Ван Тиен Зунг. Великая победа весной семьдесят пятого
Подождите немного. Документ загружается.
указывали колоннам машин интендантской службы путь на склады,
направляли отряды новобранцев к месту назначения.
На леса Локшгая хлынули первые тропические ливни. С этими
ливнями росло наше беспокойство. Товарищ Ле Дык Тхо правдиво
выразил наше настроение в следующих стихах:
Вот и запела птица туху,
Над лесами Локниня занимается заря.
Всю ночь не
смыкали мы глаз,
В темноте считая капли дождя.
Тревожимся за наших солдат,
Что вязнут в грязи дальних дорог,
Тревожимся за танки и пушки,
Что медлят, запаздывают в пути,
Фронт их ждет с часу на час.
Прошу тебя, дождь, перестань,
Чтобы дороги подсохли,
Чтобы машины дошли.
Скоро, скоро грянут выстрелы
Последнего,
исторического сражения!
Мы особенно беспокоились за 10-ю дивизию, которая в эти дни еще
находилась в районе Камраня. Путь этой дивизии в Восточное Намбо
был далек и еще не очищен от противника, и приходилось
задумываться над тем, сможет ли она прибыть к месту назначения в
срок. Мы отправили срочную радиограмму товарищу Хоанг
Минь Тхао
с просьбой срочно направить в Камрань войска 5-го военного округа
на смену 10-й дивизии, а командованию этой дивизии приказали три
раза в день докладывать нам о состоянии дел, графике движения
частей на текущий и следующий день, организации движения и
вообще обо всем, что происходит на марше. Мы также
дали указание
товарищу Донг Ши Нгуену, если потребуется, выделить
дополнительное количество автомашин для быстрой переброски 10-й
дивизии к месту назначения. В случае нехватки автотранспорта было
предложено обратиться к командованию 5-го военного округа.
Время торопило. Политбюро требовало от нас как можно быстрее
закончить приготовления, чтобы начать наступление на Сайгой.
Однако, учитывая, что к этому моменту еще не была создана
достаточно мощная группировка сил и средств для решительного
наступления на Сайгон в высоком темпе и что некоторые соединения
и части регулярных войск находились на марше, Политбюро
несколько удлинило сроки подготовки операции, но при этом твердо
установило момент начала генерального наступления на
Сайгон — не
позже последней декады апреля 1975 года.
Все это время мы самым внимательным образом следили за
событиями, разыгрывавшимися на политической арене в Сайгоне и в
США. Разумеется, мы постоянно держали в поле зрения и военные
мероприятия противника в районе Сайгона, во всем Намбо и во всей
Юго-Восточной Азии, в
особенности на Филиппинах и в Таиланде.
Наше пристальное внимание привлекали и события в соседней
Кампучии. Получилось так, что без предварительной договоренности
наши кампучийские друзья прекрасно согласовывали с нами свои
стратегические и оперативные планы.
В очередной радиограмме Политбюро говорилось: «При составлении
общего плана операции необходимо иметь в виду, что наступление
должно быть
достаточно мощным и от начала до конца вестись в
высоких темпах. Наряду с атаками внешнего оборонительного пояса
надо подготовить достаточные силы, чтобы в благоприятный момент с
разных направлений ударить непосредственно по центру Сайгона,
следуй принципу: бить врага как изнутри, так и извне, всемерно
создавать условия для выступлений населения».
В сложившейся
к этому времени обстановке именно в этом и
заключались молниеносность, дерзость и неожиданность. Это и был
тот основной, самый верный путь к победе. Надо было иметь и
соответствующий план на случай, если бы сражение затянулось на
некоторое время.
В район расположения командования войск Сайгонской операции
начали прибывать представители родов войск и
армейских корпусов
для получения боевой задачи. Во 2-й и 4-й армейские корпуса и 3-ю
дивизию 5-го военного округа, которые вели бои на восточном
направлении, был направлен заместитель начальника штаба старший
полковник Динь Ван Ньо (Хай Ньо). Товарищ Ньо должен был
передать лично генерал-лейтенанту Ле Чонг Тану приказ,
подписанный товарищем Фан Хунгом и мной. В приказе говорилось,
что все войска, наступающие с востока, отныне подчиняются Ле Чонг
Тану и действуют в соответствии с единым планом операции.
Была поставлена боевая задача и войскам юго-западного
направления, которыми командовал товарищ Ле Дык Ань
.
12 апреля к нам прибыли командир 3-го армейского корпуса By Ланг,
политкомиссар корпуса Нгуен Хиеп, вслед за ними, 14 апреля, —
командир 1-го армейского корпуса Нгуен Хоа и политкомиссар корпуса
Хоанг Минь Тхи. Они доложили, что 1-й армейский корпус получил
приказ на марш 25 марта, а 2 апреля в поход выступила 320-я
пехотная дивизия, за ней
последовали другие соединения и части.
Последнее подразделение войск корпуса должно было покинуть район
постоянной дислокации 7 апреля. Таким образом, к 25 апреля войска
корпуса должны были выйти на исходные позиции для наступления.
Отдавая приказания командирам армейских корпусов, я обращал их
внимание на особенности противника, на те наши слабые стороны,
которые могли дать
знать о себе в незнакомых условиях и которые
следовало непременно преодолеть в самом ходе боев. Я не забывал
напомнить командующим о необходимости соблюдения
установленных сроков выдвижения в назначенные районы,
организации управления и связи, а также об обеспечении скрытности
передвижения войск с таким расчетом, чтобы противник ничего не
подозревал вплоть до начала
наступления. Я особо подчеркивал
необходимость довести до каждого солдата, что исход войны зависит
от исхода этой операции, что необходимо поддерживать дисциплину и
строго соблюдать установленные правила при вступлении в город.
Перед тем как командиры и полит комиссары армейских корпусов
отправились в свои соединения для выполнения намеченных планов,
к ним с
очень душевной, искренней речью обратился товарищ Фам
Хунг. Он сказал:
«Мы, товарищи, здесь, в Б-2, очень обрадовались, когда узнали о
больших победах нашей армии в Тайнгуене и Чунгбо. Стало ясно, что
назревают условия для освобождения всего Южного Вьетнама в этом
году. А если освободим Юг и воссоединим страну, американские
империалисты уже никогда не смогут вернуться, чтобы попытаться
поработить нас. Вы вместе с нами, с Южновьетнамским бюро ЦК
партии и Военным комитетом Юга, со всем народом Южного Вьетнама
и его вооруженными силами доведете до победного завершения
национальную народно-демократическую революцию во всей
нашей
стране. Со дня образования партии это самые славные минуты. В
старину Куанг Чунг тоже совершал стремительные походы на
чужеземных захватчиков, однако ему приходилось делать передышки.
Теперь же наши войска с Севера наступают без всяких остановок, без
всяких передышек и вместе с вооруженными силами Юга повсеместно
одерживают молниеносные, крупные победы.
Вот какой силой
обладают наша партия, патриотически настроенное население и наши
вооруженные силы.
Наша партия всегда была тесно сплоченной. Сплочение — традиция
нашего народа и его вооруженных сил, Юг и Север — одна семья,
Вьетнам — единая страна. В сплочении — залог наших побед. Мы
приветствуем ваши боевые успехи, ваше своевременное прибытие на
южновьетнамский фронт
, вашу готовность участвовать в этом
историческом штурме последнего бастиона неоколониализма в нашей
стране. Желаю вам новых побед, желаю всем окончательной
победы!»
С глубоким чувством товарищ Фам Хунг выразил пожелание, чтобы ко
дню рождения Дяди Хо мы уже находились в Сайгоне.
Затем к собравшимся обратился товарищ Ле Дык Тхо. «ЦК партии, —
сказал он, — доверил Южновьетнамскому бюро, всем нашим
вооруженным силам дело освобождения родного Юга. У нас
сформированы армейские корпуса. Это сильные общевойсковые
соединения, хорошо оснащенные современной техникой. Свои боевые
действия они ведут в тесном взаимодействии с местными
формированиями, при поддержке других видов и родов войск.
Поэтому они непременно должны успешно выполнить возложенные
на
них задачи. Мы наступаем на Сайгон в то время, когда противник уже
не так силен, он, можно сказать, стоит на грани краха. Но этот город —
последнее его убежище. Бежать уже некуда, ему остается одно —
собрать все свои силы и сопротивляться. У противника пять дивизий,
мы же имеем пятнадцать, не считая резервов. Следовательно, мы
обязаны победить. Так считает ЦК партии. При расставании товарищи
из Политбюро мне говорили: «Победить непременно! Возвращайтесь
только победителями!» В этих словах ясно выражена решимость
Политбюро».
Сделав подробный анализ обстановки, товарищ Ле Дык Тхо сказал:
«Возможность того, что американцы вновь вступят в
войну, абсолютно
исключена. Об этом говорят все известия, полученные из США. Но
если вопреки здравому смыслу США все-таки снова вмешаются в
войну, они все равно не смогут изменить ход событий, а только
потерпят еще более крупное поражение. Мы несомненно победим. За
последние десять с лишним лет наш народ преподал агрессору
немало запоминающихся уроков. В настоящее время складывается
очень благоприятная для нас обстановка, наши возможности велики,
надо только не упустить момент, действовать быстро и уверенно».
Товарищ Ле Дык Тхо напомнил командованию армейских корпусов о
необходимости подробно изучать местность, досконально
разобраться в сложной планировке города Сайгона — все это будет
иметь большое значение
для войск, прибывающих издалека, из других
районов страны, и незнакомых с местными условиями. Он также
коснулся вопроса об обеспечении связи в бою, о противовоздушной
обороне в ходе наступления, на привалах и других вопросов.
Подчеркнув значение фактора внезапности, Ле Дык Тхо посоветовал
действовать неожиданно для врага, нацеливать свои удары против
его жизненно
важных объектов, главных органов управления. Ле Дык
Тхо привел образное сравнение: если дерутся двое, то побеждает тот,
кто сумеет неожиданно ударить по самому уязвимому месту
противника, даже в той случае, когда тот сильнее, — это гарантирует
верную победу.
Член Политбюро, секретарь ЦК партии не преминул напомнить
командирам армейских корпусов, что жители
Сайгона имеют славные
традиции революционной борьбы. Пока в городе хозяйничает враг, но
если население получит поддержку извне, если наше наступление
будет стремительным, мощным и непрерывным, то народ наверняка
восстанет против своих поработителей. В заключение товарищ Ле Дык
Тхо сказал, что сезон дождей уже близок, поэтому необходимо
провести операцию как можно скорее. Если удастся завершить ее в
мае 1975 года, то это имело бы еще большее значение.
Под Локнинем, в дебрях партизанского края, по ночам к нам не шел
сон. Кругом царило оживление: по дорогам с грохотом проносились
колонны танков и тягачей с артиллерийскими установками, почти
беспрерывно звонили телефоны
в штабе, в политотделе и в отделе
тыла шли горячие споры. В такие бессонные часы перед нашим
мысленным взором вставал светлый образ Дяди Хо, вспоминались
его отеческие советы, его священное завещание. В память о его
жизни, всецело отданной революции, о его имени, которым был
назван город Сайгон, командование войсками в
Сайгонской операции
единодушно решило ходатайствовать перед Политбюро о присвоении
крупнейшей по своим масштабам и значению в истории
освободительной войны нашего народа операции имени Хо Ши Мина.
В 19 часов 14 апреля 1975 года мы получили радиограмму № 37/ТК от
Политбюро ЦК партии. В ней говорилось:
«Согласны присвоить Сайгонской операции наименование —
операция «Хо Ши
Мин».
Внизу стояла подпись товарища Ле Зуана, нашего уважаемого и
любимого Первого секретаря ЦК партии.
13. СРАЖЕНИЕ НАДВИГАЕТСЯ
Сайгон-Задинь — город, насчитывающий три с половиной миллиона
жителей, вместе с пригородами занимает площадь 1845 кв. км. В
городе множество высотных домов прочной и довольно сложной
конструкции. Здесь были сосредоточены центральные
административные и военные органы марионеточного режима,
крупные склады и тыловые базы. Сайгон — важнейший политический,
военный, экономический и промышленный центр противника, его
последнее убежище.
Район расположения Сайгона отличается весьма сложным
характером местности. Южные подступы к городу перерезаны
множеством рек и каналов и во многих местах заболочены. На юго-
западе местность тоже заболочена, но в непосредственной близости
от города она несколько повышается и становится суше. На дорогах,
ведущих в город с севера, много крупных мостов: Бонг, Шанг,
Биньфыок, Биньчеу, Гень, автодорожные мосты через реки Донгнай и
Сайгон... По полученным нами сведениям, противник имел план
минирования всех этих мостов. Если своевременно
не захватить их,
то наши бронетанковые, артиллерийские и другие части, оснащенные
тяжелой техникой, не смогли бы вступить в Сайгон. В здешних краях
ливни обычно начинаются в середине мая. В это время передвигаться
по бездорожью крупным воинским соединениям почти невозможно.
Сайгон очень долгое время находился под игом чужеземных
захватчиков: после ста
лет хозяйничанья французских колонизаторов
наступило господство американских империалистов. Сайгонцам
удалось подышать воздухом свободы и независимости под властью
правительства ДРВ менее одного месяца. С тех пор как американские
империалисты, совершив прямую агрессию, ввели в Южный Вьетнам
свои войска, Юг нашей страны, и в частности Сайгон, был превращен
в колонию нового типа. Следуя
своей наглой и коварной,
прагматичной и преследующей далеко идущие цели политике, сделав
ставку на силу оружия и доллара, неоколониалисты пытались
поработить население Сайгона как идеологически и политически, так и
в культурно-социальном отношении. Янки и их приспешники сделали
все, чтобы подорвать основы нашей древней национальной культуры,
традиционные моральные устои нашего
народа. Сайгон превратился в
притон бандитов и проституток, центр торговли наркотиками, был
наводнен игорными домами. Почти в каждой семье имелись люди,
которые обманным или насильственным путем непосредственно или
косвенно были втянуты в войну против своего народа, служили в
вооруженных силах или полицейском аппарате. Американский
империализм своими обильными подачками деньгами и натурой
вырастил богатейшую местную компрадорскую буржуазию, до мозга
костей милитаристскую и бюрократическую, паразитирующую на крови
остального населения. Он превратил южновьетнамскую экономику и
общество в экономику и общество потребления, общество, целиком
зависимое от доллара и заокеанских субсидий. Разветвленная сеть
агентуры ЦРУ и огромный аппарат психологической войны денно и
нощно вели подрывную работу,
искажали и извращали реальную
действительность, оболванивали и терроризировали простых людей,
пытаясь сделать из них врагов революции или по крайней мере
внушить им страх перед революцией, перед Сопротивлением.
Но, несмотря на все это, население Сайгона сохранило свой
патриотический дух, свои традиции борьбы против иностранных
захватчиков и их местных лакеев. Улицы и реки Сайгона помнят
героические подвиги
жителей города. В самом логове врага, несмотря
на непрерывные репрессии и неусыпный полицейский надзор,
продолжала работать городская партийная организация — чудо и
гордость нашей партии. Нам доводилось встречаться с некоторыми
руководителями революционного движения в Сайгоне. Это
закаленные в суровой борьбе представители многомиллионных
народных масс, каждым своим словом, каждым своим поступком
выражавшие
их сокровенное желание сбросить жестокое иго
американских империалистов и их приспешников, принести мирную,
свободную и независимую жизнь любимому городу. И вот теперь на
долю мужественного, непокоренного и верного Сайгона выпадала
честь — вместе с регулярными войсками всей страны дописать
последние страницы героической эпопеи освободительной войны
нашего народа против империалистических поработителей.
В ставке
командования мы время от времени просматривали
передачи сайгонского телевидения. На голубом экране грубые и
смехотворные политические инсценировки то и дело перемежались с
картинами жалкого существования простого народа. Все увиденное
еще больше разжигало в нас ненависть к предателям Родины, и мы с
нетерпением ждали дня начала наступления.
Командование войсками в Сайгонской
операции получило новую
радиограмму Политбюро и Военного комитета при ЦК, в которой
товарищ Ле Зуан советовал нам немного повременить с началом
наступления, подождать еще несколько дней, пока подойдут главные
силы 1-го и 3-го армейских корпусов — пехотные и механизированные
части. До начала генерального наступления необходимо было усилить
активность наших войск на западном
и юго-западном направлениях,
блокировать дорогу № 4, заставить врага распылять свои силы для
обороны, отвлечь его внимание от направления нашего главного
удара, чтобы вызвать в Сайгоне еще большее смятение в рядах
противника. Одновременно с этим надо было срочно направить в
город несколько подразделений специального назначения и
партизанских групп, активизировать боевые действия на других
направлениях, создать благоприятные предпосылки для генерального
наступления.
Пока шли активные приготовления к Сайгонской операции, пока
соединения наших регулярных войск одно за другим прибывали в
Намбо из Северного Вьетнама, Тайнгуена
и Чунгбо, пока наши склады
в Намбо день за днем пополнялись огромным количеством военного
снаряжения, местные вооруженные формирования Южного Вьетнама,
не теряя времени, с новой силой и энергией наносили удары по
вражеским укреплениям.
Войска 8-го и 9-го военных округов, подразделения специального
назначения и партизанские отряды, действовавшие в городах и
прилегающих
к ним районах, нанесли врагу большой урон в живой
силе и технике, освободили ряд важных областей, объединили многие
освобожденные районы, ранее лежавшие островками глубоко в тылу
врага, в провинциях Лонган, Гоконг, Бенче, Митхо, очистили от
противника коридоры, ведущие из Восточного Намбо через
Тростниковую равнину в Западное Намбо, овладели важными
водными коммуникациями
в «пограничной» зоне, по которым тотчас
же была организована переброска из партизанских баз
дополнительных контингентов войск и боевой техники. Во многих
районах боевые действия велись параллельно с созданием новых
местных формирований. Усиливался набор добровольцев, в
провинциях формировались батальоны, в уездах — роты местных
войск, а в общинах — взводы и роты партизан.
Эти подразделения
вооружались трофейным или доставленным с тыловых баз оружием.
Непрерывные атаки местных формирований сковали значительные
силы регулярных войск противника в 4-м корпусном районе, вынудили
противника перенести основные усилия авиации и флота на срыв
наступления в этом районе.
4-й армейский корпус, основное регулярное войсковое соединение
Намбо, во взаимодействии с войсками
Тайнгуенского фронта с 10
марта провел ряд успешных боев, уничтожил значительную часть
живой силы противника и в ходе наступления освободил города Анлок
и Тентхань, тем самым расширив важнейший плацдарм к северу от
Сайгона, блокировав 25-ю дивизию противника в районе Чанглон
(провинция Тэйнинь) и создав серьезную угрозу 5-й дивизии,
оборонявшей район Лайкхе Бенкат.
В конце марта — начале апреля 1975 года 4-й армейский корпус
передислоцировался с северо-запада и севера Сайгона в район,
расположенный восточнее
Динькуана, а затем, заняв город Залинь —
центр провинции Ламдонг, развернул наступление на город Суанлок в
провинции Лонгкхань, где оборонялась 18-я дивизия противника.
5 апреля Тхиеу приказал в срочном порядке укрепить фанрангскую
оборонительную линию. В этом же приказе он сделал строгое
замечание тем генералам, которые хотели как можно быстрее стянуть
войска к
району Сайгона-Задиня, обозвав их пораженцами. К тому
времени противник уже создал глубоко эшелонированную оборону в
3-м корпусном районе, его пехотные дивизии получили значительные
подкрепления, бронетанковые войска и артиллерия защищали
ключевые позиции, окруженные минными полями, проволочными и
противотанковыми заграждениями. На дальних подступах к Сайгону
противник создал густую сеть укрепленных постов,
обороняемых
подразделениями «охраны безопасности» и «гражданской обороны».
Враг надеялся, что такая система обороны измотает силы нашей
армии и наступление захлебнется у городской черты Сайгона.
Провинциальный центр Суанлок в начале апреля 1975 года
превратился в важнейший объект обороны противника в 3-м
корпусном районе. Город прикрывал дальние подступы к Сайгону с
востока. Пока район
Суанлок, Лонгкхань находился в руках
противника, он еще мог сдерживать наши войска, наступавшие на
Сайгон по дорогам № 20 и 1. К тому времени наши войска,
продвигаясь по дороге № 1, уже подходили к Фанрангу, а по дороге №
20 — к Киемтану, освободив провинцию Ламдонг, город Далат и
провинцию Туендык. Враг всеми силами удерживал
дорогу № 15,
соединяющую Сайгон с Вунгтау. Через этот морской порт
марионеточный режим еще мог получать помощь от своих хозяев и
бежать за границу в случае поражения.