Алаев Л.Б., Ашрафян К.З. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 2. Восток в средние века
Подождите немного. Документ загружается.
за пользование землей, принадлежащей мусульманской общине по праву завоевания. Но после
исламизации подавляющей части населения налоговый статус земель перестал зависеть от религиозной
принадлежности налогоплательщика — он был навечно закреплен, хотя халиф мог в виде особой
милости владельцу превратить хараджную землю в ушровую.
Существовало три способа исчисления хараджа: в твердой ставке с единицы площади (харадж мисаха,
муфадана), в виде неизменной в течение длительного срока суммы с податной единицы (харадж
мукатаа) и в виде доли урожая (харадж мукасама). Последний способ получил широкое
распространение в Ираке при ал-Мансуре. Харадж мог взиматься деньгами, натурой или в смешанной
форме. Сбор его сопровождался различными злоупотреблениями сборщиков, недоимки буквально
выколачивались из налогоплательщиков. \
Государство, нуждаясь в срочном поступлении денег, часто отдавало сбор налогов на откуп.
Откупщиками обычно становились высшие чины государства из ближайшего окружения халифа.
Система откупов (даман или кабала) была особенно тяжка для налогоплательщиков.
То, что хараджные земли находятся лишь в пользовании побежденных, было своего рода
идеологической условностью, а не юридическим фактом. И ушровые, и определенные категории
хараджных земель могли отчуждаться. Понятие милк — «собственность» — прилагалось в равной мере
к обеим категориям земель.
Общий объем поступлений в конце VIII — начале IX в. колебался от 350 до 400 млн. дирхемов
(включая стоимость натуральных поставок). Из этой суммы около 35-40 млн. шло на содержание двора
(вместе с гвардией). Кроме того, в личную казну халифа поступали значительные суммы доходов от
собственных поместий, торговых заведений и мастерских. В первое столетие правления Аббасидов
поступления превышали расходы, и в личной сокровищнице халифов накапливались сотни миллионов
дирхемов наличными и огромные запасы оружия, драгоценных одежд, золотой и серебряной утвари.
Ненамного отставали от них вазиры, жалованье которых исчислялось сотнями тысяч дирхемов в год.
Богатейшими из вазиров были, видимо, Бармакиды, у которых халиф ар-Рашид конфисковал только
наличными более 30 млн. дирхемов. Миллионные состояния многих высших чинов Халифата не были
редкостью.
Сотни тысяч килограммов серебра и десятки тысяч килограммов золота, стекавшиеся ежегодно в
столицу Халифата, создавали огромный спрос на всевозможную ремесленную продукцию, который
привлекал отовсюду в столицу торговцев и ремесленников, строителей и поденщиков. Через несколько
десятилетий после основания Багдад превратился в один из крупнейших городов мира с населением по
крайней мере в четверть миллиона.
Концентрация средств способствовала развитию производства предметов роскоши внутри Халифата,
прогрессу строительной техники, внедрению новых привозных культур, например продвижению
цитрусовых с Дальнего Востока на Ближний Восток и в Северную Африку (а оттуда — в Южную
Европу). Вовлечение в единую политическую и экономическую систему ряда стран вызвало рост
городов в Хорасане, Средней Азии и Закавказье.
Кроме того, избыток средств стимулировал дальнюю торговлю с Дальним Востоком и Индией,
Северной Европой и Тропической Африкой. Баланс внешней торговли был пассивным: правящая
верхушка Халифата за все
128
расплачивалась серебром и золотом. Поток серебра, шедшего в Восточную Европу в обмен на
меха и рабов, до сих пор напоминает о себе находимыми гам большими кладами. До X в.
включительно отток серебра компенсировался добычей на многочисленных рудниках Халифата.
При Аббасидах Халифат не раздвинул своих границ, происходило лишь окончательное включение
в состав мусульманского государства некоторых труднодоступных областей, находившихся
прежде лишь в формальной зависимости (Табаристан, Усрушана, Кабулистан). В Малой Азии
почти каждое лето мусульманские войска с большим или меньшим успехом вторгались в
византийские владения, брали пленных, угоняли скот и к зиме возвращались обратно.
В конце IX в. появились первые признаки распадения Халифата. В 172/788-89 г. праправнук Али,
Идрис, бежавший после разгрома его восстания в Мекке на крайний запад Халифата, образовал
независимое государство на территории нынешнего Марокко, положив начало династии
Идрисидов. Следующей вышла из-под непосредственного контроля Аббасидов провинция Африка
(Ифрикийа), ее наместник Ибрахим ибн Аглаб (с 800 г.), наделенный большими полномочиями,
сразу же стал фактически независимым.
Еще опаснее для целостности Халифата оказались события на востоке, который был опорой
Аббасидов. В 806 г. в Самарканде поднял мятеж Рафи ибн Лайс, внук умайядского наместника
Хорасана Насра ибн Саййара. Его поддержали широкие слои населения Мавераннахра,
недовольные притеснениями и вымогательствами аббасидского наместника Хорасана Али ибн
Исы. Войска, посланные на подавление мятежа, были разгромлены. В Хорасан отправился сам
халиф Харун ар-Рашид (786—809). В пути он заболел и вынужден был остановиться около Туса.
Тем временем его новый наместник, Харсама, сменивший Али ибн Ису, нанес поражение Рафи
ибн Лайсу под Бухарой. Взятый в плен брат Рафи был доставлен к халифу. Умирающий Харун ар-
Рашид приказал мясникам разрезать его на куски.
После смерти Харуна ар-Рашида халифом, с резиденцией в Багдаде, стал его сын ал-Амин, а
соправителем восточной части Халифата и преемником ал-Амина — сын от другой жены, ал-
Мамун. Энергичными действиями Харсамы Рафи был блокирован в районе Самарканда, он
обратился к ал-Мамуну с просьбой о помиловании и получил его, так как ал-Мамун был
заинтересован в укреплении тыла перед началом борьбы с братом, который нарушил завещание
отца и объявил наследником своего малолетнего сына.
Весной 810 г. ал-Мамун объявил себя халифом. В течение 810-812 гг. ал-Амин терял область за
областью, и в конце 812 г. войска ал-Мамуна окружили Багдад. После годичной осады ал-Амин,
оставленный большинством сторонников, был убит. Однако ал-Мамун пять лет не решался
возвратиться в Багдад.
В 814—815 гг. в Куфе, Басре, Медине, Мекке произошли шиитские восстания. В этой сложной
ситуации ал-Мамун, в окружении которого было много шиитов, провозгласил своим наследником
восьмого шиитского имама Али ибн Мусу (ар-Рида, или Риза) (март 817 г.), отчеканил монету с
его именем, заменил официальный черный цвет одежд и знамен Аббасидов на зеленый шиитский
и выдал за Али одну из своих дочерей. В ответ в Багдаде дядя ал-Мамуна, Ибрахим ибн ал-Махди,
провозгласил себя халифом. Ал-Мамун, уже направившийся в Багдад, вынужден был в пути
129
задержаться, и тут внезапно (и, как считали шииты, не без помощи ал-Мамуна) скончался Али ар-
Рида. Ал-Мамун похоронил его с царскими почестями рядом с Харуном ар-Рашидом, но не стал
возобновлять завещание в пользу кого-либо из Алидов. В Багдад ал-Мамун вступил только в июле
819 г., после свержения Ибрахима, вместе с ним в его окружении прибыли многие знатные
хорасанцы и мавераннахрцы, занявшие командные посты в Халифате.
С первых летифавления ал-Мамуну пришлось вести трудную борьбу с хуррамитским
неодшздакитским движением в Азербайджане
2
, возглавленным Бабеком (Б^бак, Папак), которое
имело антиисламскую направленность. Видимо, идеалом Бабека, как и Муканны, было
восстановление общинной демократии на базе доисламских верований.
Ал-Мамун был, несомненно, самым просвещенным и, вероятно, одним из наиболее талантливых
политиков среди аббасидских халифов. Но и он не мог остановить начавшегося процесса
распадения Халифата, проходившего путем превращения несменяемых наместников в
основателей вассальных династий. Так, в Мавераннахре внуки местного феодала (дехкана) Самана
— Нух, Ахмад, Йахйа и Илйас, — принимавшие участие в борьбе против Рафи ибн Лайса,
получили в 819 г. во владение Самаркандский Согд, Фергану, Шаш и Усрушану, Герат. Правая
рука ал-Мамуна, Тахир ибн Хусайн, став в 821 г. наместником восточной части Халифата,
отказался признавать власть халифа. Его отравили агенты ал-Мамуна, который все же оставил
управление этим наместничеством за сыном Тахира, а тот, в свою очередь, передал власть своему
брату. Будучи формально наместниками и пересылая часть налоговых поступлений, Тахириды
правили подвластными областями совершенно независимо, не давая отчета центральным властям.
Ситуация на территории, непосредственно подчиненной халифу, была неспокойной. Приходилось
вести постоянные военные действия против Бабека, подавлять восстания в различных областях.
Ал-Мамун решил добиться идейного единомыслия мусульман — впервые сформулировать
официальный догмат веры, который удовлетворил бы и суннитов и шиитов. В 827 г. был
официально принят шиитский лозунг: «Али — лучший из людей» — с оговоркой «после
Мухаммада», Муавия был подвергнут осуждению, а единственно верным учением признан
мутазилитский догмат о сотворенности Корана. В 833 г. ал-Мамун потребовал проверить
убеждения всех судей и знатоков мусульманского предания и отстранить противников этого
догмата.
В 830 г. византийский император, пользуясь занятостью значительной части мусульманских войск
борьбой с Бабеком, напал на пограничные крепости мусульман. Ал-Мамун ежегодно возглавлял
летние кампании против византийцев и добился некоторого успеха, но во время четвертого похода
в 833 г. скончался. Его преемник, ал-Мутасим, отозвал войска из похода и прекратил
строительство крепостей, начатое при ал-Мамуне, обратив основное внимание на борьбу с
Бабеком.
С 835 г. борьба с Бабеком была поручена Хайдару, сыну владетеля Усрушаны, который начал с
подготовки театра военных действий: прокладки дорог, строительства крепостей и складов. В 837
г. Бабек оказался блокированным в своей столице-крепости Базз, которая была
В средние века так называлась территория к югу от Аракса.
130
взята штурмом 26 августа. Все ее защитники были перебиты. Бабек с семьей и горсткой сторонников
бежал, но был схвачен, доставлен в Самарру и после четвертования сожжен.
Пестрая в этническом и религиозном отношении империя Аббасидов сохраняла свое единство в
основном благодаря силе оружия, огромной армии, на содержание которой уходила большая часть
бюджета. При них однородное арабское войско, непосредственно осуществлявшее власть народа-
завоевателя, заменила наемная армия, ядром которой долго были дружины хорасанских и
среднеазиатских феодалов, постепенно вытеснившие арабские ополчения, привлекавшиеся потом
только во время больших походов. Не имея опоры на какую-то этническую или социальную группу,
халифы вынуждены были искать такую вооруженную силу, которая позволила бы не быть зависимыми
от хорасанских отрядов. Ею стала гвардия из профессиональных воинов-рабов (гулямов). Рабы в
качестве личной охраны имелись уже при первых халифах, но только в конце правления ал-Мамуна
они стали ядром халифского войска, когда наследник ал-Мамуна, ал-Мутасим, закупил 3000 гулямов-
тюрок. Став халифом, он еще более увеличил численность гулямской гвардии и основал новую
столицу, Самарру, чтобы жить в полной безопасности под охраной верных рабов. Но именно здесь, в
окружении нескольких десятков тысяч гулямов, халифы стали игрушкой в их руках. Командующие
гвардией начали по своему произволу сменять халифов и возводить на престол угодных им
претендентов.
Иранскую знать на высших государственных постах постепенно сменяют выходцы из гулямов. Один
из них, Ахмад ибн Тулун, назначенный в 868 г. наместником Египта, добился присоединения к своему
наместничеству Сирии и стал основателем династии Тулунидов. Если учесть, что Йемен с середины IX
в. находился под властью зайдитских (шиитских) имамов, то окажется, что от некогда огромной
империи в реальной власти Аббасидов остались Месопотамия, Северная Аравия, Закавказье и часть
Юго-Западного Ирана.
Сокращаются и доходы Халифата при неизменном уровне расходов на пышный двор, огромную
гвардию. Нуждаясь в средствах, ал-Мутадид (892-902) отдал на откуп половину Ирака с условием, что
откупщики гарантируют ежедневное поступление 7000 динаров. И все же, хотя откупщики оставляли
себе часть собранных денег, к концу правления ал-Мутадида в личной казне халифа имелось около 9
млн. динаров.
В 869 г. в районе Басры вспыхнуло восстание черных рабов (зинджей), нанесшее сильный удар
Халифату. Рабство было распространенным явлением, но большинство рабов, занятых в домашнем
хозяйстве и обслуживании, было разъединено. Лишь в болотистых низовьях Тигра и Евфрата рабский
труд применялся в классической форме: большие группы рабов, в основном негров из Восточной
Африки — зинджей, живших в казарменном режиме, занимались изнурительным трудом по расчистке
солончаков.
Вождь повстанцев Али ибн Мухаммад, выдававший себя за потомка Али, не был ни рабом, ни
чернокожим. Подобно многим вождям антихалифских восстаний, он претендовал на обладание
сокровенным знанием и объявил себя Махди, имамом-спасителем. Он обещал рабам свободу,
богатство и собственных рабов. Это дало ему тысячи горячих, готовых на все приверженцев. К 876-878
гг. в их руках оказался весь Южный Ирак.
131
В те же годы на востоке, в Систане (ныне Юго-Западный Афганистан), медник (ас-Саффар) Йакуб,
собрав вокруг себя добровольцев-гозм («борцов за веру»), захватил восточную часть владений
Тахиридов, а затем и весь Хорасан, изгнав Тахирида Мухаммада из Нишапура (873 г.). Халифу
оставалось лишь утвердить права Йакуба на захваченные области. В 876 г. Йакуб, недовольный
поддержкой, оказываемой халифом Тахиридам, двинулся на Ирак. Сложилась критическая
ситуация; халиф сам возглавил поход против Йакуба и одержал победу, Йакуб отступил в Южный
Иран, а Хорасан и Западный Иран снова оказались во власти Тахиридов.
Насколько низко в это время стоял авторитет халифа и официального ислама, свидетельствует
ограбление бедуинами в 880 г. Каабы в Мекке. Вероятно, это было связано с усилением
деятельности исмаилитов-карматов в Северной Аравии. Впервые карматы заявили о себе участием
в восстании зинджей. К концу века карматы превратились в мощную оппозиционную группировку
с тщательно законспирированной организацией. В 890 г. началось открытое восстание, центр
которого находился около Куфы. В 894 г. оно распространилось на Бахрейн. Карматы
проповедовали установление имущественного равенства и перераспределение богатств, чем
привлекли к себе массу сторонников из низших слоев населения.
Таким образом, к концу IX в. непосредственная власть халифов распространялась лишь на Ирак и
Юго-Западный Иран. Но халифы оставались духовными сюзеренами всего суннитского мира,
законными мусульманскими правителями считались только те, кто получил инвеституру от
халифа.
ВИЗАНТИЯ В VIII-XII вв. ГЕНЕЗИС И РАЗВИТИЕ
ФЕОДАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
По этническому составу Византийская империя в VIII—X вв. в основном греческое, а в XI—XII
вв., после завоевания Болгарии и части Сербии, греко-славянское государство. Создание фемного
строя (см. ниже) позволило укрепить военный потенциал империи. Императоры Лев III (717—741)
и Константин V (741—775) смогли добиться значительных успехов в борьбе с арабами и
болгарами. Однако иконоборческое движение (см. ниже) ослабило империю. Арабы к началу X в.
овладели Кипром, почти всей Сицилией. Только с середины X в. вследствие распада Аббасидского
(Багдадского) халифата и ослабления Болгарии положение империи улучшилось. В состав
Византии вновь вошли Верхняя Месопотамия, области Сирии, Крит и Кипр. Стабилизация
положения на восточной границе дала возможность Василию II (976—1025) разгромить и
присоединить в 1018 г. Болгарию к Византии.
С середины XI в. Византию охватили феодальные междоусобицы, позволившие туркам-
сельджукам в 1071 г. разгромить византийскую армию при Манцикерте. Сельджуки заняли
Армению и почти всю Малую Азию. Лишь приход к власти представителя провинциальной
служилой земледельческой знати Алексея! Комнина (1081—1118) положил конец кризису в
государстве. В 1085 г. с Балканского полуострова были изграны норманны, захватившие перед
этим Эпир, Македонию и Фессалию, в 1091 г. вытеснены за Дунай печенеги, возвращены Никея,
северо-запад
132
Малой Азии и южное побережье Черного моря. С приходом к власти Иоанна II (1118-1143) империя
основное внимание уделяла отражению нападений сицилийских норманнов на Адриатическое
побережье, Южную Грецию и острова Эгейского моря. Последний успех и некоторый взлет
могущества Византии связан с императором Мануилом I (1143-1180), при котором империя утвердила
свою власть в Сербии, вернула Далмацию и сделала вассалом Венгрию. Но силы были на пределе, и в
1176 г. при Мариокефале Мануил потерпел сокрушительное поражение от Кенийского султаната.
Последние два десятилетия XII в., когда у власти стояла династия Ангелов (1185-1204), отмечены
феодальными смутами, отделением одной за другой областей империи, захватом их соседними
государствами. В 1183г. Далмация была захвачена Венгрией, отделился Кипр (1184г.), освободились и
получили независимость Болгария (1187 г.) и Сербия (1190г.), отделился Трапезунд. В Малой Азии и
на Балканах появилось много мелких независимых правителей. Ослабленная борьбой, Византия стала
легкой добычей рыцарей 4-го крестового похода, направленных Венецией, Германской империей и
папством к стенам Константинополя, который и пал 13 апреля 1204 г.
На протяжении пяти веков этого периода внутренняя жизнь империи коренным образом изменилась.
Старые диоцезы и провинции были заменены новыми военно-административными округами —
фемами. Из свободных крестьян разных национальных групп (греков, славян, армян и др.) было
создано в VIII в. особое сословие стратиотов. Стратиоты получали от государства в наследственное
владение земельные наделы, освобождались от всех налогов, кроме поземельного. За это они должны
были нести военную службу в фемном войске. Во главе фем были поставлены стратиги, в руках
которых находилась вся военная и гражданская власть в фемах.
Создание фемного строя не привело, однако, к децентрализации государственного управления.
Напротив, в VIII-IX вв. происходит укрепление императорской власти. В этот период за византийскими
императорами окончательно утверждается титул «василевса ромеев». Культ императорской власти
принимает фантастические размеры: пышное одеяние, земные поклоны присутствующих на приеме,
изображение василевса на общественных зданиях. Императоры распространяют свою власть на
церковь и оставляют за собой последнее слово в богословских спорах.
Огромную роль в жизни византийского общества играл централизованный бюрократический аппарат.
В X-XI вв. сложилась громоздкая иерархия должностей, узаконенная табелью о рангах. Количество
ведомств возросло до 60. Каждое должностное лицо имело титул и ругу — денежное и натуральное
довольствие. Императорский совет (синклит), в котором преобладала чиновная аристократия,
продолжал оказывать влияние на политику правительства.
В византийской деревне в VIII — первой половине IX в. преобладала свободная сельская община,
получившая новую жизнь благодаря влиянию славянских поселений на территории империи в VII в.
Крупное землевладение, основанное на труде зависимых и рабов, сократилось.
Свободная сельская община была верховным собственником земли. Пахотные земли находились в
частном владении, луга и леса — в общем пользовании. Но в общине уже шел процесс имущественной
диффе-
133
ренциации. В среде свободных общинников (георгов) появляются неимущие (апоры), сдающие
свои участки зажиточным соседям, наемные работники (мистии) и рабы. Землю нельзя было
продать, а только обменять или сдать в аренду своим односельчанам.
В VIII в. начинается процесс феодализации, выражавшийся прежде всего в стремлении крупных
светских феодалов подчинить общину своей власти. Но данный процесс был длительным, и
завершился он только в XI в. Параллельно развивались и централизованные формы эксплуатации.
Крестьяне кроме димосия — основной поземельной подати — платили и подымный сбор
(капникон), привлекались к строительству укреплений, дорог. На общину была возложена
коллективная податная ответственность.
Первые императоры Македонской династии (867—1056), беспокоясь, что разорение свободного
крестьянства подорвет основы финансового и военного могущества империи — разорившийся
крестьянин не мог платить налоги, а обедневший стратиот состоять в воинских списках, — издали
ряд законов в поддержку крестьянской собственности. Член общины получал предпочтительное
право на покупку земли своих односельчан. Но законы не соблюдались, и в середине X в. под
давлением динатов они были отменены. В общине усилилась прослойка богачей, которые,
используя право предпочтения, превращали целые деревни в свои поместья и становились
динатами.
Подчинение общины государством выразилось и в изменении терминологии. Вместо георгов
крестьяне-общинники все чаще начинают именоваться димосиариями, а позднее и париками.
Возникают три категории государственных крестьян: димосиарии, экскуссаты и стратиоты.
Различались они по характеру повинностей, выполняемых в пользу государства. Димосиарии
должны были платить денежный налог (канон) и выполнять барщину (ангарий), экскуссаты —
обслуживать ведомства и хозяйство императорского двора, а стратиоты — нести воинскую
службу.
Некоторая часть общинных земель была переведена в разряд воинских, а их владельцы стали
стратиотами. В середине X в. их участки были объявлены неотчуждаемыми, но процесс
расслоения продолжался. Поэтому с зажиточного хозяйства выставлялся воин-всадник, а с более
бедного — пехотинец. Владелец первого участка постепенно становился мелким вотчинником,
наподобие западноевропейского рыцаря.
Формирующееся в IX—X вв. крупное землевладение было феодальным. Раба, колона и
свободного арендатора сменил парик — зависимый наследственный держатель земли феодала-
землевладельца, императора или казны. Различные пути генезиса феодализма обусловили
появление разных типов динатских поместий (икос): компактное, обособленное от общины;
состоящее из многих земельных участков в различных селах; сама община, подчиненная динату.
В X в. получает широкое распространение практика дарения церкви и монастырям пустующих
земель, поместий с государственными париками, а также пожертвований и вкладов окрестных
землевладельцев, дарений мелких монастырей с их землями более крупным монастырям. К концу
века складывается характерный тип монастырской феодальной вотчины: поселение с центральным
строением и комплекс подчиненных владений — метохов (отдельных деревень и земельных
участков).
Параллельно с захватом крестьянской земли шло феодальное подчинение самих крестьян. Они
оставались на своем наделе в общине.
134
Связь их с участком не прерывалась и в случае прекарного держания. Общинник передавал свою
землю в собственность феодала, а тот возвращал ее прежнему владельцу, ставшему зависимым, на
правах пожизненного держания за определенную ренту. К феодальной зависимости вела и передача
земли феодалу во временное пользование, когда крестьянин не имел возможности вернуть долг.
Временное пользование на практике превращалось в постоянное. Были и другие пути:
обезземеливание, отрыв от общины, аренда у феодала.
Таким образом, к концу X — началу XI в. в Византии в условиях централизованного государства и
благодаря его помощи в основном сложилась феодальная вотчина с зависимым крестьянством.
Византийское государство помимо пожалований земель феодалам широко практиковало в X-XI вв. и
условные дарения ряда невещных прав. К ним относились такие византийские институты, как солемний
(право на сбор точно установленной суммы государственного канона с крестьян, не подчиненных
феодалу или церкви), арифмос (право на приобретение и владение строго определенным количеством
париков), харистикий (пожизненная передача светскому или духовному феодалу монастыря). К
условным пожалованиям относились и податные привилегии (экскуссии) крупным феодалам. Они
схожи с западноевропейским иммунитетом. В начальный период развития этого института (X в.)
освобождение от «вмешательства» сборщика налогов относилось только к крестьянам феодала, но не
касалось всех объектов его собственности. В процессе развития экскуссии податные привилегии
включали уже все владения феодала. Таким образом, условные пожалования были действенным
средством процесса феодализации, так как экономически полностью подчиняли крестьян феодальным
собственникам.
В конце XI — начале XII в. в Византии завершился процесс формирования основных институтов и
двух классов феодального общества. Солемний превратился в прению — пожалование не только права
сбора налогов, но и самой земли (вначале на срок жизни) на условиях несения службы (чаще военной)
в пользу государства. Прония была схожа с западноевропейским бенефицием. Уже в конце XII в.
обнаруживается тенденция к превращению ее в наследственное владение. В вотчинах феодалов не
только процветает податной иммунитет (налоги собирает сам феодал в свою пользу), но и возникает
судебный иммунитет: сбор судебных пошлин и право суда принадлежат феодалу. Вотчинники и
прониары имели собственные военные отряды, телохранителей, тюрьмы; наделяли землей верных слуг.
Все эти процессы, наиболее четко проявившиеся в последние десятилетия XII в., вели к созданию
феодальной иерархии и к раздроблению страны.
Византийский город после упадка в VIII — первой половине IX в. вступил в полосу подъема.
Возрождались старые города, возникали новые городские центры. Константинополь по-прежнему
оставался самым крупным городом средневекового мира. В торговле с Западом и Востоком наряду со
столицей играли важную роль Фессалоника, Трапезунд, Адрианополь, Эфес. Возросла не только
торговля, но и производство ремесленных изделий. Большая часть ремесленников и торговцев была
объединена по роду деятельности в производственные корпорации. Наиболее привилегированными и
состоятельными были корпорации торговцев. Хозяин ремесленной мастерской, как и ранее, применял
труд рабов и наемных работников. Главное отличие константинопольских
135
корпораций от западноевропейских цехов состояло в том, что корпорация находилась в полной
зависимости от центральной власти, которая давала заказы на изготовление изделий для нужд армии и
двора, контролировала производство, поставку и качество сырья, торговлю и снабжение населения
столицы.
Государство регулировало также норму прибыли, а с нею и нормы подоходного обложения городского
населения (8,33% от прибыли). Часть ремесленников и торговцев не входила в корпорации. В основном
это были представители «низших», массовых профессий и ремесел.
В конце XII в. вновь начинается упадок города, прежде всего крупного. Этому, помимо прочих причин,
немало содействовала система мелочного контроля и консервативного управления корпорациями,
сдерживающая рост городского ремесла и торговли. Другой причиной было предоставление
государством итальянским республикам (Венеции, Генуе, Пизе) права беспошлинной торговли во
многих крупных городах империи. Многочисленные более дешевые привозные товары вытесняли
византийские. В городах усилились экономические позиции феодалов, скупавших дома и суда. Они
вступали в прямые торговые сделки с итальянскими купцами.
Начало данного периода ознаменовалось мощным социально-идеологическим движением внутри
господствующего класса, известным как иконоборчество. Военно-служилая фемная знать,
поддерживаемая императорами Исаврийской династии (717-802), требовала передачи ей монастырских
и церковных земель, ограничения прав духовенства и связанной с ним сановной знати. В
идеологическом плане иконоборцы выступали против почитания икон, называя это идолопоклонством.
Идеи иконоборцев нашли поддержку и среди широких народных масс. Но здесь они приняли более
радикальный характер, поддержанные сектой павликиан. Это народно-еретическое движение,
возникшее в Армении, получило широкое распространение в VIII-IX вв. в Малой Азии. Учение
павликиан носило дуалистический характер: мир им представлялся разделенным на царство бога и
царство сатаны. Исходя из требования восстановить обычаи раннехристианской церкви и равенство
раннехристианских общин, павликиане выступали за уничтожение церковной иерархии и почитания
икон, ликвидацию монашества и упрощение богослужения. Современную им церковь с ее богатствами
они относили к царству сатаны и боролись против нее.
Преодолев сопротивление городской сановной знати, верхушки торгово-ремесленных кругов и части
населения, иконоборцы к середине VIII в. одержали победу. На церковном соборе, созванном
императором Константином V в 754 г., иконопочитание было осуждено. Его сторонников сместили с
церковных должностей, провели конфискацию церковных сокровищ и секуляризацию монастырских
земель. Однако победа иконоборцев была непрочной. Военно-политические неудачи иконоборческих
императоров в конце VIII — начале IX в., усиление государственной эксплуатации крестьян и рост их
недовольства, ухудшение отношений с папством толкали группировки господствующего класса к
примирению.
Толчком стало восстание Фомы Славянина в 820-823 гг. против центральной власти, первое массовое
выступление византийского крестьянства. Восставшие, ядро которых составляли закрепощенные
крестьяне, стратиоты, городская беднота, рабы, славянское население империи, павликиане, в течение
года держали Константинополь в осаде. Лишь помощь болгарского царя позволила правительству в
823 г. разгромить
136
повстанцев. 11 марта 843 г. на соборе было торжественно восстановлено иконопочитание, хотя
значительная часть конфискованных у монастырей земель осталась в руках военно-служилой
знати. На соборе все ереси были преданы анафеме, павликиане подверглись жестокому
преследованию. На это они ответили новым восстанием^ и создали свою республику с центром в
Тефрике в Малой Азии. Несмотря на ряд побед над императорскими войсками, в 872 г. крепость
Тефрика пала, а павликианское движение пошло на убыль. Проникнув позднее на Балканы, учение
павликиан стало одной из частей богомильства.
Богомилы также не признавали догматов официального православия, церковной иерархии и
обрядов. Они считали весь материальный мир творением дьявола, призывали не повиноваться
властям и не работать на господ. Правительство жестоко преследовало богомилов, а их глава
ересиарх Василий был публично сожжен в 1111 г. в Константинополе. Одновременно с
богомилами на Балканах активно действовали и павликиане. Дважды в конце XI — начале XII в.
они поднимались против центральной власти, одерживали победы, но в конце концов были
разбиты.
Рост закрепощения крестьян в X—XII вв. вызывал протест народных масс, который часто
выливался в восстания. Правда, чаще всего они носили местный, локальный характер. Таковы
были восстания Василия по прозвищу Медная Рука в 932 г. в феме Опсикий, Петра Деляна в
1040— 1041 гг. в западных славянских фемах, восстания малоазийских крестьян в XII в.
Налоговый гнет и произвол чиновников побуждали и городское население к протестам. Восстание
в Константинополе в 1042 г. завершилось свержением Михаила V. Последовавшие одно за другим
восстания в столице в 80-х годах XII в. закончились, однако, поражением.
В течение VIII-XII вв. Византия пережила два культурных подъема: так называемые Македонское
и Комниновское возрождения. В эпоху Македонской династии возникает интерес к
позднеантичному наследию, возрождаются после периода VII-VIH вв. светская литература и
светское образование, падает значение агиографической литературы. В эту эпоху сложились
основные принципы и формы византийской культуры, которые в Комниновскую эпоху получили
дальнейшее развитие. Интерес к античности стал еще более глубоким, хотя и аристократическим,
в науке появляется больше рационализма, возрастает самосознание византийской народности как
греческой. Широкое распространение получают конные состязания, игры в поло, ярмарочные
зрелища. Семейная замкнутость предшествующих столетий сменяется в XI-XII вв. открытым
образом жизни, процветанием меценатства, созданием «ученых кружков» при дворах знати.
Невежество и неграмотность становятся предметом насмешек.
К концу рассматриваемого периода Византия стала феодальным государством. Но процесс
феодализации в отличие от Запада протекал в условиях длительного сохранения
рабовладельческого уклада, устойчивости свободной крестьянской общины, крупных городов как
центров ремесла и торговли, сильного централизованного государства. Это и обусловило
типологические особенности византийского феодализма: наличие развитой частной собственности
на землю; существование государственной поземельной собственности; длительное
существование сельской общины свободных крестьян; медленное складывание феодальной
вотчины; сохранение централизованной ренты. Типологические особенности византийского
феодализма проявились и в структуре феодально-зависимого
137
крестьянства: значительном количестве категорий зависимого населения; наличии
государственных крестьян-париков; более длительном сохранении в империи категорий
свободных крестьян. Политический кризис конца XII в. совпал-е^расцветом феодальных
отношений в империи.
РАННЕСРЕДНЕВЕКОВАЯ ИНДИЯ (VII-X вв.)
Падение империи Гупта в начале VI в. ознаменовало существенные изменения в общем облике
североиндийской цивилизации, хотя этот перелом и не был резко выражен. Политическое
крушение блестящей империи, оставившей величественные воспоминания, лишь подчеркнуло
процесс, шедший с первых веков нашей эры. Но все же именно эти события — падение империи,
нашествие варваров, борьба с ними и восстановление суверенитета местных правителей — кладут
конец «классическому» периоду и открывают иной — «феодальный», «раджпутский»,
«раннесредневековый», как его обозначают в разных исторических школах.
Основой этого перелома, возможно, явились изменения в способе производства, переход к
использованию более свободного труда в сельском хозяйстве. Однако при данном уровне наших
знаний доказать это на фактическом материале нельзя. Мы можем лишь проследить ряд других
изменений, лежащих ближе к поверхности, и по ним судить о глубинных процессах.
Начать надо с натурализации экономики и упадка городов. Этот факт, бросающийся в глаза даже
при беглом знакомстве с источниками, долгое время не был общепризнан. После опубликования
монографии Р.Ш.Шармы «Упадок городов в Индии» (см. библиографию) дискуссию по этому
вопросу можно считать закрытой. Индийский ученый проанализировал археологические данные
по более чем сотне городов и пришел к бесспорным выводам. Они заключаются в том, что пик
развития городов как центров ремесла и торговли приходится на II в. до н.э. — III в. н.э. К этому
же периоду относится наибольшее количество найденных многообразных монет. После III в.
начался упадок прежде всего в западных областях (нынешние Пенджаб, Харьяна, западная часть
Уттар-Прадеша). Играло свою роль общее положение в Евразии — упадок Рима, Парфии,
исчезновение империй Кушанов и Хань и т.д. Но были, видимо, и внутренние причины.
Волна упадка распространялась на восток и юг, замедлившись на некоторое время с
возникновением державы Гупта и возобновлением трансазиатской торговли с Византией. Но
серьезного нового импульса город в этот период не получил.
Вторая фаза упадка начинается после VI в. Она охватывает прежде всего города среднего течения
Ганга. Торговля, видимо, в значительной мере замирает. Металлические деньги почти выходят из
употребления — от династий VII в. мы не имеем эмиссии; находки монет других стран и периодов
в слоях, относящихся к этому времени, крайне редки.
Возрождение городской жизни началось в части страны в XI в., и только к XIV в. вторая
урбанизация стала несомненным фактом.
Понятно, что дезурбанизация, несомненно, вызвала, в свою очередь, серьезнейшие изменения и в
социальной структуре общества, и в
138
экономике, и в политическом строе. Аграризация хозяйственной жизни была связана не только с
абсолютным хозяйственным упадком. Именно в этот период распространяется земледелие, а
вместе с ним и государственность на недавно еще дикие территории. Вслед за земледельцами на
новые территории шли брахманы, а также ремесленники и торговцы, а затем и чиновники.
Практика дарения деревень и земель, существовавшая с древности, в первые века нашей эры
становится массовой и документально фиксированной. Дарственные грамоты стали выбивать на
медных табличках и на камне. Само появление эпиграфики такого содержания свидетельствует о
желании дарителя и получателя закрепить этот дар «навечно». Получателю грамоты даровались
права, которые с полной уверенностью можно назвать феодальными, — право распоряжаться
землей, право фискального, административного и частичного судебного иммунитета, право
требовать подчинения со стороны населения и т.п. Сомнения в значимости этого института
земельных дарений возникают иногда в связи с тем, что земельные дарения, зафиксированные в
надписях, — это почти исключительно дарения брахманам, группам брахманов, храмам с
единственной целью приобретения дарителем «религиозной заслуги», иногда сопровождаемые
обязательством со стороны получателя давать религиозное благословение семье дарителя. Однако
многие исследователи указывают, что несколько надписей о дарениях светским лицам все же
найдено, что предоставления земель вассалам за военную службу не фиксировались на «вечном»
материале и потому до нас не дошли, что они должны были быть, как о том свидетельствует
фиксируемая теми же надписями сложившаяся землевладельческо-управленческая структура.
Надписи попутно с основным дарением упоминают неких землевладельцев (бхогиков), имевших
по одной или по нескольку деревень и ту или иную власть над их населением. С IX в. появляется
термин тхаккура, означавший землевладельца из любой касты, имевшего тот или иной титул (рай,
рана, рават и т.д.).
Соответственно слабел, сокращался и терял значение собственно государственный,
управленческий аппарат. Создается впечатление, что государства VII-X вв., впрочем как и
последующие, были устроены весьма просто. Двор был сведен к минимуму, основным институтом
государства была армия, которая передвигалась по стране, обеспечивая лояльность населения
разных территорий как бы по очереди.
Армия состояла из отрядов вассалов. Наемная армия была неизвестна. Основным родом войск
была пехота, конница составляла незначительную часть армии. Использовались, как и прежде,
слоны.
В V-VII вв. на территории Индии отмечено около 50 государств, существующих рядом друг с
другом или сменяющих друг друга. Даже возникавшие время от времени крупные
государственные образования были, по существу, конфедерациями мелких княжеств.
После распада империи Гупта сохранились государства ее прежних вассалов, из которых наиболее
известным стало государство Майтрака из Валлабхи (Гуджарат). Последний правитель Валлабхи
упоминается в 766/67 г. Это государство сошло со сцены как-то незаметно, вытесненное, видимо,
Чаулукьями из Анхильвады.
Нашествие эфталитов сыграло определенную роль в разгроме остатков «классической» Индии.
Эфталиты принесли кочевнические представления о
139
государственном устройстве, которые повсюду придали феодализму похожие формы. Эфталиты и
пришедшие с ними гурджары слились с местными племенами, населявшими нынешние Синд,
Раджастхан, Северный Гуджарат и Малву, и образовали общность, получившую позднее
наименование раджпутов и сыгравшую большую роль в оформлении «индусского феодализма».
К концу VI в. крупными государствами в долине Ганга можно счесть Гауда (Бенгалия),
государство Маукхари и государство Пушпабхути. Расцвет Гауды связан с именем Шашанки
(конец VI — 30-е годы VII в.). Его государство простиралось на запад до Праяги и охватывало
часть Ориссы. Маукхари из Канауджа и Пушпабхути из Стханешвара стали союзниками, но
потерпели поражение в борьбе с Шашанкой. Харшавардхана (Харша) Пушпабхути (616-646)
объединил оба княжества и приступил к завоеваниям. Он сумел объединить под своей властью
долину Ганга, Бенгалию (после смерти Шашанки), Ориссу, Малву. Однако продвинуться к югу от
гор Виндхья ему не удалось. В 620 г. он потерпел поражение от государства Чалукья на р.Нарбада
и больше походов на юг не предпринимал. После смерти Харши его государство распалось.
Индийские историки последних десятилетий склонны считать Харшу лишь одним из удачливых
завоевателей своего времени, подобных его основным противникам Шашанке из Бенгалии и
Яшодхарману Чанделла из Малвы или завоевателям VIII в. Яшоварману из Канауджа и
Лалитадитье из Кашмира, устанавливавшим на короткое время власть над долиной Ганга. Все эти
империи рассеялись по смерти их основателей.
В этот же период существовали государства Чалукья на Декане и Паллава на крайнем юге,
устойчивость которых была значительной. Именно с этого периода создается система постоянных
центров политической жизни, борющихся друг с другом под флагами разных династий, —
Бенгалия, Северная Индия, Декан и крайний юг.
Княжество Чалукья из Ватапи возникло в начале VI в. при Пулакешине I и достигло расцвета при
Пулакешине II (609-642). Оно охватывало Махараштру и северную часть Карнатаки. Именно
Пулакешин II отбил нападение Харши. В Лате (Гуджарат) и в Андхре правили братья
Пулакешина, признававшие его главенство.
Княжество Паллава существовало еще с III в. Пулакешин II Чалукья нанес Паллавам тяжелые
поражения, но Нарасимхаварман I сумел восстановить мощь государства Паллава, разгромил
Пулакешина, захватил Ватапи. Пулакешин погиб в битве, и на 13 лет государство Чалукья
прекратило существование. Однако затем оно возникает снова и борьба Паллавов и Чалукьев
возобновляется.
В середине VIII в. политическая обстановка в Северной Индии изменилась. Началась экспансия
кланов раджпутов из Раджпутаны и завоевание ими Северной и части Центральной Индии.
Раджпуты возводили свои родословные к кшатрийским Солнечной и Лунной династиям. Еще одна
группа кланов создала легенду о своем происхождении от Огненной династии. Раджпуты стали
претендовать на право политической власти по всей Индии. Наибольшую известность среди них
приобрел клан Гурджара-Пратихаров, образовавший государство в Малве и части Гуджарата.
Кланы Чахаманов (Чауханов), Чаулукьев (Соланки), Парамаров были реально или фиктивно
родственны Пратихарам, что и позволило последним долгое время господствовать в Центральной
и Северной Индии.
140
Примерно в это же время Декан был в руках Раштракутов, сменивших Чалукьев на два века (742-
973), а Бенгалия — в руках Палов. Противоборство Пратихаров, Раштракутов и Палов, их борьба
за Доаб (территорию Джамна-Гангского двуречья) стали основной канвой политических событий
VIII-X вв. Канаудж по традиции продолжал считаться столицей всей Индии. Ватсараджа
Гурджара-Пратихара (ок. 778-784) нанес поражения Дхармапале (ок. 770-810), но в 785г.
Гурджара-Пратихары были разбиты Дхрувой Раштракутой (ок. 780-793). Дхрува принял титул
императора, но в 790 г. он уже не владел Доабом, там распоряжались Палы. В начале IX в.
Нагабхата II Гурджара-Пратихара (ок. 805-833) вновь нанес поражение Палам, но снова
раштракутский правитель, на этот раз Говинда III (ок. 793-814), сын Дхрувы, лишил его плодов
победы и подчинил себе Канаудж. В 810-850 гг. Палы вновь вытеснили другие державы из Доаба,
но во второй половине IX в. гегемония перешла к Гурджара-Пратихарам. В начале X в. произошло
очередное и последнее усиление Раштракутов. Кришна II (ок. 880-914) из этой династии подчинил
Восточный Декан (государство Восточных Чалукьев) и Гуджарат. При его преемнике Индре III
(ок. 914-928) Раштракуты овладели Канауджем и дошли до Аллахабада и Варанаси.
В X в. пришли в упадок все три державы, боровшиеся до этого за Северную Индию. Чалукьи
вернули себе власть на Декане. Они сделали своей столицей г.Кальяни. На землях империи
Гурджара-Пратихара возникли независимые княжества Парамара, Чанделла, Калачури, Гухилот,
Чаухан (Чахамана) и Чаулукья (Соланки). Государство Пала с середины X в. уже не вмешивалось
в политическую борьбу за Северную Индию, но продолжало существовать до XII в., когда
распалось на несколько владений, среди которых наиболее известно государство Сена.
На крайнем юге в IX в. исчезло государство Паллава, и весь Тамилнад в X в. был объединен
Чолами, столица которых была в Танджуре. Расцвет государства Чола приходится уже на XI в.
К этому периоду относится появление ислама на земле Южной Азии. Первые попытки арабов
напасть на Индию морским путем — снаряжая экспедиции на Тхану, Броч, Дебал — были отбиты.
Предпринятая затем попытка пройти через Хайберский проход была отражена индиа-
низованными княжествами на территории современного Афганистана. Наконец, в 712 г. армия под
руководством Мухаммеда бин Касима прошла к устью Инда по побережью Макрана и подчинила
несколько княжеств на территории современного Синда. Арабы попытались развить успех, но это
им не удалось. Пратихары и Чаулукьи из Анхильвады в Гуджарате отбили нападения. Синд
остался мусульманским, но на остальную территорию Южной Азии это обстоятельство влияло
мало.
Раджпутские государства Северной Индии в основном унаследовали предшествовавший им
политический и социальный строй. Но значительно большее значение в структуре
господствующего класса приобрело родство. Вассальные отношения обеспечивались большей
частью родственными и клановыми узами. Раджпутские кланы, тесня друг друга, двигались по
равнинам Северной Индии, и это движение в дальнейшем, вплоть до колониального завоевания,
не останавливалось. При завоевании новой территории подразделения клана получали округа,
состоявшие из нескольких сот деревень, более мелким подразделениям выделяли доли,
называвшиеся обычно чаураси, т.е. «восемьдесят четыре», хотя реальное
141
число деревень в них могло быть различным. Глава подразделения клана, военачальник, раздавал
территорию своим офицерам. Так появлялись объединения в 48, 24, 18, 12, 10 деревень. Рядовой член
клана, глава патронимии, получал одну-две деревни, с которых он должен был содержать отряд в
помощь главе подразделения. В одном из документов такой отряд насчитывает 100 пехотинцев и 20
кавалеристов. Создался своеобразный кодекс взаимных обязательств вассала и сюзерена. Вассалы
были обязаны уплатой дани, выражением покорности, присутствием и службой при дворе, помощью
государю во время войны. Совокупность этих обязанностей носила наименование авалагана. Этот
термин впервые встречается в надписи VIII в. из Раджпутаны. Таким образом, можно говорить о
возникновении феодальной структуры господствующего класса. Окончательно она была оформлена в
последующий период.
Что касается процессов на уровне хозяйства и сельской общины, то о них известно очень мало. Резко
сокращается количество сведений о рабах и прочих зависимых, лишенных средств производства слоях
населения, об аренде земли.
Судя по надписям, сельские общины в целом, включая их землевладельческую верхушку, попадали в
зависимость от бхогиков (тхаккуров), начинали платить им ренту и выполнять для них отработки
(вишти), которые ранее возлагались лишь на самые низкие, шудрянские слои. Надписи сообщают