Беккер К.Ф. Мифы древнего мира. Всемирная история

Подождите немного. Документ загружается.

необходима помощь богов! Верхов-

ный жрец, скажи мне слова, с кото-

рыми я должен обречь себя смерти

для спасения легионов!» И жрец

приказал Децию надеть на себя

праздничную тогу, встать на поло-

женную на землю стрелу, закрыть

голову, подпереть подбородок вы-

свобожденной из-под тоги рукой

и произнести следующее: «Янус,

Юпитер, отец Марс, Квирин, Бел-

лона, вы, домашние боги, вы, новые

и старые отечественные боги, в

чьей власти находятся и наши

и враги, вы, боги подземного мира,

к вам обращаюсь со смиренной

мольбой. Даруйте римскому народу

в лице его воинов силу и победу,

а на неприятельских воинов нис-

пошлите страх, ужас и смерть. Гро-

могласно заявляю я, что для спасе-

ния римского народа я обрекаю бо-

гам смерти и матери-земле себя

вместе с неприятельскими легиона-

ми и их союзниками». После этой

молитвы Деций. приказал своим

ликторам как можно скорее пойти

к Манлию и объявить ему, что он

обрек себя смерти ради спасения

войска, а сам вскочил на коня

и бросился в самую гущу врагов

с оружием в руках. Оба войска

смотрели на него, как на небесное

явление, как на ниспосланную не-

бом искупительную жертву для

умилостивления гнева богов, для

отвращения гибели своих и погуб-

ления неприятеля. Он нес с собой

страх и ужас, которые охватили

сначала ряды латинян и привели

их в замешательство, а за ними

и все неприятельское войско. Но

всего поразительнее было то, что

куда бы ни ступил конь Деция, все

трепетало как при виде звезды,

предвещающей несчастье. Когда же

он пал под градом стрел, когорты

латинян в полном замешательстве

обратились в бегство и оставили

далеко за собой поле сражения. Те-

перь, как бы почувствовав себя сво- .

бодными от страха перед гневом

богов, выступили и римляне и как

бы только поднятые сигналом нача-

ли битву. Однако^риарии (старые,

опытные воины) ,\ составлявшие

третью боевую линию, опустив- ^

шись на правое колено, оставались

на своих местах, ожидая знака кон-

сула, по которому они должны бы-

ли подняться.

Сражение продолжалось. В то

время, когда консул Манлий полу-

чил известие об участи своего со-

товарища, латины, используя пре-

восходство сил, сумели одержать

верх в других пунктах. И тогда

Манлий, почтив столь достослав-

ную смерть заслуженной хвалой

и слезами, решил, что настало вре-

мя ввести в бой и триариев. Пола-

гая, что будет лучше сохранить их

силы для последнего, решительного

удара, он для начала передвинул из

задней Линии в переднюю акцензов

(легко вооруженные резервные

войска). Но как только акцензы

выступили вперед, то латины, сле-

дуя примеру своих противников,

призвали на поле битвы и своих

триариев. Хотя латины и утоми-

лись уже от продолжительной кро-

вавой битвы, обломали и притупи-

ли свои дротики, они все-таки от-

теснили неприятеля и полагали,

что дошли уже до задних рядов

его и одержали победу. Тогда кон-

сул обратился к триариям с вдох-

новляющим словом: «Теперь встань-

те и вы, полные сил, и устреми-

тесь на утомленных врагов. Вспом-

ните о родине, о родных, о женах

и детях ваших, вспомните о консу-

ле, который пожертвовал своей

жизнью, чтобы вы победили!» Точ-

но из земли выросли, поднялись

460

триарии со свежими силами и свер-

кающим оружием. Пропустив в

свои ряды антепиланов (обе перед-

ние линии), они издали воинствен-

ный клич, приведя в замешатель-

ство передние ряды латинян и при-

няли их прямо на копья. Почти без

всяких потерь, как против безоруж-

ных, прорвались триарии сквозь

другие отряды и устроили такое по-

боище, что почти три четверти неп-

риятельских воинов остались на

месте.

Остатки латинского войска и его

союзников собрались еще раз при

Трифануме, но и здесь были наго-

лову разбиты и совершенно унич-

тожены (в 340 г.). Тогда латиняне

отступили в свои укрепления, сре-

ди которых самым неприступным

считалась Пренеста. Наконец и эти

крепости, за исключением Прене-

сты и Тибура, частью приступом,

частью голодом были принуждены

к сдаче. Латинский союз был рас-

торгнут. Чтобы сделать его навсег-

да невозможным, Рим следовал по-

литике, которая заключалась в том,

чтобы совершенно изолировать от-

дельные города и таким образом

политически полностью обессилить

их. С этой целью римляне по-

старались посеять между ними раз-

доры. Что же касается покоренных

городов, то с ними поступили со-

вершенно иначе. С одними из них,

как например с Пренестой и Тибу-

ром, были возобновлены прежние

союзнические отношения. Такие го-

рода остались независимыми и

удержали свое собственное управ-

ление и только в случае войны обя-

зывались присоединять свои войска

к римским. Напротив того, другие

города, как например Тускул, Ла-

нувий, Педум, Кумы были оконча-

тельно подчинены. Их жители не-

сли такие же тяготы и повинности,

как и римские граждане (уплата

налогов, военная служба), но при

этом не имели политических прав,

то есть права выборов и подачи го-

лосов. Они только могли вступать

в брак с римлянами, покупать

и продавать товары в Риме. Таким

образом, хотя они и сделались рим-

скими гражданами, но гражданами

второго сорта. Все покоренные ла-

тинские города обязаны были помо-

гать Риму деньгами и войском,

и помощь эта в случае надобности

всегда определялась римскими чи-

новниками. Такие города получили

название муниципий, то есть

обязанных.

Хотя обращение с покоренными

городами было мягкое, случались

и исключения. Некоторые города

в наказание за самовольное отпаде-

ние были совершенно лишены са-

моуправления. В других же власти

были наказаны не только конфиска-

цией земель, но и изгнанием, как

это случилось с сенаторами в Ве-

литрах за их враждебное отноше-

ние к Риму. С некоторыми же горо-

дами Рим поступил особенно .стро-

го — они были лишены всякой зе-

мельной собственности, и на их

землях поселились римские граж-

дане.

Обычный прием римлян для

упрочения своего владычества над

покоренными городами и народами

заключался, как уже замечалось

выше, в умышленном поощрении

внутренних смут и раздоров между

зажиточными и знатными фамили-

ями с одной стороны и народной

массой с другой. Разительный при-

мер такого рода представляет Ка-

пуя. Тамошняя аристократия, дер-

жавшая сторону Рима, не могла вос-

препятствовать желанию плебеев

присоединиться к Латинскому сою-

зу. При заключении мира у Капуи

461

были отобраны в пользу Рима ее

государственные земли. Для того,

чтобы вознаградить аристократию

за потерю права пользования госу-

дарственными землями, ей не толь-

ко было предоставлено исключи-

тельное положение, как например

право собственного суда, и назначе-

ны особые места для ее собраний,

но плебеи были обязаны выплачи-

вать каждому из 1600 аристократов

ежегодную пенсию в размере 450

драхм. Это сделано было с той

целью, чтобы каждый в споре о сво-

их интересах приучался искать

опоры в Риме и тем самым посте-

пенно привязывался бы к Риму.

12. ВТОРАЯ САМНИТСКАЯ

ВОЙНА.

(325—305 до Р. X.).

Римляне все дальше и дальше

продвигались на юг. Они овладели

уже важным пунктом Калесом и

основали в нем колонию, то есть

управление с гарнизоном, состояв-

шим из 2500 римских граждан.

Самнитяне, до тех пор из боязни

избегавшие почти всякого столкно-

вения, не могли долее оставаться

равнодушными к столь угрожающе-

му росту римского могущества. Те-

перь разрыв сделался неизбежен

и составлял вопрос лишь времени.

Повод к нему скоро представился.

В одном маленьком городе Палео-

поле, колонии римского муници-

пального города Кум, враждовали

между собой, как и в других мес-

тах, аристократическая и народная

партии. Народная партия опира-

лась на самнитян, а аристократиче-

ская на римлян, которые всегда бы-

ли готовы поддерживать аристокра-

тов. По приглашению народной

партии самнитяне заняли Палео-

поль своим гарнизоном. Это послу-

жило римлянам поводом к вмеша-

тельству. Они не замедлили вос-

пользоваться этим обстоятельст-

вом, чтобы увеличить свое могуще-

ство, и заключили союз с луканами

и апулийцамк, у которых с самни-

тянами не раз возникали/ спо-

ры. Кроме того, римляне сумели

уговорить к соблюдению если не

дружбы, то, по крайней мере, ней-

тралитета жившие к северу от Сам-

ниума сабельские племена марсов,

пелингов, марруцинов и вестников.

Перед таким важным предприя-

тием, по понятию римлян, нужно

было заручиться поддержкой богов.

С этой целью был отпразднован

так называемый лектистерний, ко-

торый состоял в том, что изображе-

ния богов клали на дорогие подуш-

ки и расставляли перед ними столы

с кушаньями. Таким образом, боги,

как бы гости, приглашенные наро-

дом на торжественный пир, вынуж-

дены были оказать пригласившим

их свое благоволение. Хотя реше-

ние о войне было уже принято, но,

чтобы не пропустить ни малейшей

формальности, были отправлены

фециалы (коллегия из 20 жрецов)

потребовать от самнитян очистить

Палеополь. Самнитяне отказались

исполнить это требование под тем

предлогом, что за несколько лет пе-

ред тем римляне без всякого повода

заняли самнитский город Фрегеллы

на Лирисе и основали там свою ко-

лонию. Отказа этого было вполне

достаточно для получения права

к формальному объявлению войны.

Из второй Самнитской войны

* По мнению Ине, сделанное Ливией

описание второй Самнитской войны

страдает непоследовательностью и неяс-

ностью. Многие рассказы разукрашены

и искажены из-за национальной гордо-

сти и родового тщеславия автора.

462

мы укажем лишь важнейшие лица

и события. Самой выдающейся

и героической личностью является

диктатор Л. Папирий Курсор. Стро-

гость его вошла в пословицу. Буду-

чи вызван в Рим для совершения

ауспиций (предсказаний через на-

блюдения за полетом птиц), он от-

дал своему начальнику конницы К.

Фабию Руллиану строжайшее при-

казание избегать во время его от-

сутствия всякого столкновения с

неприятелем. Но Фабий решил вос-

пользоваться представившимся ему

благоприятным случаем, дал сра-

жение и одержал блестящую побе-

ду. По преувеличенным показани-

ям семейной хронинй Фабиев, не-

приятель потерял в этом деле

20000 человек убитыми. За такое

ослушение Папирий приговорил

Фабия к смертной казни. Фабий бе-

жал в Рим и искал защиты у наро-

да. Но диктатор последовал за ним

и только по неотступным просьбам

народа и трибунов согласился поми-

ловать нарушителя воинской дис-

циплины. Однако от должности Фа-

бий был отрешен. После этого Па-

пирий вернулся к войску, разбил

самнитян, опустошил их область

и принудил к примирению. Оно бы-

ло для римлян весьма кстати, так

как в это самое время в Лациуме

вспыхнуло восстание, в котором

в особенности приняли участие Ту-

скул и Велитры. С благоразумной

снисходительностью согласился

Рим на требования восставших ла-

тинян и включил их в число полно-

правных римских граждан.

Примирение с латинянами впол-

не отвечало правильной политике.

Это не замедлило обнаружиться,

когда военное счастье на время из-

менило римлянам. Самнитский

полководец Понций тесно обложил

находившийся в союзе с римлянами

город Луцерию. Чтобы спасти этот

ключ Апулии, выступили избран-

ные на 321-й год консулы Т. Вету-

рий и С. Постумий с соединенными

войсками в числе 40000 человек.

При переходе через гористую об-

ласть они понесли близ Кавдия тя-

желое поражение, а на возвратном

пути были окружены в узком гор-

ном ущелье победоносным неприя-

телем. Все выходы были загражде-

ны засеками и валами, и со всех

сторон, из лесных чащ и горных

расселин виднелись самнитяне.

Войско оказалось в западне и вы-

нуждено было отдаться на волю

неприятеля. По тогдашним прави-

лам ведения войны, Понций мог все

войско или обезглавить, или про-

дать в рабство. Он обратился

к своему отцу Гереннию с вопросом

о том, как ему поступить с римля-

нами. Опытный старец посоветовал

или казнить все войско до единого

человека, чтобы тем ослабить Рим,

или отпустить его без малейшего

оскорбления и с почетом, чтобы

тем обязать римлян благодарно-

стью. Понций решил избрать сред-

нюю меру. Он потребовал очище-

ния Калеса и Фрегелл, признания

самнитян свободным, равноправ-

ным с римлянами народом и выда-

чи 600 всадников в качестве залож-

ников. К этому Понций присоеди-

нил еще одно унизительное для

римлян условие: римляне должны

были пройти «под ярмом». Ярмо

это было составлено из двух копий,

вертикально вбитых в землю, на

которых было укреплено третье на

такой высоте, что человек мог

лишь с трудом пройти под ним. Че-

рез эти ворота гордые римляне по

сдаче оружия должны были пройти

в одних туниках. Консулам и воен-

ным трибунам не оставалось ничего

другого, как принять эти условия.

463

Кавдинское ущелье

И вот римское войско с консулами

во главе, скрежеща зубами от бе-

шенства, с опущенными от стыда

взорами, прошло под ярмом. В Ри-

ме был объявлен государственный

траур, торговые заведения не рабо-

тали, суды прекратили свою дея-

тельность. День Кавдинского позо-

ра, подобно дню Аллии, а впослед-

ствии сражению при Каннах счи-

тался с этих пор днем националь-

ной, скорби.

Сенат, однако, отказался утвер-

дить заключенный с самнитянами

договор. Но надо было найти

оправдание неисполнению условий

договора, так как он был заключен

консулами от имени римского наро-

да, ибо римское войско, состоявшее

из граждан, было полномочным

представителем народа. Конечно,

464

вполне сознавалось, что это можно

сделать только нарушив данное

слово. Но была найдена и отговор-

ка. Но предложению, сделанному

в сенате консулом Сп. Постумием,

договор был объявлен недействи-

тельным, как заключенный без со-

гласия сената и народа. Вина при

этом возлагалась на самих самни-

тян, которые упустили из виду

обеспечить ратификацию (призна-

ние действительным) договора до-

статочным числом заложников. Но

для того, чтобы соблюсти формаль-

ную сторону договора, Постумий

предложил неприятелю в его пол-

ное распоряжение вместе с двумя

народными трибунами обоих консу-

лов, квесторов и военных трибунов,

которые пошли на договор. Он сам,

присовокупил Постумий, готов тот-

час же сдать и себя и уверен, что

бывшие его сотоварищи питают не

менее благородные чувства. Дейст-

вительно, все виновники договора

изъявили на это полную готов-

ность. Сенат приказал фециалу

торжественно выдать их самнитя-

нам скованными и затем почел себя

свободным от всякого дальнейшего

обязательства.

Самнитский полководец Понций,

однако же, отказался принять их

и настаивал на исполнении догово-

ра. Он соглашался или на полное

исполнение договора, или на воз-

вращение римского войска в уще-

лье, откуда оно было выпущено.

Тогда консул Постумий толкнул

ногой римского фециала и объявил,

что теперь он самнитянин и,

оскорбляя фециала, дает римлянам

законный повод к войне. Понций,

глубоко возмущенный и разгневан-

ный столь лицемерной выходкой,

воскликнул: «Неужели вам, старым

людям и бывшим консулам не

стыдно издеваться так над рели-

гией и пытаться оправдать свое ве-

роломство подобными детскими вы-

ходками! Иди, ликтор, сними с

пленных цепи! Никто не должен

быть удерживаем нами насильно».

И в своей благородной гордости он

отпустил не только выданных ему

головой, но и 600 заложников,

и снова взялся за оружие.

Война возобновилась и поначалу

была не благоприятна римлянам.

Только в 314 году им удалось от-

нять Луцерию у «самнитян и снова

подчинить своей власти начинав-

ших изменять кампанцев и в осо-

бенности капуанцев. Случившееся

в это же время восстание этрусков

также было подавлено. Но 22-лет-

няя с переменным успехом борьба

не привела римлян к решительной

победе. Хотя у самнитян и были от-

няты Кампания и Апулия и обе эти

области были обеспечены от буду-

щих нападений, все же самнитяне

оставались непобежденными в сво-

их неприступных горах, куда рим-

ляне не отваживались за ними

следовать. Поэтому римляне реши-

ли заключить мир. Самнитяне по

договору признавали главенство

Рима, но с тем почетным условием,

что они сохраняют свою свободу.

13. ТРЕТЬЯ САМНИТСКАЯ

ВОЙНА.

(298—290 г. до Р. X.)

Наступившим после заключения

мира спокойствием римляне вос-

пользовались' для упрочения своей

власти. Латины были большей ча-

стью приняты в. число римских

граждан. Повсюду были основаны

колонии, которые состояли из рим-

лян и латинян. Для обеспечения

дипломатических отношений с Ка-

пуей было завершено строитель-

ство начатой еще цензором Аппием

Клавдием во время войны в 312 г.

дороги. Эта «царица дорог» была

плотно вымощена квадратными

камнями и была так широка, что на

ней совершенно свободно могли

разъехаться две нагруженные теле-

ги. Чтобы вполне изолировать сам-

нитян, римляне заключили сою-

зы с окружавшими их народами:

марсами, пелигнами, марруцинами

и вестинами, луканами и апулий-

цами.

Повод к третьей Самнитской

войне подали луканы. Самнитяне

вновь произвели ряд опустошитель-

ных набегов на равнины Лукании

и Апулии и завладели в них стада-

ми и жатвой с плодородных по-

лей. В таком бедственном положе-

нии луканы обратились за по-

465

мощью в Рим. Их просьба была

принята благосклонно. Но и самни-

тяне со своей стороны нашли не

менее значительных союзников в

лице галлов (кельтов), которые по

их приглашению вновь вторглись

в Италию. Таким образом римские

войска вынуждены были разделить-

ся и не могли действовать с надле-

жащей энергией в самом Сам-

ниуме.

Опасность галльского нашествия

приближалась с севера. После того,

как пропретор Л. Корнелий Сципи-

он Барбат потерпел в Этрурии же-

стокое поражение, причем был ист-

реблен до последнего человека за-

хваченный врасплох целый легион,

в воспоминании народа вновь вос-

кресло страшное представление о

галльских ужасах. Римляне напряг-

ли все свои силы. Два консульских

войска под командованием Деция

и Фабия выступили против неприя-

теля, третье находилось при Фале-

рии под предводительством пропре-

тора Гнея Фулйвия и, наконец, чет-

вертое прикрывало Рим. При Сен-

тине, в Умбрии (в 295 г.) консулы

сошлись с галлами, с которыми

успел соединиться отряд самнитян

под командованием Егнатия Гел-

лия. Галльские военные колесницы,

которые римляне видели здесь

впервые, внесли в их ряды ужас

и замешательство. В эту критиче-

скую минуту консул П. Деций Мус

подобно отцу своему в сражении

при Везувии, решился добровольно

обречь себя в жертву богам и тем

настолько воодушевил поколебав-

шиеся уже ряды римлян, что они

привели неприятельские войска в

полное расстройство. Римляне

победили, и таким образом нашест-

вие галлов вторично было от-

ражено.

Между тем самнитяне, пользуясь

отсутствием римского войска, со-

брали все свои силы, вторглись

в Кампанию и опустошили ее. Од-

нако они не в состоянии были взять

римские крепости, в особенности

Луцерию. Тем не менее консулы

Постумии Мегелл и Атиллий Регул

при попытка освободить Луцерию

понесли чувствительную потерю. На-

против того, годом позже (293 г.)

новые консулы Папирий Курсор и

Сп. Карвилий одержали при Ак-

вилонии решительную победу над

самнитянами. Но в следующем, 292

году самнитяне в свою очередь

одержали значительную победу над

консулом Фабием Максимом Гур-

том. Тогда отец консула, престаре-

лый К. Фабий испросил разреше-

ния служить под начальством сына

в качестве его легата. Самнитяне

были разбиты, а их полководец Пон-

ций был взят в плен. Фабий вел

его в оковах в своем триумфальном

шествии, а римляне не сочли недо-

стойным великого народа предать

смертной казни Понция, некогда

пощадившего их при Кавдии.

Однако и после этой великой по-

тери самнитяне не были покорены,

а лишь были отброшены в горы

превосходящими силами римлян.

Лишь в 290 гоу консул Маний Ку-

рий Дентат сломил их сопротивле-

ние решительной победой и прину-

дил к заключению мира. Этот Ма-

ний Курий Дентат почитался об-

разцом древне-римской простоты

нравов. Самнитские послы, отправ-

ленные к нему для ведения перего-

воров, нашли его занятым при-

готовлением в горшке кушанья из

репы. Когда они предложили Ма-

нию золото и серебро, то он отве-

тил им, что не нуждается в. них

и предпочитает господствовать над

людьми, обладающими золотом и

серебром.

466

Заключенный Манием мирный

договор вновь утверждал независи-

мость самнитян и восстанавливал,

по крайней мере по виду, существо-

вавший с ними когда-то союз. На

самом же деле этот храбрый гор-

ный народ, в отмщение за нанесен-

ные ему оскорбления, всегда дер-

жался вдали от римлян и не пропу-

скал никакого повода, чтобы присо-

единиться к их врагам. Будучи

сильно истощены войнами, самни-

тяне вынуждены были отказаться

от мысли поколебать могущество

римского государстства одними соб-

ственными силами. Римляне же по-

жали плоды своей непоколебимой

настойчивости и неистощимого са-

мопожертвования: они достигли

бесспорного владычества над Сред-

ней Италией.

14. ВОЙНА

С ТАРЕНТОМ И ПИРРОМ.

(282—272 г. до Р. X.)

С поражением храброго самнит-

ского народа пала последняя пре-

града, которая препятствовала рим-

лянам распространить свою власть

и на южную часть полуострова. Те-

перь наступила очередь греческих

приморских городов: Кротона,

Фурий, Локров, Регия и других.

Все эти города утопали в роско-

ши и разврате. Вместо того, что-

бы в ожидании весьма вероятного

столкновения с римлянами сплоти-

ться между собой, они расточали

свои силы в кровавых междоусоб-

ных распрях и бурных внутренних

раздорах партий. Вследствие этого

города эти, почти неспособные к со-

противлению, неминуемо должны

были пасть под напором сильного,

стремившегося к завоеваниям рим-

ского народа. Под конец такая

участь постигла и Тарент, бывший

тогда богатейшим и значительней-

шим городом Греции. Положение

на узкой косе, образовавшей пре-

восходнейшую гавань, благоприят-

ствовало развитию мореплавания

и торговлиТ^Гарентинцы приложи-

ли все свои старания и способно-

сти, чтобы воспользоваться выгод-

ными природными условиями. У

них развилась значительная про-

мышленность по ткацкому произ-

водству и по выделке пурпуровой

краски, и скоро их город достиг

значительного благосостояния. С

энергией отбивались тарентинцы

от разбойничьих набегов соседей:

самнитян, луканов и сиракузских

тиранов. Во время самнитских войн

они сохраняли нейтралитет тем бо-

лее, что в их интересах было не до-

пускать полного истощения самни-

тян. Но когда римляне основали

в Венузии поблизости от Тарента

свою колонию, то уже не могло

быть никаких сомнений в намере-

ниях римских легионов.

Отряды луканов, в надежде на

добычу, стали теснить богатый гре-

ческий город Фурии. Чтобы изба-

виться от предстоящей им контри-

буции, жители Фурий обратились

за помощью к римлянам. Римляне

тотчас же отправили в угрожаемый

пункт войско под командованием

К. Фабриция, отбросили луканов

и заняли своим гарнизоном не

только Фурии, но и остальные го-

рода, за исключением Тарента.

Осенью 282 года перед Тарентом

внезапно появилась римская эскад-

ра из десяти военных судов. В этом

тарентийцы усмотрели нарушение

мира, наглый вызов, одним сло-

вом — насилие, значение которого

получило еще большую важность,

так как этим обстоятельством са-

468

мым грубым образом нарушалось

условие старинного, заключенного

еще в 301 году, договора. В силу

этого договора ни один римский ко-

рабль не имел права заплывать да-

лее Лацинийского мыса. Поэтому

нисколько не было удивительно,

что частью населения, враждебной

римлянам, овладело величайшее

раздражение. Она боялась, что го-

род может попасть в руки римлян

вследствие предательства располо-

женной к Риму аристократической

партии. Стоявшие в гавани грече-

ские корабли были спешно воору-

жены, и с римской эскадрой завяза-

лось жаркое сражение. Четыре рим-

ских судна были потоплены, а одно

захвачено. Предводитель римской

эскадры пал в битве, пленные были

частью казнены, частью проданы

в рабство. Затем тарентинцы напа-

ли на римский гарнизон в Фуриях.

Гарнизон вынужден был сдаться

и был отпущен на волю. Аристо-

кратическая партия, дружественно

расположенная к римлянам, -была

изгнана, и в городе было установ-

лено демократическое правление.

Римляне тотчас же отправили в

Тарент посольство требовать удов-

летворения. Кроме вознаграждения

за убытки, удовлетворение это дол-

жно было заключаться в выдаче

предводителей демократической,

враждебной римлянам партии. По-

слов привели в театр для того, что-

бы весь народ мог выслушать их

требования. Глава посольства, пре-

старелый Постумий, муж, достой-

ный уважения, бывший три раза

консулом, собирался уже начать

речь, но едва он открыл рот,

как народ начал смеяться над его

греческим произношением. Затем,

при выходе из театра, один скомо-

рох, пользуясь теснотой, подошел

к консулу сзади и запачкал его

грязью, что снова возбудило всеоб-

щий смех толпы. Но тогда старец

грозно воскликнул: «Эта одежда

будет вымыта потоками вашей кро-

ви!» Затем послы покинули город.

Сенат послал приказание консу-

лу К. Эмилию Барбуле, который

находился уже с войском в Самниу-

ме, немедленно выступить против

Тарента.

По мнению Ине, рассказ о конф-

ликте между римским посольством

и народом Тарента, приводимый

Плутархом, Аппианом и Дионом

Кассием, не заслуживает доверия

и скорее всего выдуман, чтобы

представить в еще более ярком све-

Царь Пирр

469

те добродетели римлян в сравнении

с недостатками выродившихся гре-

ков. Тем не менее война между Ри-

мом и Тарентом является историче-

ским фактом. Ее развитие происхо-

дило следующим образом.

Тарентинцы чувствовали себя

слишком слабыми, чтобы отважить-

ся на войну с римлянами. Имевша-

яся в виду помощь соседних наро-

дов: луканов, бруттиев и самнитян,

готовых в любое время выступить

против своего заклятого врага —

римлян, также представлялась не-

достаточной. Поэтому тарентинцы

обратились за помощью к храброму

царю эпирскому — Пирру. И не на-

прасно. Предложение их как нельзя

более отвечало любимой мечте

юношески отважного властителя

Эпира — основать в союзе с грече-

скими городами Нижней Италии

западное греческое царство в Ита-

лии и Сицилии. Но Пирру вскоре

пришлось убедиться, что он слиш-

ком низко оценил военную мощь

Рима.

Весной 280 года Пирр высадился

на Италийский полуостров с 20000

тяжеловооруженных воинов, 3000

всадников, 2000 легковооруженных

стрелков, 500 пращников и 20-ю

боевыми слонами. Прибыв в Та-

Боевые слоны

рент, он, к крайнему неудбвольст-

вию тарентинцев, ввел в нем стро-

гий порядок. Вся молодежь была

привлечена к военной службе, гим-

назии и театры были закрыты, ме-

ста для прогулок загорожены, засе-

дания народного собрания на время

прекращены. Чх» касается до рас-

четов Пиррана отпадение от Рима

союзников, то в этом отношении

его ждало разочарование. Чтобы

обеспечить себе верность союзни-

ков, римляне заняли гарнизонами

все ненадежные города и взяли из

них заложников. Таким образом

Пирр имел в своем распоряжении

лишь собственное войско и вспомо-

гательные отряды Тарента.

Между тем против Пирра уже

выступил римский консул П. Вале-

рий Левин с двумя римскими и дву-

мя союзными легионами силой око-

ло 25000 человек. При Гераклее на

реке Сирисе впервые столкнулись

македонская фаланга и римский бо-

евой строй. Семь раз пытались

римляне прорвать фалангу, стояв-

шую незыблемо, как стена, но все

было тщетно. Но вот пал Мегакл,

один из лучших полководцев Пир-

ра, который носил его оружие. Вой-

ско вообразило, что пал сам царь,

ряды поколебались, и консул Ле-

вин, думая, что он одерживает уже

победу, стремительно направил всю

свою конницу на фланги неприяте-

ля. Но Пирр с непокрытой головой

объехал ряды пехоты и вновь вдох-

нул мужество в свои войска. Про-

тив римской конницы были направ-

лены стоявшие до сих пор позади

слоны с башнями на спинах, в кото-

рых помещались воины. Лошади

испугались слонов, воины, не ожи-

давшие появления мощных живот-

ных, обратились в бегство. Превос-

ходная фессалийская конница Пир-

ра, преследуя бегущих, устроила

470

кровопролитнейшую резню. Рим-

ское войско было бы полностью

уничтожено, если бы римский воин

Гай Муниций не ранил одного сло-

на и не внес тем замешательство

в войска Пирра. Только благодаря

этой задержке остаткам римского

войска удалось отступить за Сирис.

Победа при Гераклее в глазах

италийских греков окружила лич-

ность эпирского героя ореолом мо-

гущества. Теперь Тарент охотнее,

чем прежде, давал средства, необ-

ходимые для ведения войны. Толпы

бруттиев, луканов и самнитян спе-

шили под победоносные знамена

Пирра. Но потери царя также были

весьма значительны и трудно воз-

наградимы. Неустрашимая храб-

рость римлян произвела на него та-

кое глубокое впечатление, что те-

перь он думал только о том, чтобы

поскорее закончить войну. С этой

целью он вступил в переговоры,

для чего отправил в Рим с мирны-

ми предложениями своего советни-

ка, фессалийца Кинея, человека

с умом и характером, бывшего уче-

ника Демосфена. Киней старался

взятыми с собой богатыми подарка-

ми расположить в свою пользу вли-

ятельных в Риме мужей и женщин,

но ни в ком не встретил сочувст-

вия. В те времена в Риме простота

нравов, умеренность в потребно-

стях и неподкупность считались

еще такими высокими добродетеля-

ми, что один сенатор был изгнан из

сената за то, что имел в своем доме

десять фунтов серебряных вещей.

Тщетно изливал Киней свое нео-

быкновенное красноречие в рим-

ском сенате — большая часть сена-

торов ничего и слышать не хотела

о соглашении и мире. Однако неко-

торые из сенаторов считали поло-

жение вещей весьма опасным и на-

ходили выгодными предложения

Пирра, который соглашался удово-

льствоваться тем, чтобы за грече-

скими городами в Италии была вос-

становлена и признана их преж-

няя свобода. Но лишь только они

высказали такое мнение, как под-

нялся престарелый сенатор Аппий

Клавдий, прозванный Кеком, то

есть слепым, который давно уже не

участвовал в заседаниях сената

вследствие своей слабости и слепо-

ты. На этот раз он приказал рабам

своим принести себя в сенат на но-

силках. «До сих пор,— вскричал

он,— я сожалел о потере зрения.

Теперь же я желал .бы еще стать

и глухим, чтобы не слышать недо-

стойных советов, внушаемых ва-

шим малодушием! Как вы, которые

хвастались, что разобьете в прах

великого Александра, если бы он

пришел в Италию, трепещете те-

перь перед Пирром, который во всю

свою жизнь не смел мечтать ни

о чем большем, как быть оруженос-

цем одного из телохранителей

Александра?»

Когда Апий Клавдий кончил

свою речь, консулы отпустили по-

слов со следующим решением: мир-

ные переговоры могут быть начаты

только после того, как Пирр уда-

лится из Италии.

Киней по возвращении своем не

мог описать Пирру всего своего

изумления: «Этот сенат,— говорил

он,— показался мне советом царей,

народ же настолько готов к войне,

что консул снова уже собрал вдвое

больше войска, чем было у него до

битвы».

Пирр не принял предложения

римлян и вторгся со своим войском

в Кампанию. Но- ему не удалось

овладеть укрепленными городами

Капуей и Неаполем. Тогда он на-

правился на север, взял Фрегеллы

и дошел до Анагнии. Но здесь

471

Пирр нигде не встретил сочувст-

венного приема, и так как положе-

ние его среди неприятельской стра-

ны становилось все труднее и труд-

нее, то он возвратился в Тарент,

чтобы расположиться здесь на зим-

них квартирах. Сюда римляне от-

правили посольство для перегово-

ров о выкупе пленных. Главой по-

сольства был Гай Фабриций. Еще

прежде Киней изобразил его царю,

как мужа, который, несмотря на ве-

личайшую бедность, пользуется у

римлян величайшим уважением за

свою честность и храбрость. Пирр

обошелся с ним дружелюбно и про-

сил его принять богатый подарок,

как знак высокого к нему уважения

и гостеприимства. Фабриций наот-

рез' отказался от подарка. На сле-

дующий день Пирр захотел испы-

тать его присутствие духа. Прежде

чем принять его, он приказал спря-

тать за занавесью самого большого

из своих слонов, животное, какого

Фабриций никогда еще не видывал.

По окончании переговоров царь

дал знак, занавес отдернули, и слон

с ужасным ревом поднял свой хобот

над головой римлянина. Пирр с лю-

бопытством наблюдал за выраже-

нием лица Фабриция. Но посол

усмехнулся и, сохраняя полнейшую

невозмутимость, сказал царю: «Как

вчера деньги твои не прельстили

меня, так сегодня не пугает меня

твой слон».

Пирр пытался еще несколько раз

уговорить великого мужа остаться

у него в качестве друга и первого

полководца, но тщетно. Чтобы про-

извести на римлян благоприятное

впечатление, Пирр позволил всем

римским пленным отправиться в

Рим на предстоявшее большое

празденство сатурналий и провести

их там весело со своими, но по

окончании празднества они должны

были вернуться в лагерь. Они от-

правились и пришли назад к назна-

ченному сроку, так как сенат гро-

зил смертной казнью тому, кто

останется.

Старания придти к мирному со-

глашению не увенчались успехом,

и обе стороны/стали готовиться

к новой схватке. Весной следующе-

го, 279 года, произошло второе больг

шое сражение при Аскулуме, в

Апулии. Пирр снова одержал побе-

ду. Но потери его были столь

огромны, что в конце битвы он вос-

кликнул: «Еще одна такая победа,

и мы погибли!»

Положение Пирра было тем бо-

лее ясно ему, что он чувствовал,

что силы его истощаются, тогда как

сила сопротивления Рима растет

с каждым днем. Поэтому Пирр

охотно отликнулся на приглашение

сиракузцев помочь им в борьбе

с карфагенянами, сильно теснив-

шими их со времени смерти Ага-

фокла. Он поспешно заключил пе-

ремирие с римлянами, которые

охотно пошли на него, чтобы изба-

виться от опасности, угрожавшей

стране.

Оставив эпирские гарнизоны

один под начальством Милона в

Таренте, а другой под начальством

своего сына Александра в Локрах,

Пирр поспешил в Сицилию и в ко-

роткое время освободил от карфа-

генян весь остров, за исключением

городов Лилибея и Мессаны. При

штурме Лилибея силы его истощи-

лись, а восторженное воодушевле-

ние греков, с которым они привет-

ствовали его как избавителя, пре-

вратилось в неудовольствие и жа-

лобы на его суровое с ними обра-

щение. Поэтому вновь призванный

тарентинцами на помощь, Пирр

воспользовался этим благовидным

предлогом, чтобы покинуть небла-

472

годарных. Между тем в Нижней

Италии римляне вновь овладели

греческими городами Кротоном и

Локрами, и только Регий и Тарент

сохраняли независимость.

Таково было положение дел, ког-

да Пирр осенью 276 года отплыл из

Сиракуз с новым флотом. Плаванье

не обошлось без потерь. Карфаге-

няне напали на Пирра, и он поте-

рял много кораблей. И мамертин-

цы, наемники сабелльского проис-

хождения, завладевшие Мессаной,

также старались преградить ему

путь. Несмотря на это, Пирр сумел

пробиться сквозь них и достиг Та-

рента. Но здесь все изменилось.

Прежнее общее воодушевление ис-

чезло. Только по принуждению по-

следовали за Пирром самнитские

и кампанийские наемники и силой

набранные греки, которыми с тру-

дом удалось пополнить собранные

им незначительные остатки эпир-

ского войска.

Весть о возвращении царя Пирра

посеяла в Риме панический ужас.

Лишь с помощью насильственных

мер сенату удалось принудить к во-

енной службе оробевших граждан,

трепетавших при мысли о столкно-

вении со страшными боевыми сло-

нами. Были созданы два консуль-

ских войска. Одним командовал

Л. Корнелий Лентул, другим —

знаменитый Маний Курий Дентат.

Маний встретился с главными си-

лами неприятеля при Беневенте

в 275 году. Консул решил дождать-

ся прибытия своего сотоварища и,

в ожидании его, укрепился на воз-

вышенности. Но Пирр, поставив

слонов в переднюю линию, прика-

зал войскам своим идти на приступ.

Римляне выжидали неприятеля в

надежной позиции и стали бросать

в слонов зажигательные стрелы,

обернутые паклей, вымазанные

дегтем и снабженные зазубренными

остроконечиями. Слоны испуга-

лись, повернули назад, начали топ-

тать своих и произвели этим вели-

чайшее замешательство, войско, со-

стоявшее из самых надежных во-

инов, пришло в совершенное рас-

стройство, и Пирр потерпел полное

поражение. Курий удостоился за

это блистательного триумфа, при

котором, в качестве трофеев, следо-

вали четыре боевых слона.

Пирр не мог больше оставаться

в Италии. При недостатке средств

для ведения войны и хорошо обу-

ченных войск борьба была бы не-

равной. Что же другое оставалось

ему делать, как не покинуть страну

со всевозможной поспешностью,

чтобы избежать окончательной ка-

тастрофы? Он отплыл с 8000 пехо-

ты и 500 всадников в свое отече-

ство, оставив в Таренте гарнизон

под начальством Милона и своего

сына Гелена.

Но беспокойный дух увлек Пир--

ра в новые предприятия. Он возна-

мерился овладеть престолом Маке-

донии, для чего объявил войну вну-

ку Александра Македонского Анти-

гону Гонату. Вначале война прохо-

дила удачно для Пирра, но при

штурме Аргоса он был внезапно

убит черепицей, брошенной ему

в пылу боя в голову одной жен-

щиной.

Покинутая Пирром беззащитная

Нижняя Италия стала добычей

римлян. Прежде всего были наказа-

ны сабелльские племена. Для удер-

жания их в повиновении и для со-

хранения порядка в стране их были

основаны колонии в виде наблюда-

тельных крепостей. Затем были за-

няты греческие города, в первую

очередь приморские с целью осно-

вания в них будущего морского мо-

гущества Рима. Римляне уже знали

473

по опыту, что покорение таких го-

родов, как, например, Тарент не-

мыслимо без флота. Карфагеняне

изъявили готовность оказать рим-

лянам содействие в этом деле, тай-

но замышляя вырвать у них впо-

следствии добычу из рук. Демокра-

тическая партия в Таренте во избе-

жание мести со стороны римлян,

вероятно, предпочла бы сдать город

карфагенянам. Но Милон, который

потерял всякую надежду на возна-

граждение и господствовал над го-

родом из укрепленного замка, сдал-

ся римлянам на предложенных ими

весьма выгодных условиях. Он по-

лучил право свободного выхода

с оружием в руках с сохранением

всей своей добычи. В 272 году Та-

рент был занят римским гарнизо-

ном. Вскоре после этого пал и Ре-

гий, занятый одним восставшим

римским легионом и разбойничьи-

ми шайками из окрестных племен.

Город был взят приступом, большая

часть мятежников была казнена на

деесте, а 300 человек были отведе-

ны в цепях в Рим, и здесь, чтобы

отбить у союзников на будущее

всякую охоту к отпадению, их на-

казали плетьми и обезглавили.

Блеск греческих городов в Ниж-

ней Италии исчез навсегда, несмот-

ря на то, что они сохранили за со-

бой свое местное самоуправление,

свой суд, язык, нравы и были обя-

заны лишь воинской повинностью,

преимущественно поставкой и воо-

ружением военных кораблей. Но

зато с этого времени вследствие

оживленных сношений, греческий

дух стал оказывать глубоко прони-

кающее влияние на религию, нра-

вы и литературу римлян. Новые бо-

ги, как, например, бог-целитель

Асклепий (Эскулап) и бог света

Аполлон, были включены в сонм

национальных божеств: Юпитера,

Юноны и Минервы. Прежняя

стодушная вера высших классов!

населения была поколеблена под

влиянием переселившихся грече-

ских вольнодумцев и атеистов. Гре-

ческие и восточные чародеи, закли-

натели и прорицатели развили

в народе склонность к суеверию.

Простота в нравах, жилище, одеж-

де, пище и платье была вытеснена

вследствие сближения с греками,

их утонченным и роскошным обра-

зом жизни. Рядом с земледелием

и скотоводством, занятиями, опре-

делявшими простоту старых рим-

ских нравов и еще долгое время

считавшимися у римлян почетны-

ми, расцвели принесенные извне

Бог-целитель Асклепий

ремесла и торговля. У греков рим-

ляне научились пользоваться в тор-

говых сделках чеканной серебряной

монетой вместо тяжеловесной кова-

ной медной. Напротив того, гре-

ческие искусства не успели еще

проложить себе в это время дорогу

в Рим и потребовался определен-

ный исторический период для того,

чтобы оправдались слова римского

поэта Горация: «Побежденная Гре-

ция завладела диким победителем

и пересадила науки и искусства

в деревенский Лациум».

Военное искусство, благодаря

знакомству с греческой тактикой во

время войны с Пирром, достигло

более высокой степени совершенст-

ва. Но настоящей стратегии, то

есть искусству ведения войны, ко-

торое учит находить пункты, удоб-

ные для нападения и обороны, со-

бирать и направлять войсковые

массы, планировать продолжитель-

ные и отдаленные походы и согла-

совывать свои действия с действия-

ми товарищей — этому римляне на-

учились во время второй Пуниче-

ской войны, в школе далеко пре-

восходившего их в этом отношении

противника — Ганнибала.

Теперь Рим владычествовал над

всей Италией вплоть до Сицилий-

ского пролива и старался упрочить

свою власть переселением латин-

ских граждан большими массами во

вновь приобретенные области. Ме-

ра эта долженствовала вести к пол-

ному перерождению жителей при-

соединенных областей в римлян.

Население римской республики по

степени политических прав распа-

далось на два главных класса.

К первому принадлежали гражда-

не, притом безразлично, состояли

ли они из постоянных жителей Ри-

ма или были переселены в коло-

нии, или же в качестве жителей му-

ниципий были лишены высших по-

четных политических прав и со-

ставляли особенное сословие под-

данных. Только постоянные полно-

правные граждане Рима пользова-

лись своими высшими почетными

правами. Они имели право выбора

и право быть избранными. Из них

выбирался сенат, определявший

внешнюю политику, из них выби-

рались должностные лица, которые

собирали государственные доходы

и распределяли государственные

повинности. Они составляли в сво-

их собраниях (комициях) законы,

обязательные к исполнению на

всем пространстве государства.

Ко второму классу принадлежали

союзники, например, латины в

Тибуре и Пренесте и греческие го-

рода в Нижней Италии. Они имели

свое собственное управление, но

находились в неразрывной договор-

ной зависимости от Рима, которому

в случае войны обязаны были по-

ставлять войска, корабли, день-

ги и съестные припасы.

15. ПЕРВАЯ

ПУНИЧЕСКАЯ ВОЙНА.

(264—241 г. до Р. X.).

а) Карфаген и Рим.

На все предшествовавшие воен-

ные подвиги римлян следует смот-

реть лишь как на предварительные

упражнения в перспективе жесто-

кой борьбы, которую предстояло

выдержать Риму с его соперником,

богатым и могущественным горо-

дом на северо-африканском берегу,

Карфагеном, властителем Среди-

земного моря и его прибрежий. Эта

борьба представляет увлекательное

и в то же время потрясающее зре-

474

475

План Карфагена

лище, если учесть громадность вы-

званных ею материальных и духов-

ных сил, глубокое падение побеж-

денной стороны и важные последст-

вия для победителя.

Город Карфаген был расположен

на плодородной, возвышенной, по-

крытой оливковыми и апельсино-

выми деревьями местности, которая

отлого понижается по направлению

к равнине, а в море круто обрыва-

ется, образуя род мыса. На самой

возвышенной части этой местности

находился укрепленный замок Бир-

са. Находясь впереди Тунского

(ныне Тунисского) залива, обладая

прекрасной гаванью, в изобилии

снабженной ключевой водой, как

бы самой природой созданный для

торговли, Карфаген с помощью

своего деятельного населения под-

чинил своей власти соседей: Утику,

Гадрумет, Гиппон и др. Затем с по-

мощью колоний и торговых сноше-

ний он распространил свое влады-

чество в богатой серебром Испании,

на острова Сардинию, Корсику, Си-

цилию и Мальту. Предметами его

торговли были рабы, слоновая

кость, золото, серебро, воск, раз-

личные ткани, вино и масло.

Правление в Карфагене было

аристократическое. Важнейшие го-

сударственные должности находи-

лись в руках богатых фамилий: Ма-

гонов, Ганненен^ Гамилькаров и

др. Два, избираемых на один год

царя («суффеты», то есть судьи)

стояли во главе правления, но вы-

сшая власть принадлежала совету

старейшин, то есть сенату, состояв-

шему из 30 членов, главный же

надзор над ними обоими принадле-

жал так называемому «совету ста

четырех». При разногласии этих

четырех правительственных влас-

тей дела решались народным собра-

нием, которому, кроме того, при-

надлежало право утверждать пред-

лагаемых советом должностных

лиц и военачальников. Население

по своему имущественному положе-

нию разделялось на два класса —

не имевшую никакой собственности

городскую чернь и плутократию, то

есть богатые фамилии оптовых тор-

говцев, владельцев плантаций и

знатных наместников, которые

управляли принадлежавшими госу-

дарству областями в качестве от-

купщиков. Управление политикой

находилось исключительно в руках

знатных фамилий, народ же не

имел на нее почти никакого влия-

ния. Войско состояло преимущест-

венно из наемников и находилось

под командованием карфагенских

предводителей. Карфагенский флот

насчитывал более 300 кораблей.

Религия в Карфагене была та же,'

что и в Финикии, и при поклоне-

нии Молоху карфагеняне приноси-

ли даже человеческие жертвы. В

народном характере дурные черты

далеко превосходили хорошие. Ря-

дом с неутомимым трудолюбием

476

Развалины водопровода в Карфагене

наблюдался мелочный торгашеский

дух и низкая алчность, наряду

с патриотической самоотверженно-

стью присутствовали эгоистиче-

ский партийный дух, жестокость

и слепая расовая ненависть к дру-

гим народам, в особенности к гре-

кам и римлянам.

При равенстве в политической

мудрости, воинской храбрости и

патриотической самоотверженно-

сти, чему мы имеем множество бли-

стательных примеров, карфаген-

ское государство все-таки не дорос-

ло до римского. Ему не хватало

устойчивой, прочной внутренней

силы, вытекающей из однородности

населения. Ибо в то самое время,

как римляне, имея одно общее про-

исхождение, сходствовали между

собой в образе жизни, политиче-

ских воззрениях и религиозных

обычаях, карфагеняне, будучи фи-

никийскими переселенцами, сильно

отличались от подвластных им ли-

вийцев и были чужды им. По этой

причине ливийцы, хотя и распола-

гали личной свободой, все же нахо-

дились в подавленном, удрученном

положении и всегда были готовы

в критическую минуту перейти на

сторону неприятеля Карфагена.

Карфагеняне не составляли со сво-

ими союзниками и подданными од-

ного целого организма, не слились

в один народ, но являлись лишь

господствующим народом среди

всех этих разноплеменных народ-

ностей. К этой национальной сла-

бости присоединялась еще и дру-

гая, заключавшаяся в географиче-

ском положении. В то время как

Италия представляла собой одну

сплошную территорию, простран-

477

ство, достаточное для более много-

численного населения, владения

Карфагена не были округлены,

и не считая длинной полосы земли,

протянувшейся по северо-африкан-

скому берегу, заключали в себе ко-

лонии, разбросанные в Сицилии,

Сардинии, Мальте, на Балеарских

островах и в Испании. Таким обра-

зом, мы находим у римлян однород-

ное, дружно сплотившееся государ-

ство, а у карфагенян, вследствие

разнородности составных элемен-

тов, государство, не связанное един-

ством и потому подверженное опас-

ностям и не имевшее достаточно

сил устоять против тяжелых испы-

таний.

б) Борьба в Сицилии.

(279—262 г. до Р. X.).

Внешне, официально Карфаген

находился с Римом в дружеских от-

ношениях. Но несмотря на заклю-

ченный в 509 году между обоими

государствами торговый договор и

на наступательный и оборонитель-

ный союз, заключенный в 279 году

и направленный главным образом

против Пирра, между обоими наро-

дами существовало глубочайшее

недоверие. Недоверие это, после

того как очередь дошла до разре-

шения вопроса об обладании Сици-

лией, привело под конец к ожесто-

ченной войне. После покорения

Италии у римлян вполне естествен-

но возникла мысль утвердиться

в Сицилии. Этот прекрасный ост-

ров уже с давних пор является аре-

ной страшнейших политических

беспорядков. Скоро нашелся пред-

лог вмешаться в эти смуты и, само

собой разумеется, с той целью, что-

бы вызвать столкновение с карфа-

генянами, которые уже привыкли

смотреть на этот остров, как на

свою верную добычу. Непосредст-

венным же поводом к первому

столкновению между Карфагеном

и Римом было следующее. Во время

происходивших в Сицилии замеша-

тельств отпущенные Агафоклом

наемные войека^сабелльского про-

исхождения, возвращаясь на роди-

ну, овладели Мессаной. Эти наем-

ники назывались мамертинцами, то

есть сынами Марса. Они с варвар-

ской жестокостью стали распоряжа-

ться в городе. Преемник Агафокла

Гиерон осадил их и, наверное, при-

нудил бы к сдаче, если бы карфаге-

няне не пришли к ним на помощь.

Карфагеняне заняли замок своим

гарнизоном, вследствие чего Гие-

рон вынужден был снять осаду.

Римлянам, которые после завоева-

ния Нижней Италии благодаря

итальянскому городу Регию господ-

ствовали над Сицилийским проли-

вом, было крайне неприятно, что

лежащая против Регия Мессана до-

сталась в руки первого торгового

в тогдашнем мире народа. Поэтому

римляне с удовлетворением узнали

о том, что мамертинцы ищут посто-

ронней помощи против этих новых

властителей. Как только мамертин-

ские послы явились в Рим, им под

видом бескорыстной готовности по-

мочь, было обещано немедленное

содействие. Консул Аппий Клавдий

Кавдекс в 264 г. переправился че-

рез пролив, разбил сперва карфаге-

нян, затем взял Мессану, потом об-

ратился против сиракузцев, разоил

и их, разрушил многие крепости,

оставил в Мессане гарнизон и, об- '

ремененный богатой добычей, воз-

вратился в Рим, чтобы отпраздно-

вать там свой триумф.

Эта удача римлян соединила на

некоторое время карфагенян и си-

ракузцев для совместных действий.

Трирема

478

Но когда в последующем 263 году

в Сицилию были отправлены оба

консула с двумя войсками, состав-

лявшими вместе 4 легиона общей

численностью в 36000 человек, то

остров объял такой ужас, что в са-

мое короткое время 67 городов Си-

цилии покорились римлянам добро-

вольно. Тогда Гиерон понял, что

совершил политическую ошибку,

вступив в союз с Карфагеном, и что

давно надо было приобрести себе

друга в опасном соседе. Он сделал

римлянам предложение вступить

в переговоры. Те охотно приняли

его, так как для них было выгодно

разрушить союз между Карфагеном

и Гиероном, иметь в последнем со-

юзника и таким образом получить

под свою власть богатые вспомога-

тельные источники острова. Римля-

не заключили с Гиероном договор

на пятнадцать лет. Гиерон обязы-

вался выдать военнопленных, за-

платить сумму в 100 талантов

и стать римским союзником. Его

верным услугам римляне были обя-

заны большей частью своих успе-

хов во все время этой продолжи-

тельной войны, тяжело отзывав-

шейся на Сицилии. Гиерон никогда

не переставал снабжать римлян

всевозможного рода запасами, в

особенности продовольствием.

Теперь карфагеняне вынуждены

были приступить к значительным

вооружениям. Главный их предво-

дитель Ганнибал, которого не сле-

дует путать со знаменитым Ганни-

балом, сыном Гамилькара Барки,

героем второй Пунической войны,

избрал опорным пунктом сильно

укрепленный Агригент, располо-

женный на высокой крутой скале

479