обозначены во времени и пространстве. Событие могло мыслиться индивидом. Многочисленные явления,
составляющие внутреннюю реальность целостности, обозначенной термином «битва», обладают
определенной связностью»
8
. Что касается структуры более крупных исторических целостностей, то ясно,
что они ставят гораздо сложные проблемы. Если взять, например, древнегреческую цивилизацию, то
окажется, что границы ее более расплывчаты в пространстве и времени. Единство такой целостности
заранее не может мыслиться ни одним человеком. Что касается ее связности, то она не может быть
так легко
установлена, как, например, связность битвы. Отсюда возникает проблема поиска единства, необходимого
для построения таких целостностей.
На самом деле, говорит Арон, «единство ретроспективно создается историком»
9
. Иначе говоря, если даже
целостности обозначены в действительности, то все равно они как таковые созданы историком. Если
историческая целостность представляется как продукт деятельности историка, то. с одной стороны, не
следует думать, что в самой действительности можно найти культуры, а с другой стороны, также не следует
считать, что можно регулировать процесс
создания культур таким образом, чтобы он не носил чисто
произвольный характер
Избегая заблуждения Шпенглера, Арон рассматривает методы, с помощью которых историк ретроспективно
создает целостности, не суще ствующие в самой действительности. Прежде всего надо сказать, что
целостность, созданная историком, носит не совсем произвольный характер там, где можно «уловить более
или менее организованную последовательность событий, которые детерминируют друг друга»
10
. В таком
случае речь идет о событийной целостности, то есть о связи между действиями или событиями, внутреннюю
структуру которых мы должны раскрыть, поскольку считаем, что события порождаются друг другом.
Но вместе с тем Арон пишет, что историк вычленяет и другого рода целостности — «идеальные
целостности». Они являются целостностями смысла, значимыми целостностями: «Религия, верование,
философская система, имея определенную целостность, реальны в зависимости от этой целостности, но
связь между различными моментами носит не столько причинный, сколько значимый характер»
11
.
В первом случае единство исторической целостности сводится к внутренним связям между различными
моментами становления, во втором случае единство представляет своего рода сущность,
детерминированность которой обнаруживается в компонентах целостности. Причем эти компоненты сами
считаются проявлениями сущности.
Для выделения исторических целостностей, считает Арон, необходимо доказать, во-первых, что
многообразие не мешает формированию целостности, во-вторых, что такая целостность самодостаточна и
поэтому ее можно изолировать от того, что ей предшествовало и от того, что за ней последует. В-третьих,
для доказательства того, что такого рода целостности могут рассматриваться как
многообразие
цивилизации, то есть как различные варианты одной и той же реальности, названной цивилизацией или
культурой, необходимо установить, что эти различные целостности воспроизводят одни и те же жизненные
ситуации. Иначе говоря, нужно показать, что они имеют идентичную структуру, включающую в себя
предопределяющее развитие проходящие во всех случаях одни и те
же фазы развития. Таким образом,
доказательство реальности культур связано с возможностью этих трех условий (связность,
самодостаточность, предопределяющее развитие. Арон считает, что эта возможность явно исключается: 1)
Связность предполагает полную унификацию благодаря одной преобладающей причине. Но культуры
никогда не являются унифицированными. В них никогда не доминирует одна причина и никогда не
объединяются логикой
одной системы идей и ценностей. 2) Самодостаточность предполагает абсолютную
единичность и, следовательно, не менее абсолютную непроницаемость культур — то, что Шпен-глер
считает главным принципом. Но если исходить из абсолютной самодостаточности каждой культуры, то
полностью игнорируется прогресс или накопление знаний и тем самым отрицаются очевидные факты. 3)
Много проблем ставит и структурная идентичность
культур. С точки зрения Шпенглера, история как
целостность не подчиняется никаким законам, но вместе с тем культуры обязательно проходят одни и те же
фазы развития и имеют строго детерминированный характер.
Таким образом, трудно осуществить условия, на базе которых можно было бы доказать реальность культур.
Но следует ли отсюда, что такого
534
рода исторические целостности вообще не могут существовать? Позиция Арона более осторожна. Он
пишет, что априори нельзя исключить реальность крупных цивилизаций, хотя эта реальность не совсем
очевидна. Другими словами, речь, конечно, идет не о том, чтобы отрицать многообразие образов жизни и