Воскресенский А.Д. (ред.) Политические системы и политические культуры Востока

Подождите немного. Документ загружается.

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 211

Осуществленные по закону мероприятия (дальнейшее развитие системы политического

представительства, «индианизация» колониального государственно-административного аппарата,

децентрализация политической власти) фактически поощряли ненасильственное разрешение противоречий

по поводу государственной власти между метрополией и колонией.

Правда, прошедшие в 1937 г. выборы в провинциальные законодательные ассамблеи были

организованы по куриальному принципу, что необратимо осложнило отношения между двумя основными

конфессиональными общностями- индусами и мусульманами. Помимо этого, разъединительные процессы

активно поощрялись имущей верхушкой и политической элитой мусульманского сообщества, опасавшихся,

что переход власти от англичан к индийцам будет иметь следствием тотальный контроль индусов над

экономикой и политикой в но-

520

вообразованном государстве. Таким образом, раздел Индостана был предопределен.

Вторая мировая война, в частности быстрое военное продвижение японцев в Юго-Восточную и

Южную Азию, по-новому поставила вопрос о завоевании суверенитета: отказ от дальнейших

конституционных реформ мог вполне увенчаться массовыми беспорядками и неопределенностью

перспектив Британского Раджа. Поэтому «военный кабинет» весной 1942 г. командировал в Индию миссию

британских политиков во главе с левым лейбористом Стаффордом Криппсом. Новые английские

предложения содержали некоторые новые идеи. Впервые за Индией было признано право на образование

доминиона (в обозримый период после окончания войны). Британцы были вынуждены согласиться с

самостоятельной разработкой индийцами конституции страны и с утверждением порядка избрания высшего

законодательного института страны коллегией выборщиков-депутатов провинциальных

собраний/ассамблей. За высшим законодательным органом было признано право сношений с метрополией в

процессе передачи власти.

В 1944 г. с участием политической и экономической элит был разработан «Бомбейский план»,

который представлял собой стратегию развития Индии на долгосрочную перспективу после завоевания

суверенитета (как минимум на 15-20 лет). Вокруг этой программы сформировалось согласие основных

социально-политических сил общества относительно базовых целей развития страны и средств их

достижения. Главной же триединой задачей было: создание общенационального воспроизводственного

комплекса, формирование гражданского общества на основе среднего класса, как основной и наиболее

активной части населения, построение устойчивой и постоянно воспроизводящейся системы политического

представительства. Фактически к моменту обретения независимости в Индии было создано правовое

государство со всеми подобающими данному образованию политическими и правовыми атрибутами.

Можно сказать, что это государство выступило генератором современного политического процесса, с одной

стороны, и объективно возложило на себя функции «трансформатора» социальной структуры до уровня,

необходимого для функционирования институтов и практик индустриального общества, - с другой.

521

* * *

В социальных науках уже устоялась точка зрения, согласно которой основу социального

пространства современной политики как массового общественного явления составляет средний класс. Его

численность в современной Индии, по экспертным оценкам, составляет около 250 млн. человек, т. е. около

четверти всего населения страны. Именно данная общность стабилизирует политическую систему,

поскольку средний класс, по определению нобелевского лауреата Дж. Стиглица, «исторически выступал

несущей конструкцией общества, управляемого силой закона и авторитетом демократических ценностей»

«Курс Неру», основы которого были заложены в «Бомбейском плане» и который, с некоторыми

видоизменениями (несмотря на явное неприятие личности первого премьер-министра Индии некоторыми

социально-политическими силами страны), продолжает оставаться идейной основой стратегии развития,

предполагал именно «взращивание» среднего класса, культивирование его ценностей и ориентаций.

Воздействие современных экономических процессов не повлекло за собой полного индустриально-

капиталистического преобразования всего социального пространства экономической системы, хотя в период

независимости происходило постоянное расширение современных форм хозяйствования, вовлечение в

сферу их влияния новых массовидных групп населения. В отличие от экономики, политика, пронизывающая

все сферы человеческой жизнедеятельности, активно вовлекала в свой водоворот массы индийцев (об этом,

пусть косвенно и неполно, свидетельствует восходящая динамика активности избирателей: доля

участвующих в выборах граждан превышает 60%). На последнем обстоятельстве следует остановиться

более подробно.

Давно и справедливо подмечено: для общественной жизни переходных обществ характерна

инверсия

. Иными словами, речь идет об опережающих темпах развертывания социально-политических

процессов по отношению к их, так сказать, материальной подоснове, т. е. динамике социально-экономичес-

Stiglitz G. Globalization and its Discontents. L., 2002, с 154.

Подробнее см.: Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы. М., 1974.

522

кой структуры. Важным итогом почти 60-летнего независимого развития Индии стало неуклонное

(можно даже сказать: эволюционное, не скачкообразное) повышение уровня политизации населения.

Правда, данный процесс имел свои особенности в индийских штатах и пока не привел к появлению в

общенациональном масштабе человека политического, т. е. рациональной личности, индивидуального

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

211

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 212

субъекта политических отношений, опирающегося на самостоятельное понимание собственных интересов.

Пока процессы политической социализации выражаются в использовании населением существующих

политических технологий с целью заставить правящие круги считаться с их нуждами и интересами,

впрочем, в самой общей форме.

Парадигма политической модернизации Индии имеет циклический характер, поскольку она

напрямую связана с избирательными циклами, которые фиксируют перегруппировки социально-

политических сил и выдвижение новых групп истеблишмента на руководящие позиции в обществе.

Несомненно, избирательный процесс ускоряет политическую социализацию: ранее инертные слои

населения овладевают современными технологиями политического участия, в их сознание постепенно

проникают представления о способности человека и группы повлиять на деятельность правящего класса.

Таким образом, политический процесс в Индии объективно выполняет функцию превращения подданного в

гражданина. Есть и обратная сторона электорального процесса и политической социализации в Индии.

Прежде всего это - повышение нагрузки на политическую систему, которая воспроизводится на несравненно

более высоком, чем на Западе, уровне имущественного неравенства

. Можно утверждать: основной вызов

государству - это реальная политизация массовых слоев населения, устойчивый процесс, развивающийся,

строго говоря, с 1952 г., т.е. с первых всеобщих парламентских выборов в независимой Индии.

Справедливости ради заметим: потенциально высокий уровень социальной напряженности имеет

тенденцию к «разрядке», поскольку темпы экономического роста в стране в последние 8-10 лет варьируют в

диапазоне 5-6% и более. Созданные в годы суверенитета механизмы распределительной политики весьма

успешно справляются с задачей снижения социальной напряженности в обществе.

523

Процесс массовой политизации испытывал за последние пять десятилетий и ускорения, и боковые и

даже попятно-возвратные движения. На наш взгляд, процесс политической социализации в Индии

подталкивался двумя группами факторов. Первое: естественной диверсификацией постколониального

индийского общества, дифференциацией его структур и функций под влиянием обстоятельств

индустриально-капиталистического развития. Второе: раскрепощением населения под воздействием

открытости политической системы, начиная с завоевания суверенитета

. Политический процесс, если

можно так сказать, развивался волнообразно, тогда как сами «волны» подхлестывались пятилетними или

четырехгодичными избирательными циклами. В отличие от переходных обществ с непродолжительной

политической традицией, в Индии каждые новые всеобщие выборы дополнительно вовлекают в политику

массовые слои населения. Адаптация в политической системе предполагает, что «вновь прибывшие»

формируют в себе новые качества, в том числе более высокие и дифференцированные претензии к

государственной власти по сравнению с предыдущим периодом, т. е. с дополитической стадией

существования массовых слоев электората.

Главное противоречие современного индийского общества, полагаем, состоит в вынужденном

воспроизводстве политической системы на исключительно высоком уровне реальной либо потенциальной

социальной напряженности. Потенциал конфликторегулирования у таких институтов, как каста, отнюдь не

беспределен; и обостряющиеся социальные противоречия готовят ему новые испытания. На поверхности

общественной жизни данное противоречие выступает как конфликт между качественно почти не

изменившимся потенциалом политической системы (учет демографической динамики здесь весьма уместен)

и растущими притязаниями к государству и власти со стороны массовых слоев народа.

Данные противоречия уже не могут быть, как прежде, эффективно нейтрализованы с помощью

традиционных социально-институциональных матриц (религии, общины и проч.). Еще в начале 80-х годов

прошлого века авторитетный в Индии

Впрочем, следует отметить, что интенсивность и темпы политизации корректировались наличием

социально-институциональных механизмов традиционного индийского общества.

524

социолог X. К. Паранджапе, в частности, писал: «Секрет прочности британской и некоторых других

западных демократий заключается в том, что их правящие классы осознали необходимость своевременных

компромиссов, и поэтому они (политические системы развитых стран. - А. В.) всегда находятся на шаг

впереди революции. Мне кажется, что индийские имущие классы не способны сопрягать свои интересы с

категорией долгосрочной перспективы»

Разумеется, мнение индийского ученого не свободно от полемической заостренности. Верно,

однако, и то, что в политической системе Индии, несмотря на ее гибкость и пластичность, наличествуют

«узкие» места: прежде всего следует иметь в виду так и не устраненное противоречие между поступательно

развивающейся социализацией народа, с одной стороны, и отстающим мышлением политического класса - с

другой.

Хорошо известно: социальная напряженность создает трудности для функционирования

политической системы, угрожает целостности общества. Социальная напряженность неотделима от

фрагментации социума, от его недостаточной горизонтальной интеграции, от относительной слабости

среднего класса и неразвитости гражданского общества. Однако подобные дефиниции едва ли приложимы к

нынешнему индийскому обществу. Устойчивый экономический рост, отработанность механизмов

социального распределения его результатов, многочисленный (в абсолютных цифрах) средний класс - эти и

многие другие факторы требуют более точной оценки состояния гражданского общества в Индии. Поэтому

методологически более точной мне представляется дефиниция «поляризованное» гражданское общество,

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

212

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 213

адекватно передающая и «продвинутость» индустриально-капиталистических процессов, и наличие

мощного пласта натурально-традиционных производительных сил и их социальных носителей. Таким

образом, механизм смягчения социальной напряженности и преодоления фрагментации зависит от

комплекса политических и экономических факторов, заслуживающих более подробного рассмотрения.

Сохранение политической системы в равновесном состоянии напрямую зависит от пластичности

партийной системы, от

«Seminar», New Delhi, 1980, №251, с. 31.

525

ее способности (через последовательные перегруппировки сил) переместиться на более высокий

уровень равновесия, консолидировать фрагментированные группы в целостности более крупного порядка.

Однако, как отмечал еще во второй половине 70-х годов американский исследователь Д. Б. Розенталь, самое

действенное средство стабилизации партийно-политической системы - это структурные преобразования в

индийском обществе: последовательные аграрные реформы, расширение системы социальных услуг и

облегчение доступа к ней низших слоев населения, приобщение сельской бедноты к кооперативному

движению, политическая децентрализация через систему панчаятов и т.д.

. Вышеперечисленные задачи

актуальны для Индии и в начале третьего тысячелетия.

Агрегирование интересов как средство преодоления социальной фрагментации характерно не

только для Индии, но и для более развитых политий, в частности Италии. В сфере политических отношений

можно наблюдать некую обобщенную тенденцию: речь идет о компенсации политическими средствами

внутренней разобщенности переходных обществ.

Впрочем, в процессе преодоления фрагментации

возникают и определенные различия. Так, в Италии, т. е. в обществе с более диверсифицированной и четкой

социальной структурой, формируется двухблоковая «антифрагментационная» модель (в центре которой

располагаются правоцентристский и левоцентристский полюса притяжения), тогда как в Индии все

социально-культурное и идейное многообразие общества начинает укладываться в три формирующихся

полюса- традиционно-консервативный (БДП и союзники), национально-этатистский (ИНК и тяготеющие к

этой партии силы) и левоцентристский (включая коммунистов). Более сложный характер формирующейся в

Индии партийно-политической структуры (по сравнению, например, с Италией) в конечном счете связан с

тем обстоятельством, что привычная для развитой политической жизни оппозиция правые - левые как бы

накладывается на ха-

Rosenthal D.B. The Expansive Elite. Berkeley, 1977, с. 159-305.

На наш взгляд, и Италию, с учетом сохраняющейся дихотомии север - юг, можно рассматривать

как «продвинутую» модель переходного общества.

526

рактерную для переходного общества дихотомию традиционализм - современная политическая

культура

Наконец, на жизненный тонус современного индийского социума активно влияет стратегия

развития, последовательно осуществляемая политическим классом страны с 1947 г.

В 90-е годы в научной литературе нередко друг другу противопоставляются личности и

поведенческие модели М. К. Ганди и Дж. Неру. Такого рода взгляды, некритически воспринимающие

текущую политическую конъюнктуру Индии, являются, на мой взгляд, дилетантскими. Проблема

взаимоотношений двух лидеров национального движения, несомненно, заслуживает специального

внимания. Они- представители различных политических субкультур. Говоря конкретнее, Ганди и Неру

выражали мысли и чувства, так сказать, традиционного и современного сегментов одного и того же

общества.

В научном обиходе общества, подобные индийскому, принято называть

дуалистическими/поляризованными. Ганди ясно представлял себе степень влияния в обществе прослойки

крупных предпринимателей. В общесоциальных целях он пытался побудить верхушку бизнеса к

умеренности в потреблении и, применяя современную терминологию, к системному восприятию

индийского общества. Логическим итогом данных усилий стала идея добровольного самоограничения

частнособственнических классов

. Таким образом, Ганди небезуспешно своим примером и своей

деятельностью «взращивал» комплекс социальной ответственности в индийском предпринимательском

сословии.

Поверхностны и представления об идейной и культурной ограниченности Дж. Неру. Первый

премьер-министр Индии взвешенно и трезво смотрел на интериоризацию политической демократии и

системы представительства в иерархически

См.: Володин А. Г., Широков Г. К. Индия 90-х годов: политическая экономия «второй

республики». - Индия и мир. М., 2000, с. 113-119.

Гандистская концепция самоограничения в начале третьего тысячелетия обретает второе

дыхание: она выполняет функцию поддержания целостности индийской цивилизации. Отсутствие

аналогичного комплекса идей в России, в частности, делает поведение отечественной политической системы

труднопрогнозируемым.

527

стратифицированное, глубоко поляризованное общество. Реализм этот, надо признать, рельефно

проявился в модели Неру-Махаланобиса, ставшей альфой и омегой стратегии независимого развития Индии.

Среди ее опорных политических принципов целесообразно выделить следующие положения.

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

213

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 214

1. «Подмораживание» экономического роста с целью предотвратить отрыв т. н. современного

сектора (олицетворявшего индустриально-капиталистические уклады хозяйства) от сектора натурально-

традиционных производительных сил в условиях поступательного развития процессов политизации и

наличия политической системы открытого типа. Эволюционный подход к модернизации социально-

экономической структуры позволил сохранить ресурсный потенциал (запас прочности) политической

системы и избежать неконтролируемого нарастания социальной напряженности в обществе.

2. Политически акцентированное стремление сохранить социальное равновесие в индийском

обществе. Гибкая подстройка к расстановке социально-политических сил зримо проявилась, например, в

конце 60-х годов, когда государство, национализировав 14 крупнейших частных банков, облегчило доступ к

дешевому кредиту для мелкого и среднего предпринимательства, наиболее массовой базы поддержки

политической системы Индии. В то время действия правительства Индиры Ганди помогли расширить

социальное пространство политической системы, укрепить основы политического представительства в

Индии.

3. Создание в процессе экономического роста завершенного общенационального

воспроизводственного комплекса и развитие в экономической системе связей горизонтального типа.

Решение данной общеэкономической задачи стимулировало формирование среднего класса, носителя идей,

ценностей и институтов гражданского общества.

При оценке социальной эффективности институтов политического представительства в Индии

необходимо помнить: их устойчивое функционирование объективно создает благоприятные условия для

социализации и адаптации к законам политической системы низших слоев традиционно-иерархического

общества, подвергающихся процессам политической и экономической модернизации.

528

Социальная эффективность политических институтов в Индии напрямую зависит от выполнения по

крайней мере трех предварительных условий:

1. Наличия традиции объединения основных социально-политических сил во имя совместного

исполнения крупного общенационального проекта.

2. Способности политического класса концептуально сформулировать основные цели и задачи

развития общества на средне- и долгосрочную перспективу.

3. Умения правящих групп своевременно вносить коррективы в текущую государственную

политику.

***

Рост фундаменталистских настроений в сопредельных странах, попытки утвердить однополярное

строение мира, настойчивое навязывание неолиберальной модели глобализации- эти и другие

обстоятельства определенно осложнили внешние условия воспроизводства политической системы Индии.

Однако важным ресурсом жизнеспособности индийской цивилизации однозначно является умение

критически усваивать любой опыт, и положительный, и отрицательный. Такого рода качества позволяли

Индии находить выход из самых серьезных испытаний.

529

В. Я. БЕЛОКРЕНИЦКИЙ. ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА И

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА МУСУЛЬМАНСКИХ СТРАН ЮЖНОЙ

АЗИИ

В соответствии с принятым определением Южноазиатского региона в его состав входят два весьма

крупных по населению государства с преобладанием мусульман- Пакистан и Бангладеш, а также

Мальдивская Республика (300 тыс. жителей). Иногда в Южную Азию включают Афганистан, хотя он

принадлежит, по большинству параметров, к Западноазиатскому (Ближне-Средневосточному) ареалу.

Особую актуальность изучению особенностей политического устройства Пакистана и Бангладеш

придает острая международная ситуация в регионе. Индия с преимущественно немусульманским, более чем

миллиардным населением является его подлинным центром. «Обрамляющие» ее с северо-запада и востока

Пакистан и Бангладеш выступают нередко оппонентами Индии. Наиболее глубоки противоречия между

Индией и Пакистаном, восходящие к периоду образования в 1947 году двух независимых государств на

месте британской колонии. В основе споров лежала проблема, имеющая непосредственное отношение к

рассматриваемой здесь теме, а именно, могут ли религия (в частности, ислам) и связанная с ней культура

служить основой нации, национальной идентичности, определяя существенные черты политической

системы и характера современного государства. Теоретические разногласия оказались сопряжены с

проблемой определения судьбы одного из княжеств, входивших в состав колониальной Индии - Джамму и

Кашмира. Большинство населения в нем составляли мусульмане, но решением правителя оно было

присоединено к Индии. Как следствие, его международный статус до сих пор остается не проясненным.

Отношения между двумя государствами на протяжении всего периода их существования были

напряженными или прохладными, трижды прерывались военными действиями, а также короткими

пограничными кон-

530

фликтами. Новая война таит серьезную угрозу из-за обретения Индией и Пакистаном ядерного

оружия (испытано в мае 1998 года), а также баллистических и тактических ракет.

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

214

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 215

Материал, представленный в данной главе, распадается на три части. В первой коротко освещается

история ислама в Индии и формирование мусульманского потока в движении за освобождение от

колониального господства. Вторая часть посвящена особенностям политической системы в Пакистане и

Бангладеш. Наконец, в третьей рассматриваются характерные черты политической культуры в двух этих

странах. Цель данной главы состоит в том, чтобы выделить то главное, что отличает политическую систему

и политическую культуру в Пакистане и Бангладеш от соответствующих явлений в других странах Азии, и

прежде всего в Индии, с которой у них имеется в анализируемом плане много общего.

Ислам в политической истории и культуре Индии

Первое появление ислама на территории Индии (нынешней Южной Азии) обычно относят к 712

году, когда войска Умейядского халифа под командой Мухаммада бин Касема нанесли поражение Радже

Дахиру, индусскому правителю Синда, государства, расположенного в среднем и нижнем течении р. Инд.

Хотя синдская область Макран еще раньше, уже в конце VII века, при халифе Муавия, вошла в состав арабо-

мусульманского государства. Утверждение власти арабов над низовьями Инда привело к созданию там

страны ислама (дар уль-ислам) с характерным для них порядком обложения специальным налогом

(джизьей) иноверцев, их оттеснением на задний план и созданием тем самым благоприятных условий для

обращения местного населения в новую религию.

Этап окраинного, анклавного господства мусульман в Индии завершился к началу второго

тысячелетия н. э. Утвердившиеся к тому времени на горных плато к северо-западу от Индо-Гангской

равнины тюрки-мусульмане из Средней Азии распространили свою власть сначала на области в среднем

течении Инда (Панджаб), а затем и на Двуречье Ганга и Джамны, вплоть до Бенгалии, а на юго-востоке

дошли до Гуджарата и Декана. Разрушительные походы Махмуда Газневи в начале XI века сопровождались

безжалостным истреблением святынь

531

индуизма, но распространению ислама содействовало не только насилие и покровительство властей,

но и прозелитская деятельность духовных руководителей мусульман, в первую очередь из числа суфиев,

таких как Моинуддин Чиштия, Шейх Фаридуддин, Низамуддин Аулия и др. Власть мусульманских

правителей над Индией с 1206 года осуществлялась из центра в Дели, расположенного в водоразделе между

бассейнами Инда и Ганга. На протяжении трех веков главное мусульманское государство было известно как

Делийский султанат, а с 1526 года как империя Великих Моголов. Последнюю основал выходец из Средней

Азии Захирууддин Бабур. При его внуке Акбаре границы империи раздвинулись, в нее входила уже не

только Северная, но и большая часть Южной Индии. Акбар пытался примирить ислам и индуизм,

пропагандировал их синтез в виде изобретенного им кодекса «дин-и-иллахи» (божественная религия), но

неудачно. Его реформы вызвали консервативно-возрожденческую реакцию мусульманской общины и

позднее привели к усилению строго исламского характера власти, особенно при последнем из

могущественных могольских правителей падишахе Аурангзебе (1658-1707 гг.).

Со смертью последнего империя вступила в полосу длительного кризиса. С середины XVIII века

она стала ареной соперничества европейских держав - Англии и Франции, а затем колонией первой из них.

Впрочем, формально власть Великих Моголов была упразднена только в 1858 году, после подавления

Сипайского восстания.

Таким образом, на протяжении почти тысячелетия ислам оставался в Индии господствующей

политической силой. Государство Моголов в XVI-XVIII веках составляло важное звено в цепи восточных

«пороховых империй» (Османской, Сефевидской). Северная Индия прочно входила в ареал арабо-

персидской «высокой культуры», а среди представителей ее господствующих слоев заметное место

занимали среднеазиатские тюрки и афганцы.

Хотя мусульмане, ряды которых неуклонно пополнялись за счет местного населения, в начале-

середине XIX века составляли не более пятой части жителей, их представительство в высших слоях

местного общества было тогда, скорее всего, преобладающим, или в крайнем случае паритетным с

немусульманами, прежде всего индусами. Последние, однако,

532

раньше приобщились и лучше приспособились к британским колониальным порядкам и к концу

столетия оттеснили мусульман на задний план.

Это вызвало у представителей мусульманской общины чувство протеста и стремление

компенсировать потери. Английские власти, исходя из своих интересов, поддерживали приобщение

мусульманской элиты к европейскому образованию, предоставив ей льготы политического характера. В

1905 году они разделили Бенгалию (самую крупную и старейшую из своих провинций) на мусульманскую и

индусскую по преобладающему составу населения, в 1906 году согласились с инициативой образования

Мусульманской лиги как организации, отдельной от функционировавшего с 1885 года общеиндийского

Национального конгресса, а в 1909 году по первому конституционному акту Морли-Минто выделили

мусульман в особую избирательную курию.

Последовавшее в годы Первой мировой войны и сразу после нее объединение всех политических

сил Индии с целью добиться от англичан наибольших уступок на пути к самоуправлению вызвало затяжной

кризис в рядах Мусульманской лиги. Из него она стала выходить только в 1937 году, после проведения

выборов в законодательные провинциальные собрания. Победа на них представителей Индийского

национального конгресса (ИНК) заставила мусульманскую элиту искать способы консолидации. Главным

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

215

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 216

идеологом этой линии стал известный поэт и философ Мухаммад Икбал, а политиком, благодаря которому в

основном она увенчалась успехом, был Мухаммад Али Джинна, получивший еще до образования Пакистана

от своих сторонников титул «каид-и-азам» (великий вождь).

В годы Второй мировой войны Джинна сумел воспользоваться выгодной ситуацией, созданной

длительным тюремным заключением руководства ИНК во главе с Махатмой Ганди и Джавахарлалом Неру,

и укрепил позиции и авторитет Мусульманской лиги. Долгое время остававшаяся элитной организацией,

Лига в 1944-46 годах превратилась в достаточно массовую партию, использующую в своих целях в том

числе и лево-популистские лозунги исламского социализма.

В 1940 году на ее сессии в Лахоре была принята резолюция, призывающая к образованию двух

мусульманских государств на

533

северо-западе и востоке Индии. С этого времени обретает популярность название Пакистан («страна

чистых»), а сама резолюция фигурирует как пакистанская. В 1946 году требованием Лиги становится раздел

Индии на два доминиона-Пакистан и Хиндустан. Исчерпав аргументы против, на отделение Пакистана в

конце концов соглашается и руководство Конгресса. В августе 1947 года происходит расчленение

колониальной империи с образованием Индийского Союза и Пакистана.

Уход англичан был поспешным и плохо подготовленным. Раздел привел к перемещению из Индии

в Пакистан и обратно 12-15 миллионов людей. Жертвами межобщинных стычек и погромов,

сопровождавших рождение новых государств, стали, по разным оценкам, от 250 тыс. до 1 млн. человек.

Осенью 1947 года начались столкновения между индийскими и пакистанскими вооруженными

отрядами в Кашмире. Заключенное с помощью ООН в самом начале 1949 года перемирие закрепило раздел

княжества на индийскую (три четверти населения) и пакистанскую части, но за ним не последовало

проведение плебисцита и решение спора мирным путем. Кашмирская проблема продолжала отравлять

отношения между двумя соседями вплоть до 1965 года, когда Пакистан попытался засылкой диверсантов

дестабилизировать положение в индийской части Кашмира, но натолкнулся на решительный отпор со

стороны Индии.

Рожденный как отколовшееся и окраинное государство, Пакистан испытывал все трудности

связанного с этим положения. Они увеличивались из-за разорванности страны на два «крыла» - Западный

Пакистан отделяли от Восточного 1500 км индийской территории. Существенным был к тому же разрыв в

культуре, быте и историко-литературных традициях населения западной и восточной частей страны.

Географо-экономическая и культурно-историческая разобщенность создали фон, благоприятный для

политических настроений в пользу обособления Восточной Бенгалии от Пакистана. Первые всеобщие

выборы, проведенные поздней осенью 1970 года, показали популярность идей отделения, и уже в марте

1971 года ее сторонники провозгласили создание Народной Республики Бангладеш.

В конце того же года Пакистан вступил в крайне неудачную для себя войну с Индией. Она

закончилась расколом стра-

534

ны, образованием Бангладеш и оформлением нынешней геополитической конфигурации в Южной

Азии.

Характерно, что ислам не смог сыграть роль идейной силы, достаточной, чтобы сплотить созданное

«во имя его» государство. Вместе с тем нельзя отрицать немалое значение, которое он имеет как одна из

основ национально-государственной идеологии, в первую очередь в Пакистане, но также и в Бангладеш.

Особенности политической системы

Главной чертой в обоих государствах остается авторитаризм, слабость демократических норм и

принципов. Некоторые особенности авторитарного политического устройства прямо связаны с наследием

колониального времени.

Система колониального управления не могла, собственно, быть иной, кроме как авторитарной.

Вместе с тем колониальные порядки в Индии в 20-40-х годах XX века считаются менее жесткими, чем

установленные к тому времени Францией в Индокитае и Голландией на островах Малайского архипелага, в

нидерландской Индии.

Вместе с тем и англичане в Индии прибегали к жестким средствам борьбы с оппозицией и

подавления антиправительственных выступлений. Среди известных примеров периода после окончания

Первой мировой войны - расстрел участников мирного митинга в г. Амритсар в Панджабе в 1919 году,

физическая расправа с участниками антибританских общеиндийских кампаний в начале 1930-х годов, и

особенно в 1942 году. Помимо методов подавления массовых выступлений, англо-индийские власти

использовали различные формы преследования политических лидеров и партийных функционеров, от

арестов до осуждения по суду на длительные сроки тюремного заключения. Власть не гнушалась иногда

прибегать к пыткам на допросах и варварским наказаниям типа порки розгами. Символом беспощадного

преследования противников колониального режима стала тюрьма из камер-одиночек на Андаманских

островах (разрушенная, впрочем, в конце 1930-х годов).

В карательных целях англо-индийская администрация в экстренных случаях использовала

регулярные армейские час-

535

ти. Причем дабы избежать проявления чувств симпатий рядового состава к населению, для

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

216

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 217

подавления гражданских свобод, как правило, использовали подразделения, состоящие из набранных по

контракту жителей удаленных от места их применения районов страны. Особой надежностью отличались

солдаты-гуркхи из соседнего формально независимого Непала.

Наряду с армией англичане создали разветвленный аппарат полиции. Именно он выполнял

основные задачи по поддержанию порядка и спокойствия. Действия полиции зачастую выходили за

регламентированные рамки и отличались неприкрытым произволом.

Излишне говорить, что колониальный авторитаризм характеризовался отсутствием адекватного

механизма выявления политической воли населения. Но определенные шаги в этом направлении англичане

предприняли.

Уже говорилось об акте 1909 года, вводившем элементы выборности и известном как реформа

Морли-Минто, по имени министра (государственного секретаря) по делам Индии и вице-короля. В

соответствии с ним к выборам в т. н. индийские советы, консультативно-законодательные органы при

центральной и провинциальных администрациях, допускалась узкая прослойка состоятельных и

образованных индийцев (не более процента от всего взрослого населения). В конце 1919 года вступил в

действие новый конституционный акт Монтэгю-Челмсфорда, расширявший электоральный корпус при

выборах в провинциальные законодательные советы до 5 млн. человек (около 3 проц. взрослого населения),

но до выборов в центральное законодательное собрание допускалось впятеро меньшее число жителей.

Последняя колониальная конституция, Закон об управлении Индией 1935 года, предоставлял активное

избирательное право уже 30 млн., или примерно 15 процентам взрослых жителей.

Английские власти постепенно вводили и другие элементы демократического устройства- от

исполнительной ветви отделилась, хотя и не полностью, законодательная, значительную самостоятельность

приобрела судебная власть.

Основные положения конституционно-парламентской политической системы получили дальнейшее

развитие в Пакистане и Бангладеш. Первая Конституция Пакистана была принята в 1956 году. При этом

страна из доминиона превращалась в ис-

536

ламскую республику парламентского типа, сохранявшую членство в Британском Содружестве

наций. Пришедшие к власти в 1958 году военные отменили первую конституцию и в 1962 году объявили о

введении конституции президентской республики с широким использованием института непрямых

многоступенчатых выборов. Она просуществовала до 1969 года.

В 1973 году парламент принял третью конституцию, которая не отменена до сих пор. Однако в нее

в разное время вносилось 15 поправок, ряд которых вводили существенные изменения формы и типа

действующей политической системы.

Единственная Конституция Бангладеш принята в ноябре 1972 года, однако часть многочисленных

поправок к ней также фиксировала как серьезные перемены в механизме правления, вызванные

чередованием гражданских и военных режимов, так и меняющиеся предпочтения государственной

идеологии.

По сравнению с Индией, элементы авторитаризма в политической системе Пакистана и Бангладеш

значительно заметнее. Если взять «идеальную» сферу, т. е. конституционное устройство, то в Индии, как и,

к примеру, в США, была очень скоро после завоевания независимости разработана конституция, в целом

выдержавшая проверку временем. Конституция 1950 года- объемный и тщательно разработанный документ,

содержащий изложение основных принципов демократического порядка, прав человека и гражданских

свобод. Отправляясь во многом от Закона об управлении Индией 1935 года, индийская конституция вводила

принцип всеобщего избирательного права, прямого и тайного голосования в парламент (нижнюю палату),

ответственного перед ним правительства, наделяя в то же время определенными существенными

полномочиями избираемого косвенным путем (голосами парламентариев) президента и формируемую

опосредованно высшую палату парламента. При этом главной причиной усложнения политической системы

был множественный регионально-языковой (этнонациональный) состав Индии и ее построение на

принципах федерации централизованного вида, без права выхода формируемых федерацией штатов из ее

состава.

В Конституцию Индии 1950 года за более чем полвека было внесено свыше 100 поправок.

Некоторые из них отражали особенности идеологических установок господствующих в

537

стране политических сил, но в основном они носили корректирующий и уточняющий характер.

В области реальной политики Индия оставалась примером самой крупной демократии в мире, где

13 раз проводились всеобщие выборы, из них 8 раз - очередные, по истечении пятилетнего срока работы

парламента. Лишь в 1975-77 годах вместо предусмотренных конституцией норм политической жизни

действовали правила чрезвычайного положения. Высокой оставалась политическая активность населения - в

выборах принимали участие 50-60% имеющих право голоса.

В политической системе Индии партии и их лидеры играют главную роль. Иначе обстоит дело в

Пакистане и Бангладеш. Как боковые, отклоняющиеся ветки на дереве южноазиатской демократии, их

отличает гипертрофированное значение неполитических сил, прежде всего военной и гражданской

бюрократии. Исторически это объясняется менее развитыми традициями политической жизни и борьбы в

регионах, образовавших Пакистан и Бангладеш.

Кроме того, мусульмане северо-запада Индии (прежде всего панджабцы и пуштуны) охотно

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

217

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 218

рекрутировались колониальными властями в армию, и к моменту обретения независимости удельный вес

военных среди представителей верхних и средних слоев был в Пакистане выше, чем в Индии. То же самое

справедливо и в отношении гражданской бюрократии. Хотя среди политических деятелей колониальной

Индии мусульмане составляли заметную часть, существенно, кстати, превосходившую их долю в населении,

количественно слой политиков был невелик. Впрочем, пакистанская элита первых лет независимости по

большей мере состояла как раз из них, причем в основном это были эмигранты из непакистанских районов

Индии (главным образом из городов Дели, Лакнау, Хайдерабада и Бомбея), но затем они уступили

первенство местным по происхождению чиновникам-бюрократам и военным.

Уже в середине 1950-х годов в Пакистане образовался военно-гражданский бюрократический

«комбайн» (блок, или альянс), оттеснивший профессиональных политиков на второй план. Судебная власть

оказалась в подчиненном положении, хотя и сохранила определенную независимость и самостоятельное

значение. К управляющей элите примкнула и наиболее

538

преуспевающая часть деловых людей, торговцев и промышленников - пакистанские «олигархи»,

или, как их там тогда называли, «монополисты».

Военно-гражданский альянс осуществляет прямое или косвенное управление Пакистаном до сих

пор. Из 59 лет суверенного развития военный и полувоенный (военно-гражданский) режимы существовали

на протяжении 32 лет, а на существование гражданско-демократической политической системы пришлось

27 лет, т. е. соотношение примерно 50:50.

Существенной представляется также направленность перемен, и с этой точки зрения выделяются

три крупных периода. Первый охватывает два начальных десятилетия, когда эволюция шла от переходной

системы «учредительной демократии» к становлению «просвещенного авторитаризма» через короткий (два

с половиной года) этап парламентской демократии. Второй период, начавшийся с кризиса военно-

авторитарной системы, включает непродолжительный (пять лет) эксперимент с парламентским

демократизмом при сохранении авторитарного существа власти и 11 лет исламизированного военного

правления, которое три последних года (с 1985 по 1988) дополнялось фасадом квазипарламентской

демократии, следствием проведения выборов на непартийной основе. Последний период (после гибели в

авиакатастрофе в августе 1988 года генерала-диктатора М. Зия-уль-Хака) характеризуется преобладанием

демократических черт (что соответствует и общемировой тенденции, «третьей демократической волне»).

Однако, несмотря на четыре раза проведенные выборы, суть политической системы кардинально не

изменилась. Это стало особенно ясно после того, как в октябре 1999 года военные вновь, уже в четвертый

раз, взяли на себя непосредственное управление страной. По прошествии трех лет, осенью 2002 года,

прошли выборы в парламент. Однако существо власти не изменилось, т. к. военно-бюрократический альянс

сохранил, условно говоря, контрольный пакет акций. Вместе с тем, в политико-юридической форме

произошли изменения, которыми нельзя пренебрегать. Участие в выборах дало населению возможность

реализации своих гражданских прав. Военные вынуждены делить власть с политиками и политическими

партиями. Появилась перспектива дальнейшей демократизации системы управления страной.

539

При этом, разумеется, не следует забывать о дозированности уступок, на которые до последнего

времени соглашались власть предержащие. Выборам октября 2002 г. предшествовало создание

определенных, необходимых с их точки зрения предпосылок. В июле 2001 года генерал Мушарраф

провозгласил себя президентом, а в апреле 2002 года состоялся референдум по вопросу о продлении на пять

лет его президентских полномочий. Несмотря на невысокую явку и бойкот референдума основными

политическими силами страны, процедура легитимации властного положения генерала и возглавляемого им

режима была доведена до конца.

За выборами 2002 г. последовала полоса длительного закулисного торга. Партии, поддерживающие

президента, хотя и сумели получить большинство мест в парламенте, но столь незначительное, что это

затруднило решение юридических коллизий, связанных с введением в текст действующей Конституции

1973 г. поправок, существенно усиливающих роль президента и «встраивающих» в политическую систему

новый орган - Совет национальной безопасности. Последний должен обладать контрольно-

наблюдательными функциями и состоять из занимающих высшие военные и гражданские посты

чиновников.

В политической системе Бангладеш много общего с пакистанской. Некоторые причины этого уже

назывались. Помимо традиций колониального периода немалую роль сыграла и общая политическая судьба

на протяжении четверти века, с 1947 по 1971 год. Одним из следствий пребывания Восточной Бенгалии в

составе Пакистана было привлечение восточнобенгальцев к службе в вооруженных силах. Это делалось для

того, чтобы несколько уменьшить отставание тогдашнего Восточного Пакистана в плане вовлеченности его

представителей в бюрократический корпус, в том числе военный.

После достижения независимости преобладающими группами влияния в Бангладеш оказались

функционеры ставшей правительственной партии «Авами лиг» (Народная лига) и участники сопротивления

пакистанским военно-карательным силам из «мукти бахини» (армии освобождения). На вооруженные силы,

как в Индии первых лет суверенитета, обращалось мало внимания, к старой бюрократии относились с

подозрением, как к неизбежному злу. Преобладающие позиции ока-

540

запись у политического класса, весьма разношерстного по идейно-партийным ориентациям.

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

218

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 219

Экономические трудности, наступившие, в частности, в связи с тем, что Индия, как главный спонсор

Бангладеш, не обладала достаточной мощью, способствовали вызреванию условий для бунта военных.

Среди последних выделялись участники войны за освобождение в 1971 году и не участвовавшие в ней

офицеры-бенгальцы, служившие в тот период в Западном Пакистане. Количественно последняя группа

превосходила первую, но радикально настроенные элементы были и там, и там. После кровавой расправы в

августе 1975 года с отцом нации (бангабандху) Муджибур Рахманом и его семьей военные в течение ряда

лет приноравливали под себя политическую систему. Они увеличили втрое расходы на армию и ее

количественный состав, укрепив свою «базу власти» и расширив военно-бюрократический слой.

Подобно тому, что было в Пакистане, вслед за первым переходным этапом господства

профессиональных политиков в Бангладеш установилась система преобладания бюрократов из армейской и

гражданской (прежде всего судебной) службы. При этом там сложилось более благоприятное для

гражданских чиновников соотношение между ними и военными. Что объясняется, в частности, иной

геополитической функцией страны. В отличие от Пакистана, который с конца 1970-х годов приобрел

благодаря «сочлененности» с Афганистаном новую значимость в геостратегии глобальной холодной войны,

Бангладеш ее утерял после окончания культурной революции в КНР и смерти Мао Цзэдуна в 1976 году,

завершения Вьетнамской войны и сокращения советско-американского противостояния в Индийском

океане. В то же время исключительно острая проблема нищеты, традиционно характеризующая Бангладеш

(самую густонаселенную из крупных и бедных стран мира), привлекла к ней внимание международных

экономико-благотворительных организаций и усилила роль местной бюрократии, помогающей реализовать

их программы.

Вызывает поэтому даже некоторое удивление то обстоятельство, что из 34 лет независимости на

военное правление в стране приходится 15 лет, т. е. соотношение приблизительно то же, что в Пакистане, -

примерно 50:50. Логично, между тем, что правление военных в Бангладеш никогда не принимало

541

форму жесткого военного правления пакистанского типа. Гражданско-демократический фасад, за

исключением относительно коротких интервалов после переворотов 1975 и 1982 годов, «обволакивал»

власть военных. Правители из числа военных стремились быстро осуществить трансформацию в

гражданских руководителей. Они активно занимались при этом партийным строительством, инициируя

создание организаций, которые сохраняли в дальнейшем ведущее или заметное место в партийно-

политической системе.

Из 19 лет гражданского правления три с половиной года приходятся на начальный,

«учредительный» период, а оставшиеся - на последний этап, наступивший после того, как армия в 1990 году

отказалась поддержать своего «выдвиженца» генерала-президента X. М. Эршада и «ушла в бараки»,

предоставив политическим партиям соревноваться за власть на выборах 1991, 1996 и 2001 годов.

Характерные черты политической культуры

Та часть общей культуры, которая опосредует политическую деятельность, считается политической.

В рассматриваемых нами мусульманских обществах главным культурообразующим фактором служит

религиозный. Ислам к тому же, по общему мнению, теснее других религий связан с политикой и потому в

весьма значительной степени определяет политическую культуру. Немалое значение имеют в то же время и

этнические, регионально-языковые особенности культуры. Если религия играет в основном

консолидирующую роль, то этнические факторы - дифференцирующую. Впрочем, и религия, в частности,

такая, как ислам, не только объединяет, но и разъединяет. Ибо в исламе существует деление на два главных

исторически сложившихся направления - суннизм и шиизм - и множество сект, суфийских орденов и

религиозно-доктринальных сообществ.

Однако если не придавать большого значения внутриисламским различиям, Пакистан и Бангладеш

относятся к числу весьма однородных в конфессиональном отношении государств. Мусульмане составляют

97% пакистанцев и 88% бангладешцев. Среди меньшинств в Пакистане первое место занимают христиане,

проживающие главным образом в провинции

542

Панджаб, в ее деревнях и городах локального значения. Они -потомки представителей низших каст,

обращенных в христианство (главным образом, католичество) миссионерами, занимавшимися активной

прозелитской деятельностью в последние десятилетия колониального управления Индией. В северных и

западных районах Синда обитают низкокастовые индусы, часть которых за последнее время преуспела в

торговле. Высококастовых индусов на территории Пакистана почти не осталось. Резко уменьшилось после

вступления страны на путь исламизации число парсов-огнепоклонников, входивших в деловую элиту и

выехавших главным образом на Запад.

В Бангладеш основную массу немусульманского населения составляют индусы различных каст,

главным образом низших. Основная их часть проживает в пограничных с индийскими штатами Западная

Бенгалия и Ассам северных и северо-западных округах. В периоды обострения индусско-мусульманских

отношений на субконтиненте и проведения властями Пакистана и Бангладеш политики «поощрения ислама»

наблюдалась массовая эмиграция индусов в Индию. Их доля к 1971 году упала до 13% по сравнению с 18%

в 1961 году. При светском режиме Муджибур Рахмана в 1972-75 годах она несколько выросла, но

впоследствии сократилась до 11 процентов. Другие религиозные меньшинства - буддисты и христиане -

вместе составляют 1% населения. Обе религии распространены главным образом среди жителей горных

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

219

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 220

районов области Читтагонг на восточной границе республики с Мьянмой (Бирмой) и индийскими штатами

Мегхалая и Трипура. Среди горных племен, сохранивших отчасти верность и анимистским культам,

выделяются своей численностью чакма.

При почти абсолютной конфессиональной гомогенности Пакистан отличает сложный этнический и

регионально-лингвистический состав населения. В первом приближении страну легко представить

состоящей из четырех регионов, границы которых в основном совпадают с современными провинциями.

Крупнейшая из них по населению- Панджаб (около 60%), далее Синд (несколько более 20%), Северо-

Западная пограничная провинция (примерно 15%) и Белуджистан (5%). Две первые провинции

расположены в долине реки Инд и ее притоков: Панджаб - в северной и центральной части, а Синд -

543

в южной. Две другие охватывают горную и пустынную местность к западу от Инда : на севере -

СЗПП, а в центре и на юге- Белуджистан. Для основной части жителей провинций родными языками

являются соответственно панджаби, синдхи, пушту и балучи, и они относят себя, как правило, к

панджабцам, синдхам, пуштунам и белуджам. В то же время этническое самосознание находится нередко в

подчиненном положении по отношению к исламской и общепакистанской идентичности

(самоидентификации), а также к более дробной, локально-субэтнической. Закреплению этнической

идентичности и ее превращению в национальную, помимо государственной политики, препятствует

относительно слабое развитие письменной и литературной традиции на родных для большинства населения

языках. Исключение составляет язык синдхи, сохраняющий значение средства обучения в школах Синда. В

остальных регионах на начальной и средней ступенях используется урду - персизированный вариант

североиндийских диалектов, получивший распространение среди образованных мусульман Могольской и

Британской Индии. Носителями этого языка в Пакистане являются переселенцы из Индии и их потомки,

именуемые мухаджиры (т. е. совершившие хиджру, переселение в религиозных целях, подобное тому, что

на заре ислама совершили сторонники пророка Мухаммеда, ушедшие вслед за ним из Мекки в Медину).

Они составляют большинство жителей крупнейшего пакистанского города Карачи (13 млн. человек),

находящегося в устье Инда, в провинции Синд, а также ряда других больших синдских городов.

Особую регионально-лингвистическую группу составляют, по установившемуся в последние

десятилетия мнению, носители языка сирайки, который считается диалектом панджаби, но имеет много

общего и с синдхи. На сирайки говорит примерно 14% населения, проживающего главным образом в

южных районах Панджаба. Выделение сирайки превращает панджабцев из абсолютно преобладающей лишь

в крупнейшую этническую группу. Сложность этнолингвистического состава населения Пакистана на этом

не исчерпывается, но здесь представляется излишним входить в дальнейшие детали. Интересно, что

Бангладеш характеризуется однородностью по обоим базовым основаниям, причем этническое единство

даже превосходит конфессиональное. К бенгальцам при-

544

надлежит 99% населения (на иных языках говорят только представители горных племен). Заметную

категорию населения в «пакистанский» период (в 1947-71 годах) составляли так называемые бихари,

урдуязычные переселенцы из районов Северной Индии, же мухаджиры, названные по имени соседней с

Бенгалией провинции Бихар. В ходе борьбы за независимость Бангладеш бихари оказались в стане ее

противников, и постепенно практически все они перебрались в Пакистан (проблема бихари долгое время

оставалась весьма болезненной в пакистано-бангладешских отношениях).

Помимо религиозного и этнического факторов, на политическую культуру оказывают влияние

общие экономические и социальные условия, грамотность и образование, гендерные различия.

Пакистан и Бангладеш относятся к странам Востока с крупным населением и слабым

экономическим потенциалом. Число жителей в Пакистане приближается к 160 млн. (6-е место в мире), а в

Бангладеш превысило 130 млн. (9-е место). Оба они относятся, по классификации Всемирного банка, к

странам с низкими доходами (менее 756 долл. США на душу населения по обменному курсу валют).

Причем Бангладеш принадлежит к группе наименее развитых государств. Нищенское

существование (менее 1 долл. в день на человека) влачит там 30% населения, а к бедному (менее 2 долл. в

день) относится почти 80% жителей. Три четверти бангладешского населения проживает в деревнях в

условиях крайней скученности и антисанитарии. Грамотным является половина мужского населения старше

15 лет и 30% женского.

Впрочем, за последнее время в традиционно, еще с колониальных времен, крайне тяжелой

социоэкономической ситуации в Бангладеш (стране, которую давно уже характеризуют афоризмом

«Слишком много людей на слишком малой площади») наметились некоторые позитивные сдвиги. В 1990-е

годы немного снизилась доля исключительно бедного населения, возросла занятость. В пересчете на

покупательную способность местной валюты душевой доход страны составляет примерно 1500 долл., что

также исключительно мало, но позволяет понять, каким образом люди имеют возможность сводить концы с

концами.

545

Политическая культура в деревнях Бангладеш сильно отличается от культуры в городах, особенно

крупных, к числу которых относится столица Дхака (Дакка), главный портовый город Читтагонг, а также

Кхулна, Маймансингх, Раджшахи и некоторые другие. Жители деревень в основном неграмотны, заняты

замледелием и подсобными к нему занятиями. Они, как правило, предрасположены к одобрению

патернализма со стороны власть предержащих, высоко ценят систему деревенского самоуправления

Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —

2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.

220