Статья. — Русская литература. — 2013. — №
1. — С. 78-90. Ниже речь пойдет о тексте, увидевшем свет в составе письма Н. А. Львова к П. Л. Вельяминову от 17 августа 1791 года. Вскоре после его сочинения оно было напечатано в «Московском журнале»,2 став фактом литературной жизни своего времени. Налицо, таким образом, акт признания художественных достоинств этого сочинения со стороны столь авторитетной фигуры, как Карамзин, и тот редкий случай, когда дружеское письмо, покинув домашний круг, для которого предназначалось, радикально расширяет свою аудиторию. Этим письмом Львов в первую очередь стремился запечатлеть в памяти близких ему людей столь значительное событие, как освящение церкви, построенной по его проекту в селе Арпачеве Новоторжского уезда Тверской губернии, принадлежавшем дяде поэта Петру Петровичу Львову и находящемся рядом с Никольским-Черенчицами — любимым имением самого поэта. И Карамзин, и большинство читателей «Московского журнала» с несомненным интересом прочли эту эстетизированную манифестацию русских семейно-родовых традиций, проникнутых христианским духом, и воздали должное оригинальности изложения.
1. — С. 78-90. Ниже речь пойдет о тексте, увидевшем свет в составе письма Н. А. Львова к П. Л. Вельяминову от 17 августа 1791 года. Вскоре после его сочинения оно было напечатано в «Московском журнале»,2 став фактом литературной жизни своего времени. Налицо, таким образом, акт признания художественных достоинств этого сочинения со стороны столь авторитетной фигуры, как Карамзин, и тот редкий случай, когда дружеское письмо, покинув домашний круг, для которого предназначалось, радикально расширяет свою аудиторию. Этим письмом Львов в первую очередь стремился запечатлеть в памяти близких ему людей столь значительное событие, как освящение церкви, построенной по его проекту в селе Арпачеве Новоторжского уезда Тверской губернии, принадлежавшем дяде поэта Петру Петровичу Львову и находящемся рядом с Никольским-Черенчицами — любимым имением самого поэта. И Карамзин, и большинство читателей «Московского журнала» с несомненным интересом прочли эту эстетизированную манифестацию русских семейно-родовых традиций, проникнутых христианским духом, и воздали должное оригинальности изложения.