Бейкер К. Теория семейных систем Мюррея Боуэна

Подождите немного. Документ загружается.

инициации у участников процесса положительных изменений на базовых уровнях дифференциации Я.

Трудность состоит в том, что процесс групповой семейной терапии в большей степени способствует

выработке совместных, а не индивидуальных решений. При прохождении групповой терапии у

квалифицированного специалиста члены семьи часто становятся более спокойными и открытыми в

своих высказываниях, быстрее достигают согласия в отношении того, что им делать дальше

. Как

правило, люди соглашаются больше общаться и стараются лучше ладить друг с другом. В течение

какого-то периода времени это общее соглашение может выполняться, но нарушается сразу же, как

только один из участников процесса перестает сотрудничать. По существу, семейное соглашение

действует, пока «один за всех, все за одного». Если кто-то отступает от правила, согласие нарушается.

Совместные решения делают целостность группы сильно зависящей от «самого слабого звена» — той

личности, которая первой станет вести себя эмоционально реактивно. Индивидуальные решения

являются намного более прочными. Если целостность группы опирается на людей, которые

ориентированы на работу с самими собой, «слабое звено» может произвести лишь небольшие

возмущения и волнения (нарушение порядка, равновесия).

Если не очень опытный терапевт встречается со всей семьей, когда семья находится в крайне

возбужденно-тревожном и изменчиво-неустойчивом состоянии, она может еще больше регрессировать

и оставаться в таком состоянии в течение многих дней и месяцев после проведения сессии. Опытный

терапевт не будет встречаться со всеми членами семьи одновременно, если семья находится в тревожно-

неустойчивом напряженном состоянии. Например, он будет проявлять исключительную осторожность в

вопросе о том, стоит ли приглашать человека в психотическом состоянии и беседовать с ним в одной

комнате с остальными членами семьи. К высоким уровням эмоциональной реактивности людей

необходимо относиться с пониманием. Людям трудно самостоятельно справляться с высокими

уровнями своей реактивности. Им нужно находиться подальше от тех, по отношению к кому они

чересчур реактивны. Когда люди контролируют себя, они могут обсуждать многие вещи достаточно

конструктивно и спокойно.

237

В большинстве случаев интервью по оценке проблемной семьи проводятся либо с одним из членов

семьи, либо с мужем и женой. Другие комбинации также возможны. Например, оба родителя и ребенок,

один родитель и ребенок, все члены ядерной семьи или оба супруга и члены расширенных семей. В

процессе оценивания терапевт задает себе десять основных вопросов.

1) Кто был инициатором прохождения курса терапии?

2) Что является проблемой, симптомом; кто из членов семьи или какие сферы семейных

взаимоотношений выражает этот симптом?

3) В чем проявляются на данный момент особенности поведения проблемной личности (обычно в

ядерной семье)?

4) Каковы привычные формы и модели эмоционального функционирования в ядерной семье?

5) Какова интенсивность эмоционального процесса в ядерной семье?

6) Какие факторы влияют на эту интенсивность — чрезмерное бремя стрессовых событий и/или низкий

уровень адаптивности?

7) Каково состояние расширенных семейных систем с точки зрения их стабильности и доступности?

8) Какова степень эмоционального разрыва с каждой из расширенных семей?

9) Каковы прогнозы возможного развития событий? 10) Каковы основные пожелания и соображения в

отношении процесса терапии?

Ответы на все эти вопросы в первую очередь основываются на информации, которую удается получить

в ходе оценочного интервью.

ФОРМАТ ОЦЕНОЧНОГО СЕМЕЙНОГО ИНТЕРВЬЮ

История проблемы

Интервью по оценке семьи начинается с истории проблемы. В этой части интервью внимание главным

образом концентрируется на симптомах, проблемной личности и на взаимоотношениях. На этом этапе

важно просто дать возможность людям рассказать об истории жизни семьи

и внимательно выслушать рассказ каждого члена семьи о своем видении проблемы. Важно фиксировать

все точные даты: когда симптомы впервые возникли, развились или повторились. Может обнаружиться,

что эти даты коррелируют с информацией, которая всплыла позднее в ходе интервью. Например, у

пациентки были обнаружены первые признаки ревматоидного артрита спустя три месяца после смерти

матери мужа. Такое совпадение не доказывает взаимосвязи между этими событиями, но позволяет

выдвинуть гипотезу о ее наличии. Развились ли симптомы, по поводу которых семья обратилась за

помощью, постепенно или они возникли внезапно? Последнее позволяет предположить наличие

взаимосвязи с событиями, произошедшими незадолго до этого в самой семье или за ее пределами. Люди

могут быть настолько погружены в проблему, что просто не думают о событиях, которые связаны с

проявлением симптомов. Когда терапевт задает вопросы о событиях, у людей могут вдруг возникнуть

некоторые ассоциации. Эти ассоциации расширяют видение ситуации, что само по себе успокаивает

клиентов.

Очень важны представления каждого члена семьи о том, что породило и поддерживает проблему. Эти

представления о проблеме могут колебаться от абсолютно субъективных и эмоционально-оценочных до

достаточно глубоких и содержательных. Вот пример абсолютно субъективной точки зрения на

проблему: «Проблема в том, что моя жена сумасшедшая и ей необходим доктор, который привел бы ее

в порядок». Человек, который это говорит, отрицает свой вклад в симптоматику жены. А вот пример

более объективного взгляда на проблему: «Моя дочь бунтует, но я полагаю, что она так реагирует на

некоторые события, происходящие в нашей семье». Терапия начинается с определения того, как семья

воспринимает проблему. Это касается мнений членов семьи в отношении характера проблемы. Даже

тогда, когда люди заявляют, что у них «нет абсолютно никаких соображений», у них обычно есть какие-

то мысли, которые они не выражают открыто. Людей, которые настаивают на том, что врач или

психотерапевт является экспертом и сам должен рассказать семье, из-за чего возникла проблема,

следует лишить

239

иллюзий с самого начала. Если терапевт попадает в ловушку «признанного эксперта», который может

объяснить семье, в чем состоит проблема и что необходимо сделать для ее решения, то он скорее всего

никогда не справится с проблемой. Он может долго и бесплодно предписывать, что нужно сделать,

чтобы в семье произошли изменения. У членов семьи всегда есть какие-то соображения и

предположения в связи с «причиной» возникновения проблемы. Успешная психотерапия заключается в

том, чтобы позволить этим предположениям вылиться в открытое обсуждение, в процессе которого они

могли бы быть проанализированы и проверены.

У семьи может существовать не один симптом, а несколько. Жена может страдать хроническим

психозом, а муж иметь целый набор медицинских проблем. Важно получить полное и детальное

описание всех имеющихся в семье симптомов. Каковы точные даты психиатрических госпитализаций

жены? Как долго она находилась в больнице? Какое она получала лечение? Есть большая разница

между человеком, который часто находится в состоянии дисфункции, и тем, у которого было только два

случая психотических реакций, и он каждый раз выздоравливал в пределах трех недель, а в периоды

между госпитализациями функционировал очень эффективно и успешно. Какова природа медицинских

проблем мужа? Когда они возникли и развились? Каковы последствия его заболеваний для супружеских

отношений и для семьи в целом? Существенно ли повлияли медицинские проблемы мужа на его

функционирование?

Важно знать, проходит ли жена какой-либо курс терапии в связи со своими психиатрическими

проблемами на момент обращения к семейному психотерапевту. Жена может сказать, что она

постоянно ощущает, что супружеские отношения сильно влияют на ее заболевание, но она никогда не

сможет добиться, чтобы муж участвовал в психотерапии. Муж, однако, соглашается, и жена прерывает

курс индивидуальной терапии. В другом случае муж может заявить, что он хочет пройти курс семейной

терапии, поскольку думает, что его супруга слишком зависима от своего индивидуального

психотерапевта. Он считает, что

терапевт чересчур сильно влияет на нее, а сам он чувствует себя в семье посторонним человеком. В

ряде случаев психотерапевт, работающий с пациентом индивидуально, напоминает ему о возможности

и полезности семейной терапии. Он может это делать осознанно или реактивно. Реактивное

направление пациента на семейную терапию происходит тогда, когда индивидуальный терапевт

оказался в тупике и ищет поддержки. Он намерен продолжать индивидуальную терапию и

одновременно хочет, чтобы его пациентка вместе со своим супругом прошли курс «семейной

терапии»

. Если семейный терапевт принимает предложение, полезно рассматривать индивидуального

терапевта как члена семьи. При этом такая сложносоставная терапия может значительно затруднить

пациентам индивидуальную работу над дифференциацией своего Я.

Одна из наиболее конструктивных установок терапевта в его подходе к проблемной семье — это

возможность рассматривать семью как превосходное средство для собственного обучения и

приобретения профессионального опыта. Терапевт, конечно, знает что-то о семейном процессе, но

всегда есть нечто большее, о чем можно узнать и чему можно научиться. Проблемная семья сможет

многому научить терапевта, если он будет правильно задавать вопросы и слушать ответы. Дело в том,

что многие вопросы, задаваемые терапевтом, на самом деле являются выражением его мнений,

замаскированных под видом вопросов. Если терапевт может задавать вопросы так, что они не содержат

в себе его мнения или заранее готового отве-

Выражение «семейная терапия» помещено в кавычки, чтобы подчеркнуть следующую мысль: когда

терапевт хочет, чтобы пациент проходил одновременно и «индивидуальную терапию» и «семейную

терапию», он рассматривает работу с семьей не как новый теоретический подход, а просто как метод

терапии. Терапевт разделяет проблемы на индивидуальные и семейные. Один метод терапии имеет дело

с индивидуальными проблемами, другой — с семейными. Идея о разделении проблем на

индивидуальные и семейные в области психотерапии имеет право на существование. -Эта позиция

подкрепляется тем, что часто бывает трудно увидеть взаимосвязь между индивидуальной проблемой и

процессом взаимоотношений, а также тем, что люди могут сами рассматривать проблему

преимущественно как их личную, индивидуальную и при таком подходе достигать успеха.

та, то он сможет многое узнать о семье, да и сама семья сможет больше узнать о себе. Когда терапевт

начинает беспокоиться о разрешении семейной проблемы, он обычно прекращает изучение семьи. В

этом случае он настолько озабочен и поглощен мыслями о том, что ему надо делать, что уже

неспособен внимательно изучать процессы, реально происходящее в семье. Если терапевт под

воздействием собственной тревожности начинает дистанцироваться от семьи и вести себя так, будто у

него нет никаких обязательств по оказанию ей помощи, то семья, вероятнее всего, обратится к другому

специалисту — ей это действительно следует сделать

. В заключение этой части семейного интервью

терапевту следует выяснить, кто из членов семьи настоял на решении пройти курс терапии и каковы его

или ее причины пройти курс именно в данное время. Следует узнать, кто из членов семьи является

проблемным (с симптомами); имеют ли симптомы физический, эмоциональный или социальный

характер; когда эти симптомы проявились впервые; какова была клиническая картина развития

симптоматики, а также в какой степени дисфун-кциональность связана с этими симптомами. Терапевту

также следует обратить внимание на то, как каждый член семьи излагал свою точку зрения на проблему

в ходе интервью и каковы особые причины у каждого из них присутствовать на сессии. Если одна

супруга сообщает: «Я здесь

Если терапевт больше задает вопросы, чем высказывает мнения и дает интерпретации, то это,

конечно, не означает, что он никогда не выражает своего мнения. Терапевт на самом деле обязан четко

и ясно выражать свою точку зрения. Общепринятая психиатрическая установка состоит в том, что

доктор ставит диагноз пациенту, а затем лечит его. Пациент должен прилагать собственные усилия,

чтобы избавиться от заболевания. Однако успешность во многом зависит от интерпретаций и

объяснений доктора. Терапия, основанная на теории систем, опирается на предположение, что

терапевту необяза-I тельно диагностировать семейную проблему. Если терапевт в разум-

ных пределах сохраняет системную ориентацию, семья сама начнет диагностировать свои проблемы, а

также искать и вырабатывать свою собственную стратегию изменения. Терапевту важно давать свою

собственную оценку природы семейной проблемы, но он это делает главным образом для того, чтобы

сохранить свое положение и влияние в семье и наметить ход дальнейшего изучения и обсуждения.

'б Теория

потому, что хочу хоть что-то сделать, чтобы помочь моему мужу справиться с проблемой алкоголизма»

— или подросток заявляет: «Я здесь потому, что мои родители настояли на этом» — или отец отмечает:

«Мы здесь для того, чтобы получить совет, как нам помочь нашему сыну справиться с его

эмоциональной проблемой» — или другая жена говорит: «Я хочу, чтобы со мной поработали, и я бы

изменилась, чтобы послать их всех к черту» — терапевт мгновенно должен понять, каков должен быть

первоначальный подход к каждому из этих людей

История ядерной семьи

История ядерной семьи начинается с момента, когда муж и жена впервые встретились друг с другом.

Собирается информация о жизни каждого (что каждый из них делал) как до момента встречи, так и

после того, как они встретились. Когда и где они родились? Какое образование получили? Как шла их

профессиональная карьера? Были ли отмечены у них какие-либо серьезные симптомы физического,

эмоционального или социального плана до их встречи? Был ли кто-то из них до этого в браке, и если

был, то когда, и были ли дети от этих браков? Если дети от предыдущих браков есть, а бывшие супруги

живы, то где они сейчас находятся и какие с ними поддерживаются отношения? Если говорить о данном

супружестве, то каковы были бытовые условия у каждого супруга, когда они встретились? Что

привлекло их друг к другу? Каков был ранний период их взаимоотношений? Как проходил этап

ухаживания? Когда они объявили помолвку (решили пожениться)? Возникали ли какие-либо серьезные

проблемы в этот период? Когда и где они поженились? Бойкотировал ли кто-либо их свадьбу? Был ли

Все подходы или позиции, которые выбирает терапевт в отношении различных предположений и

высказываний членов семьи о природе проблем, основываются на теоретических принципах. Терапевт

стремится быть настолько дифференцированным в работе с семьей, насколько это возможно. Понятно,

что это не означает, что он ведет сессии таким образом, что своим поведением отчуждает и отталкивает

от себя членов семьи. Способность личности выражать себя так, чтобы не вызывать эмоциональной

реактивности у других, является главным качеством дифференцированной личности.

кто-то, кто не был приглашен на нее (исключен из списка приглашенных)? Каков был ранний период

брачной жизни? Были ли какие-либо серьезные проблемы или симптомы? При этом весьма важно

узнать точки зрения обеих сторон. Один из супругов может казаться несчастным, а другой —

совершенно удовлетворенным.

Как каждый из супругов адаптировался к новым условиям, когда родился первый ребенок? Возникали

ли какие-либо серьезные проблемы или симптомы, связанные с этим периодом? Когда родились

следующие дети, как семья адаптировалась к этим изменениям? Возникали ли какие-либо серьезные

проблемы или симптомы? Где ядерная семья проживала, когда именно она меняла место жительства?

Каковы причины этих перемен? Продолжал ли кто-либо из супругов обучение или возобновил ли он

обучение с момента их встречи? Какое образование было получено или не получено? Каков был

профессиональный рост у каждого из супругов с момента их встречи? Теряли ли они места работы, при

каких обстоятельствах? Как адаптировался к новым социальным условиям каждый их ребенок при

поступлении в школу? Имел ли (или имеет ли в настоящее время) каждый из детей какие-либо иные

физические, эмоциональные или социальные симптомы, отличные от тех, о которых было рассказано

при представлении проблемы? Покинул ли кто-либо дом, например, один из детей; появился ли кто-

либо в доме, например, родитель одного из супругов? Когда эти события произошли? Если один или

несколько детей больше не проживают с родителями, то где они находятся сейчас и что делают?

Состоит ли кто-либо из детей в браке и имеет ли собственных детей? Есть ли у детей какие-либо планы

завести семью? Каковы отношения с детьми, которые живут отдельно?

Есть ли у супругов какие-либо другие симптомы физического, эмоционального или социального плана,

о которых еще не было сказано? Проводилось ли какое-либо серьезное медицинское лечение или курс

психотерапии, о которых не было еще упомянуто? Были ли у жены с мужем периоды раздельного

проживания (по объективным причинам или

По

Договоренности)? Как протекала адаптация супругов

этим периодам жизни? Были ли в семье какие-либо другие

16*

серьезные стрессовые ситуации? При каких обстоятельствах? Были ли какие-либо серьезные изменения

в финансовом положении семьи? Подвергается ли кто-либо из членов семьи в настоящее время каким-

либо отрицательным эмоциональным воздействиям, связанным с условиями работы? Вышел ли кто-

либо из супругов на пенсию или не планирует ли уйти в ближайшем будущем? Не возникла ли в

настоящее время в окружении семьи ситуация, которая влияет на нее отрицательно в эмоциональном

плане? Нет ли иных подобных ситуаций в других системах социальных отношений? В зависимости от

конкретных результатов, выявившихся при изучении истории ядерной семьи, может возникнуть

необходимость задать и другие дополнительные вопросы. Информация, полученная в результате

ответов на эти вопросы, дает терапевту возможность сделать определенные умозаключения в

отношении ряда важных сфер жизнедеятельности семьи: (1) об особенностях установившихся форм

эмоционального функционирования в ядерной семье; (2) об уровне тревожности, существовавшем в

семье в прошлом и переживаемом в настоящее время; (3) об уровне стресса, который семья переживала

в прошлом и переживает в настоящее время. Данные о том, что в процессе семейных отношений

функционирование одного из супругов значительно улучшилось, а другого — ухудшилось,

свидетельствуют о том, что последний в большей степени приспосабливался или был более

«обезличенным». Когда люди рассказывают о своих ранних взаимоотношениях, случается, что они

весьма подробно говорят о том, что их привлекло друг к другу. Одна женщина заявила: «Мне

необходимо было быть кому-то нужной, и он также в ком-то нуждался. Мы великолепно подошли друг

другу». — Затем она добавила: «Сейчас я не нуждаюсь в нем так, как это было раньше; из-за этого в

нашей семейной жизни возникло множество конфликтов». А вот объяснение одного мужчины: «Я

женился на ней потому, что хотел о ней заботиться. Она выглядела такой беспомощной и потерянной. Я

никогда не думал, что она станет настолько зависимой от меня». Доля причастности мужа к понижению

уровня функционирования жены очевидна из описания того, что его привлекло к ней в начале

отношений.

245

Для анализа важна и информация о предыдущих браках, особенно когда остались дети.

Продолжающиеся стычки с бывшим супругом, сражения в отношении опеки детей, а также проживание

детей от предыдущих браков вместе с нынешней семьей — все эти факторы оказывают значительное,

влияние на функционирование семьи. Если бывший супруг умер, воспоминания оставшегося в живых

супруга могут доставлять беспокойство нынешней семье. У многих людей, переживших развод,

наблюдается твердая решимость оберегать свой последующий брак. Важно осознавать, что такая

установка может проявляться в тенденции давать выход своей тревоге в отношениях с детьми, а не в

супружеских отношениях. Отчим может реагировать негативно на то, что его жена уделяет слишком

большое внимание ребенку от прежнего брака. У мачехи могут возникать проблемы и трудности при

попытках стать «мамой» для детей мужа от предыдущего брака. Ребенок может реагировать резко

отрицательно на повторный брак своего отца или матери. Противоположные реакции также могут

иметь место. В повторном браке как родители, так и дети могут функционировать значительно лучше.

Заметное различие супругов в возрасте значительно чаще наблюдается у недостаточно

дифференцированных, чем у хорошо дифференцированных людей. Слишком короткие или слишком

длительные сроки ухаживания встречаются намного реже у хорошо дифференцированных людей, чем у

людей с низким уровнем дифференциации. Существует тип людей, комфортно взаимодействующих с

партнером, когда они живут с ним в гражданском браке, но становящихся совершенно невыносимыми

вскоре после женитьбы или замужества; чаще всего именно такого сорта люди преодолевают свою

недифференцированность во взаимоотношениях тем, что вовсе не вступают в брак. Рождение детей вне

брака чаще свойственно людям с низким уровнем дифференциации, чем для хорошо

дифференцированных людей. Когда Родственников со стороны жениха или невесты не приглашают на

свадебную церемонию или они ее сами бойкотируют, это дает основания судить об уровне

эмоциональной Напряженности отношений этого супруга со своей семьей. Если у одного или у обоих

супругов в начальный период