Алаев Л.Б., Ашрафян К.З. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 2. Восток в средние века

Подождите немного. Документ загружается.

поливе полей с помощью многочисленных плотин, дамб и отводных каналов от основного русла реки в

широкой долине полноводной Иравади. Пью научились использовать высокий ежегодный паводок

реки, удерживать воду земляными валами и регулировать ее подачу для полива полей уже после спада

наводнения. Коллективные работы общины, хотя и необходимые при рассадке риса и сборе урожая,

были здесь менее необходимы, чем при строительстве крупных ирригационных сооружений в сухой

зоне центра государства и в узких речных долинах севера. Домохозяйство своими силами могло

справиться с поддержанием дамб и каналов.

Новая технология регулирования паводковых вод дала возможность освоения новых территорий под

культуру риса, способствуя переходу к со-

199

седской общине и созданию государства. Ирригационные системы пью, впоследствии

использованные бирманцами, создателями Пагана, были открыты археологами с помощью

аэрофотосъемки.

Основной сельскохозяйственной культурой в Шрикшетре был рис, однако наряду с ним, как

сообщается в китайской династийной хронике VII в., здесь выращивались просо и соя, хлопчатник

и сахарный тростник («толщиной в человеческую ногу»), различные овощи.

Внимание китайских очевидцев привлекали и огромные размеры городов пью, и их овальная

форма, и двойное кольцо стен, облицованных керамической плиткой, выложенные кирпичом рвы

и пр. Внутри городских стен наряду с жилыми кварталами и храмами находились рисовые поля,

сады, огороды, водоемы. В китайских источниках, подтверждаемых археологическими данными,

говорится о широком употреблении в стране металлов: золота — для ювелирных изделий и

покрытия куполов храмов, серебра (скульптура, сосуды, чеканная монета, украшения), цинка и

олова (для крыш зданий), железа (скобы для скрепления деревянных конструкций), бронзы и

меди. Пью были искусными резчиками и камнетесами, гончарами и ювелирами, создателями

первого храмового буддийского комплекса на территории Бирмы. Некоторые храмы этого

комплекса стали прототипами знаменитых храмов Пагана.

О государственном и социальном устройстве первого протобирманского государства известно

немного. Китайские источники сообщают, что пью управляются царями, которые носят

индийский титул махараджа. Найденные в Тарекеттае погребальные каменные урны царской

династии, носящей тронное имя Викрама, и дешифровка выбитых на них надписей (алфавитом

пью) позволили О.Благдену не только установить датировку правления представителей этой

династии, но и определить причину введения так называемой бирманской эры — летосчисления,

принятого в Бирме и по сей день и начинающегося в 638 г. н.э. Это был год восшествия на престол

первого царя династии Викрама в Шрикшетре.

Социальная дифференциация в Шрикшетре была уже значительной, и китайские источники

подчеркивают ее описанием пышности и богатства, окружающих царя и его приближенных. Царь

живет во дворце, украшенном золотом, серебром, коврами, выезжает в паланкине или на слоне,

обладает сокровищами и гаремом; знать окружена свитой. В отличие от простолюдинов,

небольшие погребальные урны которых сделаны из глины, царей захоранивают в огромных

каменных кувшинах на высоких кирпичных постаментах. Это подтверждают и археологические

находки.

Возвеличивание и обожествление персоны царя — одна из причин принятия индийских религий

правящим классом нарождающегося государства, в котором еще не было своих политических

концепций (этому же служили индийские династийные имена местных правителей и установление

родословных линий от индийских традиционных царских родов). В Шрикшетре обнаружено

множество памятников культового характера: три огромные буддийские ступы вблизи городских

ворот, каменные скульптуры в гупт-ском стиле, статуэтки, изображающие Вишну и

махаянистских божеств (преимущественно Авалокитешвару), санскритские легенды на вотивных

табличках, выполненные письмом нагари, надписи на языке пали.

Несмотря на широкий религиозный синкретизм, в бирманском государстве IV-IX вв. отдавалось

предпочтение буддизму теравады, хотя во дворце процветали как индуистские, так и

махаянистские обычаи. В китайских источниках указывается, что в Шрикшетре живут именно

буддисты, что в

200

городе имеется сто буддистских монастырей, что в монастырских школах учатся мальчики (но в

дальнейшем они могут снова вернуться к светской жизни), что население привержено буддийскому

запрету на убийство всего живого. В целом, однако, земледельческое население еще слабо откликалось

на мировые религии. Анимизм, вера в духов, культ предков — все это было неотъемлемой частью

народной духовной традиции.

Во внешнеполитической истории государства Шрикшетра важную роль играли его связи с двумя

великими соседями — Индией и Китаем, а также с государствами региона Юго-Восточной Азии. Как

уже указывалось, из Индии пришли сюда мировые религии, идеи политической власти, концепции

строения мира, письменность. По северной сухопутной дороге через Юньнань были установлены

первые связи Китая и Бирмы; позже этот путь использовали китайские буддистские паломники в своих

путешествиях в Индию.

Когда на северо-восточных границах Бирмы было создано государство Наньчжао, его правители

открыли по этому пути караванную торговлю. В VIII в. Наньчжао усилилось и в 755 г. нанесло

поражение Китаю. Продолжая политику расширения государства, правитель Наньчжао, Колофен,

отвоевал у Шрикшетры в 757 и 763 гг. верховья р.Иравади и заставил признать свой сюзеренитет.

По-видимому, династии Викрама в Шрикшетре уже не было, да и столица была перенесена севернее, в

Халинджи, вероятнее всего, ввиду давления монов с юга и набегов каренов. Именно через Халинджи и

проходила торговая караванная дорога из Бирмы в Китай. В 794 г. Наньчжао отправило по этому пути

в Китай посольство для установления мирных отношений, в составе которого были музыканты-пью. В

802 г. непосредственно из Шрикшетры в Китай прибыло еще одно посольство. Придворные китайские

летописцы записали сведения об этом государстве со слов самих пью, среди которых было много

музыкантов, получивших одобрение танского двора. Возможно, что попытки последних царей

Шрикшетры вести самостоятельную политику и вызвали разгром этого государства.

В 832 г. войска Наньчжао захватили Халинджи, сровняли ее с землей, а оставшихся в живых жителей

угнали в плен. Постепенно упоминания о пью исчезли из исторических материалов, но первый опыт

государственности в Центральной Бирме оказал самое непосредственное воздействие на дальнейшее

развитие бирманских политико-административных и социально-экономических структур.

Ранние монские государственные образования возникли на южном побережье Бирмы, как и в других ее

частях, в первые века нашей эры. Бирманские хроники сообщают о восьми таких объединениях

монских племен в междуречье Ситауна и Салуина, вожди которых находились в состоянии постоянной

вражды друг с другом. В китайских источниках (III-IV вв.) упоминаются названия некоторых из них —

Мичэнь, Куньлун, Модипо, на сюзеренитет над которыми претендовала Шрикшетра. Однако центр

мон-ской государственности и культуры, к которому тяготели и моны Бирмы, лежал за ее пределами —

в долине Менама. Созданное здесь государство Дваравати не только контролировало в VII в. монские

центры на бирманском побережье, но и оказывало воздействие на их государственное развитие.

Наиболее известными государствами монов были Татон, Тайккала, Пегу; в науке эти прибрежные

ранние территориальные объединения, активно ведшие международную морскую торговлю, получили

название нагары.

201

Изучены специалистами монские нагары очень слабо. Хотя стены некоторых портов-крепостей

можно увидеть и сейчас, архитектурных памятников во влажном и жарком климате побережья

практически не сохранилось, тем более что древние храмы монов были сложены из латерита —

материала недолговечного.

Нагары состояли из собственно города, как правило небольшого, но хорошо укрепленного (он был

одновременно портом при впадении реки в море; среди археологических находок в Татоне и Пегу

— остатки кораблей, якоря, предметы импорта преимущественно религиозного характера из

Индии), и небольшой сельской территории. Крестьянство в основном занималось орошаемым

рисоводством (обычно на болотистых участках аллювиальной дельты, расчищенных от джунглей

и осушенных с помощью разветвленной сети каналов). Широкое распространение получило и

рыболовство.

Однако если в аграрной модели континентальной Шрикшетры основным источником доходов

государства являлась рента-налог с крестьянства, то в прибрежных нагарах материальной базой

были богатства, накопленные в результате торговли, пиратства, обложения налогами

иностранного купечества, монополий на ввоз и вывоз определенных товаров. Поэтому, несо-

мненно, главным толчком к процессу создания государственности у монов было их включение в

международную морскую торговлю в Индийском океане. Естественно, при условии, что

трансформация родо-племенных структур в территориальную уже началась.

Значительно большая открытость общества в нагарах, пребывание иностранцев и даже колонистов

из разных частей Индии, миссионеров, смешанные браки — все это, очевидно, вело и к более

динамичному усвоению индийской культуры, влияние которой моны воспринимали не только

непосредственно (от Индии), но и опосредованно — через монов Дваравати, также оформивших

свою государственность с помощью индийских политических идей. В нагарах во главе стоял

правитель, носивший индийские титул и имя. Были восприняты и социальные нормы древней

Индии — прежде всего деление на варны, что способствовало закреплению привилегированного

положения правящего слоя.

Знать и простонародье в нагарах были разделены более резко, чем в «ирригационном» обществе.

Здесь же большее развитие получил институт если не рабовладения, то работорговли, причем

владеть рабами могла только знать. Несмотря на более высокий уровень развития товарно-денеж-

ных отношений в нагарах по сравнению с континентальным типом государства, скудость их

аграрного сектора приводила к постоянной борьбе между ними за обладание человеческими и

материальными ресурсами. К ней прибавлялись и войны с соседними государствами и племенами.

В VII-VIH вв. территория монских городов-государств расширялась за счет присоединения

долины Ситауна и дельты Иравади. В 805 г. одно из них — Мичэнь — отправило свое посольство

в Китай и получило признание императорского двора, сообщают китайские источники. По их же

сведениям, в 835 г. войска Наньчжао после разгрома столицы пью Халинджи в 832 г. напали на

Мичэнь и увели много пленных. Однако монским государствам удалось объединить свои силы в

борьбе с Наньчжао и остановить его наступление. Это способствовало консолидации монских

государств и значительному их расширению за счет продвижения к северу, на территорию

бывшей Шрикшетры.

В IX—X вв. моны уже освоили долину р.Чаусхе — главную рисовую житницу страны. Это

позволило им создать экономический потенциал для

202

объединенного государства (XI в.). Центром его стал город Татон. Однако монское государство не

было столь централизованным, как аграрная Шрикшетра. Эпиграфические памятники X-XI вв.

свидетельствуют о расцвете нового монского центра — Пегу, основанного в 825 г. Сведения о нем есть

в описаниях арабских географов и путешественников, в монских хрониках (последние много места

отводят описанию религиозных войн, смене брахманизма буддизмом). Пегу становится как бы вторым

центром монского государства, сохраняя значительную долю самостоятельности. По-видимому,

объединенная монская держава, которую индийцы и кхмеры называли Раманнадесой (рман-мон),

представляла собой не аграрную империю с выходом на морские торговые пути, а союз городов-

государств, или талас-сократию, в которой главной функцией была морская (прямая и транзитная)

торговля на международных путях. Внутренние, сельскохозяйственные районы оставались подчас в

чисто формальной или даннической зависимости, сохраняя и свои центры. Включение же нагар в

состав «ирригационных» государств оказывало ускоряющее воздействие на развитие последних

благодаря более высокому уровню развития товарно-денежных отношений в нагарах. Этот процесс

отчетливо прослеживается на примере присоединения Татона (XI в.) к Паганской державе.

Таким образом, в становлении государственности в Бирме прослеживается дихотомия Север-Юг,

основывающаяся на различных природно-гео-графическом (долина — побережье), экономическом

(земледелие — торговля), этническом (бирманцы — моны) факторах. Процесс исторического развития

вел к синтезу двух типов государства и общества в Бирме.

ДВАРАВАТИ И ЧЕНЛА

Этносы монов и кхмеров складывались в процессе приспособления к ландшафтно-климатической зоне

Центрального Индокитая со II тысячелетия до н.э. К началу нашей эры на этих территориях возникают

первые протогосударства, уже испытывавшие воздействие индуизма. Вожди возводят на территориях

общин линги как знаки своего права распоряжаться данной территорией. Протогосударства не имели

устойчивого названия и именовались по главному поселению (пура), которое, в свою очередь, полу-

чало обычно имя вождя. Формируются новые общинные лидеры, заимствовавшие опыт извне и

использовавшие местные традиции в новых условиях.

С III в. н.э. началось образование политических союзов, подчинение одних родов другими. Память об

остром соперничестве между вождями, многочисленных случаях «узурпации власти» сохранили

китайские источники. Однако в процессе этой борьбы местные общества вырабатывали механизм

преодоления розни: им стали браки между представителями соперничающих родов. Подчинившиеся

сильному роду не лишались прав на ношение оружия, но выступали как подчиненная военная сила.

Могущество рода — военного гегемона, получавшего почетное наименование кшатриев, —

определялось не количеством земли, а широтой его власти над другими родами, его социальными

связями.

К V в. у монов и кхмеров возникают устойчивые общеплеменные центры: священные места

паломничества, где складывается общий культ, и места межобластной торговли. Торговля

распространяется и на области вне Индокитая. Археологические исследования монских поселений в

долине

203

р.Менам показали, что наибольшее число находок вещей импортного происхождения падает на V-

VI вв. Появляются ремесленные центры — крупнейшим был Утонг, — подорвавшие

экономическую монополию Фунани. Развитые земледельческие общины и торгово-ремесленные

центры образуют города-государства, на их основе создается региональная экономика монов.

Базой экономических общемонских связей было развитие металлообрабатывающих ремесел.

Ремесленники, используя традиционные методы труда, восходившие к неолиту, владели плавкой и

литьем (хотя ковка не была развита), строительным делом. Железная руда, видимо, привозилась из

западных районов Индокитая.

VI веком датируется появление у монов новых городов-государств. В VII в. их насчитывалось

около двадцати; они тянулись полосой по долинам небольших рек от границ нынешнего

Баттамбанга (Западная Камбоджа) до северной части Малаккского полуострова.

Влияние индийских социальных и политических институтов проникало через Утонг и порты

побережья Сиамского залива. Индийские институты сыграли определенную роль в складывании

местной государственности, социальной структуры и местных форм религии.

Объединение монских городов-государств в VII в. происходило вокруг Пра Патома с его

знаменитым храмом Пра Мен — символом горы Меру. В прошлом это был общеплеменной центр

— средоточие местных ураничес-ких культов. Индуизм в обществах монов долины Менама

распространялся наряду с буддизмом, который проповедовали миссии и пилигримы от разных

сект из различных стран. С VII в. устанавливается господство буддийского культа и буддийской

секты сарвастивадинов. Символом государственного суверенитета была дхармачакра,

представлявшая колесницу Сурьи (бога Солнца).

Источники конца VII в. фиксируют существование монских пура в рамках одной политической

структуры — буддийского государства Дваравати. Ранний буддизм выполнял в последнем

политико-культурные функции, противопоставляя государство монов «индуистскому»

государству кхмеров на востоке и Шривиджайе на юге, где господствовал культ девараджи. В

буддизме, бытовавшем в Дваравати, прослеживается архаичный субстрат, вошедший в него из

племенных культов: в нем слились элементы анимизма, культа предков, хтонические культы

земледельцев эпохи неолита. Поклонение духам местности трансформировалось в почитание

локапалов и дварапалов (хранителей двери дома). Почитание вождей вкупе с шаманским

комплексом оказалось особенно жизнеспособным, трансформировавшись в почитание харизмы

правителей; образ священной вершины — местонахождения божеств и душ предков —

совместился с индийской концепцией горы Меру, воплотившей в себе образ общинного предка.

VII-VIII века — это время натурализации буддизма в государстве монов. Секта сарвастивадинов

вела проповедь учения, используя санскритские тексты. От VII в. дошло изображение

Авалокитешвары, божества буддизма махаяны. В процессе взаимодействия этой формы буддизма

с индуизмом и местными культами, передачи индуистскими святилищами и местами па-

ломничества своего авторитета буддийским ступам росла популярность учения, переходного к

хинаяне. Столица Дваравати, Накхонпатом, превращается в место паломничества буддистов —

единственное место такого рода в западной части Индокитая. В VII в. центром буддизма, местом

его изучения стала Лопбури — восточная столица Дваравати.

204

Дваравати не было централизованным государством: оно не обладало ни единой оросительной

системой, ни общей казной или хранилищем риса, на основании чего можно было бы сделать вывод о

существовании государственного контроля над землей. Формирование аристократического правящего

слоя, принявшего буддизм, шло через родство и браки.

В социально-политической структуре Дваравати доминировала столица Накхонпатом — место

пребывания царского рода, центр области с наибольшей плотностью населения и обилием жизненных

ресурсов; ему подчинялись автономные пура и их правители — дева и деви. О возросшем могуществе

царя и царского рода говорят данные немногочисленных надписей об их дарениях буддийским

святилищам скота, зависимых людей, предметов культа. Могущество царского рода объяснялось по

традиции магической силой его главы.

Областные столицы имели автономные доходы и собственное имущество. В состав последнего

включалось и несвободное население, как земледельческое, так и ремесленных специальностей. Сюда

шли сборы с земледельческой, промысловой и ремесленной деятельности болынесемейных общин. Как

центры культа, главные города провинций получали доходы с религиозных сборов, продажи амулетов

и иконографических изображений. Имущество предков правящего рода считалось священным.

Население в монских областях возрастало за счет пришлых, которые не становились равноправными

исконному земледельческому населению общин. Подчинение своей власти пришлого населения, а

также рабов было источником силы как царского рода, так и знати монов, укрепляло социальные

позиции знатных родов, присваивавших привилегии на ношение золотых украшений, одежды из

шелка, конного выезда, использование слонов.

Пура сохраняли свои органы власти. В них собиралось судебное собрание для решения

имущественных дел. Дарения буддийским святилищам скота и предметов культа из драгоценных

металлов фиксировались в надписях. Царю в столице помогали в делах управления советники,

многочисленным был штат писцов. •

Земледельческое производство развивалось на экстенсивной основе: рост населения в VI-VII вв.

превысил критическую точку его плотности. Выход был найден в выводе части населения с юга на

север, где переселенцы, руководимые правительницей Камадеви, приступили к колонизации новых

земель. Здесь возникло монское государство Харипунджая.

Социальные процессы в обществе кхмеров V-VI вв. были сходны с теми, что происходили в монских

областях. Военную демократию здесь сменяет военно-иерархическая структура власти. Вокруг

общеплеменного сакрального центра — горы Лингапарвата (совр. Таиланд) — шло образование во-

енного союза кхмерских вождей, направленного против Фунани и Чампы. Почитаемым эпосом

военной знати стала «Махабхарата», священная территория была ассоциирована с Курукшетрой.

Первые надписи, датируемые V в., выполненные южноиндийским шрифтом паллава, принятым в Фу-

нани, повествуют о церемонии посвящения вождя, приносящего клятву. Военный союз кхмерских

вождей сбросил иго Чампы, которая до этого взимала дань с земель кхмеров.

Раннее государство кхмеров было простым социальным организмом: правящий слой, знакомый с

индийской культурой, введший почитание индуистских божеств, сосредоточивался в общинных

центрах — пура. В этой среде и формировались новые социальные отношения. Земледельческое

205

население кхмерских земель объединялось в общины: домовую общину, патронимию, — кула и

территориально-родовую общину — пура. Родственные связи придавали этим коллективам особую

прочность. Человек входил одновременно в несколько социальных общностей. Последние также вклю-

чали несвободных — даса, подвергавшихся эксплуатации.

По мере развития земледелия, образования у кхмеров значительных земледельческих зон росла сила

внутриобщинных имущих слоев — носителей частнособственнических тенденций и социального

неравенства. Надрбщинная власть поддерживала имущие слои в их противостоянии рядовым

общинникам, становясь соучастницей процесса развития имущественного неравенства в обществе.

Общинные верхи, используя родо-племенные обычаи, одаривали вождей, узурпируя в этих целях

общинную и родовую собственность. Военные вожди принимали дары и дань от старейшин,

становившихся данниками удачливых военных предводителей. Последние выступали от лица благо-

родных родов — кшатриев. Имущество этих родов, называвшееся ишвара и заключавшееся в землях,

оросительных сооружениях, деревнях даса, наследовалось по женской линии. Рабство имело

ограниченный характер, а эксплуатация свободных не стала системой. Формировавшийся

эксплуататорский слой был уже привилегированной частью общества, но не составлял ни замкнутого

сословия, ни класса.

Объединение кхмерских земель — пура — военной силой кшатрийских родов началось из Бхавапуры,

расположенной на р.Меконг между горами Дангрек и оз.Тонлесап. Бхававарман I (ок. 550 — ок. 600) и

его брат Чит-расена (после посвящения в правители — Махендраварман, правил ок. 600 — ок. 612)

подчинили ряд кхмерских земель и поставили свои линги, передав им в дар часть военной добычи.

При сыне Читрасены, Ишановармане I (ок. 612-628), к югу от железорудных гор Пном Дек была

воздвигнута новая столица, Ишанапура, известная по сохранившимся надписям (ок. 200),

археологическим находкам и описанию в китайской династийной хронике Суй. По данным последней,

население Ишанапуры состояло из двадцати тысяч семей (ок. 100 тыс. человек). В конце VII в. в

составе государства было тридцать городов — пура, каждый имел наместника из местной знати.

Область плотного заселения — военный «центр» — окружали периферийные «страны» — виджайя,

сохранявшие значительную автономию. В них продолжали править кхмерские династии,

поддерживавшие связи как с Индией, так и с Китаем. Сюда прибывали брахманы-аскеты,

представители вишнуитских сект, проповедники буддизма. Воздвигались линги, статуи богов,

буддийские вихары.

Ишанапура не всегда считалась главным городом. Политическая гегемония на протяжении VII в.

перемещалась в разные пура, в которых правили кшатрийские семьи, принадлежавшие либо к

Солнечной, либо к Лунной династиям. При правителе Бхававармане II (635—655) происходит объеди-

нение через браки Солнечной и Лунной династий; в культе утверждается почитание синкретического

божества Хари-Хары (Вишну — Шивы), сосуществовавшее с почитанием женских божеств Лакшми и

Умы. В новых мифических версиях, санкционировавших возникавший социальный порядок,

возводивших происхождение династии Камбуджи (Ченлы) к браку аскета Камбу Сваямбхувы с

солнечной феей Меру, сохранялся образ Великой Матери, предпочтение отдавалось женским культам.

Статуэткам индийских божеств придавались женские черты. Широко был распространен

206

культ нагое, связанный с почитанием матери-прародительницы, что способствовало позже в

буддийских государствах XIII-XIV вв. возрождению древних общинных культов.

В VII в. при Ишановармане Ченла стала играть некоторую международную роль: правитель в

616—617 гг. направлял послов ко двору китайского императора. Древняя история Тан упоминает

два посольства из Ченлы под 623 и 628 гг. О Ченле говорится в записках китайского паломника

Сюань Цзана (VII в.).

В 657 г. в кхмерских землях появился новый лидер — Джаяварман I (657-681): надписи из разных

районов воспевают его военные успехи, называют чакравартином, т.е. императором, «господином

земли». Доблесть вождя импонировала воинственному населению: по данным китайских

источников, оружие носил весь народ. На объединение военной силой кхмерских земель

Джаяварман I потратил 20 лет, но после его смерти тотчас наступили «смутные времена».

Управление государством, созданным военной силой, осуществлялось царем военными методами.

Подвластные земли платили дань — кара и несли воинскую повинность — акара. Сокровищница

государства — раджа коша — занимала важнейшее место в системе администрации.

Эпиграфика VII в. отразила патерналистскую концепцию власти. Подобно Ману, кхмерский

правитель обязан защищать свой народ, поэтому он приравнивался к Индре. Тенденция к

сакрализации власти царя сказалась в добавлении к его имени в санскритских надписях термина

дева. Сакрализо-вана была и власть (сиддха) над имуществом, окруженная магическим ореолом.

Постепенно власть над имуществом и над людьми сливается в одно понятие — дхарму, этическую

норму поведения домохозяина. Законотворческая деятельность кхмерских царей была направлена

на укрепление социального положения частных собственников, но при сохранении семейных и

общинных ограничений в наследовании.

Увеличение числа надписей в VII в. (знакомящих в основном с двумя социальными слоями

кхмерского общества — сановниками и несвободными) — это показатель роста богатства родов,

из которых выходили военно-административные чиновники — мратани, передававшие родовым

храмам часть имущества рода: несвободных — ку и ва, скот, изделия художественных ремесел,

рисовые поля. Мратаням подчиняется нижний должностной слой — пони, связанные с общинами.

Оформляется сословие служителей культа.

Особо почитаемой при Джаявармане была секта пашупата. Аскеты этой секты распространяли

культ Шивы, имевший космическое значение. Шива, воплощение плодородия, милость которого

якобы управляла законом кармы, согласно учению, делился с царем своей шакти, т.е. духовной и

физической силой. Начался процесс аристократизации кхмерского индуизма. Из брахманов и

аскетов, обслуживавших двор, выходили гуру — наставники и советники царей. Правитель и его

советники были первыми почитателями Шивы, главного божества элиты. Шиваизм проникает и в

нижние слои социальной иерархии. В эпиграфике фиксируются различные виды дарений, каждый

из которых по-своему способствовал формированию структуры господствующих слоев. В

качестве благочестивого дарения оформлялись назначения на государственные посты (советников,

наместников), предоставлялись титулы. Фиксировались также дарения материальных предметов и

всякого рода светских и религиозных привилегий.

207

Кхмерские йравители VII в. были знакомы с дхармашастрами: при их дворах были должностные

лица — знатоки дхармашастр, цитировавшие их в ходе судебных разбирательств. Придворные

аскеты знакомили царей и с индийской доктриной государства. Государственная служба у

кхмеров стала приравниваться к исполнению дхармы: последняя не членилась на дхармы вари, а

рассматривалась как единая дхарма почитателей Шивы. В единстве дхармы было скрыто

стремление поддержания единства государства, подчинения периферии «центру»: последний брал

на себя функцию защиты территории периферии, взимая за это дань.

Почитание Шивы — индивидуалистическое по своим целям, как личный союз почитателя с богом,

— в социальном контексте трактовалось как отношения «господина и слуги». Социальное

самосознание кхмерской знати формировалось в условиях слабой социальной стратификации.

Главным социальным противопоставлением было «свой» — «чужой» (даса). «Дарение даса»

считалось престижным и часто упоминается в эпиграфике, но владение несвободными имело не

столько экономическое, сколько социальное значение, поднимало престиж дарителя. Особенно

престижной считалась передача несвободных храмам — как демонстрация состоятельности и

благополучия, способности оказать покровительство и повлиять на карму тех, кому оно

оказывалось. Источником рабства были войны, много было рабов по рождению. Существовала

работорговля. Надписи упоминают надсмотрщиков над рабами, что указывает на использование

труда последних в земледельческом и ремесленном производстве.

На службу новому социально-политическому строю были поставлены представления военной

знати кхмеров о ее принадлежности к кшатриям: только социальная группа, наделенная особой

энергией (шакти), могла управлять страной к ее благу, передавая подданным свою магическую

силу. Государственная служба становится наследственной привилегией знатных родов.

В VII-VIII вв. появляются и незнатные роды, претендовавшие тем не менее на родство с царскими

семьями. Осваивая новые земли, они создают местные династии. В конце VIII в. было шесть таких

социально-политических группировок. Основой их силы была власть над свободными и зависи-

мыми людьми.

Культ Шивы — бога разрушения и созидания, становления и изменения — отражал социальные

потрясения, рождение военно-административной элиты, сплочение в господствующий класс

имущих слоев, сакрализацию царской власти, развитие государственности. Формирование же

кхмерского «индуизма» указывало на местные, «этнические» особенности этого процесса.

Раннеклассовое общество кхмеров, как и общество монов, было привязано к определенному типу

хозяйствования — ирригационному рисоводству. Возрастание плотности населения кхмерских

общин поставило земледельческое производство на грань кризиса. В поисках выхода правящий

слой в кхмерских государствах вынужден был приступить к освоению трудом общин новых

земель и сооружению крупной системы ирригации к югу от хребта Дангрек. Совершенствуется

техника ирригации, возрастает продуктивность земледелия, но не производительность

общественного труда. Использование господствующим классом больших масс живого труда, орга-

низованного по общинному принципу, сдерживало процессы феодализации. Тем не менее

освоение кхмерами нового рисового района подготовило даль-

208

нейшее социально-политическое развитие обществ Центрального Индокитая: с конца VIII в.

складывается государство Камбуджадеша (Ангкор).

КАМБУДЖАДЕША (АНГКОР) В VIII—XIII вв.

История одного из значительных феодальных государств Азии, империи Камбуджадеша, четко

делится на три периода: ранний — конец VIII-X в.; период расцвета — начало XI — начало XIII в.;

поздний — середина XIII — середина XIV в.

В конце VIII — начале IX в. правитель княжества Аниндитапура, Джа-яварман II, повел

вооруженную борьбу, объединяя разрозненные княжества. Закрепив за собой восточные области,

он перешел на запад в район р.Сиемреап, где основал город (вблизи будущей столицы

Яшодхарапуры, позднее названной Анг Нокор или Ангкор). Официально провозглашенный

монархом в 802 г., Джаяварман II правил до 854 г. Он строил города к северу от Большого озера,

где до этого не было крупных центров государственности, и вел широкую раздачу земель. В это

время исчезли с социальной арены и заменились другими целые группы населения. Прослойка

землевладельцев тангов была заменена социально близкой им, но более многочисленной и

социально активной группой вап; это были мелкие землевладельцы, связанные с общиной, но

имевшие земли и за ее пределами. Крупные землевладельцы — мратани — во все большей

степени становятся чиновниками. Разрастается сословие чиновников — кхлонь.

В ранний период наряду с сохранением многих традиций VII-VIII вв. возникают явления,

типичные для времен империи: расчистка леса и пожалования монархом целых общин-ср>чсов

светским и духовным владельцам. Начинается характерное для IX—XI вв. освоение нови по

инициативе феодала. Интенсивно развивается крупное светское и духовное феодальное

землевладение, чему постоянно способствует государство. Рост крупного землевладения в это

время шел еще не за счет разорения мелких и средних свободных землевладельцев; на начальном

этапе империи земли дарили в основном монархи. С IX в. представители деревень являются

обязательными свидетелями при сделках с землей. Нет упоминаний о купле-продаже земли, редко

встречается и упоминание об обменах; нечасты и сведения об операциях с малыми участками

земли — ере (рисовое поле).

Шло освоение за счет государства новых полей, строительство каналов, водоемов и передача всего

владельческого комплекса — срука — служилым или такая же передача, но с обязательством

построить храм и содержать его из доходов, приносимых этой землей. По-видимому,

использовался труд юридически свободных сельских общинников — анаков — для первоначаль-

ной обработки земли; они не только выплачивали государству налоги и подати, но и отбывали

трудовую повинность, или государственную барщину, служили в армии. Труд зависимых-

кньол<0б был важным элементом земледельческого производства.

При Джаявармане II сливались светская и духовная власть, законченный вид приобрел культ бога-

царя (девараджи). Теперь кхмерское государство представляло собой неограниченную деспотию,

всевластный монарх одновременно являлся верховным богом. Наметившееся ранее слияние слу-

жилых и неслужилых светских частных землевладельцев с духовенством было окончательно

оформлено, кхмерское государство смогло создать вокруг

209

себя империю, по размерам и длительности существования равную величайшим империям Азии.

Культ девараджи был сочетанием аустроазиатского культа предков (в частности, предков

монарха) и культа духов земли с малораспространенными в индийском мире, но оказавшимися

удобными для кхмеров тантрий-скими представлениями о божественной силе и мощи государя в

сочетании с основными особенностями шиваизма. Торжественный обряд девараджи

был

процедурой совмещения земной и божественной власти в лице данного монарха. Основным

божеством стал Шива, а символом мощи — линга (фаллический символ). Это был эзотерический

культ: не столько пропаганда учения, обучение текстам и пр., сколько демонстрация сверхъесте-

ственной силы и соучастие в обряде лежали в основе социальной функции культа Шивы. Он

развивался по преимуществу в сфере «человек — общество — бог», санкционируя реальность

лишь в сфере общественных отношений; сфера «человек — бог» оставалась другим культам:

местным, буддийским и индуистским. Служителями культа девараджи были частью брахманы

(составлявшие не замкнутую варну, как в индийских обществах, а сословие священнослужителей),

частью — гражданские служащие государства.

В правление Джаявармана III (854-877) шло экономическое и социальное освоение созданного его

отцом ядра империи. Оно подготовило новую полосу объединительных и завоевательных войн в

правление Индравар-мана I (877-889) и Яшовармана I (889 — между 900 и 912). В конце IX —

начале X в. начинается процесс наделения кньомов землей и превращения их в категорию

зависимого крестьянства и процесс перехода части земель свободного населения к храмам.

Чрезвычайно сложными становятся отношения залога, продажи, дележа доходов.

Шли процессы объединения кхмерских земель и создания полиэтнической империи. При

Индравармане I династический брак включил в государство старинные земли Бапнома, области

вдоль Меконга и бассейн р.Мун. Объединение земель бывшей Камбуджи (Ченлы) было

завершено. Мощный государственный аппарат, наличие обширного слоя свободных землевла-

дельцев-общинников и индивидуальных владельцев земли, политико-религиозное единство были

основой укрепления государства. Индраварман I объявил себя сюзереном «Джавы» (малайское

государство Шривиджайя), Чампы, расположенной восточнее, и даже Танской империи. Опираясь

на значительный еще фонд свободных земель к северу of Большого озера, ведя там силами

крестьян большое ирригационное строительство и прибегая к щедрой раздаче освоенных земель,

он создал мощную экономическую базу для феодалов-чиновников, не подрывая в то же время

крестьянского землевладения в старых землях по Меконгу. Отождествление бога и царя было в

этот период реализовано в массовой пропаганде средствами архитектуры и изобразительного

искусства, был воздвигнут первый из известных нам храмов королевской линги (Баконг).

Сын Индравармана I, Яшоварман I, выступил как проводник политики «закрепления

достигнутого», аналогичной политике Джаявармана III; он сделал своей очередной столицей

Амарендрапуру, названную Яшодхарапу-рой, продолжал интенсивное освоение земель на северо-

западе. Организатором строительства крупных ирригационных систем выступало государство, а

малые ирригационные системы и поля создавались и осваивались светскими

Девараджа — не только бог-царь, но и его символика и соответствующие обряды.

210

и духовными владельцами и общинами. Духовенство всех религий получало необработанные

земли, часто на окраинах кхмерской территории, и осваивало их руками кньомов и знаков.

Одновременно росли светские феодальные владения, располагавшиеся ближе к столице.

Яшодхарапура превратилась в густонаселенный и в основном распаханный район, откуда преем-

ники Яшовармана долгое время черпали экономические и людские ресурсы. Это было достигнуто

строительством гигантских искусственных озер типа Яшодхарататаки и 800 других резервуаров, а

также целого ряда самотечных каналов. Столица быстро превращалась в огромный, прекрасно

спланированный город; он постепенно переходил в аграрные пригороды, дальше шли владения

сановников и храмов, деревни знаков. Экономическое и социальное освоение запада было к X в.

завершено. В те же годы на окраинзх росли храмовые города, центры экономической жизни и

политического господства.

В первой половине X в. началась борьба растущего храмового землевладения и центральной

власти. Сокращаются дарения монархов, рост храмового землевладения все более идет за счет

земель мелких свободных владельцев (путем купли, взятия за долги и т.п.). Все владения строго

определялись юридически, местные власти следили за храмовыми хозяйствами. В этой борьбе

мелкие феодалы-чиновники, чье благополучие зависело от состояния казны, выступали против

крупных духовных феодалов, которые скупкой земель разоряли анаков и вапов.

Джаяварман IV (921/927-948), перенесший столицу в Чхок Гаргьяр, к северо-востоку от Большого

озера, видимо, пытался подавить сопротивление крупных придворных сановников и высшего

духовенства усилению центральной власти. После 928 г. единственной столицей стал его новый

город; перенесение столицы всегда знаменовало в Юго-Восточной Азии отказ от политики

предшественников. Он ввел в практику строительство огромных храмов, образцом которых стал

храм линги Трибхуванешвара. На его вершине стояла королевская линга, имевшая кхмерское

название камратенг джагат та раджа («бог, который есть царственность»), четко отражавшая

принцип девараджи. После победы над племянниками Джаяварман IV все усилия сосредоточил на

укреплении центральной власти, проводя раздачи земель вокруг новой столицы империи.

Смерть Джаявармана IV почти немедленно повлекла за собой выступление против его наследника

со стороны группы вельмож Яшодхарапуры, выдвинувших претендентом на престол малолетнего

Раджендравармана II (944-968). К 944 г. яшодхарапурская группа одержала победу, столица вер-

нулась в Яшодхарапуру.

Годы правления Раджендравармана II и его сына Джаявармана V (968-1001) являются временем

начала расцвета империи. Резко сократилось использование в хозяйствах кньомов: их все чаще

объединяют в зависимые деревни и ставят, как и закабаляемых анаков, в отношения оброчной

зависимости. Центральная власть постепенно направляет развитие землевладения культовых

учреждений в русло государственного храмового землевладения, ставя его под свой контроль.

Заметным становится начинающееся расслоение прослойки вапов. Эта важная для армии группа

привилегированных мелких землевладельцев повышает свой правовой статус, все чаще

привлекается к участию в управлении на низших постах. Но одновременно уменьшается площадь

земельных владений вапов, она сокращалась в пользу духовенства. Процесс перераспределения

земель шел во второй половине X в. чрезвычайно интенсивно,

211

что говорит, в частности, об исчерпании ресурсов удобных для обработки земель.

Внешняя политика ознаменовалась присоединением последнего независимого северного кхмерского

княжества, Бхавапуры, и возобновлением имперских войн. Опекуны Раджендравармана II в 945-946 гг.

совершили победоносный поход на Чампу, заняли и разграбили ее столицу, Камбуджа-деша на время

стала сюзереном Чампы. Внутри страны продолжалось укрепление центральной власти, в верхних

звеньях которой тесно сомкнулись служилая аристократия и индуистское и буддийское духовенство.

Укреплялся культ девараджи, новые храмы которого становились все более величественными;

строился дворец-храм Пхимеанакас. Один из знаменитейших по своим художественным достоинствам

храм того времени — Бантеай Срей.

В последние годы правления Раджендравармана II было много дарений земель, но с самого начала

правления Джаявармана V их число сократилось. Феодальные владения начинают создавать не столько

за счет освоения новых земель, сколько путем закабаления или разорения мелких владельцев.

Расслоение вапов особенно сильно ощущается к концу X в.

Все эти процессы активизировались в следующем, XI в.; появились и новые. Прежде всего произошли

заметные изменения в социальном составе трудящегося населения. Положение кньомов стало

приближаться к положению анаков, начинают практиковаться дарения селений кньомов, процессы

размывания слоя зажиточных земледельцев продолжались. Оказался подорванным хозяйственный

потенциал свободных крестьян и мелких землевладельцев. Их более привилегированная группа

пополняла ряды служащих государственного аппарата. Роль чиновников среди свободных возросла,

условные владения государственных служащих проявляют тенденции к превращению в

наследственные (вместе с должностью). Но в таких случаях права наследника должны были быть

обязательно подтверждены монархом.

Скупка земель стала основной формой увеличения земельных массивов духовных феодалов.

Подобные крупные социально-экономические изменения сопровождались ожесточенной политической

и идеологической борьбой, которой открывается начало XI в. С первых годов своего правления

император Джаявираварман I и его шиваитское окружение были вынуждены вести борьбу с

буддийским правителем Сурьяварманом I. В 1006 г. Сурьяварман захватил Яшодхара-пуру, полное

объединение страны последовало в 1011 г. Проводившаяся Сурьяварманом I политика расширения

империи, в первую очередь за счет буддийского монского государства на нижней Тяо-Прайе,

потребовала от него более свободной религиозной политики, чем раньше. Будучи сам буддистом, он

сохранил вместе с тем культ девараджи и привилегии шиваитской знати, хотя соответствующие траты

сократились; значительно усилил свое влияние при нем вишнуизм. Таким образом дополнительно к

сравнительно узкому кругу высших сановников, объединенных культом девараджи, в религиозную

связь с монархом (через личную присягу) были поставлены широкие круги феодальной бюрократии,

столичной и местной.

Сурьяварман I вскоре после окончания междоусобной борьбы подготовил поход на запад, большая

война увенчалась успехом, монское государство Лаво было покорено. В распоряжении империи на

длительный период оказался район, по богатству не уступавший рисовым очагам собственно

кхмерских земель.

212

Захват новых областей повлек за собой их немедленное социально-экономическое освоение, в монских

землях было введено государственное устройство империи, появились кхмерские чиновники,

гарнизоны, храмы. Кхмерская литература, письменность, архитектура, изобразительное искусство

стали распространяться среди монов. Приобретение богатых областей улучшило экономическое

положение империи как за счет перекладывания на монов части налогового бремени, так и за счет

сооружения на средства покоренных стран новых ирригационных сооружений в кхмерских землях.

Расходы на удержание окраин в подчинении все менее компенсировались доходами от них, но в XI в.

расширение владений давало экономический эффект. Значительные работы по расширению

монастырских городов велись в бассейне р.Мун и рядом с ним. В центральной столичной области были

созданы второй гигантский резервуар и сложная система водоемов, водопроводов и каналов — одна из

самых сложных и дорогостоящих систем ирригационных сооружений в мире. Большие средства были

потрачены и на дальнейшую пропаганду культа девараджи.

Преемники Сурьявармана I в основном закрепляли уже достигнутое, хотя их религиозная политика

была иной. Удаядитьяварман II (1050—1067) в отличие от отца-буддиста очень много средств вложил в

огромный шива-итский храм Бапхуон. Его политика укрепления позиций шиваитского духовенства и

связанных с ним чиновников-священнослужителей встретила вооруженное сопротивление — вначале

на окраинах, а затем на юге центральной части страны. В центре империи вспыхнуло восстание под

руководством одного из главных полководцев — Камвау (1065 г.), вскоре после его подавления

властями на восточной окраине поднялся другой полководец, Слуат. Одновременно шли крестьянские

восстания, участники которых громили имения светских феодалов и монастыри. Главнокомандующий

императорской армией Санграма подавил восстания. Новый девараджа, Харшаварман III (1067-1080),

продолжал укреплять позиции шиваитской знати. При нем развернулась война на востоке с Чампой,

кхмерское наступление было отбито со значительными потерями, чамы дошли до берегов Меконга. В

1080 г. началась новая война с Чампой, в битве при Сомешваре кхмеры были разбиты.

Вскоре после этого поражения правители долины р.Мун провозгласили себя независимыми и основали

новую династию в своей северной столице, провозгласив своего монарха — Джаявармана VI (1082-

1107).

Началась длительная вооруженная борьба за власть между центром, где сильны были традиционные

правящие группы, и периферией, оказавшейся более чуткой к новым веяниям.

В XII в. империя переживала период крутой ломки в экономике и обществе. Произошли коренные

изменения в аграрных отношениях, в социальной структуре и социальной политике феодального

государства. Завершается превращение кньомов, занятых в сельском хозяйстве, в зависимых,

посаженных на землю. Сложилась — и это было прочно связано с продолжавшимся разложением

общинной организации у знаков — система государственной эксплуатации, не требовавшая личной

зависимости от конкретного феодала или мелкого землевладельца. В тесной связи с этим находилось

превращение вапов в объекты дарения с их землей, низведение их до социального уровня, близкого к

статусу посаженных на землю кньомов. Формируется единый слой государственного и в меньшей мере

частнозависимого крестьянства. Практически вмешательство в деятельность крестьянина исчезает —

получателя интересует только объем налога или

213

оброка. Основную массу «средних слоев», по своему имущественному положению, составляли теперь

чиновники-кхлонм. На смену титулу как знаку принадлежности к определенному социальному слою и

условию обладания правом на земельное владение приходит факт служения государству.

XII век ознаменовался и некоторым укреплением наследственных землевладельцев-феодалов. Что

касается положения общины, то ее представители, раньше непременные свидетели земельных сделок,