Как и раньше, люди предпочитали селиться в местах, удобных для охоты, там, где стада
животных выходили к водопою и где на них было удобно охотиться. Таких мест не так уж
много, а там, где они есть, плотность населения для тех времен была большой. Можно
отметить несколько мест концентрации палеолитических памятников. Это средние
течения Дона, Днепра, Днестра, Енисея, а также на Ангаре. Пещер там мало или их нет
вовсе, жилища приходилось строить самому человеку. К этому времени люди уже имели
опыт строительства жилищ, располагали мотыгообразными орудиями, которыми могли
копать землю. Палеолитические землянки открыты на стоянках Гагарино и Костёнки на
Дону, в Мальте под Иркутском и в ряде других мест.
Подпорными столбами в этих жилищах обычно служили кости мамонта. Доказано, что
для соединения костей в них выдалбливали пазы и отверстия; соединяя кости, получали
каркас жилища. В редких случаях, например на Тельмановской стоянке (район Костенок),
конструкция была жердевой. Наиболее распространенным типом жилища была круглая
землянка поперечником 4—5 м. На стоянке Гагарино оно было углубленным в землю, на
стоянке Мальта — наземным, в основании которого были каменные плиты, а на стоянке
Мезин такое основание образовывали черепа мамонта. Перекрытия были конические, в
виде чума или яранги. Известны и большие жилища. Так, землянка в Костенках имела
длину до 35 м, со многими очагами. Она предназначалась для большого коллектива.
Некоторые археологи полагают, что такие большие жилища составлялись малыми
круглыми, имевшими посередине очаг, т. е. это был большой дом, составленный малыми
одиночными ячейками. Подобные большесемейные дома хорошо известны по
этнографическим данным.
В каждом малом жилище жила парная семья. Очагов на стоянке не больше 12 обычно же
их 3—5. Зная малую продолжительность жизни в палеолите (скелеты людей старше 50 лет
исключительно редки), можно считать, что в семье обычно был один взрослый охотник, а
палеолитическая община насчитывала их 10—20 при общем количестве 50—100 человек.
Теперь все большее число археологов склоняется к мнению, что в позднем палеолите
можно вычленить археологические культуры. Пока в европейской части СССР
насчитывают до 10 культур, относящихся к позднему палеолиту; на Кавказе — минимум
три культуры и т. д. Не всегда можно сделать вывод о преемственности этих культур.
Видимо, нужно считаться с возможностью вторжений коллективов с других территорий.
Так, отмечают, что в районе Костенок есть стоянки, сходные с австрийскими, поселения у
Ростова-на-Дону сходны со стоянками имеретинской культуры Кавказа, а заселение
Сибири, как предполагают по аналогичным признакам, шло с Алтая или с Саян.
Если суммировать перечисленные изменения, можно заметить, что они говорят о
существенном развитии производительных сил, о значительном сплочении и возросшей
роли коллектива, о наличии общественного сознания. Считают, что в позднем полеолите
уже существуют постоянные хозяйственные коллективы, оседло живущие на
закрепленных местах, удобных для охоты. Группы таких поселений, обладающих
комплексом определенных признаков, объединяются нами в археологические культуры.
Общий труд объединял людей не только на охоте, но и при строительстве жилищ.
Многочисленность и разнообразие орудий говорят о дифференциации труда. Мужчины
занимались охотой, женщины — собирательством, приготовлением пищи. Старики,
видимо, изготовляли орудия. Кроме того, следует отметить вероятные дежурства по
поддержанию огня — одну из форм разделения труда. Наконец, высокая
стр.33