Беккер К.Ф. Мифы древнего мира. Всемирная история

Подождите немного. Документ загружается.

Софокл

ствовать политическому и нравст-

венному благополучию своих со-

граждан. В его произведениях отра-

жается вся общественная и частная

жизнь Афин. Аристофан неустанно

рисует неблагоразумие и заблужде-

ние своего времени, в особенности

необузданные и честолюбивые по-

буждения демагогов, промахи в по-

литике плохих государственных де-

ятелей, испорченность народного

характера в общественной и семей-

ной жизни и ужасающие размеры

падения всех религиозных и нрав-

ственных начал.

Еврипид

В это же время впервые появля-

ются прозаические повествования.

Геродот из Галикарнаса (484—

425 г.), которого назвали отцом ис-

тории, создает большое историче-

ское произведение. Это сочинение,

отличающееся простотой изложе-

ния и достоверностью, изображает

в девяти книгах, из которых каж-

дая носит название какой-нибудь

музы, борьбу греков и варваров.

При этом здесь проводится мысль,

что в этой борьбе главным образом

проявляется божественное правосу-

дие, которое наказывает человече-

скую самонадеянность. История Ге-

родота вся проникнута религиоз-

ным и патриотическим пафосом.

Когда Геродот читал на Олим-

пийских играх отдельные части

своей истории, среди слушателей

находился и его великий преемник

Фукидид (460—396 г.) и проливал

при этом слезы умиления. Вдохнов-

ленный Геродотом, он приступил

к созданию своего великого истори-

ческого творения. Историей «Пело-

поннесской войны» Фукидид желал

оставить вечное достояние в нази-

дание государственным мужам. На

это Фукидиду давали право как

строгая правдивость и беспристра-

стность, которые не допустили его

стать приверженцем тогдашней де-

мократии, так и проницательный

исторический взгляд, с помощью

которого он постигал связь и основ-

ные причины событий.

Историком был и ученик Сокра-

та Ксенофонт (430—355). В своей

«Греческой истории» он представил

нечто вроде приложения к сочине-

ниям Фукидида. Это историческое

сочинение просто и безыскусствен-

но и не освещается какою-либо вы-

сшей идеей. Несмотря на это, оно

еще в древности пользовалось

вполне заслуженной громкой сла-

вой. Ксенофонта называли «аттиче-

ской пчелой» за благозвучность ре-

чи, плавность, изящество и просто-

ту изложения. Це принадлежа к

особенно выдающимся умам древ-

ности, он тем не менее, благодаря

прекрасным качествам своего ха-

рактера, является выразителем гре-

ческого идеала человеческого со-

вершенства. Из сочинений Ксено-

фонта замечательны следующие:

«Воспоминание о Сократе», пред-

ставляющее верное изображение

этого философа, и «Киропедия», ко-

торая рисует воспитание и харак-

• Гиппократ

тер образцового государя в лице

персидского царя. Блестящим па-

мятником деятельности Ксенофон-

та как полководца, который обеспе-

чил ему навсегда выдающееся мес-

то в военной истории, служит его

«Анабасис». В нем он описывает

знаменитое отступление 10000 гре-

ков после сражения при Кунаксе.

Философия уже и раньше имела

видных представителей. То были

ионяне, пролагавшие новые пути

своими исследованиями. Ряд таких

«натуральных философов» (иссле-

дователей природы) перечислен

выше. Фалес Милетский, Гераклит

Эфесский (554—483 г.), прозван-

ный «темным» за глубину и зага-

дочность мыслей; Анаксагор из

Клазомен (500—428 г.), Демокрит

из Абдеры (460—371 г.), главный

представитель античной атомисти-

ки. Они старались проникнуть в та-

инства природы и отыскивали на-

чало вселенной и законы отдель-

ных, частных явлений. С расшире-

нием исследований природы неиз-

бежно должна была возвыситься

и врачебная наука. Первое научное

изложение этой области знания

приписывается Гиппократу (470—

340

341

370 г.), уроженцу острова Коса.

Так как, по понятиям греков, при-

рода быда населена богами, то на-

род не допускал, чтобы явления

природы, которые казались ему

происходящими от непосредствен-

ной деятельности божества, рас-

сматривались бы как простые дей-

ствия законов природы, какими они

являются, например, у Анаксагора.

Поэтому Гиппократ подвергся об-

винению и преследованию как раз-

рушитель народной религии.

Во времена Перикла появился

род философов, которые видели

в философии не путь к отысканию

истины, а лишь средство к достиже-

нию своих ближайших целей: бо-

гатства и чувственных наслажде-

ний. Их называли софистами, то

есть учителями мудрости. Главным

их занятием была риторика, в кото-

рой некоторые из них достигли за-

мечательного совершенства. Софи-

сты поражали слушателей так же,

как удивляет зрителей акробат. На

каждый вопрос у них был ответ, на

каждое возражение — отговорка,

для каждого утверждения — осно-

вание или, по крайней мере, мни-

мое основание. В крайнем же слу-

чае они опутывали и приводили

в замешательство противника це-

лым рядом быстрых и тончайших

ложных выводов.

Первым софистом считался Про-

тагор из Абдеры (480—410 г.). За

ним следует Горгий (485—380 г.),

уроженец острова Сицилии. Его со-

временниками были Гиппий из

Элиды и Продик из Кеоса. Первые

софисты оказали большую услугу

формальному развитию литератур-

ного греческого языка, но, уже их

ближайшие ученики и последовате-

ли представляют картину глубоко-

го нравственного и научного паде-

ния, достаточно объясняемого сло-

вами «софизм» (ложный вывод)

и «софистика» (остроумное, обман-

чивое доказательство); слова эти

сохранили свое значение и до на-

стоящего времени. С непозволите-

льным легкомыслием употребляли

софисты все средства, чтобы давать

понятие и объяснение всему види-

мому и невидимому. За деньги они

учили всевозможным уловкам в ре-

чи и спорах, учили говорить так,

«чтобы самое дурное обращать

в хорошее». Таким образом, они

производили самое гибельное влия-

ние на нравственные понятия наро-

да. Когда, наконец, софисты осме-

лились издеваться над религией,

то, конечно, против них выступали

люди с возвышенными мыслями,

и больше всех — философ Сократ.

16. СОКРАТ

И ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛИ

Сократ (470—399 г.) был сыном

скульптора Софрониска и пови-

вальной бабки Фенареты, поэтому

впоследствии свой метод препода-

вания он называл в шутку по-

вивальным искусством, так как по-

средством вопросов и ответов ста-

рался развивать самого человека.

Его великий и блестящий ум рато-

вал за благородство человеческой

природы, и он противопоставлял

пагубным и соблазнительным

основным положениям софистов

свою воодушевленную веру в богов,

добродетель, истину и справедли-

вость, а их наружной легкомыслен-

ности и невнимательности — вели-

чайшую задушевную искренность.

Побуждаемый внутренним голосом,

«даймонионом», Сократ считал сво-

им призванием вращаться в толпе,

вступать в разговоры с людьми

342

Сократ

всех состояний и рассуждать преи-

мущественно о сущности божества,

обо всем разумном, истинном и доб-

ром, самому учиться у них или за-

давать им такие вопросы, которые

побуждали бы к самопознанию,

к исканию истины и нравственному

самоусовершенствованию. В проти-

воположность надменным софис-

там, воображавшим, что они все

знают, он был убежден в недоста-

точности познания. «Я знаю, что

я ничего не знаю»,— часто говорил

он и со свойственной ему иронией

указывал на неясность многих об-

щепринятых понятий. Люди, по его

мнению, должны следовать изрече-

нию, начертанному на храме Апол-

лона в Дельфах: «Познай самого

себя». К этому Сократ присоединял

свое главное правило: добродетель

есть знание. То есть человек дол-

жен понять, в чем заключается бла-

гочестие, справедливость, мужество

и другие добродетели. Когда чело-

век вполне уяснил себе сущность

этих добродетелей, он может поль-

зоваться ими. Люди заблуждаются

лишь вследствие своего невежест-

ва, но, познав истину, справедли-

вость и благо, они не могут не по-

любить их. Таким образом, источ-

ник зла в мире это недостаточность

мышления и знания. Однако в том,

что высшее знание не влечет за со-

бой неизбежно нравственного со-

вершенства, Сократу пришлось

убедиться на своих собственных

учениках Алкивиаде и Критии.

В то время как софисты стреми-

лись к выгоде и чувственным на-

слаждениям, Сократ бескорыстно

отдавал свое время и свой труд на

пользу других. Вспыльчивость

своей жены Ксантиппы он перено-

сил с величайшей покорностью.

Свои обязанности гражданина он

исполнял как на войне, так и во

время мира самым добросовестным

образом и всегда был готов жертво-

вать жизнью за отечество. Он уча-

ствовал в походе против Потидеи

во Фракии и сражался при Делии.

Сократ везде являлся образцом

умеренности, воздержания и безро-

потного перенесения всяких лише-

ний. Во время похода в Потидею,

хотя зима была такая суровая, что

никто не решился отправиться в

этот поход без теплой одежды, Со-

крат шел босиком и в своем обыч-

ном плаще. Несмотря на почти бе-

зобразную внешность — толстый

вздернутый нос и плешивая голо-

ва — ученики Сократа испытывали

на себе очарование своего учителя.

Для того, чтобы побывать в обще-

стве Сократа, Антисфен не пугался

пути, совершаемого им ежедневно

из Пирея в Афины, а Эвклид, уро-

343

женец Мегары, не останавливался

перед опасностью, которой подвер-

гался, так как во время Пелопон-

несской войны ни один меганянин

под страхом строжайшего наказа-

ния не смел являться в Афины.

Сократ дожил до семидесяти лет

и пал жертвой своих врагов. На его

жизнь посягали не столько софис-

ты, сильно -ненавидевшие его за

славу мудрейшего из смертных,

сколька политические противники,

которые видели в нем главного вра-

га демократического политического

устройства. Три человека: Ликон,

Анит и Мелит обвинили Сократа

в том, что он проповедует «новых

богов и развращает юношество»,

поэтому он должен быть признан

врагом государства. В своей защи-

тительной речи, произнесенной, по

греческому обычаю, им самим, Со-

кра.т отверг все ораторские и софи-

стические уловки, которыми мог бы

склонить судей на свою сторону.

Наоборот, он старался убедить их

в своей невиновности со спокойст-

вием, всегда сохраняемым* им во

всех рассуждениях о житейских

делах.

За обвинение Сократа высказа-

лось незначительное большинство

Прощание Сократа с семьей

голосов. Подсудимый имел право

просить о назначении ему более

легкого наказания, и таким об-

разом, между двумя наказаниями

выбиралось среднее и более спра-

ведливое. Сократ сказал в суде сле-

дующее: «Наказанием мне этот че-

ловек назначает смерть. Хорошо!

Какое наказание должен я противо-

поставить со своей стороны? Чем

должен я заплатить за то, что я всю

свою жизнь не давал себе покоя

и пренебрег всем тем, о чем забо-

тится большинство,— выгодах, до-

машними делами, военными чина-

ми, речами в народном собрании,

участием в управлении, в заговорах

и восстаниях, какие бывают в на-

шем городе, я направлял свою дея-

тельность к тому, чтобы оказать

каждому величайшее благодеяние,

ибо я каждого отдельного человека

старался убедить, прежде чем забо-

титься о своем положении, изучить

как можно лучше и беспристраст-

нее самого себя и, прежде чем вме-

шиваться в политику, вникнуть

в сущность государства? Итак, чего

же я заслуживаю за то, что я та-

кой? Такой человек, как я, без со-

мнения, имеет больше права полу-

чать от государства пожизненное

содержание в Пританее, чем одер-

жавший на Олимпийских играх

победу в скачках; ведь он дает вам

мнимое счастье, а я — подлинное,

он не нуждается в пропитании,

а я нуждаюсь. Итак, если я должен

по справедливости оценить мои за-

слуги, то вот к чему я присуждаю

себя — к обеду в Пританее».

При таком гордом поведении

подсудимого судьи почувствовали

себя настолько оскорбленными, что

при вторичном голосовании 80 го-

лосов, которые высказались прежде

за Сократа, перешли на сторону

его противников и, таким образом,

Сократ был приговорен к смерти

361 голосом против 198. Он выслу-

шал приговор с тем же достоинст-

вом, с каким держал себя во все

время процесса, и выразил сожале-

ние о городе, который опозорил се-

бя таким осуждением. Свою речь

Сократ заключил следующими сло-

вами: «Если вам будет казаться, что

мои сыновья, повзрослев, заботятся

о деньгах больше, че,м о доблести,

воздайте им за это, донимая их тем

же самым, чем и я вас донимал;

и если они будут много о себе ду-

мать, будучи ничем, укоряйте их

так же, как и я вас укорял, за то,

что они не заботятся о должном

и много воображают о себе, тогда

как сами ничего не стоят. Если ста-

нете делать это, то воздадите по

заслугам и мне, и моим сыновьям.

Но пора нам идти: мне к смерти,

вам — к дальнейшей жизни. Чья

доля лучше, это ник»му не ведомо,

кроме Бога».

После этих слов Сократа увели

в темницу. Приговор был бы испол-

нен на следующий же день, если бы

как раз накануне не отправилась

на остров Делос на корабле Тезея

священная процессия, до возвраще-

ния которой в Афинах не испол-

нялся ни один смертный приговор.

Противные ветры задержали ко-

рабль дольше обычного, и это об-

стоятельство позволило ученикам

Сократа ещё 30 дней наслаждаться

его беседой. Они посещали его

в темнице ежедневно. Сократ ста-

рался добродушными шутками рас-

сеять их печаль. Когда более дру-

гих безутешный Аполлодор однаж-

ды воскликнул в отчаянии: «Нет, не-

ужели ты, невинный, должен уме-

реть!» Сократ возразил, улыбаясь:

«Разве тебе больше хотелось, что-

бы я умер виновным?»

За день до смерти Сократа Кри-

тон сказал ему, что он собрал не-

кую сумму денег и намерен подку-

пить стражей, чтобы они оставили

двери незапертыми. «О Критон! —

ответил ему Сократ,— в какой

стране мог бы я спастись от смер-

ти?» И Сократ решительно от-

казался от предложения Критона

и доказывал ему, что никакая не-

справедливость не должна побуж-

дать нас к неповиновению законам

отечества.

В последний день ученики со-

шлись у Сократа раньше обычного.

Сократ с полнейшим спокойствием

рассуждал с ними о бессмертии ду-

ши и о смерти,, которая представля-

лась ему переселением из здешнего

в иной мир. Когда он выпил чашу

с соком цикуты, все залились сле-

зами. Но Сократ сказал: «Я нароч-

но выслал женщин для того, чтобы

они не нарушали спокойствия, ибо

я слышал, что умирать следует

в благочестивой тишине. Поэтому

будьте спокойны и мужественны!»

Услыхав эти слова, ученики усты-

дились и воздержались от слез.

Между тем Сократ ходил взад

и вперед, а когда почувствовал тя-

жесть, то лег на спину, как совето-

вал ему служитель, принесший

345

344

Александр

яд- Служитель время от времени

ощупывал Сократа и осматривал

его ноги и бедра; потом он показал

Ученикам, как тот постепенно холо-

Деет и сказал,

что

, когда оцепене-

ние дойдет до сердца, то он сконча-

ется. Живот уже похолодел. Тогда

Сократ, открыв свое, закрытое до

тех пор лицо, сказал: «Критон, мы

Должны петуха Асклепию». «Это

будет исполнено,— отвечал Кри-

тон,— но не имеешь ли ты еще что-

нибудь сказать?» На это Сократ

уже ничего не отвечал. Своей по-

следней, просьбой он дал понять

что переходом от жизни к смерти

он избавляется от постоянной бо-

лезни и потому хотел принести

обычную жертву Асклепию за та-

кое исцеление.

Афиняне скоро раскаялись, что

обвинили такого человека. Обвини-

тели Сократа были изгнаны, а ему

и Диоген

самому была воздвигнута медная

статуя. В народном представлении

образ Сократа постепенно сделался

идеалом высшего человеческого до-

стоинства и добродетели. Его уче-

ники распространили в речах и со-

чинениях идеи своего учителя. |

Среди философов сократовской |

школы четыре человека основали

четыре различные системы: Платон

основал академическую школу,

Антисфен — киническую, Арис-

типп — киренейскую, а Эвклид —

мегарийскую. Аристипп высшим

благом на земле провозглашал бла-

женство, которое понималось одни-

ми больше в духовном, другими

больше в чувственном смысле.

Основным положением Эвклида

было то, что высшее благо дается

только одной истиной, которая на-

зывается и другими именами: бог,

разум и т. д.

Платон

Антисфен ставил выше всего воз-

держание и довольство лишь необ-

ходимым, поэтому его назвали ки-

ником, то есть «живущим по-со-

бачьи». Его ученик Диоген из Си-

нопа развил киническое учение до

крайних пределов. Днем он ходил

без башмаков, без плаща, с палкой

в руке и с мешком за плечами.

Увидев, как мальчик пьет воду ру-

ками из ручья, он выбросил круж-

ку. Ночью он спал под портиком,

а по уверению некоторых, в бочке.

О Диогене рассказывают много

анекдотов. Однажды Антисфен,

рассерженный нерадивостью своих

учеников, выгнал их от себя.

Остался один Диоген. Антисфен

и его хотел прогнать палкой. Тогда

Диоген воскликнул: «Бей меня,

сколько тебе угодно; ты все-таки не

найдешь такой твердой палки, что-

бы помешать мне жить в соседстве

с тобой и пользоваться твоим уче-

нием!» Захваченный в плен мор-

346

скими разбойниками, Диоген был

выведен для продажи на базарную

площадь. На вопрос, что он умеет,

Диоген ответил: «Повелевать людь-

ми». Глашатаю он приказал выкри-

кивать: «Кто хочет купить господи-

на?» Среди белого дня Диоген вы-

шел на улицу с зажженным фона-

рем. Когда его спросили, что он

делает, он отвечал: «Человека

ищу».

Истинным последователем уче-

ния Сократа был Платон (427—

347 г. до Р. X.). По своим воззрени-

ям на Бога, свойство души и ее бес-

смертие он приближается к христи-

анству. Его сочинения большей ча-

стью выполнены в разговорной

форме, поэтому названы диалога-

ми. В высшей степени замечатель-

но учение Платона о предсущество-

вании души. По этому учению вся-

кое-представление об истине, зна-

нии, справедливости и красоте есть

ни что иное, как воспоминание

о том, что восприняла душа от со-

зерцания богов во время совмест-

ной жизни с ними. Таким образом,

истина, красота и прочее есть лишь

слабое отражение существовавшего

когда-то об этом представления —

идеи». Свои занятия Платон вел

в Академии — прекрасном здании

в одном из предместий Афин,

посвященном герою Академу.

17. ПОХОД

КИРА МЛАДШЕГО

ПРОТИВ АРТАКСЕРКСА

КУНАКСА;

ОТСТУПЛЕНИЕ

ДЕСЯТИ ТЫСЯЧ ГРЕКОВ.

(401 г. до Р. X.).

Насколько персидская монархия

с ее разнородным населением была

347

близка к своему падению, указыва-

ют раздоры, которые господствова-

ли в самой царской семье. Млад-

ший Кир, по уму, силе характера

и нравственным качествам достой-

ный носить имя своего знаменитого

предка, полагал, что он больше

имеет прав на престол, чем его

старший брат Артаксеркс. Для до-

стижения своей цели Кир возлагал

большие надежды на помощь гре-

ков и в особенности спартанцев, ко-

торых он поэтому и поддерживал

так ревностно в конце Пелопоннес-

ской войны.

Из спартанцев Киру дороже всех

был друг его друга Лисандра —

Клеарх, который прежде был гармо-

стом в Византии и являлся дарови-

тым военачальником. Кир посвятил

его в свои планы. С помощью полу-

ченных от Кира денег Клеарх неза-

метно собрал для него в Херсонесе

Фракийском, где он в то время вел

войну с фракийцами, прекрасное

и опытное войско из греческих на-

емников. Подобные же отряды яви-

лись и из других местностей, пре-

льщенные с одной стороны высокой

платой и надеждой, с другой гром-

кой славой имени Кира, сумевше-

го приобрести всеобщее расположе-

ние своей обходительностью, щед-

ростью и возвышенным образом

мыслей.

Спартанский флот под начальст-

вом Самия направился к берегам

Киликии, а полководец Херисоф

с 700 гоплитами присоединился

к сухопутному войску. В войске

этом было около 13000 греков

и 100.000 азиатов. Сборным местом

назначили город Сузы.

В виду трудности и опасности

предприятия, которые могли наЪу-

гать многих греков, Кир не решил-

ся сразу открыть им настоящую

цель своего похода, но распустил

348

слух, что предпринимает его про-

тив восставших писидян. Поступая

таким образом, он имел в виду

скрыть истинные свои замыслы

и от властей Суз. Поход начался

в марте 401 года. Весело двигались

войска по равнинам Лидии и Фри-

гии, направляясь к востоку. На-

ступление совершалось через горо-

да Колоссы, Келены, "Иконной —

к Тарсу. Здесь, в главном городе —

Киликии, Кир произвел блестящий

смотр всему войску в честь пре-

красной супруги сатрапа Сиенесия,

прибывшего к нему в стан с боль-

шой суммой денег. При виде прохо-

дивших греков в их медных шле-

мах, красных плащах, блестящих

набедренниках, с устремленными

вперед копьями, зрители преиспол-

нились восхищением. Но когда гре-

ки по данному знаку сплошной фа-

лангою при бранном клике и зву-

ках труб быстро устремились впе-

ред, то у зрителей и азиатских

войск вырвался всеобщий крик

ужаса. Киликийская принцесса в

страхе соскочила со своей колесни-

цы и бросилась бежать, торговцы

побросали свои товары и тоже раз-

бежались. Вся эта сцена возбудила

у греков громкий смех.

Но когда греки заметили, что

Писидии остались далеко позади,

то стали догадываться о действи-

тельной цели похода. Они отказа-

лись идти вперед. Тогда Клеарх

в самых мрачных красках изобра-

зил им трудности отступления,

а Кир снова привлек их на свою

сторону увеличением жалованья

и ложным заверением, что наме-

рен воевать с враждебным ему сат-

рапом Сирии. Греки успокоились,

и поход продолжался все далее на

восток до города Тамсака на реке

Евфрате.

Когда сделаны были приготовле-

ния к переходу и этой реки, то

о дальнейшем сокрытии цели пред-

приятия не могло быть более речи.

Когда цель эта стала известна, раз-

далось множество недовольных го-

лосов. Но теперь было ясно, что

зайдя так далеко, не было уже воз-

можности возвратиться назад без

помощи Кира. Фессалиец Менон

первым перешел реку со своим от-

рядом. Его примеру последовали

остальные. Теперь направились

Месопотамской равниной к Вавило-

ну, чтобы помешать, если возмож-

но, вооружениям Артаксеркса. Но

Артаксеркс, получив от Тиссафер-

на известие о выступлении Кира,

успел собрать из областей своего

государства огромное войско.

Оба войска сошлись у Кунаксы,

милях в десяти к северу от Вавило-

на. Боевые линии в своем протяже-

нии были так неравны, что центр

Артаксеркса далеко заходил за ле-

вое крыло Кира. На этом месте сто-

яли Менон и начальник конницы —

Арией. Клеарх, который командо-

вал правым крылом, бросился на

находившийся против него левый

фланг неприятеля и обратил его

в бегство. В то же время неприя-

тельский центр, где был сам Артак-

серкс и Тиссаферн, напал на гре-

ков. Чтобы прикрыть их, Кир бро-

сился со своей конницей в ряды

неприятеля. Вдруг он увидел пе-

ред собой своего брата. С криком:

«Я вижу его», он кинулся на брата

и, пробив мечом панцирь, нанес

Артаксерксу рану в грудь. Рану эту

впоследствии залечил врач Ктесий.

Но в ту же минуту сам Кир, ранен-

ный дротиком в глаз, упал с лоша-

ди и был убит. Увидав его мерт-

вым, персидские войска обратились

в бегство, оставив свой лагерь на

разграбление неприятеля. Затем

Тиссаферн напал на греков. Но

греки дали победоносный отпор,

и нападающие обратились в бег-

ство. Клеарх со своим войском спо-

койно вернулся в лагерь. Только на

следующее утро греки узнали о

смерти Кира. Положение их было

опасным. Только смелость и реши-

тельность могли спасти их. Послам

царя, потребовавшим сдачи ору-

жия, Клеарх, принявший главное

начальство, с гордостью отвечал:

«Как друзья царя, греки нуждаются

в своем оружии, чтобы иметь воз-

можность служить ему; в качестве

же врагов они нуждаются в ору-

жии, чтобы сражаться против не-

го.» Вопрос о том, что надлежало

теперь делать, был скоро разрешен

принятием предложения Ариея, ко-

торый вызвался провести греков

домой другой, немного более даль-

ней, но зато безопасной дорогой.

Отступление по другому пути,

вследствие недостатка жизненных

припасов, было невозможно, в осо-

бенности в виду приближавшейся

зимы. И вот, греки снова выступи-

ли в поход и направились против

неприятеля. Это до такой степени

напугало последнего, что Артак-

серкс на следующее же утро пред-

ложил перемирие. На происходив-

ших по этому случаю переговорах

Клеарх решительным и уверенным

тоном настолько сумел внушить по-

слам уважение к своей особе, что

Артаксеркс для того, чтобы он

оставил его в покое, подарил гре-

кам богатые запасы пшеницы, па-

льмового вина и фиников. Тисса-

ферн лично явился к грекам и уве-

рил их в благоволении к ним царя.

Вместе с тем он объявил, что имеет

приказание сопровождать греков до

самой Ионии, если они обяжутся во

время похода по областям воздер-

живаться от всякого насилия и пла-

тить за все наличными деньгами.

349

Клеарх согласился, и договор был

торжественно заключен и утверж-

ден обращенными к богам клятва-

ми. Но скоро обнаружилось скры-

вавшееся за ним коварство. Тисса-

ферн явился со значительным вой-

ском для прикрытия греков. Но

первым делом его было отделить от

них Ариея с его отрядом. Таким об-

разом, три главных отряда Клеар-

ха, Тиссаферна и Ариея выступили

в поход, разобщенные друг с дру-

гом и не без недоверия один к дру-

гому. Пошли далее через Тигр

и дошли до реки Цаба. Взаимные

несогласия сделались нестерпимы.

Тогда Клеарх отправился к Тисса-

ферну для открытых объяснений.

Объяснения эти приняли с обеих

сторон мирное направление. Было

высказано обоюдное доверие, и

Тиссаферн пригласил Клеарха при-

ехать к нему снова на другой день

со своими главными предводителя-

ми и другими начальниками, чтобы

разыскать и устранить инстинных

нарушителей мира. Клеарх совер-

шенно справедливо предполагал,

что виновником всех несогласий не

мог быть никто иной, как коварный

фессалиец Менон и заранее радо-

вался скорому изобличению кле-

ветника. Но едва Клеарх вошел

с четырьмя другими военачальни-

ками в шатер Тиссаферна, как они

были схвачены и закованы в цепи;

оставшиеся перед шатром началь-

ники и около 200 простых воинов

были умерщвлены. Затем' пленных

привели к царю, который приказал

казнить их за исключением измен-

ника Менона. Последний был умер-

щвлен после годичного тюремного

заключения.

Ярость греков на вероломство

сатрапа была безгранична. К этому

присоединилось тревожное опасе-

ние вследствие наступившего отча-

янного положения. Они находились

за 300 миль от ионических берегов,

окруженные неприятелем и угро-

жаемые нуждой, без надежного

проводника и опытного военачаль-

ника. Но в эту минуту выступил из

ряда афинянин Ксенофонт, кото-

рый участвовал в походе в качестве

волонтера, и своей речью к вождям

вновь вдохнул в греков упавшее

у них мужество. После этого Ксе-

нофонт при воодушевленных вос-

клицаниях был избран главным во-

еначальником. По его совету, что-

бы не дать спартанцам повода к за-

висти, престарелый спартанец Хе-

рисоф был назначен начальником

авангарда, а сам Ксенофонт принял

на себя командование арьергардом,

а Клеанор должен был прикрывать

фланги. Затем сожгли все повозки,

палатки и всю поклажу. Оставив

только самое необходимое, чтобы

ничто не затрудняло движения, ре-

шили во избежание новых обманов

не вступать ни в какие переговоры.

Наконец, составили небольшой от-

ряд всадников и стрелков, в обязан-

ности которого входило держать на

почтительном отдалении постоянно

тревожившего греков неприятеля.

После перехода через реку Цаб,

Ксенофонт, беспрерывно сражаясь

с дикими горными жителями и ко-

варными сатрапами, повел грече-

ские войска через быстрые потоки

и снеговые горы, через области

кардухов (курдов), армян и хали-

бов и привел их к Черному морю,

при виде которого они подняли

крик: «Таласса, Таласса!» (море).

Победив калхидян, греки в числе

8600 человек из 10000 достигли

первого греческого города Трапе-

зунта, где и выразили свою радость

жертвоприношениями и гимнасти-

ческими играми.

Но греков ожидали еще многие

350

испытания, которые происходили

частью вследствие их собственных

несогласий, частью вследствие ко-

варства Фарнабаза и спартанских

навархов Анаксибия и Архистарха.

Наконец, Ксенофонту удалось най-

ти убежище всеми покинутым и

окруженным отовсюду врагами гре-

кам. Они поступили на службу

к фракийскому владетелю Севфу,

который с их помощью вновь завое-

вал отцовское наследие. По истече-

нии месяца им было предложено

спартанскими посланцами служить

в качестве наемников под началь-

ством Тимброна, предводившего

войсками в только что начавшейся

войне между Спартой и Персией.-

За поступление со своим отрядом

в спартанскую службу, Ксенофонту

пришлось заплатить изгнанием из

Афин. Впоследствии мы находим

его в Азии у Агесилая, с которым

он очень подружился. Когда Агеси-

лай был отозван из Азии, Ксено-

фонт вернулся с ним в Грецию

и сражался в битве при Коронее

против фиванцев и афинян. Затем

он удалился в Спарту и получил от

спартанцев поместье в Скилле,

близ Олимпии в отнятой у элийцев

области. Здесь Ксенофонт занимал-

ся земледелием, охотой, коневодст-

вом и составлением большей части

своих исторических сочинений. За

испытанную им неблагодарность он

был отчасти вознагражден тем, что

на Олимпийских играх имя его бы-

ло провозглашено, как имя победи-

теля. Таким.образом, правдивый го-

лос всей Греции, возвысившись над

крамолами партий и своекорыстны-

мк страстями, воздал заслуженную

хвалу подвигу, который прославил

более, чем когда-либо прежде, пре-

восходство греческого духа и муже-

ства над Азией. Ксенофонт умер

в Коринфе в 354 или 353 году.

18. БОРЬБА СПАРТЫ

С ПЕРСИЕЙ.

АГЕСИЛАЙ И ТИССАФЕРН.

(400—394 г. до Р. X.)

В Спарте положение дел было не

лучше, чем в Афинах. В ней посте-

пенно образовалась олигархия, ко-

торая с такой суровостью угнетала

неполноправных граждан, что воз-

будила их к восстанию под предво-

дительством некоего Кинадона про-

тиэ так называемых гомойев-пол-

ноправных. Хотя Агесилай и пода-

вил восстание в самом его зароды-

ше, тем не менее незаглушенная

злоба кипела в сердцах периэков

и илотов. Они, по выражению Ксе-

нофонта, «не могли думать ни об

одном гомойе без желания растер-

зать его собственными своими зу-

бами».

Такое же неудовольствие внуша-

ло господство спартанцев и в дру-

гих государствах, зависевших от

Спарты, ибо господство последней

было еще ненавистнее прежнего,

афинского. Афины, господствуя над

островами и городами, в то же вре-

мя доставляли им большие выгоды

своей торговлей и оживленной ме-

ной взаимных потребностей. Дела

приняли совсем другой оборот при

спартанских гармостах, которые

помышляли только об удовлетворе-

нии своего корыстолюбия. Вследст-

вие этого власть Спарты в зависев-

ших от нее государствах была силь-

но поколеблена.

Всемогущая олигархия, главней-

шим орудием которой был совет

эфоров, постепенно отодвигала на

задний план царскую власть. Даже

Агесилай вынужден был считаться

с желаниями олигархии и заиски-

вать у эфоров и геронтов. Хотя, как

царь, он и стоял по своему положе-

нию выше эфоров и геронтов, но

351

для того, чтобы спорами с ними не

умалять верховной царской власти,

он ничего не делал, не посоветовав-

шись с ними предварительно, и под-

держивал подарками дружеские с

ними отношения.

Агесилай вступил на престол по-

сле устранения племянника своего

Леотихида с помощью Лисандра,

который желал воспользоваться

хромоногим и, по-видимому, неспо-

собным Агесилаем для своих собст-

венных честолюбивых планов (от-

мены наследственной царской вла-

сти). Отличаясь достоинствами ис-

тинного спартанца доброго старого

времени, Агесилай правил государ-

ством Твердой рукой и придал но-

вый блеск царской власти. Но за-

мыслы его далеко не ограничива-

лись господством над одной только

Грецией. Ему очень хотелось пред-

принять поход против Персии во

главе спартанского войска.

Как раз в это время Тиссаферн

готовился наказать грекоазиатские

города за помощь, оказанную ими

Киру. Тогда города эти обратились

за помощью к Спарте. Просьба их

была принята с величайшей готов-

ностью. Сперва Фиброн привел

к ним вспомогательное войско, ко-

торое состояло из тысячи лакедемо-

нян (спартанцев), 4000 пелопоннес-

ских союзников и 300 афинян.

Одержав некоторый успех в Мизии,

Фимброн был обвинен хитрым Дер-

киллидом в том, что допустил свои

войска разграбить греческие города

и был отрешен от должности в 399

г. Деркиллид сумел благоразумно

воспользоваться завистью и несо-

гласиями, существовавшими между

сатрапами Фарнабазом и Тиссафер-

ном, чтобы обессилить их обоих, ©н

счастливо продолжал войну и в 8

дней взял 9 городов. Деркиллид

принудил Фарнабаза заключить с

ним перемирие, к которому присое-

динился и Тиссаферн, помирив-

шийся в это время с Фарнабазом.

Тиссаферн, конечно, решился на

это с обыкновенным своим коварст-

вом, чтобы иметь время как следует

вооружиться.

Но прежде чем Тиссаферн успел

закончить свои вооружения и когда

он поджидал еще прибытия флота,

который вооружался в финикий-

ских гаванях, в Азию явился с но-

вым войском и в сопровождении

Лисандра — Агесилай (в 396 г.).

Своей главной квартирой Агесилай

избрал Эфес. Лисандр, хотя и не

был главным военачальником, тем

не менее надеялся, с помощью сво-

их прежних друзей в среде олигар-

хов, снова достигнуть прежней вла-

сти, а Агесилая отодвинуть на вто-

рой план. Но Агесилай выказал го-

раздо болыную самостоятельность,

чем ожидал Лисандр. Увидев, что

все стремятся к всесильному Ли-

сандру, Агесилай решительным по-

ведением дал ясно понять своему

другу и окружающим лицам, что не

намерен играть второстепенную

роль. Затем он оставлял совершен-

но без всякого внимания все пред-

ставления, просьбы и советы, пред-

лагаемые ему Лисандром. Унижен-

ный и разочарованный в своих на-

деждах, Лисандр в скором времени

удалился от царя в Геллеспонт.

По окончании перемирия Тисса-

ферн потребовал, чтобы Агесилай

со своими войсками очистил Азию,

а сам, заключая из приготовлений

Агесилая, что тот хочет напасть на

Карию, повел свое войско к Маиан-

дру. Но Агесилай хотел только об-

мануть Тиссаферна. Внезапно на-

правился он во Фригию против

Фарнабаза и вернулся в Эфес

с огромной добычей. Недостаток

в коннице, оказавшийся весьма

чувствительным во время этого по-

хода, задержал дальнейшие дейст-

вия Агесилая на всю зиму.

Весной 395 года повторился об-

ман предыдущего года. В то время,

как Тиссаферн снова ожидал Аге-

силая в Карий, тот неожиданно

вторгся в Лидию. Беспрепятственно

прошел Агесилай до Сард. Хорошо

подготовленная и тактически обу-

ченная им конница, поддержанная

в решительную минуту пехотой,

нанесла полное поражение персид-

ской коннице (персидская пехота

находилась еще в Карий). Теперь

ничто уже не препятствовало спар-

танскому царю опустошить эту

персидскую область. Таким обра-

зом, ближайшим следствием побе-

ды была богатая добыча в количе-

стве 70 талантов.

Негодование персидского царя

Артаксеркса обратилось против

Тиссаферна. Мать царя Парисати-

да, которая поклялась отомстить

сатрапу за то, что он был против-

ником ее любимого сына Кира, раз-

дувала, насколько возможно, гнев

царя. И Тиссаферну пришлось за-

платить за поражение головой.

Упомянутый выше Арией захватил

его в Колоссах и казнил. Преемник

Тиссаферна Тифравст тотчас же

обратился к Агесилаю с мирными

предложениями, в силу которых все

греческие города в Азии должны

были получить свободу под услови-

ем платить прежнюю дань. Агеси-

лай возразил, что не может решить

этого дела, не посоветовавшись

предварительно со своим правите-

льством. Но вместе с тем он изъя-

вил готовность заключить переми-

рие, если Тифравст даст ему три-

дцать талантов для уплаты жалова-

ния войскам и не помешает напасть

на область Фарнабаза. Тифравст

согласился, и Агесилай прошел всю

Фригию, предавая все на пути гра-

бежу и опустошению. После безу-

спешных переговоров с Фарнаба-

зом Агесилай направился в Троаду,

намереваясь отсюда в следующем

году двинуться внутрь Азии. Но

в это время он получил из Спарты

повеление вернуться в Грецию для

спасения отечества от угрожавшей

ему опасности.

19. КОРИНФСКАЯ ВОЙНА.

СМЕРТЬ ЛИСАНДРА.

КОНОН. АНТАЛКИДОВ МИР.

(397—396 г. г. до Р. X.)

Повинуясь призыву отечества,

Агесилай не без огорчения покинул

Восток, где военные действия его

являлись уже предвестием великой

победы и великих завоеваний, и об-

ратил свое внимание на Запад,_ где

его народу угрожала большая опас-

ность.

На этот раз гроза надвигалась из

Беотии. Гегемония спартанцев и

введенное ими олигархическое

правление сделались повсеместно

ненавистны. По этой причине Фи-

вы, равно как и Коринф, чтобы не

содействовать увеличению могуще-

ства Спарты, не участвовали в по-

ходе Агесилая в Азию. Мужество

ожило и в Афинах, в особенности,

когда афинский гражданин Конон,

непримиримый враг Спарты, бе-

жавший после битвы при Эгос-По-

тамосе на остров Кипр, стал во гла-

ве персидского флота у острова Ро-

доса, чтобы захватить посланные

туда для спартанцев египетские ко-

рабли с хлебом.

Да и персидское правительство

постаралось везде усилить враж-

дебное настроение против Спарты.

Для достижения этой цели восполь-

352

12 Мифы. Древний мир

353

зовались и подкупом. Родосец Ти-

мократ был послан с 50 талантами

в Фивы, Коринф и Аргос, и его «зо-

лотая стрела» проникла в ожесто-

ченные сердца.

В это время между Спартой

и Фивами готовилась вспыхнуть

война. В одном пограничном споре

между Опунтскими Локрами и фо-

кидянами Фивы приняли сторону

Локров. Тогда фокидяне обрати-

лись за помощью к Спарте. Ли-

сандр, возвратившийся в сильном

негодовании из Азии, с радостью

приветствовал этот союз, который

открывал ему новое поле деятель-

ности и возможность приобретения

новой славы. Он был послан эфора-

ми в Фокиду с приказанием соеди-

ниться у города Галиарта с высту-

пившим после него царем Павсани-

ем и оттуда следовать с ним в Фи-

вы. Узнав об этом, фиванцы заклю-

чили союз с афинянами и также

направились к Галиарту, который

после покорения Орхомена и Лива-

дии был осажден Лисандром. При-

ступ к Галиарту был отбит. Осаж-

денные сделали вылазку, фиванцы

в то же время напали на Лисандра

и нанесли ему поражение, причем

сам Лисандр был убит (в 395 г.)

Павсаний прибыл уже после сраже-

ния. Не отваживаясь на новое напа-

дение, он заключил перемирие, по

которому получил тела убитых,

взамен чего обязался очистить Бео-

тию. В скором времени Павсаний,

обвиненный правительством в тру-

сости, а партией Лисандра в изме-

не, вынужден был покинуть свое

отечество. Только бегством удалось

ему спастись от казни, которой уг-

рожали ему спартанцы, разгневан-

ные полученным поражением.

Напротив того, враги еще более

воодушевились победой. Коринф

был назначен местопребыванием

общего союзного и военного совета,*]

и опорным пунктом для нападения |

на Пелопоннес.

Теснимая таким образом Спарта 1

вызвала Агесилая из Азии. Оставив "$

отряд в 4.000 человек для охране-

ния городов, он поспешно двинулся

через Геллеспонт в Европу, прошел

через Фракию и Македонию, раз-

бил фессалийскую конницу, пере-

шел Фермопильское ущелье и всту-

пил в Фокиду и Беотию. Между

тем, спартанцам удалось уже раз-

бить медленно двигавшихся союз-

ников при Немее (в 394 г.). Но

в том же году Конон, предводитель-

ствуя персидским флотом, нанес

при Книде жестокое поражение

спартанскому флоту, которым

командовал зять Агесилая Пи-

сандр. Причем пал и сам Писандр.

Агесилай скрыл это поражение от

своих войск, распустив слух о яко-

бы одержанной победе и воздал бо-

гам жертвоприношения.

При Коронее (авг. 394 г.) между .

Агесилаем и союзниками, в особен-

ности фиванцами, произошло кро-

вопролитнейшее сражение, в кото-

ром Агесилай, хотя и одержал верх,

но потерял столько людей, что не

пошел дальше в Беотию, а двинул-

ся в Фокиду, откуда морем вернул-

ся в Пелопоннес.

Гораздо важнее сухопутных ера- ц

жений были действия на море с тех

пор, как им овладел Конон со сво-

им флотом. Вслед за победой при

Книде многие приморские города

и острова снова отложились от

спартанского союза, в особенности,

когда Конон- убедил Фарнабаза,

бывшего только по названию началь-

ником персидского флота, объя-

вить, что все греческие города, ко-

торые перейдут на сторону персов,

получат свободу и самостоятель-

ность. Затем Фарнабаз и Конон на-

правились в Грецию, покорили

Киклады, опустошили берега Лако-

нии и взяли остров Киферу. Фарна-

баз, подкрепив союзников большой

денежной суммой, возвратился в

Азию. Со своей стороны Конон, так

же снабженный значительными де-

нежными средствами, поспешил в

Афины и восстановил разрушенные

стены как в Афинах, так и в Пирее.

Города изгнали ненавистных спар-

танских гармостов, и только Дерки-

лид удержал за Спартой Сеет

и Абидос, куда спаслась бегством

большая часть изгнанных гармо-

стов.

Положение Спарты сделалось

чрезвычайно опасным. Надлежало

во что бы то ни стало воспрепятст-

вовать новому возвышению Афин.

Для этого спартанская хитрость

старалась отыскать в политике мес-

то, где бы можно было навредить

афинянам. Спартанцы направили

к Тирибазу, новому наместнику

Сард, послов и в их числе Анталки-

да, который отличался своим дип-

ломатическим искусством. Спар-

танцы представили Тирибазу, что

деятельность Конона направлена

лишь к выгоде Афин и в то же вре-

мя предложили сатрапу самые вы-

годные мирные условия. В силу

этих предложений греческие города

в Малой Азии предоставлялись

персам, а прочие государства, горо-

да и острова оставались независи-

мыми. Условия эти настолько пре-

льстили Тирибаза, что он заключил

Конона в оковы, дал спартанцам

354

* Хотя Конону и удалось убежать из

заключения, но для него в скором вре-

мени сделалось крайне неудобным со-

хранять двойственное положение: пред-

водителя персидского флота и афинско-

го патриота. Поэтому, по некоторым

сведениям, он возвратился в Эвагору,

на Остров Кипр и умер там естествен-

ной смертью в 389 году.

денег на постройку кораблей и от-

правился к царю, чтобы склонить

его на принятие спартанских пред-

ложений.

Но в то самое время, как Тири-

баз ехал в Сузы с самыми враждеб-

ными намерениями против Афин,

персидский полководец Стругас на-

пал на предававшегося в Азии гра-

бежу спартанского военачальника

Фимброна и разбил его, причем по-

следний был убит (в 392 г.). Афи-

няне под предводительством Фра-

зибула снова получили перевес

в Геллеспонте, Халкедоне и Визан-

тии. Фразибул же вновь овладел

Лесбосом. В скором времени Фрази-

бул был схвачен и убит в городе

Аспенде жителями этого города,

возмущенными неистовствами его

воинов.

Сухопутная война велась не с та-

ким определенным планом, как

война на море и, состоя из ряда на-

падений и опустошительных набе-

гов, сосредоточилась в области Ко-

ринфа. Хотя союзники и потерпели

значительное поражение при Лехее

(в 392 г.), но афинянин Ификрат со

своим наемным легковооруженным

отрядом пельтастов (названных так

по их маленьким щитам — пельтам)

сумел неутомимой энергией и уди-

вительным искусством не только

поддержать «малую войну», но

и нанести нападением при Коринфе

чувствительное поражение спар-

танским гоплитам. Так же счастли-

во сражался он и в Геллеспонте,

куда был послан в качестве преем-

ника Фразибула. Он разбил спар-

танского гармоста Анаксибия в

Абидосе и снова доставил афиня-

нам богатую таможенную пошлину.

Но за помощь, оказанную отложив-

шемуся от Артаксеркса кипрскому

царю Эвагору афиняне совершенно

потеряли благосклонность персид-

355

ского царя. Лишив их всякой

денежной поддержки, Артаксеркс

снова принял сторону спартанцев.

. Анталкид, благодаря сделанным им

Тирибазу мирным предложениям,

получил в Сузах, у персидского ца-

ря самый радушный прием. Артак-

серкс через Тирибаза разослал во

все государства приглашения при-

слать в Сарды послов для перегово-

ров о мире. Собравшимся здесь по-

слам было прочитано вслух следу-

ющее царское послание: «Артак-

серкс, царь персов, признает спра-

ведливым, чтобы греко-азиатские

города и острова Клазомены и

Кипр оставались у него в подданст-

ве, а прочие города и все острова,

как малые, так и большие, были бы

автономны, то есть свободны жить

по своим собственным законам, за

исключением Лемноса, Скироса и

Имброса, которые должны остава-

ться во власти Афин. Кто не при-

мет этих мирных условий, так при-

нудит их принять их царь персов

силою оружия». На счет этих мир-

ных условий у эллинов могло су-

ществовать одно лишь мнение, что

первый пункт их — предоставление

Малой Азии врагу нации — по-

зорит честь греческого имени. Еще

большую досаду возбуждало то, что

второй пункт совершенно очевидно

был составлен к выгоде одной толь-

ко Спарты. Пелопоннесский союз

под гегемонией Спарты не уничто-

жался, ибо спартанцы удерживали

за собой принадлежавшие им горо-

да и государства, которые до этого

были автономны. Мессения остава-

лась за спартанцами, между тем,

как Афины, Фивы и Аргос должны

были совершенно или большей ча-

стью отказаться от господства над

другими государствами. Но кто мог

отважиться не присоединиться к

приговору персидского царя? Про-

должительная братоубийственная

война истощила все силы: поля бы-

ли опустошены, жители разорены,

торговля и мена пали. Повсюду

чувствовалось такое страстное же-

лание мира, что при притуплённом

и без того национальном чувстве

было весьма легко побороть в себе

такие тягостные размышления.

20. ФИВАНСКАЯ

ГЕГЕМОНИЯ.

ПЕЛОПИД, ЭПАМИНОНД,

ЛЕВКТРЫ, МАНТИНЕЯ

(379—362 г. до Р. X.)

Условия Анталкидова мира были

строго приведены в исполнение не

только в области Пелопонесского

союза, но и во всей остальной Гре-

ции. Союзы государств были унич-

тожены, и Греция распалась на

множество независимых, самоуп-

равляемых, но мелких и поэтому

слабых государств. Внешне Греция

казалась успокоенной. Но внутри,

в отдельных городах, с возвращени-

ем множества беглецов раздоры

партий возобновились с новым оже-

сточением. Со своей стороны спар-

танцы под видом охранения мира

хотели иметь предлог вмешиваться

во всякие жалобы и ссоры в каче-

стве третейских судей. Как понима-

ли спартанцы в этом отношении

свою роль, выказалось тотчас же

при первом опыте в обращении

с Мантинеей в Аркадии (в 385 г.).

Республика эта при всяком удоб-

ном случае выказывала к Спарте

свое отвращение и в особенности

в последнее время не могла скрыть

своего злорадства при победе

Ификрата над спартанскими гопли-

тами. Лозунгом Спарты сделалось

теперь мщение. Мантинеянам было

356

предписано срыть свои городские

стены, когда же они отказались вы-

полнить это требование, то город

был окружен Агесилаем и вынуж-

ден был покориться. Затем стены

были срыты, а жители должны бы-

ли покинуть свой город и поселить-

ся в пяти открытых деревнях.

Вследствие этого политическое их

значение было уничтожено.

Аргос был истощен последней

войной. Коринф находился в пол-

ной власти всесильной спартанской

партии. Таким образом, всякое со-

противление в Пелопоннесе явля-

лось невозможным, и Спарта обра-

тила уже свои смелые взоры за его

пределы. На Халкидском полуост-

рове греческая колония Олинф,

усилившаяся торговлей, проявляла

смелые стремления, невыносимые

для спартанской гордости. Олинф

изгнал царя македонского Аминта

II из большей части его владений,

присвоил себе род гегемонии над

греческими городами в тех странах

и подружился с соседними храбры-

ми и воинственными фракийцами.

Пользуясь богатыми запасами ко-

рабельного леса и золотыми рудни-

ками и рассчитывая на сильное вой-

ско вновь образованного халкид-

ского союза, Олинф намеревался

распространить свое господство

еще далее. Но города Аканф и

Апл-Аполлония отказались присое-

диниться к союзу и отправили

в Спарту послов с просьбой о помо-

щи. Спарта с радостью согласилась

на их просьбу и выслала войско

против Олинфа. Но прошло три го-

да, прежде чем удалось принудить

город этот к покорности (в 380 г.

до Р. X.) Халкидский союз был

уничтожен, Аминт получил обрат-

но отнятые у него владения, а

Олинф и другие завоеванные гре-

ческие города должны были присо-

единиться к Пелопоннесскому

союзу.

Во время похода против Олинфа

спартанский полководец Фебид,

следуя, со своим войском за братом

своим Эвдамидом, совершил по-

стыдное нарушение международно-

го права. Когда он во время похода

достиг Беотии и расположился на

продолжительный отдых как раз

перед стенами Фив, в лагерь к нему

явился предводитель спартанской

партии в городе Леонтиаде и пред-

ложил овладеть замком Кадмеей.

Нападение на замок врасплох было

совершено в жаркий летний день

(в 383 г.), когда улицы были без-

людны, мужчины были в народном

собрании, а женщины присутство-

вали на празднестве в Кадмее.

Женщины были взяты заложница-

ми, а предводитель демократов Ис-

мений был заключен в оковы.

Остальные демократы под предво-

дительством Пелопида успели спа-

стись бегством в Афины. В Фивах

было введено олигархическое прав-

ление, и во главе его стали Леонти-

ад, единомышленник его Архий,

Филипп и Гипаг. Хотя спартанское

правительство и сделало вид, что

недовольно насильственным по-

ступком своего полководца и госу-

дарственным переворотом Леонтиа-

да, но легко убедило последнего

убедить себя, что фиванцы только

при олигархическом правлении мо-

гут быть надежными друзьями

Спарты. С этим совершенно согла-

сился и Агесилай, который при

этом сослался на часто употребляв-

шееся старинное правило — что

выгодно государству, то и справед-

ливо. Тогда без дальнейшего про-

медления признали новое правле-

ние в Фивах и для охраны его рас-

положили в Кадмее гарнизон в

1.500 человек. Для виду Фебид был

357

Вид Фив с Кадмеей.

присужден за свой своевольный по-

ступок к денежному штрафу. Что

касается до Исмения, то он был об-

винен Леонтиадом в государствен-

ной измене за то, что принимал

в качестве друга варваров (персов)

участие в войне против Спарты.

Тогда Леонтиад и его партия, по-

добно бывшим тридцати тиранам

в Афинах, стали неистовствовать

над своими противниками, при-

бегая к убийству, заточению в тю-

рьму и лишению имущества. Кто

мог бежать, спасался бегством.

Афины, хотя могли предложить

беглецам убежище, не были в со-

стоянии оказать какую-либо откры-

тую помощь, так как, лишенные со-

юзников, не отваживались вступать

в войну со всемогущей Спартой. Но^

подвиг Фразибула, спасшего Афи-

ны, послужил примером фиванским

беглецам, которому они решились

последовать.

Почти четыре года продолжалось

в Фивах грозное правление тира-

нов, когда беглецы, воодушевляе-

мые отважным призывом пламен-

ного Пелопида, договорились меж-

ду собой и приняли великодушное

решение пожертвовать своими жиз-

нями для избавления родного горо-

да от тирании. С этой целью они

вошли в соглашение с единомыш-

ленниками в Фивах: с Филлидом,

Хароном и Горгидом. Возглавил за-

говор Филлид, который мог с успе-

хом выполнить эту роль, потому

что состоял тайным советником при

обоих полемархах, Архие и Филип-

пе. В тот вечер, когда положено бы-

ло исполнить замысел, Филлид

должен был пригласить к себе на

пир обоих полемархов, а другой

знатный афинянин, Харон, назна-

чил свой дом сборным местом заго-

ворщиков. Со своей стороны из-

гнанники, которые должны были

358

явиться на помощь к своим едино-

мышленникам, условились с ними,

что большая часть их (300—400

чел.) соберется на границе Беотии,

а двенадцать, в том числе Пелопид

и Меллон, поспешат в Фивы, чтобы

сначала умертвить ночью фивских

тиранов.

Переодевшись крестьянами и

взяв с собой собак и охотничьи

принадлежности, двенадцать заго-

ворщиков отправились в Фивы.

В сумерки разными воротами про-

никли они в город и поодиночке во-

шли в дом Харона. Здесь провели

они ночь в ожидании следующего

дня. Прежде всего должны были

быть убиты Архий и Филипп, пиро-

вавшие в это время в дом Филлида.

В то время, как заговорщики ожи-

дали с душевным беспокойством

в доме Харона, последний был по-

зван к полемархам, которые обра-

тились к нему с вопросом, правда

ли, что в городе находятся заговор-

щики. Харон успокоил их и обещал

обстоятельно исследовать это дело.

Вслед за тем от главного жреца

в Афинах, Архия, к олигарху Ар-

хию прибыл гонец с письмом, в ко-

тором разоблачался план заговора.

На замечание посланца, что в пись-

ме содержатся чрезвычайно важные

известия, пьяный Архий сказал:

«Оставим серьёзные дела до завтра».

Вскоре в дом Филлида явились

Харон, Меллон и прочие заговор-

щики, переодетые в женское пла-

тье. Филлид предложил полемар-

хам пригласить прекрасных жен-

щин. Войдя в залу, заговорщики

выхватили мечи и поразили Архия

и Филиппа. Вместе с ними пал

и осмотритель храма Каберих, бро-

сившийся с мечом на заговорщиков.

Между тем Пелопид и Кефисодор

взяли на себя трудное дело спра-

виться с Леонтиадом, человеком

сильным и мужественным, в его

собственном доме. Когда на их стук

отворились двери, они ворвались

в дом, повалили слуг и поспешили

в спальню Леонтиада. Тот бросился

к дверям и поразил Кефисодора.

Но Пелопид, несмотря на получен-

ную им рану, повалил Леонтиада

на пол и убил его. Гипат пытался

спастись бегством, но его также на-

стигли и убили.

Затем заговорщики отправились

в темницу, освободили находив-

шихся там 150 узников, отправили

гонцов за границу к своим спод-

вижникам и в Афины и провозгла-

сили на улицах и торговой площа-

ди, что тираны убиты, а город сво-

боден. В городе поднялся шум: одни

ликовали, другие пришли в смяте-

ние. В эту минуту явились Эпами-

нонд, Горгид и остальные соучаст-

ники заговора и постарались вос-

становить в городе порядок и спо-

койствие.

На следующее утро было созвано

народное собрание, и Меллон, Ха-

рон и Пелопид были назначены со-

юзными начальниками. Они тотчас

же собрали войско, осадили кре-

пость и находящийся в ней гарни-

зон. Им удалось принудить гарни-

зон к сдаче прежде, чем спешившее

к нему на выручку спартанское

войско достигло границ Беотии.

Спарта осудила на смерть двух гар-

мостов за то, что они не дождались

прибытия посланных им на помощь

войск, а третьего наказал денеж-

ным штрафом и изгнанием из Пе-

лопоннеса. Став снова свободными

и опираясь на Пелопида и Эпами-

нонда, Фивы устремились к дости-

жению гегемонии не только над Бе-

отией, но и над всей Грецией.

Пелопид был знатного происхож-

дения, владел большим состоянием,

был горячим патриотом и ненави-

359