Воскресенский А.Д. (ред.) Политические системы и политические культуры Востока
Подождите немного. Документ загружается.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 241
отрешении от должности Президента или вице-президента и проводит голосование по этому предложению,
которое для его воплощения в жизнь должно собрать две трети голосов депутатов Собрания.
В результате поправок 2000 г. Национальное собрание лишилось полномочий по утверждению
персонального состава Палат юстиции и контроля и Экзаменационной палаты. Они перешли к
Законодательной палате. Не предусматривается и заслушивание собранием посланий Президента о
положении государства, это также теперь осуществляется Законодательной палатой. От собрания к Палате
перешло и право избрания вице-президента республики в случае, если этот пост станет вакантным.
Конституционной новеллой является и положение третьего абзаца ст. 1-й Дополнительных статей в
редакции 2000 г. о том, что депутаты самостоятельно собираются на сессию в течение десяти дней после
утверждения результатов выборов и продолжительность сессии не может превышать одного месяца. Новой
редакцией статей не предусмотрены должности спикера и вице-спикера.
Однако Национальному собранию и с поправками конституции в 2000 г. не была суждена долгая
жизнь. Основные политические партии Тайваня пришли к 2005 г. к единому мнению об архаичности этого
института. На единственной сформированной в соответствии с поправками 2000 г. ad hoc (т. е. по
определенному поводу) сессией национального собрания 7 июня 2005 г. было принято решение о
ликвидации этого органа. Законодательная палата стала таким образом единственным органом,
осуществляющим легислативные функции для всего тайваньского района.
Упразднение Национального собрания вызвало внесение в дополнительные статьи конституции
положений о новых пол-
598
номочиях Законодательной палаты, в которые добавлены функции, перешедшие от Национального
собрания, прописан новый порядок формирования Экзаменационной палаты, Палаты юстиции и Палаты
контроля и т. д.
Как свидетельствуют результаты последних парламентских выборов (2000 и 2004 гг.), не давших
большинства ни одной из партий, путь межпартийного компромисса может надолго остаться нормой
политической жизни Тайваня.
Так или иначе, мы можем говорить о Тайване как регионе Китая, в котором установилась
политическая система, в целом отвечающая стандартам многопартийности, обеспечивающим политический
плюрализм. Что касается материковой территории КНР, то здесь о политическом плюрализме можно
говорить лишь как о будущем страны, поскольку для этого еще не создано организационно-политических
предпосылок, да и само это понятие не входит в политический инструментарий руководства страны и его
идеологов. Однако явью сегодняшнего дня стал далекий от «единой линии» прошлых лет плюрализм
мнений в науке, литературе и искусстве. Теоретически нельзя исключить его перерастания в политический
плюрализм, который может подпитываться и плюрализмом форм собственности. Можно предположить, что
в будущем, с ростом экономического могущества Китая, дальнейшим развитием многосекторальной
экономики вопрос, о политическом плюрализме так или иначе возникнет. Однако сейчас реформы в
политической сфере диктуются главным образом прагматическими интересами. Поэтому на первое место
выдвигается административная реформа - широкий комплекс мероприятий по совершенствованию аппарата
управления и улучшению его кадрового состава. Наряду с укрупнением центральных ведомств и
преобразованием их задач в задачи макроэкономического регулирования в КНР с 90-х гг. были предприняты
важные шаги по созданию регулярной системы государственной службы, включающие набор на службу по
результатам экзаменов, периодические аттестации госслужащих, их дополнительное обучение и повышение
квалификации, иерархию рангов и должностей и т. д. Здесь в некоторых моментах проявляется
определенное сходство с системой гражданской службы на Тайване. Но есть и немало различий. Так, в КНР
не предусматривается формально независимой и политически нейтральной экзаменационной
599
(кадровой) ветви власти. Однако и на Тайване существование этой ветви власти ставится под
сомнение, т. к. фактически формированием корпуса гражданских служащих занимается Кадровая
администрация Исполнительной палаты. В КНР в системе Государственного совета, т. е. правительства,
функционирует Министерство кадров (Министерство по делам персонала). Согласно официальным
нормативным актам КНР, экзамены дополняются проверкой по политическим, экономическим и моральным
качествам, а кандидатуры на руководящие посты рассматриваются соответствующими комитетами КПК. Не
является политически нейтральным и подбор руководящих кадров на Тайване Известно, например, что
совсем недавно большинство среди высших государственных чиновников составляли члены ГМД.
В целом, как представляется из сравнения политических институтов материковой части КНР и
Тайваня, нельзя делать однозначные выводы о высокой степени динамичного развития демократии на
Тайване и консервации политической системы прошлых лет в КНР. Действительно, интересы сохранения
социально-политической стабильности в материковом Китае в период важнейших социально-
экономических преобразований не подвигают руководство этой страны на большие преобразования в
области политической системы. Но такие преобразования, пусть небольшими шагами, но идут. В КНР, как
уже отмечалось выше, давно уже не являются безальтернативными выборы представительных органов, а
последними -глав администраций и их заместителей. Отошло в прошлое и единогласное голосование по
принимаемым представительными органами решениям и при выборах руководителей различного ранга, в
том числе и самых высоких. Сделаны серьезные шаги по созданию большого пласта необходимых законов и
других нормативных актов, которые в дальнейшем помогут создать систему управления страной, целиком
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
241
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 242
опирающуюся на правовые нормы.
Сравнивая эволюцию политических институтов материковой части КНР и Тайваня, нельзя
переоценивать молодую демократию на острове, не так давно вступившую во второе десятилетие своего
существования. У нее немало своих проблем, и не все политические события там можно отнести к
достижениям демократии. Следует отметить, что даже живущие вне Китая
600
диссиденты из КНР не считают, что тайваньский опыт во всем пригоден для материкового Китая (в
частности, в таком духе высказывался известный правозащитник Вэй Цзишэн). А побывавший на Тайване
во время одной избирательной кампании лидер сянганской оппозиционной Демократической партии
Мартин Ли высказал очень критические замечания относительно ее проведения, отметив, среди прочего, что
в Сянгане нельзя представить таких открытых форм подкупа избирателей, как бесплатное их угощение. Как
мы знаем и из российского опыта, большой опасностью для молодых демократий является наступление на
представительные органы и исполнительную власть, а также и другие ветви власти, криминальных
структур, а местами и сращивание последних с властями. Известно, например, что в местном депутатском
корпусе, избранном в 1994 г., по официальным данным полиции, более трети членов представительных
органов имели криминальные связи или привлекались к суду за уголовные преступления. Были сообщения и
о том, что несколько членов мафиозных организаций избирались в парламентские учреждения даже по
спискам ГМД.
Именно необходимость обороны от проникновения криминала во власть вызвала приостановление
конституционными поправками 1997 г. неприкосновенности парламентариев в межсессионные периоды.
Такую же направленность имеет пока не реализованное соглашение ГМД и ДПП об отмене выборов глав
администраций в низовом звене, которое считается особенно засоренным людьми с криминальными связями
(1996 г.). В том же году был принят законодательный акт-Положение о борьбе с организованной
преступностью, установивший запрещение регистрации в качестве кандидатов на выборах лиц, имевших
судимости за участие в преступных организациях. При этом теперь уголовной ответственности подлежат и
лидеры преступных формирований, не принимавшие личное участие в уголовнонаказуемых действиях.
Оценивая эволюцию политических институтов Тайваня в контексте реформирования всего
регионального общества, важно подчеркнуть, что мирный переход от военно-авторитарного режима к
многопартийной демократии не был лишь проявлением собственной политической воли правившей в то
время партии ГМД. На эту партию оказывалось достаточно ощутимое давление как извне - со стороны
оппозиционных
601
сил, так и изнутри- со стороны молодой интеллектуальной элиты партии, впитавшей вместе с
образованием на Западе либерально-демократические политические ценности. Важным фактором давления
на «твердолобых» в ГМД были и студенческие выступления за демократизацию политических институтов
острова. Не на последнем месте было и давление на правящую элиту Тайваня со стороны США, которых
всегда шокировали зримые тоталитарные черты в режиме тайбэйских союзников. США легко мирились с
этими чертами в период противостояния с КНР, однако они стали мешать США после установления
дипломатических отношений с материковым Китаем и перевода американо-тайваньских отношений в разряд
неофициальных. Тайвань, к тому времени окрепший экономически, стал больше интересовать США как
своего рода витрина либерально-демократических ценностей в Восточной Азии. Однако главной
составляющей условий, обеспечивших демократизацию Тайваня, модернизацию его политических
институтов, явились глобальные перемены, начатые перестройкой в СССР. В контексте этих глобальных
перемен смягчилась конфронтация материковой части КНР с Тайванем, что также явилось важнейшей
предпосылкой исторических перемен на острове. Опять-таки важно подчеркнуть, что политическим
реформам в китайской провинции-отшельнике предшествовал значительный экономический прогресс,
осуществленный в условиях монопартийного режима.
Нельзя не отметить, что с приходом к власти на Тайване лидера оппозиции Чэнь Шуйбяня
усилились выступления за независимость Тайваня, нараставшие с продолжением его президентского срока.
Это не могло не вызвать соответствующей реакции со стороны властей КНР. В марте 2005 г. сессия ВСНП
приняла Закон КНР о недопущении раскола страны (в китайских СМИ на русском языке обычно именуется
Законом против сецессии), настороженно оцененный на Тайване.
Закон декларирует осуществление мирного воссоединения страны путем поэтапного проведения
равноправных консультаций и переговоров на основе принципа «одного Китая» в интерпретации КНР. Он
призывает официально поставить точку в ситуации враждебности вокруг берегов Тайваньского пролива и
выработать план развития отношений между материковой частью страны и островом.
602
Таким образом Закон о недопущении раскола страны юридически оформил курс и политику
правящей в КНР компартии Китая и китайского правительства на решение тайваньского вопроса. По словам
члена ПК Политбюро ЦК КПК, председателя Всекитайского комитета Народного политического
консультативного Совета Китая Цзя Циньлиня, Закон о недопущении раскола страны, создавая правовую
основу курсу КНР для решения тайваньского вопроса, будет поощрять связи соотечественников по обе
стороны Тайваньского пролива и содействовать им, а также двусторонним экономическим и культурным
контактам, способствовать осуществлению прямых контактов между берегами пролива, защищать законные
интересы тайваньских соотечественников.
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
242
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 243
Политическими институтами КНР и Тайваня не ограничиваются существующие на территории
Китая формы политической организации общества. В 1997 и 1999 гг. под суверенитет Китая вернулись
колониальные анклавы Гонконг (Сянган) и Макао (Аомэнь) в качестве особых административных районов
(ОАР). Их политические институты были первоначально отработаны по модели Гонконга и в целом в
настоящее время аналогичны, и за редкими исключениями, которые касаются в основном органов юстиции,
одноименны. Самоуправление ОАР основывается на отличных от материковой части КНР институтах, в том
числе и на перешедших, в несколько модифицированном виде и в ряде случаев под другими
наименованиями, из колониального прошлого. ОАР обладают в составе КНР широкой автономией, и из их
компетенции исключены только иностранные дела и вопросы обороны, относящиеся к исключительному
ведению центра. Однако в ведении ОАР оставлены вопросы визового режима и неправительственных
внешних связей. ОАР являются самостоятельными таможенными территориями и свободными портами. Во
внутренних делах компетенция ОАР ограничена лишь определенными правами Центра в назначении
высших должностных лиц районов и некоторыми его контрольными функциями в отношении принимаемого
в ОАР законодательства. Политические институты ОАР закреплены в Основных законах, принятых
Всекитайским собранием народных представителей в 1990 г. для Сянгана и в 1993 г. для Аомэня. Законы
вступили в действие соответственно в 1997 и 1999 гг. Для обоих ОАР Основными законами
устанавливались неиз-
603
менность в течение 50 лет социальной и экономических систем регионов и образа жизни их
населения. Высшими должностными лицами ОАР являются главы их администраций, унаследовавшие
большую часть функций британского и португальского губернаторов. Главы администраций назначаются
Центральным народным правительством, т. е. Государственным советом КНР, из кандидатур, отобранных
специальными полномочиями из числа постоянных жителей ОАР. По представлению глав администраций
ОАР Государственным советом назначаются и руководители главных правительственных структур Сянгана
и Аомэня. Вместе с тем судебные органы регионов целиком формируются местными властями. Выносимые
судами ОАР решения не могут быть обжалованы в судебные органы КНР. В каждом из ОАР КНР созданы
свои суды окончательной инстанции.
Согласно Основным законам ОАР, главы администраций ОАР являются не только главами
правительств, но и главами представляемых ими регионов. Они подписывают законопроекты, прошедшие
Законодательные советы, которые без подписи главы администрации законами не становятся; ими
принимаются решения о помиловании или смягчении наказания. Главы администраций ОАР пользуются
правом отлагательного вето в отношении принятых Законодательными советами актов и даже имеют право
роспуска этих советов (правда, ограниченное одним разом за срок полномочий). Главы администраций
возглавляют Административные советы, ранее существовавшие при губернаторах (в Макао этот орган
назывался Консультативным советом). Эти советы являются совещательными органами, но главы
администраций запрашивают их мнение при выработке важных политических решений. Несогласие советов
с мнением глав администраций ОАР должно мотивироваться в протоколах. Из объема нормотворческой
деятельности Законодательных советов изъяты только вопросы обороны и иностранных дел. Вместе с тем
на территорию ОАР особыми перечнями распространено действие ряда законов КНР, которыми
регулируется установление столицы страны, введение общепринятого летоисчисления, государственная
символика КНР, ее национальные праздники и гражданство, дипломатические и консульские иммунитеты и
привилегии, вопросы территориального моря и прилежащей зоны (только в условиях чрезвычайного
положения на ОАР могут быть распространены
604
другие законы КНР). В остальном ОАР опираются на законы, принятые их Законодательными
советами, а также на нормативные акты прежних властей регионов, не противоречащие основным законам.
Законы ОАР направляются на регистрацию в ПК ВСНП, и последний обладает правом возвращения
законов, в случае, если он после определенной процедуры установит, что какой-либо конкретный закон не
соответствует положениям Основного закона в части, касающейся дел, входящих в компетенцию
центрального правительства, и о взаимоотношениях между центральным правительством и ОАР.
Возвращенный закон утрачивает силу. В связи с осуществлением законодательной власти следует отметить,
что избирательные системы в ОАР КНР построены так, что ни Законодательный совет, ни любой другой
представительный орган электоратом не избирается. Избранные населением в округах депутаты составляют
в Законодательных советах явное меньшинство по сравнению с депутатами, избранными от
функциональных (профессиональных) организаций и комиссий выборщиков, однако в дальнейшем число
избираемых в округах депутатов будет неуклонно увеличиваться. Формирование нынешних избирательных
систем в ОАР диктуется современной политической обстановкой, стремлением держать обстановку под
контролем как, прежде всего, властей ОАР, представляющих главным образом интересы крупного капитала,
так и центральных властей КНР, заинтересованных в общественном спокойствии в бывших колониальных
анклавах, постепенности происходящих там процессов. Гонконг и Макао должны оставаться «курочками,
несущими золотые яйца». Исполнительная власть в ОАР является господствующей.
При передаче ОАР под суверенитет КНР весь корпус служащих Гонконга и Макао, включая
полицейских и судебных приставов, в принципе был оставлен на прежних должностях при сохранении
жалования, выслуги лет и иных льгот. ОАР продолжают выплачивать в прежнем размере пенсии отставным
служащим или их семьям. Власти ОАР по-прежнему используют в качестве служащих британцев,
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
243
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 244
португальцев и других иностранцев, как имеющих удостоверения постоянных жителей ОАР, так и не
имеющих их, если иное не предусмотрено законом (ряд ответственных должностей, согласно закону, могут
занимать лишь китайские граждане, не имеющие права проживать
605
за границей, т. е. такие должности не могут, например, занимать жители Гонконга с британскими
заморскими паспортами).
ОАР, как уже отмечалось выше, наделены правом подписывать международные соглашения
неполитического характера (например, в области экономики, транспорта, связи, туризма и т. д.), участвовать
в международных форумах, таких как «Китайский Сянган» или «Китайский Аомэнь». При этом, с
разрешения правительства КНР, ОАР сохраняют членство в международных организациях, где они уже
состоят, если даже КНР не является их участником. Представители правительств ОАР могут в качестве
членов делегаций правительства КНР принимать участие в дипломатических переговорах, имеющих
непосредственное отношение к представляемым ими районам. Более того, правительство КНР, согласно
Основным законам ОАР, предоставляет полномочия правительствам ОАР вести переговоры и подписывать
соглашения о безвизовом режиме с соответствующими государствами региона.
Для организации в ОАР консульских и других учреждений иностранных государств, включая
полуофициальные, требуется разрешение правительства КНР. При этом сохраняются ранее созданные в
ОАР консульские и другие учреждения государств, установивших дипломатические отношения с КНР. В
соответствии с соглашением между правительствами РФ и КНР от 27 июня 1997 г. Генконсульство РФ в
Сянгане продолжает осуществлять консульские функции и в Аомэньском ОАР. Учреждения государств, не
установивших дипломатические отношения с КНР, преобразуются в полуофициальные. В ОАР допускается
и существование учреждений государств, которые КНР не признала, однако лишь в качестве «народных», т.
е. неправительственных.
Накануне возвращения Гонконга в зарубежных СМИ высказывалось мнение о том, что Сянганский
ОАР в составе КНР может явиться своего рода локомотивом демократизации всего Китая. Однако
демократические позиции Гонконга в реальности не так велики. В Гонконге действительно были
восприняты высокие британские стандарты защиты имущественных и личных прав. Но если рассматривать
демократию как участие в управлении и политической жизни, то ее в колониальном Гонконге не было.
Гонконгом правил губернатор, опираясь на чиновничество и советы, состоящие из лиц, назначенных губер-
606
натором или входивших в состав соответствующих коллегий и по должности, и лишь в немногих
случаях путем непрямых выборов. Некоторые подвижки в избирательной системе колонии начались лишь
после Совместного китайско-британского заявления (декларации) по вопросу о Гонконге 1984 г. В 1985 г. в
Законодательный совет были введены выборные члены от организаций бизнеса и профессиональных групп.
Принятый ВСНП в 1990 г. Основной закон Сянганского ОАР предусмотрел постепенное увеличение числа
членов Законодательного совета, избираемых электоратом района. В 1991 г. часть членов этого совета и
была избрана путем прямых выборов. В 1992 г. назначенный последним губернатором Гонконга видный
деятель консервативной партии Великобритании Кристофер Пэттен объявил, вопреки прежним китайско-
британским договоренностям, о введении прямых выборов Законодательного совета колонии еще до ее
перехода под суверенитет КНР. Но нормы формирования сянганского парламента, предусматривающие
постепенное увеличение числа его членов, непосредственно избираемых электоратом, были уже
зафиксированы в законодательстве КНР, и заявление Пэттена Пекин справедливо расценил как
вмешательство во внутренние дела КНР. Это вызвало серьезный кризис в китайско-британских отношениях.
Выборы «по Пэттену» все же состоялись в 1995 г. Однако Китаем было заранее объявлено о прекращении
полномочий избранного тогда состава Законодательного совета, а вместе с тем и нижестоящих
представительных органов, с момента перехода Сянгана под суверенитет КНР, т. е. с 1 июля 1997 г.
Полномочия Законодательного совета перешли к заранее сформированному специальной коллегией
выборщиков Временному законодательному совету, в составе которого оказалось немало членов
«пэттеновского» совета, а также и некоторых ранее баллотировавшихся в его состав кандидатов. 1 июля
1997 г. были распущены также собрания города, региона (сельских местностей) и районов. На их место
были назначены сокращенные в четыре раза временные представительные органы, в которые вошли и члены
собраний, сформированных при колониальном режиме. В дальнейшем предполагается постепенно ввести
избрание представительных органов всех уровней прямым голосованием электората. Полномочия
представительных органов в прежнем Гонконге касались довольно
607
узкого круга вопросов, и эта их компенсация пока сохраняется и вряд ли скоро изменится.
Обещанное сохранение в течение половины столетия образа жизни бывшей колонии предполагает и
неизменность существующих в ней политических институтов, их минимальную модификацию.
В декабре 1999 г. вслед за Сянганом вернулся под суверенитет Китая и Аомэнь. Его возвращение не
было осложнено конфликтами КНР с бывшей метрополией, как в сянганском варианте. Законодательный
совет Макао, сформированный в 1997 г., продолжал функционировать уже в качестве одноименной
легислатуры Аомэньского ОАР. Из 23 его членов 16 были избранными путем прямых или косвенных
выборов (по 8 человек), 7 назначены губернатором. На очередных выборах, которые состоялись в начале
2001 г., число мест для депутатов, избранных путем прямых выборов, возросло до 10 (из 27), а в 2005 г.
достигнет 12 (из 29).
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
244
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 245
Как уже отмечалось выше, различия в политических институтах двух ОАР КНР - Сянгана и Макао,
касаются главным образом судебных органов и других органов юстиции. Это различие определяется
практически полной независимостью ОАР от центра в области организации судоустройства и в
судопроизводстве. Существовавшие в колониях виды судов перешли в ОАР, и при этом, в отличие от
колониальных времен, их решения не могут быть обжалованы выше судов окончательной инстанции самих
районов. Различия двух ОАР в системах юстиции определяются и их принадлежностью к различным
правовым системам: в Сянгане сохраняется система прецедентного права англо-саксонского типа, тогда как
в Аомэне действует привнесенная из Португалии континентальная система права, основанная на кодексах
законов. Главной задачей при подготовке возвращения Аомэня в этой области явилась локализация права,
прежде всего перевод законодательства с португальского на китайский язык и ввод в действие кодексов уже
в китаеязычном варианте. Первый китаеязычный кодекс (это был административно-процессуальный) был
введен в действие с 1 марта 1995 г., а последние (гражданский и гражданско-процессуальный) с 1 ноября
1999 г., как раз накануне возвращения территории под суверенитет Китая. Несколько позднее, 29 декабря
того же года, ПК ВСНП отменил 12 законов Макао, противоречащих Основному закону ОАР.
608
Аналогичный, но совсем не идентичный процесс локализации прежнего права и адаптации его к
особой автономии прошел и в Сянгане. Вскоре после Совместного китайско-британского заявления по
вопросу о Гонконге в рамках созданной тогда китайско-британской группы связи состоялись консультации
по вопросам локализации и адаптации законодательства Гонконга. Но еще до начала консультаций
британский парламент в 1985 г. специальным законом под названием «Акт о Гонконге» предоставил короне,
т. е. британским властям и легислатуре Гонконга (губернатору и Законодательному совету), право
производить изменения в законах Соединенного королевства и Гонконга с целью подготовки передачи
территории под суверенитет КНР. Двумя актами британского правительства в 1986 и 1989 гг. подобные
полномочия были предоставлены и «губернатору в Совете» (имелся в виду административный совет). В
течение последующих нескольких лет были приняты 5 локализованных ординансов (тяоли) и свыше 70
актов на уровне правительственных постановлений, в которых главным образом изменялась колониальная
терминология. Одновременно с 1989 г. началось принятие законодательства в двуязычном варианте при
аутентичности английского и китайского текстов.
Однако переходный период 1984-1997 гг. нельзя со стороны правотворческой деятельности оценить
однозначно. По сообщению сянганской «Дагун бао» (05.02.97), в период с 1985 по 1996 гг. британская
сторона без согласования с китайской стороной и без использования механизма китайско-британской
группы связи выработала 184 закона и положения (фалюй тяоли) и изменила редакцию различных актов в
845 случаях (включая в это число многочисленные изменения одного и того же акта). Еще больше было
разработанных вновь и измененных подзаконных актов- только с 1992 по 1996 гг. было издано 289 новых
актов и в более чем 1000 актов внесено 1826 изменений. Часть этих изменений вытекала из объективных
потребностей развития территории, другая нарушала договоренности Совместного заявления. Поэтому в
Китае к ранее действовавшему праву Сянгана относят законодательство, принятое либо употреблявшееся
там по состоянию на 19 декабря 1984 г. (дата подписания Совместного заявления). Это не значит, что все
принятые потом нормативные акты отверга-
609
лись с порога, но возможность их применения в районе должна была подтверждаться
соответствующими органами.
Незадолго до возвращения Сянгана под суверенитет Китая ПК ВСНП принял специальное
постановление, регулирующее применение прежнего законодательства в ОАР (23.02.97). Этим
постановлением прежде всего подтверждались положения Основного закона Сянганского ОАР о
сохранении не противоречащего этому закону старого права, действовавшего в регионе. В приложениях к
постановлению перечислялись нормативные акты, действие которых полностью или частично
прекращалось. Кроме того, ПК ВСНП постановил, что правовое регулирование внешних связей Сянганского
ОАР должно ориентироваться на общегосударственные законы и отвечать признанным Центральным
народным правительством нормам международного права и его международным обязательствам. При этом
теряют силу любые положения об особых правах в Сянгане Великобритании и других стран или регионов
Британского содружества наций. Вместе с тем устанавливалось равенство китайского и английского языков
в качестве официальных и подтверждался принцип использования английского права, если применяемые
его установления не ущемляют суверенитет КНР и не противоречат Основному закону ОАР.
Все это позволяет сделать вывод о том, что при воссоединении Сянгана с КНР в целом удалось
сохранить прежнюю правовую систему, построенную на нормативной базе англосаксонского типа (так же,
как португальскую правовую систему континентального типа, в случае с Аомэнем). Поскольку эта система
работает, а общественно-экономический строй региона будет оставаться неизменным в течение ряда
десятилетий, короткая жизнь ей не уготована. Конечно, британские судебные прецеденты будут постепенно
заменяться местными, произойдут и какие-то изменения в статутном законодательстве. Однако система
норм, регулирующих положение Сянгана как крупнейшего международного финансового, торгового и
судоходного центра, не может быть подвергнута крупным изменениям из чисто прагматических
соображений.
Но между Аомэнем и Сянганом существуют не только различия, определяемые разными правовыми
системами при сходных политических. Характеризуя положение Аомэня на-
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
245
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 246
610
кануне его передачи КНР, последний португальский губернатор Макао в 1991-1999 гг. генерал
Васко Рочи Виейра подчеркнул, что Макао - это «не Гонконг в миниатюре, это нечто иное». Если у
Гонконга основу составляет «экономика и стремление сохранить ее, то в Макао - это его культура и
уникальность. Я думаю, что китайцы будут уважать это... Я действительно уверен, что Пекин стремится,
чтобы Макао управляли местные деятели, а он не будет вмешиваться. И я уверен, что жители Макао хотят
сохранить свое многообразие, свою уникальность... Даже в конце переходного периода Макао все же будет
чем-то отличаться от Китая». Будет ли так, покажет будущее. Пока же мы можем констатировать, что на
территории Китая действуют три различных политических системы (при четырех системах правовых):
Китайской Народной Республики, являющейся республикой советского типа; Китайской Республики на
Тайване, не признаваемой мировым сообществом президентско-парламентской республикой, совершившей
переход от однопартийной диктатуры к многопартийной демократии, особых административных районов,
самоуправляющихся единиц с отличными от материковой части страны политическими институтами.
Но пройдут годы, а может быть и десятилетия, и все равно встанет вопрос об интеграции всех
существующих на территории Китая политических систем. Предвидеть ход этого процесса пока еще трудно.
Однако ясно, что главной доминантой этого процесса будет развитие политических институтов материковой
части КНР. Сейчас политическое руководство КНР озабочено прежде всего сохранением социально-
политической стабильности, и такая его позиция не может не встретить должного понимания при
реалистическом взгляде на сложившуюся ситуацию. Поэтому трудно ожидать в ближайшем будущем
серьезных изменений в политической системе КНР, которая, как представляется, не исчерпала своих
возможностей в эффективном обеспечении экономического прогресса государства, его модернизации,
поддержании высокого авторитета своей страны в мировом сообществе.
611
Литература
Гельбрас В. Г. Социально-политическая структура КНР (50-60-е годы) М., 1980.
Гражданское законодательство КНР (Сб. Нормативных актов). М., 1997. Гудошников Л., Кокарев К.
Политическая система Тайваня. M , 1999.
Делюсин Л. П. Политическая реформа и проблемы демократии в Китае. М., 1993.
Дэн Сяопин. Строительство социализма с китайской спецификой. М., 1997.
Егоров К. Л. Представительная система Китая: история и современность. М., 1998.
Конституция КНР (Конституции социалистических государств), т. 1. М., 1987.
Конституция Китайской Республики (1947). Тайбэй, 1998. Политическая система КНР: 100 вопросов и
ответов. Пер. с кит. М., 1990.
Степанова Г. А. Система многопартийного сотрудничества в КНР. M , 1999.
Традиции в общественно-политической жизни и политической культуре КНР. М, 1994.
612
Л. М. Гудошников. ЭВОЛЮЦИЯ КИТАЙСКОГО ПРАВА В XX И НАЧАЛЕ
XXI вв. КАК ОТРАЖЕНИЕ ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ СПЕЦИФИКИ
КИТАЯ
Первые шаги по модернизации традиционного китайского права имели место еще в последние годы
династии Цин. Так, накануне свергнувшей монархию Синьхайской революции 1911-1912 гг. была проделана
большая работа по совершенствованию основного источника цинского права - Дацин люйли (Законов
Великой династии Цин), приведению его норм в соответствие с новыми реалиями китайского общества. Из
свода законов были исключены наказания палочными ударами, а все меры физического воздействия,
предусматривавшиеся в качестве санкций по гражданским делам, заменялись системой штрафов.
Одновременно было исключено и большое количество устаревших положений, сдерживавших
развивающийся рыночный оборот. В модернизированном виде Дацин люйли существовал в качестве свода
законов, к которому обращались суды, и после падения империи Цинов - во многих своих положениях он
действовал до 5 мая 1931 г., т. е. до вступления в силу двух последних книг Гражданского кодекса
Китайской Республики.
Первым Кодексом законов, принятым в республиканском Китае после Синьхайской революции,
было Уголовное уложение 1912 г. Первоначально оно состояло из 411 статей. В 1928 г. в него был внесен
ряд изменений и оно было переименовано в Уголовный кодекс (УК). Позднее этот кодекс действовал в
редакции 1935 г. и состоял из 357 статей. Уложение и УК вобрали в себя много прогрессивных по тем
временам положений уголовного права. Например, в ст. 10 Уложения в принципе отрицалось назначение
наказания по аналогии. В кодексе отсутствовали безусловно неопределенные санкции, были достаточно
подробно решены вопросы уголовной ответственности, субъективной стороны преступления, соучастия и
613
т. д. УК включал статьи о досрочном освобождении, телесные наказания не предусматривались.
Почти целиком заимствованный из уголовного законодательства Японии, Франции, Бельгии, Германии и
Нидерландов, этот кодекс внес в уголовное право Китая много новых идей и институтов. В области же
гражданско-правовых отношений, как уже отмечалось выше, продолжали действовать относящиеся к
гражданскому праву положения Дацин люйли. Вместе с тем был принят ряд важных для предпринимателей
законов, регулирующих имущественные отношения в некоторых специальных областях, например
Горнопромышленный устав 1914 г., Лесной устав 1915 г.
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
246
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 247
Большую роль во внедрении положений буржуазного права в практику сыграл Верховный суд,
выполнявший в те годы определенные нормотворческие функции. Своими решениями он приспосабливал
законодательство Цинской династии к потребностям буржуазии и таким же путем заполнял
многочисленные пробелы гражданского законодательства, ссылаясь при отсутствии законов и обычаев на
принципы права. При этом в качестве принципов права применялась европейская буржуазная правовая
доктрина. Таким образом, западные правовые идеи оказывали определенное влияние на судебную практику.
Они нашли благодатную почву в сравнительно развитых приморских районах страны. Что же касается более
отдаленных провинций, то в них судебные чиновники продолжали творить суд в соответствии с местными
обычаями и цинским законодательством.
В последующие два этапа реформы национального права, т. е. в периоды до конца 20-х, а затем до
середины 30-х гг., в кодификационных работах возобладали стремления в большей степени учитывать
особенности национальной правовой культуры, правосознания китайского народа, специфику мышления
юристов страны. В частности, это выразилось в том, что законодатели стали постепенно вводить в
нормативные акты чисто китайские понятия, которые были легко отброшены в самом начале
кодификационных работ.
Так, Уголовный кодекс 1928 г. вернулся к трактовке соучастия, принятой в Дацин люйли,
предусматривающей преимущественный анализ субъективной стороны преступления. При этом к главным
преступникам относились автор идеи преступления и подстрекатель, даже если они физически не участ-
614
вовали в совершении преступления. Эти положения о соучастии были в дальнейшем развиты в УК
1935 г., в частности подстрекатель привлекался к уголовной ответственности и в том случае, если
исполнитель не совершил никаких действий для реализации преступных целей.
Уголовный кодекс 1935 г. в регламентации наказаний посчитал возможным восстановить в
современной форме традиционный для Китая институт выкупа наказаний (ст. 41). Так, если имелись
препятствия для исполнения приговора (по личным качествам осужденного или его семейного положения, а
также иных причин), приговор мог быть обращен в штраф из расчета от одного до трех юаней за один день
тюремного заключения или уголовного ареста.
Все упомянутые кодексы в соответствии с вековыми традициями Китая устанавливали
повышенную уголовную ответственность за посягательство на жизнь, здоровье и честь родственников. В
своих нормах кодексы определяли родственников прямой восходящей и боковой восходящей линий, и
посягательство на жизнь и здоровье каждого из них подробно регламентировалось в нормах Особенной
части. Ограничение применения смертной казни к лицам моложе 18 лет не распространялось в случае
умышленного убийства ими родственников по прямой восходящей линии.
Характерно, что Кодекс 1935 г. вернулся в некоторых вопросах к регулированию отношений по
дореволюционному законодательству, отмененному Уголовным уложением 1912 г. Так, например, в
Кодексе Цинов предусматривалась уголовная ответственность за посягательство на нормальное
функционирование хозяйственных связей- продуктообмен, перевозку и поставку сельхозудобрений, семян,
сырья и оборудования, подделку и присвоение торговых марок и т. д. Уложение 1912 г. отказалось от
уголовной ответственности за правонарушения в этой сфере, посчитав необходимым наказывать
правонарушителей в рамках гражданского права. Однако, как показала практика, гражданский оборот в
Китае не достиг той степени свободы, когда его функционирование полностью обусловливается
экономическими интересами, не допускающими какого-либо волевого вмешательства извне. Поэтому
Кодекс 1935 г. вернулся к наказуемости деяний, препятствующих в той или иной форме свободному
движению интересов
615
на уровне горизонтальных хозяйственных связей. Надо отметить, что внеэкономическое волевое
давление оказалось весьма эффективным в период интенсивного развития в Китае капиталистических
отношений. Вековые традиции господства и подчинения возобладали в Китае над энергией
капиталистического предпринимательства.
Проект Гражданского кодекса Китайской Республики был разработан к концу 1925 г. Однако
последующие бурные события в стране (национальная революция 1925-1927 гг.) помешали его принятию.
Окончательный проект кодекса был принят по частям в 1929-1930 гг. и полностью вступил в действие в мае
1931 г. Гражданский кодекс (ГК) Китайской Республики был разработан с ориентацией на соответствующий
Кодекс Японии и Германское гражданское уложение (ГГУ). Иначе говоря, гоминьдановские законодатели
пошли по пути рецепции европейского гражданского права (как известно, и японский ГК был составлен под
сильным влиянием ГГУ). Вместе с тем, гоминьдановский ГК имел свои определенные особенности. Так, с
точки зрения общей формы и отдельных институтов он выглядел несколько упрощенным,
примитизированным - многие его положения не были разработаны столь подробно и тщательно, как в
японском ГК и ГГУ. Характерно, что в китайский ГК прямо включались отсылки к некоторым нормам
обычного права, причем в ряде случаев не исключалось прямое применение обычая против закона.
В целом гоминьдановский ГК регулировал имущественные отношения в общей форме. Многие
вопросы промышленной и торговой деятельности им не охватывались, и это требовало разработки
отдельных законов, которые в совокупности позволяли говорить о появлении в Китае торгового права.
Среди актов торгового права, принятых до начала антияпонской войны (1937-1945 гг.), можно упомянуть о
принятых в 1929 г. Положении о торговых товариществах, Законе о купеческих гильдиях, Законе о биржах,
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
247
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 248
Законе о страховании, Законе о товарораспорядительных документах. За этими актами последовало
законодательство о товарных знаках и ценных бумагах (1930 г.), Закон о банках (1930 г.), Земельный закон и
Временное положение о патентах (1932 г.), Положение о торговых портах (1933 г.), Законы о
несостоятельности и страховых предприятиях (1935 г.). Параллельно с каждым законом
616
принималось подробное положение или Правила о порядке его применения.
На конец 20-х - начало 30-х гг. приходится всплеск гоминьдановского трудового законодательства.
После антикоммунистического переворота 1927 г. гоминьдановцы дополнили репрессивные методы
разработкой трудового законодательства, должного придать своему режиму более респектабельный вид.
Приказом Чан Кайши были введены в действие Временные правила работы арбитражных комиссий и
правила урегулирования конфликтов между рабочими и предпринимателями для Шанхая (май 1927 г.). По
образцу этих региональных правил были изданы соответствующие акты и в других городах. По мере
расширения территории, подвластной Нанкину, стали разрабатываться и общегосударственные акты. Одним
из первых был выработан Закон об урегулировании конфликтов между рабочими и предпринимателями. В
течение полутора лет он действовал экспериментально и окончательно был утвержден лишь после ряда
изменений в марте 1930 г. Закон предусматривал строгую обязательность обращения к услугам
примирительной или арбитражной комиссии. Нарушивших это правило штрафовали или даже подвергали
тюремному заключению. В период разбирательства конфликта не разрешались забастовки. В то же время
предпринимателям запрещалось во время разбирательства конфликта объявлять локаут или увольнять
рабочих.
В 1928 г. нанкинские власти опубликовали Фабричный закон. В этом законе нашли отражение такие
важные вопросы условий труда, как рабочее время, минимум заработной платы, договоры о найме, трудовое
страхование, условия труда женщин и детей и другие. Однако следует отметить, что гоминьдановское
законодательство об условиях труда и найма являлось скорее декларацией, чем правовым актом. Кроме
того, оно даже формально не распространялось на значительную массу рабочих, занятых на мелких
предприятиях, в кустарно-ремесленных мастерских, мелких лавках и т. п. Закон вступил в силу только в
1931 г., но некоторые его статьи было решено ввести в действие лишь после «созревания соответствующих
условий». Позднее фабричный закон был дополнен целым рядом законодательных актов, детализировавших
отдельные стороны труда и найма. В 1930 г. был опубликован Закон о кол-
617
лективных договорах, в 1931 г.- Положение о технике безопасности, а в 1936 г.- Закон о минимуме
заработной платы. При всей его декларативности гоминьдановское трудовое законодательство нельзя
оценивать однозначно негативно. Оно было и законодательным закреплением требований, выдвигавшихся
китайским рабочим классом.
В целом законодательство Китая в довоенный период было довольно полным и подробным во всех
его отраслях, оно непрерывно уточнялось или дополнялось. Основные гоминьдановские законы были
сведены в Люфа цюанъшу -Полную книгу шести законов (или шести отраслей права), куда вошли
законодательные акты, сгруппированные по следующей системе: конституционное право, гражданское
право, гражданско-процессуальное право, уголовное право, уголовно-процессуальное право,
административное право (трудовое, финансовое и земельное право включалось и включается сейчас на
Тайване в этот раздел). Однако реальные результаты усилий гоминьдана модернизировать правовую
систему страны оказались незначительными. Последовательному проведению в жизнь новых законов
препятствовала раздробленность страны. Юрисдикция гоминьдановского правительства не
распространялась с началом японской агрессии на Северо-Восточный Китай и приморские районы,
оккупированные захватчиками. Различные группировки милитаристов не признавали по-настоящему власть
нанкинского правительства и издавали собственные законы на подвластных им территориях Вдобавок
Китай почти весь этот исторический период сотрясала гражданская война, вызвавшая к жизни особый вид
правотворчества- законодательные акты освобожденных районов.
Освобожденные районы в Китае стали создаваться с осени 1927 г. после разрыва союза Компартии
с Гоминьданом. Сначала эти районы назывались Советскими (Сувэйай цюй). С первых лет своего
существования они находились под руководством Компартии Китая, но в течение ряда лет не имели общих
органов власти, управления и суда. Лишь в 1931 г. такие органы были созданы на состоявшемся в ноябре
1931 г. в Жуйцзине (провинция Цзянсу) Всекитайском съезде Советов. Съезд образовал Центральный
исполнительный комитет (ЦИК) и Совет народных комиссаров (СНК) Китайской Совет-
618
ской Республики (КСР). Оба эти органа имели право издавать законы. Одновременно был образован
Верховный суд. Местными органами власти провозглашались Советы депутатов, которые формировали
исполнительные комитеты. В новоосвобожденных и прифронтовых районах вся власть сосредотачивалась в
руках революционных комитетов. Местными судебными органами в советских районах Китая являлись
судебные отделы местных советских правительств (так обычно называли исполнительные комитеты).
На I Всекитайском съезде Советов был утвержден проект Основной конституционной программы
КСР и приняты законы о земле и труде. Земли милитаристов, помещиков и «кулаков», а также храмовые
земли подлежали конфискации и распределению между трудящимися крестьянами, бедняками и
середняками. Батраки и красноармейцы обеспечивались землей наравне со всеми. «Кулакам» вместо
конфискованной предоставлялась земля худшего качества. У всех указанных категорий эксплуататоров,
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
248
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 249
кроме «кулаков», конфисковывалось все имущество; у «кулаков» - только лишний скот и
сельскохозяйственные орудия. Законом подтверждалось право крестьян на куплю-продажу и сдачу в аренду
земли.
Закон о труде устанавливал на предприятиях 8-часовой рабочий день для взрослых и 4-6-часовой
для подростков, еженедельный оплачиваемый день отдыха, ежегодные отпуска для всех лиц наемного
труда, равную плату за равный труд, и предусматривал осуществление специальных мероприятий по охране
труда женщин и подростков, введение системы коллективных договоров и социального страхования, а
также свободу деятельности профсоюзов.
Основная конституционная программа КСР была принята на II Всекитайском съезде Советов в 1934
г. Она провозгласила демократические свободы для трудящихся, национальное равноправие, равноправие
мужчин и женщин. Одновременно было провозглашено право всех народов Китая на самоопределение
вплоть до государственного отделения и создания самостоятельных государств. Была безоговорочно
признана независимость Внешней Монголии.
Первым нормативным актом, принятым ЦИК КСР, явилось Положение о браке от 28 ноября 1931 г.,
вскоре замененное более совершенным Законом о браке (8 апреля 1932 г.).
619
Оба законодательных акта провозглашали свободу брака и развода, объявляли об упразднении
заключения брака по воле родителей, запрещали куплю-продажу невест и многоженство (в Законе о браке
говорилось и о запрещении полиандрии -многомужества), а также воспитание невест в семьях будущих
мужей.
Дважды принимались и нормативные акты по вопросам судопроизводства, второй из которых
отменял первый, а именно: Временные правила об организации судебных отделов и судопроизводстве (9
июня 1932 г.) и Порядок судопроизводства в КСР (8 апреля 1934 г.). Уголовно-правовое законодательство
было представлено довольно жесткими Директивой ЦИК КСР о временном порядке решения дел о
контрреволюционных преступлениях от 13 декабря 1931 г. и Положением КСР о наказании за
контрреволюционные преступления (8 апреля 1934 г.). Эти акты устанавливали общие принципы уголовной
ответственности за этот род преступлений, предоставляя судам широкие полномочия детализировать эти
принципы в каждом конкретном случае.
Важными актами КСР в области гражданского права явились Временные правила о вложении
капиталов в торговые и промышленные предприятия (1 января 1932 г.) и Временные правила о ссудах (1
февраля 1932 г.). Первый акт предоставлял свободу деятельности предпринимателям, соблюдающим законы
и постановления КСР. Второй акт объявлял недействительными всякие займы, носившие ростовщический
характер. Он устанавливал наивысший размер процента по краткосрочным и долгосрочным займам.
Многие законы и другие нормативные акты, принятые центральными органами советских районов
Китая, не могли быть проведены в жизнь в условиях гражданской войны, они носили программный характер
и были скорее политическими документами.
Неблагоприятная военная обстановка, сложившаяся для Красной Армии Китая в южной части
страны, потребовала перебазирования вооруженных сил коммунистов в Северо-Западный Китай.
Перебазирование началось осенью 1934 г. и завершилось в 1936 г. Эта беспримерная операция вошла в
историю под названием Великого похода. На границе провинций Шэньси, Ганьсу и Нинся в
староосвобожденном районе, где
620
власть коммунистов установилась до прихода основных сил Красной Армии, была создана главная
революционная база-Пограничный район Шэньси-Ганьсу-Нинся. Здесь на основе центральных учреждений
КСР организовалась Северо-Западная канцелярия Центрального советского правительства.
В соответствии с условиями соглашения о внутреннем мире между Компартией и Гоминьданом
(1937 г.) Северо-Западная канцелярия Центрального Советского правительства Китая была преобразована в
правительство Особого района Китайской Республики, а Красная Армия Китая - в Народно-революционную
армию (вскоре получила наименование 8-я армия, позднее коммунистами была сформирована 4-я Новая
армия). На территории освобожденных районов провозглашался режим, основанный на всеобщем
избирательном праве. На время войны в освобожденных районах - антияпонских революционных базах
была прекращена конфискация земель у помещиков. Но это не означало возвращения уже конфискованных
земель помещикам, всякие попытки в этом направлении строго пресекались. Вместе с тем проводилась
политика снижения арендной платы и ссудного процента.
Правительственные органы Пограничного района Шэньси-Ганьсу-Нинся и других антияпонских
революционных баз принимали документы конституционного характера, называвшиеся административно-
политическими или политическими программами. Программы предусматривали меры по укреплению
антияпонского единого фронта и улучшению жизни народа, охране его прав, развитию
сельскохозяйственного и промышленного производства. Они провозглашали равноправие национальностей
и полов, проведение политики ликвидации неграмотности, реформирование судебной системы и всего
государственного аппарата.
В освобожденных районах в период антияпонской войны также был издан ряд нормативных актов,
которые предусматривали проведение социальных преобразований, возможных в условиях войны и в
рамках соглашения с гоминьданом. Это, например, такие акты Пограничного района Шэньси-ГаньсуНинся,
как Положение об охране личных и имущественных прав (1942 г.), Положение о земле (1941 г.), Положения
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
249
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru || http://yanko.ru || http://tvtorrent.ru 250
о землепользовании (1944 г.) и земельной ренте (1942 и 1944 гг.) и др. Реализация этих актов вела к
разрушению феодальной сис-
621
темы землевладения, превращению задавленных ростовщическими долгами крестьян-арендаторов в
относительно свободных землевладельцев, ликвидации жестоких форм эксплуатации.
В силу разрозненности освобожденных районов, объединенных только политическим и военным
руководством КПК, их законодательство не могло не носить партикулярного характера. Вместе с тем
следует отметить наличие довольно развитой правовой базы в Маньчжурии, на большей части территории
которой власть КПК установилась сразу после окончания Второй мировой войны. Нормативные акты
Маньчжурской революционной базы, ставшей основным оплотом власти КПК, несли на себе определенное
влияние советского права, особенно в отношении организации хозяйственной жизни региона. Довольно
большой пласт нормативных материалов создало за короткий период своего существования в 1948-1949 гг.
и народное правительство Северного Китая.
Еще до образования КНР, в феврале 1949 г. директивой ЦК КПК было отменено действие
гоминьдановского законодательства на территории освобожденных районов. За партийным документом
последовал Инструктивный приказ Народного правительства Северного Китая (серия «фа», № 8),
воспроизводивший и расширявший основные положения партийной директивы. Взамен отмененного
старого законодательства судам и правительственным органам было предложено руководствоваться
установлениями, выраженными в «программах, положениях, приказах, постановлениях и других
документах, опубликованных народными правительствами и Народно-освободительной армией, а при
отсутствии их - политикой новой демократии». Действительно, освобожденные районы обладали
определенной правовой базой, первоначально заложенной еще на советском этапе революции в Китае.
Однако они не могли создать достаточно систематизированного законодательства в силу исторических
условий своего существования.
В целом созданная в освобожденных районах правовая база новой власти не была широкой и
полный отказ от старого законодательства был вряд ли целесообразен. Сохранение старой правовой формы,
наполненной в нужных случаях новым содержанием, видимо, способствовало бы строительству права
переходного периода. Но здесь главную роль сыграли идеоло-
622
гические стереотипы ортодоксального марксизма, в соответствии с которыми гоминьдановское
право не могло расцениваться иначе, чем реакционное и враждебное, обреченное на уничтожение. Тем не
менее, во время кампании за судебную реформу 1952-1953 гг. выяснилось, что судьи на местах продолжали
применять дореволюционное законодательство.
Так или иначе, основы новой правовой системы в освобожденных районах были заложены, что в
определенной мере облегчило начальный этап формирования права Китайской Народной Республики.
В гражданской войне 1946-1949 гг. Гоминьдан потерпел жестокое поражение. Должно быть
отмечено, что в то время в глазах интеллигенции и патриотически настроенной буржуазии коммунисты,
выступая в роли борцов за национальную независимость страны, олицетворяли и демократические
устремления прогрессивных слоев китайского народа, тогда как гоминьдан стал символом не только
национального предательства, но и деспотической власти. Это был дополнительный фактор обеспечения
победы коммунистов, т. к. демократическое движение, развернувшееся в гоминьдановских районах, по
существу было «вторым фронтом» против Гоминьдана.
В 1948-1949 гг. в важнейших экономических, политических и культурных центрах страны была
установлена власть КПК, главной опорой которой стала Народно-освободительная армия Китая (НОАК) -
такое наименование приняли в период новой гражданской войны вооруженные силы китайских
коммунистов. Главной формой революционной власти были военно-контрольные комитеты (ВКК) НОАК,
которые назначались непосредственно фронтовыми военными и политическими органами. ВКК были весь
период военного контроля главными органами власти на местах. Им были подчинены все другие местные
органы, в том числе и правительственные. При ВКК функционировали свои военные трибуналы.
Ликвидируя гоминьдановскую администрацию, ВКК создавали новую власть: местные народные
правительства и массовые представительные органы- конференции представителей всех слоев народа
(конференции народных представителей), которые одновременно были местными организациями
формируемого коммунистами единого народно-демократического фронта.
623
В масштабе страны этот фронт организационно оформился как Народный политический
консультативный совет Китая весной-летом 1949 г. К осени этого года в руках Гоминьдана оставался только
один крупный город- Гуанчжоу (Кантон). Наступило время объединения освобожденных районов страны в
единое государство. В процессе объединения важную роль сыграли правительства и военно-
административные комитеты крупных освобожденных районов. Народные правительства были созданы в
ранее освобожденных Северо-Восточном и Северном Китае. Военно-административные комитеты были
созданы в Северо-Западном, Восточном, Южно-Центральном и Юго-Западном Китае. До образования
Китайской Народной Республики и некоторый период после эти органы играли большую самостоятельную
роль в процессе установления новой власти, создании ее нормативно-правовой базы.
Китайская Народная Республика была провозглашена 1 октября 1949 г. по решению пленарной
сессии Народного политического консультативного совета Китая (НПКСК), принявшей на себя функции
Политические системы и политические культуры Востока / под ред. профессора А.Д. Воскресенского. —
2-е изд. перераб. и доп.— М: ACT: Восток—Запад, 2007. — 829 с.
250