должно было прийти во Владивосток тогда, когда Красная Армия 6 декабря 1941 года уже
погнала вермахт на Запад. Кстати, велико ли было судно и сколько оно могло привезти
этих "танков и самолетов"? Словоохотливый автор не оставляет в неведении:
"водоизмещением 1200 тонн".
С серьезным видом в книге истолковывается приказ, отданный Нагумо, - топить
встречные суда "третьей страны". Приказ этот-де не относился к советским судам.
Отсюда поразительные рассуждения: "Тот факт, что Токио отдал этот приказ, а "Кидо
Бутай" встретил русское судно примерно в 900 милях южнее более короткого
оживленного пути во Владивосток с западного побережья Америки, указывает - японцы
получили некое предупреждение. Оно могло исходить только от русских, лишь они знали,
что "Урицкий" так перегружен, что маленькое судно нужно было направить необычным,
более южным курсом, подальше от дурной погоды у берегов Аляски. Предупреждение и
встреча в океане указывают на то, о чем до сих пор не подозревали, - существовал
тесный сговор между Москвой и Токио. Если с "Урицкого" видели "Кидо Бутай" в
последнюю пятницу мира на Тихом океане (5 декабря. - Н. Я.), капитан судна не
сообщил об этом открыто по азбуке Морзе... а, вероятно, "Урицкий" доложил эти
важнейшие разведывательные данные секретным советским кодом... Возможный сговор
между Токио и Москвой указывает - Сталин точно знал, как, где и когда разразится
война на Тихом океане"{364}.
Коль скоро эти данные преподносятся от имени контрадмирала Э. Лейтона,
профессионального американского разведчика, поучительно проверить их достоверность.
Обращение в советские архивы дало результаты, которых можно было ожидать. Да, был
"Урицкий", лесовоз. Водоизмещением 3328 тонн, а не 1200 тонн. В июне 1941 года
Дальневосточное морское пароходство сдало лесовоз "Урицкий" в аренду
Владивостокскому арктическому пароходству, и [275] летом - осенью 1941 года
"Урицкий" участвовал в доставке грузов в Арктику. В порты США в 1941 году
"Урицкий", естественно, не заходил. В США лесовоз ходил летом 1942 года (капитан И.
А. Чернов). По описанным причинам, никак не мог "Урицкий" встретить 5 декабря 1941
года оперативное соединение Нагумо поблизости от Гавайских островов. Все написанное
об этом от имени Э. Лейтона - ложь.
И это не должно удивлять. Американский историк флота Р. Лав, рецензируя в январе 1986
года эту книгу, писал: "Ее выход прискорбен по двум причинам. Она усиливает
представление об историках Пёрл-Харбора как о сварливых чудаках, процветающих
только в атмосфере своей крошечной теплицы. Обращение Костелло с текстом также
снижает образ и достижения прекрасного офицера, заслуживающего лучшего от
наследников его воспоминаний.
Извлекать "уроки" из Пёрл-Харбора, как бесцеремонно пытается Костелло,
изнурительная поденная работа. Ничего нельзя извлечь ни из уверенности Пранджа, что
сказанное им и есть "вердикт истории", ни из незамысловатых рассуждений Костелло о
том, что новые изыскания "едва ли изменят сцену"{365}.
Почему же? Извлечь можно то, что не желает видеть и суровый рецензент. Новейшие
исследования в США событий в Пёрл-Харборе перешли за последнюю черту, за которой
кончается наука. Теперь вину за Пёрл-Харбор пытаются поделить между Японией и
СССР! Применительно к истории с лесовозом "Урицкий" нет необходимости вдаваться в
тонкости - кто, контр-адмирал или его посмертные соавторы, лжет. Они несут
коллективную ответственность за то, что к нашим дням изучение истории Пёрл-Харбора в
США укладывается в прокрустово ложе антисоветского клише, созданного могучим
пропагандистским аппаратом. [276]
151