Бакаев А.А. Историография российского революционного терроризма конца XIX

Подождите немного. Документ загружается.

на «критику оружия». Он вспоминал, что в центре, в отличие от провинци-

ального Орла, эта установка приобрела реальные очертания. Организовы-

вались мастерские для изготовления динамита, пироксилина, оболочек для

бомб и т.п. Особая роль, по свидетельству А. Голубкова, отводилась Л.Б.

Красину, создавшему боевую группу для обеспечения снабжения партий-

ной организации оружием. В Москве, вспоминает он, шла открытая прода-

жа в магазинах оружия - револьверов, маузеров, винчестеров. Сам мемуа-

рист вел переговоры в Двинске о приобретении большой партии оружия.

Стоит ли возмущаться, как это делает А. Голубков, погрому социалистов,

З^иненному черносотенцами в Орле. «Наступал момент, - делился он

своими впечатлениями, - когда, казалось, ружья сами начинают стре-

лять» . в период баррикадных боев в Москве мужчины миновали поли-

цейские посты, спрятав оружие за полами пальто, а женш;ины - в чулках.

Отсутствие массовых арестов при столь примитивных приемах конспира-

ции А. Голубков относил на счет растерянности и неорганизованности по-

со

лиции . Другим техническим аспектам опыта декабрьских боев в Москве

является констатация мемуаристом особого значения высотных зданий как

при реализации, так и при предотвращении террористических актов. По

ироническому замечанию А. Голубкова, в этом и заключалась миссия церк-

ви в революции. На значительной части московских церквей и колоколен

размещались пулеметные гнезда^"*.

Информацию о широкомасштабных закупках оружия динамитов,

производимых социал-демократами в Европе в период революции 1905-

1907 гг., свидетельствовал изданный в 1925

т.

сборник статей и воспомина-

ний «Боевая группа при ЦК РСДРП (б)». Сообщалось, к примеру, что неко-

торые германские оружейные предприятия, ориентируясь на российский

Голубков А. О 1905 годе // К. и С. М.,

1931.

Кн. 7 (80). С. 16.

Там же. С. 21.

^"^

Там же.

118

революционный рынок, суп];ественно увеличили выпуск производимой

продукции^^.

Характерный эпизод из биографии культовой фигуры большевист-

ского подполья Камо (С.А. Тер-Петросяна) привел в брошюре посвящен-

ной Боевой группе при ЦК РСДРП(б) СМ. Познер. Во время одного ожив-

ленного спора по аграрному вопросу представителя большевистской пар-

тии с меньшевиком боевик предложил своему товарищу: «Что ты с ним ру-

гаешься? Давай я его зарежу»^^. В свете последующих политических ре-

прессий в Советской России Камо был недалек от определения большеви-

стского курса «дискуссии» с оппонентами.

Как известно, для террористических групп характерны авторитарные

принципы руководства. По своей психологической парадигме они изо-

морфны тоталитарным сектам. Поэтому механизмы вывода человека из

террористической семиосферы могут быть смоделированы исходя из опыта

реабилитации бывших сектантов. Интересно было бы посмотреть на про-

цесс формирования культа вождя в советском обществе через призму мен-

тальности революционных террористов. Литература 1920-х годов предос-

тавляет в этом отношении довольно богатый материал. Боевики, утвержда-

ла Т.П. Вулих, ставили авторитет В.И. Ленина выше партии. «Они бы по-

шли за Лениным даже против всей партии, несмотря на их верность ей», -

СП

писала революционерка

кавказских боевиках .

Определенные элементы историографического плюрализма в вопро-

се о терроре сохранялись до начала 1930-х годов. На страницах «Каторги и

ссылки» могли помещать свои воспоминания не только ортодоксальные

большевики, но и бывшие представители иных политических партий. Один

Боевая группа при ЦК РСДРП (б) / Под ред. С. М. Познера. М.; Л.,

1925.

С. 64.

Познер СМ., ред. Боевая группа при ЦК РСДРП(б) (1905-1907 гг.).

Статьи и воспоминания. М.; Л., 1925. С. 79.

СП

Вулих т.п. Основное ядро кавказской боевой организации. М.; Л.,

119

из них - член Боевой организации эсеров С. Басов-Верхоянцев. Он вспо-

минал, в частности, о весьма интересном эпизоде: еще за три дня до «кро-

вавого воскресенья» по царской ставке в Петербурге был произведен пу-

шечный выстрел. Впрочем, вопрос о том, кто стрелял, остался невыяснен-

ным. Но если выстрел имел террористическую подоплеку, то требует кор-

ректировки сама хронология революционной динамики в 1905 г. Револю-

ция готовилась еще до событий 9 января, а потому не вполне правомерно

говорить о ее стихийности, выраженной в рефлексии народного разочаро-

вания в справедливости царской власти. Между прочим, С. Басов-

Верхоянцов сообщал, что в подготовке гапоновского народного шествия к

царю принимали активное участие и эсеры, предполагавшие направить

мирное движение в революционное русло. Большие наделоды на Г. Гапона

в качестве катализатора революции, по свидетельству мемуариста, возла-

гал,

в частности, видный эсеровский боевик М. Швейцер. Показательно,

что в преддверии «кровавого воскресенья» Боевой организации эсеров бы-

ло поручено осуществление целой серии громких террористических актов.

Первым на очереди находился министр юстиции Муравьев. При прочтении

воспоминаний С. Басова-Верхоянцева создается впечатление, что револю-

ционное подполье ожидало каких-то экстраординарных событий 9 января.

Возможно, поэтому пушечный выстрел 6 января имел провоцирующий

смысл, предопределяя враждебное отношение властей к последующей че-

рез три дня затем демонстрации.

Начало революции еще более расширило горизонты террористиче-

ской программы «Ну, вот, - воспроизводил С. Басов-Верхоянцев собствен-

ные слова, сказанные им М. Швейцеру сразу же после драмы "кровавого

воскресенья" - Подумайте только, какой это будет ответ: сегодня Фулон,

через день-два Муравьев, как у нас намечено. А там еще кто-нибудь. Мо-

жет быть, сам царь. А Москва, Киев!». Бывший эсеровский боевик под-

1926.

С. 3.

120

тверждает, что подготовка покушения на Николая II действительно прово-

дилась. Непосредственную разработку вопроса о цареубийстве вела в то

время член Боевой организации Т. Леонтьева^^. Ведущим психологическим

мотивом обраш;ения к терроризму С. Басов-Верхоянцев определяет чувство

мести. По соображениям революционного возмездия устанавливался круг

лиц, предназначенных стать жертвами террористических актов .

Правда, условием времени стала необходимость автора покаяться в

своем эсеровском прошлом. Но, называя эсеров «приспешниками мирового

капитала», он в то же время пытался реабилитировать моральную сторону

эсеровского терроризма. Эсеровские боевики были представлены наивны-

ми романтиками, обольщенными внешней броскостью псевдосоциалисти-

ческой, а на поверку мелкобуржуазной программой ПСР. «Обольщала, -

оправдывался он, - возможность немедленно же вступить в рукопашную с

представителями ненавистного строя. Рассуждали так: когда-то еще орга-

низуется рабочая революционная армия. А тут коротко: ухватил любого

царского сатрапа - и о земь» - Уже повержены Боголюбов, Сипягин, Бо-

гданович, Плеве. Наивно рассчитывали террористическими актами уско-

рить надвигающуюся революцию. Боевики - обреченные люди. Их мечта -

как можно скорее отдать свою жизнь в бою за свободу». (С. 41).

Для семиосферы революционного подполья стирание граней с уго-

ловным миром было неприемлемо. Хотя революционер-экспроприатор ма-

ло чем отличался от тривиального уголовника, но категорически отказы-

вался это признавать. История царской тюрьмы обладает многочисленны-

ми примерами кровавых войн между уголовными и политическими. Ха-

рактерно, что верх в этих столкновениях часто оказывался на стороне по-

литкаторжан.

Вулих Т.П. Основное ядро кавказской боевой организации. С. 46.

Там же. С. 46^7.

121

Первоначально даже советские авторы, памятуя о прежнем единстве

политических, воздерживались от сравнений террористов с уголовниками.

Но уже в 1926 г. А. Локерман, сам некогда являвшийся революционным

боевиком, признавал, что новая генерация террористов-экспроприаторов

была по своим моральным установкам и поведенческим стереотипам весь-

ма близка к уголовному миру^*^.

Накопленный практический материал о вооруженной борьбе в пери-

од революции 1905-1907 гг. позволяет классифицировать ее в качестве апо-

гея развития российского терроризма. Террористический компонент неиз-

менно присутствовал, а зачастую и доминировал в ней на каждом из эта-

пов.

Ведь даже лейтмотивом декабрьских боев в Москве стали диверсион-

ные действия боевых групп, а не баталии в собственном смысле слова.

Классические баррикадные сражения имели место лишь на Пресне^^.

Имелись свидетельства о той или иной степени причастности к тер-

роризму едва ли не всех ведущих оппозиционных общественных организа-

ций. С.Я. Елпатьевский и Н. Осипович восстанавливали картину всеобщего

ликования интеллигенции вне зависимости от партийной принадлежности

в связи с убийством эсерами К.В. Плеве .

В 1920-е годы в советской историографии еще довольно много вни-

мания уделялось персоналиям, представлявшим террористический спектр

общественного движения. Так, в 1925 г. был выпущен сборник писем

убийцы К.В. Плеве эсеровского боевика Е. Сазонова к родным, открывав-

шийся вступительной статьей Б.П. Козьмина. Автор пытался реконструи-

/ГО

ровать нравственный облик террориста . Для последующих поколений со-

^° Локерман А. По царским тюрьмам. В Екатеринославе // Каторга и

ссылка. 1926. Кн. 25. С. 186.

Басов-Верхоянцев С. На другой день // К. и С. Кн. 7 (80). С. 40-49.

Елпатьевский С.Я. Из воспоминаний // Красная новь. 1928. № 8. С.

119;

Осипович Н. В грозные годы // Кандальный звон. Историко-

революционный сборник. Одесса, 1926. Т. 3. С. 31-32.

^^ Козьмин Б.П. Сазонов и его письма к родным // Письма Егора Са-

122

ветских исследователей биографический ракурс рассмотрения темы рево-

люционного терроризма был неприемлем ввиду возможной при таком

жанре тенденции романтизации образа боевиков.

В публикациях 1920-х годов в неожиданно для восприятия после-

дующих лет террористическом свете предстает ряд видных больщевист-

ских лидеров. Обнаруживалась причастность к терактам и экспроприатор-

ской деятельности многих из тех, кто в последующие годы был канонизи-

рован как партийный идеолог Деяния же, связанные с убийствами и гра-

бежами, могли, естественно, бросить тень на культивируемый образ. Непо-

средственным организатором крупнейших террористических операций

большевиков называют в этих публикациях члена ЦК, создателя Боевой

технической группы Л.Б. Красина («Никитич»)^"^. Обстоятельства террори-

стического прошлого видного большевистского идеолога Емельяна Яро-

славского восстанавливал его бывший соратник по Боевой организации

Петербургского комитета РСДРП В.К. Воробьев*^^. Сообщалось множество

подробностей террористической деятельности М.М. Литвинова. И.М. Мо-

шинский приводил факты террористического прошлого Ф.Э. Дзержинско-

го^^.

О. Варенцева писала об участии М.В. Фрунзе в покушении на убийст-

во урядника^''. В. Бонч-Бруевич вспоминал о поддержке А.В. Луначарскими

его плана похищения «парочки великих князей» во время декабрьского

вооруженного восстания 1905

т.^^

Выдвигался даже план, целью которого

зонова к родным. 1895-1910 гг М., 1925. С. 7-28.

^"^

Красин Л.Б. («Никитич»). Годы подполья. М.; Л., 1928.

Воробьев В.К. Я воспоминаю. М.; Л., 1927.

Мошинский И.Н. (Конарский Ю.) Ф.Э. Дзержинский и варшавское

подполье 1906 г. // Каторга и ссылка. 1928. № 50. С. 17.

""^

Варенцова О. Михаил Васильевич Фрунзе в Иваново-Вознесенском

районе // Пролетарская революция. 1926. № 12 (47). С. 209, 212-224; Де-

сять лет со дня смерти М.В. Фрунзе // Красный архив. 1935. № 5 (72). С.

49-50;

Из революционной деятельности М.В. Фрунзе // Красный архив.

1935.

№ 6 (73). С. 84-90.

^^ Бонч-Бруевич В. Мои воспоминания о Кропоткине // Звезда. 1930.

№6.

С. 196.

123

было похитить самого Николая II из его резиденции в Петергофе. Только

категорический запрет на осуществление такого замысла В.И. Лениным

предотвратил его реализацию. В Петербургском комитете большевиков об-

суждалось также предложение похитить пушку из двора гвардейского

флотского экипажа и, в случае начала беспорядков стрелять из нее по Зим-

нему дворцу^^. По свидетельству Г. Мызгина, в Екатеринбурге члены бое-

вого отряда большевиков, возглавляемого Я.М. Свердловым, постоянно

терроризировали сторонников «черной сотни», убивая их при первой пред-

ставившейся возможности^°. В статье А.А. Биценко сообп];алось о сотруд-

ничестве с большевистскими и эсеровскими террористическими организа-

циями A.M. Горького.^^ СМ. Познер и Н.М. Ростов описывали теракт, со-

вершенный в 1906 г. по постановлению Петербургского комитета больше-

виков в трактире «Тверь», где собирались монархически настроенные ра-

бочие судостроительных заводов. Террористы бросили внутрь помещения

три бомбы, а когда уцелевшие посетители трактира пытались выбежать из

здания, открыли по ним стрельбу из револьверов. Причем и СМ. Познер, и

Н.М. Ростов, оценивали данное деяние как проявление революционного

героизма . А. Белобородов, оперируя уральским материалом, представил

широкую палитру терактов большевиков, совершенных против владельцев

фабрик, управляющих и полицейских . Марцинковский же свидетельство-

вал, что зачастую жертвами терактов становились и рабочие, отказывав-

^^ Леонид Борисович Красин («Никитич») Годы подполья. М.; Л.,

1928.

С. 244-245.

^°

Мызгин Г. Со взведенным курком. М., 1925. С. 14; Л.С Моисей Ге-

оргиевич Цхоидзе // Каторга и ссылка. 1927. № 34. С. 195.

^^ Биценко А.А. Две встречи с Горьким // Каторга и ссылка. 1928. №

41.

С. 64-65.

^^ Познер СМ., ред. Боевая группа при ЦК РСДРП(б) [1905-1907 гг]

Статьи и воспоминания. М.; Л., 1925. С. 180-184; Ростов Н.М. Воспомина-

ния о пятом годе // Каторга и ссылка. 1925. № 20. С.

52-53;

Ростов Н.М.

Еще о взрыве трактира «Тверь» в 1906 году // Красная летопись. 1931. № 1.

С 40.

^^ Белобородов А. Из истории партизанского движения на Урале //

124

шиеся поддерживать забастовки, бойкоты и другие проявления пролетар-

ского протеста. Имелись случаи смертных казней штрейкбрехеров. Марци-

новский описывал эпизод, когда во время стачки большевики изгоняли лю-

дей со своих рабочих мест при помощи специальных вонючих бомб . Ба-

салыго приводил шокируюш;ие, по меркам современной электоральной

культуры, подробности вооруженных нападений большевиков на избира-

тельные участки с конфискацией и уничтожением официальных протоко-

лов результатов голосований^^. П. Никифоров сообгцал о специфической

практике региональных большевистских групп по ведению издательской

деятельности, когда с целью размножения революционных листовок и га-

зет ими осупхествлялись вооруженные захваты типографий .

Понятное дело, что террористические аспекты деятельности больше-

вистской партии были нежелательны в свете выработки идеологического

канона. О большинстве публикаций 1920 - начала 1930-х годов попросту

забыли.

Характерно, что о террористическом прошлом И.В. Сталина даже в

1920-е годы авторы воспоминаний о революционных событиях на Кавказе

предпочитали не распространяться.

Фактически забытыми впоследствии оказались исследования и ме-

муары 1920 - начала 1930-х годов, реконструирующие региональный ас-

пект истории терроризма. Между тем, по сути, все горячие точки на карте

российского терроризма были в этот период достаточно точно сфокусиро-

ваны^^. В последующие десятилетия революционная историческая регио-

Красная летопись. 1926. №

(16). С. 93, 97.

^"^

Марцинковский. Воспоминания о 1905

т.

в Риге // Пролетарская ре-

волюция. 1922. № 12. С. 329.

^^ Басалыго. Революционное движение в Харькове // Летопись рево-

люции. Харьков, 1924. №

(6). С. 133-134.

'^^

Никифоров П. Муравьи революции. М., 1932. С. 120.

^'^ Борьба с революционным движением на Кавказе в эпоху столы-

пинщины // Красный архив. 1929. № 3 (34); Грауздин П. К истории рево-

125

налистика развивалась преимущественно в фарватере изучения массовых

форм общественной борьбы.

В отличие от работ последующего историографического периода, в

исторической литературе 1920-х годов, посвященной эсеровскому терро-

ризму, центральная Боевая организация эсеров не заслоняла собой регио-

нальные террористические группы - летучие отряды и боевые дружины''^.

Более упрощенно трактовался вопрос об идеологии революционного

терроризма. Было высказано мнение, что вообще о какой бы то ни было

идеологической платформе революционного терроризма говорить не при-

ходится. По ироничному свидетельству А. Биценко, «что ни с.-р., то или

особый оттенок в теоретическом обосновании программы и тактики и, в

люционного движения в Прибалтике в 1905 году // Каторга и ссылка. 1932.

№ 7 (92); Прибалтийский край в 1906 г. // Красный Архив. 1925. № 4-5

(11-12);

Пальвадре Я.К. Революция 1905-1907 гг. в Эстонии. Ленинград,

1932;

Янсон Я. (Браун) Латвия в первой половине 1905 года // Пролетар-

ская революция. 1924. № 8-9 (31-32); Смирнов. Финляндия // Красная ле-

топись. 1931. № 5-6 (44-45); Вагнер-Дзвонкевич Е. Покушение на началь-

ника киевской охранки полковника Спиридовича // Каторга и ссылка. 1924.

№ 13; Фролов Г. Террористический акт над самарским губернатором // Ка-

торга и ссылка. 1924. № 1 (8); Кобозев П. Мои воспоминания о 1905 г. в

гор.

Риге // Красная летопись. 1922. № 5; Комаров Н. Очерки по истории

местных и областных боевых организаций // Каторга и ссылка. 1926. № 25;

Арский

Р.

Эпоха реакции в Петрограде (1907-1910 гг.) // Красная летопись.

1923.

№ 9; Аркомед С. Красный террор на Кавказе и охранное отделение //

Каторга и ссылка. 1924. № 13; Гамбаров А. Очерки по истории революци-

онного движения в Луганске (1901-1921 гг.) // Летопись революции. 1923.

№ 4; Ягудин П. На черниговщине // Каторга и ссылка. 1929. № 57-58;

Гельцин С.Л. (Бабаджан) Южное военно-техническое бюро при ЦК РСДРП

// Каторга и ссылка. 1929. № 61; Трофименко А. К истории военно-

технического бюро юга России в 1905-1906 гг. // Летопись революции.

1925.

№ 5-6 (14-15); Сулимов С. К истории боевых организаций на Урале

// Пролетарская революция. № 27 (42).

Чернавский М. В Боевой организации // Каторга и ссылка. 1930. №

8-9; Комаров Н. Очерки по истории местных и областных боевых органи-

заций партии социалистов-революционеров, 1905-1909 // Каторга и ссыл-

ка. 1926. № 4; Никонов С.А. Борис Николаевич Никитенко // Каторга и

ссылка. 1927. № 2; Фролов Г. Террористический акт над самарским губер-

натором // Каторга

ссылка. 1924. № 1.

126

частности, террора, или же вовсе совсем особое, такое своеобразное миро-

созерцание с вытекающим из него своим обоснованием деятельности»^^.

Мировоззренческой основой терроризма советские историки опреде-

ляли свойственный для интеллигенции буржуазный индивидуализм. Ши-

рокие возможности для изобличения индивидуалистической морали терро-

ристов предоставляли им художественные произведения Б.В. Савинкова.

Характерно, что они однозначно оценивались как автобиографическая ре-

минисценция. Так, М. Горбунов опубликовал на страницах «Каторги и

ссылки» статью «Савинков как мемуарист», где в качестве мемуаров рас-

сматривал главным образом его романы «Конь бледный» и «То, чего не бы-

ло»^°.

Сам же Б.В. Савинков, как известно, долгое время отрицал автобио-

графичность своих литературных произведений.

«Конь Бледный» создал Б.В. Савинкову репутацию оплевывателя ре-

волюции, претендующего на роль сверхчеловека. Раздавались голоса, тре-

бующие исключения его из партии. Но следует учитывать, что художест-

венные произведения не есть документальный источник. Ряд литературо-

ведов указывали на влияние на творчество В. Ропшина полифонического

стиля Ф.М. Достоевского с его раздвоенными личностями (главный герой

романа Б.В. Савинкова оценивался как воплощение Ставрогина) и Д.С.

Мережковского с заимствованием библейской, эсхатологической символи-

ки.

Кроме того, Б.В. Савинков писал свои произведения после отступления

революции и разоблачения Е.Ф. Азефа. Послереволюционная меланхолия

Б.В.

Савинкова была ретроспективно перенесена в прошлое и исказила об-

раз эсера-боевика революционной эпохи. Критика произведений Б.В. Са-

винкова как исторического источника предпринималась в 1920-е годы Н.С.

Тютчевым и Е.С. Колесовым. Вывод Н.С. Тютчева гласил: «Воспоминания

Биценко А. В Мальцевской женской тюрьме. 1907-1910 гг. К ха-

рактеристике настроений // Каторга и ссылка.

1923.

№ 7. С. 194.

^°

Горбунов М. Савинков как мемуарист. Каторга и ссылка. 1928. № 3

(40) - 5 (42).

127

Бакаев А.А. Историография российского революционного терроризма конца XIX - начала XX века

Подождите немного. Документ загружается.