Алаев Л.Б., Козлова М.П., Котовский Г.Г., Непомнин О.Е., Смилянская И.М. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 4. Восток в новое время (конец XVIII - начало XX в.): Кн. 2
Подождите немного. Документ загружается.
ненависть к иностранцам и местным католикам, но не имеет возможности официально проводить
прежнюю антифранцузскую политику и антихристианскую кампанию, радикальные патриоты сами
решили осуществлять то, что еще недавно было сутью государственной политики: разжигание
ксенофобии, преследование и убийство христиан. Ультрапатриоты осуществляли это в еще более
жестоких и варварских формах, чем те, которые ранее использовало государство.
Ядром этого традиционалистского ксенофобского и антихристианского движения стала кузница
конфуцианских и чиновничьих кадров — Нгеан. Так, в ян-
214 Часть III. Зарождение национально-освободительного движения на Востоке
варе 1874 г. в районе Нгеана-Хатиня два лауреата экзаменационных конкурсов столичного уровня,
организовавших общество «Бинь тай мат та» («Уничтожить европейцев, истребить христианство»),
выпустили воззвание, в котором заявляли о том, что конфуцианцы не подчиняются заключенному
императорским правительством мирному договору с французами и требуют сначала истребить христи-
ан, а затем выгнать всех европейцев, чтобы сохранить свою собственную культуру «на вечные
времена». Через месяц после организации этого общества и выпуска воззвания антихристианское
войско повстанцев в Нгеане-Хатини насчитывало уже 3000 человек.
Хотя, сжигая католические церкви и разрушая христианские деревни, ультрапатриоты прямо нарушали
мирный франко-вьетнамский договор, и правительство в Хюэ и губернатор Нгеана снисходительно
относились к действиям «традиционалистов». Губернатор сам был ярым врагом французов и поэтому
не предпринимал против «традиционалистов» активных боевых операций. В результате им удалось
захватить весь округ Зиентяу в Нгеане. Дальнейший рост этого движения, массовая поддержка,
оказываемая ему населением Нгеана, Хатини и Ку-ангбиня, стали очень опасными для Хюэ: все это
могло не только испортить отношения правительства с французами, но и стать предлогом для нового
французского вторжения и очередной аннексии тех территорий Дайнама, где убивали католиков и
иностранцев. Поэтому Зык Тонг был вынужден вмешаться. Он поручил своим чиновникам, Нгуен Ван
Тыонгу и Ле Ба Тхану, подавить антифранцузское движение. Приказ был исполнен: воевавшие с
февраля по июнь 1874 г. с повстанцами императорские войска уничтожили вождей антифранцузского и
антикатолического движения и вернули округ Зиентяу и другие территории под правительственный
контроль.
В 1875 г. отряды «желтых флагов» заняли район Туиенкуанга и распространились по всему Бакки.
Императорское правительство вынуждено было просить о помощи не только китайские официальные
власти, но и французский гарнизон в Ханое. С этого времени верховные власти Дайнама уже не могли
самостоятельно, без помощи внешних вооруженных сил справиться с антиправительственными
выступлениями тайпинов.
Зык Тонг пытался маневрировать, играя на противоречиях Англии и Франции. Лишь после того как
император несколько раз использовал военную помощь регулярных войск Китая как своего сюзерена в
борьбе против повстанцев Северного Вьетнама, а вьетнамские наместники привлекли вооруженные
силы колонизаторов для подавления мятежников, одновременно пытаясь противодействовать
расширявшемуся вмешательству французов во внутренние дела Бакки, ситуация на Крайнем Севере к
концу 1870-х годов временно стабилизировалась.
При дворе создалась группа «западников» — Нгуен Ло Чать, Нгуен Хиен, Фан Лием, — предлагавших
«открыть» страну для внешней торговли. Они считали, что, установив торговые связи и политические
контакты с несколькими иностранными государствами Европы и с США, можно было играть на их вза-
имных противоречиях и тем самым препятствовать агрессивным устремлениям Франции. Практически
для этого было необходимо открыть все морские порты для внешней торговли, активизировать
изучение иностранных языков, обучать
Глава 16. Вьетнам во время французского завоевания
215
технические кадры за границей и начать организацию акционерных обществ в сфере торговли и
добычи полезных ископаемых.
С октября 1878 г. Зык Тонг начал выписывать и изучать еженедельную гонконгскую газету. Он искал
там рекомендации по вопросам разработки полезных ископаемых, в области торговли, строительства
современных кораблей, литья пушек, подготовки модернизированной армии, изучения иностранных
языков. Был издан указ, предписывающий провинциальным чиновникам стимулировать торговую
деятельность предпринимателей вне зависимости от их национальности, приобретать корабли и
отправлять на них товары в Гонконг, а также открывать торговые акционерные общества.
Другой указ требовал искать во всех провинциях людей, желающих учиться. Приказано было тех
чиновничьих детей, которые достигли 20 лет, умели читать и добровольно ходили в школу, направлять
учиться в Гонконг на пять лет. Дорожные расходы им оплачивало государство. Вернувшись, молодые
люди должны были сдавать не традиционные чисто «гуманитарные» конкурсные испытания, а держать
экзамены по новым правилам: знание иностранных языков и овладение профессиями, в число которых
входили: кораблевождение, оружейное дело, литье пушек, военная стратегия, горное дело.
Выдержавшие различные виды новых экзаменов получали соответствующие чиновничьи должности.
Новая политика двора ознаменовалась некоторыми успехами. Стали разрабатываться богатые залежи
антрацита в Донгчиеу. В Ханое были основаны мастерские по изготовлению бархата. Наиболее
способные мастера получали чиновничьи ранги и назначались начальниками цехов. Кроме того,
мастера различных профессиональных цехов посылались учиться в Механический институт в Тулоне,
а также в Гонконг.
Правительство направляло чиновников на разведку месторождений золота и меди. В 1882 г. в Бакки
было 100 действующих шахт, но на полную мощность работало всего лишь 30, т.е. чуть меньше '/з.
При этом золото намывалось в основном в реках. Железные и свинцовые рудники находились в руках
китайцев.
Чтобы сделать Красную реку удобной для судоходства, были начаты работы по ее расчистке.
Значительно расширилась внешняя торговля. Только за 1876-1880 гг. стоимость импорта возросла в 12,
а экспорта— в 29 раз. Портовый город Хайфонг превратился в крупнейший торговый центр Бакки,
через него проходило
4
/5 товарооборота. Почти четверть объема внешней торговли приходилось на
Китай, на втором месте стояли США. Франция занимала во внешнеторговом обороте Вьетнама лишь
5%.
Это совершенно не устраивало Третью республику. «Аннамский вопрос» стал одним из самых острых
во внешней политике Франции.
В марте 1882г. под предлогом необходимости обеспечить безопасность своих граждан в Северном
Вьетнаме французские власти в Кохинхине по указанию правительства Франции послали под Ханой
отряд в 230 человек во главе с Анри Ривье-ром. Это было нарушением договора 1874 г., по которому
французам разрешалось содержать там отряд не более чем в 100 человек, но французы решили идти
напролом.
25 апреля 1882 г. Ривьер предпринял штурм крепости Ханоя и после жестокого боя захватил город.
Затем французы взяли Хонггай с его богатейшими угольными месторождениями и административный
центр плодороднейшей пров. Нам-
216
динь. Китайское правительство расценило этот захват как покушение на сюзеренитет Китая над
Вьетнамом и ввело на Север свои войска. Началась франко-китайская война.
Регулярные китайские войска и отряды «черных флагов» нанесли французам ряд поражений. В одном
из боев под Ханоем Анри Ривьер был убит. Но вьетнамцы и китайцы не смогли воспользоваться
сложившейся в этот момент благоприятной для них военной ситуацией. Французы подбросили в Бакки
новые подкрепления и стали теснить вьетнамские и китайские войска.
В этот драматический момент в Хюэ скончался Зык Тонг. Собственных детей у покойного императора
не было, но из трех усыновленных племянников он выбрал в качестве наследника взрослого Ынг Тяна,
которому высшее столичное чиновничество дало процарствовать всего лишь три дня. В результате
заговора Ынг Тян был свергнут и посажен в тюрьму, где в конце 1884 г. его уморили голодом (в 1892 г.
он получил посмертное имя Кунг Тонг).
Захвативший реальную власть в столице триумвират «регентов» (фу тьинь) в составе Чан Тиен Тханя,
Нгуен Ван Тыонга и Тон Тхат Тхуиета посадил на престол младшего брата Зык Тонга — Хонг Зата,
известного под своим посмертным именем Фэ Дэ (Свергнутый император) и правившего под девизом
Хиепхоа.
Фэ Дэ, понимая, что в сложившейся ситуации Вьетнам не имеет сил противостоять французской
агрессии, 25 августа 1883 г. пошел на заключение договора о протекторате, лишающего Дайнам
государственной независимости, ликвидирующего политическую и экономическую самостоятельность
Центрального и Северного Вьетнама.
Однако на этом борьба не закончилась. Договор вызвал бурю возмущения во всех социальных слоях
вьетнамского общества. К осени 1883 г. активизировалось массовое движение сопротивления в Бакки.
Там продолжали действовать регулярные вьетнамская и китайская армии, а также отряды «черных
флагов» и нерегулярные вооруженные отряды самообороны. В вооруженную борьбу включились даже
женщины, отряды которых численностью в 200-1000 человек действовали в Ханое, Хайзыонге и
Хайфонге наряду с мужскими частями.
Подъемом антифранцузской борьбы воспользовалась «партия войны», лидерами которой были
ветераны антифранцузского сопротивления — Тон Тхат Тхуиет и Нгуен Ван Тыонг.
Осенью 1883 г. они свергли и лишили жизни Фэ Дэ, а также убили одного из «регентов» — Чан Тиен
Тханя, настоявшего на подписании договора о протекторате. На трон два регента возвели любимого
племянника Зык Тонга — 13-летнего принца Ынг Данга (Ынг Хо), получившего посмертное имя Зян
Тонг и царствовавшего под девизом правления Киенфыок.
Переворот в столице угрожал планам французов по подчинению Вьетнама, но они не вмешались,
справедливо полагая, что судьба страны решается уже не в столице, а на Севере, где действуют силы,
не подчиняющиеся Хюэ. Более того, насильственная смена французами власти в Хюэ могла вызвать
всеобщую народную войну и в Центральном Вьетнаме, чего интервенты явно не желали. В конце 1883
г. Пекин, опиравшийся на тайную поддержку Англии, официально уведомил французского посла о
том, что он не будет выводить из Бакки имеющиеся там китайские войска вплоть до восстановления
прежнего независимого
217
статуса Дайнама. Французское военное командование активизировало военные действия в Северном
Вьетнаме. В начале декабря 1883 г. туда прибыло четырехтысячное пополнение, после чего французы
начали непосредственную подготовку к взятию укреплений провинциального центра Шонтай.
Сражение за город продолжалось два дня, французы понесли большие потери, но все же вынудили
защитников оставить город.
Следующий удар французы смогли нанести противнику только после прибытия во Вьетнам новых
подкреплений. К марту 1884 г. общая численность французского экспедиционного корпуса достигла 16
500 человек. Наибольшую опасность для колонизаторов на тот момент представляла крепость
провинциального центра Бакнинь, которая оборонялась наряду с местными, стихийно сформиро-
вавшимися силами самообороны также и регулярными китайскими императорскими войсками из
Гуанси численностью в 10 000 человек—• авангардом больших соединений китайских войск,
расквартированных в провинциях Лангшон и Тхайнгуиен. Овладев сначала расположенными на
высотах фортами, французы к вечеру захватили и саму крепость. Китайцы не оказали наступающим
столь же решительного сопротивления, как оборонявшиеся в Шонтае, а местные силы самообороны
были слабы.
Развивая успех, французы двинулись в горные районы и в том же марте 1884 г. захватили крепость
провинциального центра Тхайнгуиен, обороняемую китайскими войсками. Но эта победа не была
окончательной, и в течение последующих двух месяцев крепость переходила из одних рук в другие. В
апреле французы захватили крепость провинциального центра Хынгхоа на западе, а в мае —
укрепления далекого Туиенкуанга. После отхода основных европейских военных сил отряды
китайских «черных флагов» в течение девяти месяцев еще осаждали Туиенкуанг, однако вернуть его
под свой контроль так и не смогли.
В итоге к началу 1885 г. административные городские центры горного района Бакки перешли в руки
французских войск. Поражения в Бакки, особенно сдача Шонтая и Бакниня, оказали большое влияние
на позицию Пекина. 11 мая 1884 г. между Францией и Китаем, где по «аннамскому вопросу» верх
одержала «мирная» группировка Ли Хунчжана, была заключена Тяньцзиньская конвенция (пред-
варительное соглашение) о дружбе и добрососедских отношениях, в соответствии с которой Китай
брал на себя обязательства вывести войска из Вьетнама, признавал установление французского
протектората над Дайнамом, а также все договоры, заключенные между Вьетнамом и Францией, и
открывал вьетнамо-китайскую границу для французской торговли.
6 июня 1884г. правительство в'Хюэ, регенты-патриоты и несовершеннолетний император Зян Тонг
вынуждены были подписать договор о протекторате, текст которого был выработан в Париже без
согласования с вьетнамской стороной. Этот договор заменял соглашение от 25 августа 1883 г. По
новому договору Дайнам терял независимость и государственный суверенитет, а также лишался права
осуществлять самостоятельную внешнюю политику.
В соответствии с различной степенью французского присутствия и «проникновения» в отдельные
части Дайнама в двух крупных исторических областях, или землях страны вводились различные
формы французского управления, или протектората.
218
В Северном Вьетнаме (Бакки), который отныне получал название протекторат Тонкий, где
сопротивление французским захватчикам было более жестким и где отсутствовала местная верховная
власть, поскольку «законная» династия Ле была свергнута еще в конце XVIII в., устанавливался
протекторат с более сильной формой французского контроля и большей степенью французского
вмешательства во внутренние дела, чем в Центральном Вьетнаме (Чунгки). В Тонкине, граничащем с
Китаем и полыхавшем антифранцузскими восстаниями, резиденты назначались во все основные
городские центры. Резиденты осуществляли полный контроль над деятельностью вьетнамских
чиновников. Резидент имел право смещать этих чиновников в случае ненадлежащего исполнения ими
их функций. Сбор и использование основных налогов находились в совместном ведении местной
вьетнамской и французской администрации.
Внутренние таможни ликвидировались, а управление «внешних» таможен переходило полностью в
руки французов. Провозглашалась свобода передвижения и свобода торгово-предпринимательской
деятельности французских граждан в Тонкине. Иностранцы пользовались правами
экстерриториальности.
В Центральном Вьетнаме, который сохранил название Аннам и где присутствие французов было до
сих пор минимальным, основные функции управления провинциями продолжало исполнять
вьетнамское чиновничество. Из их ведения в Аннаме изымались лишь управление таможнями и
организация общественных работ, которыми отныне ведали французы. Крупнейшие порты Аннама —
Дананг (Туран) и Тхинай в Кюиньоне были открыты для свободной торговли. В стратегически важных
для колонизаторов пунктах — в столице Хюэ, где располагалась штаб-квартира верховного резидента,
а также в столичном морском порту Тхуа-нане — размещались французские войска.
В функции верховного резидента входил общий контроль над деятельностью столичного и
провинциального административного аппарата, но без прямого вмешательства в дела местной
администрации.
Стремясь привлечь функционеров вьетнамского государственного аппарата на свою сторону, сделать
из них часть своей социальной базы, французы сохранили за традиционным чиновничеством все его
прежние материальные привилегии.
Лишение Вьетнама суверенитета ознаменовалось торжественной церемонией, проведение которой
было организовано в императорском тронном зале в Хюэ. На этой церемонии французы
демонстративно уничтожили оловянную печать — инсигнии китайской инвеституры над Вьетнамом.
Закончилась номинальная китайская и началась реальная французская зависимость Вьетнама.
Окрыленные успехами в деле приобретения новых территорий, французы решили продолжить войну с
Китаем. Воспользовавшись в качестве предлога тем обстоятельством, что китайские власти еще не
успели вывести из Вьетнама все свои войска, в связи с чем в июне 1884г. произошел китайско-
французский «вооруженный инцидент у Бакле», французы предъявили Пекину ультиматум с
требованием выплаты Франции 50 млн. франков контрибуции в качестве возмещения убытков,
понесенных в кровавых столкновениях, а затем перенесли военные действия и на территорию Китая.
Смерть императора Зян Тонга и возведение 31 июля 1884 г. на трон его родного 14-летнего брата—
принца Ынг Литя, получившего впоследствии посмерт-
219
ное имя Суат Де (Бежавший император) и царствовавшего под девизом правления Хамнги, усилили
патриотические настроения в Хюэ. Доминирующее положение при новом императоре стал занимать
регент Тон Тхат Тхуиет, известный своей ярко выраженной антифранцузской позицией, выступавший
за отказ от протектората и за ведение военных действий с Францией. Лишение регента фактической
власти и его конфликт с верховным резидентом Аннама, присваивающим себе реальные полномочия в
стране, предопределили кровавую драму следующих трех лет.
8 конце лета 1884 г. между Китаем и Францией развернулись военные действия на вьетнамской и
китайской территориях. 23 августа 1884г., воспользовавшись приливом, военный корабль
«Триумфатор» поднялся на 20 миль вверх по течению р. Мин к рейду Фучжоу и прямой наводкой
расстрелял 11 стоящих на рейде современных китайских военных судов и 12 джонок. В результате в
течение 15 минут фуцзяньская эскадра перестала существовать. Затем французская судовая артиллерия
превратила в развалины и фучжоуские доки. Через месяц с небольшим французы высадили десант из
2250 солдат морской пехоты в порту Цзилун на Тайване и вскоре объявили блокаду острова.
Французский флот также блокировал о-ва Пэнху. Кроме того, французская эскадра перекрыла подвоз
риса из южных китайских провинций в северные, и прежде всего — в столицу Пекин.
9 апреля 1885 г. был подписан Тяньцзиньский договор, в соответствии с которым Китай отказался от
своего сюзеренитета над Вьетнамом и признал французский протекторат над ним. Франция получала
также преимущества в торговле к северу от Лангшона и Лаокая, откуда французские товары начали
проникать в Юньнань и Гуаньси по пониженному тарифу (4% вместо 5%).
Так закончилось завоевание Францией Вьетнама, длившееся 27 лет.
Глава 17
ФИЛИППИНЫ НА ПУТИ
К НАЦИОНАЛЬНОМУ ОСВОБОЖДЕНИЮ,
1870-е — НАЧАЛО 1890-х ГОДОВ
Главным явлением в истории Филиппин в двадцатилетие, предшествующее антиколониальной
революции 1896-1898 гг., было, безусловно, движение за национальное освобождение.
В социально-экономической сфере в 70-90-х годах продолжали набирать силу те тенденции и
изменения, которые зародились еще в начале века. Втягивание Филиппин в систему мирового
хозяйства приобретало все более прочный, необратимый характер. Показателем прогресса в
товаризации колониальной экономики могут служить следующие данные: стоимость общего
товарооборота Филиппин с 1825 по 1875 г. выросла в 15 раз (с 3 млн. до 45 млн. песо). На рубеже 60-
70-х годов усилилась торговая экспансия США в филиппинское хозяйство, в ней участвовали ведущие
компании и банки Бостона, Салема, ряда городов западного калифорнийского побережья. Американцы
заняли первое место в экспорте абаки; кроме того, в значительных объемах закупали сахар, кофе,
табак, индиго, древесину. К 70-м годам, потеснив Англию, США заняли преобладающие позиции в
филиппинской экспортной торговле.
С политической точки зрения наиболее важной вехой рассматриваемого периода следует считать
восстание в городе Кавите (1872 г.), положившее начало национальной консолидации филиппинцев.
Кавитское восстание выходило за рамки локальных мятежей, вызванных очередным беззаконием
испанской колониальной администрации или монахов. Его подняли рабочие местных артиллерийского
и морского арсеналов в ответ на введение губернатором нового налога. Рабочих поддержали солдаты и,
что немаловажно, офицеры — метисы и филиппинцы не только из Кавите, но и Манилы,
попытавшиеся организовать антииспанский заговор. Властям удалось арестовать заговорщиков в
столице, а стянутые в Кавите войска в течение двух дней жестоко расправлялись с мятежниками.
Известия о репрессиях властей (13 казненных, в их числе популярные руководители местного
духовенства, более 200 высланных в метрополию, на Каролинские и Марианские о-ва)
распространились по всей стране, вызвав рост антииспанских настроений. События 1872 г. оставили
глубокий след в сознании подраставшего поколения иллюстрадос, будущих лидеров и участников
национального движения, именно как символ национальной солидарности и протеста. Не случайно
Хосе Рисаль (1861-1896), один из первых и самых ярких идеологов филиппинского национализма,
назвал своих сверстников «поколением 72-го года». Оно вышло на общественную сцену в 80-х годах
XIX в., в период формирования организованной либеральной оппозиции, сложившейся в метрополии в
среде эмигрантов-филиппинцев.
221
Филиппинская эмигрантская община в Мадриде и Барселоне была довольно многочисленной. Она
состояла частично из «неблагонадежных» лиц, высланных сюда еще в 70-х годах после событий в
Кавите, частично из студентов, приезжавших в Европу продолжать образование, и пополнялась
новыми группами мигрантов из молодежи, покидавших родину из-за ужесточения политического ре-
жима на Филиппинах.
По социальному составу филиппинские эмигранты представляли имущие слои колониального
общества, новую креольско-метисскую филиппинскую элиту. В их среде выделялись два течения.
Первое было представлено старшим поколением эмигрантов, преимущественно креолами, которые
придерживались умеренной программы своих предшественников-реформаторов 60-х: «ассимиляция»,
т.е. объединение, сближение островов с Испанией, представительство от Филиппин в Кортесах,
некоторое расширение гражданских прав местных имущих верхов составляли их кредо. Второе —
молодыми эмигрантами, появившимися в Испании в основном в начале 80-х годов. Они также
ратовали за «ассимиляцию» и демократические реформы, но одновременно выступали с критикой
колониального режима, в особенности монашеского всевластия, и призывали к национальной
консолидации. Это течение заняло ведущее положение в эмигрантской оппозиции. Его наиболее
авторитетными лидерами были Хосе Рисаль, обладавший поистине многогранными талантами
(просветитель, публицист, оратор, ученый-антирасист, врач, скульптор, поэт, писатель —
основоположник филиппинской литературы), и Марселе дель Пилар (1850-1896), который ввел в
политический оборот мгновенно ставший популярным и в колонии, и в метрополии термин
«фраилократия» (от исп. fraile — брат, монах, член монашеского братства) для обозначения
клерикально-бюрократического режима на Филиппинах. Филиппинские реформаторы осуждали
«сепаратизм» (т.е. стремление противопоставить Филиппины Испании), революцию, насилие, любые
радикальные формы борьбы. Умеренность их программы привлекала к ним часть испанских либера-
лов-интеллектуалов, соответственно настроенные буржуазные круги, республиканцев-оппозиционеров,
т.е. сторонников модернизации и либерализации методов колониального управления. Особую роль в
истории филиппинского национального движения играли испанские либералы, республиканцы и
антиклерикалы, которые придерживались импонировавших филиппинским оппозиционерам взглядов
по колониальному вопросу. Они выступали за модернизацию колониальной политики, ограничение
власти церкви в колониях, введение там демократических правопорядков.
Филиппинской оппозиции были предоставлены широкие возможности вести пропаганду на страницах
испанской либеральной и республиканской прессы, в чем филиппинцы видели наиболее эффективное
средство воздействия на общественное мнение в метрополии в пользу проведения реформ в колонии.
Филиппинские реформаторы тесно сотрудничали с масонами, получали от них материальную помощь
для организации пропагандистской кампании; испанские масонские ложи были открыты жителям
колоний, в том числе филиппинцам. Увлечение масонскими идеями способствовало формированию у
филиппинских просветителей и реформаторов критического отношения к католицизму. Хосе Рисаль и
его соратники были верующими католиками, они лишь выступали за освобож-
222
дение католической религии от «суеверий и извращений», которые, по их мнению, искажали сущность
доктрины. Вполне понятно, что подобная критика и выступления реформаторов за отделение церкви от
государства и свободу совести воспринимались официальной церковью как проявление атеизма и
политического сепаратизма.
К концу 80-х годов большинство участников движения за реформы вступило в масонские организации.
В 1888 г. в Мадриде была создана Испано-филиппинская ассоциация, а параллельно в Барселоне —
организация «Ла Солидаридад» («Единство»), в составе которой, в отличие от Ассоциации, были
только филиппинцы. Сам факт создания чисто филиппинской организации под лозунгом объединения
национальных патриотических сил свидетельствовал об усилении националистического характера
реформаторского движения. Ее главным рупором стала газета «Ла Солидаридад», бессменным
редактором которой (1889-1895) был Марсело дель Пилар, а авторами и корреспондентами —
блестящая плеяда филиппинских публицистов во главе с Х.Рисалем. Газете, нелегально доставляв-
шейся на Филиппины, принадлежала основная роль в налаживании контактов с оппозиционными
силами на Архипелаге. В 1891 г. в Мадриде была открыта масонская ложа «Ла Солидаридад»,
филиппинская по составу.
С этого времени масонство широко распространилось и на Архипелаге. В 1891 г. в Маниле была
открыта ложа «Нилад», в 1892 г. в стране насчитывалось уже 85 лож, а к началу революции 1896 г. на
островах действовало более 200 масонских организаций. В отличие от элитарных масонских
организаций метрополии, на Филиппинах они были намного демократичней. В их состав наряду с
иллюст-радос входили (а иной раз и преобладали) представители малоимущих слоев — разночинцы,
студенчество, городские низы. В начале 90-х годов на Филиппинах появились условия для
организованного общественного движения, социальная база которого была значительно шире, нежели
в эмигрантских кругах в метрополии. Созрела необходимость в создании собственного национального
центра. Вернувшийся в 1892 г. на родину Х.Рисаль взял на себя решение этой задачи, имея в виду
реализацию идеи консолидации национальных сил и одновременно сдерживание явно обозначившейся
тенденции к радикализации национального движения. В 1892 г. под руководством Х.Рисаля была
основана Филиппинская лига — национальная политическая организация с либерально-
реформаторской программой. Однако деятельность Х.Рисаля уже в самом начале была пресечена
колониальными властями: летом 1892 г. он был арестован и выслан в глухой городок на о-в Минданао.
Что касается пропагандистской кампании в метрополии, то с начала 90-х годов она пошла на убыль из-
за тщетности усилий реформаторов привлечь внимание испанских властей к бедственному положению
в колонии. В среде эмигрантов распространились настроения разочарованности.
В 80-е — начале 90-х годов рост национального самосознания филиппинцев проявлялся не только в
политизации взглядов передовых образованных кругов и развитии либеральной общественной мысли,
но и в своеобразном филиппинском «культурном ренессансе». Это были годы подъема во всех
областях духовной жизни филиппинцев. Большинство литераторов и мастеров изобразительного
искусства разделяли взгляды реформаторов или непосредственно участвовали в оппозиционном
движении. Отсюда — гражданственный и обличительный пафос
223
литературных произведений. Лучшими образцами, ставшими хрестоматийными на Филиппинах, были
социально-философские романы Х.Рисаля «Не прикасайся ко мне» (1887г.) и «Флибустьеры» (1891 г.).
Художники и скульпторы-филиппинцы (творчество живописцев Х.Луны и Ф.Идальго получило
европейскую известность), овладев стилями современных западных школ, обращались к сюжетам из
исторического прошлого своей страны, идеализированному изображению традиционной жизни
простых филиппинцев в сельских баррио и пуэбло, красочной тропической природы. Культурный
подъем носил общефилиппинский характер, но в нем, как и в политике, выделялась роль тагальской
интеллигенции, представлявшей наиболее развитый этнос (границы расселения тагалов— Манила и
прилегающие к столице провинции Центрального и Южного Лусона). Тагальская интеллигенция
оказалась тем ядром, вокруг которого шла национальная и культурная консолидация филиппинского
общества.
«МОРОЛЭНД»: МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ И ИСПАНСКАЯ ЭКСПАНСИЯ
К началу XIX в. политическая ситуация на мусульманском Юге выглядела следующим образом. На
самом крупном острове Филиппинского архипелага — Минданао, а именно в его центральных и
южных районах
1
, заселенных в основном народностями маранао и магинданао, сложились два
государства моро — султанаты Магинданао и Буайан.
Еще один султанат— Сулу со столицей в городе Холо был расположен на архипелаге Сулу (население
— народности сулу, самалы, таусуги и др.), входящем в состав группы Филиппинских островов.
Султанату Сулу принадлежал также ряд территорий на Северном Калимантане, в том числе Сандакан и
Сабах. У филиппинских мусульман сохранялось традиционное общество, ориентированное на
исламские ценности, что отделяло их от христианизированных районов центра и севера Филиппин.
Тесные контакты султанат поддерживал с соседними ма-лайско-индонезийскими мусульманскими
общинами. Его хозяйство основывалось на торговле, добыче жемчуга, морских промыслах. Процветало
морское пиратство как одна из форм длившихся два столетия «войн моро» — военных столкновений с
испанцами, нападений и грабежа прибрежных районов христианских Филиппин, ответных
карательных испанских экспедиций.
С расширением европейской колониальной экспансии в Азии положение султаната Сулу,
непосредственно граничащего с Индонезией и находящегося на морских путях в Китай, стало
привлекать повышенное внимание европейских держав. В завязавшихся вокруг независимых
мусульманских районов Филиппин международных интригах сталкивались интересы Англии,
Франции, Германии (в конце века) и, естественно, Испании, беспокоившейся о сохранности своих вла-
1
Западные территории Минданао были колонизованы испанцами в XVII-XVIII вв. Здесь был выстроен город Замбоанга —
главный форпост в отражении нападений моро, размещены военный гарнизон и постоянно действующие католические миссии.
Замбоанга служила также центром по организации военных экспедиций в мусульманские районы Минданао.
224
дений на Архипелаге. Политика Англии на филиппинском юге обусловливалась ее планами по
установлению контроля над торговыми путями к рынкам Восточной Азии и активизацией
проникновения на индонезийские территории, не занятые голландцами. С 30-х годов XIX в. в Холо
обосновались английские агенты, сделавшие поначалу неудачную ставку на договоренности с
сулуанским султаном Пулалуном и затем переориентировавшиеся на создание сильной проанг-лийской
группировки в столице из местных дата (феодальных правителей). В 1844 г. в Сулу прибыл
английский корвет под командованием капитана Белче-ра, сумевшего подписать с проанглийски
настроенной сулуанской знатью несколько договоров «о дружбе и торговле», обеспечивавших
англичанам свободу коммерции.
В то же время в районе Сулу возросла активность французов, интерес которых к филиппинскому югу
был связан с поисками удобного опорного пункта на пути в Китай. В отличие от своих английских
соперников, французские агенты в 1843 г. заключили торговый договор непосредственно с султаном. В
следующем же году резко обострились испано-французские противоречия, после того как самалы с о.
Басилан напали на французское судно, убили офицера и захватили матросов в качестве заложников.
Французская военная эскадра, игнорируя протесты испанского губернатора Замбоанги, блокировала о.
Басилан. В 1845 г. Грене, представитель Франции в Китае, добился от султана Пулалуна согласия на
продажу Басилана французам. Однако эта сделка не была одобрена правительством Франции,
избегавшим втягивания в открытую конфронтацию с Испанией. Конфликт был погашен.
Тем не менее этот эпизод серьезно встревожил испанцев и послужил толчком к началу активной
политики по завоеванию мусульманского юга. В 1846-1848 гг. испанцы организовали экспедицию по
завоеванию о-вов Балангинги, расположенных между Басиланом и Сулу, с целью укрепить влияние в
районе, который входил в сферу колониальных интересов европейских соперников Испании. Кроме
того, испанцы были заинтересованы в покорении воинственных самолов, занимавшихся морским
пиратством, от чего больше всего страдали Бисайские о-ва и Южный Лусон. Сопротивление самалов
было сломлено после прибытия из метрополии в 1848 г. трех паровых судов, которые блокировали
центральный остров группы о-вов Балангинги. Самалы были почти поголовно истреблены, их крепости
и селения разрушены, посевы уничтожены, вырублено несколько тысяч кокосовых пальм.
Между тем вокруг Сулу назревал серьезный испано-английский конфликт. В конце 40-х годов в Холо
прибыл Дж.Брук, британский генеральный консул в Брунее, известный своими военно-политическими
авантюрами по распространению английского влияния в Северном Калимантане. Обстановка в Сулу,
где при дворе султана усилилась проанглийская группировка, а отношения с испанцами ухудшились
из-за недавнего разгрома самалов, способствовала успеху миссии Брука. В 1849 г. им был подписан
договор с султаном, согласно которому англичане получали права свободного въезда, поселения,
приобретения собственности в султанате и привилегии наиболее благоприятствуемой нации в
торговле. Из-за конфликта с Испанией, приобретавшего все более скандальный характер, договор не
был ратифицирован Лондоном.
225
Финальный этап в истории «войн моро» характеризовался новыми операциями Испании по завоеванию
мусульманского юга и включению его в состав испанской колонии. Первоочередную задачу испанцы
видели в покорении султаната Сулу, ставшего объектом английских и французских притязаний.
Обвинив султана в поддержке пиратских рейдов самалов, испанцы направили военную морскую
экспедицию в Сулу. Моро оказали ожесточенное сопротивление, встретив испанскую флотилию
мощным артиллерийским огнем и заставив испанцев отступить в Замбо-ангу. Укрепив флот паровыми
судами, испанцы вновь подошли к столице султаната, одержав на этот раз победу в морском сражении.
По мирному договору 1851 г. Сулу переходил под протекторат Испании. Англичане отказались при-
знать договор и демонстративно продолжали контакты с султаном как с главой независимого
государства.
Кампания 50-60-х годов по захвату мусульманских территорий на Минданао была успешной для
испанцев. Пообещав свою помощь султану Магинданао в его борьбе с Буайаном и собственными
феодалами, испанцы получили ряд территорий в центральной части острова, а в 1861 г. оккупировали
Котабато, один из главных городов султаната. В начале 60-х годов испанцы поделили захваченные
мусульманские территории на шесть округов (пять — на Минданао, один — на Басилане), поставив их
под контроль военной администрации. С конца 60-х годов внимание испанцев вновь переключилось на
Сулу, где султан Джамаль-уль-Азам, сменивший Пулалуна, стал проводить независимую внешнюю
политику вопреки договору 1851 г. Испанцы обстреляли Холо и прислали султану испанский флаг с
требованием поднять его над столицей, но Джамаль-уль-Азам публично его сжег. Когда в Маниле
стало известно о восстании в султанате, начались новые военные приготовления, сопровождавшиеся
пропагандистской кампанией. Вдохновителями экспансии против моро были монахи, объявившие
«священную войну в защиту христианской веры», они призывали к «огню и крови» и всячески разжи-
гали антимусульманские настроения, и так достаточно сильные у филиппинцев-христиан. Среди 9 тыс.
солдат на борту эскадры, направленной в феврале 1876 г. к Сулу, почти половину составляли
волонтеры-филиппинцы.
Эскадрой (из 32 военных судов, включая 10 паровых) командовал генерал-губернатор Филиппин Хосе
Малькампо. Несмотря на явный перевес сил в пользу испанской стороны, кампания по завоеванию
Сулу оказалась чрезвычайно сложной и затянулась до 1878 г. Сразу же провалился план сухопутной
операции по захвату Холо: солдаты не могли передвигаться по заболоченным джунглям под обстрелом
мусульман. Город был взят лишь в результате атаки с моря, но султан сумел сохранить основные
войска, отступив в горы и перейдя к партизанской войне. Завоеватели впервые столкнулись с
вызывавшими у них панику хурамен-тадо — воинами моро, которые в состоянии религиозного экстаза
нападали на врагов и сражались, пока сами не погибали. Только за счет наращивания морских и
сухопутных сил и тактики беспощадного поголовного истребления населения испанцам удалось в 1878
г. подписать с султаном договор о капитуляции и признании сюзеренитета Испании.
В этот период в районе Сулу и Северного Калимантана активно действовали Англия и Германия,
добившиеся в 1877 г. от Испании гарантий свободной торговли для их подданных. В начале 1878 г.
англичане основали на Северном Ка-
226
лимантане британскую компанию «Северный Борнео», дополнительно арендовав у султана Сулу
Сандакан и Сабах. Завоевание Сулу испанцами привело к обострению испано-английских и испано-
германских противоречий. Наконец, в 1885 г. был подписан договор, по которому Англия и Германия
признавали над Сулу суверенитет Испании, последняя же отказывалась от своих притязаний на Санда-
кан и Сабах, которые в 1888 г. перешли под протекторат Англии. Спор о принадлежности Сабаха вновь
разгорелся уже в новейшее время между Филиппинами и Малайзией (Сабах входит в ее состав).
При завоевании мусульманских районов Минданао испанцы в середине 70-х годов столкнулись с
сильным противником в лице буайанского дата Утто, объединившего под своей властью султанаты
Буайан и Магинданао. В результате войны 1886—1887 гг. Утто был вынужден подписать мирный
договор с испанцами, однако сохранил значительную самостоятельность: его владения оставались
закрытыми для колониальных чиновников и католических миссионеров.
Основным районом действий экспедиции генерал-губернатора Вейлера (1888-1891) была местность на
западном побережье Минданао у оз. Ланао, населенная маранао. Маранао уклонялись от крупных
сражений, предпочитая изматывавшие противника методы партизанской войны и тактику хураментадо.
В итоге испанцам удалось закрепиться лишь в порту Малабанг. Кампания 1894-1896 гг. против
маранао была еще менее успешной. С началом антиколониальной революции на Филиппинах (1896 г.)
военные силы испанцев были переброшены с юга в Манилу. Таким образом, процесс завоевания
Минданао ко времени аннексии Филиппин США (1901 г.) не был завершен.
Американцы покончили с независимостью мусульман, интегрировав «Моро-лэнд» в состав всего
колониального государства на Филиппинах. Американская политика в отношении мусульманского
меньшинства, опиравшаяся на разные методы — от прямой военной агрессии до предоставления
существенных привилегий султанам, а также «разбавления» мусульманского населения христианами-
переселенцами, — позволяла поддерживать стабильность в южных районах. Но «проблема моро» не
исчезла и была в полном объеме унаследована независимыми Филиппинами. Исторически
сложившаяся отчужденность мусульман и христиан, ориентация филиппинского мусульманского
населения на религиозные и духовные ценности ислама, культурная изоляция, традиционная
социально-экономическая отсталость мусульманских южных районов по сравнению с христианскими
центральными и северными — все это до сих пор создает почву для мусульманского сепаратизма,
этносоциальных и этноконфессиональных конфликтов.
Глава 18
ЦИНСКИЙ КИТАЙ В 1870-1890-х ГОДАХ
В середине 70-х годов XIX в. завершился «цинский» цикл эволюции китайского феодализма
(последняя четверть XVII — третья четверть XIX в.). Выйдя из его последней стадии (фаза
катастрофы), Цинская империя вступила в первую стадию (фаза восстановления) очередного нового
цикла. Для этой фазы были характерны два основных слагаемых. Во-первых, краткая полоса
гражданского мира и внутреннего спокойствия: вся последняя четверть XIX в. практически прошла без
крупных восстаний. Во-вторых, глубокая послевоенная хозяйственная разруха, превратившая Китай в
«больного человека Азии». В период военных действий 50-70-х годов была заброшена значительная
часть ранее возделанных земель. Обрабатываемые площади Китая в 1874 г., т.е. через шесть лет после
окончания крестьянских войн, сократились до уровня 1831 г. Резко упали и налоговые сборы. Так,
натуральные поступления от поземельного налога в том же, 1874 г. были почти вдвое меньше, чем в
середине XVIII в.
В зоне военных действий особенно пострадали города. Множество уездных и окружных центров,
областных городов, в первую очередь в наиболее развитых восточных и центральных провинциях,
были частично или полностью разрушены. Погибли или просто прекратили свое существование тысячи
мастерских и мануфактур. В ходе военных действий, грабежей и реквизиций огромный урон понесла
торгово-ростовщическая среда. Разруха царила и на транспорте. К концу 60-х годов XIX в. наиболее
разоренными оказались юг Цзянсу, север Чжэцзя-на, Аньхуэй, север Цзянси и восточная часть Хубэя.
На севере Китая особенно пострадали юго-восток Хэнани, юг Чжили и западные районы Шаньдуна. В
целом же за период 1851-1865 гг. в зоне Тайнинского государства от карательных операций цинских
войск и иных бедствий погибло около 20 млн. человек. Крайне пострадали регионы расселения
национальных и религиозных меньшинств. Массовый голод 1876-1879 гг. из-за отсутствия дождей
явился страшным ударом для Северного Китая. В Шаньси, Шэньси, Чжили, Хэнани и части Шаньдуна
четыре года подряд выгорали хлеба. Массовый голод сопровождался эпидемиями, обочины дорог были
усеяны трупами. Всего в ходе этой катастрофы погибло от 9 до 13 млн. человек.
В итоге полоса крестьянских войн и национальных восстаний 50-70-х годов, а также стихийные
бедствия сократили население Цинской империи с 1851 по 1882 г. примерно на 50 млн. человек (с 431
млн. до 381 млн.). Выход из послевоенной разрухи оказался крайне трудным. Городская и сельская
экономика лишь к 80-90 годам залечила наиболее страшные раны военных лет, но общие итоги были
неутешительными. За 1873-1893 гг. обрабатываемые площади в целом по стране, не считая
Маньчжурии, почти не увеличились, но тяжелый демографиче-
228
ский прессинг на пахотную площадь страны был снят. Даже в 1897 г. население 18 собственно
китайских провинций оставалось почти на 30 млн. человек меньшим, нежели в 1850 г.
Во главе Китая по-прежнему оставалась не только старая господствующая чиновно-шэньшиско-
помещичья элита, но и прежняя династия Цин. С 1875 г. продолжалось второе — после 1861-1873
гг. — регентство вдовствующей императрицы Цыси, во время которого 14 лет подряд, вплоть до
1889 г. она официально правила Цинской империей. При этом династия Цин принуждена была
функционировать в новых, непривычных для традиционной власти условиях: при нараставшем
воздействии внешнего фактора — мирового капиталистического рынка и агрессии западных
держав.
ПОЛИТИКА «САМОУСИЛЕНИЯ»
«Ответом» на этот исторический «вызов» послужил первый этап реформ в Китае, известный как
политика «самоусиления», заключавшаяся в «усвоении заморских дел» китайскими западниками,
по мнению которых путь к могуществу Китая лежал через заимствование у Запада военной и иной
техники. Здесь имело место не комплексное, а узко избирательное и утилитарное усвоение со-
временных достижений. Большое внимание уделялось собственному производству новейших
образцов орудий, винтовок, боеприпасов и пароходов, а также закупке машинного оборудования
из стран Запада.
Продолжалось строительство казенных военных предприятий, а также фабрик для снабжения
войск амуницией. Экономической стороной политики «самоусиления» являлся курс на
«достижение богатства» (цюфу, чжифу). Он предполагал резкое расширение роли казенного
сектора в промышленности, торговле и на транспорте. Это должно было, с одной стороны,
уменьшить влияние иностранцев, а с другой — поставить развитие китайского капитала под
контроль государства, дав последнему возможность использовать в своих целях частные инве-
стиции, которые привлекались в смешанные казенно-частные предприятия вне военной
промышленности. Инициаторами создания подобных предприятий являлись крупные сановники,
прежде всего Ли Хунчжан и Чжан Чжидун. Их акционерами, или пайщиками, были чиновники,
шэныии, компрадоры, помещики и купцы.
На этих предприятиях сохранялось сильное влияние казенного начала, а сами они делились на две
категории. Первая — гуаньду шанбань («казенный контроль и предпринимательство торговцев»)
— отличалась полным произволом властей. Вторая — гуаныиан хэбанъ («совместное
предпринимательство казны и торговцев») — характеризовалась меньшей властью бюрократии.
Продолжалась подготовка специальных кадров для нужд политики «самоусиления». Всего с 1862
по 1898 г. было основано 17 учебных заведений нового типа. В них стала формироваться
современная разночинная интеллигенция. Для «усвоения заморских дел» с помощью миссионеров
осуществлялся перевод на китайский язык иностранных книг по естественным и общественным
наукам. С 70-х го-
229
дов в «открытых» портах — Шанхае и Гуанчжоу — стали издаваться первые иностранные, а затем
и китайские частные газеты.
Политика «самоусиления» явилась самой ранней стадией реформ в Китае и проводилась
достаточно консервативными кругами, далекими от идей модернизации. Тем не менее объективно
она была прогрессивна для тогдашнего Китая. Курс на «усвоение заморских дел» создал первые
очаги крупного промышленного производства, вызвал начало модернизации вооруженных сил,
подготовил дополнительные условия для экономического развития, социальной эволюции и
обновления общественно-политической мысли передовых кругов шэныии и интеллигенции.
Войска, вооруженные и обученные по-современному, в основном находились под командованием
лидеров Аньхуэйской и Хунаньской группировок или их ставленников. Под прямым или
косвенным контролем этих лидеров оставались самые крупные и важные арсеналы, пороховые
заводы и верфи. Ведущую роль в этом плане играл Ли Хунчжан — глава Аньхуэйской груп-
пировки. Он решал важнейшие вопросы вооружения и снабжения армии и флота, прежде всего
закупки оружия, боеприпасов, техники и снаряжения. Так, по инициативе Ли Хунчжана с
середины 70-х годов в Европе стали размещаться заказы на постройку броненосцев и других
военных судов. Вокруг Ли Хунчжана сложилась своеобразная «империя» из современных
смешанных предприятий типа гуаньду шанбань, созданных им самим или людьми из его
окружения. Сам он всячески укреплял эту «империю» за счет привлечения государственных
средств и частных капиталов, предоставления монопольных прав, налоговых послаблений и
казенных дотаций. Будучи наместником Чжили, Ли Хунчжан сконцентрировал в своих руках
огромную власть. Его сорокатысячная Хуайская (Ань-хуэйская) армия контролировала столичную
провинцию. В ведении Ли Хунчжана находились оборона и внешняя торговля Северного Китая и
Маньчжурии, в том числе создававшаяся Северная (Бэйянская) эскадра современного военно-
морского флота. Он решал наиболее крупные внешнеполитические вопросы и продолжал
контролировать ряд крупных арсеналов и военных заводов на Севере и в Цзянсу. В итоге к
середине 80-х годов вооруженные силы Северного Китая, прежде всего Хуайская армия и
Бэйянский флот, оказались оснащенными намного лучше, нежели Сянская армия и Наньянский
флот с Фуцзяньской эскадрой.
Это обострило вражду между «хунаньцами» и «аньхуэйцами». Ли Хунчжан был кумиром шэныии
и помещиков Северного Китая. Он служил ключевым звеном в шатком равновесии и временном
примирении Китая и западных держав. Для последних Ли Хунчжан являлся наиболее приемлемым
политиком. Его именовали «китайским Бисмарком». Цинская империя все еще претендовала на
старую роль лидера традиционной международной системы «Поднебесная-данники», тогда как
стране уже была навязана новая функция эксплуатируемого компонента мировой системы
«метрополии-колонии-полуколонии».
Ли Хунчжан и Цзунли ямэнь проводили гибкую политику в отношении «заморских варваров».
Несмотря на совместные боевые действия против повстанцев в Китае 1861-1867 гг., устойчивого
союза между династией Цин и державами не получилось. Обе стороны продолжали быть
антагонистами в борьбе за господство над Китаем. Для правителей Китая «заморские варвары»
оставались явным
230
злом. Они несли с собой войны, требовали контрибуций, все новых уступок, разлагали устои
конфуцианской системы, разрушали престиж Поднебесной империи в глазах ее «данников», отрывали
их от Пекина, подвергали неслыханным доселе унижениям самого Сына Неба. Династии Цин и ее
верным слугам, в первую очередь Ли Хунчжану, приходилось терпеть все это, лицемерить и идти на
новые уступки.
После разгрома тайпинов и няньцзюней главным препятствием на пути Запада к китайскому рынку
оставался цинский режим — архаичный, коррумпированный, консервативный и ксенофобный.
Иностранцы презирали эту прогнившую власть и готовились к нанесению новых ударов по
«маньчжурскому дракону».