княжение; иногда они очень сильно противились княжению кого-либо из
князей, так, например, в 1195 году новгородцы выгнали с престола Давида,
сына киевского князя.
ВЛ. Янин, опираясь на результаты своих многолетних археологических
раскопок древних городов, утверждает, что новгородское вече представляло
собой собрание небольшой группы наиболее состоятельных горожан - менее
одной тысячи человек, мотивируя свои предположения причинами, чисто
территориального характера, относительно небольшим размером места их
проведения - Ярославова дворища. Поместиться на этой площади, пишет Р.Г.
Скрынников, по всей видимости, “могло не более 400-500 человек. Это
соответствовало численности новгородских бояр, владельцев боярских
городских усадеб. Согласно немецкому источнику, Новгородом Великим
управляли “триста золотых поясов”. Однако в другом месте своей работы
известный исследователь русской истории отмечает, что “на площади висел
“вечевой колокол”, созывавший горожан. Этот способ оповещения более
подходил для народного собрания, чем для узкого по составу боярского
ареопага”. Поэтому не совсем понятно, чем, с точки зрения ученого, на
практике являлось посадское (в данном случае новгородское) вече:
общеземельным всесословным органом непосредственной демократии,
коллективно решавшим важнейшие вопросы внутренней и внешней
политики, или мастным институтом политического господства нескольких
сотен зажиточных горожан? (Попутно отметим, что вполне возможно
следующее толкование цифры “триста золотых поясов”: под это чисто без
каких-либо натяжек подпадает количество тех членов посадской общины, что
известны в качестве так называемого новгородского “совета господ” - или
псковской “господы”, - заседавшего под началом епископа именно на
Ярославовом дворище).
Будучи территориально разделенным на концы (два из которых
располагались на правом берегу Волхова, три - на левом), крупнейший город
Новгородской земли-волости непосредственно управлялся, помимо приг-