференцию и огласить военные цели,

продемонстрировав таким образом свое стремление к пре-

кращению войны. Союзническим миссиям в Петрограде

следовало, по его мнению, добиваться проведения совеща-

ния с комитетом Учредительного собрания, ответствен-

ным за положение в стране

. Президент написал Лэнсин-

гу: «Я считаю само собой разумеющимся, что Вы посовету-

ете Фрэнсису не осуществлять его предложений в отмечен-

ном мною абзаце депеши. Любого рода вмешательство или

проявление какой-либо инициативы было бы в высшей

степени неразумным»

. Так Лэнсинг и проинструктировал

Фрэнсиса

Возникло новое и опасное предложение, созвучное идее

лорда Сесила. Лэнсинг обращался к Хаузу: «Департамент

161

с радостью получил бы от вас доклад о принципиальном от-

ношении ваших коллег к вопросу о признании существую-

щего де факто правительства Закавказья»

. Хауз, премьер-

министр Ллойд Джордж и министр иностранных дел Альф-

ред Дж. Бальфур считали российскую ситуацию близкой

к критической. Военные союзнических стран запутали все

дело, положение хуже некуда, что несомненно было связано

с нотами, направленными генералу Духонину в ставку

Французский посол Жан Жюль Жюссеро в беседе с Фрэн-

ком Полком в государственном департаменте согласился,

назвав ситуацию безнадежной

. Безнадежность отразилась

и в замечании Лэнсинга Вильсону, что он ничего больше не

слышит о 400 тыс. русских солдат, по-прежнему готовых во-

евать

Межсоюзническая конференция в Париже, где прези-

дента Вильсона представлял полковник Хауз, в конце кон-

цов приняла позицию посла Бьюкенена: вернуть России

данное ею слово не заключать сепаратного мира и предо-

ставить самой решать вопрос о заключении мира на усло-

виях Германии

. Хауз сообщал о бурном протесте барона

Сиднея Соннино, итальянского министра иностранных

дел, против предложения Бьюкенена

. Группа обратилась

к Василию Маклакову, последнему послу Временного пра-

вительства во Франции, который поддерживал предложе-

ние Хауза идти на пересмотр военных задач лишь с надеж-

ным российским правительством, а не с ненадежными

большевиками. В конечном счете союзные державы и Со-

единенные Штаты объявили, что ведут войну не из агрес-

сивных побуждений, не ради контрибуций, но идут на

жертвы, чтобы не позволить милитаризму захлестнуть

мир

. Предложение Хауза, поддержанное Маклаковым,

вскоре получило одобрение Межсоюзнической конферен-

ции. Решено было позволить каждой державе направить

своему послу в Петрограде ответ о готовности союзников

пересмотреть военные цели со стабильным российским

правительством

. Одновременно лорд Лэнсдаун, бывший

британский министр иностранных дел, огласил в прессе

благородные цели войны: арбитражное разрешение спор-

ных вопросов, обеспечение коллективной безопасности.

162

Был в его выступлении особый пафос, ибо он потерял на

войне обоих сыновей

. Таким образом, большевистская

инициатива вынудила всех союзников неохотно направить

послам указания, подвигла Бьюкенена и Джадсона на шаги

к примирению, а Лэнсдауна на публичное заявление.

Президент одержал победу над Германией, ничего не

предпринимая по отношению к большевикам, в надежде на

скорое появление демократических сил, которые свергнут

Ленина и продолжат войну с Германией. Перед лицом гер-

манской угрозы Россия не могла оставаться свободной

. Во-

енно-морской министр Джозеф Дэниеле ссылался на мне-

ние некоторых членов своего кабинета о способности боль-

шевиков удержаться самостоятельно; другие предсказывали

их неудачу. Вильсон склонялся к мнению последних. «Вудро

Вильсон говорит, что казаки и прочие в Советской России не

пойдут за Троцким, но объявят о продолжении войны и по-

просят помощи и признания. Пока там царит слишком хао-

тичная ситуация, для того чтобы предпринимать какие-либо

действия»

В разгар этого хаоса Джадсон, чувствуя необходимость не-

медленно что-то предпринять, изложил свой вариант непо-

средственно Троцкому. Никаких директив из Вашингтона

получено не было, никого из других союзнических военных

миссий не уведомили о возможности переосмысления их

правительствами военных целей при условии обсуждения дел

со стабильным российским правительством. Прошел почти

месяц, а среди союзников в Петрограде по-прежнему царила

неразбериха.

1 декабря, за день до начала переговоров о перемирии

в Брест-Литовске, Джадсон провел с Троцким сорок минут,

беседуя через переводчика. Он нашел комиссара иностран-

ных дел настроенным дружелюбно. Генерал объявил, что

его интересует способ взаимной поддержки России и США.

Троцкий признал обязательства России перед союзниками,

например, удержание вражеских войск на Восточном

163

фронте и отказ от обмена пленными, заявив, что обдумыва-

ет эти вопросы. После предварительных переговоров

в Брест-Литовске будет взят, по его утверждению, недель-

ный перерыв, и союзники получат возможность присоеди-

ниться к переговорам. Если они не смогут или не пожелают

участвовать, будет оглашен призыв непосредственно к на-

родам их стран

Джадсон назвал целью своего визита получение опреде-

ленных гарантий того, что в протокол перемирия войдет ус-

ловие, которое обеспечит удержание вражеских войск на рус-

ском фронте, и даже если это условие будет время от времени

нарушаться, какие-то войска все же останутся и не будут пе-

реброшены для военных действий на Западе. Он уговаривал

Троцкого привлечь технических экспертов во избежание об-

мана и коварства со стороны Германии. Генерал убеждал

Троцкого занять более бескомпромиссную позицию, что по-

высило бы шанс на разрыв между Германией и большевика-

ми. Джадсон счел возможным временно ограничиться осво-

бождением пленных и товарообменом. Наконец он решил,

что, наверно, завоевал доверие Троцкого, и можно будет сно-

ва проконсультироваться, если возникнет пауза в перегово-

рах

Одна из проблем заключалась в том, что Троцкий ждал от

своих переговоров с Джадсоном пропагандистского эффек-

та. Сообщений Троцкого об этой беседе, обыгранных прес-

сой, и реакции союзников оказалось достаточно для отзыва

Джадсона, учитывая склонность Вильсона и Лэнсинга к без-

действию в отношении России. Фрэнсису нелегко было оп-

ровергать свое разрешение на поездку Джадсона к Троцкому,

так как он уже телеграфировал в департамент, что дал согла-

сие

. Упоминание Джадсоном Керта в беседе с Троцким сви-

детельствует о предварительном одобрении Фрэнсисом ви-

зита генерала. В телеграмме в военное министерство Джад-

сон подчеркивал неотложную необходимость своего визита,

равно как его неофициальный характер и факт согласия по-

сла. По мнению Джадсона, Троцкий должен был соблюдать

и защищать интересы союзников лишь в том смысле, чтобы

перемирие длилось дольше, вражеские войска оставались на

своих позициях и не совершался обмен военнопленными

164

и товарами

. В дневнике Джадсона скупо записано о беседе

с Троцким: «Я пришел как частное лицо; указал определен-

ные направления, в которых интересы России и ее союзни-

ков по-прежнему совпадают; и добился добровольного при-

знания Россией определенных обязательств церед союзни-

ками»

Спустя несколько месяцев, Джадсон в своем последнем

докладе добавил:

«По специальному указанию посла я перед самым окон-

чанием беседы затронул вопрос о протесте Керта, объяснив,

что посол не получал никаких распоряжений относительно

адресата протеста (который был направлен Духонину). Мне

выпала возможность объяснить, что я веду речь об уже вы-

сказанном протесте, а не о каком-нибудь новом. Троцкий ме-

ня перебил, заявив, что произошедшее не представляет даль-

нейшего интереса и поэтому нет никаких причин для обсуж-

дения вопроса»

Последний пункт был условием, которое Фрэнсис поста-

вил в обмен на свое согласие на беседу: «Тогда Вы намекните

на необходимость объяснить, что Кертнаправил протест Ду-

хонину по своему личному усмотрению; что это бьшо сделано

не по Вашему указанию». Это было еще одним доказательст-

вом одобрения визита Фрэнсисом

Реакция Троцкого на протест Керта так обеспокоила

Джадсона, что он телеграфировал руководству Военного кол-

леджа: «По заявлению Троцкого, правительство Советов не

может допустить вмешательства во внутреннюю жизнь стра-

ны, способного разжечь гражданскую войну. Дальнейшие по-

добные шаги, говорит он, повлекут за собой тяжелые послед-

ствия, за которые его правительство отказывается нести от-

ветственность»

. Фрэнсис требовал, чтобы Джадсон загладил

причиненный вред. В интервью большевистской газете «Из-

вестия» Троцкий придал делу благоприятный поворот, опус-

тив замечания об условиях, совпадающих с интересами союз-

ников, которые Советы должны навязать Германии, и упомя-

нув лишь о начале переговоров, к которым союзники могут

присоединиться в любое время. Но важнее всего то, что в ста-

тье в «Известиях» Троцкий вложил в уста Джадсона следую-

щие слова* «Время протестов и угроз, адресованных Совет-

165

ской власти, прошло, если оно когда-нибудь было». На это

предполагаемое заявление Троцкий, по его утверждению

в «Известиях», ответил: «Формальная сторона дела интереса

не представляет, и оно может считаться закрытым после заяв-

ления генерала»

Джадсон настаивал на том, что никогда не произносил та-

ких слов. Пресса все-таки ухватилась за это высказывание,

а союзники и нейтралы принялись сокрушаться по этому по-

воду. Джадсон признался: «Фактически я этого не говорил,

хотя с точки зрения целесообразности это вполне соответст-

вовало истине»

. Через день Джадсон записал:

«До беседы мне было прекрасно известно, что г-н Троц-

кий может почувствовать искушение исказить в обычной для

политиков манере обстоятельства и самую суть, и я принял

решение ни в коем случае не вступать в дебаты по поводу

произошедшего. Он предоставил не вполне точный отчет,

как я и предполагал. Посол встревожился, что я предвидел

это, но я изо всех сил настойчиво убеждал его никому не да-

вать никаких комментариев насчет тех или иных неточнос-

тей».

Позже Джадсон жаловался, что пресса сообщала о его бе-

седе, игнорируя факты

Надо было действовать, и Фрэнсис взялся за дело. Через

день после беседы Джадсона посол телеграфировал Лэн-

сингу:

«Визит Джадсона к Троцкому вызвал возбужденные ком-

ментарии, особенно в союзнических миссиях, которые сочли

его шагом к признанию. Джадсон давно объявляет Советы

властью де факто, с которой следовало бы установить отно-

шения. Обсудив 1 декабря в 9 часов вечера

вопрос с колле-

гами-союзниками, о чем доложено в 20.50, я согласился, что-

бы Джадсон направил своего подчиненного для обсуждения

лишь условий перемирия, и до окончания визита не знал, что

Джадсон отправился сам»

В пропагандистских целях Троцкий произнес речь

Приведя в пример визит Джадсона, он объявил о новой,

всецело открытой дипломатии Советов. Если будет заклю-

чено перемирие, сказал Троцкий, Германия угрожает Рос-

сии захватом территории. Он раскритиковал попытки союз-

166

нических агентов оказать на Россию влияние и заставить

продолжать войну; если они разожгут гражданскую войну,

им грозят серьезные последствия. Именно здесь Джадсон

дал Троцкому возможность высказаться

. Троцкий хотел

продемонстрировать, что Джадсон явился к нему в надежде

на отмену перемирия. Не ссылаясь непосредственно на

Джадсона прямо, он откровенно изложил суть дела: «Была

высказана просьба, чтобы Германия во время перемирия не

перебрасывала никаких войск на западный театр боевых

действий, так как Россия не может согласиться с использо-

ванием перемирия для разгрома Англии и Франции». Он

опроверг такую возможность, о которой предупреждал его

Джадсон и которая была старательно изъята из статьи Троц-

кого в «Известиях». При этом он утверждал, что Германия

будет уважать Россию, ибо «Германия не осмелится отри-

цать то, что понятно каждому германскому солдату, — наше

требование честного перемирия». Троцкий упомянул заме-

чание Джадсона о коварстве немцев на переговорах, что бы-

ло отчасти уместно с учетом судьбы Курляндии и Литвы

Искусных уверток и скрытого оптимизма Троцкого оказа-

лось недостаточно для спасения Джадсона. Его положение

рухнуло в течение несколько дней. Посол Моррис сообщал

из Стокгольма о статье в «Известиях», подчеркивая якобы

имевшее место замечание Джадсона о том, что время угроз

в адрес Советской власти прошло

Одновременно с этим официальный Лондон вскоре от-

верг рекомендации посла Бьюкенена о примирении, при-

няв на Межсоюзнической конференции требование Хауза

вести переговоры только со стабильным правительством.

Военный кабинет сообщил Бьюкенену, что «правительство

Великобритании было готово поддерживать любой ответст-

венный орган власти в России, который активно выступает

против движения максималистов [большевиков], и в то же

время свободно финансирует в разумных пределах такие

органы по мере их готовности помочь делу союзных дер-

167

жав»

. Подобная политика подстрекала к гражданской вой-

не и подразумевала определенного рода вмешательство Ве-

ликобритании и оказание помощи противникам прави-

тельства Ленина. Хауз был доволен только предложением

о поддержке стабильной власти, но не большевиков. Он не

соглашался ни на какое вмешательство. «После моего сове-

щания с Бальфуром вчера вечером он составил британско-

му послу в Петрограде депешу, которая развивает мою по-

зицию по данному вопросу»

. Лэнсинг эту депешу прочел.

В ней опровергалось заявление о том, что российское пере-

мирие основывается не на соглашении от 4 сентября 1914 г.,

а на более глубоких принципах справедливого и демокра-

тического мира. Если бы в России была стабильная власть,

демократическая и просоюзническая, приемлемая для рус-

ского народа, которая имела бы дело с уважаемым герман-

ским правительством, Великобритания присоединилась бы

к переговорам. Невзирая на эти практически неприемле-

мые для большевиков условия, Бьюкенен взял на себя сме-

лость заметить, что ни один ответственный германский го-

сударственный деятель ни словом не обмолвился о согла-

сии как с большевиками, так и с союзными державами.

Сменив аргументы на реальные действия, Советское пра-

вительство могло добиться лишь мира, который не был бы

ни прочным, ни демократическим, а являлся бы прогер-

манским и империалистическим

. Бальфур отправил эту

телеграмму, не проконсультировавшись с Лондоном

. Там

явно ждали успеха Учредительного собрания, избранного

в России после большевистской революции и назначенно-

го на начало января. Ленин одобрил проведение выборов,

однако большевики получили лишь меньшинство депутат-

ских мандатов. Учредительное собрание открылось 18 ян-

варя 1918 г., а на следующий день было распущено Лени-

ным.

Политика Хауза получила поддержку. Жюссеро телегра-

фировал французскому министру иностранных дел Пишону,

сообщив ему, что записка Джадсона относительно второго

письма генерала, видимо, принадлежит к числу тех, кото-

рые, «кажется, приветствуют идею всеобщего мира в полном

противоречии с позицией г-на Вильсона. Я узнал от мистера

168

Полка, что она была послана как без санкции, так и без

предварительного уведомления, вызвав недоумение государ-

ственного департамента, и что от мистера Фрэнсиса требуют

объяснений». В важном приложении к своей телеграмме

Жюссеро добавлял: «Я сигнализировал об этой записке пол-

ковнику Хаузу, ответившему телеграммой, что это, безуслов-

но, "абсурдная байка"»

. Этот эпизод наглядно свидетельст-

вовал о позиции, которую занял Вашингтон. Вильсон заме-

тил Жюссеро: «...вести себя следует с абсолютно предельной

осторожностью (сдержанностью), ограничивая сношения

насущными текущими делами, избегая всего, что может

быть принято за поощрение, и воздерживаясь от протестов,

которые служат формой признания существования этой

группировки»

Ни к какому столь же определенному мнению в Петрогра-

де не пришли. Не было выработано никакой позиции, выхо-

дившей за рамки «рутинных отношений», по выражению

Джадсона, и бездействия, по выражению Фрэнсиса. Филлипс

сообщил Лэнсингу, что французы не думают о признании

большевистской России де факто и считают перемирие нару-

шением соглашения от 4 сентября 1914 г. Филлипс понимал,

что Соединенные Штаты это соглашение не подписывали

и поэтому им не приходится сталкиваться со столь же жест-

ким вариантом. Он ссылался на сообщение Балларда, наме-

кая при этом на необходимость объяснить, почему США от-

казываются от признания большевистской России де факто.

Соединенным Штатам, по мнению Балларда, не нужно заяв-

лять, что они никогда не признают недемократическую

власть, основанную на насилии или на страхе, а, напротив,

следует проявлять заинтересованность в становлении благо-

получной демократической России

. Такой подход закрыл бы

дверь для контактов с большевиками, по крайней мере на вре-

мя, пока Вильсон был занят поисками демократической аль-

тернативы для России. Конечно, подобная альтернатива тре-

бовала избавления России от правительства Ленина. Будь по-

литика Балларда принята, она получила бы поддержку Виль-

сона и оказала бы содействие контрреволюционным силам.

Лэнсинг тем временем заинтересовался другим вариан-

том — формированием на юге России армии для противо-

169

борства с большевиками, — и Фрэнсис сообщал ему в этой

связи о возникших сложностях. Государственный секретарь

разрешил Джорджу Крилу начать с помощью Эдгара Сиссо-

на мощную пропагандистскую кампанию в Петрограде

и Москве в противовес германской пропаганде. Президент

отказался послать с этой целью еще одну миссию на поиски

фактов

Когда президент готовил в декабре послание конгрессу

о положении в стране, поступили сообщения о визите Джад-

сона к Троцкому. К тому времени прибыла телеграмма Фрэн-

сиса с одобрением этого визита

. Вильсон, обращаясь к кон-

грессу, заявил, что ситуация в России сложилась в результате

недостаточного понимания российской общественностью

истинного характера войны и масштаба опасности для Рос-

сии в случае победы Германии. По убеждению Вильсона, рус-

ский народ оказался «одурманен той же самой ложью, кото-

рая держит во мраке народ Германии, и получает эту отраву

из тех же самых рук»

. Пропаганды союзников недостаточно,

когда германские агенты, а, возможно, и большевики, ведут

среди русских кампанию лжи, — по крайней мере, по мне-

нию Вильсона. Избавиться от подобной зашоренности и лжи

можно было с помощью активного распространения правди-

вых сведений, которые не следовало «навязывать слишком

грубо или излишне часто»

. Согласно Вильсону, Крил и Сис-

сон распространяли правдивые сведения, следуя высказан-

ному ранее предложению Рута.

Имели ли подобные разговоры какой-нибудь шанс на ус-

пех? С точки зрения президента, пропаганда, оправдывая

президентскую политику бездействия по отношению к боль-

шевикам, могла поколебать позиции умеренных в ходе пред-

стоявшего, российского Учредительного собрания. Представ-

ленная конгрессу стратегия Вильсона казалась приемлемой:

просвещение, пропаганда, бездействие до тех пор, пока рус-

ские самостоятельно не избавятся от большевиков; отказ от

признания Советской власти де факто на основании довода

Балларда о том, что недемократичный по своей природе

большевизм опирается на «произвольную и безответствен-

ную власть, базирующуюся лишь на физическом контроле

над населением»

170